Человеком этим был Божемоев. Все вокруг уже обхохочутся, уже, хихикая, глаза утирают, а Божемоев вдруг фыркнет, хрюкнет да и засмеётся. Громко. Весело. Хорошо.
— Ну ты и тормоз, — говорят ему.
— Почему тормоз?
— Потому что тормозишь!
— Лучше быть тормозом, чем жить без тормозов, — парирует Божемоев.
Как-то раз притормозил Божемоев в хвосте какой-то очереди. Стоит крайним, бесплатным «вайфаем» наслаждается. И тут слышит за спиной:
— Кто последний?
— Я, — отвечает Божемоев, оборачиваясь.
Обернулся, а позади него — Чёрный человек. «Лицом к стене стены не увидать», — ни с того ни с сего подумал Божемоев, цепенея. Чёрный человек поглядел на него, улыбнулся и сказал:
— Теперь я буду последним.
Сказал и засмеялся. Громко. Весело. Хорошо…
Божемоев ещё раз, притормозив, задумался. Люди наделяют слово последний каким-то излишним суеверием социалистического дефицита, не замечая того, что слово крайний, намекая на крайнюю плоть или крайние меры, делает их, носителей суеверного языка, каким-то посмешищем в глазах тех, кто пристроился сзади. И действительно, что лучше: стоять крайним, последним или плюнуть и уйти? Где начало очереди, неужели в конце?
Ах, Аполлон Александрович, вольно же вам, батенька, мучить старика барона краеугольными вопросами языкознания и философии. Помилосердствуйте, голубчик!
Одно знаю наверняка: Божемоеву очередей хватит до конца его литературной жизни. А вот хорошо смеяться после встречи с Чёрным человеком он уже не сможет.
Желаю здравствовать!
Барон, вы как всегда на острие... Загадок с двойным дном, а вот на рецензию повлияла предыдущая, раскрывшая,в Божемоеве, интеллектуальные бездны. Вы, наверное, сами не задумываетесь над тем, что у вашего героя есть потенциал
... выстрелить.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.