Баранкин, будь человеком!

«БАРАНКИН, БУДЬ ЧЕЛОВЕКОМ!»
 Фантастическая и сверхъестественная история по мотивам сказочной повести В.В Медведева

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
 Баранкин Юра, ученик 6 класса, душа, тоскующая по воле, он же воробей, бабочка, муравей.
Малинин Костя, ученик 6 класса, верный товарищ, пленник обстоятельств, он же воробей, бабочка, муравей.
Ученики 6 класса «А» – хор негодующих и сочувствующих голосов.
Учительница, она же Волшебница, – строгий взгляд и тайная улыбка.
Кошки – воплощение грации и коварства.
Воробьи – символ свободы и легкомыслия.
Бабочки – эфемерная красота и жажда полета.
Муравьи – трудолюбие, доведенное до абсурда.
Пожелания автора: Животных и насекомых могут заменить куклы, чьи нити дергают сами актеры, играющие Баранкина и Малинина, после их метаморфоз. (воробей, бабочка, муравей).
СЦЕНА 1.
Привычный школьный кабинет, где за партами томятся ученики 6 «А» класса.
На доске, словно приговор, мелом выведено рукой учительницы: «Сказочно-фантастическая история, которая произошла…»
УЧИТЕЛЬНИЦА: (с тихим вызовом) Запишите тему домашнего сочинения. «Сказочно-фантастическая история, которая произошла…»
Пауза. Учительница окидывает взглядом класс, словно выискивая искры воображения.
АЛИК: (нетерпеливо) Где, Наталья Николаевна?
 МИША: С кем, Наталья Николаевна?
 ЗИНА: Когда?
 УЧИТЕЛЬНИЦА: (с лукавой улыбкой) Вот на эти вопросы и предстоит ответить вам самим, юные творцы. Выпустите на волю свою фантазию.Пусть ваши герои живут среди нас, но пусть их коснется дыхание чуда, прикосновение невероятного.
ВАНЯ: А если нет фантазии, Нина Николаевна,  Что тогда?
ЗИНА: Тогда – двойка!
 НАДЯ: (с отчаянием) Только не это! Хватит с нас этих цифр, словно клеймо на репутации!
Звенит звонок, освобождая от пут урока.
УЧИТЕЛЬНИЦА: (с загадочной улыбкой) Урок окончен. Желаю вам вдохновения, ребята, дерзайте! До свидания!
 Ученики вскакивают с мест. Учительница бросает последний, исполненный тайны, взгляд на доску, затем на учеников, едва заметно улыбается и покидает кабинет. Ученики взрываются ликующим «Ура!», и, словно прорвав плотину, несутся к дверям. Надя Кузякина, вырвавшись вперед, преграждает им путь.
НАДЯ: (командирским голосом) Не расходиться!
АЛИК: (возмущенно) Это еще почему?
НИНА: (язвительно) Потому что заканчивается на «у»! (показывает язык Алику)
НАДЯ: (непреклонно) Будет собрание!
СЕРГЕЙ: (с протестом) Какое еще собрание? Там сейчас футбол по телеку!
НАДЯ: (кричит, заглушая протесты) Все личные дела отменяются!
 АЛИК: (опешив) Как это отменяются?
НАДЯ: (торжественно) Сейчас будет собрание, посвященное Баранкину и Малинину! В классе поднимается гул возмущения.
СЕРГЕЙ: (недовольно) Что за нововведения?
ВАНЯ: (жалобно) Только начали учиться, а уже собрания!
НАДЯ: (с напором) Вот именно! Новый учебный год едва распахнул свои двери, а Баранкин и Малинин уже успели очернить нашу успеваемость двумя жирными двойками!  БАРАНКИН: (оправдываясь) И что? В прошлом году у нас тоже случались двойки, но никто не собирал никаких чрезвычайных комитетов!
НАДЯ: (взвизгивает) Все сели за парты! Немедленно!
Ребята, повинуясь, неохотно рассаживаются.
НАДЯ: (указывая на виновников торжества) Баранкин и Малинин, к доске! На ковер позора!
АЛИК: (злорадно) На лобное место, двоечники!
БАРАНКИН: ( огрызаясь) Сейчас сам отправишься в лобное место, троечник недоделанный!
Баранкин и Малинин, переглянувшись, медленно, словно на казнь, бредут к доске.
НАДЯ: (с укором) Это позор для всего класса!
СВЕТА: (поддакивая) А еще клялись и божились, что исправятся!
НИНА: (недовольно) В прошлом году с ними возились, как с малыми детьми, и опять все по новой!
 НАДЯ: (обращаясь к классу) Какие будут предложения, товарищи судьи?
НИНА: (категорично) Вызвать родителей и точка. Без всяких там «но»!
СВЕТА: (горячо) Да выгнать этих лоботрясов из нашей школы, и дело с концом!
ЗИНА: (презрительно) Оболтусы!
ВАНЯ: (выкрикивает) Двоечники!
БАРАНКИН: (возмущенно) Рыжий, а ты чего разошелся, как соловей на рассвете? Уж чья бы корова молчала, а твоя бы и вовсе пропала! Если бы тебя вызвали первым, ты бы не двойку, а жирную единицу заработал! Так что сиди тихо и не квакай!
НИНА: (с презрением) Они обыкновенные трутни!
 БАРАНКИН: (с недоумением) Это еще кто такие?
 НИНА: (передразнивая) Дед Пихто! (показывает Баранкину язык).
МИША: (важно) Если желаете знать, трутень – это пчела мужского рода!
АЛИК: (заливается смехом) Пчелки! Ха-ха!
НАДЯ: (пытаясь восстановить порядок) Давайте теперь выслушаем Баранкина и Малинина.
 НИНА: (скептически) А чего их слушать? Все и так ясно, как день!
НАДЯ: (с надеждой) Пусть скажут, что они сами думают о своих злополучных двойках?
 БАРАНКИН: (набирает в грудь воздуха) И скажу! Мы с Костей не виноваты, что Михаил Михалыч в этом учебном году решил испытать именно нас. Спросил бы сначала кого-нибудь из отличников, например, Мишу, и всё бы началось с праздничной пятерки…
 НАДЯ: (перебивая) Баранкин, ты лучше скажи, когда вы с Малининым ликвидируете свои академические задолженности?
 БАРАНКИН: (бросает взгляд на друга, и, словно заручившись его поддержкой, твердо произносит) В четверти исправим. Малинин молча кивает, подтверждая слова друга. СВЕТА: (с возмущением) Это что же получается? Значит, наш класс должен всю четверть жить в тени этих несчастных двоек!
Словно они – дамоклов меч, висящий над нашей успеваемостью! Ребята начинают скандировать: «Тунеядцы! Трутни! Оболтусы! Лоботрясы!»
НАДЯ: (требует тишины) Тишина! Класс постановил, чтобы вы исправили двойки… завтра!
БАРАНКИН: (опешив) Простите, пожалуйста! Завтра же воскресенье!
НИНА: (непреклонно) Ничего страшного, позанимайтесь немного! Зато потом с чистой совестью будете отдыхать!
 БАРАНКИН: (с отчаянием) А если мы с Костей не понимаем решение задачи? Ну, не дано нам!
НИНА: (язвительно) Все понимают, а они – нет! Индивидуумы, блин!
АЛИК: (с внезапным просветлением) Надо им помочь исправить двойки!
 НАДЯ: (с надеждой) Вот и помоги! Кто тебе мешает? АЛИК: (смущенно) Я не могу!
НАДЯ: (недоуменно) Почему?
АЛИК: (отводя взгляд) По кочану и по капусте… У меня самого – тройка!
МАЛИНИН: (поддерживая) Да еще и с минусом! Скрипящая такая тройка!
БАРАНКИН: (злорадно) Почти двойка! АЛИК: (обращаясь к Мише) Слушай, Мишка, а у тебя же пятерка по всем предметам! Ну, выручай, а? Будь другом!
Класс устремляет взгляды на Мишу, словно на последнюю надежду.
МИША: (немного поколебавшись) Я согласен помочь и позаниматься!
Костя и Юра обмениваются взглядами, в которых плещется робкая надежда.
 НАДЯ: (довольно) Вот и прекрасно! Значит, договорились: в воскресенье утром занимаетесь с Яковлевым, а потом приходите в школьный сад – будем сажать деревья! БАРАНКИН и МАЛИНИН: (хором) Что?
БАРАНКИН: (растерянно) Еще и деревья сажать?
МАЛИНИН: (жалобно) Да мы же… мы же устанем после занятий! Голова же не резиновая!
ЗИНА: (назидательно) Физический труд – лучший отдых после умственной работы!
 НАДЯ: (с чувством выполненного долга) Теперь можно и расходиться! Свободны!
Сергей, ликуя, подбрасывает портфель вверх. Ваня перехватывает его на лету. Затем он, словно заправский футболист, «пасует» портфель Алику. Алик, в свою очередь, возвращает его Сергею.
СЕРГЕЙ: (выкрикивает футбольный речитатив) Так, так! Только так! Атакует наш Спартак!
 Ребята, переговариваясь и толкаясь, выходят из класса. Малинин, понурый, молча садится за парту. Баранкин, словно зачарованный, смотрит на доску.
 БАРАНКИН: (угрюмо) Еще и сочинение это писать… «Сказочно-фантастическая»… Тьфу!
 МАЛИНИН: (вздыхая) Вот и закончилась наша свобода. Продлилась, как бабочка-однодневка…
В дверях появляется Надя, с видом строгой, но справедливой учительницы.
НАДЯ: (укоризненно) Юра, будь человеком, исправь двойку! Не позорь класс!
Баранкин бросает на Надю такой испепеляющий взгляд, что она, словно испуганная мышь, мгновенно исчезает, поспешно прикрыв за собой дверь.
БАРАНКИН: (возмущенно, в пустоту) А если я устал быть человеком? Если мне надоело соответствовать? Что тогда?
МАЛИНИН: (подходит к другу и протягивает ему портфель) Идем домой, Юрка. Нас завтра ждет тяжелый день. День, полный подвигов… учебных.
Друзья покидают опустевший школьный кабинет. В тишине раздается раскат грома, словно предзнаменование грядущих перемен. В классе, словно из ниоткуда, появляется Волшебница (в облике обычной учительницы). Она, с таинственной улыбкой, заканчивает предложение на классной доске: Сказочно-фантастическая история, которая произошла с Баранкиным и Малининым… И только ей известно, чем обернется эта история для двух незадачливых шестиклассников.
СЦЕНА 2.
Утро. Ученики, как трудолюбивые пчелки, с энтузиазмом преображают пространство. Кто-то ловко устанавливает новый забор, другие бережно выносят саженцы деревьев и старую, видавшую виды скамейку. В воздухе разливается аромат весны, кружат беззаботные бабочки, а звонкие трели птиц наполняют каждое мгновение жизнью. На эту идиллическую картину, словно две серые тени, вплывают Баранкин и Малинин, обремененные учебниками. Они устало опускаются на скамейку.
НАДЯ: Ребята, пора сажать деревья в школьном саду! А вы, двоечники, подождите Мишу здесь. После занятий приходите к нам.
Баранкин и Малинин покорно кивают.
БАРАНКИН: Вот у кого вечный праздник!
МАЛИНИН: Это ты о ком?
БАРАНКИН: О птицах и всяких насекомых… Беззаботная жизнь! Летают себе, порхают… ни забот, ни хлопот!
Внезапно на спинку скамейки приземляется крошечная букашка. Баранкин задумчиво смотрит на нее.
БАРАНКИН: (тяжело вздыхает) Эх, хоть бы денек пожить вот так, как эти счастливые букашки или воробьи, или бабочки… Только бы не слышать этих глаголов, которые с утра до вечера, как град, сыплются на твою бедную голову: просыпайся, одевайся…
МАЛИНИН: (подхватывает с энтузиазмом) Пойди, принеси, отнеси…
БАРАНКИН: Купи, подмети, помоги!
ВМЕСТЕ: Выучи!
МАЛИНИН: В школе тоже не легче.
БАРАНКИН: Точно! Стоит только переступить порог класса, и начинается: «Баранкин, будь человеком!». В школе будь человеком! На улице будь человеком! Дома будь человеком! А если я не хочу быть человеком?
МАЛИНИН: И я не хочу!
БАРАНКИН: Вот превратиться, например, в воробья… Свободная птица!
МАЛИНИН: Где же те волшебники, что исполняют желания?
БАРАНКИН: Они только в сказках живут…
МАЛИНИН: Мечтать не вредно…
БАРАНКИН: Было бы здорово!
Букашка, словно услышав их слова, взмывает ввысь. Вдалеке гремит гром. Юра и Костя вздрагивают. И тут, словно из ниоткуда, за скамейкой возникает волшебница, удивительно похожая на их учительницу, Нину Николаевну. На ней алый костюм в мелкий черный горошек, на голове – кокетливая темная шляпка, а в руках – нераскрытый зонтик.
ВОЛШЕБНИЦА: (радостно) Дети!
Баранкин и Малинин в изумлении оборачиваются.
БАРАНКИН и МАЛИНИН: (ошеломленно) Нина Николаевна?!
ВОЛШЕБНИЦА: (лукаво улыбаясь) Вы обознались, мальчики.
Волшебница обходит скамейку и встает перед ними.
ВОЛШЕБНИЦА: Я – волшебница!
БАРАНКИН: Волшебница?
МАЛИНИН: А разве в наше время…
ВОЛШЕБНИЦА: (заговорщицким шепотом) Еще как бывают!
Друзья обмениваются удивленными взглядами и с нескрываемым интересом устремляют взоры на волшебницу.
ВОЛШЕБНИЦА: Мальчики, вас разве в школе не учили уступать старшим место?
Друзья, словно подброшенные пружиной, вскакивают со скамейки, забыв про учебники. Волшебница грациозно опускается на освободившееся место.
ВОЛШЕБНИЦА: Благодарю! Подойдите поближе.
Мальчики, завороженные, делают несколько шагов к ней.
ВОЛШЕБНИЦА: Я готова исполнить ваше самое заветное желание!
Ребята снова переглядываются, не веря своему счастью.
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Какое?
ВОЛШЕБНИЦА: (достает из сумочки маленькую записную книжечку) Так… ищем… Баранкин… Малинин… Ага, вот ваше желание! «Не хочу быть человеком, а хочу быть воробьем!» Не передумали?
БАРАНКИН: А это…
ВОЛШЕБНИЦА: (многозначительно) Возможно!
БАРАНКИН: (тихо) А как вы будете нас превращать? (Делает неуклюжий магический жест) Волшебной палочкой?
ВОЛШЕБНИЦА: Обойдемся на этот раз волшебными словами. Это проще и надежнее. Слушайте внимательно и запоминайте инструкцию. Вам нужно будет выучить волшебные слова и повторять их при каждом превращении. И главное условие – вы можете превращаться в кого угодно и во что угодно, но только три раза! Запомнили?
МАЛИНИН: И даже в бабочку?
ВОЛШЕБНИЦА: Хоть в царевну-лягушку!
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Здорово!
ВОЛШЕБНИЦА: Готовы к превращению?
Мальчики энергично кивают.
БАРАНКИН: В воробьев!
МАЛИНИН: (отводит Баранкина в сторону и шепчет) Может, лучше в бабочек?
БАРАНКИН: Бабочки – это всего лишь насекомые, а воробьи – это как-никак птицы! Знаешь, какая у них замечательная жизнь?
ВОЛШЕБНИЦА: Мальчики, у меня не так много времени. Вы у меня не одни.
БАРАНКИН: Решайся, а то сейчас Мишка придет!
МАЛИНИН: Ладно, уговорил! В воробьев, так в воробьев!
БАРАНКИН и МАЛИНИН: В воробьев!
ВОЛШЕБНИЦА: (торжественно) Готовы?
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Всегда готовы!
Волшебница поднимается со скамейки и раскрывает зонтик.
ВОЛШЕБНИЦА: Замрите! (Друзья замирают). Закрывайте глаза! Сосредоточьтесь! Представьте себе эту птицу. Дышите глубже! Повторяйте за мной: «Не хочу быть человеком! А хочу стать птицей!»
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Не хочу быть человеком! А хочу стать птицей!
ВОЛШЕБНИЦА: (произносит заклинание) «Вот я! Вот я! Превращаюсь в воробья!» Три раза!
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Вот я! Вот я! Превращаюсь в воробья!.. Вот я…
Вдали показывается Миша с учебниками.
МИША (издалека): Костя! Юра!
Вдруг поднимается порыв ветра. Волшебница накрывает ребят зонтиком и прячется под ним сама.
МИША: Юра! Костя! Вы где, ребята?
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Вот я! Вот я! Превращаюсь в воробья!
Раздается оглушительный раскат грома. Неожиданно из-под зонта вылетают сначала одна птица, а затем другая. Они весело кружатся в воздухе, радостно чирикают и усаживаются на забор. Зонт стремительно взмывает вверх, складывается и улетает в небо, словно ракета. Волшебницы под ним уже нет.
Миша растерянно оглядывается по сторонам.
МИША: Ребята, вы где?
Он подбирает их учебники и с недоумением уходит.

СЦЕНА 3.
БАРАНКИН: Чирик! Чик! Где мои руки? (Озирает свои крылья.) А где ноги? (Рассматривает лапки.) Неужели это я? (Радостно трещит.) Чирик! Чик! Ура! Я больше не Баранкин! Я самый настоящий, взаправдашний воробей! Вот это диво дивное!
Баранкин распушил крылья, выпятил грудь колесом и повернулся к другому воробью, что сидел неподалеку.
БАРАНКИН: Чир-чик! Ир-чик!
МАЛИНИН: Чуф-чуф-чуф! Чи-чи-чи!
БАРАНКИН: (Утирая крылом воображаемый пот со лба) Ч;уфф! Ч;уфф!
МАЛИНИН: (Подражая другу) Ч;уфф! Ч;уфф!
Друзья взмыли ввысь, описали несколько лихих кругов и, приземлившись на скамейку, обнялись, подпрыгивая от восторга, и вновь принялись чирикать наперебой.
ВМЕСТЕ: Ура! Ура!
МАЛИНИН: Не обманула нас волшебница!
БАРАНКИН: И теперь ничто, слышишь, ничто не сможет омрачить мое дивное воробьиное настроение!
МАЛИНИН: И мое!
БАРАНКИН: В голове ни забот, ни мыслей, ни единой тревоги! И так будет целый день!
(Заливаются песней)
Целый день-день-день! Нам летать совсем не лень! В небо поднимаемся, Вниз мы опускаемся. Захотим – на ветку сядем, Если вдруг совсем устанем. Чик! Чирик! Чик! Чик! Ура! Мы играем в воробья!
БАРАНКИН: Чудесно! Вот она, свобода!
Друзья снова взмыли вверх и уселись на ветку дерева. В листве раздалось оживленное щебетание. Вдруг, словно пушечное ядро, к ним подлетела толстая воробьиха и устроилась на соседней ветке.
ВОРОБЬИХА: Вот они где, бездельники! Я их за соломой послала, а они тут нежатся на солнышке!
БАРАНКИН: (Тихо, с изумлением) Это еще кто такая?
Воробьи недоуменно уставились на воробьиху.
ВОРОБЬИХА: Хороши сыночки!
Воробьи переглянулись.
ВОРОБЬИХА: Что же вы молчите, родную мамочку не узнаете?
БАРАНКИН: (Шепотом) С чего это она вдруг решила, что она наша мамочка?
МАЛИНИН: Наверное, приняла нас за своих птенцов.
ВОРОБЬИХА: Что это вы прячетесь от мамочки? Не бойтесь, я вас ругать не буду! Летите ко мне!
На ветку слетелось несколько воробьев.
МАЛИНИН: Простите, тетенька, но мы от вас не прячемся, да и видим вас впервые!
ВОРОБЬИХА: (Заверещала) Какая я тебе тетенька?!
Воробьиха, словно коршун, спикировала на Малинина и клюнула его в шею.
БАРАНКИН: (Завопил) Да какая же она те-тень-ка! Честное слово, мы не ваши дети! Ну, честное-пречестное!
Воробьиха подпрыгнула на ветке и, яростно взмахивая крыльями, защебетала.
ВОРОБЬИХА: И ты не хочешь признавать родную мамочку? Не хотела я вас наказывать, но, видно, придется!
И воробьиха принялась остервенело клевать клювом то Малинина, то Баранкина. Воробьи на соседних деревьях хором защебетали, словно подбадривая ее. Воробьиха, не жалея сил, принялась лупить их своими крыльями.
БАРАНКИН: Больно! Чиик!
МАЛИНИН: Ой! Чиик! Чииирик!
ВМЕСТЕ: Мамочка!!
Воробьиха тут же прекратила «воспитательную работу».
ВОРОБЬИХА: То-то же!
Остальные воробьи одобрительно захлопали крыльями.
ВОРОБЬИХА: А теперь, сыночки, будем учи-чи-ться вить-вить гнездо!
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Как – учи-чи-ться?
ВОРОБЬИХА: Что, совсем память отшибло? Вчера ваша мамочка у;чила вас, как нужно вить-вить гнездо, а сегодня будете вить-вить сами!
МАЛИНИН: (Удивленно и тихо) Почему ты мне не сказал, что воробьи тоже у;чатся?
БАРАНКИН: А откуда я мог знать?
МАЛИНИН: (Громко) В общем, делай что хочешь, а я лич-но не собираюсь у;читься вить-вить гнездо!
Воробьиха, словно стрела, метнулась к Малинину.
ВОРОБЬИХА: Кто тут сказал, что не хо-чет учи-ться вить-вить гнездо?
БАРАНКИН: (Загораживая Малинина) Это не он, это я сказал!
Воробьиха клюнула Баранкина в шею.
МАЛИНИН: Драться, по-моему, не педаго-ги-чно!
ВОРОБЬИХА: Что?! Где ты таких слов нахватался?
Воробьиха со всей силы клюет Малинина в спину.
МАЛИНИН: Я больше не буду!
ВОРОБЬИХА: Чирик! Чик!
Внезапно сверху на ветку свалился толстый рыжий воробей.
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Чирк! Чирк!
Воробьиха от радости присела и принялась раскачивать ветку.
ВОРОБЬИХА: Папо-чка прилетел! Чиканька наш! Чика! Чи-ка!
Малинин и Баранкин раскрыли от удивления клювы.
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Папа?
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Скорей, сыно-чки! Скорей, воробьятки! (Затрещал, похлопывая себя крыльями по толстым ножкам и бокам.) Стрижи улетают на юг! Освобождается скворечник-чник. Чудесный скво-реч-ник!
ВОРОБЬИХА: (Радостно) Скворе-чник-чник! Моя меч-та!
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Надо только успеть занять. Придется подраться! Скорей в путь-путь-путь! Летим-тим-тим!
БАРАНКИН: (Подхватил) Ле-тим-тим-тим! Лучше драться за скворечник, чем учиться вить гнездо.
МАЛИНИН: (Пискнул) А может, лучше поу-чим-чим-ся вить-вить гнездо?
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Хвост не дорос старших учить! Хотел бы я видеть, что ты запоешь зимой, когда будет холодно!
БАРАНКИН: Вот именно! Летим!
Рыжий Воробей сорвался с ветки, задев крылом Баранкина и Малинина, и рванулся вперед. Воробьиха пристроилась следом.
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Чур-чур, не отставать! Чур-чур! Вперед!
МАЛИНИН: Если уж ты на всю жизнь решил остаться воробьем, то оставайся и дерись за свой скворечник. А я лично не буду. Выберу момент и сбегу! Улечу, и все!
БАРАНКИН: Тише ты, чудак! Все дело испортишь! Сейчас от этого рыжего все равно подобру-поздорову не отвяжешься!
МАЛИНИН: Что же делать?
БАРАНКИН: Что делать? Сбежим по дороге! Жди сигнала! С Баранкиным не пропадешь!
ВОРОБЬИХА: Чур-чур, не отставать!
Вдруг послышалось отчаянное чириканье. На дереве висит скворечник. Справа, слева, сверху и снизу, отчаянно чирикая, кружатся незнакомые воробьи. Малинин вцепился клювом в хвост Баранкину. Вместе они начали отбиваться от нападающих.
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Клюйте их, воробьятки мои!
ВОРОБЬИХА: За скворечник!
БАРАНКИН: Держись, Малинин! Вспомни, как мы дрались с ребятами из соседней школы за футбольный мяч.
МАЛИНИН: Я не дрался. Я на воротах стоял.
БАРАНКИН: Где наша не пропадала! Бей воробьев! (Громко и с вызовом) Чирик! Чирик!
МАЛИНИН: Чирк! Чирк!
Баранкин взмыл вверх, кувыркнулся, вошел в штопор и на бреющем полете вырвался из воробьиного окружения. Малинин отцепился от хвоста Баранкина. Друзья, пикируя на врагов, били их лапами и клевали клювом.
РЫЖИЙ ВОРОБЕЙ: Молодцы мои воробьятки! Так их!
Баранкин хватает Малинина за крыло.
БАРАНКИН: Пора рвать когти!
МАЛИНИН: Пора!
Друзья бросаются наутек от дерущихся воробьев.
Наконец, они свалились на первую попавшуюся крышу.
МАЛИНИН: Знаешь что, а я ли-чно на-чи-рикался! Все! (Принялся яростно клевать крышу) У них жизнь без забот! У них жизнь без хлопот!
БАРАНКИН: А что я виноват, если мне так показалось! Но ничего, у нас еще в запасе два превращения.
МАЛИНИН: Если превращаться, то лучше в бабочек. Они и гнезд не вьют, и кошки их не едят, и питаются они не овсом, а сладким нектаром.
БАРАНКИН: Заманчиво.
МАЛИНИН: Конечно, целый день порхать с цветка на цветок и все время есть сладкое…
МАЛИНИН: Так давай превращаться, пока еще день не закончился!
БАРАНКИН: А как у бабочек с учебой? Может, они тоже чему-нибудь учатся?
МАЛИНИН: (Заорал) Кошка!
БАРАНКИН: Хватит меня пугать, Малинин! Я уже пуганый!
МАЛИНИН: Я серьезно! Целых две!
На крыше появились две кошки. Они сделали несколько шагов и остановились, внимательно наблюдая за воробьями.
БАРАНКИН: К перепревращению в бабочек приготовились!
МАЛИНИН: Приготовились!
БАРАНКИН: На-чали!
МАЛИНИН: А чего говорить? Какие слова?
БАРАНКИН: Повторяй за мной!.. Не хочу быть воробьем! Хочу быть бабочкой!.. То есть мотыльком!.. Вот я! Вот я! Превращаюсь в мотылька! Повторяй три раза.
Друзья закрывают глаза.
БАРАНКИН и МАЛИНИН: (Тихо) Вот я! Вот я! Превращаюсь в мотылька!
Кошки разделились: одна стала красться к Малинину, а другая — к Баранкину. В трех шагах от воробьев они замерли.
Одна из кошек выгнула спину дугой и заурчала. Другая, царапая железную крышу когтями, приготовилась к прыжку. Малинин продолжал шептать заклинание. Баранкин открыл глаза и посмотрел на себя.
БАРАНКИН: Собираются прыгать! Значит, мы не превратились в бабочек. Все пропало! (Вздохнул) Прощай, Малинин! Извини, что я втянул тебя в такую историю!
Раздается звук грома. Кошки выпучили глаза, фыркнули и резко прыгнули в обратную сторону. Затем еще раз подскочили на месте и юркнули в чердачное окно.
БАРАНКИН: Кого это они так испугались? Собак здесь нет.
СЦЕНА 4.
Баранкин, захлопав крыльями, издал радостный, чуть визгливый крик.
БАРАНКИН: (радостно).Крылья! У меня крылья за спиной! Свершилось! Из жалкого, съедобного воробья я превратился в несъедобную, но восхитительную бабочку! Гениально! Ну и волшебница!
Он затрепетал маленькими треугольными крылышками и повернулся к Малинину. Рядом с ним парила дивная бабочка с огромными, бархатистыми крыльями, расписанными черными и изумрудными узорами.
БАРАНКИН: Какая красавица! Настоящий шедевр природы! А где же тогда мой верный Малинин? (Оглядывается) Костя! Неужели его от страха сдуло вниз, на серую мостовую? (Заглядывает вниз) Или, может, хитрая кошка уже утащила его в свой коварный плен? (Осматривает чердачное окно на крыше) А может…
МАЛИНИН: Чего ты вертишься, словно флюгер на ветру?
Баранкин снова переводит взгляд на бабочку.
МАЛИНИН: Чего вылупился?
БАРАНКИН: А ты… ты кто такая?
МАЛИНИН: Не "кто такая", а "кто такой"!
БАРАНКИН: А кто ты такой?
МАЛИНИН: Баранкин, ты что, меня нарочно не узнаешь?
БАРАНКИН: Малинин, это ты?!
МАЛИНИН: Неужели не признал?
БАРАНКИН: Вот это да! Превращение так превращение! А я уж было испугался, думал, беда с тобой приключилась.
МАЛИНИН: (гордо расправляет крылья) Как бы не так! Живее всех живых!
БАРАНКИН: (восхищенно) Я такую диковинку только на картинках видал! А как ты теперь называешься?
МАЛИНИН: Я теперь махаон, гордость семейства парусников!
БАРАНКИН: А я?
Малинин внимательно оглядел друга.
МАЛИНИН: Крылышки у тебя мелкие, желтенькие, в черную крапинку.
БАРАНКИН: (радостно) В крапинку!
МАЛИНИН: Всё ясно. Ты у нас… вредитель огородный.
БАРАНКИН: (удивленно) Какой еще вредитель?
МАЛИНИН: Общеизвестный капустник из семейства белянок…
БАРАНКИН: (поникнув) Ну вот, пожалуйста! Почему я – капустник, а ты – махаон?
МАЛИНИН: Откуда мне знать! Главное, что мы теперь – крылатые создания! Пора искать нектар! Это, брат, такая услада – словами не передать! Летим! Во весь дух-ух-ух!
БАРАНКИН: Во весь дух-ух-ух!
МАЛИНИН: Словно пух-ух-ух! Во весь дух-ух-ух!
Бабочки грациозно развернулись над захламленным чердаком. Малинин заметил на шершавой стене дома маленькую желтую бабочку, неподвижно сложившую крылья.
МАЛИНИН: Смотри! Настоящая! Не то, что мы, выскочки! Привет бабочкам! Это крушинница.
БАРАНКИН: Ну и пусть себе крушинница! Давай скорее за нектаром!
МАЛИНИН: Погоди! Надо познакомиться!
БАРАНКИН: Эх ты, Костя, бабник!
Малинин подлетел к крушиннице.
МАЛИНИН: Здравствуйте, прекрасная бабочка!
БАРАНКИН: Костя-махаон – девчатник! Костя-махаон – девчатник!
МАЛИНИН: Приветствую крушинниц!
Бабочка продолжала безмолвно сидеть, не обращая на Малинина ни малейшего внимания.
БАРАНКИН: Воображает из себя неприступную! Так тебе и надо!
МАЛИНИН: (внимательно рассматривая бабочку) Да нет, она не воображает. Она спит. Теперь её и пушкой не разбудишь. Она ведь на всю зиму уснула.
БАРАНКИН: Почему это – на всю зиму?
МАЛИНИН: У бабочек такой закон природы! Все бабочки осенью умирают или засыпают до самой весны.
БАРАНКИН: (встревоженно) Значит, мы тоже заснем по расписанию?
МАЛИНИН: Не каркай! Лучше полетели!
БАРАНКИН: Куда полетели?
МАЛИНИН: В школьный сад! Там мы и нектаром вволю наедимся, и заодно с нашими ребятами повидаемся…
БАРАНКИН: В школу так в школу!
Бабочки взмыли над крышей, немного покружились и устремились вниз, к земле.
СЦЕНА 5
Школьный сад дышал жизнью. Ученики, словно трудолюбивые муравьи, копали ямки, а их товарищи с трепетом опускали в плодородную землю юные саженцы.
НИНА: Мы тут спины гнем, а где Баранкин с Малининым?
АЛИК: Да на бороде!
ЗИНА: Сидят, небось, в кинотеатре.
СЕРГЕЙ: Или мяч гоняют, бездельники.
ВАНЯ: Несправедливо это.
ЗИНА: И поверили же кому! Надо их в триста пятнадцатую школу перевести…
АЛИК: А почему именно в триста пятнадцатую?
ЗИНА: Да потому что мы с ними соревнуемся! Пусть там свои двойки огребают! Нам же только лучше будет!
НАДЯ: Но это нечестно. Скажут, что мы не справились.
Входит Миша, излучая довольство.
МИША: Закончили уже, трудяги?
НАДЯ: К финишу подбираемся, а вы что?
МИША: Наша бригада с заданием справилась на пять с плюсом!
НИНА: А те тунеядцы хоть показывались?
МИША: Ни разу! Как сквозь землю провалились.
АЛИК: Ладно, сами тут разбирайтесь, а я побежал газировки хлебнуть!
ВАНЯ: Я с тобой!
СЕРГЕЙ: С сиропом?
АЛИК: А то как же!
СЕРГЕЙ: Тогда я тоже иду!
МИША: Девчонки, вы с нами?
НАДЯ: Я за! Только лопаты в школу отнесем.
НИНА: А сачки?
НАДЯ: С собой возьмем. У нас сегодня еще кружок юннатов.
МИША: И сочинение еще писать…
СЦЕНА 6
В лазурном небе появились две бабочки, словно живые цветы, сорвавшиеся с клумбы. Они грациозно описали несколько кругов над благоухающим садом и опустились на ветку старой яблони.
МАЛИНИН: Привал!
БАРАНКИН: (оглядываясь) Что-то наших не видать.
МАЛИНИН: И к лучшему. Знали бы они, что мы сейчас будем вкушать настоящий нектар, локти бы кусали от зависти.
БАРАНКИН: Ах! У меня уже голова кружится от предвкушения, слюнки текут. Как здесь ароматно! Словно у мамы на кухне, когда она печет печенье.
МАЛИНИН: Я выбираю самый благоухающий цветок!
БАРАНКИН: А я – самый огромный!
МАЛИНИН: Летим!
БАРАНКИН: Ныряем!
Баранкин, словно акробат, взмывает над пышным цветком, прицеливается и, сложив крылья, камнем падает вниз, так что видны одни только ноги. Малинин тем временем кружит над клумбой, выбирая себе лакомство. Наконец, он присаживается на цветок, запускает свой хоботок в самую сердцевину и замирает в блаженстве. Из цветка побольше выныривает Баранкин.
БАРАНКИН: (нежно) Аромат – точь-в-точь как из маминого флакончика от духов, когда он уже пустой…
Баранкин снова погружается в цветочный плен, но тут же резко выныривает.
БАРАНКИН: Там кто-то уже есть! Неужели какая-то наглая бабочка раньше меня залезла в цветок и хочет весь мой нектар сожрать? Ну и нравы у местных насекомых! Но я – Баранкин!
Баранкин, не церемонясь, боднул нахалку головой. В ответ послышался угрожающий гул. Баранкин боднул снова. Незнакомка опять загудела и боднула уже самого Баранкина.
БАРАНКИН: Ну и характер! Ладно, бабочка, только покажись из цветка, я тебе… (Баранкин с яростью бьет крыльями по тычинкам, поднимая облако цветочной пыльцы. От этого он начинает чихать.) А-а-пчхи! (с угрозой) Я тебе все ноги… А-а-пчхи! Я тебе покажу, как чужой нектар… А-а-пчхи!
Вдруг из цветка показывается сначала голова, а затем и полосатое тельце насекомого. Баранкин от неожиданности садится на край цветка, словно на краешек стула.
БАРАНКИН: (растерянно) Пчела?! (чихает) А-а-пчхи!
ПЧЕЛА: (утирая лапкой нектар с мордочки, утвердительно) Пчела!
БАРАНКИН: (в ужасе) Мама!
Баранкин, словно подкошенный, падает навзничь в траву. Пчела взлетает и перелетает на маленький цветочек. Пауза. Слышится угрожающее жужжание пчелы, а затем вопль Малинина: «Спасите!» Из цветка пулей вылетает Малинин, а за ним – разъяренная пчела.
БАРАНКИН: Так тебе и надо!
Баранкин с удовольствием наблюдает, как пчела гоняется за Малининым.
БАРАНКИН: Нечего было языком чесать: „Будем порхать с цветка на цветок! Нектара наедимся!..“ Вот пусть теперь тебя пчела угостит таким „нектаром“, чтобы в другой раз неповадно было в бабочку превращаться… Ап-чхи!
МАЛИНИН: (кричит жалобным голосом) Баранкин! Где ты?! Ой, мама!
БАРАНКИН: А вдруг она его ужалит, и он заболеет или… умрет от пчелиного яда? Что я тогда с ним буду делать? Он же не человек, а…
МАЛИНИН: Спасите!
Баранкин хватает легонький сучок, расправляет крылья и взмывает в воздух.
БАРАНКИН: Я лечу на помощь!
Баранкин подлетает к пчеле сзади и со всей силы ударяет ее по голове. Оглушенная ударом, пчела кубарем падает в кусты. Баранкин теряет равновесие и падает следом. К нему подлетает Малинин, с тревогой рассматривая друга.
МАЛИНИН: Что с тобой?
В ответ – тишина. Малинин начинает обмахивать Баранкина своими крыльями, словно опахалом.
МАЛИНИН: (сдерживая слезы) Дружище, только не умирай!
И вдруг раздается оглушительный чих. Баранкин вскакивает на ноги и с удивлением смотрит на Малинина.
БАРАНКИН: Ты чего, Малинин, плачешь?
МАЛИНИН: Я думал… тебя того… (голос дрожит)… ты того… погиб.
Баранкин снова чихает.
БАРАНКИН: Как видишь, живой! А вот ты мог погибнуть от пчелиного укуса.
МАЛИНИН: (радостно) Надо нам с тобой отметить нашу победу! Я знаю, где можно отведать нектара! Летим!
Малинин протягивает другу свою лапу. Баранкин сначала тянется в ответ, но тут же прячет лапу под крыло.
БАРАНКИН: Иди ты со своим нектаром… знаешь куда.
МАЛИНИН: (удивленно) Ты чего, Юрка?
БАРАНКИН: Я сейчас понял, что жизнь воробьев и бабочек только со стороны кажется прекрасной. А той жизни, о которой мы мечтали, сидя тогда на лавочке, вообще на земле нет.
МАЛИНИН: Может, мы ее не там искали?
БАРАНКИН: Думаешь?
МАЛИНИН: Если такой жизни нет на земле, то, может быть, она есть там, под землей. И, если от всяких хлопот и забот нельзя улететь, так, может, от них можно просто спрятаться, предположим, в том же муравейнике.
БАРАНКИН: Спрятаться, конечно, можно. А как быть с муравьями? Сколько я за ними ни наблюдал, никогда не видел, чтобы они просто сидели без дела. Превратимся в муравьев, а они возьмут и заставят нас работать. Нет уж, лучше еще раз превратиться во что-нибудь другое, только не в муравья!
МАЛИНИН: В кого тогда нужно превратиться, чтобы опять не вляпаться в эти ужасные перепалки и передряги, из которых мы с тобой еле ноги унесли?
БАРАНКИН: Малинин, а ты помнишь, как нас обзывали на собрании?
МАЛИНИН: Как нас только не называли! Лентяи, оболтусы, бездельники… Противно вспоминать.
БАРАНКИН: А еще Нинка обозвала нас трутнями.
МАЛИНИН: И что?
БАРАНКИН: (радостно) А трутни и называются трутнями, потому что они в жизни ничего не делают или делают только то, что им захочется!
МАЛИНИН: А ведь это и есть наша мечта!
БАРАНКИН: И как это мне сразу в голову не пришло! Сколько зря времени потеряли!
МАЛИНИН: Вот именно!
БАРАНКИН: Вот теперь наконец-то мы отдохнем по-настоящему, как полагается! Отдохнем от всего на свете!
МАЛИНИН и БАРАНКИН: Ура!! Ура!!
Друзья радостно замахали крыльями, взмыли ввысь, опустились, закружились в танце. Внезапно Малинин закачался и рухнул на бок. Баранкин продолжает кружиться в одиночестве.
БАРАНКИН: Не хочу быть бабочкой! Хочу стать… (замечает лежащего на земле Малинина). Эй, Малинин, вставай! Нечего тебе тут разлеживаться! Надо превращаться!
Малинин продолжает неподвижно лежать на земле.
БАРАНКИН: Костя, да что с тобой?
Баранкин начинает трясти Малинина за лапу.
БАРАНКИН: Хватит притворяться, что спишь! Или ты не хочешь превращаться в трутней?!
МАЛИНИН: (храпит) Хр-ры!
БАРАНКИН: (удивленно) Заснул?! Уснуть перед таким важным превращением! Как та самая «спящая красавица», которую склевал воробей. Хорошо, что поблизости нет воробьев. (задумывается) Это пока нет, а если прилетят?
Баранкин с тревогой смотрит в небо, оглядывается по сторонам. Затем с удвоенной силой трясет Малинина за лапу, толкает его в бок, дергает за крылья. Малинин по-прежнему лежит без движения, словно неживой.
БАРАНКИН: Проснись сейчас же! Слышишь? Или мы с тобой на всю жизнь поссоримся!
МАЛИНИН: Хр-р-ры!
БАРАНКИН: Ах, так, сонная тетеря! Погоди! Я тебя сейчас приведу в чувство! Для этого нужна обыкновенная вода. А вот и лужа рядом!
Баранкин подлетает к луже, набирает через хоботок воду. Вдруг слышатся голоса. Появляются девочки с сачками в руках.
НАДЯ: Бабочки – это создания невероятной красоты, такие хрупкие и легкие. Они радуют нас не только своим внешним видом, но и самим процессом своего появления на свет.
Баранкин, не обращая внимания, продолжает набирать воду. Девочки подходят все ближе к луже.
НАДЯ: Бабочки, как и слоны, принимают пищу через хобот. У них он, конечно, миниатюрный и едва заметный.
СВЕТА: (вскрикивает) Ой, Надя! Бабочка! Бабочка!
Баранкин резко поворачивается на голос и замирает на месте, словно статуя.
ЗИНА: Где?
НАДЯ: Какая бабочка?
СВЕТА: Да вот же она! Возле лужицы. Она как раз через хоботок пьет воду.
НИНА: А там еще одна бабочка!
Девочки застывают в изумлении.
БАРАНКИН: Все пропало! Эти юннатички-лунатички нас заметили!
Баранкин судорожно вытирает лапкой пот со лба и с тревогой смотрит на девчонок. А те не сводят глаз с бабочек.
НАДЯ: Стоим и не двигаемся, девочки! Чтобы их не спугнуть. Так, одна – капустница из семейства белянок.
НИНА: Такая бабочка у нас в коллекции уже есть!
БАРАНКИН: (обиженно) У них в коллекции есть такая бабочка, как я! Как же!.. Держите карман шире, юннатики-лунатики!
ЗИНА: (радостно) Девочки! А вот другой бабочки, по-моему, у нас в коллекции нет!
Надя осторожно подходит к Зине и застывает с вытаращенными глазами.
НАДЯ: (испуганно шепчет) Не может быть! Ой, девочки! Я, наверное, сплю! Ущипните меня! Да ведь это же ма-ха-он! Самый настоящий махаон!
НИНА: Как же он здесь оказался? Махаон в нашем городе?!
СВЕТА: Вот чудеса!
НАДЯ: Целое открытие! Тема для научной работы! Дайте сачок!
Нина протягивает сачок Наде. Она делает шаг вперед и замирает.
НАДЯ: Сейчас мы его поймаем, пока он лежит на боку. Поймаем – и в морилку, потом в сушилку, потом в распрямилку…
БАРАНКИН: Ну уж этого не будет!
Баранкин взлетает, налетает на Надю и начинает виться вокруг ее правого уха, словно назойливая муха.
БАРАНКИН: (отчаянно кричит) Наденька! Остановись! Это же не бабочка! Это человек в виде бабочки! Это не махаон! Это Малинин!
Надя отмахивается от Баранкина и продолжает красться к Малинину.
НАДЯ: Девочки, осторожно заходите с другой стороны.
БАРАНКИН: Девочки! Да что же вы делаете!
Баранкин взлетает еще выше, складывает крылья и стремительно падает вниз, со всего размаху ударяя Костю головой в бок. Костя просыпается, расправляет крылья и удивленно озирается по сторонам.
МАЛИНИН: Где я?
НАДЯ: Махаон расправил крылья! Какая красота!
БАРАНКИН: Улетай, Костя!
НИНА: Надя, лови махаона! А то он сейчас улетит!
БАРАНКИН: Костя, взлетай и делай свечку!
МАЛИНИН: Какую свечку? (смотрит вверх) О, кого я вижу! Девочки! Привет!
БАРАНКИН: Какой привет?! Улетай, Малинин, пока цел!
МАЛИНИН: И не подумаю! Они без ума от меня, порхающего чуда!
Баранкин, сверкнув яростью в глазах, подлетает к Малинину и хватает его за самое крыло. Надя, словно охотница, взмывает сачком, намереваясь пленить красоту бабочек. Но те, словно танцоры, уклоняются от сети, взмывая ввысь. В лёгком вальсе кружатся они, пока не опускаются на ветку старого дерева, словно драгоценные украшения.
НАДЯ: Ускользнули! Где они?
НИНА: Вон, на дереве!
НАДЯ: Тихо! Осторожно, не спугните!
Девочки, крадучись, начинают окружать дерево, словно готовясь к священному ритуалу.
БАРАНКИН: Малинин! Сию секунду начинай превращаться в трутня! Или Надька с юннатками запрячут тебя в морилку! А после – в сушилку! А затем – в распрямилку, навеки пригвоздят к позорному ложу коллекции!
МАЛИНИН: Как – в морилку?! Зачем в морилку?!
БАРАНКИН: Для науки! Для вечности! В общем, повторяй за мной, пока не поздно!
Баранкин, склонившись к самому уху Малинина, начинает выкрикивать заклинание, словно шаман, призывающий духов.
БАРАНКИН: Всех на свете лучше быть, конечно, трутнем!
МАЛИНИН: Ой, мамочка! Не хочу я быть трутнем! Хочу мурашом, маленьким да удаленьким!
БАРАНКИН: Мурашом так мурашом! Повторяй: не хочу быть малышом, а хочу быть мурашом! Три раза, и дело в шляпе!
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Вот я, вот я превращаюсь в мураша!
Надя, словно опытный рыболов, поднимает сачок и осторожно накрывает им двух беспечных бабочек, словно заключая их в воздушную тюрьму.
НАДЯ: Попались, голубчики!
ЗИНА: Получилось!
НИНА и СВЕТА: Ура!!!
НАДЯ: Приготовьте морилки, юные энтомологи!
Надя, заглядывая в мешок сачка, чтобы полюбоваться своим трофеем, вдруг замирает в недоумении.
НАДЯ (растерянно): Пусто! Никого нет! (Приподнимает сачок) Совсем никого!
ЗИНА: Не может быть! Я же видела своими глазами, как ты их накрыла!
Надя и Зина, словно следопыты, осматривают каждый листик куста, надеясь обнаружить беглянок.
ЗИНА: Никого! Испарились!
Подходят Нина и Света. Все вместе, склонившись, еще раз внимательно изучают ветки дерева, словно пытаясь разгадать древнюю загадку.
НАДЯ: Как сквозь землю провалились…
Надя, разочарованно, отходит от дерева.
ЗИНА: Расстроилась?
НАДЯ: Обидно! Так хотелось поймать махаона, пополнить коллекцию такой редкостью!
НИНА: С таким экземпляром наша коллекция затмила бы все школьные выставки!
НАДЯ: Идемте, девочки! Повезет в следующий раз!
Девочки, вздохнув, уходят, оставляя позади свои несбывшиеся мечты. А муравьи, сидевшие на ветке, по-прежнему наблюдали за происходящим. Костя, подкрутив свои усики, хлопнул Юрку по спине.
МАЛИНИН: Урра! Опасность воздушного нападения миновала!
БАРАНКИН: Что ты наделал, Малинин!
МАЛИНИН: А что я?
БАРАНКИН: И зачем мы только из-за тебя превратились в муравьёв, а не в трутней?
МАЛИНИН: Хочешь знать, трутни – это вроде муравьёв, только с крыльями. А нам с тобой крылья ни к чему, мы с тобой налетались уж на этих крыльях. Давай уж лучше уползём от всего на свете под землю, в муравейник. Уж там, под землёй, мы с тобой никого не встретим – ни юннатов, ни отличников, ни кошек, ни воробьёв…
БАРАНКИН: Глупый ты, Малинин. Ты что, не знаешь, что муравьи – настоящие трудяги?
МАЛИНИН: Очень даже знаю, но ведь сегодня выходной день!
БАРАНКИН: Ну и что?
МАЛИНИН: А в выходные дни даже муравьи не работают! Это закон!
БАРАНКИН: Тогда нет ничего страшного в том, что мы превратились не в трутней, а в мурашей.
МАЛИНИН: Не вешай нос, то есть усы, Баранкин! Все будет отлично! Главное – позитивный настрой!
Баранкин, полный решимости, спрыгнул с ветки на землю.
БАРАНКИН: Тогда прыгай за мной! Будем искать муравейник! Займём отдельную комнату, закроем дверь на замок и будем отдыхать, как короли!
Малинин, без колебаний, последовал за другом, прыгнув с ветки. Баранкин, ощутив землю под ногами, побежал по траве и, на радостях, ударил лапой круглое семечко, напоминавшее по форме футбольный мяч. Малинин, словно заправский футболист, принял передачу и отпасовал семечко обратно.
МАЛИНИН: У них же нет, наверное, дверей и замков в комнатах, там же муравейник…
БАРАНКИН: Неважно! Важно, что комнаты есть, а уж загородиться чем-нибудь от всего на свете мы сумеем! Мы с тобой бабочки учёные и воробьи стреляные, нас теперь на мякине не проведёшь!
Баранкин, с криком восторга, подпрыгнул в воздухе и принял на грудь семечко-мяч всеми четырьмя лапами сразу, затем упал на землю и покатился, громко смеясь. Малинин, не удержавшись, прыгнул на Баранкина.
МАЛИНИН: Куча мала!
Муравьи, сплетясь в один клубок, покатились, как мячик, по зеленой траве, словно дети, познавшие вкус свободы.
СЦЕНА 7.
По траве, усыпанной росой, катится зернышко-мячик. Останавливается. На зернышке, словно на троне, восседают Баранкин и Малинин.
БАРАНКИН: Ты прав, Малинин! Жизнь муравья куда интереснее, чем унылое жужжание трутня!
МАЛИНИН: Повеселимся от души!
Неожиданно из густой травы, словно из волшебного портала, появляются четыре настоящих муравья.
МАЛИНИН: Смотри, Костя, настоящие муравьи! Вот это встреча!
Баранкин, вскочив на ноги, начинает радостно махать лапками, приветствуя своих новообретенных собратьев.
БАРАНКИН: Эй, ребята-муравьята, по случаю выходного сыграем в футбол? Разделимся на две команды по три игрока! Будет весело!
Муравьи, словно озадаченные гости из другого мира, загадочно посмотрели на Баранкина и Малинина. Затем, похлопав друг друга усиками и тихо перешептавшись между собой, словно решая важный вопрос, быстро поползли назад, исчезая в зарослях травы.
БАРАНКИН: Ребята, вы куда? Мы же только познакомиться хотели!
Муравьи, словно испуганные тени, бесследно скрылись в густой траве.
БАРАНКИН: Чего это они, Малинин, от нас улизнули? Мы что, так плохо выглядим?
МАЛИНИН: Давай за ними проследим, вдруг что-то случилось. Любопытство – двигатель прогресса!
Баранкин и Малинин, словно опытные шпионы, проползли несколько метров, крадучись, словно тени. Взобравшись на небольшой пригорок, они стали осматривать окрестности, пытаясь обнаружить пропавших муравьев.
МАЛИНИН: А вот и наши братья-муравьи! Нашли, кого искали!
БАРАНКИН: Где? Что-то не вижу…
МАЛИНИН: Да ты не вперед смотри, а левее. Видишь дорожку? А по ней бегают муравьишки! Взад и вперед! Вперед и назад! Ну, умора!
БАРАНКИН (радостно): Бегают! Вот это жизнь!
Малинин, вглядевшись в суету муравьиной жизни, вдруг насторожился.
БАРАНКИН (удивленно): Костя, они не просто бегают, а носят разные палки, листья и даже камни… Гляди, Костя, они все это тащат в свой муравейник! Что это они?
МАЛИНИН: Это они так гуляют по своей главной улице! У каждого свой маршрут!
БАРАНКИН (недоверчиво): С палками, камнями? Это что за прогулка такая?
МАЛИНИН: А чего ты удивляешься? Сегодня же воскресенье! День чудесный!
БАРАНКИН: Посмотри внимательно, Малинин! Никто из муравьев не отлынивает, никто не занимается посторонними делами, играми, никто не лежит под кустом и не загорает. Они все работают! Все до единого!
МАЛИНИН: Необразованные личности! Наверное, даже не знают, что такое воскресенье! Мы не пойдем к ним в муравейник! Давай лучше гулять одни, где-нибудь там… В тишине и покое…
Малинин, с тоской, махнул лапой в противоположную сторону от муравейника, мечтая о безмятежном отдыхе.
БАРАНКИН: Тогда даём задний ход! Обратно в кусты!
Малинин, без промедления, начал пятиться назад, стремясь избежать трудовых будней. И тут к нему, словно из-под земли, подполз старый муравей, неожиданно схватив его за заднюю лапу и потянув на себя.
МАЛИНИН (кричит): Ой, мамочка! Спасите, помогите!
Баранкин, услышав крик друга, резко поворачивается.
БАРАНКИН: Костя, в тебя муравей вцепился! (Пригрозил муравью) Отцепись! А то хуже будет!
Муравей, словно не слыша угроз, продолжает тянуть за лапу Малинина. Баранкин, не раздумывая, хватает муравья за лапу и начинает тянуть к себе, разрывая захват. Муравей, словно проводя осмотр, обстукивает Малинина и Баранкина с ног до головы своими усиками, пытаясь понять, кто перед ним.
БАРАНКИН: Оставь моего друга в покое! Ищи себе другую жертву!
Муравей, наконец, оставляет лапу Малинина, отступая на шаг.
МУРАВЕЙ 1: Почему вы не работаете? Почему бездельничаете в разгар дня?
БАРАНКИН: Потому что сегодня воскресенье! Вы что, не знаете?
МУРАВЕЙ 1: Какое воскресенье? Что это такое?
МАЛИНИН: Выходной день! День отдыха!
На полянку, привлеченные шумом, начинают собираться муравьи. Одни, словно любопытные туристы, забираются на цветы, чтобы лучше рассмотреть Малинина и Баранкина. Другие окружают их плотным кольцом, словно готовясь к осаде.
МУРАВЕЙ 1: Что такое выходной день? Объясните нам, невеждам!
МАЛИНИН: Выходной день — это такой день…
Баранкин, отодвинув Малинина в сторону, выходит вперед, готовясь произнести речь.
БАРАНКИН: Это когда никто не работает! Все отдыхают и веселятся!
Муравьи, словно не веря своим ушам, переглянулись между собой и затем вытаращили глаза на Баранкина, словно увидев пришельца из другого мира.
БАРАНКИН: В общем, когда мы жили там, мы в этот день никогда не работали. Это был святой день!
МУРАВЕЙ 2: Где это «т-а-м»? Покажи нам!
Баранкин, словно указывая на райские кущи, показывает лапой на большой каменный дом, который величественно возвышался вдали за поляной.
БАРАНКИН: Там… Вон в том кирпичном муравейнике, то есть не в муравейнике, а в этом… в человейнике…
Из толпы муравьёв послышались недовольные голоса, словно предвестники бури.
МУРАВЕЙ 1: Подозрительно! Что-то тут не чисто!
МУРАВЕЙ 2: Кто они такие? Самозванцы!
МУРАВЕЙ 3: Надо разобраться! Вывести их на чистую воду!
МУРАВЕЙ 4: Не надо разбираться! Оторвать им ноги, и дело с концом!
МУРАВЕЙ 3: Правильно! Они — не мы! Они чужие! Враги!
МУРАВЕЙ 2: Они и говорят не по-нашему! Слышали, как они произносят слово «работа»?
В толпе муравьев поднялся шум, словно в разворошенном улье. Они активно машут лапами, выражая свое негодование.
БАРАНКИН (тихо шепчет): Малинин! Мне все это напоминает наше классное собрание! Сейчас начнется самое интересное!
МАЛИНИН: Что будем делать? Как будем выкручиваться?
БАРАНКИН: Пока не знаю… Будем импровизировать!
Муравей 1, словно оратор, отделяется от остальных муравьев и, взобравшись на высокий цветок, начинает свою обличительную речь.
МУРАВЕЙ 1: Слушайте, муравьи! Внемлите моим словам!
МАЛИНИН: Сейчас начнут нас прорабатывать по полной программе!
МУРАВЕЙ 1: Эти два бездельника, не дожидаясь луны, прекратили работу в самый разгар солнечного света! Это неслыханно! Я – старый муравей, но я никогда не слышал от старейших муравьёв, чтобы в нашем муравейнике когда-нибудь произошло такое не виданное моими глазами и не слыханное моими ушами преступление!
Толпа, словно потревоженный рой, грозно загудела, выражая свое возмущение.
БАРАНКИН (засмеялся): Отдыхать, по-вашему, значит преступление? Вы чего, муравьишки, с ума сошли?
МУРАВЕЙ 1: Я предлагаю приговорить этих двух преступников к смерти!
МАЛИНИН: Они что, заболели? Совсем с катушек съехали?
МУРАВЬИ (хором): Смерть бездельникам! Смерть тунеядцам!
Толпа муравьёв, словно единый организм, одобрительно закричала, требуя немедленной расправы.
МУРАВЕЙ 1: Хватайте преступников! Не дайте им уйти!
К Косте подходят несколько муравьев и, словно палачи, хватают его за ноги.
БАРАНКИН: Эй, вы чего делаете? Отпустите моего друга! Не трогайте его!
Баранкин, словно разъяренный лев, бросается на помощь к Косте, но его тоже, словно по команде, хватают за ноги другие муравьи.
МУРАВЕЙ 1: Несите их прочь от нашего муравейника! Подальше от наших глаз!
БАРАНКИН и МАЛИНИН (громко): Помогите! Спасите! Мамочки!
Муравьи, словно усердные работники, начинают оттаскивать преступников от муравейника, выполняя свой долг. И тут, неожиданно, впереди появились длинные усы, словно антенны, улавливающие сигнал бедствия. Затем, словно из кошмарного сна, возникли огромные головы с большими челюстями, наводящие ужас на всех обитателей муравейника. Муравьи, словно по волшебству, остановились, замерли в испуге. Головы, словно призраки, исчезли в густой траве, оставляя за собой лишь страх и смятение.
МУРАВЕЙ 1 (испуганно кричит): Мирмики! Берегитесь, мирмики!
Муравьи, которые несли преступников, от страха бросили их на землю и, словно стая перепуганных птиц, разбежались в разные стороны, спасая свои жизни.
БАРАНКИН: Кого это они так испугались? Что за мирмики такие?
МАЛИНИН: Каких-то мирмиков! Звучит ужасно!
БАРАНКИН: Я не знаю, кто такие мирмики, но знаю одно: при слове «мирмики» все муравьи куда-то разбежались. Может, и нам скрыться? На всякий случай? Лезь за мной на цветок! Только тише!
Малинин, без промедления, карабкается следом за Баранкиным, словно обезьянка, спасающаяся от хищника. Забравшись на цветок, Баранкин и Малинин начали осматривать окрестности, пытаясь понять, что происходит. Затем, свесив головы с цветка, словно с наблюдательного пункта, стали наблюдать за происходящим внизу, стараясь не привлекать к себе внимания.
БАРАНКИН: Видишь кого-нибудь? Есть признаки жизни?
МАЛИНИН: Смотри, Костя! Наши муравьишки! Вроде все на месте…
БАРАНКИН (удивленно): А почему они так странно все сбились в кучку и не шевелятся? Как завороженные, словно в трансе…
Снова из травы, словно из преисподней, появляются большие усы, потом большие головы с огромными челюстями, наводящие ужас и трепет.
МАЛИНИН (испуганно): Ой! А это еще кто такие? Страх какой!
Рыжие муравьи, словно завоеватели, выползают из травы и медленно, но уверенно ползут к черным муравьям, окружая их со всех сторон.
БАРАНКИН: Может, это и есть те самые мирмики? Кажется, мы попали в переплёт!
МАЛИНИН: Смотри, они окружают черных муравьев! Замыкают кольцо!
Несколько рыжих муравьев, словно хищники, бросились на черных муравьев, щёлкая своими огромными челюстями, наводя ужас на своих жертв. Они стали связывать их тонкими паутинками, лишая свободы, и отдавать другим рыжим муравьям, которые, словно рабы, кидали их на большие листы лопуха и относили в конец поляны, к своему муравейнику.
МАЛИНИН: Эти рыжие мирмики забирают муравьев в рабство! Кошмар какой-то!
Появились еще рыжие муравьи, которые стали окружать со всех сторон муравейник, готовясь к решающей битве. Черные муравьи, не желая сдаваться без боя, нападают на рыжих, защищая свой дом и свободу. Началась ожесточенная схватка, битва за выживание.
МАЛИНИН: Гады! Маленьких бьют! Надо своих выручать! Нельзя оставаться в стороне!
БАРАНКИН: Выручать? Кого? Ты с ума сошел? Мы же сами чуть не погибли!
МАЛИНИН: Да они не со зла, по справедливости! Хорошие ведь ребята, хоть и задиристые. Дерутся – любо-дорого смотреть! Помочь им надо. Вперёд, чернопузые! Не робей! Бей рыжих гадов! Баранкин, за мной! Смерть мирмикам!
Костя сиганул с цветка, на лету подхватил с земли сучок-дубинку и бросился навстречу надвигающейся рыжей орде.
МАЛИНИН (вопит): Вперёд, чернопузые! Ура-а-а!
Баранкин, застыв на краю цветочного трона, заорал Малинину вслед:
БАРАНКИН: Костя! Малинин! Стой! Не туда несёшься! Куда ты, дурень? Убьют ведь! Костя! Остановись!
Малинин, словно вихрь, ворвался в гущу муравьиной толпы. Дубинка засвистела, разнося удары направо и налево.
МАЛИНИН: Получите за наших! Знай наших!
Баранкин, кубарем скатившись по стеблю, несколькими отчаянными прыжками оказался в самом пекле битвы. Схватив Костю за задние лапы, он выволок его из клубка рыжих тел и поволок обратно к цветку, вырвав из ослабевших лап дубинку.
БАРАНКИН: Эх ты, вояка доморощенный! Сейчас как тресну по башке, чтоб дурь выбить! Лезет, куда не просят! К своим надо было, на подмогу, а он… Эх, Малинин!
Внезапно, словно из-под земли, перед ними вырос мимрик, клацая устрашающими челюстями. Баранкин, не раздумывая, огрел его дубинкой. Мимрик рухнул, как подкошенный.
БАРАНКИН: Живо на цветок!
МАЛИНИН: Юрка, больше не хочу быть муравьем. Давай снова станем людьми!
БАРАНКИН: Наверх!
МАЛИНИН: А ты?
БАРАНКИН: Я за тобой! Лезь!
Костя, цепляясь за стебель, пополз вверх, Баранкин – следом. Мимрик очнулся и, бешено замахав лапами, издал злобный шипящий звук. К цветку устремились другие мимрики, облепляя стебель и один за другим карабкаясь вслед за беглецами. Друзья достигли вершины.
БАРАНКИН: Превращайся! Я их задержу!
МАЛИНИН: Если превращаться, то вместе!
Из-за лепестка высунулась рыжая голова, злобно вращая глазами. Баранкин со всей силы ударил мирмика по черепу. Тот отшатнулся и скрылся.
БАРАНКИН: Вместе не успеем!
Баранкин, высунувшись из-за лепестка, принялся яростно охаживать дубинкой наседающих мимриков.
БАРАНКИН: Эх вы! Толпой на двоих! Не стыдно, а? (Бьет дубинкой мимрика. Тот летит вниз. На его место тут же появляется другой рыжий муравей.) Ты, рыжий, давай один на один! Вызываю! Не хочешь? Тогда получай по своей рыжей тыкве!
Баранкин обрушил удар на рыжую голову. Мимрик пошатнулся и едва не сорвался вниз, но успел перехватить дубинку. Та с треском сломалась.
БАРАНКИН: Костя, повторяй за мной! (Громогласно заорал.) Я хочу навеки быть Человеком!
МАЛИНИН (подхватывает): Я хочу навеки быть Человеком!
Тщетно.
БАРАНКИН: Мы все волшебные слова сказали? Ничего не забыли?
МАЛИНИН: Забыли! Все три желания уже исполнились!
БАРАНКИН: Точно! И что теперь делать?
МАЛИНИН: Не хочу быть муравьем! Хочу быть человеком!
БАРАНКИН: Я тоже!
Рыжие муравьи сжимают кольцо. Раздался раскат грома. Сверху опустился зонтик волшебницы.
РЫЖИЙ МУРАВЕЙ: Сдавайтесь! Вы окружены!
Поднялся вихрь. Порыв воздуха толкнул Баранкина в бок, перевернув его вверх тормашками. Из-под купола зонта вылетел огромный стриж. Он схватил Малинина в клюв и взмыл в небо. Баранкин камнем полетел вниз. Раздался оглушительный удар грома. Зонт захлопнулся и унесся ввысь. Всё вокруг изменилось. Муравьи заметались в панике.
СЦЕНА 8.
Двор. Скамейка. Рядом на траве – Баранкин. Некоторое время он лежит неподвижно. Затем медленно открывает глаза. Пытается встать, но падает обратно. Немного полежав, садится и обхватывает голову руками.
БАРАНКИН: Ой, голова кружится… И нога болит.
Осторожно ощупывает ногу. Замирает от изумления.
БАРАНКИН: Нога?! А где муравьиная лапка? (Смотрит на руку.) Рука? Человеческая!
Баранкин поднимается на ноги. Еще раз осматривает себя с головы до пят.
БАРАНКИН: И голова на месте!
Трогает, похлопывает себя по ногам. Засовывает руки в карманы брюк.
БАРАНКИН: И голова моя на месте! Ура! Снова человек!
Начинает прыгать, размахивать руками. Внезапно останавливается. Оглядывается.
БАРАНКИН: А где Костя? Костя! Ты где?
Вокруг щебечут воробьи.
БАРАНКИН (кричит): Костя!
Мимо пролетает бабочка. Баранкин провожает ее взглядом. Подходит к скамейке. По ней ползают муравьи. Баранкин садится.
БАРАНКИН (грустно): Кости нет… Как же так? Я вернулся живым из этого безумного путешествия, а он… Неужели погиб, так и не став человеком? Я виноват. Это я втянул Костю в эту дурацкую историю.
Тяжело вздыхает. Неожиданно раздается голос Кости Малинина.
МАЛИНИН: Баранкин! Чего нюни распустил?
БАРАНКИН (удивленно): Костя?
МАЛИНИН: Я!
Баранкин перестает всхлипывать. В испуге закрывает лицо руками.
БАРАНКИН (испуганно): Ой! Неужели ты уже… там?
МАЛИНИН: Где – там?..
БАРАНКИН: На том свете, что ли?
МАЛИНИН: Чего мелешь? Я здесь, рядом.
БАРАНКИН: Не ври, Малинин! Я же видел, как тебя стриж сожрал!
МАЛИНИН: Это он тебя сожрал, а не меня! Я своими глазами видел!
БАРАНКИН: А я говорю, тебя!
МАЛИНИН: Как же он меня сожрал, если я живой? Открой глаза и убедишься!
БАРАНКИН: Боюсь!
МАЛИНИН: Чего боишься?
БАРАНКИН: Открою глаза, а тебя нет.
МАЛИНИН: Сейчас докажу, что существую!
Баранкин осторожно встает со скамейки, отходит от нее, но продолжает закрывать лицо руками. Грохочет гром. Появляется Малинин. Подбегает к Баранкину и прыгает ему на плечи. Они вместе падают на землю. Баранкин открывает глаза.
МАЛИНИН: Ну как, существую или нет?
БАРАНКИН (радостно кричит): Существуешь! Ур-р-ра!
Друзья обнимаются, кружатся, взявшись за руки.
БАРАНКИН: Значит, с-у-щ-е-с-т-в-у-е-м?
МАЛИНИН: Существуем!
БАРАНКИН: А как мы с тобой существуем?
МАЛИНИН: Как люди!
БАРАНКИН: Как ч-е-л-о-в-е-к-и!
ВМЕСТЕ: Ура-а-а!
Баранкин резко останавливается.
БАРАНКИН: Постой! Дай-ка я на тебя посмотрю…
МАЛИНИН (смеется): Что, раньше не видел?
БАРАНКИН: Не видел, Костя! И ты меня по-настоящему не видел! Если хорошенько нас рассмотреть, то мы – чудо природы! Посмотри, какие у нас руки! Не муравьиная лапка и не воробьиное крылышко! Самая настоящая человеческая рука!
Друзья молча рассматривают свои руки, ноги, вертят головами.
БАРАНКИН: А голова! Я на свою голову раньше внимания не обращал. Голова и голова… Есть на плечах – и ладно! Кепку нахлобучишь – и хорошо! А теперь… Теперь, после всего, что я пережил, точно знаю: если руки человека – это чудо, то го-ло-ва – самое расчудесное чудо из всех расчудесных чудес!
МАЛИНИН: И я так думаю!
БАРАНКИН: Пусть теперь Зинка на всю вселенную вопит: «Баранкин, будь человеком!» А я ей в ответ: «Я – Человек!»
ГОЛОС МИШКИ: Ребята!
БАРАНКИН: Мишка!
МАЛИНИН: Мы здесь!
Мишка подбегает к ним.
МИШКА: Где вы пропадали?
БАРАНКИН: Где были – там нас больше нет…
МАЛИНИН: С нами такое приключилось…
БАРАНКИН: Он все равно не поверит.
МИШКА: Какие-то вы странные сегодня. Все в порядке?
БАРАНКИН: Как хорошо быть человеком!
МИШКА: Конечно!
БАРАНКИН и МАЛИНИН: Мы готовы заниматься!
Ребята уходят. Неожиданно на скамейке появляется Волшебница. Улыбается, достает книжечку и делает пометку ручкой. Исчезает. Затемнение. Слева и справа, словно в окнах, зажигается свет. В окнах – Баранкин и Малинин. Разговаривают по телефону.
МАЛИНИН: Телек смотришь? Там приключенческий фильм показывают.
БАРАНКИН: Не угадал. Сочинение пишу.
МАЛИНИН: И я.
БАРАНКИН: А давай завтра начнем жить по-человечески!
МАЛИНИН: А разве мы не люди?
БАРАНКИН: А я хочу быть суперчеловеком! Буду рано вставать, сам застилать постель, делать уроки, а главное – завтра в школу приду первым!
МАЛИНИН: Я с тобой!
БАРАНКИН: Не проспи!
МАЛИНИН: До завтра!
Затемнение.Раздается звонок.
СЦЕНА 9.
Классный кабинет. В ожидании чуда застыли ученики за партами.
УЧИТЕЛЬНИЦА: Ребята, ваши сочинения проверены. И знаете… вы меня порадовали! Почти все справились, плохих отметок нет! (Класс взрывается аплодисментами). Молодцы! Но больше всех меня удивили… два юных дарования, два наших ученика.
СЕРГЕЙ: Опять Кутузов со своими гениальными выдумками?
УЧИТЕЛЬНИЦА: На этот раз, Сергей, пьедестал почета делят те, в чьих головах, оказывается, клокочет бурная фантазия и искрометное воображение… (многозначительная пауза).
СЕРГЕЙ: Нина Николаевна, не томите! Интрига зашкаливает!
ЗИНА: Да, кто же эти таинственные фантазеры?
УЧИТЕЛЬНИЦА: Баранкин Юра и Малинин Костя!
ВСЕ: (изумленно) Ох!
Удивленные взгляды устремляются к Баранкину и Малинину.
НАДЯ: Неужели это правда?!
УЧИТЕЛЬНИЦА: Да! Я поставила им пятерки!
ВСЕ: (радостно) Ах!
НАДЯ: Нина Николаевна, что же такого они написали? Поделитесь с нами!
ЗИНА: Даже не верится, что это они!
Звенит школьный звонок, возвещая об окончании урока.
УЧИТЕЛЬНИЦА: Урок окончен. Но наш разговор мы обязательно продолжим на следующем занятии.
Ученики поднимаются со своих мест. Учительница покидает класс. Наступает тишина, нарушаемая лишь взглядами, прикованными к Баранкину и Малинину. Надя решительно выходит к доске.
НАДЯ: Прошу наших… э-э… отличников, Баранкина Юру и Малинина Костю, к доске!
БАРАНКИН: (растерянно) А сейчас-то за что?
МАЛИНИН: Мы же вчера двойки исправили!
БАРАНКИН: Михаил Михалыч нам четверки поставил!
МИША: Я с ними весь вечер сидел, помогал!
МАЛИНИН: И за сочинение пятерки получили!
НАДЯ: Не скромничайте, выходите!
Баранкин обреченно вздыхает, опускает голову и медленно бредет к доске, а за ним, как тень, плетется Малинин.
НАДЯ: Ну что, никто не хочет поздравить наших… одаренных?
АЛИК: А что вы там такое написали, ребята?
ВАНЯ: О чем хоть?
ЗИНА: Да, про что ваше сочинение?
Баранкин и Малинин обмениваются смущенными взглядами.
БАРАНКИН: Как хорошо быть человеком!
НАДЯ: И все? Это все ваше гениальное творение?
Малинин молча кивает.
НАДЯ: (улыбаясь) Алик, будь добр, запечатлей наших удивительных фантазеров для будущей стенгазеты!
Класс взрывается радостными аплодисментами и криками: «Ура!». Алик достает фотоаппарат.
ЗИНА: А я про вас новые стихи напишу, про Баранкина Юру и Малинина Костю!
АЛИК: Фантазеры, улыбочку! Готовы?
БАРАНКИН: Ребята, а давайте лучше все вместе сфотографируемся!
МАЛИНИН: Точно, Юра! Подходите все к нам!
Ученики радостно окружают Баранкина и Малинина.
АЛИК: Ребята, улыбаемся! Готовы?
БАРАНКИН: Человеки, готовы!
ВСЕ: Готовы!
Щелкает фотоаппарат, запечатлевая сияющие улыбки.
КОНЕЦ.