Дачник гурман

Это был один из приятнейших дней того странного года, такие моменты не оставляют за собой обычно никаких воспоминаний, потому что иногда даже сама память бессильна.
На дачу я приехал ранним прохладным апрельским утром. Поеживаясь и выпуская пар из рта, открыл старые ворота и поставил машину под навес позади дома, но сразу идти внутрь не хотелось.
Чтобы удобно устроиться на воздухе, пришлось вытянуть на веранду из комнаты тяжёлое и приземистое деревянное кресло.  "Устойчивость - оборотная сторона неповоротливости" - думал я, укрываясь от свежего ветра плотным выцветшим пледом.
Погрузившись в созерцательно-сонное состояние, я лениво балансировал, не имея решимости отдать чему-либо предпочтение. С одной стороны, выезд из города в пол-пятого утра (глупая надежда избежать пробок) давал законный повод поспать ещё хотя бы часок, с другой - вид с моей веранды все-таки замечательно хорош.
И вид был хорош, и запахи были хороши, и тишина была прекрасна.
Неблизкий, уже совсем зелёный лес слегка волновался от ветра, дальние холмы успокаивали чистыми оттенками сиреневого, а совсем далёкие необъятные горы белели снежными шапками на древних макушках. В небе над  соседним лесом струилась, словно падающая черная вуаль, стая птиц, отзываясь смутным беспокойством, правда беспокойством живым и приятным.
Весна могла прийти буквально на днях.
Просидев так довольно много времени, может час или два, я в итоге придумал не спать, а заняться полезным делом - колкой дров для печи. Газа в нашей части посёлка нет, как и не было, хотя местный председатель регулярно собирает взносы "на газификацию". Раньше при встречах на немой вопрос "где газ" он энергично разводил руками, теперь же ограничивается недоуменным вскидыванием белесых бровей.
Собравшись духом, я откинул покрывало, потянулся и встал с проклятого кресла.
Поленья лежали перед сараем, и я почти дошёл до них.
- Добрый день, уважаемый соседе!
Это был мой дачный приятель Анатолий.
Он иногда говорил соседе, мне казалось что имеются в виду "соседи", хотя я не был уверен. Может у него просто такой акцент.
- Я увидал вашу машину и пришёл поздороваться. Здравствуйте.
- Здравствуйте, Анатолий.
Мы, в сущности, не дружим, хотя на даче моя социофобная натура немного раскрывается, позволяя проявлять некоторое практическое человеколюбие. Пару раз я давал Анатолию советы по установке маркизы и как-то даже лично отвез ему тачку дров.
- Проходите. Калитка открыта.
- Нет. Я просто хотел, хотел предложить вам. Как думаете, где тут можно найти грибы?
Анатолий продолжал стоять за забором. Мне это нравится.
- Грибы? Но ещё рановато для серьезных грибов. Хотя какие-нибудь сморчки-стрючки должны уже быть. Поганки.
Анатолий открывает калитку и проходит внутрь, совершая попутно пару шаркающих движений. Он в сапогах, на голове широкополая шапка-панама, весь подтянутый, но не стройный, а какой-то равномерный.
- Поганки? А ещё что?
- Я не знаю, если честно. Может дождевики.
- Дождевики?
- В лесу. Вешенки тоже, кажется.
Я не большой энтузиаст тихой охоты. Специально по грибы не хожу, но если встречу случайно на прогулке, то почему бы не срезать пару-тройку для супа. И я знаю, какие съедобные, а какие нет.
Ровный Анатолий не уходит.
- Может быть мы с вами, я и вы, вместе, сходим в лес, а? Пособираем грибочки?
Ну вот ещё. Не по плану. Хотя какие на даче планы.
- Вы будете подсказывать, какие можно, какие не можно, а я - их потом приготовлю. И посидим у нас. Таша тоже будет.
Таша это его жена. По-моему, слишком сумасшедшая особа.
- Откроем бутылку красного.
И красивая женщина.
По дороге Анатолий расспрашивал меня о грибах, увлеченно покачивая головой на мои короткие ответы, то ли удивляясь, то ли соглашаясь.
Пройдя немного вглубь леса, мы направились на знакомую мне тайную делянку, спрятанную от дачников и прочих местных всего двумя-тремя рядами деревьев. Она маленькая, но состоит из двух частей: заросшего папоротником оврага и площадки с редкими березовыми пеньками и кустарником.
- Стоит поискать, я всегда здесь что-нибудь нахожу.
Анатолий согласился и пошел искать.
Как я и предполагал, там были сморчки, вешенки и поганки.
- Вот этого точно не стоит брать, - предупредил я, заметив как он рассматривает симпатичного белого человечка в чуть зеленоватой шляпке.
- Шампиньон?
- Неет.
- Но выглядит неплохо, - заметил Анатолий.
- Точно ядовитый.
- Они не ядовитые. Это просто такой характер, взгляд на... – Анатолий нервно поерзал всем телом
- Ничего себе, не ядовитые. Одноклассница моя, красавица, умница. С дочкой и сыном, сели за стол, съели из одной банки, я не знаю, что там было, маринованные или свежие. И все, - выдохнул я. – Одноклассник наш, позвонил. "Людочку помнишь? Такое вот..."Конечно помню. Всем классом были в неё влюблены. Приезжаю, а там три гроба стоят. Муж с другим сыном выжили. Они уже были в разводе. Я думаю, лучше с этими вещами не шутить.
Короткая энергичная лекция по технике безопасности никогда не помешает.
- Да. Это. Так бывает, - безразлично согласился он.
Всё же бестактный человек.
Его Таша права.
Вскоре мы набрели на целую семейку маслят, затем попались подберёзовик и несколько груздей. Это было необычно для ранней весны, но я осмотрел все грибы, они были правильные. Анатолий аккуратно вытаскивал каждого из земли, одного за одним, покачивая из стороны в сторону, словно убаюкивая. От использования ножа он твердо отказался, нет, нет, не надо.
- Вот бы ещё шампиньон!
- Дались они вам. Ещё не сэзон, - передразнил я. - Не советую брать шампиньоны в лесу, их легко спутать с ядовитыми. Если сильно хочется, купите тогда в магазине, в городе.
Анатолий смущённо улыбнулся.
Начинающие грибники всегда так себя ведут.
Всю обратную дорогу Анатолий молчал, как казалось, испытывая настоящее благоговение от нашей прогулки. Лишь почти у самого дома, он почему-то спросил:
- А вот знаете, раньше ведь каннибализм был сильно… Сейчас каннибалов ведь нет? Не осталось их в России. Это ведь очень хорошо. Это нормально.
Дались ему эти каннибалы.
- Именно в России? У нас их, по-моему, никогда и не было. В Африке, Океании. А что?
- А, да... Нет, я просто.
Хорошая тема для беседы.
Мы договорились, что вначале я зайду к себе переодеться, а он немедленно приступит к готовке. Я не имел представления о его кулинарном опыте, но он заверил, что по крайней мере жена готовит прекрасно.
- Жду вас буквально через двадцать минут, будем готовы. И не надо ничего с собой брать, просто приходите поскорее.
Переодеваться пришлось в бежевые джинсы и смешную белую курточку.
Спустя двадцать минут я стоял перед широкой стеклянной дверью большого дома с бутылкой белого "Гави Валентино".
Внутри я заметил женщину. Одна.
Помахал рукой через стекло. Никакой реакции.
Не найдя лучшего, я легко постучал бутылкой по стеклу.
- Входите, входите, - немедленно отозвались изнутри. - Душка, это твой блондинчик, он здесь, - крикнула Таша в сторону. - Ай. Это же не обидно?
Она сидела на оттоманке, воздушная, как всегда, красиво подогнув под себя ноги. Одна рука её была занята бокалом со светло-золотистой жидкостью, другая рассеяно перебирала пальцами съезжавшее вниз зелёное в полосочку покрывало.
Я поздоровался салютом поднятой вверх руки с бутылкой.
Черт возьми, мне этот жест показался даже каким-то галантным.
- А, Азбука вкуса. У меня такая же, - Таша осмотрелась вокруг, - где-то была. А, ладно. Устраивайтесь, прошу вас.
Я сел напротив хозяйки, на такую же оттоманку, только со спинкой. Возле стены стояла ещё одна, третья, точно такая же. В этом доме были сложности с обстановкой.
Помолчав с полминуты, я решил, что надо как-то поинтересоваться об Анатолии, хотя мне, правда, очень нравилось просто сидеть так, с ней, ничего не говоря и ни о чем не думая.
- Анатолий пообещал мне, что вы поможете ему с готовкой.
- О. Это же такой человек. Он делает все сам. Я бы помогла, я вообще могла бы сама справиться с вашими грибами... Но он меня не пустил. Сказал, что у него своя кулинарная книга. Космическая книга древних рецептов. Ага. Вот вам весело, а я с этим живу.
Если хотите знать, от него веет настоящим космическим холодом. Холодным космосом.
Ей мое ироническое молчание не понравилось.
- Вам трудно понять, это эмоции, эта жизнь...
- Я понимаю. Он и мне кажется немного сдержанным, безэмоциональным. Да, холодным.
Последнее я произнёс со всей тоской, которую только смог выразить голосом.
Впечатление, однако, произвести не удалось. Она потихоньку начала заводиться.
- У него были женщины до меня. Хорошо, мне плевать, но он постоянно о них говорит. Он считает, что они здесь, с ним, и не только с ним, но и со мной! Вообще у него все-все-все между собой связано, он видит все связи-ниточки, ни о чем никогда не забывает, просто паук какой-то...
Она отхлебнула остатки вина и отставила бокал.
- Неделю назад мы были вместе на похоронах мамы моей подруги. Близкой подруги. И кто-то там сказал, что-то вроде "как жаль, что она ушла..." Что-то простое, нормальное. А он ответил, что да, мама далеко. Но с таким видом, как будто она где-то далеко. Географически... Это было так бестактно, боже.
И раньше мне случалось слышать подобное в этой же комнате, от этой же женщины, но я готов был слушать сколько угодно.
- А что у вас тут за экзерсизмы такие? Заждались?
Анатолий в огромном поварском колпаке был похож на волшебника. Меня начал разбирать смех.
- Не экзерсизмы, а экзорцизмы. Какие "экзерсизмы" Или экзерсисы? А что ты приготовил, душка?
- Ризотто. Нет, подождите. Велутто ли фунги. С какао. Посмотрите, какая трагическая красота.
Анатолий поднял крышку супницы и, склонившись, показал содержимое сначала Таше, а затем подошел и ко мне.
- Ты приготовил итальянскую еду? А зачем не позвал меня на помощь, говорил что-то про космос.
- Таша, послушай, если это вкусно, то вкусно. Вот и все. Поэтому, просто ешь, просто попробуй и скажи. - Он протянул к её рту половник, приглашая к причастию.
- Можно по крайней мере из тарелки? - сказала Таша, отводя голову. - И у нас гость, если ты вдруг забыл.
- Я не забыл. Почему же забыл. Я все помню. Сейчас принесу тарелки и бокалы.
Бесшумно поставив супницу на стеклянный столик, Анатолий вышел.
- Видите, как он удивительно груб, - негромко сказала Таша, смотря в сторону.
- Вижу, - ответил я.
Открыв своим штопором бутылку "Гави" я поставил её рядом с супницей.
Вскоре Анатолий принёс тарелки, молча разлил всем суп и отправился со своей порцией на третью кушетку.
Я держал тарелку в руках, не зная как себя с ней вести.
- Обеденного стола у нас нет. Хмм. Может быть вот так? - Она положила тарелку на сиденье перед собой и аккуратно уселась по-турецки.
Я постарался последовать её примеру.
Что сказать. Любое горячее блюдо в прохладную погоду - это неплохо. Какой он был на вкус? Кремовый суп со сливками, грибами и какао - пожалуй это вкусно, особенно если залить все вином. В общем, попробуйте как-нибудь. Как-нибудь.
Дальнейшее я помню совсем неясно.
После съеденного супа и вина меня вероятно потянуло в сон, что естественно, помня о том, как рано я поднялся в тот день. Часового дремания на веранде оказалось недостаточно. А может дело было в грибах, не знаю.
Сон был жутковатый и неприятный, как будто бы я лежу и не могу пошевелиться, а вокруг ходит, переваливаясь, Анатолий, только это не он, а что-то огромное, белесое и склизкое, с выростами вместо рук и широкой дискообразной головой. В одном из выростов у него то ли мешок, то ли корзинка, в которой лежат несколько женских тел: они все странно деформированы, скукожены книзу и смотрят на меня огромными глазами. И среди них - Таша.
Анатолий, или это существо, не знаю, словно говорило мне: "Шам-пиньон, шам-пиньон. Пор-ченый, пор-ченый, пор-ченый. Не в этот сэзон, не в этот сэзон".
Я проснулся с чувством, как будто заснул на старой сырой подушке. Мне захотелось выйти на воздух, подышать, увидеть свет.
Ушёл я, ни с кем не попрощавшись.
Помню еще, как стоя на пороге того дома, я увидел взлетевшую и погасшую звезду, и успел загадать "пусть операция пройдёт как надо".
Через два месяца хирурги удачно вырезали 200 грамм доброкачественного мяса из моей головы и жизнь постепенно пришла в норму.