Тени безымянного озера. Глава 21

«Веста» снова неслась по трассе, теперь уже на юго-восток. Ковалёва, сидя рядом с водителем, копалась в дневнике Седова-старшего, пытаясь расшифровать координаты.

— Получилось! — радостно воскликнула она, вводя нужные цифры в навигатор своего смартфона. — Терминал «Дельта-4» спрятан в старом бункере в тридцати километрах от Оренбурга. — Она показала Игорю карту. — Ты знаешь это место? Рядом с заброшенным аэродромом.

— Приблизительно, но почему там?

— Потому что там в восьмидесятых испытывали квантовые передатчики. — Вера удовлетворённо хмыкнула. — Твой отец и его коллеги явно готовились к худшему.

Фарфоровая кукла лежала на заднем ряду машины. Миронова, вернее, её голос из куклы, периодически подавал признаки жизни: то экран навигатора мерцал, то радио в машине, прерывая трансляции, ловило странные помехи с её словами: «Я держусь… но недолго».

Игорь вёл машину на максимальной скорости и, стиснув зубы, бормотал:

— Держись, мы успеем… Только держись…

Ковалёва пару раз подменяла за рулём Седова, всё-таки маршрут в полторы тысячи километров трудно проехать без отдыха. По этой дороге Игорь не раз уже ездил и знал многие особенности. Они не останавливались на ночлег, делая короткие стоянки на перекусы и туалет. И к вечеру следующего дня добрались до нужных координат.

Заброшенный аэродром встретил их холодным ветром и воем в проводах. Погода словно издевалась над ними. Мелкий дождь, затянутое серой пеленой небо и степной ветер раздражали.

Бункер нашли быстро. Им оказался полузасыпанный землёй бетонный куб со ржавой дверью, глядя на которую Вера вздохнула с огорчением:

— Блин! Нам её снова ломать?

Игорь хотел было вернуться к машине за монтировкой, но, потянув на себя створку, удивился, что она хоть и со скрипом, но открылась. Внутри было темно, сыро и… на удивление чисто. Ни пыли, ни следов времени. Посреди комнаты стоял терминал, почти идентичный тому, что был в особняке Громова.

— Смотри, он… включён. — Игорь подошёл ближе. Экран вспыхнул, показав сообщение:

«Резервная система активирована. Ожидание ввода ключа».

— Какого ключа? — Вера растерялась, с испугом смотря на мужчину. Она держала в своих руках прихваченную куклу и не ожидала, что из игрушки прозвучит голос Мироновой.

— Этот!

Фарфоровая кукла внезапно задрожала в руках Ковалёвой, будто её пронзил электрический разряд. Прежде чем Вера успела среагировать, игрушка выскользнула из её пальцев с противоестественной плавностью, словно движимая невидимым магнитным полем.

— Что за…? — начала было возмущаться женщина, но её голос потонул в шипении статических разрядов. Кукла самостоятельно прилипла к терминалу, и здесь до Ковалёвой дошло.

— Чёрт! Провода — это волновод! Эффект квантовой синхронизации!

Глаза Веры горели восторгом и пониманием, пока тонкие кабели из разбитой куклы начали самоорганизовываться, вплетаясь в интерфейсы панели управления с хирургической точностью. На экране вспыхнули уравнения фон Неймана, мгновенно сменяющиеся каскадом бинарного кода.

Она использует куклу как материальный интерфейс! — пояснила Ковалёва специально для Игоря. Воздух в бункере внезапно потерял прозрачность, приобретя свойства сверхтекучего гелия. В углу помещения пространство начало коллапсировать, образуя локальную область с отрицательным коэффициентом преломления.

— Дефект массы…! — включив запись на своём смартфоне, Вера фиксировала происходящее. — Это когда точка сингулярности начала испускать черенковское излучение.

Для Седова её слова были малопонятны, но он инстинктивно прикрыл глаза от голубого свечения, возникшего из едва видимого энергетического кокона. А когда открыл их — перед Ковалёвой уже стояла полупрозрачная фигура девушки с просвечивающимся скелетом. Квантовая телепортация материи шла в несколько этапов, как поясняла Ковалёва. Фотонная реконструкция скелета. Адронная сборка мягких тканей и электронная коррекция нейронных связей. Они оба наблюдали за занимательным процессом, когда каждый атом занимал своё определённое место в возрождающемся теле.

Когда процесс завершился, обнажённая Лена сделала шаг вперёд, и её босые ноги оставили реальные следы на пыльном полу. Девушка ощупывала себя, проверяя возрождённое тело и шутя:

— Кажется, все мои системы функционируют в штатном режиме…

Игорь вздрогнул, подозревая подвох, но Лена, увидев его напряжённое лицо, рассмеялась:

— Да я пошутила!

Она кинулась к друзьям, обнимая и целуя по очереди каждого, радостно щебеча:

— Вы не представляете, как я рада, что вернулась! Быть «нигде» — это, скажу я вам, то ещё приключение! Второй раз даже за огромные деньги я бы не согласилась испытать. Вот только с одеждой облом.

— Да это мы быстро исправим! — скидывая с себя джинсовую куртку, пообещал ей Седов, набросив одежду на девушку. — Купим новую, не вопрос!

— И что теперь? — задала Вера вопрос, когда страсти немного поутихли.

— Теперь… — Игорь переглянулся с Леной, понимая друг друга без слов. — Теперь мы ищем всех, кто мог остаться в системе. И уничтожаем её навсегда.

— Да-а? И где нам их искать? — скептически смотрела на парочку Ковалёва. Но она не ожидала, что кукла, до сих пор прикреплённая к терминалу, заговорит!

— Сначала… проверьте базу в Новосибирске.

— Оба-на! — трое людей переглянулись.

— Опять в Сибирь? — не удержался от вопроса Седов, ловя на себе взгляды двух дамочек. — Может, хоть в этот раз удастся до Байкала добраться? Но поедем на моём бусике. «Веста» для троих малокомфортна…


…Прежде чем отправляться в новое путешествие, Игорь погасил все накопившиеся долги за квартиру, гараж и две машины. Денег Светланы из вскрытого сейфа хватило на все расходы и подготовку к новой поездке. И через три дня они втроём ехали из Оренбурга по направлению к Новосибирску.

Погода наконец-то восстановилась, радуя пассажиров солнечными денёчками. Вера до сих пор возилась с записями Седова-старшего, пытаясь найти в них новые подсказки с координатами Новосибирской базы.

— Ну точно! — воскликнула она из салона микроавтобуса. — Я сначала не понимала вот эту последовательность цифр и букв под записью. Думала, что это какие-то военные координаты, а здесь совсем не локация, а… уравнение!

Лена, развернув пассажирское сиденье в сторону салона, попросила:

— Дай мне взглянуть.

А когда прочитала запись, её глаза расширились от изумления.

— Это же модифицированная формула де Бройля! — её голос дрогнул. — Игорь, твой отец не просто указал место. Он закодировал в этих цифрах параметры квантового поля. Это…

— Портал? — Игорь резко обернулся с водительского места.

— Нет! Это монолит. Искусственно созданная точка сингулярности. — Лена вернула кресло в исходное положение. — Где-то в Сибири находится вторая лаборатория. И она активна.

Расшифровка заняла всю ночь. К утру Вера, с красными от усталости глазами, ткнула пальцем в карту.

— Вот, наконец нашла. Это уже Томская область, глухая тайга. Ни дорог, ни населённых пунктов.

— Как вообще что-то могли построить в таком месте? — Игорь склонился над картой.

— Стройка ГУЛАГа, — хрипло пояснила Лена. — 1950-е. Мой отец упоминал, что первые эксперименты начались ещё при Берии.

Вера вдруг побледнела, с ужасом уставившись на подругу.

— Погоди… Если это 1953 год, то…

— То это «Нулевой цикл», — закончил за неё Игорь. — Самая первая попытка создать Лямбду…


К нужному месту хороших дорог почти не было. Они аккуратно пробирались по грунтовке, пока она не кончилась, и машина упёрлась в непроходимые заросли. Впереди шла одна тайга.

— Ну что же? — Седов заглушил мотор и посмотрел на попутчиц. — Дальше только пешком. Переодеваемся, берём рюкзаки и… Алга*! (*вперёд, татар).

На удивление Седова, их отряд возглавила Миронова. Она сама призналась, что её словно ведёт внутренний компас. Шляпы с москитными сетками хорошо защищали лица от мошки. В камуфляже идти было жарко, но лучше пропотеть, чем быть искусанными лесными кровопийцами.

Тайга встретила их плотной стеной зелени, где каждый шаг давался с усилием. Ветки цеплялись за рюкзаки, словно не желая отпускать чужаков дальше. Воздух был густым, пропитанным запахом хвои и влажной земли. Тяжёлое дыхание людей сопровождал лишь противный писк комаров.

— Ты уверена, что мы идём в правильном направлении? — Вера, пытаясь вытереть пот со лба так, чтобы не подпустить к себе мошку, скептически оглядела чащу. Лена не ответила. Она шла впереди, её шаги были твёрдыми, словно её действительно вёл какой-то невидимый компас. Пальцы девушки периодически касались стволов деревьев, будто проверяя их на ощупь, ища что-то такое, чего остальные не видели.

— Здесь что-то не так, — наконец призналась Миронова, останавливаясь и оглядываясь вокруг.

— Что именно? — Игорь насторожился, инстинктивно хватаясь за рукоятку пистолета за поясом.

— Да сами посмотрите! Ни птиц. Ни зверей. Ни следов. — Лена повернулась к ним, её глаза сузились. — Одна мошка. Тайга вроде как живая, но здесь… Я не вижу ничего крупнее комаров.

Они обменялись взглядами. Действительно — вокруг стояла гнетущая тишина. Ни щебета, ни шороха листьев. Только их собственное дыхание, гудение комаров и редкие порывы ветра, шевелящие верхушки деревьев.

И ещё через полчаса пути лес внезапно расступился. Перед ними открылась поляна, но не обычная — идеально круглая, будто вырезанная гигантским лезвием. Трава здесь была неестественно ровной, без единого кустика, без пней, без следов животных. А в центре стоял он — чёрный монолит.

Трёхметровая плита, абсолютно гладкая, без единой царапины, без следов времени. Она не отражала свет — плита поглощала его, отчего казалась не материальной, а скорее дырой в реальности.

— Что за чёрт… — Вера замерла на краю поляны, не решаясь сделать шаг по этой странной траве. Она ждала, что кто-то другой её опередит. И таким пионером оказалась Миронова. Лена медленно подошла к монолиту, и её голос звучал почти шёпотом:

— Это не просто объект. Это граница.

Игорь, подойдя следом, осторожно потянулся к поверхности монумента.

— Странно… Холодная…

— Не может быть, — осмелела Ковалёва, подходя следом. — На солнце любой металл нагрелся бы.

— Металл может и нагрелся бы, — Лена осторожно коснулась плиты ладонью. — Но это что-то другое.

И от прикосновения женской руки монолит словно проснулся. Тонкие голубые линии, похожие на рисунки микросхем, пробежали по его поверхности, сложившись в странные символы.

— Это же… — Вера ахнула. — Мать моя женщина! Это квантовые уравнения!

Лена не отрывала руку от поверхности артефакта, поглаживая её и поясняя:

— Он активен. Он ждал нас.

И тогда воздух перед монолитом дрогнул. Стена реальности растворилась, открывая тёмный проход.

— Ну что, алга? — Игорь сжал в руке фонарь, глядя в чёрную бездну и ожидая решения женщин. Лена первая сделала шаг, соглашаясь:

— Алга.

— Погодите! — попыталась остановить их Ковалёва. — А вдруг это ловушка?

— Не войдём, не узнаем, — философски отнеслась к предупреждению Лена, делая следующий шаг в туннель. Седов шагнул за ней. Вере ничего не оставалось делать, как пойти за друзьями.

И тьма поглотила их…


Туннель вёл вниз. Стены были покрыты странными символами — не то рунами, не то квантовыми формулами. Возможно, для учёных спутниц они что-то и значили, но для Игоря это были непонятные знаки. Он их окрестил рунами. Они тоже были чем-то магическим и якобы богами придуманными.

Идти по наклонному полу было вполне комфортно. Люди явно спускались под землю. Дышалось легко. В воздухе витал приятный сладковатый аромат, напоминающий мёд. Седов слышал свои шоркающие шаги, размышляя, что пол на вид гладкий, однако они не скользят, словно поверхность присыпали невидимым песком.

Туннель внезапно оборвался, выведя их в огромное подземное пространство, от которого у Игоря перехватило дыхание. Зал напоминал нечто среднее между древним храмом и лабораторией будущего. Стены, плавно перетекающие в куполообразный потолок, были испещрены теми же загадочными символами, но теперь они светились мягким голубоватым сиянием, словно живые. Пол был идеально ровным, отполированным до зеркального блеска, но при этом на удивление шершавым под ногами — как будто кто-то смешал стекло с пеплом.

В центре зала, окружённый концентрическими кругами, выгравированными в полу, стоял цилиндр. Он был сделан из прозрачного материала, напоминающего застывший лёд, но без малейших признаков инея или замутнений. Внутри, в золотистой жидкости, плавала девочка.

— Боже… — вырвалось у Веры. Да и Игорь был, мягко сказать, не в себе от этого фантастического вида.

Девочка выглядела лет на десять. Её длинные светлые волосы медленно колыхались в вязкой среде, словно под невесомостью. На ней было простенькое платьице, какое носили в 50-х годах. Лицо — спокойное, будто она просто спала. Но больше всего Седова поразили руки девочки. Они были покрыты теми же символами, что и стены, только эти знаки будто выросли прямо из её кожи, образуя сложный узор.

— Это чего… чернила? — неуверенно спросил он, показывая на рисунки пальцем.

— Нет, — Лена подошла ближе, её голос дрожал. — Это квантовые маркеры. Чёрт! Её тело… оно буквально пропитано ими.

Вдруг жидкость в цилиндре слегка заколебалась, и девочка открыла глаза. Они были совершенно белыми — без зрачков и радужки.

— Вы пришли, — её голос раздался повсюду, словно исходил из самого воздуха.

Игорь почувствовал, как по спине пробежали холодные мурашки. Это был совсем недетский голос, какой он привык слышать у Лямбды-ноль. Это был голос чего-то древнего.

— Ты кто? — смело шагнул он вперёд, следя за ребёнком.

— Я — Лиля. Лямбда-ноль. Точнее — первая. — Она смотрела точно на мужчину. — Твой отец не создавал меня. Он нашёл. Смотри!

Стена за её спиной засветилась, словно экран, и на ней замелькали кадры: 1953 год. Лаборатория. Учёные в противогазах. Крики. Кровь.

— Они пытались повторить Тунгусский феномен, — пояснила Лиля. — Но открыли дверь.

— В куда?! — нервно выкрикнула Вера.

— В место между мирами.

Лена, услышав эти слова, вдруг схватилась за голову.

— Так вот почему я смогла выжить в петле… — её голос дрожал. — Это не технология. Это что-то древнее.

Лиля улыбнулась совсем как человек.

— Теперь вы понимаете? Система не программа. Она живая. И она проснулась.

Слова девочки повисли в воздухе, наполненном электрическим напряжением. Внезапно стены зала запульсировали голубоватым светом, а символы на них начали перестраиваться, словно отвечая на незримый сигнал.

Игорь инстинктивно схватился за пистолет, когда жидкость в цилиндре забурлила. Пузыри поднимались к поверхности, искажая черты лица Лили.

— Она не лжёт, — прошептала Лена, прижимая ладони к вискам. — Я чувствую… это в своей ДНК. Отец не изобретал технологию. Он нашёл способ её контролировать.

Вера резко повернулась к терминалу, встроенному в основание цилиндра. На экране мелькали знакомые формулы, но теперь в них появились новые переменные — архаичные символы, напоминающие шумерскую клинопись.

— Чёрт возьми! — воскликнула Ковалёва. — Это же уравнения квантовой телепортации, но… смешанные с какими-то ритуальными формулами! Это что? Научная… магия?

Лиля медленно подняла руку, и стекло цилиндра растворилось, но золотистая жидкость не пролилась на пол, а зависла в воздухе, образуя мерцающий нимб вокруг девочки.

— Вы должны увидеть, — произнесла она, и стены разверзлись, показывая кошмар 1953 года: Учёные в защитных костюмах бегут по коридору. Один из них кричит, прижимая к груди окровавленные руки — его пальцы исчезают, растворяясь в воздухе. На стене возникает чёрная тень, которая поглощает кричащего мужчину целиком…

Лена застонала от увиденного, схватившись за голову:

— Мать всех технологий… Это же…

— Древний механизм, — закончила за неё Лиля, мягко опускаясь на пол. Её босые ноги коснулись поверхности, и символы на коже вспыхнули багровым светом. — То, что вы называете Лямбдой — всего лишь интерфейс. Ключ. А теперь…

Воздух в зале сгустился. Из теней за цилиндром медленно поднялась фигура в истлевшем лабораторном халате. Она стояла к ним спиной, демонстрируя седые и спутанные волосы.

— …Проснулась Хозяйка Системы, — прошептала Лиля, отступая.

Голова женщины повернулась на 180 градусов, и сердце Игоря дало сбой, когда он увидел её лицо, похожее на труп: пустые глазницы и неестественно растянутый рот. Фигура сделала несколько шагов по направлению к Мироновой, и остановившись поблизости, произнесла:

— Привет, дочка. Ты, наконец, пришла домой.

Лена отшатнулась, споткнувшись о собственные ноги. Её лицо стало мертвенно-бледным, губы дрожали, но голос неожиданно окреп:

— Ты не моя мать.

Трупоподобная женщина замерла. Её растянутый рот искривился в пародии на улыбку.

— Разве не я носила тебя под сердцем? — Голос звучал как скрип несмазанных шестерён. — Разве не я ввела первый код в твою ДНК?

Вера резко вздохнула, осознав:

— Она говорит буквально… Лена, получается, ты… клон!

Стены зала вдруг покрылись инеем. Температура упала на десятки градусов за секунду. Игорь увидел, как его дыхание превращается в клубы пара.

Лиля внезапно вскинула руки:

— Она лжёт! Твоя настоящая мать…

Но женщина взмахнула костлявой рукой, и девочку отбросило к стене, как тряпичную куклу.

— Довольно! — Загремел голос Хозяйки. — Ты выполнила свою роль, ноль.

Лена стояла, сжав кулаки. По её щеке скатилась слеза, мгновенно превратившаяся в кристаллик льда.

— Сука! Что ты сделала с моей настоящей матерью?

Мёртвые глазницы хозяйки сверкнули, как фонарики:

— Стала ею. Как стану тобой. Как стану всем.

Игорь не выдержал. Он рванулся вперёд с пистолетом на изготовку, крича:

— Отойди от неё!

Выстрел грохнул, оглушая эхом. Пуля прошла сквозь женщину, не причинив вреда, и врезалась в стену.

Хозяйка Системы рассмеялась таким тембром, от которого кровь стыла в жилах:

— Ха-ха-ха! Оружие? В доме Бога?

Она сделала шаг. Ещё один. Её пальцы, похожие на хирургические инструменты, протянулись к лицу Лены…

И в этот момент отброшенная Лиля вскочила на ноги. Символы на её коже вспыхнули ослепительно-белым светом.

— Я ключ! — Крикнула она. — И я выбираю — закрыть дверь!

Помещение содрогнулось. Символы на стенах вспыхнули кроваво-красным светом, а воздух наполнился запахом озона и… палёной плотью…