Деревенский Новый год

В нашем доме никогда не встречали Новый год — он сам приходил без нашего приглашения и всегда без опозданий. Ложились спать рано и вставали в деревне рано-раненько, а тут уже тебе и Новый год на дворе. Подарков не дарили, конфет в доме не бывало. Зато в печку ставили по тыкве на каждого, бабушка могла испечь пироги из калины, гороха или сушенных яблок. Что готовить — самолично решала хозяйка печки, она никогда не принимала заявку от домочадцев. А неожиданная радость ждала нас потом за обеденным столом.
Первое января для меня, и не только, — это обычный, но с праздничной начинкой день. С утра все дети собирались с деревянными санками в овраге. Такие санки были в почете — потому что быстрые, легкие. Металлические санки были экзотикой — ими любовались и похвалялись перед другими, но особой устойчивости они не давали, их хозяева чаще оказывались в сугробах. Горки в овраге были разной высоты, каждый выбирал себе по силам, а я, хоть и маленькая, но пару раз ходила на самую крутую горку вместе со старшими. Если честно, страшновато было, но хотелось, чтобы дух захватывало и в глазах искрилось… Катались на санках до темноты и до мокрых трусов, пока штаны насквозь не промокали и становились колом. Детвора не расходилась до тех пор, пока ноги и руки не окоченеют. Перед входом в дом непременно мы подметали друг друга веником. Так запасались здоровьем… Будет, что вспомнить целый год, до следующего нового.

Дед давал нам с братом по 20 копеек, а то и рубль, на все, что душе угодно в честь начала финансового года. Только предупреждал: «В первый день нового года никогда не ходи в магазин — будешь тратить целый год». Я усвоила это правило с детства.
Новый год мне нравился, ведь я становилась старше на целый год. Вот наступит лето и приедут тети, дядя Саша… Вот это праздник настоящий. И длиться будет летний праздник две недели, а тут всего один день — не успеваешь моргнуть, и праздника как ни бывало.

Дети колхозников отмечали елку в колхозном клубе, в том же здании обосновалось и Правление колхоза «Октябрь». Располагался он не в центре села, а за домами в безлюдном переулке. Я приходила туда на елку самая первая и без приглашения, сама раздевалась и ждала, когда остальных счастливчиков родители приведут и начнут наряжать снежинками, зайчиками и медвежатами.
А я сама становилась в круг, пела вместе со всеми хороводные песни, танцевала вокруг елки под гармошку и баян, наблюдала, как участвуют в конкурсах другие дети (сама не выходила — вдруг скажут, что в колхозе у меня никто не работает, и мне не положено тут резвиться). Ух, как было все здорово, сказочно и весело!
Но когда дети начинали звать Деда Мороза с подарками, я тихонько и незаметно уходила в угол, где лежало пальто, одевалась и уходила по-взрослому, не оглядываясь назад. Вот в этот момент я никак не могла радоваться за других. Я думала о себе. Было очень обидно почему-то.
Тихо выходила на безлюдную улицу и шла неспеша домой, а снег весело скрипел под моими валенками и не мешал мне вспоминать события пятиминутной давности. Погода была волшебная: от лампочек на фонарях свет искрил белую снежную скатерть. До своей избы я сохраняла бодрое расположение духа и заходила к старикам веселая. Если вдруг спрашивали: «Дуся, где ты была?», то уверенно отвечала: «На елке была, в колхозном клубе». Подробности никого не интересовали. Старики мои такие старые и мудрые, все знали наперед.

Родители моих сверстников получали маленькие новогодние подарки от профсоюза на работе. Мамы и папы важно приносили домой долгожданный нарядный кулек. Хотелось хоть разок взглянуть, что там. Понюхать, чем пахнет. Думаю, пахли они по-разному завораживающе приятно.
Я мечтала под Новый год об одном — хоть раз в жизни получить такой же подарок. Дети вон ежегодно делятся своими впечатлениями о профсоюзных подарках, хвастаются красивыми фантиками, но выносят только фантики, а не конфеты. Ведь и не безопасно: могут потерять, могут растаять, могут украсть случайно. Знаю, фантики долго еще будут хранить необыкновенные ароматы. А мы могли порадоваться за бывших обладателей конфет и верить им на слово, что они были волшебными и таяли во рту, что они не успевали даже запомнить вкус.
Фантики аккуратненько распрямлялись и оставляли как талисман, как приятные воспоминания между страницами любимых книг или учебников. А вот девочки бережно-бережно складывали их в свои секретные бумажные или деревянные коробочки, чтобы потом поиграть.

Правду говорят, что под Новый год часто мечты сбываются. Однажды под Новый год к нам зашла Надежда. Она работала швеей в КБО (это комбинат бытового обслуживания). У Надежды своей семьи тогда не было и детишек, разумеется, тоже. В дверях она открыла сумку и сказала, что принесла нам с братом новогодние профсоюзные подарки с работы.
Какое же это было огроменное счастье! Такое неожиданное событие не описать словами, да их просто нет, наверное.
Кулек же этот был из серой бумаги. С одной стороны его украшала новогодняя бледно-зеленая ветка с двумя большими шарами золотистого и малинового цветов. Я хранила этот подарок, конечно, не целый год, но месяц с лишним точно. Было очень сильное желание как можно дольше не расставаться со своей сбывшейся мечтой. Я дорожила кульком: спала с ним, не один раз в день рассматривала содержимое и складывала все обратно.
Я точно знала, сколько там разных конфет поштучно, а названия помню до сих пор: «Мишка на севере», «Ласточка», «Буревестник», «Белочка», «Кара-Кум». Одну конфетку ела почти полдня: немного откушу и заверну в фантик, потом опять залезу на печку и опять откушу. Хватило надолго. А еще в кульке был апельсин, который наполнил волшебным ароматом всю избу…
Этот желанный подарок остался в наших сердцах с братом до сегодняшнего дня.

Есть такая народная поговорка: «Как встретишь новый год-так и проживешь». Замечательно провела я этот праздник. Хочу лишь заметить в конце, что односельчане мои встречали двадцатый мирный Новый год (1965-й год) спокойно: без пьяных драк, без фейерверков и петард, а с тихой надеждой на лучшее завтра.

Новый год у нас всегда сказочный, если не сказать волшебный, и запоминается своими чудесами на целый год.