Вспыхнул на миг и погас

Время стреляет мне в спину, на вскидку, горячим свинцом, годы вприпрыжку бегут друг за другом, мое отражение в зеркале непоправимо меняется, цвет юности на лице увядает, россыпь глубоких морщин возле глаз и не быстрее, и не моложе, и ни сильнее, и не счастливей.
Но все по порядку, ласковая нежная весна, в моем сердце тает снег и распускаются цветы любви и надежды, буйство красок, запахов и прикосновений, и уступчивые губы, и ненасытные чувства, и неудержимые желания,
пауза, миндальное лето с запахом полевых цветов и земляники на ее руках, желтое солнце плавится растаявшим пластилином в пурпурный закат,
пауза, лето малиновыми рассветами и карамельными закатами перетекает в многоцветную осень, а я не успеваю стать счастливым, безрадостно тают на глазах последние теплые дни, я угасаю, перегораю и сливаюсь с осенью, и улетаю в неведомые края на крыльях перелетных птиц, улетаю в своих снах и и в своих грезах,
пауза, осень красивая, обреченная, промокшая и печальная,
пауза, выстрел, вспыхнул и погас, конец моей истории. Моя осень растроганно машет мне пожелтевшими листьями на прощанье, те, кого я любил, продолжают жить, но уже без меня и в своей осени. А я ухожу в обнимку с бездомным ветром, который волочит меня за собой по лесным тропинкам вместе с багряно-желтыми листьями.

Шримад Бхагаватам, книга 4, глава 22
Чтобы обрести свободу нужно стать рабом самого Свободного, слушать о Его забавах и развлечениях, восторгаться чертами Его личности. Пусть сказания о чарующей Красоте украсят твой слух и тогда глядя в зеркало ума ты не найдешь там образов страха и смерти.
Чувства и ум проводники в мир обмана, но с их помощью можно соприкоснуться и с посланниками Истины.
Если душе удастся воспринять весть о Истине, в пламени этого знания сгорят все пять оболочек иллюзии и орудие их восприятия, подобно тому, как огонь сжигает поленья ими же вскормленный.
Освободившись от пут корысти сознание избавляется от трёх состояний обмана: благополучия, возбуждения и помрачения, и тогда умирает его ложное «Я», наблюдавшее за игрой иллюзии.
Так с окончанием сна умирает та часть твоего «Я», которая принимала сновидения за действительность.
Желание обладать связывает свободное по природе сознание с миром чувственных предметов, душа начинает мнить себя частью вымышленной действительности и питать надежды на счастье.
Корень страданий в желании стяжать, кто, отринув стяжательства сдался на волю Всевышнего Владыки, тот обретает блаженную свободу, забыв навсегда тревоги и страх.

Мелькают уставшие страницы жизни, стрелки часов осыпаются промчавшимися годами, я задыхаюсь в закупоренном пространстве своего тела. Моя жизнь - крапленая карта в чужой колоде! Кто я? Мимолетный проблеск вечности, захватывающее мгновение, вспыхнул на один миг и тут же безрадостно погас, и растворился в бездонной утробе непостижимости.
И звезды, и солнце, и аквамариновые небеса, и надрывные песни ветра, и ночи, растерявшие свое серебро, и птичьи стаи, перечеркнувшие небо, и родные лица, и знакомые имена, и я, со своими страхами, надеждами и мечтами, и все это исчезает бесследно в неудержимом временном потоке. Когда я умру, вернее когда эта плоть, в которой я закупорен, перестанет подавать признаки жизни, ее хладнокровно сожгут, она превратится в пепел и прах, и смешается с телом земли, но меня уже во всем этом не будет.
Неудержимая времени река и волны лет спешащими полушагами, и крылья сломаны, и парус разорван, и время затягивает петлю на шее моей жизни, и прахом рассыпаются все мои расчеты, и мой размеренный мир постепенно умирает, и горсть монет, и это все то, за что я мучительно сражался, и моя история уже почти рассказана, и смерть моя вдоль покосившихся стен крадется, и я ухожу, а вы пока еще остаетесь на этой сцене быть и наблюдать.
Застыли стрелки во вчерашнем дне, ветер времени задул последнюю свечу, стрелки на часах осыпались в пепел, звуки незаметно замерли и растворились в густой тишине, и в пропасти времен сплелись в одном объятье жизнь и смерть.
Смерть освободила меня от дальнейшей борьбы за счастье, я переступил через это поверженное тело и двинулся в путь. Что меня ждет дальше? Я не уверен, я не знаю, мне остается только надеяться и уповать на Его милость!

«Шримад Бхагаватам», книга 7, глава 6
Прахлада: Человек праздный, не умеющий смирять свои чувства, тратит на сон половину из ста отпущенных ему лет.
Половину века он проводит во тьме забытья, в оставшийся ему срок он даже не задаётся вопросом о цели своего существования.
Первые десять лет разум человека спит, следующие десять лет уходят на игрища и забавы, так двадцать лет пролетают впустую, как одно мгновение.
В старости же немощь и болезни лишают человека способности заниматься делами и последние годы жизни уходят на бессмысленную борьбу со смертью.
Вожделение, неутолимая жажда удовольствий делает человека рабом семейных уз, так попавший в сети обмана он проводит в безумии даже сознательные годы жизни.
Полагая, что связал себя узами нежных чувств человек оказывается скован путами рабства.
Стяжая удовольствия мы получаем взамен лишь тревоги, давший свободу чувствам становится сам их невольником.
До последнего вздоха, бедолага семьянин, хранит в своём сердце образы жены, детей и прочих попутчиков жизни.
Семейный человек, словно шелкопряд, что вьёт кокон, из которого потом не способен выбраться, семейные удовольствия, это удовольствия приговорённого к смерти, которому палач предлагает вкусные яства за час до казни!
Запутавшийся в семейных узах не понимает, что в каждодневной суете, час за часом, день за днём он губит драгоценную человеческую жизнь, что дарована ему для иной цели — безусловной свободы у стоп безусловного счастья!

Мне не оставляют никакого выбора, родился, огляделся, сделал два неуверенных шага вперед и неудержимый временной поток подхватил меня и понес к причинному океану парадоксальности, сквозь счастливое беззаботное детство, безрассудную умалишенную юность, прагматичную расчетливую зрелость и изнурительную долговременную старость.
Мое тело, мое истерзанное временем тело, его непосредственные производные, впаянные в паспортные данные:  имя, возраст, прописка, ИНН, дебетовая карта Сбербанка, полис обязательного медицинского страхования, все эти индивидуальные атрибуты, адаптированные к сегодняшним нарративам. Еще вчера, еще два шага назад я был совсем другим человеком: скорость, сила, горящие глаза, восторг, крылья, расправленные за спиной, все перекрестки на зеленый, все выстрелы в десятку, сонмы идей, замыслов, намерений и способов их реализации, а что сегодня? То, что было вчера безысходно растворилось в неудержимом временном потоке, меня, того веселого, удачливого, влюбленного, задорного уже нет, на его месте растерянный старик, рассматривающий свое деформированное отражение в зеркале времени.
Малозаметная, как тень, ее не видно и неслышно, она похожа едва слышимый на шепот осеннего дождя, она густая, как подтаявший пластилин, она дочь смерти и двоюродная сестра страха, она проникает в каждую клеточку моего тела и смешивается с кровью, она разливается по венам, сухожилиям, печени, легким, почкам, сердцу, суставам, она спеленала мои руки и ноги веревками прожитых лет, от нее нет никакого лекарства, она сковывает мое тело тысячами невидимых нитей и волокон, ей невозможно дать отпор и ей сопротивляться, и имя ей старость, моя старость!

Шримад Бхагаватам книга 4, глава 29
Нарада: «Мирянину, погрязшему в суетных заботах, недоступна мудрость небесных сфер.
«Я» и «Моё» заставляют бессмертную душу отождествить себя с приобретённым телом.
Душа тешит себя надеждами на вечную жизнь, в то время как тело угасает с каждым прожиты днём.
По истечении отведённого времени она в муках расстаётся со своим «Я» и «Моё», дабы обзавестись новым телом.
Отвернувшись от Бога, своего благодетеля, душа отдаёт себя на попечение иллюзии и ищет в ней своё счастье.
Действуя в разных состояниях наваждения душа определяет свой будущий телесный облик.
Как бездомный пёс душа бродит от двери к двери в поисках еды.
В одном доме её бьют и гонят прочь, в другом накормят, прежде чем прогнать.
Одержимая бесчисленными желаниями душа скитается по миру, порой волею судеб она взбирается на вершину жизни, порой идёт ко дну, так рождается она без конца и края то в раю, то на земле, то в аду.
В странствиях душу сопровождают бесчисленные страдания, причиняемые силами природы, другими живыми существами и собственным умом.
Цель её жизни сводится к избавлению от мук, но это возможно лишь ценою самой жизни.
Как путник, что перекладывает тяжкий груз с головы на плечо, думая этим облегчить свою ношу, душа меняет один вид деятельности на другой, в надежде обрести умиротворение.
Добрые поступки не оградят от страданий, ибо причина страданий — иллюзия, а не кара за злые дела.
Чтобы прекратить кошмар нужно проснуться, но не бороться со злом во сне.
Дабы избавиться от страха нужно пробудиться, преодолеть иллюзию, которая вынуждает рождаться и умирать снова и снова.
Чтобы освободиться от иллюзии нужно безропотно предаться вездесущей Истине и принять Её в любом облике.
Кто не служит Истине, Господу Богу, не одолеет иллюзию, каким бы разумом, знанием и волшебными силами не обладал.
Кто доверился непорочной Истине, тот готов слушать о Ней вечно, чей разум не осквернён корыстью, тот не пресытится Истиной во веки веков.
Истина открывается тому, кто не ищет в Ней выгоды.
О Государь, святые, чьих сердец не касается скверна и себялюбие, непрестанно прославляют личные свойства Верховного Владыки, кто пьёт ушами нектар повествований, текущий из их благодатных уст, свободен от заблуждений, не ведает телесного голода и жажды, страха и скорби.»

И вот на первостепенную сцену вступает она, повелительница этого мира. Наступает величественный час ее триумфа, ее торжества, ее славы, несколько позже часа триумфа, торжества и славы остальных приговоренных, осужденных и обреченных, участвующих в этой азартной игре! Сейчас я говорю о смерти. Пред ней все равны, и ученые и глупцы, и праведники и грешники, и убийцы и их жертвы, и распределяющие и нуждающиеся, и великие и ничтожные. Она неслышно, бесшумно, незаметно крадется меж зрительных рядов и выхватывает из уютных мест беспечных, зазевавшихся и праздношатающихся обывателей. Она и меня заманила в ловушку моего нынешнего тела, она яд, который пытается добраться по моим вздутым черно-синим венам до моего испуганного сердца, отравляя все на своем победоносном пути, она финальный аккорд этого забавного попурри, последняя страница любой истории, жадность ее не знает границ, аппетиты ее неуемны.
Звезда моей судьбы погасла на небесах, мое сознание погрузилось во мрак, дни и ночи побежали мимо меня как скользящие тени. На перекрестке ветров, на развилке солнечных дорог, на повороте судеб, за краем земли, за нетерпеливой линией горизонта, в оранжевой дымке сентября полыхают осенние рассветы, уже не принадлежащие мне и я умираю, и гаснут огни моего мира, и мои мечты разлетаются в прах, и мои надежды уже не сбудутся никогда.
Я думал, что буду испытывать отчаяние и страх от того, что мое тело слабнет, распадается и погибает, но я не чувствую страха, не чувствую сожаления от его потери. Это тело лишь полутень, расплывчатый образ, который я подобрал на своем пути к вечности.

«Шримад Бхагаватам», книга 6, глава 11
Господи, благодетель, я не желаю царствовать ни на небесах, ни в преисподние, не нужны мне ни почёт, ни уважение, ни тайные знания, ни мистические силы и даже освобождение, если ради этого придется позабыть Твои стопы!
Как птенцы ждут когда мать прилетит к ним с пищей, как телята ждут когда их отвяжут и пустят пить материнского молока, как верная жена тоскует по вниманию мужа, так и я томлюсь в ожидании когда освобожусь от этой ненавистной мне распадающейся плоти и припаду к Твоим милым сердцу стопам!
Из жизни в жизнь я скитаюсь в бренном мире, обманутый Твоей ворожащей Силою, обзавожусь женами, детьми, жилищами, считаю их своим имуществом, пожинаю плоды своих дел.
Устал я Господи влачить такую жизнь и ныне прошу освободить меня с именем Твоим святым на устах!


Вдох-выдох, а между ними притаилась вся моя жизнь,
вдох-выдох, по цифровому дисплею эфемерности пробегают строки, объемные изображения, голограммы, разноцветные цифры, неразрывно сливаясь и снова делясь,
вдох-выдох, еще один год проносится по моим венам, время сверкает спицами дней и ночей, я безнадежно старею,
вдох-выдох, хрипит мой голос, словно стонущий ветер за окном,
вдох и выдох, большие и маленькие шестеренки, большие и маленькие стрелки, , большие и маленькие расстояния, река времени стирает все на своем пути не зависимо от размера и значимости,
вдох-выдох, осень, календарные числа роняют багряно-желтые листья на остывающую землю,
вдох-выдох, в зеркале времени искажается мое отражение,
вдох-выдох, и черное не совсем черное, и белое не совсем белое, и настоящее оказалось беспомощным, в нем не на что опереться,
вдох-выдох, прицел сбит, скорость притупляет чувство реальности, точка равновесия дезориентирована, время ускоряет свой темп, с престолов небесных падают испуганные звезды, дни и ночи бегут, перепрыгивая друг через друга, превращаясь в пепел надежд,
вдох-выдох, в тумане обреченности рассеиваются дни, один год наслаивается на другой, одно десятилетие присоединяется к другому, мой хрупкий мир сжимается в точку, в перекресток, в никто и в нигде, я переступаю черту и делаю последний шаг на красный свет,
вдох-выдох, неизвестная могила посреди ромашкового поля,
 вдох и выдох, я уже не узник в тюрьме своего тела, я свободная птица, улетевшая в небеса за своим счастливым сном!

 
«Шримад-Бхагаватам», книга 2, глава 1
Затянутые в водоворот суетных забот, люди в большинстве своем не спрашивают себя, кто они и зачем появились на свет. Человек находит себе тысячи занятий и предметов для обсуждения, никчемных и бессмысленных. И лишь самый главный предмет, цель жизни, он старательно обходит вниманием. Не ответив себе на два главных вопроса, «Кто я?» и «Зачем живу», люди ищут бессмертия в своей плоти, плоти потомков или памяти соплеменников. Великое заблуждение — полагать, что от смерти спасет тот, кто сам обречен на погибель. Слух свой следует обращать к сказаниям о Нем, над кем не властна смерть, и у Него вымаливать милости и прощения. Каких бы успехов ни достиг ты на мирском поприще, постиг ли строение мира, или устроил благополучие своих близких, все твои успехи — сущий вздор в сравнении с подлинным сокровищем — возможностью в час смерти внимать о Господе Боге.
 

Мои прежние звезды перегорели, погасли навсегда и превратились в пепел, мое бывшее тело окончательно аннулировано и это уже совсем другая игра с другим раскладам карт, другими расстановками, распасовками и соответствующими производными от них. Меня прежнего уже нет в этой колоде, смерть переводит стрелки на часах, точка равновесия, вход, рождение, начало уже новой игры! Увядшее дерево моего тела вновь расцветает уже другой весной, уже в другой плоскости, уже в других координатах катапультирования, в другой эко-системе и начинается времени следующий отсчет. Исходная точка отсчета, старт и иная временная ось, новая жизнь, хлопая крыльями, устремляется в васильковые небеса.

«Шримад Бхагаватам», книга 4, глава 29
После разрушения тела я продолжаю существовать. Как предметы появляются и исчезают в пространстве, так плотские оболочки появляются и исчезают.
Забота о теле, жене и детях не требует человеческого разума, после многих рождений удачливая душа получает разум и тело человека.
И если она не использует эту возможность, дабы освободиться от иллюзии обладания, она снова низвергается в низшие виды жизни, в круговорот перерождений.
Обрати свой взор к Кришне, будь милосерден к другим существам, познай свою подлинную суть в связи с безусловной Красотой и тогда ты обретёшь действительную свободу.
Радости и печали приходят и уходят, прошлое, настоящее и будущее, пролетая как сон, обращаются в прах.
И только ты, бессмертная душа, и Истина пребудете вечно!