Эффект Вивальди. Миниатюры апреля

Эффект Вивальди

— Не будет у вас скоро вождя! — задумчиво изрёк Вождь. — Мои старые кости ещё не оправились после зимы, а тут снова похолодание. 

Вождь был стар, как каменные столбы вдоль русла реки. Как и они, Вождь упрямо противостоял буйным ветрам, всесокрушающим льдам и иссушающему солнцепёку. От перепадов температур камни гулко раскалывались, а Вождь лишь глухо проклинал всех харгов и продолжал противостоять. До этого момента. 

— Как я могу помочь Вождю? — проскрипел Шаман. Оба сидели на посеребрённой инеем траве и курили. Чистый весенний ветерок щекотал седые волосы на груди шамана переливчатыми трелями первых перелётных птиц и возбуждённым шёпотом напитавшейся весенней влагой листвы. 
— Пусть будет солнце! 

Шаман поднялся, зашипел гадюкой, притопнул русаком, спугнул птиц ударом в натянутую кожу бубна и закружился ураганом, сметающим время, жизненные обстоятельства и погодную неопределённость. Солнце покорно выглянуло из-за туч и напитало листья, цветы и щёки Вождя долгожданным теплом. Шаман вернулся на холм и закурил в гордом одиночестве. 

— Старый пень! — раздался сварливый голос Жены вождя. Жена вождя была могуча. Бурными речными потоками обрамляли густые волосы непробиваемые торосы её многодетного живота, а спор с ней был подобен попытке умилостивить озлобленного Мангуса пригоршней сушёных окай. — У меня с этим солнцем вся стирка зацветёт и любимые меховые трусы вождя заплесневеют! Пусть будет ветер! 

Шаман вновь поднялся. Он зашипел влажными поленьями на ритуальном костре, притопнул ежом в период гона, всколыхнул покрывало на входе в юрту ударом в натянутую кожу бубна и завихрил мир живых с миром духов в водовороте причинности. Яростно завыл могучий Хэвэки в вершинах лиственниц, выдувая остатки влаги из развешенного на столбах белья. Шаман вернулся на холм и закурил. 

Следующим на холм поднялся сын вождя с руками крепкими, как корни молодого дуба, и попросил, чтобы прекрасная звездоокая Чолбо пригласила его к себе в юрту. А дочь вождя с крупом крутым, как у первого оленя, явленного из плевка бога Сэвэки, попросила, чтобы снег присыпал поля и подольше бы не покидали охотники их деревню. 

Закружил по холмам злой Дябдар, в бешеной пляске разгоняясь вокруг танцующего на последнем издыхании Шамана. Завыли дикие харги, почуяв лёгкую добычу. Верхом на карете скорой помощи, щёлкая острыми зубами промеж красно-синих огней, хохотал мстительный Мангус, радуясь тому, что главный защитник людей повержен. 

И только санитары скорой помощи зло чиркали зажигалками, тщетно пытаясь перекурить, пока коллеги откачивали аутентично одетого представителя очередного коренного племени. Он был стар и смугл, как морёный пень в гиблых топях.

— Это всё из-за химтрейлов! Ни зимы, ни весны, ни лета! — досадливо сплюнул по ветру водитель Михалыч. 
— Неее, — возразил Пашка, — это всегда было! Даже имя этому есть: эффект Вивальди, когда все времена года вместе. 
— Ну вот глобалисты вам ещё и имя для этого красивое придумали, а вы дураки уши развесили! — Михалыч затоптал так толком и не разгоревшийся бычок, резко хлопнул дверью и повёз старого эвенка с подозрением на инсульт в райцентр. 

1. Харги (эвенк.) — злые духи, приносящие болезни и несчастья.
2. Мангус (эвенк.) — злой дух-оборотень, связанный с разрушением и смертью.
3. Окай (эвенк.) — сушёные мухоморы, используемые в ритуалах.
4. Хэвэки (эвенк.) — дух ветра, повелитель воздушной стихии.
5. Чолбо (эвенк.) — имя девушки, означающее «звезда».
6. Сэвэки (эвенк.) — верховный бог-творец в мифологии эвенков.
7. Дябдар (эвенк.) — дух злого шквалистого ветра, предвестник беды.