Дневник. Октябрь и ноябрь 1982

5.10.1982 Вторник.

Ездила сегодня в объединение, выписывала всякую ерундистику по
прогрессивным способам внесения удобрений. Оттуда заехала сразу домой,
поболеть. Канун праздников. День сельского хозяйства и День Конституции.
Пора бы начаться ангине. Может простудилась в Раздорах, помывшись до
пояса холодной водой, а может после бани прошлась с мокрой головой без
шапки. Вот что значит после 30-ти.

Вчера в столовой встретила Юрастика. Он нашёл меня не такой, как обычно,
не в себе. Он мне что-то рассказывал, а я думала о другом. Расспрашивал о
моих делах. Какие у меня дела... Вот у него действительно - дела! Я боялась
его расспрашивать о женитьбе. А он сам не рассказывал. Только когда шли к
институту мимо его дома, я спросила:
- Ты домой зайдёшь?
- Да, надо побриться, борода растёт.
Бородой там и не пахнет. Я усмехнулась.
- Мужчиной стал. Борода растёт.
Ничего он мне не ответил. Вот у Захарова - борода. Зверь! Теперь нет повода
зайти к ним, не вижу его уже месяц.

6.10.1982 Среда.

"И так всю жизнь: Работа и мечта,
Ошибки, взлёты, страхи и паденья.
И полное соблазна нетерпенье,
И вера в то, что появилась та,
Единственная, нужная, как сердце,
Как хлеб, как воздух,
И опять беда..."

Судьба решила предоставить мне "счастливую возможность" - увидеть Захарова
с женщиной. Меня затрясло, потемнело в глазах, я начала лихорадочно бороться
со своим состоянием. А ему что? Эта счастливая улыбка, или маска, которую я
всегда вижу на его лице в такие моменты. Какое-то торжество она выражает,
превосходство.

Я ехала в автобусе, убитая и оплёванная, с ангиной, и совершенно разбитым
вдребезги сердцем. Нет, оно не разбилось, его придавило камнем, и оно стонет.
Сзади я слышу её беспечный смех, а что он ей такого смешного рассказывает -
не слышу. Как же хочется уйти в небытие... Я так устала страдать! Так я устала
страдать!

"...И пошла она, солнцем палимая,
Повторяя: "Суди его бог!..."

16.10.1982 Суббота.

Прошла длинная (после праздников) неделя. В Покров день (14 октября) зарядил
дождик, и не думает прекращаться. Сегодня даже не ездила на Поляну. С утра
смотала в ателье на Юго - Западную, заказала у Саши Варёного брюки
вельветовые, всего за 13 рублей. Настроение поднялось, могла бы и на Поляну
съездить. Откровенно говоря, не очень и тянет. О праздниках ничего не
написала.

7.10.1982 Четверг. День Конституции.

Праздники начались для меня очень радостно. Паровоз пригласил меня на
костёр вроде бы к асам. Правда, расположились мы рядом с ними. Развели
сказочный костёр. Было прекрасно. Правда, меня так что-то тяготит эта
близость в кустах, где ни раздеться ни помыться невозможно. Я должна
благодарить судьбу за встречу с Захаровым - я хоть узнала, что это такое -
сильный мужчина. Лёва - это совершенно не то. Поэтому у него и семейные
неурядицы, видимо.

Ко всему прочему у меня в тот вечер было прескверное настроение. Накануне
увидеть Захарова с дамой, и сразу ехать в Раздоры. На душе тяжело. Но как ему
об этом расскажешь...
- Ой, Лёвочка, мне очень тяжело. И жутко жаль, что я не могу с тобой
поделиться.
- Да я догадываюсь. Эти твои ранние уходы... Я думал, вы и вправду в баню
ходите...
После этих слов стало ещё горше. Так вдруг захотелось, чтобы не в баню, а к
нему мчаться. Но буду радоваться хотя бы тому, что другие так думают.

На другой день я была уверена в продолжении праздников. Он мне сказал, что
мы снова придём на этот костёр. Но накрапывал мелкий дождик с утра, он,
может быть, этим воспользовавшись, взял свои шмотки и перенёс в другое место.
До бесчеловечности, запросто. Так что трёхдневного счастья мне вполне хватило
на один день.

"Не сложилось у песни начало,
Я не знаю, кто прав, кто неправ.
Нас людская судьба повенчала -
Не понять, не понять, ничего не понять..."

26.10.1982 Вторник.

Я, наверное, умру от тоски, от безысходности. Всё осознаю, всё понимаю.
Захаров не любит меня.

"Хочется листьям лета,
Хочется птицам неба,
Близится алый парус
К синему кораблю.

Только всплывают снова
В память четыре слова,
Самых коротких слова:
"Я тебя не люблю"...

У Паровоза начался зимний сезон. Он перешёл на зимнее расписание, то бишь
не раздевается теперь рядом со мной, и я его снова вижу только издалека.

Прислал письмо Андрюшенька, порадовал. Даже фотографию прислал, на
которой представлен наш экипаж в полном составе, исполняющий песню
на празднике Нептуна. В эту субботу была встреча у Наташи Петровой.
Круглова я не успела предупредить, может, и к лучшему. Все напились, Белкин
вообще пришёл к 11 часам вечера, пел до 8 утра. Посмотрели слайды.

29.10.1982 Пятница.

I am smoking

Могу ли я судить себя за то, что в 32 года я до смерти хочу оказаться в железных
объятиях Захарова. На работе Лариса только и живёт своим Серёжей, усыхает
на глазах, вся в поцелуях и воспоминаниях прошедших и будущих встреч.
Юрочка сегодня разгуливает с колечком, и выносит из хаты уже не нужную
ему теперь раскладушку.

У меня в душе стоит такой душераздирающий стон, что я уже приняла решение
идти к Захарову и записаться в очередь на приём. Меня не пугает даже то, что
он перестанет меня уважать. Будет ужаснее, если он откажет мне в этом. Да и
вообще, этого делать нельзя. Он сказал, что меня не любит. Если он и спал со
мной, то только из-за того, что опускал меня с небес на землю. И если я теперь
к нему приползу, то он будет упиваться своей победой и не поймёт моих
страданий.

Неужели из-за жалости проходящих напрасно лет, и из-за того, чтобы дать
выход бушующей во мне страсти, я буду валяться у него в ногах, тем самым
перечёркивая свои мечты и надежды на лучшее в этом мире. Где гарантия
того, что в следующий раз эта страсть утихнет и не схватит меня за горло.
И куда я тогда побегу, если он возненавидит меня за раболепство, за молящий
взгляд?

Орешкина готова была только спать с ним, и всё равно он прогнал её. Я не
понимаю, зачем я хочу себя мучить из-за одного - двух вечеров с ним, вечеров,
когда он будет с усмешкой смотреть на нас, поверженных, будет швырять меня
на кровать, не давая мне ни ласк, ни любви, становясь по отношению ко мне
лишь самцом, исполняющим своё назначение только потому, что он - мужчина,
а я - женщина. И если я повинуюсь своему сердцу, которое со страшной силой
тащит меня в сети к этому пауку, вытягивающему из меня все соки, все нервы,
заставляющему меня презирать себя и женщин так же, как он презирает нас, и
слепо подчиняться его воле, желая лишь того, чего желает он, поступая только
так, как хочет он.

Он даже не хочет учиться, он чувствует свою силу только в том, чтобы
нанизывать нас, как кольца в доме отдыха, на свой вечно торчащий х-й.
И если я пойду, я уничтожу ту слабую ниточку, которая каким-то чудом, хоть
иногда заставляет меня управлять собой, и потеряв которую я не выдержу
испытаний, которые мне уготованы.

8.11.1982 Понедельник.

Уже теряю счёт дням, проведённым с Паровозом. Кажется, была с ним в этот
последний вечер праздников у Маши на костре. Что-то она его не жалует в
последнее время. Едва поздоровалась, ехидно бросила: "Бери свою Наташу и
иди пилить дрова." Знала бы она, как я мечтаю попилить дрова! Весь вечер
спускала на него собак. А он вёл себя очень непосредственно. Его угостили
настойкой из Машиной фляги, а он вылил содержимое в мой стакан и сказал:
"Маш, представляешь, поставил и пролил." Ему, естественно, тут же налили ещё.

В этот вечер мы опоздали на электричку, и поехали в Усово. В электричке
занимались чёрт знает чем: раздевались, целовались. Я вообще не представляю,
когда, наконец, закончатся наши дорожные приключения.

13.11.1982 Суббота.

Праздновали день рождения Семёнова. Приезжал его сын - прелестный мальчик.
Получился неплохой вечер. Была Надежда. Мне, правда, было немного
грустновато, - ведь назавтра я уже должна лететь в самолёте к самой китайской
границе, в Благовещенск-на-Амуре. Это моя первая командировка. Выпили за то,
чтобы меня не съел уссурийский тигр.