Иоанн Комнин

(Первый вариант)

ИОАНН КОМНИН
Пьеса в трех действиях

Действующие лица:

АНДРОНИК I КОМНИН: Император Византии. Стареющий, жестокий, параноидальный, но обаятельный и умный тиран. Одержимый властью и страхом заговоров.

ИОАНН КОМНИН: Его второй сын. Молодой, честолюбивый, но не лишенный совести и ума. Разрывается между долгом сына, страхом перед отцом и растущим осознанием его злодеяний. Носит титул Севастократора.

МАНУИЛ КОМНИН: Старший сын Андроника, наследник престола (соправитель). Более слабый характером, склонный к удовольствиям, завистливый к брату.

ФЕОДОРА КОМНИНА: Сестра Иоанна и Мануила. Умная, проницательная, пытающаяся быть голосом разума и предостережения.

АГНЕССА (АННА) ФРАНКСКАЯ: Жена Алексея II (предыдущего юного императора, убитого Андроником). Красивая, гордая, пленница при дворе. Объект запретного влечения Иоанна и скрытой ненависти Андроника.

ИСААК АНГЕЛ: Знатный вельможа, родственник Комнинов. Пока осторожный, но честолюбивый. Будущий враг Андроника. Носит титул Протосеваста.

ИРИНА КОМНИНА: Жена Иоанна. Гордая, страдающая, пытающаяся спасти мужа.

ФЕОДОРА БРАНА: Придворная дама, тайно сочувствующая Иоанну.

СТЕФАН АГХИАНОС: Верный, но совестливый военачальник, друг Иоанна.

СЛЕПАЯ СТАРИЦА: Прорицательница (возможно, бывшая монахиня или безумная). Голос рока и предзнаменований.

ПРИЗРАК МАРИИ АНТИОХИЙСКОЙ: Мать Иоанна. Свидетель его страданий и предвестница возмездия.

СТАРЫЙ СОЛДАТ: Воин Иоанна, сохранивший ему верность.

КОМАНДИР СТРАЖИ

ГЛАШАТЫЙ

ПРИДВОРНЫЕ, СТРАЖА, НАРОД КОНСТАНТИНОПОЛЯ.

(Действие происходит в Константинополе, в императорском дворце и его окрестностях, 1183-1185 гг. от Рождества Христова)


ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

АКТ I. ГНЕВ

СЦЕНА 1. Тронный зал Константинопольского императорского дворца.
Пышность и страх. Трон Андроника возвышается на подиуме. Придворные стоят, потупив взоры. Андроник, в пурпуре, но с лицом, изборожденным морщинами гнева и подозрительности, медленно обходит их. Иоанн и Мануил стоят по правую руку от трона. Феодора – чуть поодаль. Агнесса, в скромном, но дорогом платье, стоит как изваяние, ее взгляд устремлен вдаль, мимо императора.

АНДРОНИК:
(Голос низкий, опасный)
Опять шепчутся? Шорох крыс в стенах!
Иль думаете, старый волк оглох?
(Останавливается перед одним придворным)
Твой взор скользил, как змея, в сторону Исаака...
(Резко поворачивается к Исааку Ангелу)
Ты, Ангел! Что ж молчишь? Небесный лик храня?
Иль замышляешь сесть на трон, как падший Сатана?

ИСААК:
(Кланяясь, с холодной почтительностью)
Великий Автократор, солнце ромеев!
Моя душа – лишь тень твоей державы.
Позор тому, кто мыслит об измене
Перед лицом твоей неизбежной славы!

АНДРОНИК:
(Саркастически)
"Неизбежной"? Словно смерть! Остро ты, Исаак.
Но помни: Ангелы падают стремительней всех.
(Обращается к Иоанну)
Сын мой, Иоанн! Твой взор суров и мрачен.
Ужели и тебя терзает грех?
Иль совесть гложет? Помнишь мальчика-царя?
(Указывает на пустое место рядом с троном, где должен был стоять юный Алексей II)
Алексей... кровь его еще не остыла на плитах!
Моя рука... но твоя воля, чадо, горяча была?
(Взгляд Андроника буравит Иоанна, ища слабину, вину).

ИОАНН:
(С усилием, глядя в глаза отцу)
Отец и император! Воля твоя – закон.
Ты спас империю от неразумного мальчишки и евнухов власти.
Что сделано – то сделано. Наш истерзанный трон
Нуждался в сильной длани, в мужеской страсти.
Я – твой меч и щит. Доверься мне.

МАНУИЛ:
(Вставляет ревниво)
И мне, отец! Наследнику твоему и первому сыну!
Я верен, как...

АНДРОНИК:
(Резко обрывая)
Как верен пес, что ждет подачки с господских рук?
Молчи, Мануил! Твоя верность – давно в чаше вина и в лоне дев.
(Его взгляд падает на Агнессу)
А ты, франкская роза на византийском навозе?
Цвела при мальчике, супруге твоем... ныне вдовица.
Чего ждешь? Рыцаря с запада? Иль... (бросив взгляд на Иоанна) змеиного поцелуя?

АГНЕССА:
(Гордо подняв голову, голос звенит от ненависти и достоинства)
Жду лишь часа, когда Господь узрит твои злодеянья,
Андроник! Жду, когда тень твоя пожрет тебя самого.
Алексей... мой муж... дитя... твои деянья –
Кровавый вопль достигнет небесного храма!

АНДРОНИК:
(Вспыхнув яростью, делает шаг к ней)
Да как ты смеешь?! Стража! Взять...

ИОАНН:
(Неосознанно делает шаг вперед, заслоняя Агнессу)
Отец! Она – женщина! Пленница! Ее слова –
Лишь ветер горя. Казнь ее – не царская месть, а страх.
(Напряженная пауза. Андроник смотрит на сына с внезапным холодным любопытством).

АНДРОНИК:
Страх?.. Иль... ревность? Будь осторожен, Иоанн.
Пурпур тяжел. Он давит тех, кто слаб душой.
И сжигает тех, кто жаждет то, что им не суждено.
(Поворачивается ко всем)
Прочь все! Сыновья – останьтесь. И ты, Ангел... наблюдай. Учись.
(Придворные, Агнесса – с последним гордым взглядом на Иоанна, – Феодора быстро удаляются. Остаются Андроник, Иоанн, Мануил, Исаак).

АНДРОНИК:
(Садится на трон, внезапно усталый, но глаза горят)
Мир – змеиное гнездо! Вокруг – лишь лесть да нож в спине.
Даже кровь моя... (глядит на сыновей) ...не знает верности.
Иоанн, ты силен. Умен. Но слишком чувствуешь их боль.
(Указывает в сторону, куда ушла Агнесса и где за стенами – народ)
Мануил... ты слаб. Но ты – мой первенец. Закон.
(Встает, подходит к окну, смотрит на город)
Константинополь... Вечный град... но скольких предал он?
Я спас его! Ценой крови! И платить он будет кровью же!
(Резко к Иоанну)
Фракия бунтует? Иди. Усмири. Мечом и огнем.
Покажи им силу Комнинов. Пусть река побежит багровая.
Ни жалости! Ни сомнения! Кто не встал на колени – того на кол!
Узнают, что такое гнев Андроника!

ИОАНН:
(Склоняя голову, скрывая смятение)
Будет исполнено, Автократор.

АНДРОНИК:
(К Мануилу)
А ты... ступай. Пируй. Но помни – каждый твой шаг видят.
(К Исааку)
Ангел... лети за Севастократором. Будь его оком... и моим.
Донесешь мне всё.

Исаак глубоко кланяется. Мануил, бледный от обиды и страха, уходит. Иоанн и Исаак кланяются и направляются к выходу. Андроник остается один у окна. Сумерки сгущаются.

АНДРОНИК:
(Шепотом, глядя на темнеющий город)
Кровь на руках... не отмоется. Тени... они идут.
Алексей... Мария... все... все... Иоанн, сын мой... уж не враг ли ты?
(Обхватывает голову руками)
Нет! Я сломаю всех! Страх! Только страх удержит трон!
Горе тебе, Византия, если Андроник дрогнет!
На сцену медленно вползает туман. В нем мерещатся кровавые тени.

СЦЕНА 2. Улицы Константинополя. Ночь.
Бедный квартал. Слышны пьяные крики, плач ребенка. У стены сидит Слепая Старица, одетая в лохмотья.

СТАРИЦА:
(Нараспев, безумно)
Кровь на мраморе... кровь на порфире...
Орел терзает птенцов своих...
Второй сын... меч в руке... и огонь во взоре...
Пурпур мантии станет саваном лихим...
Ангел падший крылом бьет... город в пламени...
Слепой ведет слепых... в пропасть! В пропасть!

Появляются Иоанн и Стефан Агхианос в плащах, Исаак Ангел – чуть поодаль.

ИОАНН:
(Содрогаясь от слов старицы)
Что за безумный бред? Схватить ее!

СТЕФАН:
Севастократор, это лишь юродивая. Ее слова – ветер.

ИСААК:
(Холодно)
Или... глас рока? Император велел слушать каждый шепот.

ИОАНН:
(Подходит к старице, бросает монету)
Женщина! Что значат твои слова? "Второй сын"? "Огонь во взоре"?

СТАРИЦА:
(Поворачивает слепое лицо к Иоанну, ухмыляется беззубо)
Ты сам его носишь, огонь тот, птенчик орлиный! Чуешь, как пурпур жжет плечи? Он тебя сожжет! Сожжет! Ангел... (кивает в сторону Исаака) ...он ждет. Ждет падения орла. Крылья расправит... крылья кровавые!

ИСААК:
(Бледнея, делает шаг назад)
Безумие! Севастократор, не слушай!

ИОАНН:
(Завороженно глядя на старицу)
"Слепой ведет слепых"... Кто слепой? Отец?.. Император?..

СТАРИЦА:
(Вдруг кричит пронзительно)
Беги! Беги, птенец! Пока клюв отца не выклевал очи! В пропасть! Все в пропасть! Византия! Андроник! Иоанн! В пропасть!

Она начинает неистово хохотать. Иоанн в ужасе отступает.

СТЕФАН:
Господин, уйдем. Этот воздух отравлен.

ИОАНН:
(Срываясь)
Да! Вон! Прочь отсюда! Во Фракию! Там хоть враг виден! Там можно сражаться!

Они уходят, оставляя хохочущую старицу в тумане. Исаак бросает на нее долгий, задумчивый взгляд.

ИСААК:
(Шепотом)
"Крылья расправит"... О, старуха, будь ты проклята... или благословенна?

СЦЕНА 3. Покои Феодоры Комнины.
Феодора вышивает. Входит Иоанн, взволнованный, скинув плащ.

ФЕОДОРА:
Брат! Ты уже здесь? Отец отпустил? Ты бледен...

ИОАНН:
Хуже, сестра. Я видел... слышал... безумие и пророчества! Этот город сходит с ума! И отец... он подливает масла в огонь!

ФЕОДОРА:
(Откладывая вышивку)
Он всегда был жесток, Иоанн. Но теперь... страх съедает его изнутри. Он видит врагов в каждом взгляде, даже в наших.

ИОАНН:
Он посылает меня во Фракию! Усмирять бунт! "Мечом и огнем!" Его слова! Как скот забивать свой же народ?

ФЕОДОРА:
Ты должен идти, Иоанн. Невыполнение приказа... это смерть. Даже для тебя. Даже для сына.

ИОАНН:
Но как? После того мальчика... после казней... после нее... Агнессы? Ее взгляд, Феодора! Он меня прожигает! Ненависть... и что-то еще... невыносимое.

ФЕОДОРА:
(Тревожно)
Иоанн! Осторожней! Эта женщина – яд! Красивый, но смертельный. Отец подозревает... Он испепелит тебя, если заподозрит влечение к вдове того, кого он... устранил.

ИОАНН:
Что мне делать, сестра? Долг... Честь... Страх... и этот... огонь внутри, о котором кричала безумная! Огонь гнева? Или отчаяния?

ФЕОДОРА:
(Встает, подходит к нему, кладет руку на плечо)
Будь умнее отца, Иоанн. Сильнее Мануила. Усмири Фракию, но... найди меру. Не становись его палачом без остатка. Народ... он помнит. И когда-нибудь чаша терпения переполнится. Кто знает... (понижая голос) ...может, тебе суждено... остановить безумие.

ИОАНН:
(С горькой усмешкой)
Остановить Андроника Комнина? Его же сыну? Это измена, Феодора! И безумие большее, чем у той старухи!

ФЕОДОРА:
Это спасение. Спасение нашей семьи. Империи. Подумай, брат. Пока ты далеко... наблюдай. Копи силы. Ищи союзников. Будь готов.

Иоанн смотрит на сестру, потрясенный ее смелостью. В его глазах борьба.

ИОАНН:
"Будь готов"... К чему, Феодора? К бунту? К отцеубийству? К трону?

ФЕОДОРА:
(Твердо)
К тому, что потребует час. Судьба Византии висит на волоске. И ты... второй сын... не первый, не слабый... ты можешь оказаться тем, на ком все держится. Или тем, кто падет первым. Выбирай.

За сценой крики, звон оружия. Вбегает перепуганный слуга.

СЛУГА:
Господин! Госпожа! На площади... казнь! Ведут тех, кто осмелился роптать! Народ волнуется!

ИОАНН:
(Сжимая рукоять меча)
Вот она, Фракия... в миниатюре. Начинается...
(Он бросает последний взгляд на сестру и решительно идет к выходу)
Прощай, сестра. Молись... за меня. И за империю.

Феодора смотрит ему вслед, лицо ее полно тревоги и предчувствий. Крики за сценой усиливаются.

Занавес

АКТ II. СОМНЕНИЕ

СЦЕНА 1. Лагерь Иоанна во Фракии.
Палатка Севастократора. Карты, доспехи. Иоанн в походной одежде, усталый. Стефан Агхианос докладывает. Исаак Ангел стоит в стороне, наблюдая.

СТЕФАН:
...и город сдался, господин. После осады. Но никого не пощадили. По приказу... (колеблется) Императора... вашего великого отца. Вожди бунта посажены на кол. Остальные... проданы в рабство.

ИОАНН:
(Стиснув зубы)
"Мечом и…" страхом. Да, Стефан… Мы исполнили приказ. Император доволен?

ИСААК:
(Вступая)
Донесение отправлено, Севастократор. Я описал... усердие ваше. И необходимую… строгость. Автократор ждет новых побед… Город Аркадиополь еще держится. Там засел мятежный стратиг с остатками войск.

ИОАНН:
Аркадиополь... Знаю того стратига. Старый воин. Честный. Не разбойник. Почему он поднял меч на отца?

СТЕФАН:
(Тихо)
Говорят... его дочь... ее изнасиловали и убили солдаты… сборщиков податей. Императорские сборщики.

Иоанн бьет кулаком по столу.

ИОАНН:
Проклятие! Мы не воины, мы палачи!.. Палачи по приказу палача!

ИСААК:
(Холодно)
Осторожней, Севастократор! Ваши слова... граничат с изменой. Император карает за меньшее.

ИОАНН:
(Резко поворачиваясь к нему)
А ты, Ангел, усердно записываешь каждое мое слово для его ушей? Лети, доложи! Скажи: Иоанн Комнин устал лить кровь невинных! Скажи: он спрашивает – где же богохранимая империя? Где слава? Вижу лишь пепел и слезы!

СТЕФАН:
Господин! Умоляю!

ИСААК:
(Бледнея, но сдерживая себя)
Я – верный слуга Автократора. И его сына. Но долг мой – докладывать правду. Даже горькую. Вы колеблетесь, Севастократор. А война не терпит сомнений. Особенно... война с собственным народом.

Пауза. Иоанн тяжело дышит, сдерживая ярость.

ИОАНН:
Выйдите. Оба. Мне нужно... подумать.

Стефан и Исаак кланяются и уходят. Исаак бросает на Иоанна многозначительный взгляд. Иоанн остается один. Он берет в руку кубок с вином, но не пьет. Смотрит на карту.

ИОАНН:
(Горько)
Аркадиополь... Осада... Штурм... Кровь... И за что? За безумие старика на троне? За его страх?!
(Ставит кубок на стол. Берет письмо, пришедшее от Феодоры, читает вполголоса)
"...Отец все мрачнее. Новые казни. Даже тех, кто был верен. Агнесса... он держит ее как заложницу, но что-то замышляет против нее. Берегись Исаака. Он хитер, как змея. Будь сильным, Иоанн. Империя задыхается. Возвращайся героем... но не таким, каким хочет видеть тебя отец..."
(Опускает письмо)
Героем? Каким? Победителем сограждан? Палачом? Нет, Феодора. Здесь нет героев. Только жертвы и убийцы. А я... я сын убийцы. И орудие его.
(Подходит к доспехам, берет меч)
Меч... Тяжел. Но не тяжелей совести. Или страха? Что выбрать? Послушание... и гибель души? Или... мятеж... и гибель тела? Или... (внезапно, с отчаянием) ...третьего пути нет!

В палатку врывается гонец, покрытый пылью и кровью.

ГОНЕЦ:
Севастократор! Вести из столицы! Ужасные вести!

ИОАНН:
Говори! Что случилось?

ГОНЕЦ:
Император... он приказал... казнить... (задыхаясь) ...вашу мать! Марию Антиохийскую! Обвинил в заговоре! Ее... и многих других! Казнь была... страшной! Город в ужасе!

Иоанн застывает как громом пораженный. Меч выпадает из его рук с лязгом.

ИОАНН:
Мать... Мать!?! Нет... это невозможно! Он с ума сошел окончательно! Собственную жену?! Мать его детей?!

ГОНЕЦ:
Да, господин! На глазах у народа! И... и госпожу Агнессу... по слухам... он приговорил к... позорной казни! Скоро, говорят!

ИОАНН:
(Кричит от боли и ярости)
ААААРРРГХ! Зверь!!! Безумный зверь!!!
(Хватает упавший меч, замахивается, чтобы разрубить стол, но останавливается. Дыхание тяжелое, в глазах безумие и решение)
Довольно. Довольно крови! Довольно страха!
(Кричит в сторону выхода)
СТЕФАН! ИСААК! КО МНЕ! НЕМЕДЛЕННО! Трубить сбор! Мы выступаем! Не на Аркадиополь! НА КОНСТАНТИНОПОЛЬ!

Его крик эхом разносится по лагерю.

Занавес стремительно падает.

АКТ III. ПУТЬ В БЕЗДНУ

СЦЕНА 1. Дорога на Константинополь.
Привал на ночной дороге. Лица воинов мрачны, решительны. Иоанн у костра, его черты заострены яростью и горем. Рядом Стефан. Исаак чуть поодаль.

СТЕФАН:
Господин! Мы не сможем взять город с ходу! У императора войск больше! Нужен план! Союзники!

ИОАНН:
(Решительно)
План? Мой план – меч и ярость! Союзники? Народ, который ненавидит его! Двор, который трепещет! Каждая минута – смерть для невинных! Для Агнессы! Я слышу ее крики!

ИСААК:
(Подходя ближе)
Севастократор! Гнев – плохой советчик! Подумайте! Ворвавшись в город мятежником, вы станете таким же врагом закона... как те, кого казнил император. Нас встретят не как освободителей, а как предателей!

ИОАНН:
(Оборачиваясь, с безумным блеском в глазах)
Предателей? Я предаю только тирана! Убийцу моей матери! Ты что, Исаак, дрожишь за свою шкуру? Или за шкуру своего хозяина? Выбирай, Ангел! Сейчас! Со мной? Или с ним? В пропасть?

Исаак отводит взгляд, лицо его непроницаемо.

ИСААК:
Я... верен империи, господин.

ИОАНН:
(С горьким хохотом)
Империи! Хорошая ширма! Ладно! Следуй за ним! И смотри! Скоро ты увидишь, что значит гнев сына, которого лишили матери! Гнев человека, у которого отняли честь!

На дороге возникает темная фигура Слепой старицы. Она простирает руки.

СТАРИЦА:
(Голос разносится ветром)
Спешишь? Спешишь, птенец? В гнездо гадюки? Клюв отца острее твоего меча! Ангел за спиной... крыло уже поднято для удара! В пропасть! Все в пропасть!

Фигура растворяется в тумане.

ИОАНН:
Прочь, ведьма! Я не верю в пророчества! Только в этот меч!

СТЕФАН:
Господин... это дурной знак...

ИОАНН:
Знак – это кровь матери, кричащая об отмщении! Вперед!!!

СЦЕНА 2. Окрестности Константинополя. Рассвет.
Отряд Иоанна на холме. Виден Константинополь, сияющий в первых лучах солнца. У Золотых ворот – императорские войска в боевом порядке. Знамя с монограммой Андроника. На стенах – фигура в пурпуре.

СТЕФАН:
Он ждет нас. Андроник. Лично. Выстроил войска. Золотые Врата заперты.

ИСААК:
(Тихо)
Силы неравны, Севастократор. Штурм будет самоубийством. Послушайтесь разума!

ИОАНН:
(Не сводя глаз с города, с фигуры на стене)
Разум умер с моей матерью, Исаак. Остался только долг. Долг сына... и долг человека.
(Поворачивается к войскам, обнажает меч)
ВОИНЫ РОМЕИ! ВОИНЫ, ВЕРНЫЕ ИМПЕРИИ! Вы видите город? Видите того, кто сидит на троне? Он обезумел от власти! Он убил свою жену, мою мать! Он убивает лучших людей империи! Он залил Византию кровью! Он – не император! Он – чудовище! Я, Иоанн Комнин, сын его по плоти и крови, но не по духу, призываю вас! Помогите мне свергнуть тирана! Во имя справедливости! Во имя наших матерей, жен, детей! За мной! На Константинополь! НА АНДРОНИКА!

Часть войск подхватывает крик: "На Андроника!". Другая часть колеблется, смотрит на Исаака.

ИСААК:
(Внезапно громко, обращаясь к колеблющимся)
Не слушайте мятежника! Он ведет вас на измену и смерть! Храните верность императору! Защитим Андроника! А тому, кто поднимет меч на отца и государя – смерть!

Начинается замешательство в рядах Иоанна. Бойцы смотрят друг на друга, не зная, кому верить.

ИОАНН:
Исаак! Предатель!

ИСААК:
(Вынимая меч)
Нет, Иоанн! Патриот! Стража! Взять мятежного Севастократора! Живым или мертвым!

Воины Исаака и часть колеблющихся бросаются на людей Иоанна. Начинается хаотичная схватка прямо в лагере восставших. Иоанн, в ярости, бросается на Исаака.

ИОАНН:
Изменник! Змея! Я убью тебя!

Они сходятся в поединке. Стефан пытается пробиться к Иоанну, отбиваясь от нескольких воинов. На стене Константинополя фигура Андроника наблюдает за схваткой в подзорную трубу. На его лице – жестокая усмешка.

АНДРОНИК:
(Шепчет)
Деритесь, птенцы! Деритесь! Орлица мертва... теперь орлята клюют друг друга... Прекрасно. Иоанн... мой сильный, мятежный сын... Ты выбрал путь... в бездну.

СЦЕНА 3. Поле боя. Сумерки.
Хаос. Мертвые тела. Знамена Иоанна повержены. Горстка его верных воинов, включая раненого Стефана, окружена превосходящими силами Исаака и императорской гвардии. Иоанн, истекая кровью из нескольких ран, стоит на коленях. Исаак Ангел подходит к нему, меч наготове.

ИСААК:
Кончено, Севастократор. Твой мятеж подавлен. Император приказал доставить тебя к нему... живым. Чтобы он мог... насладиться твоим раскаянием.

ИОАНН:
(Поднимает голову, смотря Исааку в глаза с ненавистью и презрением)
Раскаянием? Перед убийцей моей матери? Никогда, Исаак. Ты победил… Сегодня… Но помни: Андроник сожрет и тебя. Ты видел его благодарность? Он благодарен только страху. И ты... следующий в списке.

СТЕФАН:
(Хрипит, пытаясь встать)
Господин... простите... мы не смогли...

ИОАНН:
(Не отводя взгляда от Исаака)
Молчи, Стефан. Ты верен. А я... я был слеп. Слепой, ведущий слепых... в пропасть. Как предрекала старуха. (К Исааку) Веди, Ангел падения. Отведи меня к моему отцу... к императору... к палачу. Посмотрим, чья кровь окажется последней на его руках.

Исаак делает знак страже. Они грубо поднимают Иоанна. Стефана добивают. Иоанна уводят в сторону Константинополя, где уже зажигаются огни. Над городом сгущаются тучи. Где-то вдалеке, словно эхо, слышен безумный хохот Слепой Старицы.

СТАРИЦА:
(Голос в ветре)
В пропасть! Андроник! Иоанн! Исаак! Новый Рим! Все в пропасть! Кровь... кровь... кровь...

Занавес медленно опускается. Финал первой части – поражение мятежа, Иоанн в цепях идет навстречу страшному суду отца, Исаак торжествует, но тень предательства и будущего возмездия уже накрывает всех. Империя балансирует на краю гибели.

Конец Первого действия


ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

АКТ IV. ТРИУМФ ТИРАНА

СЦЕНА 1. Тронный зал Константинопольского дворца. Следующий день после поражения Иоанна.
Атмосфера ледяного триумфа и страха. Андроник на троне в полном императорском облачении. Рядом – Исаак Ангел, сияющий от самодовольства. Мануил бледен и напуган. Феодора Комнина стоит, стиснув руки, ее глаза ищут брата. Придворные – статуи ужаса. В зал вводят Иоанна. Он в разорванной, запачканной кровью одежде, руки в цепях, лицо избито, но взгляд полон непокорного огня. За ним – стража.

АНДРОНИК:
(Сладостно-ядовито)
А, вот и мятежное чадо! Мой лев! Мой сокол! Возвратился! Не с победой над врагами империи... а с позором мятежа против отца и государя! Как тебе понравилась Фракия, сынок? Обратная дорога – удобна ли была?

ИОАНН:
(Гордо подняв голову, голос хриплый, но твердый)
Удобнее, чем совесть твоя, отец, после казни матери! Я шел смотреть в глаза убийце! И вижу их. Полные... чего? Страха? Удовольствия? Безумия?

АНДРОНИК:
(Вскакивает, лицо искажено яростью)
Молчи, выродок! Ты осмеливаешься перечить мне?! Она была изменницей! Как и ты! Яд змеиный в моем доме! Я вырвал жало! И вырву до конца!

ИСААК:
(Подхалимски)
Великий Автократор! Не марайте слух речами предателя! Его вина ясна. Он поднял меч на священную особу императора! На отца! Само небо вопиет о каре!

ФЕОДОРА:
(Бросается вперед, падая на колени)
Отец! Умоляю! Пощади! Он твой сын! Плоть от плоти! Горе ослепил его! Горе по матери! Дай ему покаяться! Заключи в темницу, но не лишай жизни!

АНДРОНИК:
(Отталкивает ее ногой)
Прочь, девчонка! Твой голос – писк мыши! Он не сын мне! Он – клеймо позора! Он хотел моего трона! Моей смерти! Ради этой... (указывает в сторону покоев Агнессы) ...франкской шлюхи! Да! Я знаю о твоей постыдной страсти, Иоанн! Она отравила твой разум!

ИОАНН:
(Взрываясь)
Не порочь ее имя, палач! Она – вопль твоей совести, который ты никогда не заглушишь! Я любил ее? Да! Любил ее страдание, ее гордость, ее ненависть к тебе – единственно справедливую вещь в этом опоившемся кровью дворце! И если это измена – то я горд быть изменником!

МАНУИЛ:
(Испуганно)
Брат! Остановись! Ты губишь себя!

ИОАНН:
(С горьким смехом)
Гублю? Я уже погублен, Мануил! С того дня, как этот человек (кивает на Андроника) назвал себя моим отцом! С того часа, как он задушил Алексея! Ты – наследник? Поздравляю! Наследуешь трон, построенный на костях и пропитанный слезами! Наследуешь страх и ненависть! Долго ли просидишь?

АНДРОНИК:
(Кричит, трясясь)
Довольно!!! Видите?! Ни капли раскаяния! Змеиное жало! Он плюет на мою милость! Так не будет милости! Исаак Ангел! Слушай приказ!

ИСААК:
(Торжествующе)
Слушаю, Автократор!

АНДРОНИК:
Бывший Севастократор Иоанн Комнин, уличенный в тягчайшей государственной измене, мятеже и покушении на особу императора, приговаривается... (делает театральную паузу, наслаждаясь моментом) ...к ослеплению! И к пожизненному заключению в башне Анемас! Пусть тьма внешняя сравняется с тьмой его души! Пусть гниет там, забытый Богом и людьми! Приказ исполнить немедленно! В назидание всем!

Всеобщий ужасный вздох. Феодора вскрикивает и падает без чувств. Мануил отворачивается, его трясет. Исаак сияет.

ИОАНН:
(Смотрит отцу прямо в глаза. В его взгляде – не страх, а бездонное презрение)
Ослепление... Да, отец. Ты всегда боялся, что я вижу слишком много. Вижу твою трусость под маской жестокости. Вижу пустоту за пурпуром. Вижу пропасть, в которую ты толкаешь империю. Теперь я не увижу твоего конца... но услышу его. И это будет сладкая музыка. Ведите, палачи! Ведите в тьму! Но знай, отец: твоя тьма – страшнее! Она уже здесь! В твоей душе!

Стража грубо хватает Иоанна и уводит. Его смех, горький и безумный, долго звучит в зале. Андроник сидит, сжав подлокотники трона до белизны костяшек, его лицо – маска ненависти и... внезапного сомнения.*

АНДРОНИК:
(Шепотом, себе)
"Услышу твой конец"... Молчать! Все! Вон! ИСААК! Следи за исполнением! Чтобы всё было сделано... тщательно.

Придворные разбегаются. Исаак с низким поклоном удаляется. Андроник остается один. Сумерки. Он встает, подходит к окну. На фоне заката ему мерещится призрак Марии Антиохийской.

ПРИЗРАК МАРИИ:
(Голос как шелест листьев)
Андроник... Ты убил меня... Ты убиваешь сына... За что? За власть?.. Она ускользает, как песок... Слышишь? Гул... Это гул толпы... Они идут за тобой... Иоанн... мой мальчик... Я жду тебя...

АНДРОНИК:
(В ужасе отшатывается)
Прочь, призрак! Я не боялся живых! Не испугаюсь мертвых! Я... я император! Я... (Его голос срывается. Он сжимает голову руками) Уберите этот гул! Где стража?! Тишины хочу! ТИШИНЫ!

Он бессильно бьет кулаком по стене. Призрак исчезает. Гул за стенами дворца нарастает.

СЦЕНА 2. Башня Анемас. Тюремная камера.
Полумрак. Сырость. Иоанн сидит на соломе. Глаза замотаны тряпицей, пропитанной чем-то едким (исторический способ «бескровного» ослепления»). Он в грязной рубахе. Дрожит от боли и лихорадки. Дверь скрипит. Входит Ирина Комнина, закутанная в темный плащ. С ней – тюремщик, который сразу отходит в сторону.

ИРИНА:
(Шаги осторожные, голос дрожит от слез и ужаса)
Иоанн... Мой муж... Это я... Ирина.

ИОАНН:
(Поворачивает голову на звук, голос слабый, изможденный)
Ирина?.. Зачем?.. Тебя увидят... Он и тебя не пощадит...

ИРИНА:
(Бросается к нему, обнимает, плача)
Пусть! Я не могу... не видеть тебя! Что они сделали... что он сделал?! Мой свет... мой гордый сокол... (Нежно касается повязки, содрогается) О, Боже...

ИОАНН:
(Хватает ее руку)
Не плачь. Слезы... бесполезны. Он выжег их во мне... вместе со светом. Теперь я вижу... иначе. Вижу его страх. Он боится. Боится меня... даже здесь. Боится тебя. Боится каждого шепота. Его империя – тюрьма, где он сам главный узник.

ИРИНА:
Я умоляла его... на коленях! Он плюнул... Сказал: "Пусть мрак научит сына послушанию". Безумец! Отомстит ли Бог ему?!

ИОАНН:
Бог?.. Не знаю. Но люди... люди отомстят. Слышишь? (Прислушивается) Гул... Он все громче. Город голоден. Город напуган. Город ненавидит императора. Исаак Ангел... этот паук... он плетет паутину. Он убьет старика. Я предчувствую. Но... не ради меня. Ради трона.

ИРИНА:
Что же нам делать? Бежать? Я выведу тебя! Мы спрячемся!

ИОАНН:
(Горько усмехаясь)
Куда, Ирина? Весь мир для меня теперь – эта камера. И тьма. Беги сама. Спасайся. Пока не поздно. Он и на тебя обратит взор.

ИРИНА:
Не оставлю тебя! Никогда! Если умрем – то вместе!

В этот момент за дверью шум. Голоса. Грубый смех. Дверь распахивается. Входит Исаак Ангел в сопровождении стражников.

ИСААК:
(Холодно)
Трогательная сцена. Супружеская верность. Как жаль, что она столь... не вовремя. Госпожа Ирина. Вам не следовало здесь быть. Императору не угодны свидания с государственным преступником.

ИРИНА:
(Встает, заслоняя Иоанна)
Он мой муж! И он невиновен! Это ты, Исаак, змея! Ты… ты доносчик и убийца!

ИСААК:
(С усмешкой)
Я – верный слуга Империи. А ваш муж... (бросает взгляд на Иоанна) слепое бремя. (К страже) Уведите ее. Вежливо. Но настойчиво.

Стража хватает Ирину. Она отбивается, кричит.

ИРИНА:
Иоанн! Я вернусь! Клянусь! Не оставлю тебя… Исаак! Проклятие на тебя! Ты ответишь!

Ее утаскивают. Исаак подходит к Иоанну.

ИСААК:
Ну что, Севастократор... или просто Иоанн? Как поживаешь во тьме? Удобно ли тебе?

ИОАНН:
(Спокойно)
Удобнее, чем тебе в твоей шкуре предателя, Исаак. Ты думаешь, он тебя вознаградит? Он вознаградит только твой страх. А когда страх исчезнет... он вознаградит тебя кинжалом в спину. Я слышал... город ропщет. Сильно ропщет. Готов ли твой Автократор к буре? И готов ли ты?

ИСААК:
(Раздраженно)
Не пытайся посеять во мне сомнения, слепец! Твой час пробил. Ты – прошлое. Гниющее прошлое. Забудь о городе. Забудь об империи. Забудь об Агнессе...

ИОАНН:
(Внезапно напрягаясь)
Агнесса?.. Что с ней?! Говори!

ИСААК:
(Злорадно)
Ах, вот что тебя волнует? Франкская красавица? Император... нашел ей применение. Чтобы унизить тебя... и ее. Час назад... ее вывели на ипподром. Отдали... на потеху толпе и солдатам. Публично. Как последнюю блудницу. Она... покончила с собой.

Иоанн замер. Кажется, он перестал дышать. Потом из его груди вырывается нечеловеческий, душераздирающий стон.

ИОАНН:
ННННЕЕЕЕЕТТТ!!! АААААГНЕЕЕССААА!!!

Он пытается вскочить, но падает, корчась в безмолвной агонии. Исаак смотрит на него с холодным удовлетворением.

ИСААК:
Вот теперь... ты понял цену мятежа? Наслаждайся тьмой, Иоанн. И звуками... гибели всего, что ты любил. Охрана! Никого к нему! Пусть помрет в одиночестве... и в воспоминаниях.

Исаак уходит. Иоанн лежит на холодном полу, его тело сотрясают беззвучные рыдания. В камере сгущается мрак. Появляется Призрак Агнессы, в разорванном платье, но с гордым взглядом.

ПРИЗРАК АГНЕССЫ:
(Шепот, полный печали и силы)
Иоанн... Не плачь. Я свободна. Свободна от его цепей. От его поцелуев. От его мира. Я видела... конец его близок. Народ... он восстанет. Твоя жертва... и моя... не напрасны. Тьма твоя... временна. Скоро... вечный свет. Жди... и верь...

Призрак исчезает. Иоанн затихает. Его рука сжимается в кулак.

ИОАНН:
(Шепотом, полным новой, страшной решимости)
Ждать... Да. Я буду ждать. Ждать... его падения. Ждать... твоего света, Агнесса. А ты, Андроник... УСЛЫШЬ ЖЕ МЕНЯ СЕЙЧАС! Я... ЖДУ!

Занавес.

АКТ V. ПАУТИНА

СЦЕНА 1. Улицы Константинополя. Несколько недель спустя.
Беспорядок. Грязь. Запах страха и голода. Группы горожан шепчутся. Слышны крики: "Хлеба!", "Долой тирана!", "Казнил сына! Мать! Невинных!". Появляется Феодора Комнина, переодетая в простое платье, с ней Феодора Брана.

ФЕОДОРА К.:
(Тревожно)
Город на грани... Каждый день казни. Новые подати. Голод. И страх... сменяется яростью.

ФЕОДОРА Б.:
Да. Исаак Ангел... он словно подливает масла в огонь. Шепчет везде: "Император обезумел", "Он погубит всех нас", "Нужен новый... сильный". Он сам метит на трон.

ФЕОДОРА К.:
Паук... Как предрекал Иоанн. Но... он единственный, кто может свергнуть отца. Противно... но выбора нет. Надо найти способ связаться с ним. Тайно.

ФЕОДОРА Б.:
Опасность велика. Андроник чует заговор. Его шпионы везде. Даже Мануил под домашним арестом. Дворец – крепость страха.

Внезапно крики усиливаются. Толпа бежит по улице. Несут окровавленное тело молодого человека.

ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ:
   "Схватили за ропот! Вырвали язык!"
   "Его брата вчера на кол посадили!"
   "Долой Андроника-людоеда!"
   "Не можем больше! Пора! Восстанем!"

ФЕОДОРА К.:
(Схватив подругу за руку)
Видишь? Уже поздно для осторожности. Идет лавина. Надо найти Исаака. Сегодня же. Иначе... бунт без головы затопит кровью всех, и мы погибнем, и Иоанн погибнет в своей башне.

ФЕОДОРА Б.:
(Кивает, бледная)
Идем. Есть задние ходы... в дом одного купца... он связан с Ангелом. Боже, помоги нам... и помилуй Византию.

Они растворяются в толпе, которая становится всё грознее. Ропот перерастает в гул.

СЦЕНА 2. Покои Исаака Ангела. Ночь.
Исаак совещается с двумя фигурами в темном (заговорщиками). Входит слуга, шепчет ему на ухо. Исаак удивленно поднимает бровь.

ИСААК:
Феодора Комнина? Сама? Смелость... или отчаяние? Введите. Остальным – ждать в соседней комнате.

Входит Феодора Комнина, все еще в платье простолюдинки, но держится с достоинством.

ИСААК:
Принцесса! Какая... неожиданная честь. И в столь скромном наряде. Опасаетесь шпионов отца? Или... моего рвения?

ФЕОДОРА:
(Прямо)
Игра в слова – роскошь, которую мы не можем себе позволить, Протосеваст. Город кипит. Завтра может взорваться. Мой отец... он ведет империю в пропасть. И себя... и нас всех.

ИСААК:
Печально... но верно. Что же вы предлагаете, принцесса? Молиться?

ФЕОДОРА:
Действовать! Ты – единственный, кто имеет влияние, кто не сломлен страхом. Народ ненавидит его... но боится. Нужен знак! Нужен предводитель! Ты должен возглавить восстание! Свергнуть тирана!

ИСААК:
(Притворно ужасаясь)
Я?! Возглавить мятеж против помазанника Божьего? Против вашего отца? Это же... измена! И смерть!

ФЕОДОРА:
(Подходя ближе, страстно)
Не притворяйся, Исаак! Я не слепа! Я вижу твои сети! Ты хочешь трон! Бери его! Но сделай это сейчас! Пока не поздно! Спаси город! Спаси тех, кто еще может быть спасен! Спаси... моего брата Иоанна!

ИСААК:
(Меняясь в лице, холодно)
Ах, вот оно что… Сердце сестры. Иоанн... жалкий слепец в башне. Какая польза от него? Трон нужен сильному. Незапятнанному.

ФЕОДОРА:
(Со слезами гнева)
Он твой союзник в ненависти к Андронику! Его имя... Комнин! Оно значит что-то для народа! Для армии! Освободи его! Дай ему шанс умереть свободным... или помочь тебе!

ИСААК:
(Задумывается, потом резко)
Хорошо. Будет вам знак. И... будет шанс для Иоанна. Но не мне его освобождать. Слишком рискованно. Когда начнется... когда ворота дрогнут... его верные соратники, если такие остались, могут попытаться. Я ничего этого не знаю… Ты понимаешь?

ФЕОДОРА:
(Сглатывает, кивает)
Понимаю. Цену... понимаю. Когда?

ИСААК:
(Зловеще улыбаясь)
Скоро, принцесса Феодора. Очень скоро. Гнев народа... он созрел. Нужна лишь искра. А искру... я высеку. Теперь... уходите. Тайно. И молитесь... за успех нашей... империи.

Феодора смотрит на него с смесью надежды и отвращения, кланяется и быстро уходит. Исаак подходит к окну, смотрит на темный, неспокойный город.

ИСААК:
(Шепчет)
Искра... Да. Завтра. На Ипподроме. Популярный возница... будет обвинен в измене. Казнь на месте. На глазах у тысяч... голодных, озлобленных тысяч. И тогда... (улыбается) ...вспыхнет пожар. А я... буду готов. Иоанн... прости. Но в моей новой империи... слепым принцам нет места. Ты... будешь моей первой жертвой... после старика. Умри героем... для толпы. Это все, что я могу тебе дать.

СЦЕНА 3. Ипподром Константинополя. Следующий день.
Грандиозная арена. Тысячи зрителей. Но настроение не праздничное, а мрачное, напряженное. В императорской ложе – Андроник, окруженный стражей. Он выглядит изможденным, параноидально озирается. Исаак Ангел стоит рядом, лицо непроницаемо. На арене – не гонки. К платформе привязан молодой возница. Палач с топором стоит рядом.

ГОЛОС ГЛАШАТАЯ:
(Трубя)
Слушайте все! По воле Благочестивейшего Автократора Андроника Комнина! Казни предается раб Божий Никита, возница зеленых! Уличен в злонамеренных речах против особы Императора, в подстрекательстве к мятежу! Да будет страх и назидание всем! Приговор – смерть! Немедленно!

Ропот толпы перерастает в гул. "Невиновен!", "За что?", "Долой тирана!".

АНДРОНИК:
(Кричит Исааку)
Что они орут?! Заткните их! Казнить! Немедленно!

ИСААК:
(Кивая палачу)
Исполняй!

Палач замахивается. Но в этот момент из толпы зеленых (партия, к которой принадлежал возница) летит камень. Он попадает в палача. Тот роняет топор. Это – искра.

ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ:
   "Не дадим убить невиновного!"
   "Долой Андроника-детоубийцу!"
   "Свободу!"
   "АНГЕЛ! Где Ангел?! Веди нас!"

Толпа зеленых вскакивает с мест, сминает стражу, выбегает на арену. К ним присоединяются синие, красные... Весь Ипподром вскипает бунтом. Крик: "Ангел! Ангел!" – становится все громче.

АНДРОНИК:
(В панике)
Измена! Всеобщая измена! Стража! Ко мне! Убейте их! Убейте их всех! Исаак! Где Исаак?!

Но Исаака Ангела уже нет рядом. Он стоит на другом конце ложи, высоко подняв руку. Его окружают верные ему люди.

ИСААК:
(Громовым голосом, обращаясь к бушующей толпе)
РОМЕИ! ВИДИТЕ ТИРАНА?! Он губит сыновей! Губит матерей! Губит народ! Он – исчадие ада! Довольно крови! Довольно страха! За мной! На дворец! СМЕРТЬ АНДРОНИКУ! ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРИЯ!

Его слова – бензин в огонь. Толпа с ревом устремляется к императорской ложе. Стража, видя масштаб, колеблется, часть переходит на сторону бунтовщиков. Андроник, бледный как смерть, в ужасе пятится.

АНДРОНИК:
Нет! Не может быть! Я ваш император! Исаак Ангел – предатель! Проклятие! (Он выхватывает меч, но руки его дрожат) Ко мне! На помощь! Защитите!

Но защищать его некому. Волна бунта сметает остатки стражников. Андроник, видя неизбежное, бросается бежать через потайной ход с ложи, роняя пурпурную мантию. Исаак, торжествуя, возглавляет толпу, штурмующую дворец. Крики "Смерть тирану!" и "Да здравствует Ангел!" сливаются в оглушительный рёв.

СЦЕНА 4. Башня Анемас.
Иоанн стоит у узкого окна. Он не видит, но слышит нарастающий гул, крики, звон оружия. На его лице – смесь надежды и ужаса. Дверь камеры с грохотом выбита. Врываются несколько человек в простой одежде, с окровавленными мечами. Один из них – старый солдат, верный Иоанну.

СТАРЫЙ СОЛДАТ:
Господин! Принц Иоанн! Мы пришли! Город восстал! Исаак Ангел ведет их на дворец! Андроник бежит! Вы свободны! Мы вынесем вас!

ИОАНН:
(Поворачивается на голос, протягивая руку)
Свобода?.. Поздно... для света. Но... для мести? Для... конца? Конца Андроника... Я должен его слышать! Вынести? Нет. Ведите меня. Ведите туда... где решается его судьба. Я хочу... почувствовать его страх. Руку... дайте руку. И ведите. В последний раз... на свет.

Солдаты поддерживают его. Они выходят из камеры. Иоанн шагает неуверенно, но с невероятным достоинством. Шум боя и ликования толпы становятся все громче. Где-то в городе бушует пожар.

СТАРЫЙ СОЛДАТ:
(С благоговением)
Ведите... Этот слепой ведет зрячих... к возмездию.

Они исчезают в темноте коридора. Гул города сливается с голосом Слепой старицы, внезапно звучащим из ниоткуда.

СТАРИЦА:
(Смеясь и плача)
Паук бежит! Паук бежит! Паутина порвана! Орла птенца освободили... но крылья обожжены! Ангел взлетел... но на крыльях крови! В пропасть, Андроник! В пропасть! А ты, Иоанн... спеши! Услышь! УСЛЫШЬ КОНЕЦ ОТЦА!

Занавес падает под оглушительные крики восставшего народа Константинополя. Вторая часть завершается апогеем народного гнева, падением Андроника и призрачной свободой Иоанна, вышедшего в мир, который он больше не видит, но в котором решается судьба его отца и империи.

Конец Второго действия


ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

АКТ VI. ВЕНЕЦ ИЗ ШИПОВ

СЦЕНА 1. Императорский дворец. Тронный зал (разграбленный).
Следы недавнего штурма: опрокинутая мебель, сорванные занавеси, брызги крови на мраморе. На троне – Исаак II Ангел. Он в пурпуре, но выглядит не императором, а авантюристом, застигнутым врасплох собственным успехом. Его окружают грубые солдаты и крикливые приспешники. В зал вводят Иоанна, поддерживаемого Старым солдатом и Феодорой.

ИСААК:
(С напускным величием, но голос выдает напряжение)
Севастократор Иоанн! Ну, вернее... просто Иоанн Комнин. Ты видишь... нет, слышишь плоды народного гнева? Трон тирана пуст! Правосудие свершилось!

ИОАНН:
(Поворачивая голову к голосу Исаака, горько)
Правосудие? Или просто сменился палач на троне, Исаак? Я слышу... грабеж. Крики боли. Ту же ненависть. Ты обещал Феодоре... шанс для меня. Вот он я. Что теперь? Новая башня? Или сразу могила?

ФЕОДОРА:
(С достоинством)
Ваше Величество... Вы дали слово. Иоанн не враг вам. Он – жертва Андроника, как и все мы. Дайте ему уйти! В монастырь! В изгнание! Он слеп! Он не опасен!

ИСААК:
(Холодно)
"Не опасен"? Его имя – Комнин! Пока он жив, пока любой Комнин жив – он знамя для тех, кто тоскует по кровавой диктатуре твоего отца! Народ требует расплаты за все злодеяния! И имя Иоанна... на устах толпы рядом с именем Андроника!

СОЛДАТ:
(Гневно выступая вперед)
Это ложь! Принц Иоанн восстал против тирана первым! Он пострадал за правду! Народ его жалеет!

ИСААК:
(Вскакивает)
Молчать, пес! Кто ты такой, чтобы голосить перед императором?! Народ? Народ – это я! И я говорю: Комнинам конец! Всем!
(К Иоанну, злобно)
Тебе "шанс"? Хорошо. Вот он. Отрекись. Публично. От имени своего. От имени отца. Отрекись от прав на трон. Назови меня законным василевсом. И... можешь жить. Во дворце. Под присмотром.

ИОАНН:
(Тихо, но так, что слышно всем)
Отречься? От чего? От трона, залитого кровью моего племянника? Моей матери? От имени отца-чудовища? Легко. Иоанн Комнин отрекается от всего, что связано с этим проклятым пурпуром! Доволен, Ваше Величество?

ИСААК:
(Недовольно)
Насмешник... Хорошо! Запомни: твоя жизнь – на волоске. Малейший намек на бунт вокруг твоего имени... и плаха. Пёс... ты служил ему? Служи и дальше. Будь его тюремщиком. Его глазами. Его цепью. Уведи его. В старые покои. Под замок.

Стефанос сжимает кулаки, но кланяется. Поддерживает Иоанна, чтобы увести. Феодора бросает на Исаака взгляд, полный ненависти и презрения.

ФЕОДОРА:
Ты не император, Исаак. Ты – палач, пришедший на смену другому палачу. И трон под тобой... уже шатается.

Она уходит за братом. Исаак остается один среди развалин величия. Он садится на трон, проводя руками по золоченым львам на подлокотниках. Его лицо выдает страх.

ИСААК:
(Шепчет)
Пропасть... Да. Она везде. Андроник... где ты? Мануил... Феодора... Иоанн... все они... шипы в моем венце. Их надо вырвать... все до одного...

Растворяется в темноте.

СЦЕНА 2. Затхлые покои в глухом крыле дворца.
Иоанн сидит у окна. Он не видит заката, но чувствует его тепло на лице. Входит Ирина, приведенная Старым солдатом тайком. Она бросается к нему, обнимает.

ИРИНА:
Иоанн! Мой милый! Они позволили... ненадолго... Солдат подкупил стражу... О, как ты? Больно еще?
ИОАНН:
(Обнимая ее, касаясь ее лица)
Ирина... Боль... внутри. Там, где был свет. Там, где была... Теперь только тьма и... эхо криков. Ты жива... это чудо. Беги... пока можешь. Исаак не успокоится.

ИРИНА:
Не оставлю тебя! Мы будем вместе! Я нашла... кое-кого. Человека. Он может вывести нас... из города. В Малую Азию. К друзьям твоего отца... или к врагам. Лишь бы прочь от этого ада!

ИОАНН:
(Качая головой)
Куда бежать, Ирина? От себя не убежишь. От прошлого. От этого... (прикладывает руку к глазам) наказания. Я должен... услышать конец. Конец Андроника. Иначе... зачем я выжил? Зачем страдал?

ИРИНА:
Но он же чудовище! Пусть умрет в канаве! К чему тебе его агония?!

ИОАНН:
Потому что он... отец. Я его плоть. И его падение... падение всего, что он построил... это и мое падение. Я должен понять... был ли смысл? Хотя бы в его безумии? Или всё... просто кровь и страх?

Внезапно за дверью крики, беготня. Старый солдат вбегает, хватает меч.

СОЛДАТ:
Господин! Госпожа! Беда! Город снова бунтует! Говорят... Андроник пойман! Его везут сюда! Толпа требует казни! Император Исаак боится... что бунт сметет и его! Он отдал приказ... казнить Мануила! Сейчас! Чтобы угодить черни!

ФЕОДОРА:
(Врываясь следом, в слезах)
Мануила! Моего брата! Безоружного! В его покоях! Его... зарезали как ягненка! Исаак Ангел! Убийца! Теперь он хочет... тебя! Опасается, что толпа потребует тебя... как мстителя за брата!

ИОАНН:
(Встает, лицо как маска)
Мануил... убит. Бедный Мануил... Так вот цена "шанса" от Исаака. Теперь моя очередь. (С горькой усмешкой) Он прав. Толпа... она как зверь голодный. Ей нужно мясо… мясо Комнинов.

ИРИНА:
(В ужасе)
Нет! Солдат, выведи нас! Тайными ходами! Сейчас же!

СОЛДАТ:
Госпожа! Ходы перекрыты! Дворец окружен! Император Исаак стянул всю стражу... и к нему, и сюда! Мы в ловушке!

За дверью лязг оружия, грубые голоса: "По приказу императора! Открыть! Выдать изменника Комнина!"

ИОАНН:
(Неожиданно спокойно)
Тише. Открой дверь, солдат.

СОЛДАТ:
Господин?!

ИОАНН:
Открой. Я вышел к ним во Фракии. Выйду и теперь. Не как жертва. Как... Комнин. В последний раз. Дай мне меч. Пусть даже я не увижу врага. Но я почувствую его.

Солдат, дрожа, подает ему свой меч. Иоанн ощупывает лезвие. Феодора и Ирина плачут, обнявшись. Солдат открывает дверь. Врывается стража Исаака.

КОМАНДИР СТРАЖИ:
Иоанн Комнин! По приказу императора Исаака II Ангела! Ты обвиняешься в подготовке мятежа и посягательстве на... (не успевает договорить).

ИОАНН:
(Перебивая, поднимая незрячее лицо, голос громовой)
Молчи, шакал! Не марай имя мятежа! Я – Иоанн Комнин! Сын императора! Пусть и проклятого! Я не прячусь! Я не бегу! Ведите меня к Исааку! Или... ко входу во дворец! Пусть народ видит, как новый "василевс" расправляется с беззащитным слепцом! ВЕДИТЕ!

Его достоинство и громовой голос ошеломляют стражу. Они нерешительно переглядываются. Командир кивает.

КОМАНДИР:
(Сдавленно)
Так и быть. Свяжите ему руки. И... ведите. На площадь перед дворцом. Пусть видят... "справедливость" василевса.

Иоанна связывают. Ирину и Феодору грубо отталкивают. Старого солдата, схватив, уводят отдельно. Иоанна выводят в адский гул охваченного бунтом Константинополя.

Занавес

АКТ VII. ПАДЕНИЕ АНГЕЛА

СЦЕНА 1. Площадь перед Константинопольским дворцом. Вечер.
Невообразимый хаос. Тысячи людей, факелы, оружие, крики. На балконе дворца – Исаак II Ангел, бледный, пытается что-то говорить, но его голос тонет в гуле. На площадь выталкивают Иоанна. Толпа ревет: "Комнин! Слепой принц! Сын убийцы!".

ИСААК:
(Кричит в рупор)
Народ ромеев! Видите?! Последняя змея из гнезда тирана! Иоанн Комнин! Он замышлял вернуть власть своего отца! Но справедливость...

Его перебивает дикий рев толпы. С другого конца площади появляется зрелище, леденящее кровь. Толпа волочит связанного, избитого, полураздетого Андроника Комнина. Его тащат как трофей.

ГОЛОСА ТОЛПЫ:
   "Смотрите! Паук пойман!"
   "Привели Андроника-людоеда!"
   "Казнь! Смерть обоим! Отцу и сыну!"
   "Долой Комнинов! Долой Ангела! Всех под нож!"

Андроник, несмотря на побои и унижение, держится с поразительным, звериным достоинством. Его единственный глаз сверкает ненавистью. Он видит Иоанна.

АНДРОНИК:
(Хрипит, но голос слышен)
Сын! Иоанн! И ты здесь? В цепях? От нового паука? Ха-ха-ха! Видел ли я когда-нибудь... столь жалкого орла? Слепого... поверженного... как я!

ИОАНН:
(Поворачиваясь на голос отца, дрожа)
Отец... Я слышал... тебя поймали. Теперь я слышу... конец. Твой конец. Я ждал его. Но не так... не в грязи и вони толпы.

АНДРОНИК:
(Плюет кровью)
Конец? Это начало, мальчик! Начало конца для всех! Для всего этого сброда! Для Исаака-предателя! Для тебя! Для Нового Рима! Империя... она сдохнет с нами! Мы... ее последние настоящие императоры! Кровь... и сталь! А не эти... торгаши и трусы!

Толпа, разъяренная его словами, набрасывается на Андроника с кулаками и палками. Исаак, видя, что теряет контроль над казнью, отчаянно кричит с балкона.

ИСААК:
(Громко) Народ! Успокойтесь! Казнь будет! По закону! Андроника предать римской казни на ипподроме! Иоанна... Иоанна Комнина – в темницу! Пожизненно!

Но толпа не слушает. Крики сливаются в одно требование: "СМЕРТЬ! СМЕРТЬ ОБОИМ! СЕЙЧАС!" Над площадью звучит безумный хохот Слепой Старицы, появившейся ниоткуда с краю толпы.

СТАРИЦА:
(Напевая)
Вот и встретились! Орел и птенец слепой! В грязи! В крови! Колесо судьбы вертится! Кости трещат! Ангел! Ты следующий! Народ голоден! Накорми его! Накорми кровью Комнинов! А потом... своей! В пропасть! Все в пропасть! Константинополь горит! Горит!

Толпа, как единый организм, рвется к двум фигурам: Андронику и Иоанну. Исаак в ужасе отступает с балкона, его голос теряется. Стража бессильна.

ИОАНН:
(Чувствуя приближение толпы, кричит в небо)
Агнесса! Мать! Я иду! Ждите! Я... услышал! Услышал конец!

Он пытается встать во весь рост, несмотря на связанные руки. Андроник рядом с ним тоже поднимает голову, плюя в лицо ближайшему мучителю.

АНДРОНИК:
Запомните, шакалы! Умирает Андроник Комнин! Император! Так умирают орлы! Не с мольбой! С проклятием! Проклятие на вас! На Исаака! На этот город! На империю! ПРОКЛЯТИЕ!!!

В этот момент на Иоанна и Андроника обрушивается волна разъяренной толпы. Мелькают ножи, палки, камни. Феодора и Ирина, пробившиеся сквозь толпу, видят только последнее: Иоанн падает под ударами, но его лицо... не искажено страхом, а словно обращено к небесам с облегчением. Андроник умирает, выкрикивая последние проклятия. Толпа ревет в экстазе мести.

СЦЕНА 2. Покои Исаака II. Глубокой ночью.
Исаак пьет вино, но руки дрожат. Перед ним – Феодора Комнина, ее платье в крови и пыли. Ее глаза – пустые.

ИСААК :
(Истерично)
Видишь?! Видишь, что ты наделала?! Твой брат... он спровоцировал их! Его гордыня! Его имя! Теперь... я должен был отдать его толпе! Как Андроника! Чтобы спасти себя! Чтобы спасти город! Ты понимаешь?!

ФЕОДОРА:
(Мертвенным голосом)
Спасти? Ты утопил город в крови еще глубже. Ты отдал на растерзание беззащитного слепца. Твоего... благодетеля, по чьей крови ты взошел на трон. Ты не спас город. Ты добил его душу. Пророчество сбылось. Ты пал, Исаак. Ниже Андроника. Он хоть умирал орлом. Ты... умрешь шакалом.

ИСААК:
(В ярости хватается за меч)
Молчи! Я – император! Я... (Внезапно за дверями крики, звон оружия, уже ближе, уже во дворце). Что это?! Опять?! Кто смеет?!

Врывается перепуганный Командир стражи.

КОМАНДИР:
Василевс! Бунт! Новый бунт! Войска... фракийские легионы... они не признали вас! Их ведет... Алексей Ангел! Ваш брат! Они кричат: "Исаак убил невинного Иоанна! Долой убийцу!" Дворец... штурмуют!

ИСААК:
(В ужасе, роняя кубок)
Алексей?! Мой брат?! Нет... не может... Проклятые Комнины! Даже мертвые... они губят меня! Феодора! Видишь?! Твое проклятие! Оно работает!

Он мечется, как загнанный зверь. Феодора смотрит на него без тени жалости.

ФЕОДОРА:
Это не проклятие, Исаак. Это... справедливость. Рока. Народа. Комнины пали. Ангелы... падают следом. Византия... летит в пропасть. Прощай, "василевс". Мне надо... похоронить братьев.

Она поворачивается и уходит, не оглядываясь, сквозь нарастающий гул нового штурма. Исаак остается один. Он бессильно опускается на трон, его тело сотрясают рыдания безумного страха. На фоне криков слышен все тот же безумный напев Старицы: "Кровь... кровь... в пропасть...".

Занавес

АКТ VIII. РЕКВИЕМ

СЦЕНА 1. Темный склеп в церкви (или просто угол заброшенного двора).
Феодора и Ирина, обе в черном, стоят над двумя простыми, наспех сколоченными гробами. Рядом – Старый солдат, с перевязанной головой, спасшийся чудом. Ночь. Тишина – редкая передышка между волнами насилия в городе.

ИРИНА:
(Плача, кладя цветок на гроб Иоанна)
Прости меня... Я не спасла... Я так хотела увести тебя... в тишину... в свет...

ФЕОДОРА:
(Сухая от слез, положив руку на гроб Андроника)
Они ненавидели друг друга... мучили... Но в конце... они встретились. В грязи площади. Под ножами толпы. Отец и сын. Империя... она убила их обоих. Как убила мать... Агнессу... Мануила...

СОЛДАТ:
Принц Иоанн... он умер... не как жертва. Он встал. Он встретил их. Слепой... но видящий больше всех. Он нашел... свой конец. И конец тьмы. Я видел его лицо... в последний миг. Оно было... спокойным.

Над гробами появляются прозрачные фигуры Призрака Марии Антиохийской и Призрака Агнессы Французской. Они протягивают руки к Иоанну.

ПРИЗРАК МАРИИ:
Сын мой... Ты выстрадал свой путь. Ты свободен. От пурпура. От ненависти. От боли. Иди к свету.

ПРИЗРАК АГНЕССЫ:
Иоанн... Ты пришел. Я ждала. Теперь... мы вместе. В вечности. Где нет тиранов. Нет цепей. Только... мир.

Фигуры склоняются над гробом Иоанна, словно забирая его душу. Феодора и Ирина чувствуют внезапный порыв холодного ветра и... облегчение.

ФЕОДОРА:
Он... ушел. Нашел свой свет. А мы... мы остались. В руинах. Что теперь?

ИРИНА:
(Сжимая руку Феодоры)
Жить. Помнить. И... уйти. Из этого проклятого города. Найти уголок... где не пахнет кровью. Где можно плакать... по всем им. По Иоанну. По Мануилу. Даже... по отцу. По потерянной Византии.

СОЛДАТ:
Я отвезу вас, госпожи. Куда скажете. Мой долг... перед ним. (Кивает на гроб Иоанна). До конца.

Они стоят в молчании над могилами прошлого. Где-то вдали еще слышны отголоски боя – войска Алексея Ангела добивают императорскую стражу. Константинополь горит. На краю двора появляется Слепая старица. Она не смеется. Она поет похоронный плач.

СТАРИЦА:
(Напевает тихо и жутко)
Уснул орел... с птенцом слепым...
Пурпур их саваном стал...
Ангел упал... разбился о трон...
Город в крови захлебнулся, устал...
Плачь, Византия, плачь!
Нет больше сил...
Песок утекает... сквозь пальцы...
Новая тьма наступает...
С востока... с запада... тени...
Плачь... но готовься к бою...
Ибо падение... только начало...
Круженья... воронов... злое...
Прощай, пурпурная мантия...
Пепел... и вечная тьма...

Ее фигура растворяется в предрассветном тумане. Феодора, Ирина и Старый солдат, в последний раз взглянув на гробы, покидают склеп, уходя в серую, неопределенную даль, унося с собой память о последних Комнинах и обреченной империи. Занавес медленно опускается над пустым склепом и пылающим заревом Константинополя.


КОНЕЦ