Занимательные истории, памятные встречи, переписка

   
РЕФЕРАТ
    Автор делится своими рассказами о занимательных историях, повествует о памятных встречах с интересными людьми, представляет читателю свою переписку на просторах российского литературного портала Proza.ru, что показывает широкую географию читательской аудитории публикуемых произведений.
Интересной информацией в книге, можно считать краткие комментарии автора к автографам, содержащимся на подаренных ему книгах и в записях на страницах семейного дневника.
    Материалы, изложенные в книге, в какой-то мере характеризуют творческий научный и литературный потенциал автора, его стремление углубить духовно-нравственные основы совершенствования личности.
    Книга будет полезна как источник опыта человека, посвятившего всю сознательную жизнь науке и созиданию добрых взаимоотношений с коллегами, друзьями, родными и близкими.


ОТ АВТОРА

Эта небольшая книга составлена на основе моих размышлений на вершине жизни, в довольно солидном возрасте. Вспоминая прожитые годы, задумался о том, что явилось в жизни основным? Ответ получился однозначным – наука и проблемы ее развития. Наукой пронизана вся моя сознательная жизнь. Науке я обязан своей способности наблюдать, анализировать, писать, работать с книгой, проводить научный эксперимент и подводить итоги научной деятельности.
 
Многие аспекты научной деятельности подробно изложены в двух, защищенных мною, диссертациях, многочисленных научных публикациях: статьях, книгах, методиках, аналитических обзорах, отчетах.  Эти документы, характеризуя достигнутый научный уровень, показывают мою квалификацию и полученные положительные результаты.

Одним из показателей научного роста являются мои ученые степени кандидата и доктора сельскохозяйственных наук, ученые звания доцента и профессора, а также научные должности заведующего лабораторией акклиматизации овец, ученого секретаря института, заместителя директора по научной работе (Институт овцеводства), заведующего отделом научной и деловой информации, директора аналитического департамента, заместителя директора по научной работе (Институт информации).
   
    Таким образом, мой путь в науке, можно сказать, задокументирован, и его при необходимости, с достоверной точностью, можно просмотреть и сделать анализ.    Другое дело моя личная жизнь, которая, как и у каждого человека, как правило, остается за скобками, однако и в ней, думается есть немало интересных событий, занимательных историй, миниатюр, личной переписки и других моментов жизни.

Эти этапы личной жизни, характеризуя автора, показывают его с другой стороны, как бы неофициальной, которая никак не отображается в научных документах, справочной и библиографической информации личности, в данном конкретном случае – жизни среднестатистического научного работника.

Вместе с тем, такая информация о человеке может многое показать, дополнить, объяснить внутренний мир человека: его предпочтения, интересы и взгляды на окружающий мир, его взаимоотношения с коллегами, родными и близкими ему людьми.

В то же время, раскрывая характер и предпочтения человека, такая информация может оказаться очень интересной читателю, познавательной для детей и внуков, способной оказать влияние на духовно-нравственное развитие и становление будущей личности.
   
Исходя из этих позиций и надеясь на доброжелательную оценку, я решил изложить отдельные, интересные, на мой взгляд, моменты своей жизни.   Что из этого получилось судить Вам, мои дорогие читатели, родные и близкие мне люди.


ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА, ОПРЕДЕЛИВШАЯ СУДЬБУ!

    Теплый, солнечный день 28 июня 1970 года запомнился мне на всю жизнь тем, что в этот день состоялась моя первая встреча с Кыйлыбаем Усеновичем Медеубековым – директором Казахского научно-исследовательского института животноводства, определившая мою судьбу в науке и жизни.
   
    В советское время существовала хорошая система распределения выпускников вузов на работу. В комиссию по распределению студенты, окончившие вуз, заходили в порядке набранных баллов за все время учебы. Естественно, первыми перед комиссией представали круглые отличники, затем по мере убывания шкалы баллов в соответствии с отметками заходили другие студенты. Поэтому у отличников учебы выбор вакансий для работы был гораздо большим, по сравнению со студентами, которые имели посредственные отметки.

    Я предстал перед членами комиссии в первой десятке. Нам озвучили вакансии в аспирантуру: 3 – в Алма-Атинском зооветеринарном институте, 3 в Институте экспериментальной биологии АН Казахской ССР и 5 в Казахском научно-исследовательском институте животноводства (КНИИЖ), расположенном в 45 км от г. Алма-Аты в Жамбылском районе, с. им. Мынбаева.

    Я и мой одноклассник, однокурсник и друг Владимир Спиваков выбрали КНИИЖ. Спустя более 50 лет, очевидно, что наш выбор научного учреждения оказался стратегически верным. Именно в Институте овцеводства прошло наше становление как исследователей, а научная деятельность, оказалась длительной и плодотворной. 
 
    Итак, 28 июля 1970 года мы, 5 выпускников Алма-Атинского зооветеринарного института, аккуратно расположились в небольшой приемной директора института. Начальник отдела кадров, солидный мужчина лет 50-55, Карип Карипович Кабдушев с 5-ю папками личных дел выпускников, зашел в кабинет и через некоторое время стал приглашать каждого из нас по отдельности к директору на собеседование.

из пяти моих сокурсников я зашел последним. Войдя в кабинет, поздоровался. Директор, не поднимая головы от папки с личным делом, кивнул головой на приветствие и мягким голосом предложил:

– Присаживайтесь.

Я сел за маленький столик, приставленный к большому столу директора, напротив меня сидел начальник отдела кадров. На некоторое время воцарилась абсолютная тишина. Естественно, я сидел в напряжении. Наконец директор поднял голову и, обращаясь ко мне, произнес:

– У Вас овцеводство сдано на отлично, дипломную работу вы защитили по овцеводству и тоже на отлично. Видимо, вы любите овцеводство. В этом году мест в аспирантуру уже нет, если вы не возражаете, то направлю Вас старшим лаборантом в Проблемную лабораторию академика В.А. Бальмонта. Когда Министерство сельского хозяйства выделит места в аспирантуру на 1971 год, возьму Вас аспирантом к себе.

– Владимир Александрович Бальмонт, выдающийся селекционер, титан зоотехнической науки, – продолжил директор. – Вам будет очень полезно быть рядом с ним, учиться у него, вникая в тонкости селекции и разведения овец.

 – Желаю вам успехов, – сказал в заключение директор.

На этом мое первое знакомство с Кыйлыбаем Усеновичем было завершено. Вышел из кабинета воодушевленным, в приподнятом настроении. Передо мной открывались невиданные дали научной работы, сопряженные с творческим поиском и кропотливой, порой тяжелой селекционной работой в овцеводстве Казахстана.

Конечно, тогда я не мог знать, что эта волнующая встреча и знакомство с Кыйлыбаем Усеновичем Медеубековым явилась для меня судьбоносной, обозначившей всю мою жизнь в науке и жизни.

    Кыйлыбай Усенович с первых дней нашего знакомства оказал на мое становление как научного работника, огромное влияние. Все мои успехи и достижения в науке и жизни им поддерживались, направлялись, одобрялись и приветствовались.

Еще тогда, при первой нашей встрече, я был под большим впечатлением от знакомства с Кыйлыбаем Усеновичем, который подкупал своим интеллектом, высокой культурой и простотой общения. Это был человек невысокого роста с прямым взглядом вдумчивых красивых глаз и  мягким, ровным голосом.

За 45 лет общения с Кыйлыбаем Усеновичем я ни разу не видел, чтобы он повысил голос на кого-либо. Он был вежлив со всеми, будь то известный ученый или начинающий молодой исследователь. У него была белая аура, особое состояние души и обаяние, подкупающее собеседника.

Писал он разборчиво, красивым, крупным почерком. Много работал над своими выступлениями, перечитывая и заново излагая отдельные разделы, на что указывают многочисленные правки на сохранившихся рукописях. Обладал обширными познаниями не только в науке, но и в целом, в экономической, культурной, исторической и политической сферах развития общества. Любил читать.

У него была обширная домашняя библиотека, в которой имелись редкие книги, книги большого формата в коленкоровых переплетах, среди которых энциклопедии, справочники, классическая казахская и зарубежная литература.

Я с большим интересом просматривал литературу, подаренную Кыйлыбаю Усеновичу известными деятелями науки с автографами авторов. Когда я учился в аспирантуре, Кыйлыбай Усенович порекомендовал мне прочесть книгу академика К.И. Скрябина «Моя жизнь в науке», которую он достал с полки своей библиотеки и дал мне.

Так по жизни, Кыйлыбай Усенович с особым вниманием и поддержкой относился ко мне, всегда интересовался моими успехами, давал советы и наставления. Он обладал чувством юмора, умел мастерски, добрым словом воодушевить человека в трудной ситуации, похвалить, если это положительно сказывалось на внутреннем состоянии собеседника. 

Вспоминается интересный случай. После защиты мной докторской диссертации, которая прошла более чем успешно, я был встревожен не совсем, на мой взгляд, объективным голосованием. Из 17 членов диссертационного Совета за присуждение мне ученой степени доктора сельскохозяйственных наук было подано 12 голосов (это необходимое 2/3 голосов), против 4 голоса и 1 испорченный бюллетень.

 Поздравляя меня и видя мое стрессовое состояние, Кыйлыбай Усенович добродушно посмотрел на меня и спокойно сказал:

– Жумарт Ашимович, не расстраивайтесь. Два черных шара мои и два ваши. Так что мы с Вами поделим их поровну.
Вот так он умел разрядить напряженную обстановку. 

Под научным руководством академика К.У. Медеубекова в 1979 году успешно защитил кандидатскую, а в 1998 году –  докторскую диссертации.

Интересно и весьма наглядно видно необычайное, доброе, можно сказать отеческое отношение Учителя к ученику при определении тематики диссертационного исследования.

В первом случае, Кыйлыбай Усенович, пригласив меня к себе сказал:
– В институт из г. Ставрополя завозятся чистопородные бараны – австралийский корридель, отличающиеся благородством шерсти. Эта одна из лучших полутонкорунных пород в мире. Обратите особое внимание на литературные источники по породе автралийский корридель. При составлении методики исследований поработайте с данными по различным вариантам межпородного скрещивания в полутонкорунном овцеводстве. Вам предоставляется хорошая возможность впервые в Казахстане осуществить трехпородное скрещивание с использованием австралийских корриделей, ранее никогда не завозившихся в нашу республику. Поэтому ваша работа, несомненно, будет отличаться новизной и актуальностью исследований.

Во втором случае, Кыйлыбай Усенович, в очередной раз, проявив заботу о своем ученике, опять, как и при определении темы кандидатской диссертации, представил мне очень актуальную тематику исследования, сказав:

– Жумарт Ашимович! В овцеводстве Казахстана проблема акклиматизации и адаптации овец остается недостаточно изученной. За ее решение брались еще в 50-е годы, однако вскоре исследования были прекращены. Для обоснования продуктивных и биологических особенностей создаваемых селекционных стад необходимы новые детализированные данные по отбору животных, обладающих устойчивостью к неблагоприятным условиям среды. Поэтому, нам важно иметь экспериментально полученные данные об адаптивном потенциале основных разводимых пород в условиях значительно изменившихся погодных, кормовых и технологических условий разведения на юго-востоке Казахстана.

К тому же в Казахстан, впервые завозится маточное поголовье высокопродуктивных австралийских мериносов, отличающихся высокими качествами шерстной продуктивности. Очень важно будет изучить их акклиматизацию к новым погодным и климатическим условиям юго-востока Казахстана.
 
Сегодня, спустя много лет, становится очевидной прозорливость академика К.У. Медеубекова. Опять, как и в случае с использованием впервые завезенных австралийских баранов корридель, а также впервые завезенных в Казахстан австралийских мериносовых маток, изучение акклиматизации позволило мне получить совершенно новые экспериментальные научные результаты, имеющие для развития науки новизну, актуальность и практическую значимость.

Результаты моих исследований, как по кандидатской, так и по докторской диссертациям легли в основу создания нового направления овцеводства – кроссбредного в опытных хозяйствах им. Мынбаева и Аксенгерское в Казахском научно-исследовательском институте овцеводства.

В Аксенгерском опытном хозяйстве было создано высокопродуктивное стадо кроссбредных овец численностью 10 тыс., в том числе маток 6 тыс. В опытном хозяйстве им. Мынбаева был создан репродуктор чистопородных австралийских мериносов в количестве 750 голов.

    В 1984 году Кыйлыбай Усенович назначил меня ученым секретарем института, а в 1989 году заместителем директора института по научной работе. Годы работы в руководстве института обогатили мой опыт научно-организационной работы непосредственно под руководством и пристальном внимании ко мне со стороны Председателя Президиума Восточного отделения ВАСХНИЛ, академика К.У. Медеубекова.

Совместно с Кйылыбай Усеновичем опубликовано 36 научных статей, методик, рекомендаций, среди которых такие актуальные работы как: «Племенные и продуктивные качества кроссбредных овец Аксенгерского опытного хозяйства»; «Продуктивность баранов корридель»; «Акклиматизация австралийских мериносов в Казахстане».

Вершиной плодотворной творческой деятельности Учителя и ученика можно назвать издание актуальной для развития науки книги Научная школа академика К. У. Медеубекова «Создание новых высокопродуктивных пород овец Казахстана».
 
    Впервые в сконцентрированном виде были представлены все параметры научной школы по созданию новых пород: методология и методика зарождения школы, вклад основателя школы академика К.У. Медеубекова в формирование институциональных основ и подготовку научных кадров, дана оценка современного развития школы, научные публикации и перспективы ее дальнейшего развития.
 
    Учитель был болен, когда я вручил ему наш труд. Это было за три месяца до его кончины. Просмотрев книгу, неторопливо перелистав страницу за страницей, Кыйлыбай Усенович, подняв свой благодарный взгляд на меня, сказал:

– Дорогой Жумарт Ашимович!
   
Вы дали возможность мне снова перелистать страницы моей жизни в науке, воочию ощутить большой вклад школы в развитие научных основ овцеводства страны. Это хороший литературный памятник не только вашему Учителю, а всему многочисленному коллективу ученых и зоотехников, чабанов и руководителей производства, чей скромный труд стал решающим в создании высокопродуктивных пород овец Казахстана.

Я горд тем, что вы, мой ученик, блестяще справились с такой задачей и на достаточно высоком научном уровне показали институциональные основы зарождения, становления и диалектического развития школы со всеми вытекающими из этого методологическими и методическими основами. Примите мои поздравления! Это большая работа, которая в будущем еще будет оценена по достоинству.

Находясь рядом с Учителем, я, как и тогда в далеком 1970 году, при первой встрече с дорогим мне Кыйлыбаем Усеновичем, был взволнован и глубоко удовлетворен тем, что все эти долгие 45 лет моей плодотворной научной деятельности имел возможность общаться с ним, учиться у него, быть его учеником, единомышленником, осуществить свои мечты, достигнуть своей цели в науке и жизни!

Эта редкая возможность доброго общения с большой Личностью, предоставленная мне Всевышним, оказала решающее значение на мое становление, развитие и научные воззрения, мои успехи и достижения в науке и жизни.
 
Эта встреча с Учителем оказалась одной из последних. В начале мая 2015 года я находился в командировке в г. Астана, когда резко зазвучал мой сотовый телефон. Внучек Кыйлыбая Усеновича, Каиржан Медеубеков, сообщил мне скорбную весть о кончине Учителя.

Я на мгновение глубоко задумавшись, испытал тягостные минуты печали, осознавая безвозвратность приятных бесед с Кыйлыбаем Усеновичем. Ясно представил его обаятельную солнечную улыбку, прочувствовал неординарность личности большого Учителя, стремящегося к созиданию и доброжелательной поддержке молодых исследователей.
 
Подумал о невосполнимой потере для сельскохозяйственной науки Казахстана. Закончилась целая эпоха в племенном овцеводстве Казахстана, в развитие которого внес огромный вклад академик ВАСХНИЛ К.У. Медеубеков. Его опыт, выдающиеся организаторские способности, высокая научная порядочность и преданность науке, оставили глубокий след в истории развития научных исследований, получении конкурентоспособных научных результатов при создании новых пород овец Казахстана.

Прирожденными качествами академика Кыйлыбая Усеновича Медеубекова были скромность и высокая культура общения. Занимая высокие должности в науке и государстве, обладая почетными званиями и правительственными наградами, он оставался простым в общении, деликатным, не требовал от своих многочисленных учеников никаких услуг, подавая пример подлинной скромности. 

    Кыйлыбай Усенович Медеубеков был не только большим Учителем, но и большой Личностью!
В жизни он  был праведным, мудрым, обладал утонченным интеллектом и личным обаянием.

    Добрая память о нем – лучший памятник в истории развития сельскохозяйственной науки Казахстана.
    Эта первая встреча с Учителем – Кыйлыбаем Усеновичем Медеубековым, оказалась судьбоносной, определившей всю мою плодотворную деятельность в науке и жизни.





ПРИКОСНУТЬСЯ К СВЕТЛОЙ АУРЕ ТИТАНА

    Академик ВАСХНИЛ Владимир Александрович Бальмонт оставил глубокий след в развитии сельскохозяйственной науки Казахстана. Первая отечественная порода овец – казахская тонкорунная создана в 1946 году под его научным руководством и личном участии в селекции овец.

 Эта консолидированная, хорошо приспособленная и в свое время самая многочисленная порода овец с хорошей шерстной и мясной продуктивностью. Матки казахской тонкорунной породы явились исходным материалом для скрещивания с баранами английских мясо-шерстных полутонкорунных овец при создании нового кроссбредного направления в овцеводстве страны, а также других пород мясо-шерстных полутонкорунных овец Казахстана.

    Владимир Александрович Бальмонт в трудные тридцатые, сороковые годы месяцами находился в отарах овец, жил с чабанами и зооветспециалистами лично бонитируя овец, проводя отбор и подбор, формировал селекционные стада овец, выделял в отдельные группы выдающихся по продуктивности баранов-производителей. Это был человек не знавший усталости.

В.А. Бальмонт был высокого роста, крупного телосложения, с прямыми чертами лица, небольшой клинообразной бородкой, высоким лбом, красивыми голубыми глазами с жесткой суровой улыбкой. Весь его облик олицетворял высокую культуру и интеллект, а уверенность и вдумчивый взгляд свидетельствовали об обширных знаниях. 
Он был строг в общении, его побаивались зооветспециалисты и научные работники. К чабанам он был снисходителен, видя всю тяжесть труда животноводов, годами живших в степи в условиях суровой зимы и жаркого, знойного лета. 

    Мой учитель академик К.У. Медеубеков отзывался о Владимире Александровиче Бальмонте так:

 – Он был из плеяды титанов!

Думаю, эту характеристику, данную В.А. Бальмонту Кыйлыбаем Усеновичем Медеубековым, сегодня можно дополнить словами – кудесник селекции и разведения овец, фанатично преданый проблемам создания высокопродуктивных племенных стад овец.   

По воле Всевышнего и доброму совету моего учителя, директора института К.У. Медеубекова я, в самом начале своей научной деятельности, получил уникальную возможность прикоснуться к светлой ауре этого самородка высокого интеллекта, большого ученого, выдающегося селекционера ХХ столетия.

Род Бальмонтов происходит, как пишет знаменитый поэт России, родной дядя В.А. Бальмонта – Константин Дмитриевич Бальмонт, от шотландских или скандинавских моряков, переселившихся в Россию. Фамилия Бальмонт очень распространена в Шотландии. Дед мой, по отцу  морской офицер, принимал участие в Русско-турецкой войне. Предки моей матери  (Уроженная Лебедева) были татары. Родоначальником был князь Белый Лебедь Золотой Орды. 

Эти исторические сведения я почерпнул из книги «Бальмонт К.  Избранное: Стихотворения. Переводы. Статьи / Сост., вступ. статья и коммент. Д.Г. Макогоненко; Ил. и оф. Н. Е. Бачаровой. – М.: Правда, 1991. –608 с., подаренной мне другом и коллегой В.А. Спиваковым с дарственной подписью:

«Преданному последователю и научному агитатору работ академика ВАСХНИЛ В.А. Бальмонта – Жумарту Ашимовичу на добрую память».

Мне очень приятно, что мой добрый коллега особо подчеркнул мою преданность богатому научному наследию патриарха овцеводства Казахстана. Это его утверждение не случайно. Выше в своей статье о своем Учителе Кыйлыбае Усеновиче Медеубекове я уже описал как был направлен на работу в качестве старшего лаборанта в Проблемную лабораторию академика В.А. Бальмонта.

В лаборатории был установлен необычный регламент, что было связано с состоянием здоровья В.А. Бальмонта, который часто отсутствовал. В дни когда он был на работе, поручал персонально каждому сотруднику задание в соответствии занимаемой им должности и уровня квалификации.

В тот памятный день моего знакомства с академиком, он по обыкновению стал по очереди приглашать в свой кабинет сотрудников для заслушивания о состоянии дел в селекционных отарах, результатов выполнения «домашнего задания». Каждому отчитавшемуся, Владимир Александрович называл имя следующего сотрудника, приглашаемого к себе. Когда выходил последний сотрудник, я услышал как Владимир Александрович сказал ему:

– Теперь пусть зайдет новенький лаборант.

Так я предстал перед академиком В.А. Бальмонтом. Поздоровавшись со мной, Владимир Александрович сказал, – Директор рассказал мне о Вас. Будете работать по теме создания репродуктора английских мясо-шерстных овец под непосрдственным руководством младшего научного сотрудника Темиргали Садвакасовича Касымова в опытном хозяйстве им. Мынбаева.

Завтра приходите в рабочей одежде, поедем просматривать овец.
На этом моя первая встреча с академиком закончилась. Владимир Александрович был немногословен, вид у него был строгим, разговаривал он   не громким приглушенным голосом. 

На следующий день мы были в опытном хозяйстве. В тот день на просмотр овец выехали заведующий отделом В.Д. Толубаев, научные сотрудники Т.С. Касымов, Н.Т. Батыршанов, С.Б. Саудабаев. Надо было поймать овцу, указанную Владимиром Александровичем. Я неожиданно для всех, сделал резкий выпад в сторону указанной овцы и ловко поймал ее как и положено, за заднюю ногу, и подвел ее для осмотра Владимиру Александровичу.

Через несколько дней, один из сотрудников рассказал мне, что Владимир Александрович в беседе с заведующим отделом полутонкорунного овцеводста В.Д. Толубаевым сказал:
– Этот новый лаборант Карабаев производит хорошее впечатление, видимо толковый парень, на первых порах уделите ему больше внимания.

В Проблемной лаборатории академика В.А. Бальмонта, я оказался в научной среде, которая явилась благодатной для моего становления как исследователя. Коллеги были доброжелательны, целеустремлены, и впоследствии каждый из них стал известным ученым в зоотехнической науке Казахстана.

Время показало, что я был «последним из могикан», т.е. последним лаборантом широко известного и признанного лидера зоотехнической науки Казахстана академика В.А. Бальмонта, который доброжелательно относился ко мне и, по-отечески, благословил мой путь в науку – «А; батасын берді».

Судьба, по воле Всевышнего, свела меня с этой легендарной личностью. Я прикоснулся к его необыкновенно светлой ауре выдающегося ученого-селекционера.

Осматривая овец, Владимир Александрович настолько был поглощен любимым делом, что забывал обо всем, включая время обеда. Окружающим его людям казалось, что он никогда не уставал, не жаловался на обстоятельства, месяцами жил с чабанами без всяких удобств, спал в юрте со своими сотрудниками и чабанами, проявляя скромность, не требуя для себя никаких привилегий, по праву ему положенных.

Все это снискало Владимиру Александровичу огромный авторитет и глубокое уважение среди работников полей и ферм, зооветеринарных специалистов и научных работников.

За непродолжительные полгода, мне довелось несколько раз с В.А. Бальмонтом выезжать в отары овец опытного хозяйства им. Мынбаева. За академиком был закреплен автомобиль «Москвич-412». Владимир Александрович садился на переднее сидение, рядом с водителем, а я –  на заднее.

У В.А. Бальмонта, после перенесенного инсульта, плохо работала правая нога и я помогал ему сесть и выйти из машины. Когда приезжали в отару, ему ставили стульчик, и он садился. К нему подводили овцу или основного барана для осмотра. Я стоял рядом с журналом и по просьбе академика должен был быстро найти индивидуальный номер животного и назвать живую массу или настриг шерсти.

Промедление с ответом вызывало отрицательную реакцию. Если животное нравилось ему, он, раскрыв шерсть, подробно рассказывал мне о достоинствах овцы, показывая упругость, извитость, тонину шерсти, особо подчеркивал длину кроссбредной шерсти, унаследованной от овец породы линкольн. Гордился высокой живой массой двух породных баранов, полученных от скрещивания баранов линкольн с курдючными матками едильбаевской породы.

Рассказывал мне о различных вариантах скрещивания казахских тонкорунных маток с английскими мясо-шерстными длинношерстными баранами линкольн и ромни-марш при создании кроссбредного овцеводства.

Для меня это было хорошей школой. Впоследствии, в опытном хозяйстве им. Мынбаева я проводил свои эксперименты, как по кандидатской, так и по докторской диссертациям.

Знания и практические навыки бонитировки и осмотра животных преподносились мне маститым ученым, что явилось для меня очень полезным опытом непродолжительного, но весьма эффективного влияния необыкновенной личности на мое становление как научного работника. Думаю, такого высокого уровня и эффективности получения знаний не может быть ни на лекционных, ни на практических занятиях в институтских аудиториях.

К сожалению, В.А. Бальмонт вскоре слег, и мои «бальмонтовские университеты» закончились. Последний раз я видел его на заседании Ученого совета института, посвященного 70-летию со дня его рождения. Это было 23 марта 1971 г., а 7 мая этого же года он скончался.

С кончиной академика В.А. Бальмонта в животноводстве Казахстана закончилась целая эпоха преданных, фанатически любящих овцеводство ученых-селекционеров старшего поколения.

    Так, по воле Всевышнего, я оказался баловнем судьбы, окунувшимся в безгранично высокое духовное состояние незаурядной большой личности академика ВАСХНИЛ Владимира Александровича Бальмонта – титана зоотехнической науки.




АКТ причащения раба ДЖУМАРТА к лику УЧЕНЫХ!

    В далеком 1979 году, будучи еще довольно молодым человеком, начинающим свой путь в науку, я проходил лечение в кардиологическом центре г. Алма-Ата. Случайно оказался в палате вместе с известным педагогом высшей школы, заведующим кафедрой Казахского политехнического института им. В.И. Ленина, кандидатом технических наук, доцентом Сергеем Сергеевичем Кропаниным – замечательным человеком, настоящим интеллигентом с приятным взглядом  красивых глаз, пристально смотрящих, как мне тогда показалось, человеку прямо в душу. 

Познакомившись с Сергеем Сергеевичем, рассказал ему о предстоящей защите кандидатской диссертации и как бы в доказательство своих слов достал диссертацию из портфеля и передал ему в руки.

Лечение продолжалось около 10 дней.  За это время мы много беседовали о развитии науки, что оказалось для нас не только общей темой, но и духовно сблизило нас.  При выписке обменялись домашними адресами, пожелав друг другу скорейшего выздоровления, успехов и удач в жизни.

Каково же было мое удивление, когда за несколько дней до защиты получил от С.С. Кропанина письмо, которое привожу полностью, чтобы показать проявленное ко мне внимание и необыкновенную доброту замечательного человека.
 
Многоуважаемый Джумарт Ашимович!

Помня о наступающем трудном дне 22 июня 1979 г. я, Ваш сподвижник по палате, обращаю взоры свои на лучезарное небо и молитвы всем богам и богиням!!!
Да обратит небо лучи свои в окна Актового зала, где будет свершаться акт причащения раба ДЖУМАРТА к лику ученых!

Да обратят боги и богини взоры свои на Высший Ученый Совет и нашепчут в уши Членов слова справедливости и мудрости:
раб сей ДЖУМАРТ достоин быть К А Н Д И Д А Т О М!!!

Вам, Джумарт Ашимович, несколько практических советов:

1. Не пишите длинно. Диссертация не «Война и мир», а Вы не Лев Толстой. Пухлая диссертация действует на оппонента как красный свет на быка.

2. Не пишите кратко. Краткость свидетельствует либо о большом таланте, либо о скудности Ваших знаний.

3. Не «хлопайте по плечу» классиков»! Фамильярность подобного рода уронит Вас в глазах Ученого совета.

4. Оппонент – центральная фигура на защите! Помните, что результаты голосования зависят не от Вашего доклада (как правило, скверного), а от того, как подадут Ваш материал оппоненты.

5. На кафедре ведите себя пристойно! Не ковыряйте в носу и ушах, не мекайте и не бекайте, не пейте много воды.
 
Главное: не делайте больших пауз!

6. Если Ваш доклад написан – говорите, а не читайте! Бормотание диссертанта вызывает глухое возмущение.

7. Иллюстрационный материал очень важен! Обилие его поражает аудиторию. Не вздумайте останавливаться на всем материале. Это может привести к противоположному результату.

8. В заключительном слове кланяйтесь и благодарите!
Строго соблюдайте степень благодарности!
 
Не дай бог перепутать – не миновать черного шара!

Вот коротко несколько шутливых советов. В них заложена и мудрость, и опыт предыдущих поколений.

Сам я пока немощен и присутствовать на защите не могу, но мысленно буду ругать Вас, посылать подальше – это сулит непременный успех!

Успехов Вам, Джумарт Ашимович!!!
Ваш сосед по палате и койке
Уважающий Вас, личная подпись
г. Алма-Ата 18 июня 1979 г.
 
Вот после таких детализированных и в высшей степени доброжелательных советов великодушного человека, характерными чертами которого, как показывает данное письмо, конечно же, являются доброта и щедрость души, защита диссертации прошла успешно. Голосование было единогласным, то есть без «черных шаров». Ведь я был предусмотрительно предупрежден замечательным человеком с огромным жизненным опытом.

Молитвы и обращения глубокоуважаемого Сергея Сергеевича Кропанина, обращенные ко всем богам и богиням, были приняты, и раб божий Джумарт был в тот исторический день приобщен к лику ученых, получив высокую ученую степень кандидата сельскохозяйственных наук!
 
Я храню это письмо, как дорогую реликвию, оно мне дорого. Особо дорога мне добрая, светлая память о Сергее Сергеевиче Кропанине.
Вспоминаются слова восточных мудрецов, говоривших, что добрая память – это вторая жизнь человека!

Спустя много лет, это письмо возводит глубокоуважаемого С.С. Кропанина в разряд настоящих мудрецов.
 
Проявив широту и богатство своей души, он благословил никому не известного молодого исследователя, так как сумел увидеть в нем формирующегося вдумчивого, перспективного научного работника со здоровыми амбициями карьерного роста.   

Время показало, что он не ошибся, так как я, по воле Всевышнего, и благословления таких личностей, как С.С. Кропанин, сегодня имею ученую степень доктора наук и ученое звание профессора в области зоотехнии и ученое звание ассоциированного профессора в области информатики.

Можно резюмировать, что открытость характера человека, способность вести диалог, добрые, трепетные слова ведут к созиданию и добрым взаимоотношениям между родными и близкими, коллегами и друзьями. 





ВОЛШЕБНОЕ СЛОВО - «ВЫ КРАСИВАЯ!»

    Мы с супругой Санией гостили в Татарстане.
В один из дней нас пригласили на чай дядя Сании – 90-летний Агзамдин бабай и его стройная 88-летняя супруга Хайрия апа.

Это было в деревне Елховое, родовом ауле большой фамилии Вильдановых, где почти все жители являются родственниками и кроме как татарской речи в селе не услышишь.

В первой комнате большого дома навстречу нам с приветствиями:

– Рахим итягиз - Добро пожаловать! – вышли Агзамдин бабай и Хайрия апа.

После приветствий, обращаясь к Агзамдин бабаю, я произнес:

– Шундый матур апамызды кайдан таптыныз - Где Вы нашли такую красивую нашу апа!

Хайрия апа, услышав комплимент в свой адрес, вернулась в свою комнату и вышла обратно, держа в руках белую, красивую мужскую сорочку моего размера и улыбаясь вручила ее мне со словами:

 – Юмарт бул сизнин булягиниз –  Жумарт – это Ваш подарок!

 Вот такой интересный случай произошел в далеком ауыле Елховой Республики Татарстан, показывающий силу слова и его восприятие человеком, к которому было обращено это волшебное слово.






Шах БАБУР и Мирза ДУЛАТИ

    Однажды я отдыхал в санатории «Сары-Агаш» и случайно оказался за одним столом с Абсаттаром кажи Дербисали, доктором филологических наук, профессором, директором Института востоковедения им. Р. Б. Сулейменова.

У меня было преимущество в том плане, что А. Б. Дербисали публичная личность, много лет был Верховным муфтием Казахстана, широко известным ученым-тюркологом. Я знал, что он много лет изучал творческое наследие Мухамеда Хайдара Дулати.

Меня же А. Б. Дербисали до нашего знакомства не знал, тем более не мог знать мои увлечения историей государства Великих Моголов.

В один из дней за ужином я как бы невзначай задал вопрос о Дулати и постепенно стал уточнять, как показалось бы несведущему в этом вопросе человеку, мое поведение страным,  редкие биографические сведения об этой исторической личности.

Будучи дулативедом, Абсаттар Багисбаевич с большой увлеченностью начал рассказывать о благих делах первого ученого-историка казахского ханства. Когда же я постепенно стал задавать вопросы о Мирзе Бабуре, то не выказывая своего удивления,  Абсаттар Багисбаевич поинтересовался у меня, не являюсь ли я историком.
 
Так, совершенно случайно встретившись, мы обнаружили большое родство душ и своих интересов по истории Великих Моголов.

По вечерам, после ужина, прогуливаясь по тенистым аллеям санатория, мы увлеченно беседовали о Шахе Бабуре и Мирзе Дулати, которые были двоюродными братьями, так как их матери были родными сестрами и являлись дочерьми Юнус-хана, правителя Ташкента. 

По прибытии в Алматы, А. Б. Дербисали пригласил меня к себе в Институт востоковедения и с глубоким уважением подарил мне свой капитальный труд «Ислам – религия мира и созидания. Теологическо-религиоведческие, историко-филологические исследования, статьи, размышления, доклады и интервью» с дарственной подписью:
«Улкен галым, профессор, азамат Карабаев Жомарт Ашим улына улкен сый-курметимнин белгиси ретинде усындым!» 
2.10.2014, Алматы.

Это было для меня волнительным событием и, принимая из рук такой крупной личности столь ценный подарок, я испытывал подлинные чувства гордости и глубокого уважения к Абсаттару Багисбаевичу.

В последний раз мы встретились в его директорском кабинете в мае 2019 г., когда я пригласил А. Б. Дербисали на научную конференцию, посвященную 90-летию моего учителя, академика К. У. Медеубекова, состоявшуюся в большом зале Национальной Академии наук Республики Казахстан.

Затем наступили годы пандемии, что затруднило наше общение, однако, несмотря на это, А. Б. Дербисали, благо теперь позволяют осуществлять творческое сотрудничество информационные технологии, представил мне в 2021 г. краткую, но весьма глубокую по смыслу и содержанию рецензию на мою книгу «Белая аура созидания», в которой он отразил свое видение теории созидания, отметив:

 « ... в книге последовательно рассмотрены базовые понятия о любви и духовной чистоте, доброте и великодушии. К необходимости духовного пробуждения люди приходят через драматические перемены в жизни. Старого больше нет, а новое пугает своей неопределенностью. Найти новые ориентиры, обрести надежную опору под ногами и уверенность в себе помогает путь духовного Созидания.

Жумарт Ашимович уверен, что жизнь человека тесна связана с его духовностью и в этом суть новой оригинальной концепции духовно-нравственного развития личности».   

Вот так, великие личности – Шах Бабур и Мирза Дулати –  оставившие глубокий след в истории человечества своими благими делами и сегодня остаются неиссекаемым источником творческого вдохновения.

Яркий пример тому, наше знакомство, обнаружевшее общность взглядов на историю Центральной Азии, глубокое уважение друг к другу выразившееся в плодотворном сотрудничестве по вопросам духовно-нравственного развития личности.






СВЕТЛЫЙ ОБЛИК  КУБАТА ТЕМИРБАЕВА

    В своей жизни человек соприкасается с большим количеством людей. Вначале это родители, братья и сестры, родные и близкие. Затем появляются друзья и коллеги или просто знакомые, соседи или попутчики и так всю жизнь. Говорят родных не выбирают, а вот как быть с друзьями? Как выбрать друга, есть ли общие правила в этом вопросе?

И вообще что значит друг?

Что объединяет друзей: общие интересы, совместная работа или какой-то интерес с расчетом?
 
Ведь в жизни всякое встречается. На вершине жизни, на которой по воле Всевышнего я нахожусь сегодня, казалось бы дать ответ на эти вопросы несложно. Однако это не так, потому как, думаю, что это один из сложных воросов бытия человека: с кем по жизни суждено дружить, с кем пройдет твоя жизнь и как иметь настоящих друзей.

Может быть в этом вопросе вообще нет исключений. На собственном примере познал горечь разочарования, когда после долгих лет общения, получалось так, что тому кому верил, кому доверял, по каким-то непонятным причинам становились совсем другими, холодными, порою надменными, порою обидчивыми и упрекающими тебя в мыслимых и немыслимых проступках, говоря о своем великодушии по отношению к тебе. Это конечно было очень больно, особенно мне открытому и коммуникабельному человеку, который как ребенок верит в чудеса.

Однако несмотря на явные просчеты в выборе друзей и доброжелательных коллег, имел и имею настоящих друзей: обязательных, чистых душой, добропорядочных, кротких и скромных, трудолюбивых и успешных в жизни, что очень важно.
Назову некоторых из них: Абикен Омарбаев, Аслан Хамидов, Николай Саввиди, Владимир Спиваков, Сакен Нарынов. Это школьные друзья. Дружба с ними длится уже более 60 лет.

В студенческие годы обзавестись настоящими друзьями оказалось более сложно, поэтому были ошибки в выборе друзей и разочарования. Единственным другом студенческих лет могу назвать Абдиманапа Копбергенова, с которым поддерживаю связь и поныне.

В дальнейшем в процессе работы в научно-исследовательских институтах выбор друзей для меня практически оказался неосуществим, поскольку несколько раз был очень разочарован тем, что раскрыл свою душу коллегам, а они подошли к общению со мной только лишь из коньюктурных соображений, что проявилось впоследствии. Конечно, общался с многими доброжелательными коллегами, чьи научные интересы, трудолюбие и отзывчивость были близки моим приоритетам, однако друзьями их назвать не могу.   

Однако судьба в этом вопросе благоволила мне и по воле Всевышнего, встретил Кубата Темирбаева из далекого кыргызского аила Мырза-Аке (Ранее Мирза-Аки), и у нас завязалась настоящая искренная дружба, ценность которой мне трудно выразить словами.

    Кубат Темирбаев был человеком с редкими духовными и нравственными качествами большой личности, смыслом жизни которого были бесконечный поиск знаний, исключительно плодотворный труд и удивительная доброжелательность.

 Это был мягкий, добрый, скромный, в высшей степени порядочный и кроткий человек.  Я не слышал, чтобы он с кем-то разговаривал громко, не видел чтобы кого-то упрекал. Он был хорошим семьянином, вместе с супругой Буажар воспитывал трех дочерей и двух сыновей. В то время у него была 80-летняя Мама, которая жила с ними.

В июне 1976 года я отдыхал в санатории «Ак-Таш», который находится примерно в 60 км от Ташкента на границе с Казахстаном. До конца отдыха мне оставалось 3-4 дня. Как-то после обеда я решил прогуляться вдоль речки, протекающей по горному ущелью, в котором располагался санаторий и вижу на берегу одиноко сидящего молодого парня.

Наши взгляды встретились, и я подошел к нему, приветственно протянув руку. Молодой человек, поднявшись, также подал мне руку с ответным привтствием.  Познакомились. Это был Кубат и как оказалось, он из Ошской области Кыргызстана. А я из Алма-Аты был мой ответ.

 Не скажу, что мы с первых минут прониклись взаимной особой симпатией, однако, сразу почувствовали какое-то расположение друг к другу и пока еще не осознанную общность взглядов.

Теперь уже мы вдвоем бродили по тенистым аллеям санатория, рассказывая друг другу о своих впечатлениях о санатории, богатой природе, чистом воздухе, гостеприимстве, с которым нас встречали в многочисленных чайханы, расположенных по обе стороны горного ущелья. В процессе знакомства рассказывали каждый о себе.

К сожалению эти два-три дня так быстро пролетели. Мне уже надо было уезжать, а Кубат оставался еще на 10-12 дней лечения и отдыха. Но что делать, обменялись адресами и я уехал.

Вскоре я получил письмо от Кубата, в котором он сообщал о благополучном возвращении домой и начале очередного учебного года и хлопотами в связи с этим. Кубат был учителем английского языка в русской средней школе им. Шевченко с. Мыза-Аке.
      
 Летом 1977 года Кубат приехал к нам в гости в с. Мынбаева, «по дороге» из г. Фрунзе ныне Бишкек. Он очень любил свою работу, английский язык и преподавал его с использованием всех существующих на то время технических средств и возможностей. Публиковал статьи о методике преподавания иностранного языка в газетах и журналах и вырезки из них присылал мне.

 В далеком сельском аиле еще в те годы организовал лингафонный кабинет по изучению английского языка. Он был хорошо подготовленным, профессионально эрудированным учителем сельской школы, фанатично влюбленным в свою работу педагога.

Как победитель Республиканской олимпиады среди учителей английского языка, он приехал в столицу г. Бишкек на конференцию по проблемам развития и углубления методики преподавания иностранных языков в средних общеобразовательных школах.

Однажды, он побывал у нас в гостях с супругой Буажар.  Мы с Санией старались сделать все, чтобы достойно встретить уважаемых гостей. И, как у нас принято, накрыли щедрый дастархан, пригласив уважаемых коллег по случаю приезда Кубата.
Сания приготовила отменный бесбармак, а гостю подали «бас пен жамбас». Но Кубат скромно и вежливо передвинул блюдо самому старшему за столом человеку профессору Т.И. Сарбасову.

Мне запомнилось, что Толеген Ибрагимович, мастерски владея ножом, быстро «расправился» с поставленной задачей, и по ходу начал спрашивать меня:

– Вы вместе учились?
 
– Нет.
 
– Вы вместе служили?
 
– Нет.

– Кубат зоотехник?

– Нет, он учитель английского языка, – отвечал я.

Надо было видеть, каково было удивление профессора Т.И. Сарбасова, когда он услышал, что мы познакомились в санатории и отдыхали вместе всего лишь в течение 3-4 дней, и уже много лет общаемся и дружим семьями.

Буажар оказалась хорошей певицей, пела лирические кыргызские песни, в ответ, с нашей стороны, звучали задушевные казахские песни. Вечер удался, все присутствующие были в хорошем настроении, шутили, веселились, и когда расходились, благодарили Кубата и Буажар, желая им здоровья и благополучия.

Кубат, в свою очередь, часто приглашал нас к себе, но так как я по жизни всегда был чрезмерно занят служебными и домашними делами, никак не предоставлялась возможность поехать к нему.

И вот, ровно через десять лет, в 1986 году, я впервые прилетел в г. Ош. В аэропорту меня встретил Кубат. Проехав исторический город Узген, мы вскоре оказались в далеком горном аиле Мырза-Аке.

Кубат был очень доволен моим приездом, сильно волновался, буквально не знал, как удобнее меня усадить на разноцветных курпачах и атласных, изготовленных в восточном стиле, мягких подушках.
 
По случаю моего приезда была забита крупная овца гиссарской курдючной породы. Мне это было не только приятно, но и как зоотехнику интересно в профессиональном плане.
 
В тот день Кубат пригласил к себе в гости всю элиту аила: директора школы, главного редактора газеты, председателя сельского совета и других уважаемых людей.

Кубат представлял меня гостям, подчеркивая, что я из Алма-Аты,  занимаюсь наукой, а также известный в Казахстане специалист в области селекции и разведения овец.
 
На следующий день Кубат привел меня в русскую среднюю школу им.  Шевченко, где работал и с гордостью показал свой класс по изучению английского языка, познакомил с преподавателями и учащимися старших классов. В завершение посещения школы он попросил меня провести вместе с ним классный час с учениками 10 класса, классным руководителем которого он был.

Я естественно отказывался, мотивирую тем, что я не педагог, что у меня нет опыта проведения подобных встреч. Но Кубат не отступал, говоря:

– Вы кандидат наук, известный ученый, Вы окажете мне большую услугу, выступив перед учениками, ведь не каждый день, даже не каждый год в школу приходят такие как Вы, уважаемые люди. Ваше выступление будет иметь большое воспитательное значение для учеников. Пришлось согласиться. Когда я вошел в класс, ученики встали, приветствуя нас.
 
Начав беседу, заметил, что вся «галерка» заполнена учителями, что добавило мне чувство дискомфорта. Постепенно волнение прошло и, я не заметил, как быстро пролетел один час. Освоились и ученики, стали задавать вопросы.

Когда беседа была завершена, ко мне подошли учителя и поблагодарили за содержательную, незапланированную, неординарную встречу. Учитель истории Геннадий Иванович Долгополов обратился ко мне с просьбой выступить на классном часе перед его учениками.

Это обстоятельство натолкнуло на мысль, что видимо встреча была полезной для учащихся.
  – Я завтра уже уезжаю, поэтому не смогу встретиться с вашим классом, – сказал я Долгополову.
– Во сколько Вы уезжаете, – спросил Геннадий Иванович. – В 13 часов, – ответил я.

– Тогда я согласую с директором школы и попрошу разрешить провести классный час на первом уроке, то есть с 8 до 9 часов утра, и Вы успеете к самолету.

Так я провел еще одну встречу с учащимися. Долгополов Г.И. в знак признательности подарил мне книгу «Животный и растительный мир Киргизии», сделав в ней дарственную подпись.

 Мой друг Кубат Темирбаев был горд, его глаза радостно светились. Он с гордостью смотрел на своих коллег учителей, как бы говоря:

– Видите, какой у меня друг!

Кубат показал мне достопримечательности городов Ош и Узген. Чистая, стремительно бегущая вниз река «Ак-Бура», тенистые террасы и многочисленные «чайханы» вдоль берегов напомнили мне эпоху Бабура, описанную им в своей знаменитой книге об окрестностях г. Ош.

Мы долго бродили по пестрому восточному базару, пока Кубат не остановил взгляд на особом сорте узгенского риса. Кубат пояснил, что узгенский рис – лучший во всем Советском Союзе и славится далеко за пределами родины. Он купил этот дорогой рис, несмотря на мои возражения, довольно мягко ответив мне:
 
– Это наш очень скромный саркыт (подарок), не возражайте, это изумительно вкусный рис, такого риса больше нигде нет.

Впоследствии, ежегодно к празднику Великой Октябрьской Революции 7 ноября мы получали посылки с узгенским рисом.
 
После распада Советского Союза в Ошской области начались неспокойные времена, и нас связывала лишь только переписка.

В те годы скончалась Мама Кубата и я собирался поехать к нему с соболезнованиями. Но Кубат написал мне, что мой приезд в г. Ош не возможен по причине безопасности, в силу творящихся там беспорядков на межнациональных кровавых столкновениях.
 
 В 1993 году на мои письма перестали приходить ответы, а во второй половине 1994 года получил письмо от сына Кубата Алмаза Темирбаева со скорбной вестью о безвременной кончине отца после тяжелой болезни. Эта весть отозвалась в моем сердце большой болью.

Оказывается, Кубат длительное время лежал в больнице г. Ош, и никто мне об этом не сообщил. Так я потерял большого друга с чистыми и светлыми помыслами души, скромного и в высшей степени порядочного, отзывчивого и любящего окружающий мир  человека.
 
Светлая память о Кубате Темирбаеве неизгладима в моей душе.

Я благодарен судьбе за то, что имел честь быть другом такого замечательного человека. Дружба эта была светлой, бескорыстной и оставила в моей жизни глубокий след высокой культуры, интеллекта и бескрайней доброжелательности дорогого мне Кубата Темирбаева.

Вспоминая светлый облик Кубата, то далекое время, когда по воле Всевышнего мы встретились, я испытываю трепетные чувства глубокой признательности за его поистине благородные помыслы, большие человеческие качества порядочности, скромности, кротости и доброжелательности. Теперь я понимаю, что те наши встречи были наполнены взаимным глубоким чувством искренней дружбы, что сопоставимо с чувством подлинного счастья и созидания.

Действительно это были мгновения, наполненные глубоким удовлетворением от общения в продолжительных беседах о культуре и истории народов Центральной Азии, об уровне развития науки и образования в наших республиках, о воспитании наших детей, их успехах в жизни.

Праведная жизнь прекрасного человека – Кубата Темирбаева – хороший пример для воспитания духовно-нравственных основ подрастающего поколения. Думаю, что ни раньше ни позже, я не ощущал столь глубокого, бескорыстного уважения к себе, оказанного мне КУБАТОМ ТЕМИРБАЕВЫМ, чей светлый облик, как яркий метеор, прорезал мою память светом добра, высокой красоты души, искренней и редко встречающейся в жизни подлинной дружбы.