Глава 7. Царство

Мы шли через прекрасную долину, полную полевых цветов, бабочек, птиц, зверей, всё как на земле, но более осмысленное, взгляд животных, которых мы встречали смотрел на нас с теплотой и почтением. Эли шагал рядом, словно старый друг, указывая на всё вокруг:
— Ты умер, — говорил он, — точнее, уснул смертным сном, и теперь проснулся в новом мире. Это Тысячелетнее Царство. Те, кто воскрес первыми, правят здесь со Христом.
Мы шли по широкой тропе, где ковёр из невянущих цветов;— пурпурных, золотых, лазурных — тянулся до горизонта. В воздухе висел аромат новых начал: медово-смолистый и одновременно свежий, как утренний дождь. Долина жила: капли света срывались с лепестков, журчали ручьями, в которых отражались облака, и пели многочисленные голоса птиц, насекомых и зверей.
По сторонам вдоль тропы стояли каменные престолы — не холодные, а тёплые, словно выточенные из самоцветов. На каждом восседал мужчина или женщина, чей лик был озарён мягкой уверенностью. На лбах и руках у них мерцали светящиеся шрамы — не раны, а знаки победы над Зверем, вписанные в их плоть как золотые руны. Эти шрамы напоминали и об испытаниях, и о силе, подчинённой любви.
Я остановился и присмотрелся к ним: никто не восседал в судейских или властных позах. Напротив, они;— Воскресшие Первыми;— увлечённо вели беседы с теми, кто подходил: рядом сидели физически выжившие после Армагеддона, обессиленные, но трепещущие надеждой; дети, рожденные уже в Царстве, с глазами, полными любопытства; люди, вступающие впервые на тропу истины. Воскресшие Первые объясняли им смысл каждой молитвы, каждое слово Писания; наставляли на путь любви, показывали, как читать язык цветов и света; помогали открыть сердце.
— Они не поклонились Зверю, — пояснил Эли, заметив мой взгляд, остановившийся на светящихся шрамах, восседающих на тронах. — Их души пробудились первыми.
— А что они делают;— судят нас?
— Нет, — улыбнулся он. — Они учат. Восстанавливают. Растят.
И правда: я видел, как одна из учительниц взяла за руку дрожащую мать, объясняя, как прощение рождает любовь; как другой наставник помог человеку, сомневающемуся в своей вере, услышать голос Христа; как дети подходили, задавая наивные вопросы, и получали ответы, несущие неиссякаемую глубину. Эти престолы были не троном владычества, а кафедрой соучастия.
Подойдя ближе, я ощутил лёгкое трепетание души: здесь время не двигалось по часам, но по каждому возрастанию истины в сердце каждого. Даже камни под ногами, влажные от росы, отдавали тепло, отражая заботу Творца о каждом атоме Нового Мира. Я почувствовал изумление и тихую зависть: передо мной были те, кто прошёл путь Победителей первыми, и теперь делился Светом с другими.
И я понял: Царство не статично — оно живёт в служении, в непрерывном росте и восстановлении. Здесь нет конца;— есть лишь вечный процесс вовлечения в любовь и истину людей, которыми правит Христос, а Его соученики;— Воскресшие Первые;— ведут всех к познанию Сердца Небесного Отца.