Мистический философ. Глава 22

 Ник, совершенно поверженный от полученной информации, в сопровождении Демиурга, направился на свое место в первом ряду. Всё это время Лира испытывала глубокое беспокойство о Нике — это было просто невыносимо. Она бродила по берегу, река плавно несла свои воды. Редкие птицы садились и взлетали с зеркально спокойной глади воды, хлопая крыльями и издавая протяжные звуки. За горизонт клонился спутник — планета, обладающая краснопесочным цветом, который раньше не вызывал у Лиры такого страха; сейчас же она не могла спокойно смотреть в сторону горизонта.
— Почему его пригласили в совещательную комнату? Почему я не пошла с ним? — мучили Лиру эти вопросы. Она поспешила в зал заседаний, поднимаясь по парадной лестнице почувствовала резкое беспокойство: — Он уже вернулся, сидит там один... — и ускорила шаг. Ника еще не было. Лира выдохнула с облегчением, упала в кресло и всё время смотрела в сторону двери совещательной комнаты. Когда же она увидела выходящего Ника, бросилась к нему навстречу. Демиург, заметив Лиру, остановил Ника, который находился в таком состоянии, что ничего не замечал.
— Ник, смотри, Лира летит к нам, — произнес Демиург, улыбаясь и приветливо помахивая ей рукой. Завидев Лиру, Ник улыбнулся, но это выглядело так неестественно. Лира сразу это заметила и остановилась; она не могла понять, почему улыбается Демиург и почему Ник выглядит так необычно. Создатель явно понимал, что происходит в этих душах, и подтолкнул Ника, сказав:
— Ник, что с тобой? Почему ты пугаешь Лиру?
С Ника словно слетела пелена оцепенения; он в одно мгновение преобразился, как-то приосанился и довольно бодро подмигнул Лире, добавив при этом:
— Лира, ты была на берегу?
Лира утвердительно кивнула, а Ник продолжил:
— Я понимаю, как ты волновалась за меня. Всё хорошо, даже очень хорошо.
Она схватила Ника за обе руки, трясла их и почти плача повторяла одно и то же:
— Как ты, как ты...
— Лира, успокойся, дорогая, я же говорю — всё хорошо.
Демиурга позвал кто-то из Квантомов, он оставил Ника и Лиру, которые медленно двигались в сторону своих мест. Лира в очередной раз, пытаясь заглянуть в глаза Нику, спрашивала:
— С тобой всё хорошо?
Ник только успел сказать Лире, что он обязательно расскажет позже всё, что происходило в совещательной комнате, как прозвучал сигнал к продолжению заседания. Они заняли свои места, смотрели друг на друга, и улыбка не сходила с их лиц — наступало успокоение.
  Председатель в своей привычной манере объявил о продолжении работы собрания. Присутствующие в зале, как заметил Ник, вели себя иначе, чем в предыдущие паузы; стало как-то тихо, многие указывали в сторону Ника и Лиры, перешептывались. Нику было очевидно, что в зале видели, как он и все представители власти, Квантомы, долгое время находились в совещательной комнате. Зал ощущал, что-то должно произойти; не напрасно так долго заседали власть и Квантомы, а особенный интерес вызывал этот журналист Ник, который, по слухам, очень часто посещал М3035. Напряжение нарастало, все ждали продолжения доклада главного Квантома — Демиурга.
   Создатель стоял у трибуны, добродушно улыбаясь в сторону Ника и Лиры. Председатель, как и Демиург, улыбался им, затем махнул рукой в сторону докладчика, просил продолжать.
— Уважаемые присутствующие в зале, прежде всего от своего лица и президиума приносим извинения за то, что наш перерыв так долго затянулся. Этому были уважительные причины... Я остановил свой доклад, как вы помните, на том, что Человек постепенно утрачивал страх, — Демиург сделал паузу и посмотрел в зал; присутствующие оживились, и послышались просьбы продолжать.
— Человек утратил страх; он стал выходить за те ограничивающие рамки, которые сдерживали его от дурных мыслей и поступков. Это стало большой проблемой для нас. Однажды, когда мы сказали "А", то есть включили в процесс развития богов и главного — Яхве, нам ничего не оставалось, как сказать "Б". Мы поняли, что страх — это временная ограничительная сила, но если её заменить на обратный знак — на Любовь, совесть, то можно добиться, возможно, опять же временного, но всё же положительного результата в развитии сознания Человека. Для решения и подготовки этой задачи нам понадобилось достаточно много времени. Мы моделировали множество вариантов, как же нам повернуть ситуацию, как поменять "знаки", и такой вариант нашелся...
— Постараюсь коротко рассказать о деталях плана "Б", так мы в шутку его назвали, — Создатель продолжал улыбаться в сторону Ника и Лиры. Нику стало как-то не по себе: а что, если он сейчас открытым текстом заявит о том, что он, Ник, является непосредственным участником плана "Б"... Лира заметила беспокойство Ника, но сдержалась от дополнительных вопросов.
— Прежде всего, нам понадобилось, как бы вам это доходчиво объяснить... — тут он вновь улыбнулся, но его улыбка была направлена в зал: — Мы выбрали подходящую семью на Земле: супруга была молодой и сильной, муж — пожилым мужчиной, звали их Мария и Иосиф. В весенний месяц март, вечером, когда Мария находилась между сном и бодрствованием, она услышала голос одной "ангельской" души: — Не бойся, Мария, вскоре ты зачнешь беспорочно сына. Сообщи об этом Иосифу и ничего не бойся. Иосиф был плотником, довольно бедным и богобоязненным человеком, он хорошо знал Марию, доверял ей. В назначенный срок, в хлеву, где они жили вместе со своей живностью, Мария принесла сына, которого назвали Иисусом. Немного позднее, после очередного гласа с небес для Марии, родители прибавили к имени Христос — это титул, указывающий на характер миссии Иисуса из Назарета. Мальчик рос довольно смышленым и поражал своим пониманием окружающего его мира. Нам необходимо было показать народу, что в очень простой, бедной семье родился особенный мальчик; для этого мы распространили слухи о рождении миссии, который покажет многим путь в светлое будущее, и те, кто поверит и пойдет за ним, вознесут свои души к небесам и окажутся рядом с богами.
Лира слегка толкнула Ника в бок. Тот повернул голову и увидел сияющую подругу:
— Слушай, какие же они молодцы! План "Б" — здорово!
Лира произнесла эти слова так громко, что их услышал Демиург. Создатель улыбнулся им обоим и продолжил:
— Мальчик взрослел, всегда находился в центре внимания, он обладал особенной притягательной силой, заключавшейся в логике и простоте убеждений, основанных на любви и чести. Иисус часто повторял:
— Возлюби ближнего твоего, как самого себя.
Наша задача была предельно ясна Христу, и в возрасте тридцати лет он начал проповедовать.
— Повторю еще раз, зачем он пришел в этот мир, ради чего он был воплощен на Земле, какая была главная заповедь, данная ему нами — Богами перед этим воплощением. Звучит она так:
— Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорю, оно будет судить его в последний день.
— Ибо Я говорю не от Себя; но пославший Меня Отец, Он дал Мне заповедь, что сказать и что говорить. И Я знаю, что заповедь Его есть жизнь вечная. Итак, что Я говорю, говорю, как сказал Мне Отец.
— Он — это Я и пришел на Землю, чтобы сообщить о том, что Человек может стать бессмертным, обрести жизнь вечную. Это может сделать каждый, кто будет жить праведно. Как это сделать, тоже сообщу Я, Иисус Христос, подтверждаю Вечный Завет и добавлю вам, людям, Новый Завет.
— Я пришел напомнить вам о том, что будет Страшный Суд, чтобы вы к нему готовились, укажу, как это делать, и уточню то, что было сказано до Меня.
Демиург произносил эти слова с такой страстью и уверенностью, что многим это уже не казалось смешным или бесполезным. Демиург — Создатель воплощал самого Бога — Яхве. Он продолжал свой доклад, и зал замер в ожидании того, как будут развиваться события в будущем.
Голос Создателя, как показалось многим, приобрел особенный тембр. Он продолжал:
— Иисус говорил, что Он пришел не нарушить "закон", а исполнить. Не думайте, что Я пришел нарушить закон Яхве или умолить "Заповеди". Не нарушить пришел Я, но исполнить.
— Для того чтобы успешно просвещать народ, Миссия стал подбирать себе учеников. Их было двенадцать, и он учил их тому, что в будущем поведет людей. Иисус подкреплял свое учение небольшими делами, которые казались ученикам чудесными, сверхъестественными; это внушало доверие к Учителю. Учитель становился Богом в их глазах и сознании. Они уверовали в Него и в будущую вечную жизнь на небесах.
— Особенным воздействием на учеников и многих собравшихся людей повлияла речь Христа, так называемая "Нагорная проповедь". Это было так:
— Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря:
— Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
— Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
— Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
— Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.
— Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
— Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
— Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.
— Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.
— Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.
— Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.
— Вы — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь её соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить её вон на попрание людям.
— Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят её под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.
— Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все. Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном. Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное.
— Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: "рак;", подлежит синедриону; а кто скажет: "безумный", подлежит геенне огненной.
— Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.
— Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге и не ввергли бы тебя в темницу; истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта.
— Вы слышали, что сказано древним: "не прелюбодействуй". А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.
— Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки её и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
— Сказано также, что если кто разведется с женою своею, пусть даст ей разводную. А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует.
— Еще слышали вы, что сказано древним: "не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои". А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: "да, да"; "нет, нет"; а что сверх этого, то от лукавого.
— Вы слышали, что сказано: "око за око и зуб за зуб". А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся.
— Вы слышали, что сказано: "люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего". А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.
 Это было выдающееся событие, которое вызвало не только положительное, но и отрицательное...
Демиург сделал паузу; его волнение передавалось слушателям в зале: кто-то вздыхал, некоторые плакали, а кто-то умиленно улыбался. Ник держал Лиру за руку, периодически крепко ее сжимая. Состояние Лиры было восторженным; другой рукой она гладила руку Ника, что-то шептала ему, но Ник не мог понять ее слов, его внимание было полностью приковано к Создателю. Наш Сфинкс только сейчас начал осознавать, почему его назвали Хранителем — Сфинксом, который оберегает людей от верной гибели, если они не пойдут за ним — Иисусом Христом.
Демиург стоял за трибуной, смотрел на собравшихся, Ник не отрываясь наблюдал за Создателем, и взгляды их встретились... Они без слов понимали друг друга. Зал напоминал легкое волнение морской глади. Докладчик продолжил свою речь:
— Когда Миссия закончил свою проповедь, народ рукоплескал Ему и спрашивал:
— Скажи, а как к тебе обращаться за надобностью?
На что Христос отвечал:
— Отче наш, Который на небесах! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила, и слава, Отца, и Сына, и Святого Духа, ныне и всегда, и во веки веков. Аминь.
Христос к тому добавил:
— Эта молитва ваша, обращение к Отцу нашему Небесному, — но его перебивали, все кричали и спрашивали:
— Как правильно читать молитву Господа Бога нашего?
Отвечал им Христос:
— При обращении к Отцу Небесному необходимо уверовать, необходимо покаяться в грехах своих, чтобы попасть в Царствие Божие. Недопустима ложь при обращении к Отцу нашему. Не нужно самообманываться или лукавить; важно понять, что молитва — это не просто слова, а трансляция своего внутреннего состояния (веры, любви, покорности в принятии решения, полученного из души, обращенной к Богу). Фальшь при этом не позволит получить желаемый результат и останется у вас только ощущение опустошенности, неверия.
— Я уже говорил, что проповеди Христа быстро разлетелись молвой среди народа, но доходили они и до власти, как светской, так и тех — "язычников". Они пугались, понимая, что люди могут выйти из-под их контроля, опасались бунта и, прежде всего, бунтаря — Иисуса Христа. Мы столкнулись с коварством, которое достаточно глубоко укоренилось в людской среде. Это приобретенное качество накладывалось на естественный, врожденный признак самосохранения и уродовало его суть. С одной стороны, как это ни звучит кощунственно, коварство в нашем эксперименте сыграло существенную роль.
В зале послышались возмущения; зал возбудился. Демиург выдержал паузу и продолжал:
— Простите, вы все поймете... Разрешите мне говорить. Председатель позвонил в колокольчик. Зал успокаивался.
— Итак, события разворачивались стремительно. Аравийский полуостров, где происходили события тех дней, находился под управлением Римской империи, осуществляемом наместником Понтием Пилатом. Правление Пилата ознаменовалось массовым насилием и казнями. Налоговый и политический гнёт, провокационные действия Понтия Пилата, оскорблявшие религиозные верования и обычаи людей на вверенной ему территории, вызывали массовые народные выступления, беспощадно подавлявшиеся властью. Эти обстоятельства хотели использовать Фарисеи в свою пользу, надеясь тем самым убрать конкурента — Христа.
— Мы предусмотрели такое развитие событий и подготовили Иисуса к тому, через что он должен пройти... Это было запрограммировано в нашем эксперименте.
— В очередной вечер, когда Христос за ужином беседовал со своими учениками, он проронил такую фразу, как бы наперед зная, что один из них предаст его, выдаст властям. Так и случилось, когда Мессия вечером гулял в оливковом парке, в его сторону приближались стражники, один из учеников по имени Иуда поцеловал Иисуса в щеку. Это был предательский поцелуй — условленный знак...
— Христа доставили на суд Фарисеев; для этого собрался в полном составе Синедрион. Иисусу предъявили несколько обвинений: в нарушении слова Господня, святотатстве, богохульстве. Для Фарисеев Христос стал слишком сильным и опасным соперником. На суде было много лжесвидетельств, на которые Спаситель никак не отвечал. Решающим стал вопрос Каиафы: признает ли Иисус себя Сыном Божьим. Тот заявил, что они сейчас видят только Сына Человеческого... В ответ на это первосвященник разорвал на себе одежды, заявив, что это и есть главное доказательство богохульства. Синедрион приговорил Его к смерти, исключительно основываясь на Его словах, нарушив этим норму судопроизводства, согласно которой никто не может быть осужден на основании собственного признания. При этом члены Синедриона, вынеся приговор, не могли сами привести его в исполнение, не утвердив у римского наместника. Поэтому и отправились с Иисусом к Понтию Пилату.
— Иисус стоял перед Пилатом. Ответы Христа смущали прокуратора; более того, когда Иисус убрал головную боль, от которой страдал Пилат, наместник усомнился в том обвинении, которое ему предъявляли Фарисеи. Прокуратор продолжал выяснять у Христа, признает ли он себя иудейским царем. Вопрос был важен, потому что притязание на власть в качестве правителя по римским законам квалифицировалось как опасное преступление против империи. В ответе Иисуса Пилат не усмотрел вины:
— Это ты говоришь, что Я Царь. А я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине, — ответил Христос.
Обвинители были обескуражены, понимали, что оболгали Иисуса — человека, когда выдали Его Пилату как Мессию, который может вызвать очередной бунт в его владениях. Пилат стремился не допустить беспорядков, поэтому обратился к собравшейся возле его дома толпе с предложением отпустить Иисуса. Существовал обычай, согласно которому на Пасху разрешалось отпустить одного из преступников, который должен был быть осужден. Но толпа в ответ потребовала казни Христа.
— Пилат предпринял еще одну попытку, приказав начать избивать Его на глазах у толпы. Он предположил, что народ удовлетворится видом окровавленного Иисуса. Но Фарисеи заявили, что Он непременно должен умереть распятым на кресте.
Зал, в очередной раз, взорвался от возмущения. Вынужденная пауза затянулась. Демиург молчал. Председатель вновь звонил в колокольчик.
Создатель смотрел на Ника; в этот момент ему стало жалко того, кто подвергнется той ужасной смерти на кресте. Ему не хотелось в подробностях рассказывать то, что произошло там, на Голгофе... Сейчас он телепатически поддерживал явно переживающего Ника. Зал под руководством Председателя успокоился.
— Уважаемые члены собрания, я понимаю ваше сострадание к Иисусу Христу, которые вы так бурно выражаете. Позвольте мне закончить эту жестокую трагедию тем, что мы обнаружили позднее среди людей... Как я уже говорил ранее, молва быстро разнесла все, что связано с трагической историей Мессии. Было написано много книг с толкованиями того, что проповедовал Иисус — сын Отца Небесного; складывались песни и былины. Мне понравилась одна былина; я воспользуюсь ей, чтобы вкратце рассказать все, что произошло после суда. Мне, как и вам, присутствующим в зале, больно вновь переживать то, что испытали мы, как экспериментаторы. Но, поверьте мне, все было не напрасно! До настоящего времени на планете Земля помнят то, что проповедовал Иисус Христос, что завещал в "Новом Завете"!
 - Послушайте эту былину:
  Проходите, садитесь, располагайтесь поудобнее. Я только поставлю свечи и камин разожгу.
В этот день на Руси, когда вьюга метёт, когда ветер играет в свирели, мне хочется петь и рассказывать...
Вы закройте глаза, на колени руки свои уроните. Слышите?
Звуки рожка, то ли звуки печали дудука, то ли скрипки серебряный плач, а может шофар тех древних племён!?
Вы слышите вздох, вы слышите стон, вы слышите!?

  Я тронул струны...
Под солнцем жарким аравийским Мария девою жила,
дочь еврейского народа, простою, бедною слыла.
Охапка брошенного сена в хлеву постелью ей была.
Март, весны начало, ночного неба тишина.
Уже почти светало, Мария вроде не спала.
Но будто сна приятного видения...
Откуда чувства наслаждения, улыбки святость на лице?
Спокойно всё припоминала: неба нежное свечение, голос,
которому внимала: "Зачнёшь ты вовсе без греха!
Родишь себе ты Сына!"
Звезда на небе засияла, волхвов толпой окружена,
Мария тихо простонала, Сына-Бога родила!
Корона нимбом засияла, душа святая спасена…
Учеников уже двенадцать, долгий путь в Иерусалим.
Пришёл на землю человеком, Он истину укажет им.
Больного тут же исцеляет, ведь сила Божеская с ним.
Счастье матери – мгновение, душой святою поняла,
грехов чужих на искупление Иисуса-сына отдала.
С крестом взойдёт он на Голгофу, его Иуды слабость предала.
Пилат, заметно раздражённый: "Слышал, тебя Мессией называют?"
Ответы, истины сужденья, судью внутренне смущают. "Распять, я руки умываю!
Пустяки такие время отнимают!"
Толпа хохотом рыдала, исступлённо била и толкала.
Стон… Гвоздей пронзающая боль, и тело кровью истекало…
РАСПЯТ!!!
Но небо возражало! Молнии и гром, земля дрожала!
"Иисус Назарей, царь Иудейский" – рука так чья-то начертала.
Магдалина, грешница, рыдала, ему слезами ноги омывала.
Венцом украшен он терновым, и плащаница тело прикрывала.
Тридцать лет и ещё три года жил Иисус среди избранного им народа.
И для спасения души взвалил он на себя грех всего народа.
Ради жизни, ради Бога помочь хотел от всей души!
И потому я верю в Бога, прийти и ты к нему спеши!
  Я слышу печальные звуки дудука, скрипки плач и шофара надрыв...
Вы ещё посидите, послушайте тот печальный мотив.
И крылья памяти вашей пусть вызовут светлый, духовный прилив.
  Демиург устало положил свои руки на трибуну, слегка наклонил голову, тишина звенела в зале.