Возвращение алых парусов Глава 8 Поднять якорь!

Глава 8. Поднять якорь!

Писатель Александр Грин проснулся рано, так как ночи в последнее время были для него тревожными и наполненными мыслями о будущем. Он выпил три стакана чая с булкой, сел за стол, где лежала с вечера приготовленная тетрадь и ручка. Надо сократить рассказ «Капитан Дюк», его обещала принять газета «Петроградское эхо». Посидев час, он дописал конец.
     «– Поднять якорь! – закричал капитан, чувствуя себя дома, – вы, пьяницы,
неряхи, бездельники! Почему шлюпка спущена? Поднять немедленно! Закрепить ванты! Убрать сходни! Ставь паруса! "Марианна" пойдет без груза в Алан и вернется – слышите вы, трусы? – с полным грузом через Кассет. Он успокоился и прибавил: – Я вам покажу Бильдера».
Грин оделся, уложил рукопись в свою старую кожаную сумку, в которой всегда носил блокнот и ручку, и вышел на Невский Проспект.
Шел второй год войны, осенний ветер приносил с собой ощущение неизбежных перемен. Грин поднял воротник. Он чувствовал, что город, только что переименованный в Петроград, постепенно меняет свою атмосферу. Этот центральный проспект всегда был для него источником вдохновения. Проходя мимо величественных зданий и спешащих по своим делам людей, он чувствовал, как его мысли начинают упорядочиваться.
Прежде всего, Грин направился на Исаакиевскую площадь, где находилась редакция «Петроградского Эха». Его не обманули, рассказ «Капитан Дюк» был принят, и он получил пятьдесят рублей гонорара, так что голодать не придется.
Проходя по коридору редакции, он залюбовался тонкими и выразительными чертами лица молодой машинистки, стучащей по клавишам в соседней комнате, ее длинными густыми волосами и тонкими руками, порхающими над клавиатурой. Её фигура отличалась изяществом и легкостью, что делало её похожей на сказочную героиню.
– Кто это? – спросил он проходящего сотрудника, – как ее зовут?
– Нина Николаевна Короткова.
– Она замужем?
– Вдова. Муж погиб на фронте.
Покинув редакцию, Грин уже обдумывал возможности для знакомства с юной красавицей, он был свободен, первая жена от него ушла три года назад. Полученный гонорар веселил душу, нужно это обмыть, решил Грин и зашел на Невском Проспекте в одну из любимых кофеен.
В кофейне он встретился с уже известным писателем Александром Ивановичем Куприным. Спустя много лет Грин рассказывал жене Нине Николаевне о своем отношении к Куприну: «Его образ так близок моему сердцу, что кажется, если бы он даже плохо писал, то мне представлялось бы хорошим». Старые знакомые выпили, поговорили о последних новостях и обменялись мыслями о творчестве и искусстве.
– Люблю тебя, Саша, за золотой твой талант и равнодушие к славе. А я без нее жить не могу, – прощаясь, сказал Куприн.
Следующим местом, которое сегодня запланировал посетить Грин, был журнал "Новый Сатирикон". Грин и Аркадий Аверченко давно были знакомы и часто обсуждали литературные проекты.
– Денег нет, – на просьбу об авансе сказал Аверченко, – но я тебя могу напоить чаем.
Отказавшись от чая, Грин направился к редакции «Русская воля», где был опубликован его рассказ «Вокруг света». В этом его рассказе изобретатель Жиль Седир в поисках средств на завершение своих научных опытов заключает пари с фабрикантом Фрионом, что в течение двух лет совершит кругосветное путешествие пешком и без денег. Рассказ сначала не хотели брать, ссылаясь, что уже известен рассказ Жюля Верна «Вокруг света за 12 дней», но он упросил редактора прочитать его рассказ, и рассказ был принят. Там он получил еще 45 рублей и вполне довольный решил просто прогуляться по Невскому проспекту, рассматривая прохожих и придумывая их биографии.
Неожиданно он остановился у витрины одного из самых престижных и известных на Невском проспекте магазинов. Этот магазин был филиалом крупной немецкой торговой компании, и славился разнообразием товаров, включая игрушки, которые были привезены со всей Европы.
Его внимание привлекла модель кораблика с алыми парусами. Деревянный корпус парусника, отполированного до блеска, с ясно видимыми рельефными линиями и ребрами, придавал ему реалистичный вид. Он был выкрашен в глубокий темно-коричневый цвет с черными и золотыми деталями, что подчеркивало изящество и красоту модели. Палуба парусника была покрыта миниатюрными деталями: мачтами, снастями, рулем и якорями. На палубе находились маленькие фигуры моряков, занятых своими делами, что добавляло модели ощущение жизни и движения. Паруса были выполнены из ярко-красной ткани, и выглядели, будто развеваются на ветру.
Эти алые паруса сразу же привлекли внимание Грина, и услужливая память вернула его к событиям трехлетней давности, где он в кафе выслушал удивительную историю Ассоль и Артура Грэя. Эта история тогда так его заняла, что он сходил пешком в рыбацкий поселок Якорный. Запомнил лесную дорогу, единственную улицу поселка, домик Ассоль и небольшой разговор с соседкой, вырастившей Ассоль после смерти матери. Обратно его подвез угольщик.
«Алые паруса» – вот как будет называться его новая повесть. Хватит торчать на берегу. Поднять Якорь! Это будет повесть о любви, о том, что человек своими руками может творить чудеса.
Грин поспешил домой. В своей холодной комнате нашел старые записи, вспомнил солнечную Феодосию, раскрыл школьную тетрадь, и на линованные листы легли первые строчки новой повести.
«Лонгрен, матрос «Ориона», на котором он прослужил десять лет и к которому был привязан сильнее, чем иной сын к родной матери, должен был, наконец, покинуть службу. В одно из его редких возвращений домой, он не увидел, как всегда еще издали, на пороге дома свою жену Мери, всплескивающую руками, а затем бегущую навстречу до потери дыхания. Вместо нее, у детской кроватки стояла соседка.
– Три месяца я ходила за нею, – сказала она, – посмотри на свою дочь.
Лонгрен наклонился и увидел восьмимесячное существо, сосредоточенно взиравшее на его длинную бороду, затем сел, потупился и стал крутить ус. Ус был мокрый, как от дождя.
– Когда умерла Мери? – спросил он.
Женщина рассказала печальную историю, перебивая рассказ умильным гульканием девочке и уверениями, что Мери в раю. Когда Лонгрен узнал подробности, рай показался ему немного светлее дровяного сарая, и он подумал, что огонь простой лампы – будь теперь они все вместе, втроем – был бы для ушедшей в неведомую страну женщины незаменимой отрадой…»
Вечером Александр Грин решил прогуляться по набережной Невы. Он чувствовал прилив энергии и вдохновения. Ветер с реки приносил свежесть и холодок, но это только усиливало его желание творить. Он встретил еще нескольких знакомых, с которыми поговорил о своих новых идеях и планах.
Вернувшись домой, Грин понял, что этот день был особенным. Он еще раз просмотрел свои записки, уже зная, что начал создавать нечто великое и вдохновляющее, самое знаменитое произведение, которые покорит сердца многих читателей, оторвал очередной листок календаря – 24 сентября 1916 года.