Не напрасные ожидания

Слышали пословицу «Нет ничего хуже, чем ждать и догонять». Мы с моим любимым братом не просто слышали ее, мы ее прочувствовали на собственном опыте.
Отец из столицы поначалу долго не приезжал. Видимо, мама опасалась, что мы можем «связать отцу руки» или вдруг он сам не пожелает возвращаться в город. Приехал только через год, на праздник Первомая, и помогал нам вскапывать землю под картошку. Я любовалась его работой. Нам пока не доверяли такую тяжелую работу, потом сажать картошку будем, а пока мы только наблюдали. Прекрасные дни, радостные: мы были вместе, общались и прекрасно понимали друг друга, хотя не владели языком жестов.

Наша ситуация с плохо слышащим папой (при этом он всегда просил говорить тише) развила у нас с братом умение точно улавливать крохотные изменения в лице человека, во взгляде и понять собеседника без слов. Общение с дорогим отцом научило нас удивительно тонко чувствовать окружающий мир. Со временем мы научились считывать нужную информацию по мимике и выражениям лиц, возможно, в будущем мы могли бы даже пойти в разведчики, полагаю. Это папина школа.
Я заметила, как папа изменился: поправился и заметно похорошел. Как же мы были рады за него, добродушного и любимого нашего папу. Лишь бы ладно жилось ему в столице, а мы тут не пропадем — ведь мы вместе.
Мы очень сильно скучали по отцу. Скучали и ждали, потому что нам с братом не хватало одной маленькой детали для нашей счастливой картины деревенской жизни.

Наступила зима, и каждую пятницу вечером мы с братом шли к остановке, чтобы дождаться последний автобус, надеясь встретить самого родного человека. Дедушка с бабушкой тихо наблюдали за нами и никогда не пытались отговорить от нашего похода. А он не приезжал, и мы с братом в темноте, грустные и подавленные, уныло брели домой раз за разом. Мы встречали папу в любую погоду: в дождь, в снег, в лютый мороз. Это было трепетное ожидание. Мы были маленькими и боялись, но все же нас было двое.
Зимой мы брали с собой санки, чтобы положить на них сумку с гостинцами и облегчить отцу дорогу.
Однажды я спросила у бабушки:
— Какая карта в колоде означает удачу в дороге?
— Бубновая шестерка, — ответила бабушка.
Я завела тетрадь, куда ежедневно записывала, сколько раз выпадала нужная карта. Азартно раскладывала карты каждую пятницу с самого утра и до вечера, а на неделе гадала пореже.
— Ну что карты говорят? Идем сегодня? — спросил брат.
— Да, надо идти.
Карты эти меня всегда обманывали. Я злилась на карты, вечером в пятницу не верила, а с понедельника мое отношение к ним вновь менялось. Я продолжала неустанно надеяться на появление долгожданной бубновой шестерки.
Мы с надеждой шли с братом на встречу счастливого автобуса, но тщетно. Но мы не уставали ждать, и чудо случилось.
Однажды зимой мы вышли на трассу: темень вокруг, людей нет. Жуть просто!
Вдоль трассы росли кусты акации, и мы решили укрыться в них. С большим трудом забрались в них и смотрели по сторонам, высматривая приближающиеся фары автомобилей. Стоило заметить вдали слабый свет фар — в нас пробуждалась надежда на встречу, но автомобиль проезжал мимо, и мы снова ждали лучик от следующей машины. Долго ждали, глаза уж вымотались и в них начало двоиться…
Вдруг подъехал грузовик и остановился. Из него вышел большой дядя и быстро побежал прямо к нам. Мы затряслись от страха, но не издали ни звука. Замерли.
Мужчина бежал, снимая штаны, и сел в кусты для опустошения кишечника по срочнейшему позыву. Затем дядя плюнул в нашу сторону, выдохнул с облегчением, и вприпрыжку вернулся в свой транспорт.
Мы с братом сидели в кустах акации такие оплеванные, обиженные и униженные. Грузовик уехал. Мы пулей выскочили из засады и, не дождавшись прихода последнего автобуса, молча поплелись во мраке обратно домой.
Но веру и надежду в душе хранили, не теряли.
И представьте, рано утром дверь открылась, и вошел отец с сумкой и сеткой. Это он принес нам гостинцы! Мы сразу побежали обниматься.
— Билетов на вечерний рейс не было, купил на первый утренний, — объяснил он.
Вот такая неожиданная радость для всех нас! Мы знали, что так будет, и мы снова вместе!