Глава 4. Первое Воскресение

Потом был Свет, не как день после ночи, и не как факел в темноте, а как присутствие Божественной Личности.
Свет проникал, как дыхание в грудь, как счастье в уши, как мир в глаза и от него нельзя было отгородиться — он не приближался, он был внутри и делал видимым всё, чего раньше душа не могла различить. В нём не было тени, и не было страха, но была такая чистота, что хотелось непрерывно петь и восхвалять Первоисточник Света.
Свет знал его всего — и не отвергал. Голос снова прозвучал изнутри, мягкий, глубокий, любящий и заботливый, как дождь, впитывающийся в иссохшую землю:
— Ты принял Истину. Теперь ты действительно жив.
Он поднял голову — и увидел их, тех, кто воскрес первыми.
Их глаза горели, как далёкие звёзды, в которых совсем не было гордости, но была любовь и знание. Никаких крыльев — но за спинами струилось сияние, как отблеск Кого-То Большего.
Сияние исходило не от них, а от Самого Бога.
Они были не просто святые. Они были живыми камнями чего-то нового, великого, ещё не вступившего в полноту, но уже зародившегося.
В них не было печали — но было воспоминание о слезах.
Не было гнева — но было знание суда.
И больше всего в них было — Покоя.
— Кто мы?.. — прошептал воскресший, обращающийся к Богу, словно новорожденное дитя.
Бог ответил:
— Те, кто воскрес первыми. Кто прошли через Зеркала Истинного Света и обновились, устояли в Истине и стали светом для других. Вы готовы царствовать с Агнцем — не как владыки, но как слуги, исцеляющие народы.
Воскресший закрыл глаза, у него впервые не было никаких сомнений, никакой боли, никаких ненужных или непонятных мыслей.
Наступило утро Вечной Радости.