Приют Комедиантов

                I



Это был красивый Краснодарский край, чернозёмный, плодородный, с добропорядочными людьми. За хозяйством смотрели отменно, на жизнь не жаловались. Любопытно, как и женщины рукодельные и хлопотливые, так и мужики, не дать, не взять на все руки мастера.

Возьмите хоть Травкиных, такого сала, как у них, ни на одном рынке не сыщешь и чем только она кормит своих поросят, не ведаю, да только сало у неё розовое и прозрачное, как глянешь на присоленный шмат, так горбушку чёрного хлеба так и хочется мысленно натереть чесночком, аж слюнки текут. Нынче они всей семьёй в Турцию ездили, за границу потянуло, весь хутор завидовал, но Анисья, женщина доброй души, всем бабушкам на хуторе шаль турецкую на плечи накинула:

- Носите, - говорит, - по праздникам, а то молодёжь сама-то прихорашивается, а про бабулек вспоминают только, когда понянчить просят.

- Ой, да сколько ж ты денег вбухала, - ворчат старушки.

А она мало того, что добрая, она бесхитростно отвечает, - у них мол это копейки стоит, а если много сразу покупаешь, так вообще смехота, у них хлеб дороже…

Зависть чувство плохое, в какой бы цвет её не завернуть, хоть в белые кружева. И семья Бастовых, не исключение, хоть жизнь их и полная чаша, и считается он лучшем кузнецом, и не только в своём хуторе, но и в округе, так что ему-то уж некому завидовать, и будем считать, что белая зависть у него возникла от радости, порадовался за Травкина, что те всей семьёй хорошо отдохнули; Петьке куртку кожаную купили, ну вообще, какая уж тут неприязнь, упаси Бог, он рад за них и желает им всяческих благ. У него и лошадей поди сколько, да и во всех селениях немерено, всем нужны подковы, крепкие и чтоб лошадь была довольна и ногам чтобы больно не было.

Вот только белая зависть всё же у Фёдора зародилась, и он подумал, - действительно, тоже мне нашли заграницу, да весь наш Крым считай бывшие турки и если путешествовать, то с бубенцами…

А Евдокии, дочке своей наказал:

- Ты поищи Донюшка тур какой-нибудь, да такой, чтоб забор от радости задрожал.

А Доня сказала:

- Забор от ветра дрожит.

- Ты давай не умничай, а тур ищи…

Доне только семнадцать исполнилась и ей очень хотелось умничать, ведь лучше её никто не мог в компьютере разобраться и гулять по интернету тоже никто у них в семье не мог, поэтому пробурчала:

- Не буду умничать, ничего не найду, - но этого папа уже не слышал, он в хорошем расположении духа подошёл к высокому буфету и с последней полки достал перцовки, отцовский лафитник, и жахнул со звонким выдохом, и набрав носом воздух крикнул:

- А что тут у нас с обедом слышно, чую борщом хозяюшка меня сегодня почивать станет…

И в ответ из кухни донёсся голосок высокий, чисто жаворонок: 

- И борщец с сальцем, и галушки со сметаной.

За обедом Евдокия полный расклад путешествия разложила по полочкам и начала притворно, чтоб отцу угодить так:

- Ты же был в Москве, я помню, ты рассказывал, что тур в Кремль брал, по дорогим царским палатам хаживал.

- Ну, - не понимая к чему она клонит вопросительно посмотрел и Доньку.

Чтобы не тянуть сказала, что лучшего тура нет, чем познакомиться с Америкой и с их дворцом, у них он Белым домом называется, в столице, в Вашингтоне. С него тур и начинается, потом второй штат, это будет маме интересно, туда все русские, богатые летают, особенно по праздникам, некоторые там целые дома купили, там и магазины лучшие, Майями называется. Третий город, по всему видать, свою выгоду включила, Лос Анжелес, про него она сказала, что там парк с аттракционом лучший в мире, Дисней Лэнд называется и добавила, что ещё есть место, где все фильмы снимают. Вот такой тур по трём штатам, а если оплатить до 15 августа, то пишут, что бесплатно ещё отвезут и в Сан Франциско, там город на холмах построен и говорят, что дорога от Лос-Анджелеса до Сан Франциско вообще самая живописная.

Фёдор Тихонович всё в уме взвесил, посчитал, что последний раз путешествовал в Кремль пять лет тому назад, пора с Вашингтоном познакомится, подумал он, собрал же я за пять лет капитал, можно и мир посмотреть, как говориться и себя показать…

- Впиши, Доня, этот город последний на холмах, который бесплатно обещают. Борщ был, как всегда, превосходный и сало Аниськино, хоть на выставку, а у тебя мать, - так он жену ласково называл, - соления, скажу я тебе, отменные, словно ты мёд с хреном поженила, - и довольный своей шуткой хмыкнул…

Сказано, сделано, провожали всем хутором, лето стояло красное и не моросит, словно с хозяином в сговоре, а в тени под липами сама благодать, четыре стола сколотили, на каждый стол по поросёнку, бутылёк самогона, как же без него, сало, печёной картошки и эмалированный жбан, без преувеличения, галушек с картошкой, да крынка с литр сметаны и все эти снадобья выносили в новомодных стеклянных мисках.

Нюша поставила ещё на столы соленья, эта она на хуторе первое место держит, там и огурчики с патиссонами, капусточка, и перчики разноцветные с помидорчиками, их она не квасит, а маринует каким-то хитрым способом и чуть не забыла про солёные волнушки с маслятами… Словом провожали, как насовсем.



                II



Казалось, время пробежало незаметно, только уж осень пошла к закату и вот послышались радостные приветствия, с возвращением, стол накрыли в осеннем саду, сумасшедший аромат антоновки, время после полуденное, ещё тепло, радует длинная осень, под вишней отдельный столик с облаком пара над самоваром и круглые пироги с яблоками…

- Ну что гости дорогие, зачитаю я Вам сейчас всё про Америку-то…, небось больше узнаете, чем про Турцию, - по-доброму, конечно, по доброму сковырнул Фёдор Тихонович, - там я без отчества, все называют Фидель, как Кастро. Там мы все были по имени, будто отечество сразу отняли, я Фидель Басто, говорят, как Кастро, Анна понятное дело, а Евдокию выговорить не смогли и Доню все называли Донной, а это титул, сказала переводчица, так наша Донька стала титулованная…

- Первая неделя нас встретила нормально, ветрено было, но и на хуторе такой не в новинку, Вашингтон, в сущности, небольшой город, а памятников много, особенно громоздкие три здания - Капитолий, Белый дом и Суд. Есть у них большая библиотека, видать книги собрали по всему миру. Много зданий больших, массивных, но там не работают, это гостиницы для приезжих. В одном таком высоком доме и нас поселили, высокий, но простой, без кренделей.

- Я спросил, почему не включили в программу посещение в Белый Дом, вот в Кремле я, например, был.

Переводчица ответила неприветливо:

- Это Вам не Кремль… 

Как будто я сам не вижу, со стороны видно эту бедноту. У них вход по расписанию и не в нашем туре,

- Ну, в общем, с этим городом можно было спокойно распрощаться, понравился памятник Линкольну, он у них раньше президентом был, как у нас Брежнев. Сперва угрохали, а потом огромный дом с колонами отгрохали…

- Следующий пункт назначения был в Майями, недоумеваю куда попал, где белый народ, который на всех рекламах, кругом кубинцы, жирные, похожие на негров, но немного посветлее что ли, ну ладно, мне слава Богу с ними детей не крестить.
Нюша думала по магазинам пройтись, на пару с Донькой, а я грешным делом так в Вашингтоне находился, что мечтал вздремнуть, не смейтесь, с этой разницей во времени, я вообще ходил, как снулый судак, думаю пока девушки наряды примерять будут отдохну, так нет же, какой тут отдых, когда с домов крыши сносит, а возле океана вообще всё затопило и волна, в аккурат в рост с нашу хлебопекарню, всё волной утаскивала на дно морское. Смотреть страшно и на улице находиться опасно, всю дорогу предупреждали не выходить…

- А когда путёвки продавали не предупредили, что будете сидеть в гостинице, небось знали, когда у них эти торнадо приходят. Может там и было, на что можно было бы посмотреть, но свирепствующий всю неделю ураган, сами понимаете, весь интерес отбил. Опасный и душный город и зачем только русские там дома себе покупают…, не приведи Господь, вдруг нагрянет шторм и унесёт в океан весь город…, представить даже страшно.

- Лос Анжелес жаркий и пыльный, прямой как простыня, один проспект длиной во весь город, на одном пригорке написано Голливуд, там ковбойские фильмы снимали, нас туда водили, постройки старые пустые, в фильмах все стреляют, бегают, машины мчаться, а в построенной улице тишина и скука, смотреть не на что.

- Ещё есть длинный бульвар с таким же названием, но в одном месте он называется “Аллея славы”, там пятиконечные латунные звёзды вмонтированы в плиты тротуара с именами актеров, так сказать оказанная им честь, но с позволения сказать, все кому не лень круглый день топчут, так сказать, изо дня в день этих звёзд, можно сказать по головам ходят… Вот такие у них нравы. 

- Другое дело парк детский – Дисней Лэнд, вот это да, Матерь Божья, чего там только нет, я бы лучше там две недели прожил безвыходно и ураган смотреть бы не поехал, так нет же, держали неделю взаперти, а потом галопом по Европам. Не, ну прикиньте, там этих аттракционов и за месяц не обойти… А очереди, да за хлебом в войну меньше была и стоят ведь, молча, никто не возникает…, и билеты, хочу заметить, не дешёвые. Правда, очень интересно, все сказки двигаются и Кащей летает, и Белоснежка живая, и гномы настоящие, и их главный американский герой Микки Маус – огромная мышь с чёрными ушами в красных подштанниках или в костюме с бабочкой, вообще эта мышь у них культовый герой, у них чашки с его мордой, майки и даже туалетная бумага, как представил, смеху не оберёшься. И знаете, мы всё-таки такие разные, ну во всём, мы чай, они кофе, и такое впечатление, что еду не готовят, кафе на каждом углу и все целый день едят булку с котлетой без остановки. Значит дома не готовят, если весь день жуют.

- И напоследок нашего путешествия был этот пресловутый бесплатный город Сан- Франциско. Автобусы хорошие, ничего не могу сказать, удобные, высокие, мягкие и отодвигаются, но правда, если отодвинуть, то дороги красивой не видать, ночью хорошо, поспать можно, но мы выехали в 7 утра, дорога и правда красивая, живописная и приехали в 3 часа дня..., и тоже понять ничего не могу, на улице всё на китайском, не то что я знал английский, но тут всё в иероглифах и улицы, и кафе, и люди, мы практически вывалились из автобуса в Шанхай, просто другого города не знаю и повели нашу группу обедать опять же в китайский ресторан, в оборудованный подвал, китайцы маленькие, а я тут же лоб расшиб. Потом переводчица сказала, что это китайский город внутри американского, чёрте что и этот обед она назвала приятным сюрпризом. Поели пельмени, у Нюше во сто крат вкуснее и рис с соусом кисло-сладким, как кизиловое варенье, сроду такое сочетание не ел и там не стал, спросил нельзя ли добавки, сделали свои узкоплёночные глаза круглыми и ничего не говоря не дали. Господи, кусок тёплого теста пожалели…, уже хочу домой…

- Вечер я заморил такой же булкой с плоской котлетой, завтрашний туристический день закончится в 9 вечера и обратный путь будет ночной, можно будет раздвинуть кресла и подремать… Мысленно я уже предвкушаю встречу с вами… К первому раннему рейсу этот же автобус нас доставит в Вашингтонский аэропорт и гудбай Америка.

- Так что заключительный день начался с завтрака, как обычно, практически с никакого, это у них называется континентальный и мы отправились на осмотр улицы Ломбард-Стрит, которая всемирно известна как самая извилистая улица в мире. Действительно, дома на обеих сторонах улицы построены на крутом пригорке, уму непостижимо, как тут должно быть трудно ездить. Лишний раз убеждаюсь, человек может привыкнуть к обстоятельствам. А при желании и обстоятельства на свой лад поставить. Потом нас прокатили без всякого удовольствия по крутым горкам и со словами, что это лучшее в городе, переводчица со сделанной улыбкой попрощалась с группой сказав, что дальше вы можете пройтись по набережной, пофотографироваться и не забудьте, что в девять отходит наш автобус из Сан Франциско и направляется прямо в аэропорт.

- Группа вышла и послушно направилась на набережную, там все рассеялись по подарочным лавкам и сувенирным магазинчикам. День был последний, набирали подарки, в Вашингтоне не до этого было, в Майями шторм накрыл, Голливуд с Диснеем всё время забрал, вот и остались одни сувенирные лавки, на которые народ и набросился…

- Вскоре мы всех из виду потеряли, а ещё только полдень... Куда бы пойти, чтобы посмотреть, набережную уже дважды прошли. Не помню кто из нас троих сказал:

- А давайте возьмём такси и спросим у него, может местный водила что-нибудь этакое присоветует.

- А ну Доня, твой выход, семь лет английским занималась, сколько банок с капустой мама снесла твоей англичанке.

- Ну папа...

- А что, покажи класс.

Фёдор остановил машину тем же русским способом, подумав, водилы и в Африке водилы. И дочка спросила:

- I back your pardon, we like something very, very interesting, please. Something special…

- ОK, - сказал водила, special так special, повторил он, let’s go.

И Доня, довольная собой перевела папе:

- Он знает специально место, где очень интересно и он сказал, садитесь, я вас отвезу.

Папа вообще-то не слышал, чтобы водила что-то сказал кроме OK, но доволен был, что дочка с далёкого Краснодарского хутора, шпарит по-английски с чистым американцем.

К делу это, конечно, не относится, но водила был чистокровный хорват, нелегал, приехал подработать по чужим документам. Злой на весь мир, голодный, как волк и хитёр, как лиса…, поэтому, понимая, что перед ним богатые лохи из России, решил выплеснуть на них всю свою злость на весь несправедливый мир.

Некоторые колотят грушу и так изливают свой гнев, но это те, перед которыми маячит “виртуальный обидчик”, а когда весь мир виноват, что ты не хотел учиться, что в пятнадцать начал воровать, а в восемнадцать понюхал порох и решётку, то перед тобой весь мир провинился… Петар был из этих обиженных и расценил малограмотных русских, как праздничный ужин, как яичко во Христосов день…

И помчал их, куда Макар телят не гонял. Ехали долго, Фёдор сказал Доне:

- Спроси у водилы, что-то далеко едем, у нас не так много времени.

Петар понял, много общих слов, да и русские в местах не столь отдаленных попадались.

Доня спросила:

- I back your pardon, it is far?

- No, right now, close, close, don’t worry, - сказал Петар, якобы на чистом английском…

И Донька перевела:

- Сейчас говорит, уже близко, не волнуйтесь…

А волноваться давно было пора…



                III



Наконец приехали, на счетчике было трёхзначное число, выгребли всё до копеечки, все были настолько ошарашены, что не подумали про то, что денег на обратный путь нет и как они будут от сюда выбираться…

Не успели они забрать пакеты с сувенирами, как машина, с рычанием пантеры, рванула. От машина стояла пыль столбом, вокруг пустырь и мы с пакетами в двух руках у каждого. Чуть дальше, ржавые погнутые ворота с надписью “COMEDIANS’ SHELTER”

Похоже мы попали на свалку, и водила нас обманул, за забором преступная грязь, разбитые дома, кто-то выходит, кто-то заходит.

- Доня, а что написано на входе?

- Comedian – это в переводе комедия.

- Ничего себе комедия, обхохочешься, а другое слово?

- Другое я не пойму, мы его не проходили...

- Проходили, не проходили, чёрт знает в какую комедию мы попали.

- Погуляйте сами, - передразнил он переводчицу, вот и погуляли, а выбраться отсюда как, ни одной машины не видать, никто не подъезжает на этих комедиантов посмотреть…

Ворота оказались открытыми, но от этого ничего не прояснилось. Это всё напоминало свалку, в которой копошились живые люди.

Федор аж перекрестился:

- Отродясь такого не видал.

Некоторые передвигались с трудом, кто-то был болен, кто-то под наркотой, кто-то просто от голода, грязи и холода еле двигался…

Ему и в голову не могло прийти, что в Америке так живут бездомные люди… Да, да ещё дышащие, но потерянные, брошенные, никому ненужные люди. И общество над ними насмехается, называя их комедиантами, а мусорную яму, куда их скинула Америка, назвала приютом, приютом для бездомных.

Около двух часов дня, а ощущение, что этот странный бездомный загон только просыпается. На тротуарах валяются использованные шприцы, пустые бутылки, салфетки, упаковки от еды.

Сломанная витрина с большим трудом напоминает магазин, внутри которого молодой сухощавый парень с длинными немытыми волосами раскрывает замороженные бутерброды. Мы заходим, и он смотрит на нас, как на сумасшедших, всем отличающимся от остального народа. Он растрёпанный и три дня не мытый, но трезвый и Доня пытается с ним поговорить, но от страха окружающей обстановки её английский онемел, слово вымолвить не может:

- I back your pardon…

- Обойдёмся без пардона, ты как сюда попала…, - неожиданно на чисто русском языке говорит парень…

От неожиданности и беспомощности Доня заревела, совсем как маленькая и тут Федель он же Федя сказал:

- Но, но, дочка, удар нужно уметь держать.

А парень продолжил:

- Тут на ногах-то никто себя не держит…

- Ну ты же держишь…

- Я да, у меня выхода другого нет, - и он рассказал чудовищную историю, как он дошёл до жизни такой…

Денис приехал по институтской визе из Кемерово, в Старбаксе познакомился с девушкой из Аргентины, начался роман, виза кончилась, стал нелегалом, девушка оказалась наркоманкой, - все деньги у меня вытащила, на работу никуда не берут, вот только сюда раз в три дня привозят полицейские, у меня выхода нет, мне надо на обратный билет заработать, я с бабушкой живу, она без меня пропадёт.

Федор проникся рассказанным и сказал своё заключение:
 
- Голова, ноги целы, а руки всегда найдут муки, не боись, видишь нас уже четверо,
Знаешь как в песне поётся, - возьмёмся весело друзья…

- Да не так папа, - подала звук Доня, слёзы к этому времени поуспокоились.

- Возьмемся за руки друзья, чтоб не сойти с ума поодиночке…

- Нет, друзья, товарищи, немного по-другому нас научил Окуджава и Аня, молчавшая всю дорогу, вдруг запела властно и авторитетно, да так что у Дениса глаза заблестели:


Поднявший меч на наш союз
Достоин будет худшей кары,
И я за жизнь его тогда
Не дам и ломаной гитары.

Как вожделенно жаждет век
Нащупать брешь у нас в цепочке...
Возьмемся за руки, друзья,
Возьмёмся за руки друзья
Чтоб не пропасть поодиночке.



Начало новой жизни с Денисом было положено, Федор, ещё молодой казак, на своём хуторе был в почёте, - так неужто я не подниму с тротуара потерянный народ, народ всё может и труд его только облагородит, и мы из этого хлева построим город-сад.

- Кто это сказал, Аня…, - он когда нервничал Аней её называл, а в хорошем настроении Нюшей.

- Маяковский, Федечка, Маяковский поправила подобострастна Аня, проработавшая двадцать лет в местной библиотеке и в доме всегда была хозяйкой высшей категории…

- Так что с такой бабой и с вами, здоровые молодые ребята, мы не сладим...

- Сладим, - закричали и захлопали молодые, поверив Федору взялись за руки, засучив рукава.

Через неделю Денис привез знакомую русскую женщину, которая не смогла подтвердить свой врачебный диплом и пока муж был жив, жили не тужили, а случилось горе, муж умер и она, не видя смысла оставаться жить, можно сказать доживала в одиночестве своего горя.

Денис ей сказал:

- Попробуйте поработать, людям пользу принести, тех кого ещё можно спасти, Вы же врач…

И Раиса Михайловна, засучив рукава, согласилась, найдя смысл и своей жизни…

Фёдор отреставрировал маленький город, принадлежащий потерянным душам, Анна наладила отменную здоровую кухню, вместо замороженных синтетических бутербродов, Денис привозил списанные продукты из разных супермаркетов. Донька была у всех на подхвате и с каждым занималась русским языком. Тут-то и её английский подтянулся выше уровня хуторской англичанки. Денис смотрел на неё с нежностью и заметным обожанием.

Полицейские особо не вникали, но непривычный порядок им понравился, работы у них поубавилось, поэтому они охотно возили Дениса в город…

Не поверите, но за два месяца общими усилиями город преобразился…, а сколько оказалось среди потерянных музыкантов… не передать, так Денис составил душещипательное письмо, адресованное музыкальной фабрике с убедительной просьбой продать в рассрочку пятьдесят гитар.

Прошение подписал губернатор города “Приют комедиантов”, выбранный народом и им является никто другой как Фёдор Басто, что в вольном переводе означало Фидель Кастро.

Волнение, радость жизни, свежее дыхание, ясное, не затуманенное небо, забытый его цвет и музыка, раздавалась из всех заново остеклённых прозрачных окон, зацвели увядшие цветы и всё это сделали сами люди, когда они поняли, что с ними друзья, когда они почувствовали сочувствие, сострадание и искреннюю любовь.

Любовь рождает жизнь, любовь творит чудеса. А город-сад открыл новые кружевные ворота, не хуже Люксембургских, Денис привёз картинку Люксембургских ворот, а Фёдор, который и блоху мог подковать, точь-в-точь такие же ворота выковал с золотыми стрелами на концах и со старинным русским золотым вензелем, ПК (приют комендантов), который венчает это произведение искусств.

И со словами:

- Знай наших… 

Фёдор, отлил из сплава старого железа и латуни две пары витиеватых ключей для возродившегося города…

- Сказать, что город плакал, провожая своего мэра Фиделя…, это ничего не сказать, - в заключении рассказа добавила молчавшая всё время Нюша, с газами полными радостных слёз и гордости за мужа. 

С минуту за столом стояла гробовая тишина, а потом, каждый подходил к Фёдору, чтобы душевно обнять, сердечно похлопав по спине и никакой зависти на этом хуторе никогда не было…



Наташа Петербужская © Copyright 2025. Все права защищены.
Опубликовано в 2025 году в Сан Диего, Калифорния, США.