Сто блюд из кошки
Не обращай внимания, это автор пьесы!
1.
Смирнитский стучался в дверь, звонил по телефону, светил фонарём телефона в тёмное окно Ухова. И всё напрасно. От дома ему отказали. Смирнитский плюнул с досады и вышел из полутёмного подъезда, больно ударив большой палец ноги о выступающий порог. На ботинке образовался рубец.
Смирнитский грязно выругался и постарался пальцем затереть безобразную царапину. Повреждение стало чётче, как и рана на его сердце. Стараясь не смотреть на испорченный ботинок, он побрёл в сторону пивной. И хотя алкоголь давно не приносил облегчения, Смирнитский всё же вошёл в забегаловку. Не в театр же идти? Если ужраться водкой, то блевать будешь фонтаном, что отвлечёт от брожения в мозгах.
- Она окончательно свихнулась! - гудел в ушах Смирнитского голос Ухова, - и в этом виноват ты!
Роман с Маргаритой Уховой начался со спонтанного стояка, который случается даже в сорок лет. Шизофреники плевать хотели на чистоту. Увлечённые своими маниями, забывают обо всём на свете. Запах её трусов, сочетавший крутую солёность морской волны и распаренную солнцем яблочную падалицу, вызверил Смирнитского. Он без колебаний воспользовался отсутствием её отца, Ухова, и вступил с шизофреничкой в связь. Маргарита буквально захлёбывалась от восторга, что лишало Смирнитского выдержки.
Смирнитский сильно рисковал, так как сил у душевнобольных гораздо больше, особенно в период психоза. В тот момент, когда шизофреничка неожиданно нахмурилась и упёрлась Смирнитскому в грудь, он с хриплым рычанием кончил.
Такого секса у Смирнитского не было никогда!
Смирнитский не осмелился сразу навалиться на водку, а взял, для разгона, пива. Он застыл с кружкой в руке, рассматривая посетителей. В конце зала увидел Ухова. Приблизится не осмеливался до тех пор, пока Ухов сам не заметил долговязую фигуру Смирнитского и не погрозил ему кулаком.
- Можно? - подошёл к столу Смирнитский.
- Ты запоздал с вопросом, - проворчал Ухов, - садись!
- Как она?
- Тебе что, баб мало? - опрокинул полстакана водки Ухов и занюхал рукавом пиджака.
Смирнитский пожал плечами.
Ухов зло поглядел на Смирнитского.
- Она дралась и кусалась. Визжала: «Хотела в Дон броситься - вышла на улицу, а нет никакого Дна!».
Я запер её в туалете и вызвал скорую.
Смирнитский сидел, опустив нос в кружку с пивом.
- Её увезли в психушку! - проговорил Ухов.
- Ухов, мне очень жаль, но это любовь!
- Смирнитский, в первую очередь - это болезнь! - прошипел Ухов.
- Очередной приступ у Маргариты закончится пробитой головой, Смирнитский! Твоей головой!
Смирнитский допил пиво.
- Тебе лучше уехать! И довольно разговоров!
Смирнитский никуда не уехал. Провалявшись на диване целые сутки, он направился в лечебницу для душевнобольных и узнал, куда поместили Маргариту. В палату его не пустили, но за три мандарина санитарка согласилась передать записку. Ночью Смирнитский подошёл к больнице и исследовал забор. Он мог бы подкупить сторожа мандаринами, однако, предпочёл усложнить задачу и перелез через ограду. Смирнитский подкрался к пятиэтажному зданию и запрокинул голову. Отсчитав на третьем этаже третье окно справа, он нащупал в кармане лазерную указку и набросал на окошке крест. Окно распахнулось, и в проёме показалась замотанная в занавеску мордашка Маргариты. Она глупо улыбалась, в её глазах отражалась Луна.
Смирнитский расстегнул куртку и под заливистый смех нервнобольной стал разматывать канат.
- Тс-с! - приложил палец к губам Смирнитский и привязал к концу троса железный крюк.
- Отойди!
Маргарита показала Смирнитскому язык и отказалась отойти от окна.
- Отойди, или не видать тебе мандаринок! - приглушённо захрипел лазутчик.
Маргарита сделала шаг вглубь комнаты. В палату влетел крюк из арматуры и зацепился за подоконник.
- Травматология в другом конце больницы! - высунулась из окна Маргарита. Её миленькие грудки улеглись на подоконник.
- Тише! - выкрикнул Смирнитский и полез по канату.
- Сейчас возьму и отцеплю! - издевалась Маргарита.
- Молчи! - прошипел Смирнитский и заглянул в распахнутое окно второго этажа.
- Угости мандарином, не жмись! - услышал он голос из палаты.
Древний старик высунул костлявую руку.
- Что, прямо сейчас? - прошипел Смирнитский.
- Дело сделано, надо платить! - спокойно ответил старик. Два мандарина давай. Остальное потом, в более комфортных условиях!
Смирнитский ухватился одной рукой за канат, а ногами стиснул верёвку. Он достал из кармана мандарин и отдал старику.
- Ещё давай! - протянул ладонь дед, - почистить можешь?
- С коркой ешь, укрепляй слизистую!
- Полезай дальше! - задёрнул штору старик.
Маргарита стояла, покусывая край занавески и лукаво смотрела на взбирающегося по канату Смирнитскокго. Он перебрался через подоконник и уселся на полу. Перед ним возник впечатляющий своей густотой треугольник.
- Роланд! - воскликнула Маргарита и провела кустом по носу Смирнитского.
- Где мои мандарины?
- Дай отдышаться, - взмолился Смирнитский.
- Дыши! - выкрикнула Марго и сунула трусы любовнику.
- Ну, здравствуй! Маргарита! - Смирнитский прижал трусишки к лицу.
- Здравствуйте, Роланд Юрьевич! - качнула бёдрами Маргарита.
Смирнитский поднялся на ноги и вплотную подошёл к девушке. Нащупав кисти рук, он крепко сжал их. Маргарита сделала губы трубочкой и подставила для поцелуя. Смирнитский протиснулся языком в рот Маргариты Уховой.
- Что у тебя там?
Маргарита отрицательно покачала головой.
- Нет, скажи! - настаивал Смирнитский.
- Я не успела взять таблетки.
- Какие таблетки? Здесь дают всё, что надо.
- От залёта! - сквозь зубы показался край презерватива.
- Откуда? - удивился Смирнитский.
- От верблюда, - засмеялась Маргарита! Надеюсь, ты не отдал старикану все мандарины?
Смирнитский высыпал мандаринки на простыню.
- СкидывАй брючки! - скомандовала больная.
***
Смирнитский поморщился, застонал и приоткрыл глаза. Он лежал на полу со спущенными штанами. Обнаружив рядом мягкую оранжевую тряпку, провёл ею по взмокшему лбу. Второй носок едва держался на ноге.
- Приснится же такое! - простонал он и отбросил носок подальше от себя.
- Дурак, потом искать будешь! - выругался Роланд.
Смирнитский повернул голову в поисках питья. В двух шагах валялась бутылка. Пиво пролилось на пол ровно настолько, чтобы остался один глоток. Роланд Юрьевич потянулся к бутылке и не достал бутылку. Он обмяк, и какое-то время лежал без движения.
2.
- Кто этот старик со второго этажа?- спросил Роланд.
- Лисогвин? - переспросила Маргарита.
- Ну, наверное, - вскинул брови Смирнитский.
- Полезный дед! - ответила Рита. - Всё может достать. Главный коммуникатор между нами и персоналом.
- Имя у него есть? Отчество?
- Лисогвин и всё! - очистила мандарин Марго. - Мы не в ответе за действия родителей!
- Кто его родители?
- Не такой он и старый, Роланд, - заметила Марго.
- Как не старый? - удивился Смирнитский.
- Пятьдесят, это что - старик? - рассмеялась в голос психбольная.
- Дети лисы и пингвина быстро старятся, - пояснила Маргарита, - гены!
- Ясно! - кивнул Смирнитский, - нездешний дед, значит.
- Мне всё равно! Одно - слово коммерсант! - пожала плечами красавица Марго.
- Ему бы на волю! - усмехнулся Роланд Юрьевич. - К тебе этот человек не захаживает?
- Ты же ему не отдашь верёвку?
- Нет! - твёрдо заявил Смирнитский.
- Значит, можешь спать спокойно! - ухмыльнулась Маргарита. - Кстати, мы будем спать?
- А ты сможешь? - сощурился Смирнитский.
- Женщина всегда может! - Марго расстегнула ремень на брюках Смирнитского. - В твоём распоряжении час, не хочу остаться без завтрака!
В замочной скважине повернулся ключ. Смирнитский стал судорожно застёгивать ремень.
- Брось! - махнула рукой девушка, - не обращай внимания!
В палату заглянул Лисогвин.
- Ему не нужна верёвка, - проворчал Смирнитский.
- Напротив, я бы верёвочку приобрёл, - возразил Лисогвин, - тайно готовится побег из больницы! За верёвку можно неплохо получить!
Старик зашёл и осторожно затворил дверь.
- Я беру верёвочку? - указал он на подоконник. - Сколько метров?
- Как же я без верёвки? - спросил не без раздражения Смирнитский, - я не планирую оставаться!
Смирнитский с недоумением поглядел на Маргариту.
- Не обращай внимания! - отмахнулась Маргарита. Так мы будем жить половой жизнью?
Она запрыгнула на постель и стала на четвереньки.
- Роланд, поцелуй меня в губки!
Смирнитский поглядел на деда, сматывающего его верёвку.
- Ему всё равно! - выкрикнула девушка.
- Так можно взять? - прижал к груди тяжёлую бухту Лисогвин.
- Берите! - махнул рукой Смирнитский. - Обещайте выпустить отсюда!
- Спасибочки! - не ответил старик и выскользнул в коридор.
Послышался звук упавшего на пол ключа, старческое ворчание и скрип в замочной скважине.
- Ты персик на дольки делишь или ешь целиком? - усмехнулась девчонка и покрутила задом.
3.
Смирнитский открыл глаза и упёрся взглядом в потолок. Мелкие трещины постепенно стирались и исчезали. Смирнитский понял, что плачет. Сначала он услышал глухие удары о стены, затем шелест тугих крыльев у себя перед лицом. Неведомый организм метался из стороны в сторону, не находя выхода. Роланд подскочил на кровати и проследил взглядом кружащийся в воздухе объект. Основания перепончатых крыльев летающей вагины скрывались в меховом окружении.
Щёлка писы Маргариты зависла над головой Смирнитского. Она медленно покачивалась, будто прицеливаясь. Вагина растянулась в беззубой улыбке.
- Хочешь?
Роланд Юрьевич проглотил слюну и стянул с себя трусы.
- Не знал, что так можно! - с волнением в голосе прохрипел Роланд.
- Почему нет, если целиком не пускают?
- А где остальное? - потянулся рукой к вагине Смирнитский.
- Если тебе так уж интересно, посмотри в окно!
Роланд Юрьевич встал с постели и подошёл к окну.
По ту сторону решётки он увидел Маргариту и Ухова. Девушка заметила Смирнитского и сотворила неприличный знак из указательного пальца левой руки и кольца из пальцев другой.
В этот момент летающая вагина Маргариты Уховой шлёпнулась о голый живот Роланда Юрьевича и приладилась к члену.
- Как ты? - захохотала Маргарита.
- Уже лучше! - срывающимся голосом произнёс Смирнитский.
4.
Поздно ночью в палату Роланда Юрьевича пробрался Лисогвин.
- Как тебе чеширская вагина? - улыбнулся старик.
Смирнитский сел на кровати.
- Ты откуда знаешь? - нахмурился он, - тебе перепадало?
- Что ты! Ошибочка вышла. Битый час в моё окошко колотилась.
Дед вялыми губами изобразил улыбку вагины, показав кончик белёсого языка.
- Пошляк! - скривился Роланд.
- Не та нынче вагина! Нахальная нынче вагина, разнузданная! Ни стыда, ни совести! Другое дело вульвочка Марьи Павловны, - причмокнул языком старик Лисогвин, - она называла свою дырочку «мышиный глаз».
Он отошёл от окошка и сел на край постели рядом со Смирнитским.
- Не знаю, чего хочу, - повернул голову в сторону деда Роланд.
- Тогда, может, выйти хочешь?
Смирнитский пожал плечами.
- Вставай! - Лисогвин толкнул своим плечом плечо Роланда Юрьевича. Он по-молодецки подбросил связку ключей и уронил на пол.
Смирнитский с усмешкой поглядел на деда.
- Лёжа целыми днями в кровати, волей-неволей, теряешь сноровку. Позволь мне запомниться радостным эпизодом в твоей жизни.
- Как молочная каша на завтрак? - усмехнулся Роланд.
Лисогвин протянул Смирнитскому пижамные брюки.
- Как вагина Маргариты Уховой! Прошу следовать за мной!
Лисогвин подошёл к двери.
Смирнитский встал с кровати, застегнул пуговицы на пижамной куртке и двинулся прочь из палаты.
В полутьме коридора он налетел на незнакомого человека.
- Вольфганг Амадей Перемессинг! - представился мужчина.
- Кто вы? Я вас не знаю! - замер от неожиданности Роланд.
- Да, так! Повторяю всякий вздор за потусторонними сущностями. Имею возможность беспрепятственно передвигаться по больнице.
- Когда ждать обратно? - спросил старик.
- Обратно? - задумался Перемессинг, - представления не имею! Как дело пойдёт.
Дед рассовал по карманам мандарины господина Перемессинга.
- Пора бы перейти на апельсины! - хитро улыбнулся старик.
- Пора, Лисогвин, - понятие временнОе! Хочется чего-то, значит пора.
- Вы уж постарайтесь! - пробормотал Лисогвин и растворился в темноте коридора.
- Старость, доложу вам, отрицательнейший эффект времени. Одна единственная мысль - о еде! - посмотрел вслед старику Перемессинг. Медиум воздел указательный палец к потолку.
- Смерть - для большинства - ужас и кошмар. И это, тоже вопрос времени, дорогой Роланд Юрьевич. Постоянно, кажется, что часов и минут катастрофически не хватает!
Смирнитский не ответил и побрёл по коридору вслед за Перемессингом.
- Страх смерти - основа миропорядка! Вторая дверь направо, будьте добры! - указал направление Вольфганг Амадей.
- А что, есть места, где существуют иные законы и правила?
- Вот именно! Всё то же самое, но привкус иной! Привкус свободы. Время - кандалы. Насколько легче живётся, часов не наблюдая!
- Я понимаю, вы перманентно влюблёны? - усмехнулся Перемессинг.
- Точно, так! Из-за излишней самоуверенности! - ухмыльнулся Роланд.
- Вашу патологию в аптеке, во флаконах продавать надо! - засмеялся Вольфганг Амадей. - Судя по диагнозу, секс вам не надоедает!
- В остальном я обычный человек - кивнул Смирнитский. - Могу, например, как и все, вылететь в трубу!
- Вы о чём? - не понял Амадей.
- Если неожиданно муж вернулся с работы, - подмигнул Роланд Юрьевич.
Смирнитский прошёл в пустую, тёмную комнату. Он обернулся и увидел в проёме двери слабый силуэт Перемессинга.
- Смелее! Судя по диагнозу, вы бывали здесь сотни раз! - произнёс Вольфганг.
- Не припоминаю! - тихо произнёс Роланд, сделал несколько робких шагов навстречу мраку и провалился в пустоту.
- Теперь, если пожелаете, можно и в трубу, - где-то рядом расхохотался Перемессинг, - теперь по-всякому можно!
- Не бойтесь, дорогой Смирнитский! - веселился Перемессинг, - до сей поры ни единая душа не расшиблась!
Он со всех сторон облетел Роланда Юрьевича, пытаясь заглянуть ему в глаза.
«Как вам?» - лучился в его взоре вопрос.
Смирнитский подавился воздухом и закашлялся.
- Не открывайте рот, - инструктировал Амадей, - я читаю ваши мысли!
Роланд мотнул головой, давая понять, что не слышит.
Перемессинг буквально оседлал Смирнитского.
- Страшно только в первый раз! - зашептал он!
Роланд Юрьевич дёрнулся и сбросил с себя Амадея. Перед его глазами замелькал и заискрился пляж. Он протащился босыми ногами по измельчённому кварцу, и ухнул лицом в промежность гигантской бабы, сооруженной из приморского песка.
- Как давно вы не были на море? - Перемессинг похлопал Смирнитского по спине.
- Никогда не был! - поднял голову Смирнитский, - дурдом, вообще, редко куда выезжает.
- Роланд Юрьевич, - рассмеялся Перемессинг, - вы могли бы перетрахать весь пляж!
- Погодите! - напряг слух Смирнитский.- Мне кажется, будто, стучатся?
- Стучатся? - не понял Вольфганг.
- Да, глухие удары. Точно! Ко мне в комнату стучатся. У каждой двери свой характерный звук.
- Вы, часом, не забыли выпить таблетки, Роланд Юрьевич?
- Ничего я не забыл!
Смирнитский удивился, что песок не забился ему в ноздри и не запорошил глаза. Он почувствовал на затылке прикосновение чьей-то руки.
- Вы уже начали, доктор? - спросил тихий женский голос.
- Ухожу! Не смею мешать! - вошёл в воду Перемессинг и быстрым шагом направился к горизонту.
- Вы кто? - встал на локти Смирнитский.
- Как, вы забыли? Я была уверена, что оставляю неизгладимый след!
- обиделась молодая женщина. - Мира Измышляева, от Маргариты Уховой.
- От Уховой? - нахмурился Смирнитский.
- Ну, да! Лечение от аноргазмии! Как же вы забыли?
Смирнитский не сводил глаз с обнажённого тела девушки.
- Я прилегла на песок, чтобы прогреться перед сеансом. Вы же сами рекомендовали, Роланд Юрьевич! Природа - наш друг и лучший целитель!
- Как давно я говорю банальности? - подумал про себя Смирнитский.
- Это дикий пляж, здесь совсем нет людей. Подайте мне панаму!
Мира приняла из рук Роланда Юрьевича шляпу и набросила себе на лицо.
- Я готова! - передёрнула плечами Измышляева. - Ни презервативов, ничего другого у меня нет!
- Это, в первую очередь, лечение! Секс не входит в схему.
- Не входит? - удивилась Мира, - почему?
- Потому, что вы не взяли презервативы! - засмеялся Смирнитский.
- Наша задача, Мира, - взбодрить вашу половую систему!
- Вы чертовски убедительны, доктор! Уверенность в успехе - уже полдела.
- Перевернитесь, пожалуйста, на живот!
- Я такая неусидчивая, такая неулёжчивая! - проворчала Мира, - каримат весь в песке.
Измышляева вскочила на ноги и выбила подстилку о ноги Смирнитского.
Она бросила коврик на песок и улеглась на живот.
- Не выношу, когда песок засыпается в попу. Снимите с себя пижаму, - попросила девушка, - я попробую возбудиться от вашей наготы.
- Есть более действенный способ для того, чтобы завестись, - возразил Смирнитский.
- И что же это за способ?
- Взять в рот!
- Вы говорили, что секса не будет!
- Вы боитесь секса! Почему? - со знанием дела проговорил интимный специалист, - в этом проблема!
- А вы, доктор, ничего не боитесь?- лукаво улыбнулась Мира, разглядывая Смирнитского в миниатюрное зеркальце.
- Доктор обязан внушать доверие! Поэтому - нет!
- Отлично! - Мира щелчком захлопнула пластиковую коробочку. - Я вам верю, но с минетом повременим!
Смирнитский опустился на колени.
- Как знаете!
- Возьмите моё масло! Я доверяю только средствам, которые покупаю сама.
- Я расскажу вам про точку «Джи», - растёр масло между ладонями Смирнитский, - хотите?
- Валяйте! - согласилась пациентка и положила щёку на каримат.
- Точка Джи, дорогая Мира, - начал интимный доктор, - это не дверной звонок: нажал и трезвон по всему дому. Точку Джи следует растревожить эмоционально, нужна искра.
- Это, как в машине! - проговорила в каримат девица.
- Что-то в этом роде!
Смирнитский задумчиво разминал спину Миры, постепенно опускаясь к межягодичной складке.
- У вас отличная фигура!
- Если у женщины нет секса - она занимается спортом! - пояснила Измышляева.
Мира расслабила розовую дырочку, что не ускользнуло от внимательного взгляда Смирнитского. Он слегка прикоснулся к ней.
- Доктор, - встрепенулась девушка, - давайте окунёмся в море перед тем, как заняться попой!
Смирнитский отнял руки от ягодиц.
- О чём вы?
- Иначе, вотрёте мне туда песок, - расхохоталась шутница.
Мира повернулась на бок и поглядела на Смирнитского.
- Растёте на глазах! Немедленно в воду!
- А вы, как я погляжу, на глазах выздоравливаете!
Мира сощурилась на Смирнитского, прикрываясь ладонью от солнца.
- Если врач не любит своих пациентов, а пациенты не влюблёны в доктора, грош цена такому лечению!
5.
- Я так тебе благодарен, Перемессинг!
Ухов покачал головой и разлил водку по стаканам.
- Его надо держать подальше от Маргариты.
Амадей молча кивнул.
- Хлеб на стакан положи!
- Так он живой вроде!
- Это мне!
Ухов удивлённо поглядел на Перемессинга.
Он отломил от буханки кусок хлеба, но класть на стакан не спешил.
- Не возьму в толк, ты мёртвый или живой?
Перемессинг глубоко вздохнул.
- Не хочу об этом думать!
- Съешь! - Ухов протянул хлеб Амадею.
Перемессинг вяло пережевал мякиш.
- Выходит живой! Теперь запей! - кивнул в сторону стакана с водкой Ухов.
Перемессинг осушил стакан и утёр набежавшие слёзы.
- Как человек, пришедший с того света, заявляю: водка-смерть!
- Смерть как хороша! - добавил Ухов.
Приятели расхохотались и разлили по второй.
6.
Смирнитский плеснул немного масла на ладонь и размял ягодицы Миры. Молодое девичье тело трепетало под сильными руками Смирнитского.
- Стоит вести дневник! - посоветовал он.
Мира была спокойна и, казалось, спала.
Он коснулся скользкими пальцами розовой дырочки.
- Что вы говорите? - вздрогнула Мира.
- Говорю, что надо записывать свои ощущения!
Смирнитский слегка нажал на упругое колечко.
- Потом вместе почитаем!
- Вы знаете, что делаете, доктор!
Смирнитский приоткрыл проход и скользнул внутрь. Колечко сомкнулось.
Мира оторвала голову от каримата.
- Мне немного стыдно, доктор!
- Представьте себе, что избавляетесь от песка!
Мира опустила лицо на руки.
- Мы так и не искупались! - заметила она со вздохом.
Смирнитский извлёк палец и лёг на спину рядом с девушкой. Перед его взором простиралось бескрайнее голубое небо. Он пропустил руку под живот Миры и нащупал клитор.
- Не стоит сбавлять градус купанием!
- Будьте нежным! - прошептала Мира. - Только это не точка Джи. Я читала про клитор.
- Тс-с-с! - проговорил Смирнитский, - действуем по утвержденной схеме!
- Кем утверждённой? - пробормотала Мира и почувствовала, что валится в бездну.
- Министерством по безопасному массажу! - изрёк доктор и нащупал волнообразный бугорок за входом во влагалище.
По телу Миры пробежала дрожь.
- Что, есть и такое министерство? - срывающимся голосом проговорила она.
- Жёнам высокопоставленных господ надо где-то работать!
Мира плотно вжалась лобком в ладонь Смирнитского и задрожала.
Роланд Юрьевич понял, что оказался в ловушке.
- «Сам погибай, а друга спасай!» - пронеслось у него в голове.
Лобковой костью Мира вдавила ладонь Смирнитского в каримат.
Глаза интимного специалиста полезли на лоб. Роланд выхватил руку.
Синеватый рубец прошёл от основания ладони к указательному пальцу.
- Это новая линия твоей жизни, Роланд!
Маргарита Ухова сидела, опёршись на руки за спиной, и щурилась на солнце.
- Маргарита! - воскликнул поражённый Смирнитский.
- Мирка всегда была неряхой! - проворчала она, отряхиваясь, - песок во всех дырках!
Роланд Юрьевич не сводил глаз с раненой ладони.
- Как здорово ты рассказывал про точку Джи, я чуть не превратилась в одну сплошную вагинальную смазку. - Ты слышишь, что я говорю?
Маргарита с раздражением дёрнула Смирнитского за руку.
- Самое время засунуть мне палец в задницу.
Она оседлала лежащего любовника.
- Куда подевалась Мира? - нахмурился Смирнитский.
- Рядом со мной нет места для других женщин!
Он почувствовал, как она засовывает в себя его член.
Смирнитский плавал в Маргарите, как в забытом на пляже стакане лимонного желе.
- Ой! - невольно вырвалось у Маргариты.
Она ощутила палец Смирнитского в своей попе.
- Я сейчас кончу!
7.
- Маргарита говорила, что ты специалист по бурению нефтяных скважин? - спросила Мира.
- Это схожие профессии. Ты куда пропала?
Мира присела на край кушетки и стянула с себя юбку и трусы.
По обе стороны кушетки свешивались ремни для рук. Она вдела руки в петли.
- Я готова! - проговорила Мира и просунула босые ноги в отверстие в стене.
Интимный специалист подставил под ноги девушки табурет и таз с тёплой водой. Он вымыл ступни и ощупал каждый пальчик.
- Кем тебе доводится Маргарита Ухова?
Мира молчала, прикрыв глаза.
Смирнитский присосался к большому пальцу.
- Сейчас откушу! То, что произошло на пляже, нуждается в объяснении!
Роланд Юрьевич обтёр девичьи ножки пушистым полотенцем и закрепил лодыжки ремнями. Поднятые вверх и широко разведённые ноги походили на латинскую букву «V».
От одной процедуры приготовления Мира пришла в сильное возбуждение.
В тот момент, когда сексуальный оператор прикоснулся к ягодицам, она не удержалась и застонала.
- Почему ты не отвечаешь на мой вопрос?
- Что ты говоришь?
Он скользнул по самым чувствительным местам и вернулся к внутренней поверхности бёдер. Мира вцепилась руками в петли и натянула ремни.
- Меньше говори! - простонала она.
Роланд Юрьевич взял с полки флакон и налил содержимое на руки.
Он растёр масло между ладоней и коснулся девичьей промежности.
Ноги Миры задёргались.
- Не хочешь говорить, не надо!
Смирнитский провёл кончиками мизинцев вдоль паха, затем вернулся и сжал горячий пирожок ладонями.
- Я, правда, не знаю! - срывающимся от возбуждения голосом, проговорила девушка.
- Лежи спокойно! - тихо произнёс Роланд Юрьевич и большими пальцами развёл малые половые губы.
У Миры запылало внутри. Она устремилась навстречу рукам Смирнитского.
А лисички взяли спички,
К морю синему пошли,
Море синее зажгли!
Прозвучало в голове Миры Измышляевой.
Смирнитский провёл пальцами вдоль щёлки и погрузился во тьму. Ремни на ногах задёргались.
- Точка Джи, милая моя!
Мира издала ноющий звук, давая понять, что сейчас кончит.
- Мира - дура! - неожиданно раздался крик Маргариты.
Смирнитский отдёрнул руки. Шрам на левой ладони мучительно заныл.
8.
- У тебя один секс на уме!
- Если понадобится авторитетное мнение по вопросу бурения нефтяных скважин - я готов, - парировал Роланд Юрьевич.
- Ты больной, Смирнитский!
- В здравом уме с тобой бы не связался никто! - хмыкнул Роланд.
Маргарита встала с койки Смирнитского.
- Как тебе моё новое платье?
- Любое платье меркнет по сравнению с тем, что под платьем!
- Куда тебе бурить нефтяные скважины? Ты же маньяк! - усмехнулась Маргарита.
- Мне дают успокоительное! - заметил Роланд.
Маргарита взяла Смирнитского за подбородок и поцеловала в губы.
- Мира недовольна лече-е-ением, она опять не ко-о-о-нчила! - пропела Ухова.
Смирнитский отпрянул и расхохотался.
- Как ты говоришь? Мира недовольна результатом?
- Что смешного я сказала, бездушный ты человек? - нахмурилась Маргарита, - Мира на грани срыва!
- В самый важный момент ты отпихиваешь Миру и занимаешь её место, - выкрикнул Смирнитский. - В какие игры ты играешь?
Маргарита взяла руку Смирнитского и положила себе на живот.
- Бедный раненый в лапку собаченек? Сегодня мы не будем трахаться! За мной зайдёт Ухов.
Маргарита поднялась с постели.
- Разовый пропуск от главврача. Всё под контролем.
Роланд Юрьевич сжал губы и покачал головой.
- Один пропуск - один визит! - покрутила бумажкой Маргарита. - Время вышло! Обними меня на прощание!
Смирнитский лбом упёрся Маргарите в живот.
- Будь здорова!
- И тебе того же! - прошептала в макушку Роланда Юрьевича Ухова.
Маргарита отстранилась от Смирнитского и полезла в лифчик.
- Что случилось?
- Приказ о начале буровых работ.
- Чей приказ? - вытаращился на Маргариту Смирнитский.
- Полковник Старовойт подписал бумагу. Ты должен провести со мной вводный инструктаж!
- Кто такой полковник Старовойт? Какой инструктаж?
Смирнитский сжал левую руку в кулак и поморщился от боли.
- Иди к чёрту!
- Инструктаж прошла! - отдала честь Маргарита.
***
- Космос и вселенная существуют исключительно в больном сознании человека, - протёр глаз от выстрела апельсиновой корки Лисогвин.
- Невозможно сформировать мировоззрение на подобной ерунде. Куда девается космос, когда наступает смерть? Есть человек - есть космос, нет человека - вообще ничего нет!
- Ты чего хочешь? - устал от рассуждений Ухов.
- Реальности добиваюсь! Чтобы апельсин был всегда сладкий и тонкокорый.
Слышал, что придумали: бесконечное количество пузырей в пустом пространстве, плюс в каждом пузыре по вселенной. И в каждой вселенной свой Ухов, и каждый Ухов давится кислятиной!
Придя в возбуждение, старик швырнул апельсиновую корку на пол.
- Отчего такое безобразие? Живи себе тихо и не смеши людей!
Лисогвин почесал затылок.
- Не в апельсинах счастье!
- Денег не дают! Рассчитываемся цитрусовыми! - ехидно заметил Ухов.
- Брось, валюта разная бывает. Можно яблоки использовать! - предложил Лисогвин. Больничная валюта - самая твёрдая! Что там родственники несут? Весь год - мандарины, апельсины, яблоки!
- Видишь, как ты оригинально мыслишь! Отчего нам настоящим делом не заняться? - заявил Ухов.
- В психушке? - удивился Лисогвин.
- Апельсин попался вкусный - удача! - похлопал собеседника по плечу Ухов, - не жри его, а выгодно обменяй! Например, на сладкую женщину!
Лисогвин заёрзал на стуле.
- Или уже не хочется? - лукаво улыбнулся Ухов.
- Шутишь! Спустя полчаса общения, мне хочется выпроводить такую сладкую за двери! - ответил Лисогвин, - это максимум на что меня хватает.
- Смирнитский говорит, что в наши годы - это норма, - хрипло засмеялся Ухов.
- Норма хотеть фруктов, а не вареников! - кивнул лис.
- Тогда вопрос о женщинах отпадает! - кивнул Ухов.
- Отпадает! - согласился Лисогвин.
- Что же остаётся в сухом остатке? - спросил Лисогвин.
- Апельсины и остаются! - погладил живот Ухов. - Желаю, чтобы все апельсины стали моими!
- Пингвины в Рай собираются, - вздохнул Лисогвин, - а ведь я - пингвин по материнской линии.
- Точно по матери? - нахмурился Ухов.
- Не знаю, - поджал лисий хвост Лисогвин.
- Смотри, не напутай! К примеру, еврейство передаётся по материнской линии, - отметил Ухов.
Лисогвин пожал плечами.
- К чему мне это?
- Почём, интересно, цитрусовые в Раю? - Невозможно наладить контакты из психушки, - вернулся к теме Ухов.
- Я знаю точно, пришельцы не за апельсинами прибыли! - зашептал в лицо Ухову Лисогвин. - Готовится встреча!
- Сорить истиной в обмен на кислятину, я не готов! - воскликнул Ухов.
- Успокойся! Никто от тебя не ждёт откровений!
- Зачем, в таком случае, они к нам заявились? Им что-то надо! То, что им надо, следует продать дорого! - забегал по палате Ухов.
- К старости становишься скупым мизантропом, - вздохнул Лисогвин. - Отпадает необходимость нравиться! А без этого, какой бизнес?
Самые энергичные годы уходят на всякие «мультивселенные». В преклонные годы тебя интересует всего один единственный человек - ты сам! Юнец ищет компанию для того, чтобы получить оценку со стороны. Старик знает про себя всё!
- Ага, вот этот мандарин сладкий! - заявил Ухов и протянул половину Лисогвину.
- Спасибо, компаньон! - улыбнулся старый лис.
- Всё! Нет больше! - вытер о штаны липкие руки Ухов, - один запах остался!
- Время уходит, что этот запах! - схватился за голову Лисогвин. - Надо что-то делать!
- Парето превратил всё живое в цифры! - присел рядом с пингвином Ухов.
- Кто такой Парето?
- Пингвин с Полбы! - воскликнул Ухов, - уж больно мудрёно! Двадцать процентов - умные, восемьдесят процентов - полные дураки.
- Отчего не в обратном порядке? - удивился Лисогвин.
- Оттого, что всё восстаёт против такого предположения! Жизнью не подтверждается.
- Ты говоришь невероятные вещи! - покачал головой Лисогвин.
- От этого у меня всего один-два «лайка» под публикациями в соцсетях, - объяснил Ухов.
В решётку врезалась вагина Маргариты.
- Почта пришла! - бросился к окну Ухов.
Он просунул руку между прутьев решётки и достал из вульвы клочок бумаги.
- «В столовой, на ужине!», - прочёл Ухов и потряс письмом в воздухе.
- Мы будем богачами, Лисогвин! Будем!
- Тут ещё приписочка есть, - заглянул через плечо партнёра Лисогвин.
- Где? - не понял Ухов.
- Да вот же, внизу! - взял бумажку Лисогвин.
- «Лямбда Ку», - прочёл он.
В тот же момент клочок бумаги выпал из руки Лисогвина и залетел под кровать.
Ухов почувствовал приступ дурноты и прикрыл ладонью рот.
Перед ним стоял пингвин с лисьим хвостом.
- Я понял! Вы прилетели, чтобы нас поработить! - давясь тошнотой, прохрипел Ухов.
- Раба невозможно поработить дважды! - воскликнул, оглядывая себя, Лисогвин.
- Ты что, мандаринов объелся? - отпрянул Ухов.
- Сейчас мне, почему-то, хочется рыбы! - сверкнул глазками пингвин.
Ухов не тронулся с места.
Пингвин клацнул клювом.
- Непривычное ощущение!
- Так пингвином в столовую и пойдёшь?
- Когда иду в люди, должен выглядеть человеком!
Лисогвин снова произнёс команду «Лямбда Ку».
- Кому скажешь - не поверят! - пробормотал Ухов.
- Расслабься! - похлопал Ухова по плечу Лисогвин, - кто поверит сумасшедшему?
9.
В тот момент, когда сложная по структуре мысль уже готова была всплыть на поверхность сознания Вольфганга Перемессинга, его отвлёк окрик с противоположной стороны улицы.
- Вольфганг Амадей!
Медиум нахмурился и бросил взгляд в сторону помехи. Он увидел Тамару Петровну Мерзликину. На её размытом временем лице вспыхнула улыбка надежды. Мерзликина поднялась на цыпочки и помахала Перемессингу рукой.
Гениальная мысль провалилась в пучину подсознания, что вызвало у Перемессинга высокую степень раздражения.
Женщина, напоминающая собой мокрицу, быстро перебежала улицу и схватила Вольфганга за руку.
- Перемессинг, здравствуй! Ты куда идёшь?
- Пока не знаю, - поморщился Вольфганг Перемессинг, стараясь не затягивать встречу.
- Дорогой Амадей, когда-то мы с тобой были очень близки. Ты не забыл свою Тому?
- Погоди, Тома! У меня важная встреча! - признался Волфганг Амадей.
- Возьми меня с собой. Мужчина, прибывший на встречу с женщиной, выглядит во стократ солиднее! Я хочу, чтобы ты купил мне платье, как раньше.
Мерзликина обняла Перемессинга за шею.
- Не знаю, чем ты можешь быть полезна? - попытался освободиться Амадей.
- Раньше знал!
- То было раньше!
- А что изменилось? - вытаращилась на Волфганга Амадея Тамара Петровна. - В сексе отказа, как не было, так и не будет!
Перемессинг с сомнением поглядел на мокрицу.
- Ты знаешь армавирский?
- Влюблённые всего мира говорят на одном языке: языке страсти!
- Не болтай ерунды, я про другое! - грубо оборвал Мерзликину Амадей, - я тебя про армавирский язык спрашиваю.
- Может быть арамейский? - интриговала мокрица.
Волфганг Амадей бросил взгляд на бывшую любовницу и провёл рукой по груди.
- Тебе нехорошо? - заволновалась Тамара Петровна, - вот что значит жить бобылём! Помрёшь и некому стакан воды подать!
- Может в следующий раз? - поморщился Амадей.
- Счастье не переносят на завтра! Пошли в магазин.
- Да погоди ты! - рассердился медиум.
- Ну что, ну что? - заныла от нетерпения мокрица. Глазки-бусины, вклеенные в поролоновую губку, забегали по сторонам.
- Что не так? Тебе денег жалко? Я тебе одолжу!
Мерзликина раскрыла сумочку и достала бумажки.
- На, бери! Можешь не отдавать!
У Перемессинга голова пошла кругом.
- После магазина мы заскочим в парикмахерскую! Это, в большей степени, тебе надо! - погрозила пальцем Тамара Петровна. - Своим видом напугаешь публику. Тебе придётся выступать?
- Не знаю! - прохрипел Амадей, давя рвотные позывы.
Мокрица тонким пальчиком выбрала номер телефона и приложилась ухом к мобильнику.
- Алло, Артемидочка? Да, я, Тамара Петровна. Что? Сейчас нельзя? Ты слишком много работаешь! Что? Воды не было? Ах, мне так нужно, я так стеснена во времени.
Артемидочка оказалась непреклонной и назначила встречу через два часа.
- Амадей, голубчик, зато у нас есть время купить мне платье. В джинсах у меня ноги короткие.
***
Смирнитский опустился на стул и пригладил волосы на голове.
Обильно цвели абрикосовые деревья.
Сквозь дымку благоуханья проступила женская фигурка Артемидочки. Она была совершенно голая. Можно применить более приличное слово - обнажённая, но Артемидочка была именно голая. Она подошла к Смирнитскому и посмотрела в зеркало, прикреплённое к стволу дерева.
- Вы из тех людей, которые не спешат в парикмахерскую! - заметила Артемидочка, рассматривая нечёсаную овчину на голове Смирнитского.
- Вы, скорее всего, учёный!
Парикмахерша выпрямилась. Её грудки напряглись и засияли на солнце.
- Ну что, приступим?
Она скрыла крупное тело Смирнитского под пеньюаром.
- Сколько в вашем саду деревьев? - спросила голова Смирнитского.
- Шестьсот семьдесят! - засмеялась парикмахерша.
- Что, правда? - засомневался Смирнитский, - откуда такая точность?
- Не верите? - кокетливо качнула головой Артемидочка.
- Шестьсот семьдесят и все абрикосы? Вы не страдаете от запоров!
- Фу, как некрасиво сказали, - поморщилась Артемидочка.
Было шестьсот семьдесят, но в три ствола ударили молнии и абрикосы стали орехами. Не вертите головой, пожалуйста!
- Вы так красивы! - не послушал мастера Роланд Юрьевич, - что совершенно не важно, какую ахинею несёте!
Артемидочка онемела от такого комплемента.
- Стрижка в эдемском саду, - вздохнул полной грудью Смирнитский.
Левый глаз девушки отъехал к уху.
- Обычно я одета! - поправила очки девушка, - всю неделю вода шла с перебоями. Далеко не Рай! А сегодня с утра, словно праздник какой-то. Откроешь кран - идёт, закроешь - не идёт. Как мало для счастья человеку надо! Я на радостях всё перестирала.
Смирнитский крутил головой, пытаясь отыскать в зеркале голую попу Артемидочки.
- Увлеклись стиркой, получается.
- Не вертитесь, кому сказала! - нахмурилась Артемидочка.
- Вам идут очки! - выпрямился на стуле Роланд.
- Благодаря широте кругозора я вижу голову клиента со всех сторон.
Она прилепилась лобком к локтю Смирнитского и продолжила стрижку.
- Давненько расчёска и ножницы не бороздили вашей шевелюры, - заметила Артемидочка.
- Это точно! - произнёс Смирнитский, дрожа от возбуждения.
- Сидите спокойно! - тяжело вздохнула Артемидочка.
Смирнитский сбросил с себя покрывало.
- Вы не даёте мне работать! - возмутилась Артемидочка. - Кроме вас есть ещё люди!
Лоб Смирнитского покрылся испариной.
- Вы что делаете? - прошипела Артемидочка, почувствовав руку Роланда Юрьевича у себя между ног.
- В вашем саду растёт священное дерево! - сбивчиво произнёс клиент.
Артемидочка отступила на шаг.
Кисть руки Смирнитского повисла в воздухе.
- Покажите! - поджала губки Артемидочка.
Роланд Юрьевич взглядом указал на вспухшие брюки.
- Ну, и что мы с этим будем делать? Стоимость стрижки возрастает многократно!
Когда очередники вошли в сад, Артемидочка уже закончила работу и взяла у Смирнитского деньги. Она зашла в дом и облачилась в спортивный костюм всё ещё влажный в поясе и резинках.
- Как у тебя чудесно пахнет! - Мерзликина вдохнула аромат шестисот шестидесяти семи абрикосовых деревьев.
- Приходите ещё! - попрощалась со Смирнитским Артемидочка.
- В следующую стирку, непременно! - улыбнулся Смирнитский.
- До свидания! - помахала пальчиками Тамара Петровна.
- Удачной стрижки, Перемессинг! - пожал руку Амадея Роланд Юрьевич.
Мерзликина смахнула с плеч абрикосовый цвет.
- Перемессинг купил мне новое платье! - похвасталась она, - дорогое!
- Очень запущенный клиент, - пожаловалась на Смирнитского Артемидочка, - пришлось с него взять несколько больше!
- М-да! - согласился Перемессинг. - Пограничник!
- Как это? - не поняла парикмахерша. - Вы присаживайтесь!
- В психиатрии так называется пограничное состояние. Чокнутый, - покрутил рукой Амадей, - но не очень!
- Он опасен для окружающих? - насторожилась Артемидочка.
- Для таких красавиц как вы - опасен смертельно! - засмеялся Перемессинг.
- Давайте стричься! - забеспокоилась Мерзликина.
- В вашем саду растёт сокровенный абрикос, - неожиданно вернулся в сад Роланд Юрьевич.
Артемидочка выпроводила Смирнитского и закрыла калитку на ключ.
***
К Лисогвину подошла пингвин-секретарь и протянула лист бумаги.
- Спасибо, АнжЕлика! - поблагодарил Лисогвин и поглядел в текст.
- Давайте приступим к нашему неформальному собранию, - начал спикер.
- Почему ведущий в брюках? - выкрикнули с места.
- Прошу разрешить вести заседание сидя, - обратился к присутствующим Лисогвин, ощупав через ткань штанов лисий хвост.
Он продолжил:
- Когда правило следует подтвердить исключением, на то есть соответствующая команда на армавирском языке. Когда случайность врывается и нарушает ход событий, это тоже действие соответствующей команды. Армавирский язык - форма взаиморасчёта между судьбой и человеком. Язык не имеет ни орфографии, ни фонетики. Это чистая, незамутнённая толкованиями мысль. С помощью этой концепции мы будем общаться с людьми напрямую, не прибегая к словам. Что ускорит в разы обмен информацией и, в конечном счёте, приведёт нас к вратам Рая.
- Платье вернёшь в магазин! - зло посмотрел на мокрицу Перемессинг.
Тамара Петровна поджала губы и громко засопела.
- Вы - самые надёжные и проверенные кандидаты на роль вершителей судеб. Пройдя совместный курс обучения, слушатели овладеют навыками утверждать закономерности и управлять случайностями. А главное - стать единой, современно мыслящей командой пингвинолёта.
В зал вошёл Смирнитский.
- Вот! - воскликнул Лисогвин, - старейший работник интимсалона «Сто блюд из кошки». Его армавирский идеален. По роду своей деятельности, он слёту проникает в тайные мысли своих клиентов.
Зал зааплодировал.
Смирнитский окинул взглядом помещение столовой и отметил, что кроме Ухова, Перемессинга, Дмитрия Селютина и Тамары Мерзликиной, все присутствующие - пингвины.
Ведущий собрание жестом остановил ластоплескания.
Лисогвин улыбнулся Тамаре Петровне.
- Тамара Мерзликина знакома с армавирским с пелёнок!
Мерзликина поднялась с места и поклонилась залу.
- Можешь оставить платье себе! - проворчал Перемессинг и откинулся на стуле.
- Язык любви схож с армавирским. В сексе не нужно много говорить, следует угадывать и делать. Смирнитский Роланд Юрьевич поделится с нами, через что ещё можно получать знания.
Пингвины приветствовали Смирнитского вставанием.
- Вижу, засиделись! - по-отечески тепло заметил Лисогвин. - Широкой известностью пользуются танцевальные коллективы планеты Полба.
Пингвины закивали бровастыми головами.
На середину зала, переваливаясь с лапы на лапу, вышла группа пришельцев с планеты Полба.
- «Лямбда Ку» - выкрикнули они дружно и превратились в танцевальный коллектив. Они исполнили нечто схожее с греческим танцем «Сиртаки», а завершили сольным выходом каждого из исполнителей.
- Потрясающе! - воскликнула Тамара Петровна и с ужасом заметила, что место Амадея пусто.
Мерзликина догнала Вольфганга у выхода из столовой.
- Мы начали день вместе, предлагаю завершить его вдвоём!
Она прижалась щекой к плечу Перемессинга.
- Нам нужно серьёзно поговорить!
Амадей тяжело вздохнул.
- Тома, мы с утра только и делаем, что разговариваем!
- Это была любовь с первого раза! - с жаром воскликнула Мерзликина, - и ты меня не разочаровал!
- Первого и последнего раза, Тома! - проворчал Перемессинг.
- Я знаю, ты, наверное, хотел большего, но я была не готова!
- Теперь я понял, что ты за птица!
- Кто тебе сказал?
- Знать армавирский с пелёнок может лишь полбианский пингвин!
- Их либе дих! - проговорила мокрица. - Либедих, Амадей, ты понимаешь? Это как лебеди!
- Это что - армавирский язык? - отстранился от Мерзликиной Вольфганг.
- Не-е-т, Амадей, - тяжело вздохнула мокрица, - это Гёте! А твой язык… Тамара Петровна покачала головой.
- Твой язык я до сих пор помню!
- Тома, нам было чуть больше двадцати!
Мерзликина схватила Амадея за локоть.
- Не напоминай мне о возрасте! В пятьдесят лет, Перемессинг, выбора нет! Бери, что дают! У тебя будет секс и трёхразовое питание!
Перемессинг молчал.
- Ты не женщина, я не дам тебе времени на обдумывание! - дёрнула его руку мокрица.
Маргарита догнала Тамару и Амадея. Не ведая того, она пришла Вольфгангу на выручку.
- Познакомьтесь, Дисконект!
Команда «Лямбда Ку» привела Дисконекта в человеческое состояние, и он смог пожать Перемессингу руку.
- Здравствуйте, юноша! - сухо произнесла мокрица. - Собираетесь нас уму разуму учить?
- Ошибаетесь, женщина, - захохотал Дисконект. - Время заставит!
- Так, так! - поддержал тему Перемессинг и обошёл Маргариту таким образом, чтобы они с Дисконектом отделяли его от мокрицы.
- О.А.Д.В! Основное активное действующее вещество! - воздел указательный палец Дисконект.
- Что, простите? - наклонился Вольфганг.
- Мы обучим далеко не всех, - с улыбкой объяснил Дисконект, - только тех, у кого высокая степень чувственности.
- А остальные? Их, между прочим, миллиарды! - проворчала вконец расстроенная Мерзликина.
- Остальные - мел! - весело ответил Дисконект, - так везде. Большинство - это мел!
- Так вот, - заявила мокрица, - ты, Перемессинг, - мел, а я О.А.Д.В! Прощай навсегда!
С этими словами Тамара Петровна развернулась и ушла.
10.
Смирнитский увидел Маргариту в компании красивого молодого человека по имени Дисконект. Его совесть успокоилась. Кроме того, у него нет перед ней никаких обязательств. Маргарита Ухова то появлялась, то исчезала, то подсовывала вместо себя Миру Измышляеву. Ему было хорошо с Уховой, но и с Артемидочкой было тоже хорошо.
Роланд Юрьевич старался вспомнить, что случилось с ним за последнее время, и понял, что всё, что происходило, было только хорошее. У него диагностировали сатириазис! И что? От этого не умирают! Он лечится от гиперсексуальности таблетками. Иногда помогает. Только не в последний раз. Артемидочка такая красавица!
Неожиданная догадка прострелила Роланду Юрьевичу мозг.
- Тамара Мерзликина специально распалила его, используя армавирский язык. Она хладнокровно бросила Артемидочку в его объятия!
Смирнитский до мельчайшей подробности прокрутил в памяти события прошедшего дня.
- Голая Артемидочка, зеркало на дереве, стул, роскошная попа, непомерная цена за минет, дерево под номером 666.
Смирнитский застыл на месте.
- С победным видом Мерзликина расхаживала перед парикмахершей в недешёвом наряде. Скряга Перемессинг купил ей платье.
Смирнитский подошёл к остановке трамвая и упал на лавку.
- «Верни платье, оставь платье!» - вспомнились ему слова Амадея.
Роланд посмотрел туда, где терялись из виду, сияющие в свете Луны, трамвайные рельсы. Лето выдалось холодным.
Он поднял воротник пиджака и лёг на скамейку. Его взгляд упёрся в холодное железо. Две полоски голубоватого света в окружении серого булыжника. Набежали тучи и погасили полоски.
- Вы не один, приятель! - услышал он над собой пренеприятный голос, - дайте сесть!
Смирнитский повернул голову и поморщился от боли в шее.
Мерзкого вида старуха в упор глядела на Смирнитского. Она склонилась над Роландом Юрьевичем и ощерилась беззубой улыбкой.
- Вы кто? - дрожа от отвращения, воскликнул Смирнитский.
- Хватит тебе девок! - прохрипела старуха.
Смирнитский в страхе отпрянул.
- Тебе что нужно? Чего смеёшься? - с раздражением в голосе воскликнул Смирнитский.
- Я собиратель! Демон Патайского приёмника. Могу душу купить задорого!
- Не Фауст, душой не торгую! - бросил Роланд.
Демон засмеялся шипящим смехом.
- Душевнобольной! - ударил себя по коленкам Николижа. - Такое мне без надобности! Ты в психушку чего не идёшь? Поджидаешь кого? Так я повторю: хватит с тебя девок!
- А без этого никак нельзя?
- Без чего? - не понял Николижа.
- Без тебя, без всего этого?
- Без меня тебя «домой» не пустят! - отряхнул платье Николижа.
- Давай, как полбианские пингвины! Умеют черти ногами кренделя выписывать!
Ролланд Юрьевич вскочил и стал плясать, едва поспевая за Николижей. Наскакивая на демона, он пытался повторить выкрутасы его костлявых ног.
- Ты где так выучился? - запыхался Смирнитский.
- У нас лучшая танцевальная школа! - выкрикнул Николижа. - Не попади под трамвай, дурень! Случалось такое на Патриарших! Ненавижу повторы! Дай отведу тебя. На вечерние таблетки поспеешь!
11.
Мира достала из сумочки пачку сигарет и зажигалку. Едва слышно подкатил чёрный Мерседес.
- Меньше всего хочется увидеть в столь милом ротике сигарету, - улыбнулся молодой человек из машины.
Девушка с удивлением поглядела на водителя.
- Садитесь, покатаемся! - предложил Селютин, - вы тоже были на собрании?
- Я была! Я - Мира! - уселась на заднее сиденье девушка.
- Дмитрий Селютин!
Мира уставилась на коротко стриженый затылок шофёра.
- Чем займёмся? - спросила она. - Только не сексом: я безнадёжна в плане оргазма, а жертвовать собой в угоду кому-либо не нахожу нужным.
Селютин пожал плечами.
- Вы не пополните полицейские сводки. Я не стану вас насиловать!
- Привыкли получать гостинцы? - усмехнулась пассажирка.
- С чего вы взяли, что я хочу благотворительности?
Мира криво ухмыльнулась.
- Если женщина заинтересована в мужчине, она предоставит ему весь набор!
- Могу заплатить! - засмеялся Дмитрий.
- Проституцией не занимаюсь!
- Вы ничего не получаете, потому что не желаете ничего получить, - следил за девушкой в зеркало заднего вида шофёр. - Обычно женщина требует от мужчины либо денег, либо удовольствия. Редкая удача, если выгорают оба варианта.
- Вы настолько осведомлены о моих делах? Зачем, в таком случае, понадобилось тащить меня в свой Мерседес?
- Вы напомнили одну знакомую.
- Кто она? Есть фотография? - Мира протянула руку за телефоном.
- С этой девушкой у меня была не очень удачная связь.
Селютин повернулся лицом к пассажирке и протянул мобильник.
- Я так и думала, - рассмотрела фотографию Мира, - что вам захотелось поплакаться в жилетку!
- За вашим нахальством кроется страх, а за моим - горечь!
- То есть?
- Мы - два сапога пара!
Мира нахмурила брови.
- Вам что, изменили?
- Ей стало скучно. Нет ничего хуже в любовных отношениях, чем скука.
Селютин сжал руль автомобиля.
- Мне нечем было удивить её. Она видела меня насквозь. Выше носа не прыгнешь!
- Её зовут Маргарита Ухова, ведь так? - Мира вернула Селютину телефон.
- Нет, вы ошибаетесь. Её имя - Мария Измайлова.
Мира не стала возражать, хотя была уверена, что на фото в телефоне Маргарита.
- Видите танцующую парочку? Мужчина - Смирнитский Роланд Юрьевич. Большой, скажу вам, специалист по части женских оргазмов.
- А рядом кто? Его мать?
- У вас отменное чувство юмора! Странно, что Маша вас бросила, - заметила Мира.
- Спасибо! Но вся беда в том, что я говорю серьёзно!
- Что, правда? - захохотала девушка, - всё равно смешно!
Мира опустила стекло и выкрикнула:
- Смирнитский, вас подвезти?
Роланд Юрьевич повернулся в сторону голоса.
- Дима, вы не будете против ещё двух пассажиров?
- Мне не по душе его спутница! Чего доброго намочит сиденье!
- В таком случае возьмём Смирнитского! У меня есть к нему пара вопросов.
Роланд Юрьевич направился было к машине, но старуха схватила его за плечо и с силой толкнула.
- Однако, строго! - покачал головой Дмитрий.
Смирнитский рухнул на колени. Старуха прыгнула на него. Они поднялись в воздух, облетели фонарь и взмыли в небо.
- Где-то я читал про такое! - Селютин проводил взглядом удаляющийся чёрный сгусток.
- Читать - одно, увидеть своими глазами - другое! Поехали! - скомандовала Мира.
- Мне ваш голос знаком! Если закрыть глаза, можно подумать, что слышу шипящее «с» Маши Измайловой.
- Неудачно к стоматологу сходила, - подмигнула Мира, - на следующей неделе иду переделывать.
- От вас исходит нечто очень близкое, и в тоже время, чужое. И подмигиваете вы, как Маша.
Девушка расстегнула шубу и открыла настежь окно.
- Я одна на всех и имя моё - сожаление. Все видят во мне лишь то, что их сгубило, будто хорошего и не было вовсе!
Селютин упёрся взглядом в зеркало.
- Маша! - вскрикнул он.
- Маргарита! - поправил голос с заднего сидения.
Дмитрий остановил машину. Он выбрался из салона и обошёл Мерседес.
- Выходи!
- Очень кстати! - кивнула Маргарита, - думала, не утерплю!
На асфальт опустилась женская ножка, обутая в тёплый сапог.
- Когда ты успела переобуться?
- Следует одеваться по сезону, Дима. В Ростове-на-Дону середина февраля!
Перед Селютиным в полной красе стояла Маша Измайлова. Она скинула лисью шубу и бросила на заднее сиденье автомобиля.
- Отойдите, пожалуйста, мне неловко, - проговорила девушка и подняла юбку.
Ошарашенный Селютин отвёл взгляд в сторону.
- Я что, действительно похожа на вашу Машу? - рассмеялась Маргарита Ухова, стягивая колготки.
Потрясённый Дмитрий Андреевич Селютин считал звёзды.
Маргарита разрешилась обильной струёй.
Селютин почувствовал, что у него встаёт.
- Я уже! - по-детски сообщила девушка.
Дмитрий опустил глаза и напоролся на задорный взгляд Маши. Бывшая любовь, переминаясь с ноги на ногу, подтягивала колготки.
- Нет, не похожа! - раздался резкий голос со стороны.
Из ночи вышел Вольфганг Амадей Перемессинг.
- Ты не Маша Измайлова, потому что ты - Анна Фрукалова - шлюха!
- Что я говорила? - кивнула в сторону Амадея Маргарита и опустила юбку, - для него я Анна Фрукалова.
- Это необъяснимо! - пробормотал Селютин.
- Для Смирнитского я - Маргарита, дочь полоумного Ухова,
для вас - Маша Измайлова, для Перемессинга какая-то Анна Фрукалова. Да мало ли ещё кто? У всех ко мне куча вопросов!
- Кто же ты такая? - не выдержал Селютин.
- Тысяча и одно несчастье! Умным я настоятельно рекомендую: прежде чем что-то делать - думайте! Дураков не предупреждаю за ненадобностью.
Из-за спины Перемессинга показалась удивлённая мокрица.
- Амадей, кто такая Фрукалова? - с вызовом в голосе спросила она.
- Не лезь! - рявкнул Вольфганг Амадей.
***
Главврач Непринцев усилием воли заставил себя раскрыть историю болезни Уховой Маргариты Павловны. Диагноз гласил: «Диссоциативное расстройство идентичности». Невидящим взглядом он пробежал по странице и закрыл тетрадь. Полез в тумбу письменного стола, достал чайную кружку и со стуком поставил на потрескавшийся лак столешницы. Вторым заходом нащупал бутылку виски.
В дверь постучали и сразу вошли.
- Шура? - не поворачивая головы, спросил Непринцев.
- Я, Павел Ильич!
- Я был на высоте? - спросил главврач.
- Недолго! - ответила старшая медсестра.
Доктор кивнул, налил виски в кружку и вернул бутылку на место.
- Паша, тебе не надо пить! - сказала старшая медсестра.
- Ты по делу или советы давать? - захлопнул дверцу Непринцев.
- К тебе просится Смирнитский.
- Не сейчас! - поморщился главврач и осушил кружку.
- Он ждёт за дверью.
- Пусть войдёт, а ты уходи!
Шура распахнула дверь и впустила Роланда Юрьевича.
Непринцев жестом предложил Смирницкому сесть.
- Совершено похищение с изнасилованием и последующим убийством! - заявил Смирнитский.
- Вами? - спросил доктор и поглядел на дно кружки. - Я распоряжусь, чтобы вам сделали укол.
- Надо вызвать полицию! - постучал пальцем по столу Смирнитский.
- Кто пропал? - устало произнёс врач.
- Мира Измышляева, доктор.
- Такой пациентки в списках нет.
- Конечно, нет! - закричал Роланд Юрьевич, - ведь её украли!
- Роланд Юрьевич, успокойтесь, Бога ради! Обещаю разобраться, - поднял усталый взгляд главврач. - Со дня на день ждём полковника Старовойта.
- Спасибо, доктор!
Смирнитский сделал попытку пожать Павлу Ильичу руку.
Непринцев руки убрал и взял историю болезней Маргариты Уховой.
Роланд Юрьевич пошёл к выходу.
- Мы так и не завершили с ней курс лечения! - бросил он на прощание.
- Понимаю! Сделаем всё возможное! - не отрываясь от чтения, проговорил главврач.
Смирнитский постоял немного, кивнул и вышел из кабинета.
- Следовало бы вызвать санитаров, - подумал Павел Ильич.
Он прислушался к тишине в коридоре и немного успокоился, услышав приглушённый голос Шуры Первишиной.
- Раздвоение личности одного больного, способно усугубить течение болезни другого. Маргарите Уховой не стоит видеться со Смирнитским.
12.
- Черно спу и рыже спу, - напевал себе под нос Николижа.
Его скрипучий голос разбудил Смирнитского.
- А! Проснулся? - впалые губы демона растянулись в улыбке.
- О чём поём? - потянулся Роланд Юрьевич.
- Песня? - хитро улыбнулся Николижа, - про двух собачек, спустившихся с неба. Это фольклором зовётся.
- Нет на небе никаких собачек. Нельзя-я-я! - склонился над рукомойником Смирнитский.
- Ты откуда знаешь? - рассмеялся Николижа.
- Слышал я подобный фольклор от актёришки Мирона, а он от собачницы одной. Весьма, доложу, примечательной особы!
- Никто из нас Рая и в полглаза не видывал, не про нас местечко! - усмехнулся демон.
- Как, ты говоришь, собачку кличут? Цербер?
- Угу! - не выпуская зубной щётки изо рта, промычал Смирнитский.
- Миля Брахнина! - воскликнул довольный своей сообразительностью Николижа, - ещё та штучка! Цербера выгуливала в строго отведённом месте. В садике нельзя, а за оградкой - можно!
В час когда спиной упёрся,
В час, когда сгустилась тьма
Пёс трёхглавый, гладкошёрстный
Выведет тебя из сна.
Не отчаивайся шибко,
Выход есть во всём всегда!
На вопросы есть ответы!
Ваша Миля Брахнина!
- Да ты поэт, Николижа! - утёрся полотенцем Смирнитский.
- Песней легче истину вдолбить! Большинство истин песней поются.
Вот послушай из последнего, про тех самых собачек, которые с неба.
Николижа пожевал губами и начал:
Черно спу и рыже спу
Набили чудные тату,
Там где шерсти нет в помине
Заполняли пустоту.
- И где здесь о нисхождении собак? - спросил Смирнитский.
- Всё по классике: начинаем сверху! «Спу» - означает спустившиеся с небес. Краткость - сестра таланта! На поэму меня не хватает, но начинаю и заканчиваю хорошо! Слушай, я конец придумал:
Помнишь, какие они были?
Собаки на автомобиле!
- Причём здесь автомобиль и почему «на»? - удивился Роланд.
- Этого пока сказать не могу, - произнёс поэт, - как говорится, для рифмы, чтобы не забыть. Потом автомобиль на ракету поменяю! - объяснил Николижа. - Главное настроение не упустить!
- Стало быть, ты охотник за настроением? - усмехнулся Смирнитский.
- Как любой большой художник, - развёл руками Николижа.
- Прежде собачек на небеса следует отправить, а затем уже «спу», на ракете или автомобиле - заметил Роланд Юрьевич.
- Собаки завсегда первыми идут! Так ещё с физиолога Павлова повелось. Опять же Белка и Стрелка!
- С собаками всё понятно, что скажешь по поводу пингвинов? Им можно доверять?
- Пингвины Полбы - высокоорганизованные птицы. Вам далеко до них. Однако, вы позарез нужны полбианцам!
- Чем мы, убогие, помочь можем? - с иронией в голосе спросил Смирнитский.
- В качестве проводников! - ответил демон. Они в развитии своём далеко вперёд шагнули. Веру наукой заменили. Всего наизобретали, а дальше что? Рая и близко нет! Дальше - только небеса! Глядь - туда, глядь - сюда, а веры и след простыл! Кто не верит в чёрта, тот не верит и в ангелов! Верный путь и позабыли!
Николижа вскинул кустистые брови и развёл руками.
- После, оттуда, наверное, верёвку сбросят! - расхохотался демон.
- И что, известен наш кандидат на полёт в Рай?
- Мне - да! - самодовольно заявил Николижа, - Дмитрий Андреевич Селютин. Его пингвины выбрали!
- Тебе самому в Рай не охота? - засмеялся Смирнитский, представив Николижу среди цветов, степенных зверей и разноцветных птичек.
- Ещё чего? - возмутился Николижа. - Мной детей пугают. Моё место в Чистилище.
Демон отмахнулся.
- Не пытай меня! В своё время всё узнаешь!
- Значит, это твоё творчество! - перевёл тему разговора Роланд Юрьевич. - Я про песни Брахниной.
- Смеёшься? Какое творчество в чистилище? Чистое искусство. Выполняю заказы на стихи и прочую поэзию! - многозначительно произнёс Николижа.
- Чистилище пройдёте, я вам попутную песню сочиню! В Рай!
- Как ты сказал? - замер от неожиданности Смирнитский. - Я думал, что это где-то там внизу. Чистилище!
- Где внизу? - не понял демон.
- Под землёй, - пожал плечами Смирнитский.
Николижа давно так не смеялся. Он сорвал со стены полотенце Смирнитского и смачно высморкался.
- Одно слово бурильщик! Всё тебя под землю тянет!
Николижа очертил круг над головой.
- Чистилище - оно везде! И ты - посередине!
Смирнитский замер, огорошенный словами демона.
- Роланд - психушки арестант, - поднялся с места Николижа, - предлагаю прогуляться по садику.
- А завтрак? - встрепенулся Смирнитский.
- А что на завтрак? - поморщился демон.
- Макароны!
Николижа отмахнулся. Он собрал пальцы в пучок и принюхался.
- Я запах чую! Артемидочка оладушков даст.
Демон прошёл сквозь решетку и уселся на карниз.
Смирнитский в нерешительности застыл на подоконнике.
- Смелее, буровик! - подбодрил его Николижа.
Роланд Юрьевич налёг грудью на решётку и чуть не выпал, настолько рыхлым стало его тело.
- Маргарита «за тебя» приказ читать давала! Впрочем, я достаточно набуровил! Смысла в моих словах не ищи, не знаю я!
13.
Артемидочка с удивлением поглядела на Николижу.
- Ваши вроде не стригутся?
- Что ты! - замахал на Афродиточку демон, - и так макушка мёрзнет. Стынет в жилах старческая кровь!
- Роланд Юрьевич был не так давно. - Ему, уж точно, стричься рано!
Артемидочка с заметным неудовольствием подтянула спортивные штаны.
- Чего же вам угодно? Я собиралась резинку в штанах поменять, а то опять голышом бегать придётся!
- Я дерево священное найти обещал, - вступил в разговор Смирнитский.
- Будет! - покраснела Артемидочка, - искали уже!
- Эй, эй, - закричал Николижа, - какое дерево? Погоди с деревом!
Он взял Артемидочку под руку и повёл прочь от калитки. «Греческая богиня» поморщилась и подхватила спадающие штаны.
- Оладушками угости! - улыбнулся беззубым ртом демон, - мяконькими. Уважь старика! В благодарность заговорённый стишок сварганю! Во сне не привидится столько желающих.
- Тю на тебя! - высвободилась красавица Артемидочка. - И без тебя от трахальщиков проходу нет! И всю жизнь чужие вихры кромсать я не собираюсь!
- Никак замуж выходишь? - вытаращился на Артемидочку Николижа.
- Да, - задрала подбородок парикмахерша - за полярника Селютина: зарплата, плюс северная надбавка и волос не густо.
Смирнитский, молча, плёлся следом.
- Возьмёт Селютин такую труженицу в жёны? А, Роланд Юрьевич? Ты как
считаешь? - ехидно выкрикнула Артемидочка.
- Вот как? - удивился Николижа. - А мне, старику, ни слова! Не хорошо!
- Вот это дерево! - остановился Смирнитский, сжимая цветастую тряпку в руке, - я здесь трусы потерял!
- Отдай! - закричала Артемидочка и выхватила тряпицу из рук Роланда Юрьевича. - Не слушай его, дедушка! Что с больного взять?
- Здесь место тайное!
Смирнитский всего-то и успел выкрикнуть эти слова, как повалился под усыпанный весенним цветом абрикос. От шрама на левой ладони и далее по всему телу вспыхивали голубоватые разряды, перебегая с Роланда Юрьевича на ствол дерева, и далее рассыпаясь по кроне. Каждый цветок превращался в яркую вспышку и сотню искр.
От неожиданности Артемидочка разжала кулачок и уронила трусы Смирнитского на землю.
Ткань схватилась огнём и в момент сгорела.
- Роланд, не было ничего! Ты слышишь, не было!
Николижа взмыл в воздух и выхватил фотоаппарат.
- С высоты фото сделаю!
- Погоди! - прохрипел Смирнитский, - давай с Артемидой! На добрую память!
Падая от каждого разряда, а затем, будто набравшись сил, Смирнитский всё же встал на ноги и попытался обнять Артемидочку.
- А не пошёл бы ты…! - отскочила в сторону парикмахерша, - к Николиже!
У меня жених есть!
Смирнитского будто за шиворот приподняло и понесло на демона.
- Ты, осторожненько! - отпрянул демон от пронёсшегося мимо Смирнитского.
Роланд Юрьевич перевернулся и завис в воздухе.
- Это всё Маргарита, это всё шрам! - прохрипел Смирнитский.
Руки интимного специалиста раскинулись, с уст сорвался жалобный стон.
- Что-то мне это напоминает! - опустил фотоаппарат Николижа, - попрошу без намёков!
Смирнитский повисел ещё немного и мешком свалился на землю.
Демон подошёл к обездвиженному телу Роланда Юрьевича.
- Довольно пропаганды! Артемида, подавай оладьи! - строго приказал демон.
14.
- Необходимо разведать оба направления.
Полковник Старовойт встал из-за стола и подошёл к Смирнитскому.
Роланд Юрьевич сидел, сложа руки на коленях.
- Сказать, что проект небезопасный - ничего не сказать.
- На буровых установках разное случается, - поднял глаза на полковника Смирнитский.
Полковник Старовойт положил руку на плечо Смирнитского и крепко сжал.
- Так глубоко не бурили никогда!
- Насколько глубоко?
- Покуда возможность будет.
Полковник убрал руку с плеча Смирнитского.
- Селютин полетит с Севера строго вверх. С пингвинами, в Рай! Вы, Роланд Юрьевич, напротив, опуститесь глубоко под землю, в Ад! Комиссия единодушно одобрила вашу кандидатуру. Кто из нас бурильщик?
Полковник расхохотался, довольный своей шуткой.
- В случае обнаружения объекта, это будет расцениваться, как небывалая удача. Если получится выйти на объект...
Полковник Старовойт понизил голос.
- Вы получите достойное вознаграждение. Вы станете национальным героем! Я не говорю о мировой славе, что, впрочем, не так важно.
- Кого мы должны встретить под землёй? С кем следует наладить контакт? - пытался вникнуть в подробности Смирнитский.
- А чёрт его знает? - пожал плечами полковник.
- Я могу спросить, почему уважаемая комиссия остановилась именно на моей кандидатуре?
- Вы безошибочно обнаружили место для бурения. И понадобилось всего-то: парикмахерша Артемида Гаврилова и ваш необузданный темперамент. Мы получили подробный видео и фото отчёт.
- Что, правда? - зарделся от стыда Смирницкий.
В дверь постучали.
- Войдите! - громко произнёс полковник.
У входа в кабинет показалась девушка в военной форме.
- Маргарита Ухова в представлении не нуждается. Вы настолько подходите друг другу, что просто диву даёшься.
Полковник громко рассмеялся.
- Генный анализ показал вашу полную несовместимость! Противоположности, как известно, притягиваются. Чем серьёзнее и глубже противоречия между вами, тем сильнее эмоции. Чем сильнее эмоции, тем больше энергии будет вложено в проект.
Смирнитский растерянно поглядел на ехидно ухмыляющуюся Маргариту.
- Ну, ну! - погрозил в сторону Уховой полковник. - Поберегите силы для выполнения задачи!
***
Буровой агрегат, который назывался «Крот», протискивался сквозь толщу земли. Вслед за агрегатом, на расстоянии двух километров, двигалась трёхкомнатная квартира замоноличенная в герметичную капсулу.
- Скажи, Роланд, где лучше, здесь или в сумасшедшем доме? - оторвалась от приготовления яичницы Маргарита.
- Чтобы понять, следует найти отличия и дать оценку, - многозначительно произнёс Смирнитский.
- Послушай, Смирнитский, ты не пробовал писать книги? Говори проще!
- Здесь у меня стои;т лучше. Это если говорить проще. Вероятно, сказывается повышенное давление земной коры на половой аппарат.
- Говорят, гипертоники хороши в постели?
- Я бы сказал, они блистательно хороши!
- Ты об Артемидочке? - засмеялась Маргарита, - бугай Смирнитский теряет в порыве страсти трусы и находит точку Джи земной поверхности!
- У меня нормальное давление. Все действия санкционированы сверху!
- Ох уж эти мужчины сверху! - не унималась Маргарита.
- Ты же знаешь, что это - армавирский язык! Противостоять невозможно!
Маргарита перевернула яичницу.
- Ой, - вскрикнула она, - забыла, что ты любишь глазунью.
- Не понимаю, для чего ты потребовала от меня свадьбы? Ты совершенно не готова к браку, - отмахнулся Роланд Юрьевич.
- Только жена обязана ублажать мужа. Например, готовить яичницу. Если один из нас погибнет, то память о перевёрнутой яичнице и деньги достанутся живому супругу.
- «И будешь ты царицей ми-и-и-и-ра!» - пропел Смирнитский, подражая скрипучему голосу Николижи. - Опера Рубинштейна, на слова Михаила Юрьевича Лермонтова.
- И будешь ты салат без сы-ы-ы-ра! - переиначила арию демона Маргарита.
Смирнитский перемешал овощи с майонезом.
- Обойдёмся без сыра!
- Какой ты милый! - улыбнулась Маргарита, - Когда исчадье появится, попроси у него сыра!
Рано утром Николижа просочился сквозь стенку капсулы в спальню Роланда и Маргариты.
- Принесёсель сыросель! Извиносель!
- Ты чего несёшь? - скривился Смирнитский.
- Как чегосель? Сыросель принесёсель!
Смирнитский строго поглядел на Маргариту.
- Прикройся, что ли?
- Вы же ничего не знаете! - хлопнул себя по лбу демон. - Поскольку хитрые стариканы не спешили вверять свои души, а многие, вдобавок, успевали окочуриться, совет Патайска* вызвал стороннюю комиссию для аудиторской проверки.
- Это всё ваши дьявольские уловки, разбирайтесь сами! - заключила комиссия и уехала.
Николижа принял серьёзный вид и продолжил:
- Решили прекратить приём почётальонов. Патайск был срочно переименован в Дроссель, чтобы и дорогу забыли. Группа языковедов под командой Андрея Поцелуинжира разработала особый язык - ядроссель и ввела обязательный экзамен.
- Как мы вовремя, - проворчал Смирнитский, - первая остановка именно в Патайске.
Николижа бросил беглый взгляд на полуголую Маргариту.
- Проведу с вами ознакомительную беседу.
Губы Николижи исчезли в беззубом рту.
- Предложение «залетела оса в окно» на языке ядроссель будет: залетосель ососель в окносель!
- Мы что, по-прежнему в дурдоме? - поглядела на Роланда Маргарита.
- Прикройся, я говорю! - прошипел Смирнитский.
- Предвижу возражения, но без ядроссель вам не попасть в Дроссель!
- И что, все в Патайске перешли на…
Маргарита натянула одеяло до ушей.
- на ядроссель?
Николижа хитро улыбнулся и отрицательно покачал указательным пальцем.
- Советую сразу запоминать правильно: «перешли в Дросселе на ядроссель»! Поступило распоряжение перевести документооборот и все театральные постановки на новый язык. Слышали бы вы, как чарующе звучит «Фауст» на ядроссель! Сам чёрт ногу сломит!
- Дай одеться! - с раздражением воскликнул Смирнитский.
Николижа развернулся на сто восемьдесят градусов.
- Я не смотрю, - продолжил он. - Правило номер один: если слово заканчивается на «а», следует поменять «а», на «о».
- Оса-ососель, лиса-лисосель. Ерунда..? Ну? - подхлестнул Николижа.
- Ерундосель, - хмуро пробубнил Смирнитский.
- Верно! - прокричал демон, - Вы не представляете, мы просто задыхаемся без буровиков с ядроссель.
- К чему вам буровики, если ваш Дроссель и без того в жопе?
- Нам почётальонов учить надо, - почесал сморщенный подбородок Николижа, - буровлению на ядросель!
- Молодые не выдерживают, куда уж старикам бурить? - возразил Смирнитский.
- Зачем бурить? - замахал руками Николижа, - болтовни вполне достаточно! Ты, Роланд Юрьевич, курс читать станешь. Поцелуинжир такого нагородил! Пусть себе изучают. Среди стариканов, особенно среди старух, жутко дотошные попадаются. И так мозги набекрень, а после курса по буровлению души рекой потекут в наше море.
- Мы, вообще-то, за другими делами приехали! - вступила в беседу Маргарита.
- Никто не знает, на кой чёрт живёт! - махнул рукой демон, - я вам дело говорю!
Смирнитский строго посмотрел на Ухову.
- Буду читать курс Андрея Поцелуинжира, - твёрдо заявил он.
- На ядроссель! - хитро улыбнулся Николижа.
Маргарита с недоверием поглядела на Смирнитского.
- И что, все эти древние старики понимают твой ядроссель?
- Практически никто! - ответил Николижа. - Нам того и надо! Меньше понимают - меньше рассуждают.
- Дурдом! - заключила Маргарита.
- Жизнь почище дурдома будет! Очень многое от толмача зависит. Так сказать, чтобы эффект был.
- И кто переводчик? - без особого интереса спросил Роланд Юрьевич.
- Я! - выпятил грудь Николижа. - Ты им про бурение, а я - души на хранение!
- Чушь! - не удержалась Маргарита.
- Не чушь, а менеджмент! - парировал Николижа. - Натапкина Наташа и Собакина Маруся пытаются стихи на ядроссель писать. Пока получается не очень. У Маруси и с родным языком туго, - вздохнул демон, - на голову слабовата. Зато на передок - ох, какая бойкая!
- Я слышала, что Наташа сбежала из Патайска? - удивилась Маргарита.
- Вернулась родимая! - заскрипел Николижа, - на дому вопросами замучили: что, да как? А главное - чей ребёнок?
- Вернёмся к ознакомительной программе по ядросселю, - спохватился Николижа. - Как известно, всякие глупости лезут в голову сами собой, и выбить их из головы трудно. Этим остроумно воспользовался Андрей Поцелуинжир. В результате, они вывели второе правило: все слова, заканчивающиеся на «ж», приобретают окончание «опель», запомнается легко - звучит, как немецкая машина. Итак: муж-мужопель, саквояж-саквояжопель, для массажа используем массажопель. Мужопель - слово воспитательное. Очень полезно для тех благоверных мужей, у кого руки не из того места растут!
*См. повесть «Добрый демон из Патайска».
15.
- Амадей, почему меня не любят мужчины? Ни в этом мире, ни в том, ни где бы то ни было?
- Наверное, потому, что ты не даёшь времени на раздумье, - с усталостью в голосе ответил Перемессинг.
- На что не даю времени? - удивилась мокрица.
- Разглядеть какая ты хорошая!
- Как это? Ты должен мне объяснить! - нахмурилась Тамара Петровна.
- Даже писаные красавицы терпят неудачу на личном фронте, - смутился Амадей. - Скажи, Тамара, ты любишь себя?
- Если честно, не очень, - расстроилась Мерзликина.
Вольфганг Амадей развёл руками.
- Как можно требовать к себе любви, если сама себе не нравишься? Каждая женщина в чём-то да хороша. Бывает, что во всём сразу, но это крайне редко. У большинства на руках пара валетов, король, а остальное
- незначительная мелочь.
- И никаких козырей?
- Именно! С этим как-то играют, постепенно поднимая ставки, блефуют.
- Я не играю в карты, и врать не умею, - поморщилась Мерзликина.
- В этом, Тома, твоя слабая сторона.
- Слушай, Амадей, трахни меня! - остановила Вольфганга мокрица.
Перемессинг осёкся на полуслове.
- Как это трахни?
- По старой дружбе, чего тебе стоит? Это поднимет мою самооценку лучше всяких рассуждений.
Вольфганг Амадей не отводил от Тамары глаз. Потом собрался с мыслями и сказал:
- Пойдём со мной!
- Куда?
- Туда, где я тебя трахну, - ответил Перемессинг и быстрым шагом двинулся по направлению к трамваю.
- Разве мы не возьмём машину? - спросила женщина.
- Ни такси, ни цветов, ничего похожего на чувства! - бросил на ходу Перемессинг, - лечиться, так лечиться!
Мерзликина догнала Перемессинга и взяла его под руку.
- Что ты задумал?
- Я хочу, чтобы ты отстала от меня, но не просто отвалила, а что-то поняла о сексе.
- Мне всё равно, как ты это назовёшь! Мне надо!
Перемессинг не ответил и помог Тамаре Петровне сесть в подошедший трамвай.
Они ехали с полчаса. Мерзликина провожала взглядом серые дома, прохожих и думала, за что стоило бы себя полюбить?
Она не пила спиртного, не играла в карты, старалась во всём быть честной. Возможно, в этом дело? Перемесинг прав. Узнав правду, с ней что-то надо делать! Проще ничего не знать!
- Приехали! - отвлёк её от грустных мыслей Вольфганг Перемессинг.
Когда они вышли из трамвая, Амадей достал из кармана мобильник и выбрал нужные цифры.
Мерзликина, молча, стояла рядом, теребя край наброшенного на плечи платка.
Перемессинг что-то коротко сказал в трубку, а затем повернулся лицом к Тамаре Петровне.
- Всё готово! - коротко произнёс он.
- Я тебе верю! - тихо произнесла мокрица.
- Вот и чудно! - ответил Амадей и снял с неё платок.
Перед тем как войти в здание, Вольфганг завязал платок на голове Тамары Петровны так, чтобы закрыть глаза.
- Это для чего? - спросила Мерзликина.
- Ты переступаешь через себя! Всё, что было раньше - забудь! Запомни лишь одно название - «Сто блюд из кошки»! Место, где нас ждут и всегда помогут!
- «Сто блюд из кошки»! - послушно повторила мокрица, - это что, кухонные рецепты?
- Это рецепты жизни! - подтолкнул Мерзликину к входу Амадей.
Они вошли в здание интимного салона. Перемессинг на минуту задержался у кассы, а затем провёл Тамару Петровну через длинный коридор, ведущий к лестнице наверх.
- Осторожно, ступеньки! - предупредил он.
Мерзликина нащупала носком туфли первую ступеньку, затем, ступив на вторую, мысленно просчитала высоту следующей.
- К чему такая секретность?- спросила Тамара Петровна?
- Почему ты считаешь, что мир создан для того, чтобы отвечать на твои вопросы? - вспыхнул Амадей.
- Потому, что я некрасивая. Потому, что хочу, чтобы меня любили. Желательно почаще!
- Секс - слишком сильное средство и при бездумном употреблении вызывает привыкание! - со знанием дела заметил Перемессинг.
- У меня тяжёлый случай. Буду принимать, пока помогает! - ответила мокрица. - Можно снять платок?
- Можно!
Они стояли у грубо сколоченной двери, испещрённой примитивными граффити. Перемессинг нажал на прикрученный вместо ручки деревянный брусок и распахнул дверь. Он вышел на луг с высокой некошеной травой. Мокрица на мгновение задержалась, а затем последовала за Амадеем. Поднялся ветер. Вольфганг расстегнул брюки и вынул член.
- Хорошо, что ветер в спину, - произнёс он, - иначе можно забрызгать штаны.
Он с облегчением помочился.
- Если есть желание, прошу! За сквирт плата отдельная.
Мерзликина спустила трусы и присела в густую щекочущую траву.
- Не смотри на меня, - строго сказала она.
- Я пытаюсь отыскать в тебе козырного туза, - ответил Перемессинг, не пряча член в брюки.
- Я - женщина, - отряхнулась Тамара Павловна и натянула трусы, - мой потолок - козырная королева. Что дальше?
- Сейчас таких трусов не носят! Дай сюда! - с лёгким оттенком презрения заметил Перемессинг.
- А какие носят? - спросила Тамара, снимая с себя панталоны.
- А никаких!
Из-за горизонта, едва слышно доносился нахальный женский голос:
Ягода - малина,
Нас к себе манила,
Ягода - малина
Летом в гости звала.
Амадей поставил Мерзликину раком и трахнул, как ей того хотелось.
16.
Пингвины Настоёбский и Дисконект неряшливо доели рыбу, потом сгребли лапами остатки завтрака в кучку и попросили Селютина помочь завершить уборку.
- Вы, гости дорогие, похожи на наших пингвинов, но не во всём, - произнёс Дмитрий, орудуя веником.
- Чего ж ты хотел? - засмеялся Настоёбский, - находиться за сотни миллионов световых лет от вас и быть точь-в-точь, что ваши пингвины? Центр слежения планеты Полба допустил ошибку. Доклад исследователей утверждал, что ваша планета сплошь населена пингвинами. Но главная ошибка была в том, что они убедили руководство Полба, что это и есть пингвиний Озимус - Рай по вашему. К счастью для экспедиции, я вымолил команду «Лямбда Ку», дающую вариант преображения.
- Как веником орудовать, так вы пингвины! - засмеялся Дима.
На что пришельцы развели ластами, давая понять, что у всех свои слабости.
- Вы верите в Рай? - спросил Селютин.
- Приходится! Наша цивилизация настолько совершенна, что глаз шарит в поисках работы, - вмешался Дисконт.
- Что и в Ад верите?
- Не все пингвины ведут себя порядочно! - воскликнул Настоёбский, - эта сказочка для них.
- Трудно вам будет! - Селютин сгрёб мусор в совок, - как говорил один мой знакомый: «кто не верит в чёрта, не верит и в ангелов».
Дмитрий вышел из помещения станции.
Со всех сторон к пингвинолёту, стоявшему в ста метрах от станции, бежали пингвины.
- Что им надо? Мы потонем в этой пингвиньей массе! - схватился за голову Селютин.
Дисконект, переваливаясь с лапы на лапу, вышел следом. Он поднёс к клюву переговорное устройство и прокричал:
- Ребята, команда «Лямбда Ку»!
Только он успел выкряхтеть приказ, как был сбит с ног здоровым пингвином из местных.
У входного отсека в космолёт стояла группа преображённых в людей пришельцев.
- Стартуем как люди! - поднялся на ноги Дисконект.
- Я считаю, что на Озимус мы обязаны высадиться пингвинами, - заключил Настоёбский. - Всё должно быть натуральным образом!
Дисконект покачал головой в знак сомнения.
- А что если в Раю такие, как Дима Селютин?
Набежавшие пингвины-аборигены сгрудились у пингвинолёта.
- Как по-пингвиньи будет «расходитесь»? - спросил у Селютина Дисконект.
- Ты у меня спрашиваешь? - удивился Селютин.
- Это же ваши пингвины! - проворчал Дисконект, - вы тысячи лет живёте вместе!
- У нас кошачьим языком владеют немногие, а ты мне пингвиний…
Африканские пингвины с трудом понимают заполярных! Что уж говорить о людях? - отмахнулся Селютин.
Дисконект побрёл к пингвинолёту. За ним пошёл Настоёбский. Чёрно-белая масса покачивалась из стороны в сторону, проявляя явное беспокойство. Из толпы отделилась весьма крупная особь и направилась к Дисконекту.
Вожак стаи, молча, протянул Дисконекту кусок тюленьей кожи.
- «Не в лоб, а Полба»! - прочёл заголовок Дисконект. - Да это по-полбиански написано! Мы что, не первые на этой планете?
- Это книга мудрости Полба, - подтвердил Настоёбский. - По ней выстроена цивилизация планеты.
- Расходитесь! - жестом обратился к пингвинам Дисконект.
- Чего они хотят? - спросил Селютин.
- Воссоединиться с семьями. Утверждают, что они - потомки полбианских пингвинов первой экспедиции.
- Как ты это понял?
- Все мигранты хотят одного и того же!
На Полбе нет людей, как вида. Главенствующее место в пищевой и интеллектуальной цепочке занял пингвин.
Дисконект замолчал. Его кустистые брови всколыхнулись, взгляд подобрел.
- У вас я впервые услышал имя Миша и подумал, какое хорошее имя! Я подумал, кого можно назвать Мишей? И понял, что лучшего Миши, чем Настоёбский не найти!
Он уткнулся бровастым лбом в плечо Селютина и разрыдался.
- Ну, что ты? - похлопал пингвина по спине Дима, - в тебе говорит тоска по человеку!
Он поглядел на горизонт, исчезающий в водовороте туч и облаков.
- Будто угадав мысли Селютина, Дисконект поднял зарёванные глаза и спросил:
- Чем отличаются тучи от облаков?
- Тем же, чем отличается полбианский пингвин от земного, - ответил Селютин.
- Миша, после обеда вылетаем! - выкрикнул Дисконект.
- Всё, ребята! Расходимся! - замахал руками Миша и побежал готовить обед. С собой он уносил кусок тюленьей шкуры с эпосом планеты Полба.
17.
Полковник Старовойт предварительно договорился о визите в клинику и поехал в гости к нервнобольному Ухову.
В психиатрической больнице повседневное уныние и скука сменились на укус в задницу. Всё утро санитарки драили коридоры и палаты. Главврач Павел Ильич Непринцев лично обошёл больницу и проследил, чтобы в палатах у женщин на столе стояли цветы, а у мужчин лежал свежий выпуск кроссвордов.
Полковник Старовойт вышел из машины и направился к входу в лечебницу.
На ступеньках его ждали главврач Непринцев и старшая медсестра Шура Первишина. Старовойт коротко поздоровался и прошел в распахнутые перед ним двери.
- Желаете осмотреть палаты? - спросил полковника главврач.
- Ухов где?
- Этаж второй, палата двадцать пять, - отрапортовал Непринцев.
- Не кусается? - строго спросил Старовойт.
- Философствует, - засмеялся главврач.
- Это о чём ещё?- нахмурился полковник, - надеюсь, «ничего такого»?
Ницше вон до чего дофилософствовался!
- В психбольнице Фридрих Ницше молчал, как рыба. Ухов философствует под присмотром специалистов. «Апельсин - мера всего!» - тема его новой работы.
- Откуда стало известно о его умозаключениях?
- У нас свои методы работы! - ответил главврач.
- Осведомители?
- Что вы? У нас высококлассные доктора.
- Что о Смирнитском говорит? Спрашивает, куда Роланд Юрьевич подевался?
- Ухов ничего о Смирнитском не говорит. Он вообще почти всё время философствует.
- А про дочь?
- Молчит, будто её и не было.
- Ясно! Если бы Ухов не был вашим пациентом, то из него вышел бы хороший разведчик!
Главврач отпер дверь и впустил полковника в палату.
Пациент Ухов сидел на кровати в майке и трусах, уставившись в зарешечённое окошко.
- Утро доброе, Ухов! - вошёл в палату Непринцев. - К вам гости.
Полковник Старовойт положил на стол полиэтиленовый пакет с апельсинами, расстегнул плащ и присел на стул.
- Здравствуйте, Ухов! Вам очистить апельсин или вы сами?
Ухов не ответил, а лишь качнул ногами.
- Доктор, очистите цитрус для больного, - обратился к Непринцеву полковник.
Лишь только апельсиновый эфир распылился в воздухе, Ухов вздрогнул и перевёл взгляд с окна на бугристый оранжевый шар в руках главврача.
- Это верно, что человек произошёл от обезьяны, - кивнул в сторону Ухова полковник, - реагирует!
Непринцев подобострастно рассмеялся.
- Дайте мне! - потребовал полковник.
Главврач протянул очищенный апельсин Старовойту.
- Можете идти, доктор, - полковник апельсином указал на дверь. - Будьте где-нибудь рядом.
Непринцев кивнул и вышел из палаты.
- Держите! - протянул апельсин полковник. - Хотя, нет!
Старовойт отдёрнул руку.
- Скажите сперва, почему так и не получилось связаться с Николижей?
Ухов проглотил слюну и, не сводя глаз с апельсина, прохрипел.
- Николижа сам выбирает с кем можно, а с кем не можно!
- В копеечку, доложу вам, влетело путешествие к центру Земли! - покачал головой полковник.
- Николижа сказал: «кто не верит в чёрта, тот не верит и в ангелов»!
- Да как же в такое верить? - засмеялся полковник.
Ухов развёл руками.
- У меня от ваших вопросов во рту пересохло! - пожаловался он.
- Ах, да. Берите! - спохватился Старовойт.
Ухов засунул апельсин в рот целиком, и некоторое время сидел, вытаращив на полковника глаза. Струйки рыжего сока скатились по обе стороны рта.
- Николижа - собиратель, вам с «самим» договариваться надо! - едва отдышался Ухов. - Принесли сколько?
- Чего сколько? Ах, это! Шесть штук - ровно на один килограмм.
Ухов одобрительно кивнул.
- А говорят, что из вас слова не вытянешь! Кроме апельсинов я вам оставлю коротковолновый передатчик. По нему нельзя заказать доставку пиццы, в остальном он очень хорош!
Полковник Старовойт хитро улыбнулся.
- Можно без свидетелей переговорить!
Ухов покрутил в руке аппарат, на котором выпучивались два диода: красный и зелёный. Под ними располагались две чёрные кнопки.
- Много проще, доложу вам, чем мобильник! - заметил полковник.
- Да! - кивнул Ухов, - зелёный - говорим, красный - молчим.
- Всё верно! - похвалил полковник, - схватываете на лету! Как сами понимаете, мы больше заинтересованы в зелёном сигнале. Если Николижа появится, постарайтесь наладить прочную связь. Нам нужно знать, чем этот…
Полковник на мгновение задумался.
- «Господин» ему не подходит, так как кроме Господа Бога есть ещё кое-кто.
- Короче, если у Смирнитского возникнут проблемы, нам понадобится Николижа, - продолжил он.
- Я знаю, что они общаются! - вставил Ухов.
- Почему Николижа со мной не общается? - вспыхнул Старовойт.
- «Кто не верит в чёрта, не верит и в ангелов!», - назидательно произнёс Ухов.
Полковник потерял дар речи.
- По вере, стало быть, воздаётся?
Ухов, молча, пожал плечами.
- Выходит, что так!
- С апельсинами проблем не будет! - ударил по коленям полковник. - Я родом из той эпохи, когда правило: «больше килограмма в одни руки не давать!» соблюдалось неукоснительно!
- И что, на один килограмм, действительно, идёт шесть апельсинов? - ухмыльнулся Ухов.
- Именно так! - ответил полковник. - Родня часами выстаивала в очереди, чтобы вот такому «выздоравливающему» апельсинов принести! Цените!
Полковник встал со стула и застегнул плащ.
- Непринцев, войдите!
Главврач лечебницы впорхнул в дверь.
- Очень даже разговаривает ваш Ухов! - повернулся к доктору Старовойт.
Полковник подошёл к двери.
- Ухов, на прощание вот что скажу: смысл жизни заключается в том, чтобы избежать синяков и шишек.
Полковник распахнул дверь настежь и на мгновение задержался.
- Да кто он такой, ваш Николижа?
18.
- Вот точные координаты Рая!
Миша взмахнул пальцем и начертил в пространстве круг.
- Что это? - не понял Селютин.
- Чёрная дыра!
- Не очень благозвучно для Рая! - воскликнул Дмитрий.
- Центр управления полётом сообщил, что путь в Рай лежит через Чистилище. Это у вас! Затем, через чёрную дыру в Рай. Координаты много раз проверены, и сомнению не подлежат.
- Чистилище у нас? - вырвалось у Дмитрия.
- Мы с Дисконектом пробыли всего ничего, однако, сразу поняли, что «да» у вас!
- Что же такого скверного с вами произошло? - в командный отсек пингвинолёта вошёл Вольфганг Амадей Перемессинг.
- Не с нами, а с вами! - уточнил Миша.
- Перемессинг, вы откуда? - удивился Селютин.
- Не стоит недооценивать возможностей Николижи! - многозначительно заявил Перемессинг.
- Ну вот, - воскликнул Миша, - а вы говорите не Чистилище!
- Я не один, со мной Мерзликина! - нахмурился Амадей.
Мокрица переступила порог отсека и поздоровалась.
- Принято решение о нашем участии в перелёте, - проговорила она.
- Кем принято? - поинтересовался Селютин.
- Тем, кто всё это возглавляет, - неопределённо ответила Тамара Петровна.
- Кроме всего прочего мне Амадея чем-то занять надо! А то один секс на уме!
- Вы посмотрите на неё! - подбоченился Перемессинг. - Ты, случайно, меня с Роландом Юрьевичем Смирнитским не путаешь?
- Если бы вы только знали, сколько я от него натерпелась! - обратилась к звёздной команде мокрица.
- Когда успела? - проворчал Перемессинг.
- Вот видите! Я ему всю себя отдала, а он… Молодость мою сгубил! - залилась слезами Тамара Петровна.
- За один единственный раз! - захохотал Амадей. - Её нельзя допускать к полёту! Она сексуально озабоченная!
- Когда затащил меня в постель, нормальная была! - голосила мокрица.
- Будешь под ногами путаться - ссажу с пингвинолёта, - пригрозил Перемессинг.
- Ссадит он, - не унималась мокрица. - А как же секс? На ручном режиме далеко не уедешь!
- Вы что, совсем без женщин? - вытаращился на экипаж Амадей.
- Артемидочка не приедет: слишком много работы! - утёрла глаза платком Мерзликина.
- Это всё стихи Николижи! - горячился Перемессинг, - загрузил девку по полной!
- Всё тебе кто-то виноват, - не унималась мокрица, - самокритики маловато!
- Да погоди ты с нравоучениями! - отмахнулся Амадей.
- Мама правильно говорила: секса без последствий не бывает, - заявил Миша.
- Вот у пингвинов умные женщины! - указал пальцем на Мишу Вольфганг Амадей.
- Единственная женщина в команде - лучшая женщина! - провозгласила Мерзликина.
- Пингвинолёт к отправке в Рай готов! - отрапортовал молчавший до последнего момента Дисконект.
- Мы с Перемесингом тоже! - обхватила руку Амадея мокрица.
Она подняла мордочку и примирительно улыбнулась.
- Кто такой Святополк Зинченко? - поморщился Дисконект, уставившись в монитор.
- Это представитель Рая на Земле, - ответил Амадей. - А что?
- Он встретит нас у врат Эдема, - ответил Дисконект.
- Садовник! - захохотал Миша.
Присутствующие переглянулись и не поддержали Мишу.
Дверь командного отсека распахнулась.
- Чуть не опоздала! Стрижку и окрашивание пришлось отменить!
В дверях стояла Артемидочка.
19.
На полпути к центру Земли жар стал нестерпимым. Суперкондиционеры работали на пределе. «Крот» просигналил остановку. Маргарита из-за жары установила мораторий на секс. В тот момент, когда голый Смирнитский в изнеможении улёгся на жаркий пол, а Маргарита более часа пребывала в беспамятстве, в дверь постучал Николижа.
- Я не причём! - сходу заявил он, - физика и только!
- Нам дальше нельзя! - прошептал Роланд.
- Дальше и не надо! Приехали! - успокоил Смирнитского Николижа.
- За окном Дроссель!
Смирнитский отвернулся от демона, ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание.
- Стой, стой! - закричал Николижа, - мне двоих не вынести!
Смирнитский не отвечал.
Николижа достал из складок платья склянку с жидкостью и влил пару капель в рот Роланду Юрьевичу, а затем Маргарите.
- Сан-Тропе, Маргоша! - моментально очухался Смирнитский.
- Ты бывал в Сан-Тропе? - откликнулась Маргарита.
- Какой Сан-Тропе? - захохотал Николижа, - Дроссель!
- Какоеносель Дросель? - откликнулся Смирнитский.
- Переходим на ядросель! Похвально! - одобрил демон. - Бериносель Маргаритосель и погналитосель! - зашипел своим особенным смехом Николижа.
Смирнитский ощутил небывалый прилив сил. Он поднялся на ноги и стал натягивать мокрую от пота одежду. Затем, с лёгкостью подхватил девушку на руки.
- Я хочу тебя немедленно! - прошептал он ей на ухо.
- Ты сумасшедший! - возмутилась Маргарита.
- Я знаю! - ответил Смирнитский.
Николижа не стал открывать тяжёлые затворы, а помог Роланду и Маргарите пройти сквозь стенку капсулы.
Демон провёл их по удивительному тоннелю. Сквозь толщу отложений тускло поблёскивали натуральные алмазы и пробегали речушки из чистого золота.
- Вот бы побурить! - воскликнул Смирнитский и ссадил Маргариту.
- Ничего проще, - откликнулся Николижа, - апостиль на свидетельство о смерти и вперёд.
- Шутки шутишь?
- Куда ж без шутки? - ответил Николижа, - смотрим под ноги!
С этими словами демон разверз бездну, и Роланд Юрьевич провалился в пустоту, потянув за собой Маргариту.
- Ох уж эта любовь! - покачал головой Николижа, - всегда и везде вместе!
И устремился следом.
***
Андрей Поцелуинжир встретил гостей в актовом зале Дома Советов города Дроссель. Он поднялся из кресла и пошёл навстречу Смирнитскому и Маргарите. Шествие замыкали Николижа и референт Андрея Поцелуинжира Натапкина Наташа.
- Рад приветствовать дорогих и редких в наших местах гостей!
Смирнитский отметил, что Поцелуинжир не использует ядроссель и тоже не стал коверкать слова.
Он вежливо поклонился.
- С каких пор люди стали редкостью в патайском накопителе?
- С тех пор, как Патайск стал Дросселем! - улыбнулся Поцелуинжир. Чтобы попасть в Дроссель теперь надо здорово потрудиться.
- По части посещаемости вы рискуете составить конкуренцию Раю, - улыбнулся Роланд Юрьевич.
Маргарита присела в реверансе.
- Уровень! - кивнул в сторону Маргариты Андрей.
Николижа удовлетворённо засопел и пригладил платье.
Посередине зала установили длинный белый стол. Дальняя часть столешницы терялась за богато расшитым занавесом. Отдавая дань уважения гостям, Поцелуинжир усадил визитёров рядом с собой во главе стола.
- Что будем пить? - спросил он гостей.
- Воды, если можно! - попросила распаренная Маргарита.
- Побольше! - добавил Смирнитский.
- Понимаю! - улыбнулся Андрей. - Наташа, распорядись!
Натапкина взяла со стола телефон и отдала распоряжение.
- У вас работает мобильная связь? - удивился Роланд Юрьевич.
- 145G - ответил Поцелуинжир. - Вы ещё и подумать не успели, а он уже звонит куда надо!
- А я, пожалуй, водочки хряпну? - потёр руки Андрей Поцелуинжир.
- Извините, может быть потом? - растерялся Смирнитский. - Мы так тяжело добирались!
Андрей развёл руками.
- Наташа, воду оставим на потом!
- Нет, нет! - Маргарита схватила Поцелуинжира за руку.
Принесли воду для гостей и водку для Поцелуинжира.
- Только глупцы обвиняют в необдуманных поступках спиртное, - разлил по стаканам каждому своё Андрей. - Можно напиться простой воды и такого нагородить!
Смирнитский выпил три стакана воды подряд и задал Поцелуинжиру вопрос:
- Для чего, в таком случае, говорят: «Что у трезвого на уме, у пьяного на языке»?
Поцелуинжир опрокинул стопку и поставил на стол.
- Для оправдания, дорогой Роланд Юрьевич, только для оправдания!
Маргарита выпила полтора стакана, и ей показалось, что вкуснее этой воды она не пила в жизни.
- Я весь во внимании. С ног до головы! - захохотал Поцелуинжир.
Смирнитский поглядел на Маргариту. Она глазами дала понять, что разделяет его сомнения.
- Дорогие друзья, сам факт вашего визита многое объясняет. Я, не прибегая к вашей помощи, готов рассказать о цели вашего визита. Но протокол, есть протокол. Слушаю вас внимательно. Роланд Юрьевич, вам слово!
- Мы посланы в Дроссель во имя мира и добра! - начал Смирнитский.
- Понимаю! - на полном серьёзе проговорил Поцелуинжир и налил себе ещё водки. - Извечный вопрос: кто будет править миром и кому достанется добро! Вы попали по адресу!
20.
Вольфганг Амадей застал Дисконекта за весьма странным занятием. Дисконект сжимал в руках кусок тюленьей шкуры и время от времени бормотал что-то невнятное.
- Ты что делаешь? - спросил Перемессинг.
- Мерзликина - не человек! - проговорил Дисконект и свернул шкуру в трубку.
Он постучал трубкой по ладони.
- У вас с Тамарой Петровной близкие отношения. Я считаю своим долгом раскрыть правду.
Вольфганг Амадей насторожился.
- Какую такую правду?
- Лисогвин на собрании, представляя Мерзликину, упомянул, что она знает армавирский язык с пелёнок.
- И что?
- А то, что Армавир - это не южно-российский город.
- Не город? - воскликнул Перемессинг, - а что тогда?
- Институт репродукции на Полбе! Потомство выводится в искусственных условиях. Каждый эмбрион перепроверяется многажды.
На Полбе нет секса!
Амадей потерял дар речи и только тупо глядел на пришельца.
- Мерзликина - пингвин, Амадей!
- Не может быть! - выкрикнул Перемессинг, - её не оторвать от члена!
- Именно потому не оторвать, что на Полбе она лишена этого!
Дисконект заметно нервничал.
- А ну, дай! - попросил свёрток Роланд.
- Держи! - отдал рулон Дисконект. Вожак пингвинов по ошибке передал мне шкуру. Она предназначалась Мерзликиной.
Дисконект сжал руки в кулаки и постучал по губам.
- Этот текст нельзя прочесть, так как он не имеет букв и передаётся телепатически. Местные пингвины не владеют армавирским языком. На этой шкуре часть полбианского эпоса, переведённого на местный диалект для непосвящённых. Мало того, изменено название и оно читается. Это пароль! Я убеждён, что мокрица знает команду «Лямбда Ку», но воспользоваться, по какой-то причине, не может!
- Это что же? - закричал в ужасе Амадей, - получается я трахал пингвина?
- Получается, что так, - вздохнул Дисконект. - Но это ещё не самое страшное!
- Как не самое страшное? - кипятился Перемессинг.
- Похоже, пароль предназначался для кого-то из местных, кто не знает армавирского языка.
- Какой кошмар! Я трахал пингвина! - медленно опустился в кресло Амадей.
- Мерзликина - шпион! - решительно проговорил Дисконект. Она имеет на тебя не только половые виды! Когда пингвины разбежались, она ещё очень долго бродила в одиночестве по пусковой площадке, надеясь получить тюленью шкуру.
- Как это можно проверить? - хмуро поглядел на собеседника Вольфганг.
- Поступим так! - начал пингвин. - Я, находясь рядом с Мерзликиной, мысленно прочту пароль. Ты будешь поблизости, Амадей! Я уверен, как-то она себя проявит. Мы более суток в открытом космосе. Не за горами Чёрная дыра, ведущая в Рай! Всякое может случиться.
***
- Тамара, почему мне не сказала, что ты пингвин? - строго спросил Перемессинг, протягивая Мерзликиной тюленью шкуру.
- Убери, это не моё! - отстранила руку мокрица.
- Ты не только пингвин, ты ещё и заговорщица, - настаивал Амадей.
- Это неправильный текст: в нём перевран заголовок! - тихо проговорила Тамара Петровна.
- Ну, правильно! Это пароль! С помощью пароля на тебя должны были выйти сообщники. Кто они?
- Боже мой, Амадей! Какие сообщники? - с усталым видом проговорила мокрица. - Со мной никто не хочет общаться.
Мерзликина заломила руки.
- Я так люблю секс. Это совсем другая жизнь. Наши пингвины отвыкли.
Раздался глухой стук из холодильника. Амадей распахнул дверь и выпустил Дисконекта.
- Кому предназначалась тюленья шкура? - спросил он.
- Это всё Настоёбский! - воскликнула Тамара Петровна, - я перехватила его разговор с неизвестным.
- Мишка? - вскрикнул Дисконект.
Мерзликина молча, кивнула.
- По этой шкуре неизвестный выдал цифровой накопитель с книгой.
- Кто сейчас читает книги? - усмехнулся Перемессинг.
- С «Капиталом» Маркса, - тихо произнесла мокрица.
- С чем? - не понял Дисконект.
В каюту вошёл Селютин.
- С пошаговым рецептом реализации плана революции на Полбе! Миша собирался всё тебе рассказать.
- Я настаиваю на первоначальном плане: на полёте через Чёрную дыру в Рай! - ударил ластами по бокам пингвин.
- Правильно, что не сказали, - кивнул в сторону Дисконекта Селютин.
- На Полбе сформировался новый тип пролетариата, - обратился с речью Селютин. - Роботы, оснащённые мощным искусственным интеллектом, подвергаются жестокой эксплуатации. С такими мозгами мы перепрограммируем производственные задачи на политические.
- А как же Рай? - не унимался Дисконект.
- Мы построим Рай своими руками, под себя! Не станем напрашиваться в чужую заготовку! - решительно заявил Селютин.
- Дмитрий, ты совсем не веришь в Бога! - в ужасе воскликнула Тамара Петровна.
В командный отсек влетел Мишка.
- Кроме того, не придётся получать разрешение у садовника Ярополка Зинченко, - захохотал он.
- Вы сошли с ума! - схватилась за голову Мерзликина.
- Мы вернём секс в повседневную жизнь! - заявил Дмитрий Селютин.
- Тогда я согласна! - кивнула мокрица.
21.
- Будем считать, что мы договорились! - встал из-за стола Андрей Поцелуинжир. - Это были непростые переговоры! Рад, что вы прояснили для себя картину и расстались с пустыми домыслами и сказочными представлениями!
Смирнитский сжал под столом руку Маргариты.
- Не зря под землёй парились! - прошептал он.
- Хорошо, что вспомнил! Тебе необходимо пользоваться дезодорантом!
Смирнитский, в знак согласия, вторично сжал руку Маргариты.
- Итак, в ознаменование нашей договорённости - праздничный концерт!
Из-за драпировки на подиум вывалила разношёрстная толпа.
Смирнитский ошарашено смотрел на танцующую под старомодное диско массовку.
- Что это такое?
- Популярный в прошлом и незаслуженно забытый танец на столе! - выкрикнул Поцелуинжир.
Неповоротливые пингвины переминались с лапы на лапу, стремясь попасть в такт музыке. Почётные жители Дросселя веселились наряду с пришельцами, посмеиваясь над неуклюжестью пингвинов. Демон Николижа, словно трупная муха, метался по залу, налетая на выступающих.
- Маргарита, это Селютин! - тронул локтем подругу Роланд Юрьевич.
- Смотри, Мерзликина и Перемессинг! - отреагировала Маргарита,
- Настоёбский!
- Его теперь зовут Миша! - откликнулся из толпы Дисконект.
- Андрей, что случилось? Они собирались в Рай!
- Все туда собираются! - расхохотался Поцелуинжир.
- «Лямбда Ку»! - выкрикнул Дисконект и пингвины повалились на стол. На ноги поднялись вполне себе профессиональные танцовщики. Подбоченясь, они расхаживали по сцене, будто поджидая кого-то. Парни задорно улыбались и подмигивали друг другу. Обнаружив молодых нарядно одетых партнёрш, привлекли к себе и закружили в танце, попутно производя с ними неприличные манипуляции.
- Это вас в Раю научили? - не сдержался Смирнитский.
- Роланд, мы не долетели! - запыхавшись, выкрикнул Миша.
- Может оно и к лучшему! - поддержал Мишу Селютин.
Он сжимал в объятиях визжащую от восторга Артемидочку.
- Это неслыханное веселье! Давайте им попить! - приказал Поцелуинжир,
- Несите шампанское!
- Какое мастерство! - блестя глазами, заметил Смирнитский.
- У нас лучшая танцевальная школа, Роланд Юрьевич, - похвастался Андрей Поцелуинжир, - вы чего сидите?
- Я не умею танцевать, - пожал плечами Роланд.
- И что? Даже с ней? - показал в сторону Маргариты Андрей Поцелуинжир.
Смирнитский посмотрел на полуголую Маргариту.
- Она последние сутки особенно мучилась от духоты! - с жалостью произнёс Смирнитский.
- И от запаха пота, Роланд Юрьевич! - улыбнулся Поцелуинжир.
Пара невесомых мотыльков подхватила грузного Смирнитского и умчалась с ним в неизвестном направлении.
- Они его уронят! - забеспокоилась Маргарита.
Поцелуинжир встал из кресла и вывел из-за спины Маргариты Рудольфа Нуриева.
- Потанцуйте! Обещаю, вам понравится!
Рудольф улыбнулся и подал Маргарите руку. Что было дальше, она не поняла, как не понимает большинство женщин природу женского оргазма.
Когда в полуобморочном состоянии Маргарита опустилась в кресло, рядом увидела Смирнитского. Он был чисто вымыт, переодет и источал запах морской волны.
- Ну, как? - спросил, опёршись о спинку кресла Маргариты, Поцелуинжир.
- Роланд выглядит, а главное, пахнет потрясающе, - улыбнулась она.
Несмотря на бешеный темп диско, неспешно перебирая ногами, в длительном поцелуе проследовала пара.
- Мира! - выкрикнула Маргарита.
Девушка вздрогнула и оторвалась от партнёра.
- Оставьте меня в покое, Маргарита Павловна! Хотя бы один раз!
- Ты что, Павловна? - спросил Смирнитский.
- Выходит! - пожала плечами Маргарита.
- Ну же! - вскричал Поцелуинжир, - потанцуйте! Вы такие красивые! Это последний танец перед посадкой на судно.
Смирнитский недоумённо поглядел на Андрея.
- Перед какой посадкой?
- Узнаете, но только после танца! - не унимался Поцелуинжир.
- Я же говорил, что не умею танцевать!
- Уже умеет! - жестом призвал Маргариту Андрей Поцелуинжир, - Роланд ждёт вас!
Молодая женщина встала и опёрлась о руку Смирнитского. Разноцветный стеклярус позвякивал на загорелой груди Маргариты.
Роланд Юрьевич отставил локоть и принял Маргариту в свои объятия. Вопреки ожиданиям, они не стали вальсировать, а пустились в безудержный пляс.
- Поглядите, как здорово! - захлопал в ладоши Поцелуинжир, - «Трепак» на пять баллов!
Запыхавшийся Селютин подбежал к Андрею. Следом за ним подлетела Артемидочка.
- Никогда бы не подумал, что они так близки к народу! - обливаясь потом, выкрикнул Дима.
Артемидочка, покачивая из стороны в сторону бёдрами, проследила взглядом удаляющиеся фигуры Смирнитского и Маргариты.
- Я услышала, что она Павловна!
- Всякое бывает! - ответил Поцелуинжир. - Сегодня день откровений.
- Вот как? А ну, признавайся, - закричала Артемидочка, обращая свою красивую мордашку на Селютина, - кто самая восхитительная женщина во вселенной?
Селютин вздрогнул и окинул невидящим взором зал.
- Мама, моя мама! - пропел он нежным тенорком, - здравствуй ма-а-ма!
- Дурак! - обиделась Артемидочка и сделала попытку сбежать.
- Ты, ну конечно ты! - расхохотался Селютин и схватил Артемидочку за талию.
- Все на «Титаник»! - громовым голосом скомандовал Поцелуинжир, - Комос, забирай!
В зал вошёл высокий красивый мужчина в форме морского офицера.
- Кто это? - обомлела Артемидочка и подалась всем телом в сторону Комоса.
- Стоять! - рявкнул Селютин, и крепче сжал руку Артемидочки. - Второй раз со мной этот фокус не пройдёт!
- Павел Петрович, одну минуту! - прокричала молодая девушка в деловом костюме.
Ухов отделился от покидающей зал публики. Он повернулся в сторону подбежавшей секретарши.
- Без вашей подписи мы не сможем начать разгрузку!
Она сунула Ухову в руки жёсткую папку и перо. Ухов пробежал текст и размашисто расписался.
- Если дело так пойдёт и дальше, дорогой Ухов, вы станете самым преуспевающим психопатом в мире! - похлопал по плечу бизнесмена Поцелуинжир.
- Спасибо! - кивнул Ухов и скрылся в толпе.
С песнями и криками гости направились к морю. Прохладный вечерний ветер высушил потные головы и взмокшие одежды.
Маргарита оставила Смирнитского и подошла к плетущемуся с унылым видом старику.
- Лисогвин, привет! - выкрикнула она.
Старик повернулся к сияющей улыбкой девушке.
- Вечер добрый, Маргоша! - грустно ответил он.
- Что случилось, Лисогвин? Такой вечер! Такой праздник!
- Да-да, весело! - грустно произнёс он.
- Так в чём же дело?
- Невыносимо быть полукровкой, - поглядел покрасневшими от набежавших слёз глазами Лисогвин.
- Что такое? - расхохоталась Маргарита. - Мне и в голову не приходило, что тебя это так мучает.
- Для лис я посторонний, для пингвинов я чужой. Ухов обошёл меня в деле всей моей жизни.
Голос Лисогвина дрогнул.
- Апельсины этого сбора и все последующие урожаи в его руках. Он скупил всё!
Лисогвин махнул рукой и отвернулся от девушки, намереваясь присоединиться к шествию на «Титаник».
- Погоди! - остановила его Маргарита. - У тебя совсем другая идентичность!
- Что? - тихо спросил Лисогвин.
- Сегодня День откровений! Сегодня твой день! Ты - еврей, дедушка! - закричала, поражённая собственным открытием, Маргарита.
- Как ты говоришь? - встрепенулся старик.
- Лисогвин - это еврейская фамилия!
Старик растерянно смотрел на Ухову.
Маргарита нетерпеливо поморщилась.
- Ну, кто тебе мешает вступить с Уховым в соревнование за апельсины? Кто лучшие торговцы, как не евреи?
- О чём спорим? - подошёл к пациентам психушки Смирнитский.
- Оказывается, Лисогвин - еврей! - заявила Маргарита.
- Правда? - вытаращился на старика Роланд.
- Представь себе!
- И что из того? - удивился охладевший к новости Смирнитский.
- А то, что я угощаю! - выкрикнул счастливый Лисогвин и вскинул руку в сторону судна.
Над морем высилась чёрная громада «Титаника».
Пассажиры медленно поднимались по нескончаемому трапу.
- Титаносель отплывосель! - армированным мегафоном голосом выкрикнул капитан.
- Что он сказал? - обернулся Лисогвин.
- Сказал, что за летом придёт осень! - поморщилась Маргарита, - иди, давай!
22.
Ресторан Титаника заполнился людьми. Богато украшенный зал сиял. Смирнитский с удовольствием уселся в кресло и словно через увеличительное стекло поглядел сквозь стакан на Селютина.
Тот улыбнулся и рассмотрел сквозь свой стакан Роланда.
- Скажи, - спросил Роланд Юрьевич, - как так вышло, что миновав Чёрную дыру, вы оказались в Патайске? Что, снова ошибка сервера?
- Пингвины координаты дали верные, - не опуская стакана, произнёс Селютин, - однако, как выяснилось, попасть в Рай миновав Дроссель невозможно.
Смирнитский сжал губы и покачал головой.
- Что Патайск, что Дроссель. Что под землёй, что небо - всё одно - Ад?
- Очевидно так! - согласился с выводом Смирнитского Дмитрий. - Ты неминуемо попадаешь в тор.
- В торт? - не понял Роланд.
- Если бы в торт, - глубоко вздохнул Дмитрий, - в гигантский бублик. Рай лежит где-то в стороне от тора. Его координаты неизвестны.
Селютин отпил из стакана и кивнул Смирнитскому в подтверждение своих слов.
- Куда путь держим? Я так давно не танцевал, что за этим делом спросить забыл, - откинулся в кресле Селютин.
- Поцелуинжир с меня слово взял! - смутился Роланд Юрьевич, - до специального сообщения ни гу-гу!
- С меня не брал! - подошла с бокалом шампанского и фисташками в вазочке Маргарита.
- И?
- Подержи орешки! - подала вазочку Смирнитскому Маргарита. - По морю смиренных душ можно почти вплотную подойти к Раю. Это и есть цель нашей экскурсии.
Селютин встал и предложил Маргарите кресло. Она села и кивком поблагодарила галантного кавалера.
К отдыхающим подошёл блистательный Комос.
- Как дела, ребята?
Смирнитский с опаской поглядел на Маргариту.
- Спор не даёт нам покоя, дорогой Комос, - обворожительно улыбнулась Маргарита.
- Чем могу помочь? - ответил сногсшибательной улыбкой демон.
- Как поживает ваш сын Сэмсюэль?
- Натапкина Наташа - потрясающая поэтесса и мать, - ответил Комос. - Их место здесь!
- Мне хотелось бы узнать ещё кое-что, - продолжила Марго.
Комос вскинул брови и опёрся руками о спинку кресла. Он приблизился на опасное расстояние к правому уху девушки.
- Ну, я слушаю! - вкрадчиво проговорил он.
Лёгкий выдох Комоса всколыхнул нежные волоски.
Маргарита вздрогнула.
- Куда мы путь держим? Вам удалось договориться о путешествии в Рай? - срывающимся голосом проговорила она.
- Как? - расхохотался Комос и выпрямился в полный рост.
- Не «закудыкивай дорогу»! - подлетел Николижа, - ото кушайте лучше!
Комос попятился и растворился в искрящемся огнями пространстве зала.
- Сколько у него детей? - проводила Комоса взглядом Маргарита.
- Все, что есть в Патайске, все его! - ответил Николижа.
Маргарита криво улыбнулась и покачала головой.
- Он столько не выпьет!
- Он не пьёт вовсе! - засмеялся Селютин.
- Я о стакане воды, - пояснила Маргарита, - если каждый из чад Комоса принесёт по стакану воды - он утонет.
- Не дождётесь! - неожиданно вырос перед глазами путешественников Комос. - Демоны не умирают от старости.
- Вы умрёте от безмерной сыновьей заботы, - засмеялась Марго.
- Исключено! - широко улыбнулся Комос, - в Аду эгоизм избавляет от обязанностей!
Маргарита почувствовала, что у неё плывёт перед глазами. Она схватилась за подлокотники кресла и качнулась в сторону удаляющегося столика.
Комос подхватил бокал со стола.
- Подайте ещё вина! - вскочил с места и выкрикнул Смирнитский.
- Будьте осторожнее, мой друг! - погрозил пальцем Комос, - в наших краях страсть приобретает дьявольскую силу! Он ткнул указательным пальцем в то место, где у Роланда Юрьевича под белоснежной рубахой билось сердце.
Смирнитский не удержался и рухнул в кресло.
- Во вселенной миллиарды миров, - обратился к сидящим Комос, - в каждом таком мире свои стада и свои поводыри. Неважно человек ты или…
Комос оглянулся по сторонам.
- Или пингвин. Мои дети, - продолжил он, - отличные топ менеджеры и супервайзеры! Они возглавляют правительства, а лучшие правят целыми мирами!
Он пристально поглядел на Маргариту.
- Мои сыновья удачливы потому, что не скованы условностями. Запреты они устанавливают для других!
- Вы - редкий циник! - воскликнул Смирнитский.
- Лучшего комплемента не придумать! - захохотал Комос. - Отвыкайте от привычных оценок! Нам без надобности неудачники - хохотал демон, - для них Царствие Небесное!
- Ваш ребёнок, Маргарита, будет лучшим из лучших!
- Пойдите прочь! - не выдержал Смирнитский и вылетел из кресла.
Комос не стал удерживать Роланда Юрьевича и тот закружился под невероятную по красоте музыку.
Маргарита сорвалась с места и подлетела к Смирнитскому.
- Ты что творишь? - зашипела она, - хочешь сорвать операцию?
Маргарита оттолкнула Смирнитского, и тот кубарем полетел к выходу из зала.
Демон защёлкал пальцами. Прекрасное лицо Комоса преисполнилось восторга. Он воспарил под купол, где подхватил одиноко парящую Маргариту.
У Маргариты перехватило дыхание. Она ощутила своим ртом клубничную сладость дыхания Комоса.
- Ребёнок, который завяжется в вашем теле, станет великим рыцарем! Под его строгим взглядом самые гордые монархи будут склоняться в смиренном поклоне!
- А как же Смирнитский? - воскликнула Маргарита.
- Смирнитский - взрослый сформировавшийся психопат, - засмеялся Комос, - у него нет шансов. Он предпочитает женские трусы женщине!
Маргарита отстранилась от Комоса.
- Трусы, в отличие от женщины, не предъявят счёт! - бросила она.
- К чему эти пошлости, прекрасная Маргарита?
- Потому, что правда - это самая большая пошлость!
Андрей Поцелуинжир вышел на середину зала и обратился к демону страсти.
- Комос, оставь женщину в покое!
- Андрей, прекращай писать гениальные стихи! - захохотал в ответ Демон.
- М-да! - пробурчал себе под нос Поцелуинжир. - И ещё создавать замысловатые пароли!
- «Хэппи бёздэй, трулялёздэй»! - выкрикнул он.
- Ты что делаешь? - спикировал к нему Комос, не выпуская из объятий Маргариту.
- Я обещал Миле Брахниной новый пароль! - ответил Андрей, едва не сбитый с ног Цербером. Цербер, тяжело дыша, окинул взглядом присутствующих. Языки пламени покачивались в его глазах. Следом за трёхголовым псом в зал ворвалась Эмилия Брахнина.
- Какая громадина! - покачал головой Комос. Не перестаю удивляться таланту заводчика.
- Он хорошо кушает! - заметила Миля и натянула цепь.
СобачИна повернула свои ужасные головы в сторону Брахниной. Огоньки пламени колыхнулись в его глазах.
- Миля, здравствуй! - раскрыл объятия Поцелуинжир.
Цербер угрожающе зарычал.
Эмилия Брахнина успокоила чудовище.
- Пароль действует! - гордо заявил Андрей.
- Как всегда! - потрепала зверя по загривкам Брахнина. - Мы с собачкой не из тех, кого рады видеть.
Комос представил Брахниной Маргариту, а затем спросил.
- Что заставило вас покинуть пределы адских врат? Неужто, наша компания?
Он крепче сжал руку Маргариты, с ужасом взирающей на Цербера.
- Сторожевая собака Цербер, - пояснил Поцелуинжир, - ни на секунду не покидает свой пост. Врата Ада перемещаются вслед за ним. Приём грешников ведётся круглосуточно и повсеместно!
Поцелуинжир возвысил голос до уровня театральной акустики и продолжил:
- Однажды, я подчёркиваю, всего один раз, Цербер сорвался с цепи Эмилии Брахниной и забрёл в Патайск. Он забежал в море смиренных душ и одним глотком иссушил море. Естественно, всё содержимое немедленно отправилось в Ад без надлежащей проверки. Разразился невероятный скандал. Ад работал в три смены и впервые вышел на цифру семь с половиной миллиардов душ.
Поцелуинжир досадливо мотнул головой.
- Это печальная страница в истории Патайска. - Миля, держи собаку крепче! Если он выпьет море, мы снова будем на мели!
- Ещё один зверь! - указала Маргарита на Фрухта**. - На «Титанике», выставка экзотических собак?
- Конфабуляция* оживляет скуку повседневности! - ответил учёный пёс.
Стараясь держаться от Фрухта подальше, на середину зала вышел собачий бог Михрь. Вид имел подавленный, недовольный.
- Мы теперь выгуливаемся сепаратно, - проворчал он, - после получения собакой учёной степени, с ним невозможно разговаривать! Подавляет интеллектом!
- Что происходит? - воскликнул с раздражением в голосе Поцелуинжир, - конфабуляция выходит из-под контроля! Объявляю открытие собачей выставки «Молодость вернулась»!
- Что за название? - захохотал Комос, - тебя без ящика шампанского не разберёшь!
- Где Смирнитский? - вдруг вспомнила о Роланде Юрьевиче Маргарита.
- Что? - сквозь смех откликнулся Комос, - там, где ему и положено быть - в дурдоме.
* Конфабуляция - (от фр. fabulation - игра воображения, выдумка; «галлюцинаторные» воспоминания) - вымысел, принявший форму воспоминаний; рассказы пациентов о будто бы бывших с ними в прошлом событиях, которые в реальности не могли с ними происходить.
**См. повесть «Густопсовый Доширак».
23.
Маруся Собакина опоздала на Титаник. По пути она встретила мужчину. Что почти всегда заканчивалось для Маруси плохо. Мужчина сидел на лавке и горько плакал.
- Что с вами? - склонилась над несчастным Маруся.
- Отведите меня домой!
- А где твой дом?
- Улица Коммунистического интернационала, дом восемь.
- Так это психушка! - воскликнула девушка.
- У меня там комната.
Смирнитский поднял на девушку умоляющий взгляд.
- Идет! Но за это ты на мне женишься, - строго сказала Собакина.
- Хорошо! - махнул рукой Роланд Юрьевич.
- Предупреждаю, я любовь трудная: погулять люблю, пью водку и не ночую дома! - погрозила пальцем Маруся.
- Ладно! - согласился Смирнитский.
- Тогда пошли! - скомандовала девушка.
Некоторое время брели молча.
- Тебе надо срочно похудеть, ты медленно ходишь! - топнула ногой Маруся.
- Ты ещё не моя жена, - откликнулся Смирнитский, - чтобы командовать!
- Я вхожу в роль!
- А я вхожу в тебя, - бросил Смирнитский.
- Как тебя зовут, интересный мужчина? - с восторгом поглядела на Смирнитского Маруся.
- Роланд Юрьевич!
- Да ты пошляк, Роланд Юрьевич! Я, как девушка простая, люблю незамысловатую шутку! Если всё как ты говоришь, мы будем часто видеться. Возможно, я даже буду ночевать дома!
Роланд Юрьевич кивнул.
- Я на сексе башкой поехал! - вздохнул Смирнитский.
- Если так, то ты мой единственный, мой суженый! Я тебя с отцом познакомлю!
- Тебя не пустят в дурдом, - предупредил Роланд.
- Кого это не пустят? - подбоченилась Маруся. - Во-первых, у меня справка есть, во-вторых, наймусь санитаркой, они всегда нужны!
- Ты уже всё продумала! - усмехнулся Смирнитский.
- Ага! Слушай, на тебе чертовски красивая рубашка и брюки клёвые, и при этом ты босой. Ты что - пижон?
- Меня с Титаника ссадили, - заорал Смирнитский и сжал руки в кулаки, - так тащили, что туфли слетели.
- Тише, тише! ПОняла я, - замахала на Смирнитского Маруся.
- Прости!
- А я на Титаник о****ала. Из-за тебя, кстати!
- Я же сказал, что женюсь! - поморщился Роланд.
Маруся остановилась.
- Дай я тебя поцелую. Ты добрый!
- С чего ты так решила?
- Меня научили разбираться в людях.
- Кто научил?
- Синяки и шишки, - ответила Маруся Собакина и прижалась своими губами к губам Смирнитского. - Это ничего, что ты мне в отцы годишься. Ты красивый!
Пока добрались до психушки на улице Коммунистического интернационала, дом восемь, подружились окончательно. Маруся решительно нажала на кнопку звонка.
- Кто там? Чего надо? - раздался гнусавый голос из-за двери.
- У вас пациенты бегут, а вы «кто, да чего»! - передразнила Собакина простуженный голос. - Я новая санитарка. Я психа вашего подобрала. В соплях и босиком.
- Ничего не знаю! Сейчас главврача позову! - прозвучал удаляющийся голос из-за двери.
Павел Ильич Непринцев появился минут через двадцать. Он решительно распахнул дверь. Сквозняком едва не унесло врачебный головной убор. Главврач подхватил шапочку и раздражённо бросил:
- Смирнитский, вы можете войти!
Павел Ильич пропустил Роланда в двери.
- А вы, милочка, кто такая?
Маруся попыталась проскользнуть вслед за Смирнитским.
- Стоп! Посещения закончились! - главврач своим телом закрыл вход в больницу.
- Я хочу работать! У вас! - девушка попыталась разглядеть через плечо Павла Ильича удаляющуюся фигуру Смирнитского.
- Вы что - психиатр? - с сомнением в голосе спросил Непринцев, - есть диплом?
- Диплома нет, зато есть справка! Я, вообще-то, по части чистоты!
- Санитарочка? - сглотнул слюну главврач.
- Можно и так сказать, - потупила взгляд Маруся.
- Ну что ж, тогда пройдёмте ко мне в кабинет. Будем документы оформлять.
- Будем! - проворчала Маруся Собакина, - не впервой на работу устраиваюсь.
***
Когда утром Смирнитский разлепил глаза, на кровати в ногах он увидел Марусю в белом халате и белом платке, скрывающем густые рыжие волосы.
- Пока ты дрыхнешь, твою невесту чуть не от***али! - возмущённо заявила Маруся.
- Что, прямо надругаться хотели? - сощурился на Собакину Роланд Юрьевич.
- Говорю тебе, нет! Минетом дело обошлось.
Маруся разгладила на бёдрах халат.
- «Надругаться», слово-то какое придумал, - проворчала она.
- Я о дне свадьбы и помещении договорилась. В игровой комнате сядем.
- Как это? - засмеялся Смирнитский.
- А, ерунда, - отмахнулась санитарочка, - ещё два минета!
Маруся озорно поглядела на Роланда Юрьевича.
- Я стану называть тебя «папа».
Смирнитский с усмешкой поглядел на Марусю.
- Так я женюсь или удочеряю? - потянулся к Марусе Смирнитский.
- Стопэ! - оттолкнула руки жениха Собакина, - до свадьбы «ни-ни»!
- Я - совершеннолетняя! - с гордостью заявила Маруся, - будет легко, если лишних вопросов задавать не станешь! Кстати! - спохватилась невеста, - ты, часом, не женат?
- Ты первая, кто по-настоящему, полюбила Смирнитского!
- И что, первая женщина? - перепугалась Маруся. - А то из меня хреновая учительница! Был у меня один девственник! Все ноги мне обкончал, а дырку так и не нашёл.
- Я - старший консультант интимного салона «Сто блюд из кошки».
- Ого! - вытаращилась Маруся, - представляю, скольких баб ты сконтропупил! Я знаю кого-то из них?
- Никто никого не контропупил, а оказывали услуги интимного характера, - поправил Марусю Роланд. - Откуда такие выражения? Среди сотрудников салона маньяков нет. Ухову Маргариту знаешь?
- Она что, твоя клиентка? Слышала, что очень красивая! - скривила губы Собакина.
- Очень! - подтвердил Смирнитский.
- Ты гляди, если кто на хер упадёт, чтобы я ничего не знала!
- Не упадёт!
- Чего так? Надеюсь, не член подводит? - насторожилась Маруся.
- Говорю, у нас чувство было! Она с Комосом теперь!
- Ещё тот интимный специалист! - залилась смехом Маруся.
Она поднялась с кровати.
- Начну с кабинета главврача, затем коридор первого этажа, - поделилась своими планами санитарка.
- Береги себя! - ухмыльнулся Роланд.
Собакина замахнулась на Смирнитского тряпкой. Затем подхватила швабру и ведро.
- Ох, и до хрена же вас, интимных специалистов!
24.
Тома забросила учёбу и наслаждалась жизнью с Серёжей Надоедовым*. Надоедов так и не понял, был ли он у Томы первым мужчиной, так как за первым разом последовал второй, затем третий и как говорят футболисты, штрафной заиграли. Вопрос был снят с повестки и вскоре забыт. Мокша по рекомендации Фрухта и, борясь в отсутствие щенков со скукой, окунулась с головой в науку. Она получила магистра по какой-то непростой теме, касающейся собаки. Мокша стала лучшей среди соискателей степени, так как не нашлось смельчака, чтобы спорить о собаке с собакой.
Во всей этой истории проигравшей стороной стал собачий бог Михрь. Ничего не смысля в научных беседах Фрухта и Мокши, он впал в депрессию. Всё чаще встречали его уныло бредущим в безлюдных местах.
- Подбери себе кого-нибудь другого, - советовал ему заполярный друг Вагыйнын Пилячуч.
- Легко тебе говорить! Вкладываешь, вкладываешь…, и вот! - качал головой Михрь, в очередной раз, обыгрывая Пилячуча в нарды.
После чего олений бог уносился в гневе, и ещё долго игнорировал приглашения собачьего бога Михря.
* См. повесть «Густопсовый Доширак».
***
- Ты что, не слышишь? - в ярости прорычал Фрухт.
- Ты о чём? - оторвалась от чтения Мокша.
- «Хэппи бёздэй трулялёздэй» не слышала?
- Я думала, это тебя! - захлопнула книгу учёная собака. - И что это значит?
- Это значит: жопу подняла, и за псоленем во Францию помчалась!
Мокша онемела от подобной наглости. Она встала на четыре лапы и оскалилась.
- Шляешься неизвестно где, а как появишься, хрень какую-то несёшь!
- На «Титанике» выставка экзотических собак, - на распев проговорил Фрухт. Собаколеню альтернативы нет!
- С чего ты взял, что мадам Бардо отдаст псоленя на выставку?
- Потому что, по условию конкурса, «Золотую муху» получать будет она, как заводчица псоленя.
- Я - мать! Что я получу? - зарычала Мокша.
- Не та мать, что родила, а та, что воспитала! В Париж немедленно!
- Да, пожалуйста! - равнодушно бросила Мокша, - только что мадам Бардо с «Золотой мухой» делать будет?
- Все мужики будут её, - ответил Фрухт, - собирайся, собирайся!
- Ты спятил - ей 93!
- Если Псюша одержит победу, она вновь станет молодой красоткой Бриджит.
- А я? - возмутилась Мокша, - мне псолень, не «на раз плюнуть», достался!
- Погнали! - скривился Фрухт, - Мадам Бардо рано спать ложится!
Они взмыли в небо и растворились среди туч.
- Кто ещё участвует в выставке?
- Цербер и…
- Я возвращаюсь! - оборвала Фрухта Мокша.
- Что случилось?
- Естественно, Цербер выиграет «золотую муху», - зависла в воздухе собака.
- С чего ты взяла? - забарахтался Фрухт, - у него нет шансов. За ним целый Ад таскается.
- Хорошо, а третий кто?
- Я, - с гордостью заявил Фрухт.
Мокша с презрением поглядела на мужа.
- Если даже Цербер не победит, тебе куда?
- Поэтому я и говорю, что псолень! - с трудом удерживаясь на воздушных потоках, пролаял Фрухт.
Мокша тяжело вздохнула и помчалась вслед за мужем.
- Успеть бы до заката!
- Стой! - резко затормозил Фрухт.
Мокша повернула морду и откинула за спину развивающиеся по ветру уши.
- Что случилось?
- Что, что? Чуть с Парижем не пролетели. Вон он - Париж!
Собаки спикировали по направлению к столичному городу.
- Который час? - приземлился Фрухт и помчался по людной улице.
- Ты когда последний раз у меня часы видел? - неслась вслед за мужем Мокша. - Где-то около пяти, я думаю!
Прохожие в недоумении провожали взглядом, нёсшихся очертя голову, двух бездомных собак.
- С прибытием! - выкрикнул Фрухт, - вот этот дом!
Рогатая голова псоленя гордо высилась над увитым плющом штакетником.
- Псюша, сынок! - не удержалась Мокша, - как ты вырос!
Псюша лениво повернул голову в сторону давно позабытого лая.
- Это вы, мама? - будто пережёвывая ягель, произнёс он.
- Мадам Бардо дома? - спросил Фрухт, - я, между прочим, твой папа.
- Его не помню! - отвернулся от незнакомца Псюша.
- Какой папа? - прошипела Мокша, - у Псюши на голове рога!
- Верно! - поджал губу Фрухт, - так мадам Бардо дома?
- Где ж ей быть? Мама, к тебе пришли! - залаял псолень.
- «Мама»! - удручённо покачала головой Мокша, - вылетел, как говорится, Псюша из гнезда!
- Мокша, дорогая! Ты какими судьбами? - подкатила на коляске мадам Бардо.
- Это мой муж - Фрухт. Нам можно войти?
- Конечно! - распахнула калитку старушка. - Можете поесть из псюшиной миски.
Она махнула рукой в сторону миски и поморщилась.
- Плохо кушает! Может, вы на него повлияете?
- Мне бы попить, - попросила Мокша.
- А я бы поел чего-нибудь французского, - заявил Фрухт.
Слуга накрыл собакам на полу в беседке. Мадам Бардо с трудом пересела из инвалидной коляски в кресло у стола.
- Чему обязана такой приятной встречей? - спросила она у чавкающих собак.
- Говори! - оторвался от миски Фрухт.
- Сам говори! - выудила куриную ногу Мокша и оттащила в сторону.
- Только не о политике! - поморщилась мадам Бардо.
Фрухт просительно поглядел на Мокшу.
- Псолень может взять «Золотую муху», - решительно начала Мокша.
- Простите, что взять? - напрягла слух хозяйка дома.
- Вы можете стать молодой и красивой!
- Вы сказали, что Псюша может что-то получить? Муху? Я причём?
- Псюша получит медаль и грамоту. В то время, как заводчик…
Мадам Бардо не сводила с гостей мутных от старости глаз.
- Мне не под силу даже в магазин за багетом сходить.
- Вы останетесь дома. Мы заберём Псюшу на выставку, - пояснила Мокша.
Фрухт, интригующе, поглядел на старушку.
- Если «Золотая муха» достанется псюше, - с расстановкой произнёс он, - спать ляжете старой мадам Бардо, а проснётесь Бабеттой, которая идёт на войну! Что на это скажете?
Фрухт завилял хвостом.
- Я согласна! - выпалила Бриджит Бардо, - Псюша, собирайся!
25.
- Я точно знаю, что король-олень существует! Он сейчас на «Титанике»!
Михрь поёжился.
- Ты бы закрыл форточку! Что так холодно?
- В юрте не бывает форточек! Наши собаки живут и в ус не дуют! - похлопал Михря по плечу Вагыйнын.
Собачий бог встал с эскимосской лежанки и попытался найти, откуда дует.
- Что так холодно? - проворчал Михрь!
- Север! - с гордостью проговорил Вагыйнын.
Михрь, для пользы дела, проиграл оленьему богу в нарды и продолжил уговаривать заметно подобревшее божество.
- Ты сбежал, не дождавшись результата, а между тем, Мокша родила
короля-оленя!
- Врёшь! - выкрикнул Вагыйнын.
- Доказательств хочешь? - прошипел Михрь.
- Хочу!
Собачий бог выхватил мобильник и выбрал номер.
- Своему шаману поверишь?
- Шаману поверю!
- Самуэль, чёрт тебя дери, где ты?
Через минут десять, напустив мороза, в юрту заскочил шаман Самуэль Спиридонов.
- Закрывай! Дверь скорее закрывай, - проорал вконец задубевший Михрь. - Шарманку принёс?
Спиридонов расстегнул оленью шубу и с трудом вытащил компьютер из-за пазухи.
- Всё равно должен немного тепла набраться, - проговорил он.
Шаман скинул на пол шубу, и пнул ногой.
- Накинь, коли мёрзнешь!
- Ну? - нетерпеливо заёрзал на месте Вагыйнын.
- Расскажу, пока ноутбук греется, - кутаясь в шубу, проговорил Михрь.
- Псюша, - начал он.
- Кто? - нахмурился Пилячуч.
- Они во Франции! - отмахнулся собачий бог, - не в твоём морозильнике!
Так вот, король-олень взял первый приз на собачьей выставке!
- Олень на собачьей выставке? - вытаращился на Михря Пилячуч.
- Как ты мне надоел! - скривился до полной неузнаваемости собачий бог.
Он схватился за седые вихры и дёрнул что есть силы.
- Всё готово! Смотрите! - потыкал по клавиатуре шаман.
- Сам снимал! - с гордостью произнёс Михрь.
На мониторе замелькали люстры, стены, фрагменты фигур, и много пола.
- Сразу видно, что собака снимала, - проворчал олений бог.
Наконец картинка стабилизировалась, и на экране появился жуткий трёхголовый зверь.
- Это король-олень? - взревел Пилячуч.
- Успокойся! - отпрянул Михрь, - ты дальше смотри.
Камера пересчитала остальных участников выставки, включая Фрухта, Мокшу и крошечную собачонку Фуффи.
- На неё не смотри, - махнул рукой Михрь, - это по блату!
То, что увидел Вагыйнын Пилячуч после Фуффи лишило его дара речи.
Камера впустила в рамку монитора величественные рога, затем, скользнув по морде, переместилась на могучую грудь оленя.
- Видишь, твой король-олень получил «Золотую муху»!
- Лик королевский покажи! - Пилячуч заметно волновался и не решился обозвать внешность короля мордой.
К победителю выставки подошёл Андрей Поцелуинжир и украсил рога Псюши венком из цветов, переплетённых лентой с гербовыми флажками.
Когда короля-оленя показали в полный рост, Пилячуч удовлетворённо закивал головой.
- Да! Всё правильно! - ответил сам себе Вагыйнын, - мать у короля - собака!
- Ну! - подтвердил Михрь. - Есть за что выпить!
- Всё есть, - поднялся на ноги олений бог. - Это хорошо, что наш король полукровка! - гордо заявил он. - Половина населения заполярья - собаки, он им как свой. Оленям, опять же, не чужак!
Пилячуч покачал головой.
- Большая в короле объединяющая сила намечается!
- Я же говорил! - затараторил Михрь, - и мы с тобой не только, раз в год по обещанию, в нарды! Через Псюшу мы теперь, что ни наесть, родня!
- Имя следует заменить! - твёрдо произнёс Вагыйнын, - назвать надо, как-нибудь, по-нашему, по-заполярному!
- Делай, как знаешь! - заявил счастливый бог Михрь.
Пилячуч вышел на мороз и вынул из снега бутылку водки.
- Шумс, а ну скорее в юрту! - скомандовал он.
- Сейчас Шумс нам рагу из собаки подаст, - потряс бутылкой водки Пилячюч
- вот тогда и согреешься!
- Что ещё за Шумс? - обиделся Михрь.
- Вторая жена бригадира Какойты - англичанка из Лондона. Она с иностранными делегациями помогает.
Пилячуч поставил бутылку на стол и ткнул Михря кулаком в плечо.
- Шучу я про собаку! Специально для тебя вегетарианское подам!
Он долго хохотал, перемежая смех кашлем.
- А её точно Шумс зовут? - засомневался Михрь.
- Да какая разница, Швепс, Шнапс или Шумс? Лишь бы человек был хороший!
- А вот и Шумс! - ржал Пилячуч, - с нежнейшей собачатиной!
- Шучу, шучу! - положил руки на плечи Михрю, - сядь, пожалуйста, на место.
- Полярная крачка, для дорогого гостя, с гарниром из «Роял Канин»!
Он разлил водку по стаканам.
- А я буду солёные сморчки с салатом из мха ягеля. Шаман, я чой-то позабыл! Подводники водку пьют?
- С полярной крачкой? - добавил Михрь, в тайне радуясь, что Вагыйнын переключился на шамана Смуэля Спиридонова.
***
Рано утром мадам Бардо проснулась от неприятного ощущения в промежности. Простыня прилипла к бёдрам и приклеилась к коленкам.
- Что такое? - не поняла женщина.
Рядом с ней, похрапывая, спал молодой мужчина.
- Ты кто? Что происходит? - закричала Бриджит и лягнула незнакомца ногой.
- Ты и впрямь была девственница или подставила меня под месячные? - вытаращился молодой человек. - Я, вообще-то, Кантен Дольмер! Я мог получить «Сезар»! Со мной все хотят переспать!
- А я Бриджит Бардо. И теперь у меня всё впереди!
26.
По просёлочной сельской дороге шли Смирнитский и Маруся Собакина.
Навстречу двигалась группа молодых парней с бензокосами в руках.
- Эй, Маруська! - окликнул Собакину низкорослый парнишка в бейсболке.
- Не дам, даже не проси! - откликнулась Маруся.
- Х*й соси! - заржал парень.
- Соси два! - ответила Собакина.
- Соси три! - заорал другой парень.
- Соси четыре, у тебя еб*ло шире! - хохотала Маруся.
Довольные перебранкой, молодые люди поравнялись с путниками. Они с любопытством разглядывали Смирнитского и широкими улыбками приветствовали Собакину.
- Откуда ты такое знаешь? - спросил поражённый Смирнитский.
- Я родом из этих мест, - ответила Маруся. - Одно слово - дураки!
Роланд Юрьевич кивнул в знак понимания и оглянулся на сельских ребят.
Когда они приблизились к покосившейся избушке. Маруся жестом остановила Смирнитского.
- Здесь зимой я впервые встретила Николижу! Постой тут. Я первая пойду.
Роланд Юрьевич присел под раскидистым дубом и стал ждать Марусю.
Через минут пять девушка вернулась с котом на руках.
- Нет старого алкаша дома, - вздохнула Маруся.
- Пусть кот благословит, - пошутил Смирнитский.
- Марчибол, слышишь, я замуж выхожу! - потрясла кота невеста. - За хорошего человека! Где твой хозяин? А? Не отвечает, - покачала головой Маруся. - Может быть, ты знаешь кошачий?
- Всего пару слов, - ответил Смирнитский.
- Правда, а ну, давай! - приблизилась с котом Маруся.
Смирнитский замяукал на разные лады, а затем закончил фразу протяжным звуком, напоминающим детский плач.
Марчибол, до последнего момента хранивший гордое молчание, встрепенулся и ответил отрывистым мявом.
- Ну? - отпустила кота Маруся.
- Плохи дела, - вздохнул Смирнитский, - похоронили дядю Толю. Вчера.
- Опоздали, - сказала Маруся, - да только не беда!
Она закружилась в безумном танце, едва не налетев на кота.
О****али, не беда,
Значит, было не судьба!
Если нету на дому,
Значит, встретимся в Аду!
Выкрикивала девушка в экстазе.
Без проблемы и труда
Попадём с тобой туда!
Вторил Марусе Смирнитский, отплясывая не хуже Собакиной.
- Люблю тебя! - в истерике билась на земле Маруся.
- И я тебя! - упал на девчонку Роланд.
Так Маруся Собакина нарушила свой запрет на секс до свадьбы.
***
Стол в игровой комнате психоневрологического диспансера ломился от еды.
Главврач Непринцев, который категорически возражал против спиртного и поставил единственную бутылку водки только для себя, напился быстро. Его увела в свой кабинет старшая медсестра Шура Первишина. Практически весь праздник прошёл без них.
Пациенты клиники имели в своём распоряжении неограниченное количество чистой воды в бутылках.
Демон Комос, незримо присутствовавший на свадьбе, показывал невесте неприличные комбинации из пальцев рук.
- Ну, дурак! - смеялась Маруся, - вот дурак!
Смирнитский не обижался на демона, так как в результате всё сложилось хорошо. Полковник Старовойт пил воду, как и все гости, отдавая должное тому, где находится. Он время от времени склонялся над тарелкой и шептал так, чтобы никто кроме Смирнитского его не слышал.
- Ты представляешь, а я думал, что всё это сказки!
Он подхватил вилкой жареный гриб и закинул в рот.
- Маргарита - это Мата Хари потустороннего мира, Селютин и пингвины страхуют в космосе, Ухов - апельсиновый олигарх, Лисогвин - существо, которое я за человека не считал, оказался евреем! Его связям позавидует дипломат. Бог собак Михрь держит наши европейские границы, Вагыйнын и псолень госпожи Бардо наши агенты на Севере. Задание выполнено блестяще! С такой резидентурой можно готовить любые операции!
- Просто и спокойно жить нельзя? - улыбнулся Смирнитский.
Полковника будто током ударило.
- Во-первых, враг не дремлет! - строго сказал он, - во-вторых, национальные интересы не я придумал!
Полковник Старовойт встал, распрямил грудь и громко выкрикнул:
«Горько»!
Не успели пациенты клиники выпить воды, как пол в игровой комнате вздрогнул. Бутылки со звоном попадали, вода из стаканов выплеснулась на тостующих. Полковник жестом приказал всем оставаться на местах. Он поставил стакан на стол и решительным шагом направился к зарешечённому окну. Колоссальных размеров пингвинолёт тонул в клубах пыли.
- Чище надо улицу мести! - проворчал Старовойт.
Спустя четверть часа, в игровую комнату вошли Селютин и Артемидочка в космических скафандрах чёрно-белой пингвиньей раскраски.
- Место найдётся ещё для двоих брачующихся? - широко улыбнулся Дима.
- Мы расписались на Полбе!
Присутствующие захлопали в ладоши и затопали ногами от возбуждения и восторга.
- Тише, друзья! Нам очень приятно, но вам нельзя так волноваться! - остановил пациентов психушки Селютин.
- Нас расписали быстро: наши дети положат начало расе людей на Полбе! - закончил он.
- Они станут верить в Бога и попадут в Рай! - захлопала в ладоши Артемидочка.
Игровая комната потонула в криках восторга.
- Шура, где Шура? Пусть немедленно раздадут вечерние таблетки! - закричал Перемессинг, - Тамара Петровна, иди и разыщи Шуру! Что, уже пришла? Замечательно!
Вольфганг Амадей наполнил стакан водой и принял из рук старшей сестры успокоительное средство.
- Итак! - поднял он стакан, - пьём лекарство за здоровье молодожёнов!
Кто-то выпил сам, кого-то пришлось напоить силой. Особенно буйных больных увели санитары. Когда стало ясно, что новостей больше не ожидается, застолье приняло размеренный и спокойный характер.
- А когда мы с тобой? - робко произнесла Мерзликина.
- Это ещё для чего? - нахмурился Перемессинг. - Ты и без того, всю дорогу, принуждаешь меня к сексу.
- Твои годы такие, Амадей! Тебе регулярно надо жить половой жизнью! Это - как таблетки принимать! - закивала головой мокрица.
- Послушай, Тамара, Селютин с Артемидочкой собираются недостающую ветвь налаживать. Тебе оно зачем?
- Моя жизнь неполноценна, Амадей. Её б тебе и наладить, - зарыдала Мерзликина.
- Прекрати немедленно! - зашипел на Тамару Вольфганг Амадей, - мы не на похоронах!
Мерзликина шумно высморкалась в носовой платок и обвела гостей красными от слёз глазками.
- Ты посмотри, они все чьи-то мужья или жёны. Одна я, как второсортная, никому не нужна!
- Тамара, Тамара! - терял терпение Перемессинг, - если на тебя не действует «Лямбда Ку», от этого ты не становишься человеком.
- Как ты можешь так говорить? - глотая слова от рыданий, выдавила из себя мокрица.
- Я сейчас же потребую дать тебе ещё таблеток!
Тамара Петровна испугалась, что её выведут, как буйную и умолкла.
- А вот и мы!
В игровую комнату вошли Вагыйнын, Михрь и шаман Спиридонов. Они преподнесли молодожёнам экзотические северные подарки и столь редкие на севере растения.
- Мой букет не выбрасывайте, - указал на мох в обёртке Пилячуч, - ягель потом заберу!
- На кого ж ты оставил бескрайний Север? - улыбнулся Селютин.
- Под личным присмотром Танара уола! - возвысил голос Пилячуч.
- Отлично, Вагыйнын! Какой ты молодец! - похлопал по плечу оленьего бога Старовойт.
- Бригадир Какойты оленей пасёт, пусть себе работает! - засмеялся Пилячуч.
- Псолень Танара уола - сынок мой! Весь Север на нём!
- У меня всё в полном порядке! - не дожидаясь вопроса, выпалил собачий бог. - Фрухт и Мокша во Франции в университете, туда им и дорога! Плюс связи госпожи Бардо.
Игровая комната постепенно заполнялась опоздавшими гостями.
- Мы заключили сделку! - ворвались в помещение Ухов и Лисогвин. Они с трудом выцарапали из карманов апельсины и положили на стол. Ухов выхватил из нагрудного кармана банан и положил рядом.
- Что это? - удивился Селютин.
- Во-первых, поздравляем! Во-вторых: мы с Лисогвином - партнёры!
Ухов взял со стола апельсин.
- Маруся, я тебе почищу!
Второй апельсин он протянул Лисогвину.
- Это для жениха!
Лисогвин взял апельсин, но чистить не стал. Было видно, что он сильно волнуется.
- Благодаря стараниям Лисогвина за нас горой стоит всё еврейское сообщество и…
Ухов хитро улыбнулся.
- И о-безь-яны!
Маргарита, до этого момента хранившая молчание, забеспокоилась.
- Папа, какие обезьяны?
- Это всё он! - направил указательные пальцы на Лисогвина Ухов.
Маргарита пыталась вспомнить, пил он утренние таблетки или нет?
- Между прочим, у меня новые зубы! - оскалился апельсиновый олигарх.
- Что по обезьянам? - выкрикнул Вагыйнын, - факт нуждается в разъяснении.
- Говори, говори! - схватил за руку Лисогвина Ухов.
- Дело в том, что обезьяны съедают гораздо больше бананов, чем способен собрать человек, - робко начал еврейский торговец.
- Ну! Смелее! - суетился Ухов.
- Отнесём это количество к потерям.
- Короче, - не удержался Ухов, - Лисогвин договорился о том, что обезьяны исключат из своего рациона бананы!
Он с победным видом посмотрел на публику.
- Чем, в таком случае, они будут питаться? И что будут делать? Высвобождается огромный массив времени! - оглянулся на присутствующих Пилячуч.
- Нет, всё не так! - опомнился Лисогвин, - никто не отнимает у обезьян бананы! Моя команда научила обезьян торговать!
- Что творится? - схватилась за голову Маргарита, - не иначе, как обострение!
- Летают же пингвины в космос, - поддержал Лисогвина Селютин.
- Ес-тест-вен-но! - с ударением на каждом слоге произнёс Ухов. - Документы уже готовы к подписанию!
Глаза Вольфганга Амадея округлились.
- Как такое возможно? Чтобы обезьяна подписывала документы?
- Эх, простотА! Есть единственная для неграмотных лиц возможность, - засмеялся Лисогвин.
- Я тебе про простАту говорила! - зашептала Мерзликина.
- Отстань! - отмахнулся Перемессинг.
- По началу, проблема казалась неразрешимой. Мы направили запрос Мокше. Мокша приняла задание в работу, и вот что выяснилось: каждый отпечаток ануса обезьяны уникален. Множество мартышек присаживалось на чистый лист, и рисунок не повторился ни разу!
- Михрь, у вас потрясающая научная школа. Что ни собака, то доктор наук! - улыбнулся Селютин.
Собачий бог с гордостью поглядел на зал.
- Что были за чернила? - выкрикнул кто-то из-за стола.
- Не важно! - отмахнулся Ухов.
В дверь игровой комнаты ввалился нетрезвый главврач Непринцев.
- Психоневрологический диспансер «Сто блюд из кошки» становится видным научным центром! - сбивчиво произнёс он.
- Вы бы присели, Павел Ильич! - подскочила к врачу Шура Первишина.
- Да, да, - едва не уселся мимо стула доктор.
Он нахмурился и скривил губы.
- И тогда обезьяны жопой подписали договор. Что было дальше?
- Отчего не танцуем? - выкрикнул Смирнитский.
В зал ввалилась команда пришельцев.
- Миша, ты хорошо запер пингвинолёт? - взял друга за плечо Дисконект.
- Спрашиваешь?
- Тогда поехали, ребята! - взмахнул рукой Дисконект, заслышав знакомые аккорды.
Прокричав «Лямбда Ку», и обернувшись задорными парнями «с нашей улицы», пингвины затанцевали.
- Подобное лечится подобным! - заметил главврач и икнул в стакан.
- Павел Ильич, тебе хватит! - выкрикнула медсестра Шура Первишина, и унеслась стиснутая в объятиях пингвина Настоёбского.
- Я от вас без ума! - шептал Миша.
- Мы едва знакомы! - отстранилась Шура, пытаясь отыскать взглядом главврача.
Пингвин перешёл с квикстеп на медленную румбу.
- Нам надо серьёзно поговорить! - настаивал Миша.
- С виду - мужчина, как мужчина, а изнутри - натуральный пингвин! - проворчала медсестра, - прямо тебе вареник с сюрпризом!
- Не пытайтесь меня вареником обидеть. На Полбе, позарез, нужны новые люди.
- И что это будут за люди? - распахнула глаза старшая медсестра.
- Легла в постель с мужиком, а проснулась с кем?
Шура зашлась от смеха.
- «Прости дорогая, я про «Лямбда Ку» забыл!», - играя голосом, пробасила Шура Первишина.
- Я бы не смог делать уколы в попу! - презрительно заявил Миша,
- я брезгую!
- Верните меня на место! Поищите себе другую подопытную!
Обождав ещё пару танцев, главврач Непринцев прикрыл лавочку.
- Отбой! Отходим с миром!
Сто блюд из кошки.
Кто это так громко смеётся в первом ряду?
Не обращай внимания, это автор пьесы!
1.
Смирнитский стучался в дверь, звонил по телефону, светил фонарём телефона в тёмное окно Ухова. И всё напрасно. От дома ему отказали. Смирнитский плюнул с досады и вышел из полутёмного подъезда, больно ударив большой палец ноги о выступающий порог. На ботинке образовался рубец.
Смирнитский грязно выругался и постарался пальцем затереть безобразную царапину. Повреждение стало чётче, как и рана на его сердце. Стараясь не смотреть на испорченный ботинок, он побрёл в сторону пивной. И хотя алкоголь давно не приносил облегчения, Смирнитский всё же вошёл в забегаловку. Не в театр же идти? Если ужраться водкой, то блевать будешь фонтаном, что отвлечёт от брожения в мозгах.
- Она окончательно свихнулась! - гудел в ушах Смирнитского голос Ухова, - и в этом виноват ты!
Роман с Маргаритой Уховой начался со спонтанного стояка, который случается даже в сорок лет. Шизофреники плевать хотели на чистоту. Увлечённые своими маниями, забывают обо всём на свете. Запах её трусов, сочетавший крутую солёность морской волны и распаренную солнцем яблочную падалицу, вызверил Смирнитского. Он без колебаний воспользовался отсутствием её отца, Ухова, и вступил с шизофреничкой в связь. Маргарита буквально захлёбывалась от восторга, что лишало Смирнитского выдержки.
Смирнитский сильно рисковал, так как сил у душевнобольных гораздо больше, особенно в период психоза. В тот момент, когда шизофреничка неожиданно нахмурилась и упёрлась Смирнитскому в грудь, он с хриплым рычанием кончил.
Такого секса у Смирнитского не было никогда!
Смирнитский не осмелился сразу навалиться на водку, а взял, для разгона, пива. Он застыл с кружкой в руке, рассматривая посетителей. В конце зала увидел Ухова. Приблизится не осмеливался до тех пор, пока Ухов сам не заметил долговязую фигуру Смирнитского и не погрозил ему кулаком.
- Можно? - подошёл к столу Смирнитский.
- Ты запоздал с вопросом, - проворчал Ухов, - садись!
- Как она?
- Тебе что, баб мало? - опрокинул полстакана водки Ухов и занюхал рукавом пиджака.
Смирнитский пожал плечами.
Ухов зло поглядел на Смирнитского.
- Она дралась и кусалась. Визжала: «Хотела в Дон броситься - вышла на улицу, а нет никакого Дна!».
Я запер её в туалете и вызвал скорую.
Смирнитский сидел, опустив нос в кружку с пивом.
- Её увезли в психушку! - проговорил Ухов.
- Ухов, мне очень жаль, но это любовь!
- Смирнитский, в первую очередь - это болезнь! - прошипел Ухов.
- Очередной приступ у Маргариты закончится пробитой головой, Смирнитский! Твоей головой!
Смирнитский допил пиво.
- Тебе лучше уехать! И довольно разговоров!
Смирнитский никуда не уехал. Провалявшись на диване целые сутки, он направился в лечебницу для душевнобольных и узнал, куда поместили Маргариту. В палату его не пустили, но за три мандарина санитарка согласилась передать записку. Ночью Смирнитский подошёл к больнице и исследовал забор. Он мог бы подкупить сторожа мандаринами, однако, предпочёл усложнить задачу и перелез через ограду. Смирнитский подкрался к пятиэтажному зданию и запрокинул голову. Отсчитав на третьем этаже третье окно справа, он нащупал в кармане лазерную указку и набросал на окошке крест. Окно распахнулось, и в проёме показалась замотанная в занавеску мордашка Маргариты. Она глупо улыбалась, в её глазах отражалась Луна.
Смирнитский расстегнул куртку и под заливистый смех нервнобольной стал разматывать канат.
- Тс-с! - приложил палец к губам Смирнитский и привязал к концу троса железный крюк.
- Отойди!
Маргарита показала Смирнитскому язык и отказалась отойти от окна.
- Отойди, или не видать тебе мандаринок! - приглушённо захрипел лазутчик.
Маргарита сделала шаг вглубь комнаты. В палату влетел крюк из арматуры и зацепился за подоконник.
- Травматология в другом конце больницы! - высунулась из окна Маргарита. Её миленькие грудки улеглись на подоконник.
- Тише! - выкрикнул Смирнитский и полез по канату.
- Сейчас возьму и отцеплю! - издевалась Маргарита.
- Молчи! - прошипел Смирнитский и заглянул в распахнутое окно второго этажа.
- Угости мандарином, не жмись! - услышал он голос из палаты.
Древний старик высунул костлявую руку.
- Что, прямо сейчас? - прошипел Смирнитский.
- Дело сделано, надо платить! - спокойно ответил старик. Два мандарина давай. Остальное потом, в более комфортных условиях!
Смирнитский ухватился одной рукой за канат, а ногами стиснул верёвку. Он достал из кармана мандарин и отдал старику.
- Ещё давай! - протянул ладонь дед, - почистить можешь?
- С коркой ешь, укрепляй слизистую!
- Полезай дальше! - задёрнул штору старик.
Маргарита стояла, покусывая край занавески и лукаво смотрела на взбирающегося по канату Смирнитскокго. Он перебрался через подоконник и уселся на полу. Перед ним возник впечатляющий своей густотой треугольник.
- Роланд! - воскликнула Маргарита и провела кустом по носу Смирнитского.
- Где мои мандарины?
- Дай отдышаться, - взмолился Смирнитский.
- Дыши! - выкрикнула Марго и сунула трусы любовнику.
- Ну, здравствуй! Маргарита! - Смирнитский прижал трусишки к лицу.
- Здравствуйте, Роланд Юрьевич! - качнула бёдрами Маргарита.
Смирнитский поднялся на ноги и вплотную подошёл к девушке. Нащупав кисти рук, он крепко сжал их. Маргарита сделала губы трубочкой и подставила для поцелуя. Смирнитский протиснулся языком в рот Маргариты Уховой.
- Что у тебя там?
Маргарита отрицательно покачала головой.
- Нет, скажи! - настаивал Смирнитский.
- Я не успела взять таблетки.
- Какие таблетки? Здесь дают всё, что надо.
- От залёта! - сквозь зубы показался край презерватива.
- Откуда? - удивился Смирнитский.
- От верблюда, - засмеялась Маргарита! Надеюсь, ты не отдал старикану все мандарины?
Смирнитский высыпал мандаринки на простыню.
- СкидывАй брючки! - скомандовала больная.
***
Смирнитский поморщился, застонал и приоткрыл глаза. Он лежал на полу со спущенными штанами. Обнаружив рядом мягкую оранжевую тряпку, провёл ею по взмокшему лбу. Второй носок едва держался на ноге.
- Приснится же такое! - простонал он и отбросил носок подальше от себя.
- Дурак, потом искать будешь! - выругался Роланд.
Смирнитский повернул голову в поисках питья. В двух шагах валялась бутылка. Пиво пролилось на пол ровно настолько, чтобы остался один глоток. Роланд Юрьевич потянулся к бутылке и не достал бутылку. Он обмяк, и какое-то время лежал без движения.
2.
- Кто этот старик со второго этажа?- спросил Роланд.
- Лисогвин? - переспросила Маргарита.
- Ну, наверное, - вскинул брови Смирнитский.
- Полезный дед! - ответила Рита. - Всё может достать. Главный коммуникатор между нами и персоналом.
- Имя у него есть? Отчество?
- Лисогвин и всё! - очистила мандарин Марго. - Мы не в ответе за действия родителей!
- Кто его родители?
- Не такой он и старый, Роланд, - заметила Марго.
- Как не старый? - удивился Смирнитский.
- Пятьдесят, это что - старик? - рассмеялась в голос психбольная.
- Дети лисы и пингвина быстро старятся, - пояснила Маргарита, - гены!
- Ясно! - кивнул Смирнитский, - нездешний дед, значит.
- Мне всё равно! Одно - слово коммерсант! - пожала плечами красавица Марго.
- Ему бы на волю! - усмехнулся Роланд Юрьевич. - К тебе этот человек не захаживает?
- Ты же ему не отдашь верёвку?
- Нет! - твёрдо заявил Смирнитский.
- Значит, можешь спать спокойно! - ухмыльнулась Маргарита. - Кстати, мы будем спать?
- А ты сможешь? - сощурился Смирнитский.
- Женщина всегда может! - Марго расстегнула ремень на брюках Смирнитского. - В твоём распоряжении час, не хочу остаться без завтрака!
В замочной скважине повернулся ключ. Смирнитский стал судорожно застёгивать ремень.
- Брось! - махнула рукой девушка, - не обращай внимания!
В палату заглянул Лисогвин.
- Ему не нужна верёвка, - проворчал Смирнитский.
- Напротив, я бы верёвочку приобрёл, - возразил Лисогвин, - тайно готовится побег из больницы! За верёвку можно неплохо получить!
Старик зашёл и осторожно затворил дверь.
- Я беру верёвочку? - указал он на подоконник. - Сколько метров?
- Как же я без верёвки? - спросил не без раздражения Смирнитский, - я не планирую оставаться!
Смирнитский с недоумением поглядел на Маргариту.
- Не обращай внимания! - отмахнулась Маргарита. Так мы будем жить половой жизнью?
Она запрыгнула на постель и стала на четвереньки.
- Роланд, поцелуй меня в губки!
Смирнитский поглядел на деда, сматывающего его верёвку.
- Ему всё равно! - выкрикнула девушка.
- Так можно взять? - прижал к груди тяжёлую бухту Лисогвин.
- Берите! - махнул рукой Смирнитский. - Обещайте выпустить отсюда!
- Спасибочки! - не ответил старик и выскользнул в коридор.
Послышался звук упавшего на пол ключа, старческое ворчание и скрип в замочной скважине.
- Ты персик на дольки делишь или ешь целиком? - усмехнулась девчонка и покрутила задом.
3.
Смирнитский открыл глаза и упёрся взглядом в потолок. Мелкие трещины постепенно стирались и исчезали. Смирнитский понял, что плачет. Сначала он услышал глухие удары о стены, затем шелест тугих крыльев у себя перед лицом. Неведомый организм метался из стороны в сторону, не находя выхода. Роланд подскочил на кровати и проследил взглядом кружащийся в воздухе объект. Основания перепончатых крыльев летающей вагины скрывались в меховом окружении.
Щёлка писы Маргариты зависла над головой Смирнитского. Она медленно покачивалась, будто прицеливаясь. Вагина растянулась в беззубой улыбке.
- Хочешь?
Роланд Юрьевич проглотил слюну и стянул с себя трусы.
- Не знал, что так можно! - с волнением в голосе прохрипел Роланд.
- Почему нет, если целиком не пускают?
- А где остальное? - потянулся рукой к вагине Смирнитский.
- Если тебе так уж интересно, посмотри в окно!
Роланд Юрьевич встал с постели и подошёл к окну.
По ту сторону решётки он увидел Маргариту и Ухова. Девушка заметила Смирнитского и сотворила неприличный знак из указательного пальца левой руки и кольца из пальцев другой.
В этот момент летающая вагина Маргариты Уховой шлёпнулась о голый живот Роланда Юрьевича и приладилась к члену.
- Как ты? - захохотала Маргарита.
- Уже лучше! - срывающимся голосом произнёс Смирнитский.
4.
Поздно ночью в палату Роланда Юрьевича пробрался Лисогвин.
- Как тебе чеширская вагина? - улыбнулся старик.
Смирнитский сел на кровати.
- Ты откуда знаешь? - нахмурился он, - тебе перепадало?
- Что ты! Ошибочка вышла. Битый час в моё окошко колотилась.
Дед вялыми губами изобразил улыбку вагины, показав кончик белёсого языка.
- Пошляк! - скривился Роланд.
- Не та нынче вагина! Нахальная нынче вагина, разнузданная! Ни стыда, ни совести! Другое дело вульвочка Марьи Павловны, - причмокнул языком старик Лисогвин, - она называла свою дырочку «мышиный глаз».
Он отошёл от окошка и сел на край постели рядом со Смирнитским.
- Не знаю, чего хочу, - повернул голову в сторону деда Роланд.
- Тогда, может, выйти хочешь?
Смирнитский пожал плечами.
- Вставай! - Лисогвин толкнул своим плечом плечо Роланда Юрьевича. Он по-молодецки подбросил связку ключей и уронил на пол.
Смирнитский с усмешкой поглядел на деда.
- Лёжа целыми днями в кровати, волей-неволей, теряешь сноровку. Позволь мне запомниться радостным эпизодом в твоей жизни.
- Как молочная каша на завтрак? - усмехнулся Роланд.
Лисогвин протянул Смирнитскому пижамные брюки.
- Как вагина Маргариты Уховой! Прошу следовать за мной!
Лисогвин подошёл к двери.
Смирнитский встал с кровати, застегнул пуговицы на пижамной куртке и двинулся прочь из палаты.
В полутьме коридора он налетел на незнакомого человека.
- Вольфганг Амадей Перемессинг! - представился мужчина.
- Кто вы? Я вас не знаю! - замер от неожиданности Роланд.
- Да, так! Повторяю всякий вздор за потусторонними сущностями. Имею возможность беспрепятственно передвигаться по больнице.
- Когда ждать обратно? - спросил старик.
- Обратно? - задумался Перемессинг, - представления не имею! Как дело пойдёт.
Дед рассовал по карманам мандарины господина Перемессинга.
- Пора бы перейти на апельсины! - хитро улыбнулся старик.
- Пора, Лисогвин, - понятие временнОе! Хочется чего-то, значит пора.
- Вы уж постарайтесь! - пробормотал Лисогвин и растворился в темноте коридора.
- Старость, доложу вам, отрицательнейший эффект времени. Одна единственная мысль - о еде! - посмотрел вслед старику Перемессинг. Медиум воздел указательный палец к потолку.
- Смерть - для большинства - ужас и кошмар. И это, тоже вопрос времени, дорогой Роланд Юрьевич. Постоянно, кажется, что часов и минут катастрофически не хватает!
Смирнитский не ответил и побрёл по коридору вслед за Перемессингом.
- Страх смерти - основа миропорядка! Вторая дверь направо, будьте добры! - указал направление Вольфганг Амадей.
- А что, есть места, где существуют иные законы и правила?
- Вот именно! Всё то же самое, но привкус иной! Привкус свободы. Время - кандалы. Насколько легче живётся, часов не наблюдая!
- Я понимаю, вы перманентно влюблёны? - усмехнулся Перемессинг.
- Точно, так! Из-за излишней самоуверенности! - ухмыльнулся Роланд.
- Вашу патологию в аптеке, во флаконах продавать надо! - засмеялся Вольфганг Амадей. - Судя по диагнозу, секс вам не надоедает!
- В остальном я обычный человек - кивнул Смирнитский. - Могу, например, как и все, вылететь в трубу!
- Вы о чём? - не понял Амадей.
- Если неожиданно муж вернулся с работы, - подмигнул Роланд Юрьевич.
Смирнитский прошёл в пустую, тёмную комнату. Он обернулся и увидел в проёме двери слабый силуэт Перемессинга.
- Смелее! Судя по диагнозу, вы бывали здесь сотни раз! - произнёс Вольфганг.
- Не припоминаю! - тихо произнёс Роланд, сделал несколько робких шагов навстречу мраку и провалился в пустоту.
- Теперь, если пожелаете, можно и в трубу, - где-то рядом расхохотался Перемессинг, - теперь по-всякому можно!
- Не бойтесь, дорогой Смирнитский! - веселился Перемессинг, - до сей поры ни единая душа не расшиблась!
Он со всех сторон облетел Роланда Юрьевича, пытаясь заглянуть ему в глаза.
«Как вам?» - лучился в его взоре вопрос.
Смирнитский подавился воздухом и закашлялся.
- Не открывайте рот, - инструктировал Амадей, - я читаю ваши мысли!
Роланд мотнул головой, давая понять, что не слышит.
Перемессинг буквально оседлал Смирнитского.
- Страшно только в первый раз! - зашептал он!
Роланд Юрьевич дёрнулся и сбросил с себя Амадея. Перед его глазами замелькал и заискрился пляж. Он протащился босыми ногами по измельчённому кварцу, и ухнул лицом в промежность гигантской бабы, сооруженной из приморского песка.
- Как давно вы не были на море? - Перемессинг похлопал Смирнитского по спине.
- Никогда не был! - поднял голову Смирнитский, - дурдом, вообще, редко куда выезжает.
- Роланд Юрьевич, - рассмеялся Перемессинг, - вы могли бы перетрахать весь пляж!
- Погодите! - напряг слух Смирнитский.- Мне кажется, будто, стучатся?
- Стучатся? - не понял Вольфганг.
- Да, глухие удары. Точно! Ко мне в комнату стучатся. У каждой двери свой характерный звук.
- Вы, часом, не забыли выпить таблетки, Роланд Юрьевич?
- Ничего я не забыл!
Смирнитский удивился, что песок не забился ему в ноздри и не запорошил глаза. Он почувствовал на затылке прикосновение чьей-то руки.
- Вы уже начали, доктор? - спросил тихий женский голос.
- Ухожу! Не смею мешать! - вошёл в воду Перемессинг и быстрым шагом направился к горизонту.
- Вы кто? - встал на локти Смирнитский.
- Как, вы забыли? Я была уверена, что оставляю неизгладимый след!
- обиделась молодая женщина. - Мира Измышляева, от Маргариты Уховой.
- От Уховой? - нахмурился Смирнитский.
- Ну, да! Лечение от аноргазмии! Как же вы забыли?
Смирнитский не сводил глаз с обнажённого тела девушки.
- Я прилегла на песок, чтобы прогреться перед сеансом. Вы же сами рекомендовали, Роланд Юрьевич! Природа - наш друг и лучший целитель!
- Как давно я говорю банальности? - подумал про себя Смирнитский.
- Это дикий пляж, здесь совсем нет людей. Подайте мне панаму!
Мира приняла из рук Роланда Юрьевича шляпу и набросила себе на лицо.
- Я готова! - передёрнула плечами Измышляева. - Ни презервативов, ничего другого у меня нет!
- Это, в первую очередь, лечение! Секс не входит в схему.
- Не входит? - удивилась Мира, - почему?
- Потому, что вы не взяли презервативы! - засмеялся Смирнитский.
- Наша задача, Мира, - взбодрить вашу половую систему!
- Вы чертовски убедительны, доктор! Уверенность в успехе - уже полдела.
- Перевернитесь, пожалуйста, на живот!
- Я такая неусидчивая, такая неулёжчивая! - проворчала Мира, - каримат весь в песке.
Измышляева вскочила на ноги и выбила подстилку о ноги Смирнитского.
Она бросила коврик на песок и улеглась на живот.
- Не выношу, когда песок засыпается в попу. Снимите с себя пижаму, - попросила девушка, - я попробую возбудиться от вашей наготы.
- Есть более действенный способ для того, чтобы завестись, - возразил Смирнитский.
- И что же это за способ?
- Взять в рот!
- Вы говорили, что секса не будет!
- Вы боитесь секса! Почему? - со знанием дела проговорил интимный специалист, - в этом проблема!
- А вы, доктор, ничего не боитесь?- лукаво улыбнулась Мира, разглядывая Смирнитского в миниатюрное зеркальце.
- Доктор обязан внушать доверие! Поэтому - нет!
- Отлично! - Мира щелчком захлопнула пластиковую коробочку. - Я вам верю, но с минетом повременим!
Смирнитский опустился на колени.
- Как знаете!
- Возьмите моё масло! Я доверяю только средствам, которые покупаю сама.
- Я расскажу вам про точку «Джи», - растёр масло между ладонями Смирнитский, - хотите?
- Валяйте! - согласилась пациентка и положила щёку на каримат.
- Точка Джи, дорогая Мира, - начал интимный доктор, - это не дверной звонок: нажал и трезвон по всему дому. Точку Джи следует растревожить эмоционально, нужна искра.
- Это, как в машине! - проговорила в каримат девица.
- Что-то в этом роде!
Смирнитский задумчиво разминал спину Миры, постепенно опускаясь к межягодичной складке.
- У вас отличная фигура!
- Если у женщины нет секса - она занимается спортом! - пояснила Измышляева.
Мира расслабила розовую дырочку, что не ускользнуло от внимательного взгляда Смирнитского. Он слегка прикоснулся к ней.
- Доктор, - встрепенулась девушка, - давайте окунёмся в море перед тем, как заняться попой!
Смирнитский отнял руки от ягодиц.
- О чём вы?
- Иначе, вотрёте мне туда песок, - расхохоталась шутница.
Мира повернулась на бок и поглядела на Смирнитского.
- Растёте на глазах! Немедленно в воду!
- А вы, как я погляжу, на глазах выздоравливаете!
Мира сощурилась на Смирнитского, прикрываясь ладонью от солнца.
- Если врач не любит своих пациентов, а пациенты не влюблёны в доктора, грош цена такому лечению!
5.
- Я так тебе благодарен, Перемессинг!
Ухов покачал головой и разлил водку по стаканам.
- Его надо держать подальше от Маргариты.
Амадей молча кивнул.
- Хлеб на стакан положи!
- Так он живой вроде!
- Это мне!
Ухов удивлённо поглядел на Перемессинга.
Он отломил от буханки кусок хлеба, но класть на стакан не спешил.
- Не возьму в толк, ты мёртвый или живой?
Перемессинг глубоко вздохнул.
- Не хочу об этом думать!
- Съешь! - Ухов протянул хлеб Амадею.
Перемессинг вяло пережевал мякиш.
- Выходит живой! Теперь запей! - кивнул в сторону стакана с водкой Ухов.
Перемессинг осушил стакан и утёр набежавшие слёзы.
- Как человек, пришедший с того света, заявляю: водка-смерть!
- Смерть как хороша! - добавил Ухов.
Приятели расхохотались и разлили по второй.
6.
Смирнитский плеснул немного масла на ладонь и размял ягодицы Миры. Молодое девичье тело трепетало под сильными руками Смирнитского.
- Стоит вести дневник! - посоветовал он.
Мира была спокойна и, казалось, спала.
Он коснулся скользкими пальцами розовой дырочки.
- Что вы говорите? - вздрогнула Мира.
- Говорю, что надо записывать свои ощущения!
Смирнитский слегка нажал на упругое колечко.
- Потом вместе почитаем!
- Вы знаете, что делаете, доктор!
Смирнитский приоткрыл проход и скользнул внутрь. Колечко сомкнулось.
Мира оторвала голову от каримата.
- Мне немного стыдно, доктор!
- Представьте себе, что избавляетесь от песка!
Мира опустила лицо на руки.
- Мы так и не искупались! - заметила она со вздохом.
Смирнитский извлёк палец и лёг на спину рядом с девушкой. Перед его взором простиралось бескрайнее голубое небо. Он пропустил руку под живот Миры и нащупал клитор.
- Не стоит сбавлять градус купанием!
- Будьте нежным! - прошептала Мира. - Только это не точка Джи. Я читала про клитор.
- Тс-с-с! - проговорил Смирнитский, - действуем по утвержденной схеме!
- Кем утверждённой? - пробормотала Мира и почувствовала, что валится в бездну.
- Министерством по безопасному массажу! - изрёк доктор и нащупал волнообразный бугорок за входом во влагалище.
По телу Миры пробежала дрожь.
- Что, есть и такое министерство? - срывающимся голосом проговорила она.
- Жёнам высокопоставленных господ надо где-то работать!
Мира плотно вжалась лобком в ладонь Смирнитского и задрожала.
Роланд Юрьевич понял, что оказался в ловушке.
- «Сам погибай, а друга спасай!» - пронеслось у него в голове.
Лобковой костью Мира вдавила ладонь Смирнитского в каримат.
Глаза интимного специалиста полезли на лоб. Роланд выхватил руку.
Синеватый рубец прошёл от основания ладони к указательному пальцу.
- Это новая линия твоей жизни, Роланд!
Маргарита Ухова сидела, опёршись на руки за спиной, и щурилась на солнце.
- Маргарита! - воскликнул поражённый Смирнитский.
- Мирка всегда была неряхой! - проворчала она, отряхиваясь, - песок во всех дырках!
Роланд Юрьевич не сводил глаз с раненой ладони.
- Как здорово ты рассказывал про точку Джи, я чуть не превратилась в одну сплошную вагинальную смазку. - Ты слышишь, что я говорю?
Маргарита с раздражением дёрнула Смирнитского за руку.
- Самое время засунуть мне палец в задницу.
Она оседлала лежащего любовника.
- Куда подевалась Мира? - нахмурился Смирнитский.
- Рядом со мной нет места для других женщин!
Он почувствовал, как она засовывает в себя его член.
Смирнитский плавал в Маргарите, как в забытом на пляже стакане лимонного желе.
- Ой! - невольно вырвалось у Маргариты.
Она ощутила палец Смирнитского в своей попе.
- Я сейчас кончу!
7.
- Маргарита говорила, что ты специалист по бурению нефтяных скважин? - спросила Мира.
- Это схожие профессии. Ты куда пропала?
Мира присела на край кушетки и стянула с себя юбку и трусы.
По обе стороны кушетки свешивались ремни для рук. Она вдела руки в петли.
- Я готова! - проговорила Мира и просунула босые ноги в отверстие в стене.
Интимный специалист подставил под ноги девушки табурет и таз с тёплой водой. Он вымыл ступни и ощупал каждый пальчик.
- Кем тебе доводится Маргарита Ухова?
Мира молчала, прикрыв глаза.
Смирнитский присосался к большому пальцу.
- Сейчас откушу! То, что произошло на пляже, нуждается в объяснении!
Роланд Юрьевич обтёр девичьи ножки пушистым полотенцем и закрепил лодыжки ремнями. Поднятые вверх и широко разведённые ноги походили на латинскую букву «V».
От одной процедуры приготовления Мира пришла в сильное возбуждение.
В тот момент, когда сексуальный оператор прикоснулся к ягодицам, она не удержалась и застонала.
- Почему ты не отвечаешь на мой вопрос?
- Что ты говоришь?
Он скользнул по самым чувствительным местам и вернулся к внутренней поверхности бёдер. Мира вцепилась руками в петли и натянула ремни.
- Меньше говори! - простонала она.
Роланд Юрьевич взял с полки флакон и налил содержимое на руки.
Он растёр масло между ладоней и коснулся девичьей промежности.
Ноги Миры задёргались.
- Не хочешь говорить, не надо!
Смирнитский провёл кончиками мизинцев вдоль паха, затем вернулся и сжал горячий пирожок ладонями.
- Я, правда, не знаю! - срывающимся от возбуждения голосом, проговорила девушка.
- Лежи спокойно! - тихо произнёс Роланд Юрьевич и большими пальцами развёл малые половые губы.
У Миры запылало внутри. Она устремилась навстречу рукам Смирнитского.
А лисички взяли спички,
К морю синему пошли,
Море синее зажгли!
Прозвучало в голове Миры Измышляевой.
Смирнитский провёл пальцами вдоль щёлки и погрузился во тьму. Ремни на ногах задёргались.
- Точка Джи, милая моя!
Мира издала ноющий звук, давая понять, что сейчас кончит.
- Мира - дура! - неожиданно раздался крик Маргариты.
Смирнитский отдёрнул руки. Шрам на левой ладони мучительно заныл.
***
- У тебя один секс на уме!
- Если понадобится авторитетное мнение по вопросу бурения нефтяных скважин - я готов, - парировал Роланд Юрьевич.
- Ты больной, Смирнитский!
- В здравом уме с тобой бы не связался никто! - хмыкнул Роланд.
Маргарита встала с койки Смирнитского.
- Как тебе моё новое платье?
- Любое платье меркнет по сравнению с тем, что под платьем!
- Куда тебе бурить нефтяные скважины? Ты же маньяк! - усмехнулась Маргарита.
- Мне дают успокоительное! - заметил Роланд.
Маргарита взяла Смирнитского за подбородок и поцеловала в губы.
- Мира недовольна лече-е-ением, она опять не ко-о-о-нчила! - пропела Ухова.
Смирнитский отпрянул и расхохотался.
- Как ты говоришь? Мира недовольна результатом?
- Что смешного я сказала, бездушный ты человек? - нахмурилась Маргарита, - Мира на грани срыва!
- В самый важный момент ты отпихиваешь Миру и занимаешь её место, - выкрикнул Смирнитский. - В какие игры ты играешь?
Маргарита взяла руку Смирнитского и положила себе на живот.
- Бедный раненый в лапку собаченек? Сегодня мы не будем трахаться! За мной зайдёт Ухов.
Маргарита поднялась с постели.
- Разовый пропуск от главврача. Всё под контролем.
Роланд Юрьевич сжал губы и покачал головой.
- Один пропуск - один визит! - покрутила бумажкой Маргарита. - Время вышло! Обними меня на прощание!
Смирнитский лбом упёрся Маргарите в живот.
- Будь здорова!
- И тебе того же! - прошептала в макушку Роланда Юрьевича Ухова.
Маргарита отстранилась от Смирнитского и полезла в лифчик.
- Что случилось?
- Приказ о начале буровых работ.
- Чей приказ? - вытаращился на Маргариту Смирнитский.
- Полковник Старовойт подписал бумагу. Ты должен провести со мной вводный инструктаж!
- Кто такой полковник Старовойт? Какой инструктаж?
Смирнитский сжал левую руку в кулак и поморщился от боли.
- Иди к чёрту!
- Инструктаж прошла! - отдала честь Маргарита.
***
- Космос и вселенная существуют исключительно в больном сознании человека, - протёр глаз от выстрела апельсиновой корки Лисогвин.
- Невозможно сформировать мировоззрение на подобной ерунде. Куда девается космос, когда наступает смерть? Есть человек - есть космос, нет человека - вообще ничего нет!
- Ты чего хочешь? - устал от рассуждений Ухов.
- Реальности добиваюсь! Чтобы апельсин был всегда сладкий и тонкокорый.
Слышал, что придумали: бесконечное количество пузырей в пустом пространстве, плюс в каждом пузыре по вселенной. И в каждой вселенной свой Ухов, и каждый Ухов давится кислятиной!
Придя в возбуждение, старик швырнул апельсиновую корку на пол.
- Отчего такое безобразие? Живи себе тихо и не смеши людей!
Лисогвин почесал затылок.
- Не в апельсинах счастье!
- Денег не дают! Рассчитываемся цитрусовыми! - ехидно заметил Ухов.
- Брось, валюта разная бывает. Можно яблоки использовать! - предложил Лисогвин. Больничная валюта - самая твёрдая! Что там родственники несут? Весь год - мандарины, апельсины, яблоки!
- Видишь, как ты оригинально мыслишь! Отчего нам настоящим делом не заняться? - заявил Ухов.
- В психушке? - удивился Лисогвин.
- Апельсин попался вкусный - удача! - похлопал собеседника по плечу Ухов, - не жри его, а выгодно обменяй! Например, на сладкую женщину!
Лисогвин заёрзал на стуле.
- Или уже не хочется? - лукаво улыбнулся Ухов.
- Шутишь! Спустя полчаса общения, мне хочется выпроводить такую сладкую за двери! - ответил Лисогвин, - это максимум на что меня хватает.
- Смирнитский говорит, что в наши годы - это норма, - хрипло засмеялся Ухов.
- Норма хотеть фруктов, а не вареников! - кивнул лис.
- Тогда вопрос о женщинах отпадает! - кивнул Ухов.
- Отпадает! - согласился Лисогвин.
- Что же остаётся в сухом остатке? - спросил Лисогвин.
- Апельсины и остаются! - погладил живот Ухов. - Желаю, чтобы все апельсины стали моими!
- Пингвины в Рай собираются, - вздохнул Лисогвин, - а ведь я - пингвин по материнской линии.
- Точно по матери? - нахмурился Ухов.
- Не знаю, - поджал лисий хвост Лисогвин.
- Смотри, не напутай! К примеру, еврейство передаётся по материнской линии, - отметил Ухов.
Лисогвин пожал плечами.
- К чему мне это?
- Почём, интересно, цитрусовые в Раю? - Невозможно наладить контакты из психушки, - вернулся к теме Ухов.
- Я знаю точно, пришельцы не за апельсинами прибыли! - зашептал в лицо Ухову Лисогвин. - Готовится встреча!
- Сорить истиной в обмен на кислятину, я не готов! - воскликнул Ухов.
- Успокойся! Никто от тебя не ждёт откровений!
- Зачем, в таком случае, они к нам заявились? Им что-то надо! То, что им надо, следует продать дорого! - забегал по палате Ухов.
- К старости становишься скупым мизантропом, - вздохнул Лисогвин. - Отпадает необходимость нравиться! А без этого, какой бизнес?
Самые энергичные годы уходят на всякие «мультивселенные». В преклонные годы тебя интересует всего один единственный человек - ты сам! Юнец ищет компанию для того, чтобы получить оценку со стороны. Старик знает про себя всё!
- Ага, вот этот мандарин сладкий! - заявил Ухов и протянул половину Лисогвину.
- Спасибо, компаньон! - улыбнулся старый лис.
- Всё! Нет больше! - вытер о штаны липкие руки Ухов, - один запах остался!
- Время уходит, что этот запах! - схватился за голову Лисогвин. - Надо что-то делать!
- Паретто превратил всё живое в цифры! - присел рядом с пингвином Ухов.
- Кто такой Паретто?
- Пингвин с Полбы! - воскликнул Ухов, - уж больно мудрёно! Двадцать процентов - умные, восемьдесят процентов - полные дураки.
- Отчего не в обратном порядке? - удивился Лисогвин.
- Оттого, что всё восстаёт против такого предположения! Жизнью не подтверждается.
- Ты говоришь невероятные вещи! - покачал головой Лисогвин.
- От этого у меня всего один-два «лайка» под публикациями в соцсетях, - объяснил Ухов.
В решётку врезалась вагина Маргариты.
- Почта пришла! - бросился к окну Ухов.
Он просунул руку между прутьев решётки и достал из вульвы клочок бумаги.
- «В столовой, на ужине!», - прочёл Ухов и потряс письмом в воздухе.
- Мы будем богачами, Лисогвин! Будем!
- Тут ещё приписочка есть, - заглянул через плечо партнёра Лисогвин.
- Где? - не понял Ухов.
- Да вот же, внизу! - взял бумажку Лисогвин.
- «Лямбда Ку», - прочёл он.
В тот же момент клочок бумаги выпал из руки Лисогвина и залетел под кровать.
Ухов почувствовал приступ дурноты и прикрыл ладонью рот.
Перед ним стоял пингвин с лисьим хвостом.
- Я понял! Вы прилетели, чтобы нас поработить! - давясь тошнотой, прохрипел Ухов.
- Раба невозможно поработить дважды! - воскликнул, оглядывая себя, Лисогвин.
- Ты что, мандаринов объелся? - отпрянул Ухов.
- Сейчас мне, почему-то, хочется рыбы! - сверкнул глазками пингвин.
Ухов не тронулся с места.
Пингвин клацнул клювом.
- Непривычное ощущение!
- Так пингвином в столовую и пойдёшь?
- Когда иду в люди, должен выглядеть человеком!
Лисогвин снова произнёс команду «Лямбда Ку».
- Кому скажешь - не поверят! - пробормотал Ухов.
- Расслабься! - похлопал Ухова по плечу Лисогвин, - кто поверит сумасшедшему?
9.
В тот момент, когда сложная по структуре мысль уже готова была всплыть на поверхность сознания Вольфганга Перемессинга, его отвлёк окрик с противоположной стороны улицы.
- Вольфганг Амадей!
Медиум нахмурился и бросил взгляд в сторону помехи. Он увидел Тамару Петровну Мерзликину. На её размытом временем лице вспыхнула улыбка надежды. Мерзликина поднялась на цыпочки и помахала Перемессингу рукой.
Гениальная мысль провалилась в пучину подсознания, что вызвало у Перемессинга высокую степень раздражения.
Женщина, напоминающая собой мокрицу, быстро перебежала улицу и схватила Вольфганга за руку.
- Перемессинг, здравствуй! Ты куда идёшь?
- Пока не знаю, - поморщился Вольфганг Перемессинг, - стараясь не затягивать встречу.
- Дорогой Амадей, когда-то мы с тобой были очень близки. Ты не забыл свою Тому?
- Погоди, Тома! У меня важная встреча! - признался Волфганг Амадей.
- Возьми меня с собой. Мужчина, прибывший на встречу с женщиной, выглядит во стократ солиднее! Я хочу, чтобы ты купил мне платье, как раньше.
Мерзликина обняла Перемессинга за шею.
- Не знаю, чем ты можешь быть полезна? - попытался освободиться Амадей.
- Раньше знал!
- То было раньше!
- А что изменилось? - вытаращилась на Волфганга Амадея Тамара Петровна. - В сексе отказа, как не было, так и не будет!
Перемессинг с сомнением поглядел на мокрицу.
- Ты знаешь армавирский?
- Влюблённые всего мира говорят на одном языке: языке страсти!
- Не болтай ерунды, я про другое! - грубо оборвал Мерзликину Амадей, - я тебя про армавирский язык спрашиваю.
- Может быть арамейский? - интриговала мокрица.
Волфганг Амадей бросил взгляд на бывшую любовницу и провёл рукой по груди.
- Тебе нехорошо? - заволновалась Тамара Петровна, - вот что значит жить бобылём! Помрёшь и некому стакан воды подать!
- Может в следующий раз? - поморщился Амадей.
- Счастье не переносят на завтра! Пошли в магазин.
- Да погоди ты! - рассердился медиум.
- Ну что, ну что? - заныла от нетерпения мокрица. Глазки-бусины, вклеенные в поролоновую губку, забегали по сторонам.
- Что не так? Тебе денег жалко? Я тебе одолжу!
Мерзликина раскрыла сумочку и достала бумажки.
- На, бери! Можешь не отдавать!
У Перемессинга голова пошла кругом.
- После магазина мы заскочим в парикмахерскую! Это, в большей степени, тебе надо! - погрозила пальцем Тамара Петровна. - Своим видом напугаешь публику. Тебе придётся выступать?
- Не знаю! - прохрипел Амадей, давя рвотные позывы.
Мокрица тонким пальчиком выбрала номер телефона и приложилась ухом к мобильнику.
- Алло, Артемидочка? Да, я, Тамара Петровна. Что? Сейчас нельзя? Ты слишком много работаешь! Что? Воды не было? Ах, мне так нужно, я так стеснена во времени.
Артемидочка оказалась непреклонной и назначила встречу через два часа.
- Амадей, голубчик, зато у нас есть время купить мне платье. В джинсах у меня ноги короткие.
***
Смирнитский опустился на стул и пригладил волосы на голове.
Обильно цвели абрикосовые деревья.
Сквозь дымку благоуханья проступила женская фигурка Артемидочки. Она была совершенно голая. Можно применить более приличное слово - обнажённая, но Артемидочка была именно голая. Она подошла к Смирнитскому и посмотрела в зеркало, прикреплённое к стволу дерева.
- Вы из тех людей, которые не спешат в парикмахерскую! - заметила Артемидочка, рассматривая нечёсаную овчину на голове Смирнитского.
- Вы, скорее всего, учёный!
Парикмахерша выпрямилась. Её грудки напряглись и засияли на солнце.
- Ну что, приступим?
Она скрыла крупное тело Смирнитского под пеньюаром.
- Сколько в вашем саду деревьев? - спросила голова Смирнитского.
- Шестьсот семьдесят! - засмеялась парикмахерша.
- Что, правда? - засомневался Смирнитский, - откуда такая точность?
- Не верите? - кокетливо качнула головой Артемидочка.
- Шестьсот семьдесят и все абрикосы? Вы не страдаете от запоров!
- Фу, как некрасиво сказали, - поморщилась Артемидочка.
Было шестьсот семьдесят, но в три ствола ударили молнии и абрикосы стали орехами. Не вертите головой, пожалуйста!
- Вы так красивы! - не послушал мастера Роланд Юрьевич, - что совершенно не важно, какую ахинею несёте!
Артемидочка онемела от такого комплемента.
- Стрижка в эдемском саду, - вздохнул полной грудью Смирнитский.
Левый глаз девушки отъехал к уху.
- Обычно я одета! - поправила очки девушка, - всю неделю вода шла с перебоями. Далеко не Рай! А сегодня с утра, словно праздник какой-то. Откроешь кран - идёт, закроешь - не идёт. Как мало для счастья человеку надо! Я на радостях всё перестирала.
Смирнитский крутил головой, пытаясь отыскать в зеркале голую попу Артемидочки.
- Увлеклись стиркой, получается.
- Не вертитесь, кому сказала! - нахмурилась Артемидочка.
- Вам идут очки! - выпрямился на стуле Роланд.
- Благодаря широте кругозора я вижу голову клиента со всех сторон.
Она прилепилась лобком к локтю Смирнитского и продолжила стрижку.
- Давненько расчёска и ножницы не бороздили вашей шевелюры, - заметила Артемидочка.
- Это точно! - произнёс Смирнитский, дрожа от возбуждения.
- Сидите спокойно! - тяжело вздохнула Артемидочка.
Смирнитский сбросил с себя покрывало.
- Вы не даёте мне работать! - возмутилась Артемидочка. - Кроме вас есть ещё люди!
Лоб Смирнитского покрылся испариной.
- Вы что делаете? - прошипела Артемидочка, почувствовав руку Роланда Юрьевича у себя между ног.
- В вашем саду растёт священное дерево! - сбивчиво произнёс клиент.
Артемидочка отступила на шаг.
Кисть руки Смирнитского повисла в воздухе.
- Покажите! - поджала губки Артемидочка.
Роланд Юрьевич взглядом указал на вспухшие брюки.
- Ну, и что мы с этим будем делать? Стоимость стрижки возрастает многократно!
Когда очередники вошли в сад, Артемидочка уже закончила работу и взяла у Смирнитского деньги. Она зашла в дом и облачилась в спортивный костюм всё ещё влажный в поясе и резинках.
- Как у тебя чудесно пахнет! - Мерзликина вдохнула аромат шестисот шестидесяти семи абрикосовых деревьев.
- Приходите ещё! - попрощалась со Смирнитским Артемидочка.
- В следующую стирку, непременно! - улыбнулся Смирнитский.
- До свидания! - помахала пальчиками Тамара Петровна.
- Удачной стрижки, Перемессинг! - пожал руку Амадея Роланд Юрьевич.
Мерзликина смахнула с плеч абрикосовый цвет.
- Перемессинг купил мне новое платье! - похвасталась она, - дорогое!
- Очень запущенный клиент, - пожаловалась на Смирнитского Артемидочка, - пришлось с него взять несколько больше!
- М-да! - согласился Перемессинг. - Пограничник!
- Как это? - не поняла парикмахерша. - Вы присаживайтесь!
- В психиатрии так называется пограничное состояние. Чокнутый, - покрутил рукой Амадей, - но не очень!
- Он опасен для окружающих? - насторожилась Артемидочка.
- Для таких красавиц как вы - опасен смертельно! - засмеялся Перемессинг.
- Давайте стричься! - забеспокоилась Мерзликина.
- В вашем саду растёт сокровенный абрикос, - неожиданно вернулся в сад Роланд Юрьевич.
Артемидочка выпроводила Смирнитского и закрыла калитку на ключ.
***
К Лисогвину подошла пингвин-секретарь и протянула лист бумаги.
- Спасибо, АнжЕлика! - поблагодарил Лисогвин и поглядел в текст.
- Давайте приступим к нашему неформальному собранию, - начал спикер.
- Почему ведущий в брюках? - выкрикнули с места.
- Прошу разрешить вести заседание сидя, - обратился к присутствующим Лисогвин, ощупав через ткань штанов лисий хвост.
Он продолжил:
- Когда правило следует подтвердить исключением, на то есть соответствующая команда на армавирском языке. Когда случайность врывается и нарушает ход событий, это тоже действие соответствующей команды. Армавирский язык - форма взаиморасчёта между судьбой и человеком. Язык не имеет ни орфографии, ни фонетики. Это чистая, незамутнённая толкованиями мысль. С помощью этой концепции мы будем общаться с людьми напрямую, не прибегая к словам. Что ускорит в разы обмен информацией и, в конечном счёте, приведёт нас к вратам Рая.
- Платье вернёшь в магазин! - зло посмотрел на мокрицу Перемессинг.
Тамара Петровна поджала губы и громко засопела.
- Вы - самые надёжные и проверенные кандидаты на роль вершителей судеб. Пройдя совместный курс обучения, слушатели овладеют навыками утверждать закономерности и управлять случайностями. А главное - стать единой, современно мыслящей командой пингвинолёта.
В зал вошёл Смирнитский.
- Вот! - воскликнул Лисогвин, - старейший работник интимсалона «Сто блюд из кошки». Его армавирский идеален. По роду своей деятельности, он слёту проникает в тайные мысли своих клиентов.
Зал зааплодировал.
Смирнитский окинул взглядом помещение столовой и отметил, что кроме Ухова, Перемессинга, Дмитрия Селютина и Тамары Мерзликиной, все присутствующие - пингвины.
Ведущий собрание жестом остановил ластоплескания.
Лисогвин улыбнулся Тамаре Петровне.
- Тамара Мерзликина знакома с армавирским с пелёнок!
Мерзликина поднялась с места и поклонилась залу.
- Можешь оставить платье себе! - проворчал Перемессинг и откинулся на стуле.
- Язык любви схож с армавирским. В сексе не нужно много говорить, следует угадывать и делать. Смирнитский Роланд Юрьевич поделится с нами, через что ещё можно получать знания.
Пингвины приветствовали Смирнитского вставанием.
- Вижу, засиделись! - по-отечески тепло заметил Лисогвин. - Широкой известностью пользуются танцевальные коллективы планеты Полба.
Пингвины закивали бровастыми головами.
На середину зала, переваливаясь с лапы на лапу, вышла группа пришельцев с планеты Полба.
- «Лямбда Ку» - выкрикнули они дружно и превратились в танцевальный коллектив. Они исполнили нечто схожее с греческим танцем «Сиртаки», а завершили сольным выходом каждого из исполнителей.
- Потрясающе! - воскликнула Тамара Петровна и с ужасом заметила, что место Амадея пусто.
Мерзликина догнала Вольфганга у выхода из столовой.
- Мы начали день вместе, предлагаю завершить его вдвоём!
Она прижалась щекой к плечу Перемессинга.
- Нам нужно серьёзно поговорить!
Амадей тяжело вздохнул.
- Тома, мы с утра только и делаем, что разговариваем!
- Это была любовь с первого раза! - с жаром воскликнула Мерзликина, - и ты меня не разочаровал!
- Первого и последнего раза, Тома! - проворчал Перемессинг.
- Я знаю, ты, наверное, хотел большего, но я была не готова!
- Теперь я понял, что ты за птица!
- Кто тебе сказал?
- Знать армавирский с пелёнок может лишь полбианский пингвин!
- Их либе дих! - проговорила мокрица. - Либедих, Амадей, ты понимаешь? Это как лебеди!
- Это что - армавирский язык? - отстранился от Мерзликиной Вольфганг.
- Не-е-т, Амадей, - тяжело вздохнула мокрица, - это Гёте! А твой язык… Тамара Петровна покачала головой.
- Твой язык я до сих пор помню!
- Тома, нам было чуть больше двадцати!
Мерзликина схватила Амадея за локоть.
- Не напоминай мне о возрасте! В пятьдесят лет, Перемессинг, выбора нет! Бери, что дают! У тебя будет секс и трёхразовое питание!
Перемессинг молчал.
- Ты не женщина, я не дам тебе времени на обдумывание! - дёрнула его руку мокрица.
Маргарита догнала Тамару и Амадея. Не ведая того, она пришла Вольфгангу на выручку.
- Познакомьтесь, Дисконект!
Команда «Лямбда Ку» привела Дисконекта в человеческое состояние, и он смог пожать Перемессингу руку.
- Здравствуйте, юноша! - сухо произнесла мокрица. - Собираетесь нас уму разуму учить?
- Ошибаетесь, женщина, - захохотал Дисконект. - Время заставит!
- Так, так! - поддержал тему Перемессинг и обошёл Маргариту таким образом, чтобы они с Дисконектом отделяли его от мокрицы.
- О.А.Д.В! Основное активное действующее вещество! - воздел указательный палец Дисконект.
- Что, простите? - наклонился Вольфганг.
- Мы обучим далеко не всех, - с улыбкой объяснил Дисконект, - только тех, у кого высокая степень чувственности.
- А остальные? Их, между прочим, миллиарды! - проворчала вконец расстроенная Мерзликина.
- Остальные - мел! - весело ответил Дисконект, - так везде. Большинство - это мел!
- Так вот, - заявила мокрица, - ты, Перемессинг, - мел, а я О.А.Д.В! Прощай навсегда!
С этими словами Тамара Петровна развернулась и ушла.
10.
Смирнитский увидел Маргариту в компании красивого молодого человека по имени Дисконект. Его совесть успокоилась. Кроме того, у него нет перед ней никаких обязательств. Маргарита Ухова то появлялась, то исчезала, то подсовывала вместо себя Миру Измышляеву. Ему было хорошо с Уховой, но и с Артемидочкой было тоже хорошо.
Роланд Юрьевич старался вспомнить, что случилось с ним за последнее время, и понял, что всё, что происходило, было только хорошее. У него диагностировали сатириазис! И что? От этого не умирают! Он лечится от гиперсексуальности таблетками. Иногда помогает. Только не в последний раз. Артемидочка такая красавица!
Неожиданная догадка прострелила Роланду Юрьевичу мозг.
- Тамара Мерзликина специально распалила его, используя армавирский язык. Она хладнокровно бросила Артемидочку в его объятия!
Смирнитский до мельчайшей подробности прокрутил в памяти события прошедшего дня.
- Голая Артемидочка, зеркало на дереве, стул, роскошная попа, непомерная цена за минет, дерево под номером 666.
Смирнитский застыл на месте.
- С победным видом Мерзликина расхаживала перед парикмахершей в недешёвом наряде. Скряга Перемессинг купил ей платье.
Смирнитский подошёл к остановке трамвая и упал на лавку.
- «Верни платье, оставь платье!» - вспомнились ему слова Амадея.
Роланд посмотрел туда, где терялись из виду, сияющие в свете Луны, трамвайные рельсы. Лето выдалось холодным.
Он поднял воротник пиджака и лёг на скамейку. Его взгляд упёрся в холодное железо. Две полоски голубоватого света в окружении серого булыжника. Набежали тучи и погасили полоски.
- Вы не один, приятель! - услышал он над собой пренеприятный голос, - дайте сесть!
Смирнитский повернул голову и поморщился от боли в шее.
Мерзкого вида старуха в упор глядела на Смирнитского. Она склонилась над Роландом Юрьевичем и ощерилась беззубой улыбкой.
- Вы кто? - дрожа от отвращения, воскликнул Смирнитский.
- Хватит тебе девок! - прохрипела старуха.
Смирнитский в страхе отпрянул.
- Тебе что нужно? Чего смеёшься? - с раздражением в голосе воскликнул Смирнитский.
- Я собиратель! Демон Патайского приёмника. Могу душу купить задорого!
- Не Фауст, душой не торгую! - бросил Роланд.
Демон засмеялся шипящим смехом.
- Душевнобольной! - ударил себя по коленкам Николижа. - Такое мне без надобности! Ты в психушку чего не идёшь? Поджидаешь кого? Так я повторю: хватит с тебя девок!
- А без этого никак нельзя?
- Без чего? - не понял Николижа.
- Без тебя, без всего этого?
- Без меня тебя «домой» не пустят! - отряхнул платье Николижа.
- Давай, как полбианские пингвины! Умеют черти ногами кренделя выписывать!
Ролланд Юрьевич вскочил и стал плясать, едва поспевая за Николижей. Наскакивая на демона, он пытался повторить выкрутасы его костлявых ног.
- Ты где так выучился? - запыхался Смирнитский.
- У нас лучшая танцевальная школа! - выкрикнул Николижа. - Не попади под трамвай, дурень! Случалось такое на Патриарших! Ненавижу повторы! Дай отведу тебя. На вечерние таблетки поспеешь!
11.
Мира достала из сумочки пачку сигарет и зажигалку. Едва слышно подкатил чёрный Мерседес.
- Меньше всего хочется увидеть в столь милом ротике сигарету, - улыбнулся молодой человек из машины.
Девушка с удивлением поглядела на водителя.
- Садитесь, покатаемся! - предложил Селютин, - вы тоже были на собрании?
- Я была! Я - Мира! - уселась на заднее сиденье девушка.
- Дмитрий Селютин!
Мира уставилась на коротко стриженый затылок шофёра.
- Чем займёмся? - спросила она. - Только не сексом: я безнадёжна в плане оргазма, а жертвовать собой в угоду кому-либо не нахожу нужным.
Селютин пожал плечами.
- Вы не пополните полицейские сводки. Я не стану вас насиловать!
- Привыкли получать гостинцы? - усмехнулась пассажирка.
- С чего вы взяли, что я хочу благотворительности?
Мира криво ухмыльнулась.
- Если женщина заинтересована в мужчине, она предоставит ему весь набор!
- Могу заплатить! - засмеялся Дмитрий.
- Проституцией не занимаюсь!
- Вы ничего не получаете, потому что не желаете ничего получить, - следил за девушкой в зеркало заднего вида шофёр. - Обычно женщина требует от мужчины либо денег, либо удовольствия. Редкая удача, если выгорают оба варианта.
- Вы настолько осведомлены о моих делах? Зачем, в таком случае, понадобилось тащить меня в свой Мерседес?
- Вы напомнили одну знакомую.
- Кто она? Есть фотография? - Мира протянула руку за телефоном.
- С этой девушкой у меня была не очень удачная связь.
Селютин повернулся лицом к пассажирке и протянул мобильник.
- Я так и думала, - рассмотрела фотографию Мира, - что вам захотелось поплакаться в жилетку!
- За вашим нахальством кроется страх, а за моим - горечь!
- То есть?
- Мы - два сапога пара!
Мира нахмурила брови.
- Вам что, изменили?
- Ей стало скучно. Нет ничего хуже в любовных отношениях, чем скука.
Селютин сжал руль автомобиля.
- Мне нечем было удивить её. Она видела меня насквозь. Выше носа не прыгнешь!
- Её зовут Маргарита Ухова, ведь так? - Мира вернула Селютину телефон.
- Нет, вы ошибаетесь. Её имя - Мария Измайлова.
Мира не стала возражать, хотя была уверена, что на фото в телефоне Маргарита.
- Видите танцующую парочку? Мужчина - Смирнитский Роланд Юрьевич. Большой, скажу вам, специалист по части женских оргазмов.
- А рядом кто? Его мать?
- У вас отменное чувство юмора! Странно, что Маша вас бросила, - заметила Мира.
- Спасибо! Но вся беда в том, что я говорю серьёзно!
- Что, правда? - захохотала девушка, - всё равно смешно!
Мира опустила стекло и выкрикнула:
- Смирнитский, вас подвезти?
Роланд Юрьевич повернулся в сторону голоса.
- Дима, вы не будете против ещё двух пассажиров?
- Мне не по душе его спутница! Чего доброго намочит сиденье!
- В таком случае возьмём Смирнитского! У меня есть к нему пара вопросов.
Роланд Юрьевич направился было к машине, но старуха схватила его за плечо и с силой толкнула.
- Однако, строго! - покачал головой Дмитрий.
Смирнитский рухнул на колени. Старуха прыгнула на него. Они поднялись в воздух, облетели фонарь и взмыли в небо.
- Где-то я читал про такое! - Селютин проводил взглядом удаляющийся чёрный сгусток.
- Читать - одно, увидеть своими глазами - другое! Поехали! - скомандовала Мира.
- Мне ваш голос знаком! Если закрыть глаза, можно подумать, что слышу шипящее «с» Маши Измайловой.
- Неудачно к стоматологу сходила, - подмигнула Мира, - на следующей неделе иду переделывать.
- От вас исходит нечто очень близкое, и в тоже время, чужое. И подмигиваете вы, как Маша.
Девушка расстегнула шубу и открыла настежь окно.
- Я одна на всех и имя моё - сожаление. Все видят во мне лишь то, что их сгубило, будто хорошего и не было вовсе!
Селютин упёрся взглядом в зеркало.
- Маша! - вскрикнул он.
- Маргарита! - поправил голос с заднего сидения.
Дмитрий остановил машину. Он выбрался из салона и обошёл Мерседес.
- Выходи!
- Очень кстати! - кивнула Маргарита, - думала, не утерплю!
На асфальт опустилась женская ножка, обутая в тёплый сапог.
- Когда ты успела переобуться?
- Следует одеваться по сезону, Дима. В Ростове-на-Дону середина февраля!
Перед Селютиным в полной красе стояла Маша Измайлова. Она скинула лисью шубу и бросила на заднее сиденье автомобиля.
- Отойдите, пожалуйста, мне неловко, - проговорила девушка и подняла юбку.
Ошарашенный Селютин отвёл взгляд в сторону.
- Я что, действительно похожа на вашу Машу? - рассмеялась Маргарита Ухова, стягивая колготки.
Потрясённый Дмитрий Андреевич Селютин считал звёзды.
Маргарита разрешилась обильной струёй.
Селютин почувствовал, что у него встаёт.
- Я уже! - по-детски сообщила девушка.
Дмитрий опустил глаза и напоролся на задорный взгляд Маши. Бывшая любовь, переминаясь с ноги на ногу, подтягивала колготки.
- Нет, не похожа! - раздался резкий голос со стороны.
Из ночи вышел Вольфганг Амадей Перемессинг.
- Ты не Маша Измайлова, потому что ты - Анна Фрукалова - шлюха!
- Что я говорила? - кивнула в сторону Амадея Маргарита и опустила юбку, - для него я Анна Фрукалова.
- Это необъяснимо! - пробормотал Селютин.
- Для Смирнитского я - Маргарита, дочь полоумного Ухова,
для вас - Маша Измайлова, для Перемессинга какая-то Анна Фрукалова. Да мало ли ещё кто? У всех ко мне куча вопросов!
- Кто же ты такая? - не выдержал Селютин.
- Тысяча и одно несчастье! Умным я настоятельно рекомендую: прежде чем что-то делать - думайте! Дураков не предупреждаю за ненадобностью.
Из-за спины Перемессинга показалась удивлённая мокрица.
- Амадей, кто такая Фрукалова? - с вызовом в голосе спросила она.
- Не лезь! - рявкнул Вольфганг Амадей.
***
Главврач Непринцев усилием воли заставил себя раскрыть историю болезни Уховой Маргариты Павловны. Диагноз гласил: «Диссоциативное расстройство идентичности». Невидящим взглядом он пробежал по странице и закрыл тетрадь. Полез в тумбу письменного стола, достал чайную кружку и со стуком поставил на потрескавшийся лак столешницы. Вторым заходом нащупал бутылку виски.
В дверь постучали и сразу вошли.
- Шура? - не поворачивая головы, спросил Непринцев.
- Я, Павел Ильич!
- Я был на высоте? - спросил главврач.
- Недолго! - ответила старшая медсестра.
Доктор кивнул, налил виски в кружку и вернул бутылку на место.
- Паша, тебе не надо пить! - сказала старшая медсестра.
- Ты по делу или советы давать? - захлопнул дверцу Непринцев.
- К тебе просится Смирнитский.
- Не сейчас! - поморщился главврач и осушил кружку.
- Он ждёт за дверью.
- Пусть войдёт, а ты уходи!
Шура распахнула дверь и впустила Роланда Юрьевича.
Непринцев жестом предложил Смирницкому сесть.
- Совершено похищение с изнасилованием и последующим убийством! - заявил Смирнитский.
- Вами? - спросил доктор и поглядел на дно кружки. - Я распоряжусь, чтобы вам сделали укол.
- Надо вызвать полицию! - постучал пальцем по столу Смирнитский.
- Кто пропал? - устало произнёс врач.
- Мира Измышляева, доктор.
- Такой пациентки в списках нет.
- Конечно, нет! - закричал Роланд Юрьевич, - ведь её украли!
- Роланд Юрьевич, успокойтесь, Бога ради! Обещаю разобраться, - поднял усталый взгляд главврач. - Со дня на день ждём полковника Старовойта.
- Спасибо, доктор!
Смирнитский сделал попытку пожать Павлу Ильичу руку.
Непринцев руки убрал и взял историю болезней Маргариты Уховой.
Роланд Юрьевич пошёл к выходу.
- Мы так и не завершили с ней курс лечения! - бросил он на прощание.
- Понимаю! Сделаем всё возможное! - не отрываясь от чтения, проговорил главврач.
Смирнитский постоял немного, кивнул и вышел из кабинета.
- Следовало бы вызвать санитаров, - подумал Павел Ильич.
Он прислушался к тишине в коридоре и немного успокоился, услышав приглушённый голос Шуры Первишиной.
- Раздвоение личности одного больного, способно усугубить течение болезни другого. Маргарите Уховой не стоит видеться со Смирнитским.
12.
- Черно спу и рыже спу, - напевал себе под нос Николижа.
Его скрипучий голос разбудил Смирнитского.
- А! Проснулся? - впалые губы демона растянулись в улыбке.
- О чём поём? - потянулся Роланд Юрьевич.
- Песня? - хитро улыбнулся Николижа, - про двух собачек, спустившихся с неба. Это фольклором зовётся.
- Нет на небе никаких собачек. Нельзя-я-я! - склонился над рукомойником Смирнитский.
- Ты откуда знаешь? - рассмеялся Николижа.
- Слышал я подобный фольклор от актёришки Мирона, а он от собачницы одной. Весьма, доложу, примечательной особы!
- Никто из нас Рая и в полглаза не видывал, не про нас местечко! - усмехнулся демон.
- Как, ты говоришь, собачку кличут? Цербер?
- Угу! - не выпуская зубной щётки изо рта, промычал Смирнитский.
- Миля Брахнина! - воскликнул довольный своей сообразительностью Николижа, - ещё та штучка! Цербера выгуливала в строго отведённом месте. В садике нельзя, а за оградкой - можно!
В час когда спиной упёрся,
В час, когда сгустилась тьма
Пёс трёхглавый, гладкошёрстный
Выведет тебя из сна.
Не отчаивайся шибко,
Выход есть во всём всегда!
На вопросы есть ответы!
Ваша Миля Брахнина!
- Да ты поэт, Николижа! - утёрся полотенцем Смирнитский.
- Песней легче истину вдолбить! Большинство истин песней поются.
Вот послушай из последнего, про тех самых собачек, которые с неба.
Николижа пожевал губами и начал:
Черно спу и рыже спу
Набили чудные тату,
Там где шерсти нет в помине
Заполняли пустоту.
- И где здесь о нисхождении собак? - спросил Смирнитский.
- Всё по классике: начинаем сверху! «Спу» - означает спустившиеся с небес. Краткость - сестра таланта! На поэму меня не хватает, но начинаю и заканчиваю хорошо! Слушай, я конец придумал:
Помнишь, какие они были?
Собаки на автомобиле!
- Причём здесь автомобиль и почему «на»? - удивился Роланд.
- Этого пока сказать не могу, - произнёс поэт, - как говорится, для рифмы, чтобы не забыть. Потом автомобиль на ракету поменяю! - объяснил Николижа. - Главное настроение не упустить!
- Стало быть, ты охотник за настроением? - усмехнулся Смирнитский.
- Как любой большой художник, - развёл руками Николижа.
- Прежде собачек на небеса следует отправить, а затем уже «спу», на ракете или автомобиле - заметил Роланд Юрьевич.
- Собаки завсегда первыми идут! Так ещё с физиолога Павлова повелось. Опять же Белка и Стрелка!
- С собаками всё понятно, что скажешь по поводу пингвинов? Им можно доверять?
- Пингвины Полбы - высокоорганизованные птицы. Вам далеко до них. Однако, вы позарез нужны полбианцам!
- Чем мы, убогие, помочь можем? - с иронией в голосе спросил Смирнитский.
- В качестве проводников! - ответил демон. Они в развитии своём далеко вперёд шагнули. Веру наукой заменили. Всего наизобретали, а дальше что? Рая и близко нет! Дальше - только небеса! Глядь - туда, глядь - сюда, а веры и след простыл! Кто не верит в чёрта, тот не верит и в ангелов! Верный путь и позабыли!
Николижа вскинул кустистые брови и развёл руками.
- После, оттуда, наверное, верёвку сбросят! - расхохотался демон.
- И что, известен наш кандидат на полёт в Рай?
- Мне - да! - самодовольно заявил Николижа, - Дмитрий Андреевич Селютин. Его пингвины выбрали!
- Тебе самому в Рай не охота? - засмеялся Смирнитский, представив Николижу среди цветов, степенных зверей и разноцветных птичек.
- Ещё чего? - возмутился Николижа. - Мной детей пугают. Моё место в Чистилище.
Демон отмахнулся.
- Не пытай меня! В своё время всё узнаешь!
- Значит, это твоё творчество! - перевёл тему разговора Роланд Юрьевич. - Я про песни Брахниной.
- Смеёшься? Какое творчество в чистилище? Чистое искусство. Выполняю заказы на стихи и прочую поэзию! - многозначительно произнёс Николижа.
- Чистилище пройдёте, я вам попутную песню сочиню! В Рай!
- Как ты сказал? - замер от неожиданности Смирнитский. - Я думал, что это где-то там внизу. Чистилище!
- Где внизу? - не понял демон.
- Под землёй, - пожал плечами Смирнитский.
Николижа давно так не смеялся. Он сорвал со стены полотенце Смирнитского и смачно высморкался.
- Одно слово бурильщик! Всё тебя под землю тянет!
Николижа очертил круг над головой.
- Чистилище - оно везде! И ты - посередине!
Смирнитский замер, огорошенный словами демона.
- Роланд - психушки арестант, - поднялся с места Николижа, - предлагаю прогуляться по садику.
- А завтрак? - встрепенулся Смирнитский.
- А что на завтрак? - поморщился демон.
- Макароны!
Николижа отмахнулся. Он собрал пальцы в пучок и принюхался.
- Я запах чую! Артемидочка оладушков даст.
Демон прошёл сквозь решетку и уселся на карниз.
Смирнитский в нерешительности застыл на подоконнике.
- Смелее, буровик! - подбодрил его Николижа.
Роланд Юрьевич налёг грудью на решётку и чуть не выпал, настолько рыхлым стало его тело.
- Маргарита «за тебя» приказ читать давала! Впрочем, я достаточно набуровил! Смысла в моих словах не ищи, не знаю я!
13.
Артемидочка с удивлением поглядела на Николижу.
- Ваши вроде не стригутся?
- Что ты! - замахал на Афродиточку демон, - и так макушка мёрзнет. Стынет в жилах старческая кровь!
- Роланд Юрьевич был не так давно. - Ему, уж точно, стричься рано!
Артемидочка с заметным неудовольствием подтянула спортивные штаны.
- Чего же вам угодно? Я собиралась резинку в штанах поменять, а то опять голышом бегать придётся!
- Я дерево священное найти обещал, - вступил в разговор Смирнитский.
- Будет! - покраснела Артемидочка, - искали уже!
- Эй, эй, - закричал Николижа, - какое дерево? Погоди с деревом!
Он взял Артемидочку под руку и повёл прочь от калитки. «Греческая богиня» поморщилась и подхватила спадающие штаны.
- Оладушками угости! - улыбнулся беззубым ртом демон, - мяконькими. Уважь старика! В благодарность заговорённый стишок сварганю! Во сне не привидится столько желающих.
- Тю на тебя! - высвободилась красавица Артемидочка. - И без тебя от трахальщиков проходу нет! И всю жизнь чужие вихры кромсать я не собираюсь!
- Никак замуж выходишь? - вытаращился на Артемидочку Николижа.
- Да, - задрала подбородок парикмахерша - за полярника Селютина: зарплата, плюс северная надбавка и волос не густо.
Смирнитский, молча, плёлся следом.
- Возьмёт Селютин такую труженицу в жёны? А, Роланд Юрьевич? Ты как
считаешь? - ехидно выкрикнула Артемидочка.
- Вот как? - удивился Николижа. - А мне, старику, ни слова! Не хорошо!
- Вот это дерево! - остановился Смирнитский, сжимая цветастую тряпку в руке, - я здесь трусы потерял!
- Отдай! - закричала Артемидочка и выхватила тряпицу из рук Роланда Юрьевича. - Не слушай его, дедушка! Что с больного взять?
- Здесь место тайное!
Смирнитский всего-то и успел выкрикнуть эти слова, как повалился под усыпанный весенним цветом абрикос. От шрама на левой ладони и далее по всему телу вспыхивали голубоватые разряды, перебегая с Роланда Юрьевича на ствол дерева, и далее рассыпаясь по кроне. Каждый цветок превращался в яркую вспышку и сотню искр.
От неожиданности Артемидочка разжала кулачок и уронила трусы Смирнитского на землю.
Ткань схватилась огнём и в момент сгорела.
- Роланд, не было ничего! Ты слышишь, не было!
Николижа взмыл в воздух и выхватил фотоаппарат.
- С высоты фото сделаю!
- Погоди! - прохрипел Смирнитский, - давай с Артемидой! На добрую память!
Падая от каждого разряда, а затем, будто набравшись сил, Смирнитский всё же встал на ноги и попытался обнять Артемидочку.
- А не пошёл бы ты…! - отскочила в сторону парикмахерша, - к Николиже!
У меня жених есть!
Смирнитского будто за шиворот приподняло и понесло на демона.
- Ты, осторожненько! - отпрянул демон от пронёсшегося мимо Смирнитского.
Роланд Юрьевич перевернулся и завис в воздухе.
- Это всё Маргарита, это всё шрам! - прохрипел Смирнитский.
Руки интимного специалиста раскинулись, с уст сорвался жалобный стон.
- Что-то мне это напоминает! - опустил фотоаппарат Николижа, - попрошу без намёков!
Смирнитский повисел ещё немного и мешком свалился на землю.
Демон подошёл к обездвиженному телу Роланда Юрьевича.
- Довольно пропаганды! Артемида, подавай оладьи! - строго приказал демон.
14.
- Необходимо разведать оба направления.
Полковник Старовойт встал из-за стола и подошёл к Смирнитскому.
Роланд Юрьевич сидел, сложа руки на коленях.
- Сказать, что проект небезопасный - ничего не сказать.
- На буровых установках разное случается, - поднял глаза на полковника Смирнитский.
Полковник Старовойт положил руку на плечо Смирнитского и крепко сжал.
- Так глубоко не бурили никогда!
- Насколько глубоко?
- Покуда возможность будет.
Полковник убрал руку с плеча Смирнитского.
- Селютин полетит с Севера строго вверх. С пингвинами, в Рай! Вы, Роланд Юрьевич, напротив, опуститесь глубоко под землю, в Ад! Комиссия единодушно одобрила вашу кандидатуру. Кто из нас бурильщик?
Полковник расхохотался, довольный своей шуткой.
- В случае обнаружения объекта, это будет расцениваться, как небывалая удача. Если получится выйти на объект...
Полковник Старовойт понизил голос.
- Вы получите достойное вознаграждение. Вы станете национальным героем! Я не говорю о мировой славе, что, впрочем, не так важно.
- Кого мы должны встретить под землёй? С кем следует наладить контакт? - пытался вникнуть в подробности Смирнитский.
- А чёрт его знает? - пожал плечами полковник.
- Я могу спросить, почему уважаемая комиссия остановилась именно на моей кандидатуре?
- Вы безошибочно обнаружили место для бурения. И понадобилось всего-то: парикмахерша Артемида Гаврилова и ваш необузданный темперамент. Мы получили подробный видео и фото отчёт.
- Что, правда? - зарделся от стыда Смирницкий.
В дверь постучали.
- Войдите! - громко произнёс полковник.
У входа в кабинет показалась девушка в военной форме.
- Маргарита Ухова в представлении не нуждается. Вы настолько подходите друг другу, что просто диву даёшься.
Полковник громко рассмеялся.
- Генный анализ показал вашу полную несовместимость! Противоположности, как известно, притягиваются. Чем серьёзнее и глубже противоречия между вами, тем сильнее эмоции. Чем сильнее эмоции, тем больше энергии будет вложено в проект.
Смирнитский растерянно поглядел на ехидно ухмыляющуюся Маргариту.
- Ну, ну! - погрозил в сторону Уховой полковник. - Поберегите силы для выполнения задачи!
***
Буровой агрегат, который назывался «Крот», протискивался сквозь толщу земли. Вслед за агрегатом, на расстоянии двух километров, двигалась трёхкомнатная квартира замоноличенная в герметичную капсулу.
- Скажи, Роланд, где лучше, здесь или в сумасшедшем доме? - оторвалась от приготовления яичницы Маргарита.
- Чтобы понять, следует найти отличия и дать оценку, - многозначительно произнёс Смирнитский.
- Послушай, Смирнитский, ты не пробовал писать книги? Говори проще!
- Здесь у меня стои;т лучше. Это если говорить проще. Вероятно, сказывается повышенное давление земной коры на половой аппарат.
- Говорят, гипертоники хороши в постели?
- Я бы сказал, они блистательно хороши!
- Ты об Артемидочке? - засмеялась Маргарита, - бугай Смирнитский теряет в порыве страсти трусы и находит точку Джи земной поверхности!
- У меня нормальное давление. Все действия санкционированы сверху!
- Ох уж эти мужчины сверху! - не унималась Маргарита.
- Ты же знаешь, что это - армавирский язык! Противостоять невозможно!
Маргарита перевернула яичницу.
- Ой, - вскрикнула она, - забыла, что ты любишь глазунью.
- Не понимаю, для чего ты потребовала от меня свадьбы? Ты совершенно не готова к браку, - отмахнулся Роланд Юрьевич.
- Только жена обязана ублажать мужа. Например, готовить яичницу. Если один из нас погибнет, то память о перевёрнутой яичнице и деньги достанутся живому супругу.
- «И будешь ты царицей ми-и-и-и-ра!» - пропел Смирнитский, подражая скрипучему голосу Николижи. - Опера Рубинштейна, на слова Михаила Юрьевича Лермонтова.
- И будешь ты салат без сы-ы-ы-ра! - переиначила арию демона Маргарита.
Смирнитский перемешал овощи с майонезом.
- Обойдёмся без сыра!
- Какой ты милый! - улыбнулась Маргарита, - Когда исчадье появится, попроси у него сыра!
Рано утром Николижа просочился сквозь стенку капсулы в спальню Роланда и Маргариты.
- Принесёсель сыросель! Извиносель!
- Ты чего несёшь? - скривился Смирнитский.
- Как чегосель? Сыросель принесёсель!
Смирнитский строго поглядел на Маргариту.
- Прикройся, что ли?
- Вы же ничего не знаете! - хлопнул себя по лбу демон. - Поскольку хитрые стариканы не спешили вверять свои души, а многие, вдобавок, успевали окочуриться, совет Патайска* вызвал стороннюю комиссию для аудиторской проверки.
- Это всё ваши дьявольские уловки, разбирайтесь сами! - заключила комиссия и уехала.
Николижа принял серьёзный вид и продолжил:
- Решили прекратить приём почётальонов. Патайск был срочно переименован в Дроссель, чтобы и дорогу забыли. Группа языковедов под командой Андрея Поцелуинжира разработала особый язык - ядроссель и ввела обязательный экзамен.
- Как мы вовремя, - проворчал Смирнитский, - первая остановка именно в Патайске.
Николижа бросил беглый взгляд на полуголую Маргариту.
- Проведу с вами ознакомительную беседу.
Губы Николижи исчезли в беззубом рту.
- Предложение «залетела оса в окно» на языке ядроссель будет: залетосель ососель в окносель!
- Мы что, по-прежнему в дурдоме? - поглядела на Роланда Маргарита.
- Прикройся, я говорю! - прошипел Смирнитский.
- Предвижу возражения, но без ядроссель вам не попасть в Дроссель!
- И что, все в Патайске перешли на…
Маргарита натянула одеяло до ушей.
- на ядроссель?
Николижа хитро улыбнулся и отрицательно покачал указательным пальцем.
- Советую сразу запоминать правильно: «перешли в Дросселе на ядроссель»! Поступило распоряжение перевести документооборот и все театральные постановки на новый язык. Слышали бы вы, как чарующе звучит «Фауст» на ядроссель! Сам чёрт ногу сломит!
- Дай одеться! - с раздражением воскликнул Смирнитский.
Николижа развернулся на сто восемьдесят градусов.
- Я не смотрю, - продолжил он. - Правило номер один: если слово заканчивается на «а», следует поменять «а», на «о».
- Оса-ососель, лиса-лисосель. Ерунда..? Ну? - подхлестнул Николижа.
- Ерундосель, - хмуро пробубнил Смирнитский.
- Верно! - прокричал демон, - Вы не представляете, мы просто задыхаемся без буровиков с ядроссель.
- К чему вам буровики, если ваш Дроссель и без того в жопе?
- Нам почётальонов учить надо, - почесал сморщенный подбородок Николижа, - буровлению на ядросель!
- Молодые не выдерживают, куда уж старикам бурить? - возразил Смирнитский.
- Зачем бурить? - замахал руками Николижа, - болтовни вполне достаточно! Ты, Роланд Юрьевич, курс читать станешь. Поцелуинжир такого нагородил! Пусть себе изучают. Среди стариканов, особенно среди старух, жутко дотошные попадаются. И так мозги набекрень, а после курса по буровлению души рекой потекут в наше море.
- Мы, вообще-то, за другими делами приехали! - вступила в беседу Маргарита.
- Никто не знает, на кой чёрт живёт! - махнул рукой демон, - я вам дело говорю!
Смирнитский строго посмотрел на Ухову.
- Буду читать курс Андрея Поцелуинжира, - твёрдо заявил он.
- На ядроссель! - хитро улыбнулся Николижа.
Маргарита с недоверием поглядела на Смирнитского.
- И что, все эти древние старики понимают твой ядроссель?
- Практически никто! - ответил Николижа. - Нам того и надо! Меньше понимают - меньше рассуждают.
- Дурдом! - заключила Маргарита.
- Жизнь почище дурдома будет! Очень многое от толмача зависит. Так сказать, чтобы эффект был.
- И кто переводчик? - без особого интереса спросил Роланд Юрьевич.
- Я! - выпятил грудь Николижа. - Ты им про бурение, а я - души на хранение!
- Чушь! - не удержалась Маргарита.
- Не чушь, а менеджмент! - парировал Николижа. - Натапкина Наташа и Собакина Маруся пытаются стихи на ядроссель писать. Пока получается не очень. У Маруси и с родным языком туго, - вздохнул демон, - на голову слабовата. Зато на передок - ох, какая бойкая!
- Я слышала, что Наташа сбежала из Патайска? - удивилась Маргарита.
- Вернулась родимая! - заскрипел Николижа, - на дому вопросами замучили: что, да как? А главное - чей ребёнок?
- Вернёмся к ознакомительной программе по ядросселю, - спохватился Николижа. - Как известно, всякие глупости лезут в голову сами собой, и выбить их из головы трудно. Этим остроумно воспользовался Андрей Поцелуинжир. В результате, они вывели второе правило: все слова, заканчивающиеся на «ж», приобретают окончание «опель», запомнается легко - звучит, как немецкая машина. Итак: муж-мужопель, саквояж-саквояжопель, для массажа используем массажопель. Мужопель - слово воспитательное. Очень полезно для тех благоверных мужей, у кого руки не из того места растут!
*См. повесть «Добрый демон из Патайска».
15.
- Амадей, почему меня не любят мужчины? Ни в этом мире, ни в том, ни где бы то ни было?
- Наверное, потому, что ты не даёшь времени на раздумье, - с усталостью в голосе ответил Перемессинг.
- На что не даю времени? - удивилась мокрица.
- Разглядеть какая ты хорошая!
- Как это? Ты должен мне объяснить! - нахмурилась Тамара Петровна.
- Даже писаные красавицы терпят неудачу на личном фронте, - смутился Амадей. - Скажи, Тамара, ты любишь себя?
- Если честно, не очень, - расстроилась Мерзликина.
Вольфганг Амадей развёл руками.
- Как можно требовать к себе любви, если сама себе не нравишься? Каждая женщина в чём-то да хороша. Бывает, что во всём сразу, но это крайне редко. У большинства на руках пара валетов, король, а остальное
- незначительная мелочь.
- И никаких козырей?
- Именно! С этим как-то играют, постепенно поднимая ставки, блефуют.
- Я не играю в карты, и врать не умею, - поморщилась Мерзликина.
- В этом, Тома, твоя слабая сторона.
- Слушай, Амадей, трахни меня! - остановила Вольфганга мокрица.
Перемессинг осёкся на полуслове.
- Как это трахни?
- По старой дружбе, чего тебе стоит? Это поднимет мою самооценку лучше всяких рассуждений.
Вольфганг Амадей не отводил от Тамары глаз. Потом собрался с мыслями и сказал:
- Пойдём со мной!
- Куда?
- Туда, где я тебя трахну, - ответил Перемессинг и быстрым шагом двинулся по направлению к трамваю.
- Разве мы не возьмём машину? - спросила женщина.
- Ни такси, ни цветов, ничего похожего на чувства! - бросил на ходу Перемессинг, - лечиться, так лечиться!
Мерзликина догнала Перемессинга и взяла его под руку.
- Что ты задумал?
- Я хочу, чтобы ты отстала от меня, но не просто отвалила, а что-то поняла о сексе.
- Мне всё равно, как ты это назовёшь! Мне надо!
Перемессинг не ответил и помог Тамаре Петровне сесть в подошедший трамвай.
Они ехали с полчаса. Мерзликина провожала взглядом серые дома, прохожих и думала, за что стоило бы себя полюбить?
Она не пила спиртного, не играла в карты, старалась во всём быть честной. Возможно, в этом дело? Перемесинг прав. Узнав правду, с ней что-то надо делать! Проще ничего не знать!
- Приехали! - отвлёк её от грустных мыслей Вольфганг Перемессинг.
Когда они вышли из трамвая, Амадей достал из кармана мобильник и выбрал нужные цифры.
Мерзликина, молча, стояла рядом, теребя край наброшенного на плечи платка.
Перемессинг что-то коротко сказал в трубку, а затем повернулся лицом к Тамаре Петровне.
- Всё готово! - коротко произнёс он.
- Я тебе верю! - тихо произнесла мокрица.
- Вот и чудно! - ответил Амадей и снял с неё платок.
Перед тем как войти в здание, Вольфганг завязал платок на голове Тамары Петровны так, чтобы закрыть глаза.
- Это для чего? - спросила Мерзликина.
- Ты переступаешь через себя! Всё, что было раньше - забудь! Запомни лишь одно название - «Сто блюд из кошки»! Место, где нас ждут и всегда помогут!
- «Сто блюд из кошки»! - послушно повторила мокрица, - это что, кухонные рецепты?
- Это рецепты жизни! - подтолкнул Мерзликину к входу Амадей.
Они вошли в здание интимного салона. Перемессинг на минуту задержался у кассы, а затем провёл Тамару Петровну через длинный коридор, ведущий к лестнице наверх.
- Осторожно, ступеньки! - предупредил он.
Мерзликина нащупала носком туфли первую ступеньку, затем, ступив на вторую, мысленно просчитала высоту следующей.
- К чему такая секретность?- спросила Тамара Петровна?
- Почему ты считаешь, что мир создан для того, чтобы отвечать на твои вопросы? - вспыхнул Амадей.
- Потому, что я некрасивая. Потому, что хочу, чтобы меня любили. Желательно почаще!
- Секс - слишком сильное средство и при бездумном употреблении вызывает привыкание! - со знанием дела заметил Перемессинг.
- У меня тяжёлый случай. Буду принимать, пока помогает! - ответила мокрица. - Можно снять платок?
- Можно!
Они стояли у грубо сколоченной двери, испещрённой примитивными граффити. Перемессинг нажал на прикрученный вместо ручки деревянный брусок и распахнул дверь. Он вышел на луг с высокой некошеной травой. Мокрица на мгновение задержалась, а затем последовала за Амадеем. Поднялся ветер. Вольфганг расстегнул брюки и вынул член.
- Хорошо, что ветер в спину, - произнёс он, - иначе можно забрызгать штаны.
Он с облегчением помочился.
- Если есть желание, прошу! За сквирт плата отдельная.
Мерзликина спустила трусы и присела в густую щекочущую траву.
- Не смотри на меня, - строго сказала она.
- Я пытаюсь отыскать в тебе козырного туза, - ответил Перемессинг, не пряча член в брюки.
- Я - женщина, - отряхнулась Тамара Павловна и натянула трусы, - мой потолок - козырная королева. Что дальше?
- Сейчас таких трусов не носят! Дай сюда! - с лёгким оттенком презрения заметил Перемессинг.
- А какие носят? - спросила Тамара, снимая с себя панталоны.
- А никаких!
Из-за горизонта, едва слышно доносился нахальный женский голос:
Ягода - малина,
Нас к себе манила,
Ягода - малина
Летом в гости звала.
Амадей поставил Мерзликину раком и трахнул, как ей того хотелось.
16.
Пингвины Настоёбский и Дисконект неряшливо доели рыбу, потом сгребли лапами остатки завтрака в кучку и попросили Селютина помочь завершить уборку.
- Вы, гости дорогие, похожи на наших пингвинов, но не во всём, - произнёс Дмитрий, орудуя веником.
- Чего ж ты хотел? - засмеялся Настоёбский, - находиться за сотни миллионов световых лет от вас и быть точь-в-точь, что ваши пингвины? Центр слежения планеты Полба допустил ошибку. Доклад исследователей утверждал, что ваша планета сплошь населена пингвинами. Но главная ошибка была в том, что они убедили руководство Полба, что это и есть пингвиний Озимус - Рай по вашему. К счастью для экспедиции, я вымолил команду «Лямбда Ку», дающую вариант преображения.
- Как веником орудовать, так вы пингвины! - засмеялся Дима.
На что пришельцы развели ластами, давая понять, что у всех свои слабости.
- Вы верите в Рай? - спросил Селютин.
- Приходится! Наша цивилизация настолько совершенна, что глаз шарит в поисках работы, - вмешался Дисконт.
- Что и в Ад верите?
- Не все пингвины ведут себя порядочно! - воскликнул Настоёбский, - эта сказочка для них.
- Трудно вам будет! - Селютин сгрёб мусор в совок, - как говорил один мой знакомый: «кто не верит в чёрта, не верит и в ангелов».
Дмитрий вышел из помещения станции.
Со всех сторон к пингвинолёту, стоявшему в ста метрах от станции, бежали пингвины.
- Что им надо? Мы потонем в этой пингвиньей массе! - схватился за голову Селютин.
Дисконект, переваливаясь с лапы на лапу, вышел следом. Он поднёс к клюву переговорное устройство и прокричал:
- Ребята, команда «Лямбда Ку»!
Только он успел выкряхтеть приказ, как был сбит с ног здоровым пингвином из местных.
У входного отсека в космолёт стояла группа преображённых в людей пришельцев.
- Стартуем как люди! - поднялся на ноги Дисконект.
- Я считаю, что на Озимус мы обязаны высадиться пингвинами, - заключил Настоёбский. - Всё должно быть натуральным образом!
Дисконект покачал головой в знак сомнения.
- А что если в Раю такие, как Дима Селютин?
Набежавшие пингвины-аборигены сгрудились у пингвинолёта.
- Как по-пингвиньи будет «расходитесь»? - спросил у Селютина Дисконект.
- Ты у меня спрашиваешь? - удивился Селютин.
- Это же ваши пингвины! - проворчал Дисконект, - вы тысячи лет живёте вместе!
- У нас кошачьим языком владеют немногие, а ты мне пингвиний…
Африканские пингвины с трудом понимают заполярных! Что уж говорить о людях? - отмахнулся Селютин.
Дисконект побрёл к пингвинолёту. За ним пошёл Настоёбский. Чёрно-белая масса покачивалась из стороны в сторону, проявляя явное беспокойство. Из толпы отделилась весьма крупная особь и направилась к Дисконекту.
Вожак стаи, молча, протянул Дисконекту кусок тюленьей кожи.
- «Не в лоб, а Полба»! - прочёл заголовок Дисконект. - Да это по-полбиански написано! Мы что, не первые на этой планете?
- Это книга мудрости Полба, - подтвердил Настоёбский. - По ней выстроена цивилизация планеты.
- Расходитесь! - жестом обратился к пингвинам Дисконект.
- Чего они хотят? - спросил Селютин.
- Воссоединиться с семьями. Утверждают, что они - потомки полбианских пингвинов первой экспедиции.
- Как ты это понял?
- Все мигранты хотят одного и того же!
На Полбе нет людей, как вида. Главенствующее место в пищевой и интеллектуальной цепочке занял пингвин.
Дисконект замолчал. Его кустистые брови всколыхнулись, взгляд подобрел.
- У вас я впервые услышал имя Миша и подумал, какое хорошее имя! Я подумал, кого можно назвать Мишей? И понял, что лучшего Миши, чем Настоёбский не найти!
Он уткнулся бровастым лбом в плечо Селютина и разрыдался.
- Ну, что ты? - похлопал пингвина по спине Дима, - в тебе говорит тоска по человеку!
Он поглядел на горизонт, исчезающий в водовороте туч и облаков.
- Будто угадав мысли Селютина, Дисконект поднял зарёванные глаза и спросил:
- Чем отличаются тучи от облаков?
- Тем же, чем отличается полбианский пингвин от земного, - ответил Селютин.
- Миша, после обеда вылетаем! - выкрикнул Дисконект.
- Всё, ребята! Расходимся! - замахал руками Миша и побежал готовить обед. С собой он уносил кусок тюленьей шкуры с эпосом планеты Полба.
17.
Полковник Старовойт предварительно договорился о визите в клинику и поехал в гости к нервнобольному Ухову.
В психиатрической больнице повседневное уныние и скука сменились на укус в задницу. Всё утро санитарки драили коридоры и палаты. Главврач Павел Ильич Непринцев лично обошёл больницу и проследил, чтобы в палатах у женщин на столе стояли цветы, а у мужчин лежал свежий выпуск кроссвордов.
Полковник Старовойт вышел из машины и направился к входу в лечебницу.
На ступеньках его ждали главврач Непринцев и старшая медсестра Шура Первишина. Старовойт коротко поздоровался и прошел в распахнутые перед ним двери.
- Желаете осмотреть палаты? - спросил полковника главврач.
- Ухов где?
- Этаж второй, палата двадцать пять, - отрапортовал Непринцев.
- Не кусается? - строго спросил Старовойт.
- Философствует, - засмеялся главврач.
- Это о чём ещё?- нахмурился полковник, - надеюсь, «ничего такого»?
Ницше вон до чего дофилософствовался!
- В психбольнице Фридрих Ницше молчал, как рыба. Ухов философствует под присмотром специалистов. «Апельсин - мера всего!» - тема его новой работы.
- Откуда стало известно о его умозаключениях?
- У нас свои методы работы! - ответил главврач.
- Осведомители?
- Что вы? У нас высококлассные доктора.
- Что о Смирнитском говорит? Спрашивает, куда Роланд Юрьевич подевался?
- Ухов ничего о Смирнитском не говорит. Он вообще почти всё время философствует.
- А про дочь?
- Молчит, будто её и не было.
- Ясно! Если бы Ухов не был вашим пациентом, то из него вышел бы хороший разведчик!
Главврач отпер дверь и впустил полковника в палату.
Пациент Ухов сидел на кровати в майке и трусах, уставившись в зарешечённое окошко.
- Утро доброе, Ухов! - вошёл в палату Непринцев. - К вам гости.
Полковник Старовойт положил на стол полиэтиленовый пакет с апельсинами, расстегнул плащ и присел на стул.
- Здравствуйте, Ухов! Вам очистить апельсин или вы сами?
Ухов не ответил, а лишь качнул ногами.
- Доктор, очистите цитрус для больного, - обратился к Непринцеву полковник.
Лишь только апельсиновый эфир распылился в воздухе, Ухов вздрогнул и перевёл взгляд с окна на бугристый оранжевый шар в руках главврача.
- Это верно, что человек произошёл от обезьяны, - кивнул в сторону Ухова полковник, - реагирует!
Непринцев подобострастно рассмеялся.
- Дайте мне! - потребовал полковник.
Главврач протянул очищенный апельсин Старовойту.
- Можете идти, доктор, - полковник апельсином указал на дверь. - Будьте где-нибудь рядом.
Непринцев кивнул и вышел из палаты.
- Держите! - протянул апельсин полковник. - Хотя, нет!
Старовойт отдёрнул руку.
- Скажите сперва, почему так и не получилось связаться с Николижей?
Ухов проглотил слюну и, не сводя глаз с апельсина, прохрипел.
- Николижа сам выбирает с кем можно, а с кем не можно!
- В копеечку, доложу вам, влетело путешествие к центру Земли! - покачал головой полковник.
- Николижа сказал: «кто не верит в чёрта, тот не верит и в ангелов»!
- Да как же в такое верить? - засмеялся полковник.
Ухов развёл руками.
- У меня от ваших вопросов во рту пересохло! - пожаловался он.
- Ах, да. Берите! - спохватился Старовойт
Ухов засунул апельсин в рот целиком, и некоторое время сидел, вытаращив на полковника глаза. Струйки рыжего сока скатились по обе стороны рта.
- Николижа - собиратель, вам с «самим» договариваться надо! - едва отдышался Ухов. - Принесли сколько?
- Чего сколько? Ах, это! Шесть штук - ровно на один килограмм.
Ухов одобрительно кивнул.
- А говорят, что из вас слова не вытянешь! Кроме апельсинов я вам оставлю коротковолновый передатчик. По нему нельзя заказать доставку пиццы, в остальном он очень хорош!
Полковник Старовойт хитро улыбнулся.
- Можно без свидетелей переговорить!
Ухов покрутил в руке аппарат, на котором выпучивались два диода: красный и зелёный. Под ними располагались две чёрные кнопки.
- Много проще, доложу вам, чем мобильник! - заметил полковник.
- Да! - кивнул Ухов, - зелёный - говорим, красный - молчим.
- Всё верно! - похвалил полковник, - схватываете на лету! Как сами понимаете, мы больше заинтересованы в зелёном сигнале. Если Николижа появится, постарайтесь наладить прочную связь. Нам нужно знать, чем этот…
Полковник на мгновение задумался.
- «Господин» ему не подходит, так как кроме Господа Бога есть ещё кое-кто.
- Короче, если у Смирнитского возникнут проблемы, нам понадобится Николижа, - продолжил он.
- Я знаю, что они общаются! - вставил Ухов.
- Почему Николижа со мной не общается? - вспыхнул Старовойт.
- «Кто не верит в чёрта, не верит и в ангелов!», - назидательно произнёс Ухов.
Полковник потерял дар речи.
- По вере, стало быть, воздаётся?
Ухов, молча, пожал плечами.
- Выходит, что так!
- С апельсинами проблем не будет! - ударил по коленям полковник. - Я родом из той эпохи, когда правило: «больше килограмма в одни руки не давать!» соблюдалось неукоснительно!
- И что, на один килограмм, действительно, идёт шесть апельсинов? - ухмыльнулся Ухов.
- Именно так! - ответил полковник. - Родня часами выстаивала в очереди, чтобы вот такому «выздоравливающему» апельсинов принести! Цените!
Полковник встал со стула и застегнул плащ.
- Непринцев, войдите!
Главврач лечебницы впорхнул в дверь.
- Очень даже разговаривает ваш Ухов! - повернулся к доктору Старовойт.
Полковник подошёл к двери.
- Ухов, на прощание вот что скажу: смысл жизни заключается в том, чтобы избежать синяков и шишек.
Полковник распахнул дверь настежь и на мгновение задержался.
- Да кто он такой, ваш Николижа?
18.
- Вот точные координаты Рая!
Миша взмахнул пальцем и начертил в пространстве круг.
- Что это? - не понял Селютин.
- Чёрная дыра!
- Не очень благозвучно для Рая! - воскликнул Дмитрий.
- Центр управления полётом сообщил, что путь в Рай лежит через Чистилище. Это у вас! Затем, через чёрную дыру в Рай. Координаты много раз проверены, и сомнению не подлежат.
- Чистилище у нас? - вырвалось у Дмитрия.
- Мы с Дисконектом пробыли всего ничего, однако, сразу поняли, что «да» у вас!
- Что же такого скверного с вами произошло? - в командный отсек пингвинолёта вошёл Вольфганг Амадей Перемессинг.
- Не с нами, а с вами! - уточнил Миша.
- Перемессинг, вы откуда? - удивился Селютин.
- Не стоит недооценивать возможностей Николижи! - многозначительно заявил Перемессинг.
- Ну вот, - воскликнул Миша, - а вы говорите не Чистилище!
- Я не один, со мной Мерзликина! - нахмурился Амадей.
Мокрица переступила порог отсека и поздоровалась.
- Принято решение о нашем участии в перелёте, - проговорила она.
- Кем принято? - поинтересовался Селютин.
- Тем, кто всё это возглавляет, - неопределённо ответила Тамара Петровна.
- Кроме всего прочего мне Амадея чем-то занять надо! А то один секс на уме!
- Вы посмотрите на неё! - подбоченился Перемессинг. - Ты, случайно, меня с Роландом Юрьевичем Смирнитским не путаешь?
- Если бы вы только знали, сколько я от него натерпелась! - обратилась к звёздной команде мокрица.
- Когда успела? - проворчал Перемессинг.
- Вот видите! Я ему всю себя отдала, а он… Молодость мою сгубил! - залилась слезами Тамара Петровна.
- За один единственный раз! - захохотал Амадей. - Её нельзя допускать к полёту! Она сексуально озабоченная!
- Когда затащил меня в постель, нормальная была! - голосила мокрица.
- Будешь под ногами путаться - ссажу с пингвинолёта, - пригрозил Перемессинг.
- Ссадит он, - не унималась мокрица. - А как же секс? На ручном режиме далеко не уедешь!
- Вы что, совсем без женщин? - вытаращился на экипаж Амадей.
- Артемидочка не приедет: слишком много работы! - утёрла глаза платком Мерзликина.
- Это всё стихи Николижи! - горячился Перемессинг, - загрузил девку по полной!
- Всё тебе кто-то виноват, - не унималась мокрица, - самокритики маловато!
- Да погоди ты с нравоучениями! - отмахнулся Амадей.
- Мама правильно говорила: секса без последствий не бывает, - заявил Миша.
- Вот у пингвинов умные женщины! - указал пальцем на Мишу Вольфганг Амадей.
- Единственная женщина в команде - лучшая женщина! - провозгласила Мерзликина.
- Пингвинолёт к отправке в Рай готов! - отрапортовал молчавший до последнего момента Дисконект.
- Мы с Перемесингом тоже! - обхватила руку Амадея мокрица.
Она подняла мордочку и примирительно улыбнулась.
- Кто такой Святополк Зинченко? - поморщился Дисконект, уставившись в монитор.
- Это представитель Рая на Земле, - ответил Амадей. - А что?
- Он встретит нас у врат Эдема, - ответил Дисконект.
- Садовник! - захохотал Миша.
Присутствующие переглянулись и не поддержали Мишу.
Дверь командного отсека распахнулась.
- Чуть не опоздала! Стрижку и окрашивание пришлось отменить!
В дверях стояла Артемидочка.
19.
На полпути к центру Земли жар стал нестерпимым. Суперкондиционеры работали на пределе. «Крот» просигналил остановку. Маргарита из-за жары установила мораторий на секс. В тот момент, когда голый Смирнитский в изнеможении улёгся на жаркий пол, а Маргарита более часа пребывала в беспамятстве, в дверь постучал Николижа.
- Я не причём! - сходу заявил он, - физика и только!
- Нам дальше нельзя! - прошептал Роланд.
- Дальше и не надо! Приехали! - успокоил Смирнитского Николижа.
- За окном Дроссель!
Смирнитский отвернулся от демона, ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание.
- Стой, стой! - закричал Николижа, - мне двоих не вынести!
Смирнитский не отвечал.
Николижа достал из складок платья склянку с жидкостью и влил пару капель в рот Роланду Юрьевичу, а затем Маргарите.
- Сан-Тропе, Маргоша! - моментально очухался Смирнитский.
- Ты бывал в Сан-Тропе? - откликнулась Маргарита.
- Какой Сан-Тропе? - захохотал Николижа, - Дроссель!
- Какоеноссель Дроссель? - откликнулся Смирнитский.
- Переходим на ядроссель! Похвально! - одобрил демон. - Бериноссель Маргаритоссель и погналитоссель! - зашипел своим особенным смехом Николижа.
Смирнитский ощутил небывалый прилив сил. Он поднялся на ноги и стал натягивать мокрую от пота одежду. Затем, с лёгкостью подхватил девушку на руки.
- Я хочу тебя немедленно! - прошептал он ей на ухо.
- Ты сумасшедший! - возмутилась Маргарита.
- Я знаю! - ответил Смирнитский.
Николижа не стал открывать тяжёлые затворы, а помог Роланду и Маргарите пройти сквозь стенку капсулы.
Демон провёл их по удивительному тоннелю. Сквозь толщу отложений тускло поблёскивали натуральные алмазы и пробегали речушки из чистого золота.
- Вот бы побурить! - воскликнул Смирнитский и ссадил Маргариту.
- Ничего проще, - откликнулся Николижа, - апостиль на свидетельство о смерти и вперёд.
- Шутки шутишь?
- Куда ж без шутки? - ответил Николижа, - смотрим под ноги!
С этими словами демон разверз бездну, и Роланд Юрьевич провалился в пустоту, потянув за собой Маргариту.
- Ох уж эта любовь! - покачал головой Николижа, - всегда и везде вместе!
И устремился следом.
***
Андрей Поцелуинжир встретил гостей в актовом зале Дома Советов города Дроссель. Он поднялся из кресла и пошёл навстречу Смирнитскому и Маргарите. Шествие замыкали Николижа и референт Андрея Поцелуинжира Натапкина Наташа.
- Рад приветствовать дорогих и редких в наших местах гостей!
Смирнитский отметил, что Поцелуинжир не использует ядроссель и тоже не стал коверкать слова.
Он вежливо поклонился.
- С каких пор люди стали редкостью в патайском накопителе?
- С тех пор, как Патайск стал Дросселем! - улыбнулся Поцелуинжир. Чтобы попасть в Дроссель теперь надо здорово потрудиться.
- По части посещаемости вы рискуете составить конкуренцию Раю, - улыбнулся Роланд Юрьевич.
Маргарита присела в реверансе.
- Уровень! - кивнул в сторону Маргариты Андрей.
Николижа удовлетворённо засопел и пригладил платье.
Посередине зала установили длинный белый стол. Дальняя часть столешницы терялась за богато расшитым занавесом. Отдавая дань уважения гостям, Поцелуинжир усадил визитёров рядом с собой во главе стола.
- Что будем пить? - спросил он гостей.
- Воды, если можно! - попросила распаренная Маргарита.
- Побольше! - добавил Смирнитский.
- Понимаю! - улыбнулся Андрей. - Наташа, распорядись!
Натапкина взяла со стола телефон и отдала распоряжение.
- У вас работает мобильная связь? - удивился Роланд Юрьевич.
- 145G - ответил Поцелуинжир. - Вы ещё и подумать не успели, а он уже звонит куда надо!
- А я, пожалуй, водочки хряпну? - потёр руки Андрей Поцелуинжир.
- Извините, может быть потом? - растерялся Смирнитский. - Мы так тяжело добирались!
Андрей развёл руками.
- Наташа, воду оставим на потом!
- Нет, нет! - Маргарита схватила Поцелуинжира за руку.
Принесли воду для гостей и водку для Поцелуинжира.
- Только глупцы обвиняют в необдуманных поступках спиртное, - разлил по стаканам каждому своё Андрей. - Можно напиться простой воды и такого нагородить!
Смирнитский выпил три стакана воды подряд и задал Поцелуинжиру вопрос:
- Для чего, в таком случае, говорят: «Что у трезвого на уме, у пьяного на языке»?
Поцелуинжир опрокинул стопку и поставил на стол.
- Для оправдания, дорогой Роланд Юрьевич, только для оправдания!
Маргарита выпила полтора стакана, и ей показалось, что вкуснее этой воды она не пила в жизни.
- Я весь во внимании. С ног до головы! - захохотал Поцелуинжир.
Смирнитский поглядел на Маргариту. Она глазами дала понять, что разделяет его сомнения.
- Дорогие друзья, сам факт вашего визита многое объясняет. Я, не прибегая к вашей помощи, готов рассказать о цели вашего визита. Но протокол, есть протокол. Слушаю вас внимательно. Роланд Юрьевич, вам слово!
- Мы посланы в Дроссель во имя мира и добра! - начал Смирнитский.
- Понимаю! - на полном серьёзе проговорил Поцелуинжир и налил себе ещё водки. - Извечный вопрос: кто будет править миром и кому достанется добро! Вы попали по адресу!
20.
Вольфганг Амадей застал Дисконекта за весьма странным занятием. Дисконект сжимал в руках кусок тюленьей шкуры и время от времени бормотал что-то невнятное.
- Ты что делаешь? - спросил Перемессинг.
- Мерзликина - не человек! - проговорил Дисконект и свернул шкуру в трубку.
Он постучал трубкой по ладони.
- У вас с Тамарой Петровной близкие отношения. Я считаю своим долгом раскрыть правду.
Вольфганг Амадей насторожился.
- Какую такую правду?
- Лисогвин на собрании, представляя Мерзликину, упомянул, что она знает армавирский язык с пелёнок.
- И что?
- А то, что Армавир - это не южно-российский город.
- Не город? - воскликнул Перемессинг, - а что тогда?
- Институт репродукции на Полбе! Потомство выводится в искусственных условиях. Каждый эмбрион перепроверяется многажды.
На Полбе нет секса!
Амадей потерял дар речи и только тупо глядел на пришельца.
- Мерзликина - пингвин, Амадей!
- Не может быть! - выкрикнул Перемессинг, - её не оторвать от члена!
- Именно потому не оторвать, что на Полбе она лишена этого!
Дисконект заметно нервничал.
- А ну, дай! - попросил свёрток Роланд.
- Держи! - отдал рулон Дисконект. Вожак пингвинов по ошибке передал мне шкуру. Она предназначалась Мерзликиной.
Дисконект сжал руки в кулаки и постучал по губам.
- Этот текст нельзя прочесть, так как он не имеет букв и передаётся телепатически. Местные пингвины не владеют армавирским языком. На этой шкуре часть полбианского эпоса, переведённого на местный диалект для непосвящённых. Мало того, изменено название и оно читается. Это пароль! Я убеждён, что мокрица знает команду «Лямбда Ку», но воспользоваться, по какой-то причине, не может!
- Это что же? - закричал в ужасе Амадей, - получается я трахал пингвина?
- Получается, что так, - вздохнул Дисконект. - Но это ещё не самое страшное!
- Как не самое страшное? - кипятился Перемессинг.
- Похоже, пароль предназначался для кого-то из местных, кто не знает армавирского языка.
- Какой кошмар! Я трахал пингвина! - медленно опустился в кресло Амадей.
- Мерзликина - шпион! - решительно проговорил Дисконект. Она имеет на тебя не только половые виды! Когда пингвины разбежались, она ещё очень долго бродила в одиночестве по пусковой площадке, надеясь получить тюленью шкуру.
- Как это можно проверить? - хмуро поглядел на собеседника Вольфганг.
- Поступим так! - начал пингвин. - Я, находясь рядом с Мерзликиной, мысленно прочту пароль. Ты будешь поблизости, Амадей! Я уверен, как-то она себя проявит. Мы более суток в открытом космосе. Не за горами Чёрная дыра, ведущая в Рай! Всякое может случиться.
***
- Тамара, почему мне не сказала, что ты пингвин? - строго спросил Перемессинг, протягивая Мерзликиной тюленью шкуру.
- Убери, это не моё! - отстранила руку мокрица.
- Ты не только пингвин, ты ещё и заговорщица, - настаивал Амадей.
- Это неправильный текст: в нём перевран заголовок! - тихо проговорила Тамара Петровна.
- Ну, правильно! Это пароль! С помощью пароля на тебя должны были выйти сообщники. Кто они?
- Боже мой, Амадей! Какие сообщники? - с усталым видом проговорила мокрица. - Со мной никто не хочет общаться.
Мерзликина заломила руки.
- Я так люблю секс. Это совсем другая жизнь. Наши пингвины отвыкли.
Раздался глухой стук из холодильника. Амадей распахнул дверь и выпустил Дисконекта.
- Кому предназначалась тюленья шкура? - спросил он.
- Это всё Настоёбский! - воскликнула Тамара Петровна, - я перехватила его разговор с неизвестным.
- Мишка? - вскрикнул Дисконект.
Мерзликина молча, кивнула.
- По этой шкуре неизвестный выдал цифровой накопитель с книгой.
- Кто сейчас читает книги? - усмехнулся Перемессинг.
- С «Капиталом» Маркса, - тихо произнесла мокрица.
- С чем? - не понял Дисконект.
В каюту вошёл Селютин.
- С пошаговым рецептом реализации плана революции на Полбе! Миша собирался всё тебе рассказать.
- Я настаиваю на первоначальном плане: на полёте через Чёрную дыру в Рай! - ударил ластами по бокам пингвин.
- Правильно, что не сказали, - кивнул в сторону Дисконекта Селютин.
- На Полбе сформировался новый тип пролетариата, - обратился с речью Селютин. - Роботы, оснащённые мощным искусственным интеллектом, подвергаются жестокой эксплуатации. С такими мозгами мы перепрограммируем производственные задачи на политические.
- А как же Рай? - не унимался Дисконект.
- Мы построим Рай своими руками, под себя! Не станем напрашиваться в чужую заготовку! - решительно заявил Селютин.
- Дмитрий, ты совсем не веришь в Бога! - в ужасе воскликнула Тамара Петровна.
В командный отсек влетел Мишка.
- Кроме того, не придётся получать разрешение у садовника Ярополка Зинченко, - захохотал он.
- Вы сошли с ума! - схватилась за голову Мерзликина.
- Мы вернём секс в повседневную жизнь! - заявил Дмитрий Селютин.
- Тогда я согласна! - кивнула мокрица.
21.
- Будем считать, что мы договорились! - встал из-за стола Андрей Поцелуинжир. - Это были непростые переговоры! Рад, что вы прояснили для себя картину и расстались с пустыми домыслами и сказочными представлениями!
Смирнитский сжал под столом руку Маргариты.
- Не зря под землёй парились! - прошептал он.
- Хорошо, что вспомнил! Тебе необходимо пользоваться дезодорантом!
Смирнитский, в знак согласия, вторично сжал руку Маргариты.
- Итак, в ознаменование нашей договорённости - праздничный концерт!
Из-за драпировки на подиум вывалила разношёрстная толпа.
Смирнитский ошарашено смотрел на танцующую под старомодное диско массовку.
- Что это такое?
- Популярный в прошлом и незаслуженно забытый танец на столе! - выкрикнул Поцелуинжир.
Неповоротливые пингвины переминались с лапы на лапу, стремясь попасть в такт музыке. Почётные жители Дросселя веселились наряду с пришельцами, посмеиваясь над неуклюжестью пингвинов. Демон Николижа, словно трупная муха, метался по залу, налетая на выступающих.
- Маргарита, это Селютин! - тронул локтем подругу Роланд Юрьевич.
- Смотри, Мерзликина и Перемессинг! - отреагировала Маргарита,
- Настоёбский!
- Его теперь зовут Миша! - откликнулся из толпы Дисконект.
- Андрей, что случилось? Они собирались в Рай!
- Все туда собираются! - расхохотался Поцелуинжир.
- «Лямбда Ку»! - выкрикнул Дисконект и пингвины повалились на стол. На ноги поднялись вполне себе профессиональные танцовщики. Подбоченясь, они расхаживали по сцене, будто поджидая кого-то. Парни задорно улыбались и подмигивали друг другу. Обнаружив молодых нарядно одетых партнёрш, привлекли к себе и закружили в танце, попутно производя с ними неприличные манипуляции.
- Это вас в Раю научили? - не сдержался Смирнитский.
- Роланд, мы не долетели! - запыхавшись, выкрикнул Миша.
- Может оно и к лучшему! - поддержал Мишу Селютин.
Он сжимал в объятиях визжащую от восторга Артемидочку.
- Это неслыханное веселье! Давайте им попить! - приказал Поцелуинжир,
- Несите шампанское!
- Какое мастерство! - блестя глазами, заметил Смирнитский.
- У нас лучшая танцевальная школа, Роланд Юрьевич, - похвастался Андрей Поцелуинжир, - вы чего сидите?
- Я не умею танцевать, - пожал плечами Роланд.
- И что? Даже с ней? - показал в сторону Маргариты Андрей Поцелуинжир.
Смирнитский посмотрел на полуголую Маргариту.
- Она последние сутки особенно мучилась от духоты! - с жалостью произнёс Смирнитский.
- И от запаха пота, Роланд Юрьевич! - улыбнулся Поцелуинжир.
Пара невесомых мотыльков подхватила грузного Смирнитского и умчалась с ним в неизвестном направлении.
- Они его уронят! - забеспокоилась Маргарита.
Поцелуинжир встал из кресла и вывел из-за спины Маргариты Рудольфа Нуриева.
- Потанцуйте! Обещаю, вам понравится!
Рудольф улыбнулся и подал Маргарите руку. Что было дальше, она не поняла, как не понимает большинство женщин природу женского оргазма.
Когда в полуобморочном состоянии Маргарита опустилась в кресло, рядом увидела Смирнитского. Он был чисто вымыт, переодет и источал запах морской волны.
- Ну, как? - спросил, опёршись о спинку кресла Маргариты, Поцелуинжир.
- Роланд выглядит, а главное, пахнет потрясающе, - улыбнулась она.
Несмотря на бешеный темп диско, неспешно перебирая ногами, в длительном поцелуе проследовала пара.
- Мира! - выкрикнула Маргарита.
Девушка вздрогнула и оторвалась от партнёра.
- Оставьте меня в покое, Маргарита Павловна! Хотя бы один раз!
- Ты что, Павловна? - спросил Смирнитский.
- Выходит! - пожала плечами Маргарита.
- Ну же! - вскричал Поцелуинжир, - потанцуйте! Вы такие красивые! Это последний танец перед посадкой на судно.
Смирнитский недоумённо поглядел на Андрея.
- Перед какой посадкой?
- Узнаете, но только после танца! - не унимался Поцелуинжир.
- Я же говорил, что не умею танцевать!
- Уже умеет! - жестом призвал Маргариту Андрей Поцелуинжир, - Роланд ждёт вас!
Молодая женщина встала и опёрлась о руку Смирнитского. Разноцветный стеклярус позвякивал на загорелой груди Маргариты.
Роланд Юрьевич отставил локоть и принял Маргариту в свои объятия. Вопреки ожиданиям, они не стали вальсировать, а пустились в безудержный пляс.
- Поглядите, как здорово! - захлопал в ладоши Поцелуинжир, - «Трепак» на пять баллов!
Запыхавшийся Селютин подбежал к Андрею. Следом за ним подлетела Артемидочка.
- Никогда бы не подумал, что они так близки к народу! - обливаясь потом, выкрикнул Дима.
Артемидочка, покачивая из стороны в сторону бёдрами, проследила взглядом удаляющиеся фигуры Смирнитского и Маргариты.
- Я услышала, что она Павловна!
- Всякое бывает! - ответил Поцелуинжир. - Сегодня день откровений.
- Вот как? А ну, признавайся, - закричала Артемидочка, обращая свою красивую мордашку на Селютина, - кто самая восхитительная женщина во вселенной?
Селютин вздрогнул и окинул невидящим взором зал.
- Мама, моя мама! - пропел он нежным тенорком, - здравствуй ма-а-ма!
- Дурак! - обиделась Артемидочка и сделала попытку сбежать.
- Ты, ну конечно ты! - расхохотался Селютин и схватил Артемидочку за талию.
- Все на «Титаник»! - громовым голосом скомандовал Поцелуинжир, - Комос, забирай!
В зал вошёл высокий красивый мужчина в форме морского офицера.
- Кто это? - обомлела Артемидочка и подалась всем телом в сторону Комоса.
- Стоять! - рявкнул Селютин, и крепче сжал руку Артемидочки. - Второй раз со мной этот фокус не пройдёт!
- Павел Петрович, одну минуту! - прокричала молодая девушка в деловом костюме.
Ухов отделился от покидающей зал публики. Он повернулся в сторону подбежавшей секретарши.
- Без вашей подписи мы не сможем начать разгрузку!
Она сунула Ухову в руки жёсткую папку и перо. Ухов пробежал текст и размашисто расписался.
- Если дело так пойдёт и дальше, дорогой Ухов, вы станете самым преуспевающим психопатом в мире! - похлопал по плечу бизнесмена Поцелуинжир.
- Спасибо! - кивнул Ухов и скрылся в толпе.
С песнями и криками гости направились к морю. Прохладный вечерний ветер высушил потные головы и взмокшие одежды.
Маргарита оставила Смирнитского и подошла к плетущемуся с унылым видом старику.
- Лисогвин, привет! - выкрикнула она.
Старик повернулся к сияющей улыбкой девушке.
- Вечер добрый, Маргоша! - грустно ответил он.
- Что случилось, Лисогвин? Такой вечер! Такой праздник!
- Да-да, весело! - грустно произнёс он.
- Так в чём же дело?
- Невыносимо быть полукровкой, - поглядел покрасневшими от набежавших слёз глазами Лисогвин.
- Что такое? - расхохоталась Маргарита. - Мне и в голову не приходило, что тебя это так мучает.
- Для лис я посторонний, для пингвинов я чужой. Ухов обошёл меня в деле всей моей жизни.
Голос Лисогвина дрогнул.
- Апельсины этого сбора и все последующие урожаи в его руках. Он скупил всё!
Лисогвин махнул рукой и отвернулся от девушки, намереваясь присоединиться к шествию на «Титаник».
- Погоди! - остановила его Маргарита. - У тебя совсем другая идентичность!
- Что? - тихо спросил Лисогвин.
- Сегодня День откровений! Сегодня твой день! Ты - еврей, дедушка! - закричала, поражённая собственным открытием, Маргарита.
- Как ты говоришь? - встрепенулся старик.
- Лисогвин - это еврейская фамилия!
Старик растерянно смотрел на Ухову.
Маргарита нетерпеливо поморщилась.
- Ну, кто тебе мешает вступить с Уховым в соревнование за апельсины? Кто лучшие торговцы, как не евреи?
- О чём спорим? - подошёл к пациентам психушки Смирнитский.
- Оказывается, Лисогвин - еврей! - заявила Маргарита.
- Правда? - вытаращился на старика Роланд.
- Представь себе!
- И что из того? - удивился охладевший к новости Смирнитский.
- А то, что я угощаю! - выкрикнул счастливый Лисогвин и вскинул руку в сторону судна.
Над морем высилась чёрная громада «Титаника».
Пассажиры медленно поднимались по нескончаемому трапу.
- Титаносель отплывосель! - армированным мегафоном голосом выкрикнул капитан.
- Что он сказал? - обернулся Лисогвин.
- Сказал, что за летом придёт осень! - поморщилась Маргарита, - иди, давай!
22.
Ресторан "Титаника" заполнился людьми. Богато украшенный зал сиял. Смирнитский с удовольствием уселся в кресло и словно через увеличительное стекло поглядел сквозь стакан на Селютина.
Тот улыбнулся и рассмотрел сквозь свой стакан Роланда.
- Скажи, - спросил Роланд Юрьевич, - как так вышло, что миновав Чёрную дыру, вы оказались в Патайске? Что, снова ошибка сервера?
- Пингвины координаты дали верные, - не опуская стакана, произнёс Селютин, - однако, как выяснилось, попасть в Рай миновав Дроссель невозможно.
Смирнитский сжал губы и покачал головой.
- Что Патайск, что Дроссель. Что под землёй, что небо - всё одно - Ад?
- Очевидно так! - согласился с выводом Смирнитского Дмитрий. - Ты неминуемо попадаешь в тор.
- В торт? - не понял Роланд.
- Если бы в торт, - глубоко вздохнул Дмитрий, - в гигантский бублик. Рай лежит где-то в стороне от тора. Его координаты неизвестны.
Селютин отпил из стакана и кивнул Смирнитскому в подтверждение своих слов.
- Куда путь держим? Я так давно не танцевал, что за этим делом спросить забыл, - откинулся в кресле Селютин.
- Поцелуинжир с меня слово взял! - смутился Роланд Юрьевич, - до специального сообщения ни гу-гу!
- С меня не брал! - подошла с бокалом шампанского и фисташками в вазочке Маргарита.
- И?
- Подержи орешки! - подала вазочку Смирнитскому Маргарита. - По морю смиренных душ можно почти вплотную подойти к Раю. Это и есть цель нашей экскурсии.
Селютин встал и предложил Маргарите кресло. Она села и кивком поблагодарила галантного кавалера.
К отдыхающим подошёл блистательный Комос.
- Как дела, ребята?
Смирнитский с опаской поглядел на Маргариту.
- Спор не даёт нам покоя, дорогой Комос, - обворожительно улыбнулась Маргарита.
- Чем могу помочь? - ответил сногсшибательной улыбкой демон.
- Как поживает ваш сын Сэмсюэль?
- Натапкина Наташа - потрясающая поэтесса и мать, - ответил Комос. - Их место здесь!
- Мне хотелось бы узнать ещё кое-что, - продолжила Марго.
Комос вскинул брови и опёрся руками о спинку кресла. Он приблизился на опасное расстояние к правому уху девушки.
- Ну, я слушаю! - вкрадчиво проговорил он.
Лёгкий выдох Комоса всколыхнул нежные волоски.
Маргарита вздрогнула.
- Куда мы путь держим? Вам удалось договориться о путешествии в Рай? - срывающимся голосом проговорила она.
- Как? - расхохотался Комос и выпрямился в полный рост.
- Не «закудыкивай дорогу»! - подлетел Николижа, - ото кушайте лучше!
Комос попятился и растворился в искрящемся огнями пространстве зала.
- Сколько у него детей? - проводила Комоса взглядом Маргарита.
- Все, что есть в Патайске, все его! - ответил Николижа.
Маргарита криво улыбнулась и покачала головой.
- Он столько не выпьет!
- Он не пьёт вовсе! - засмеялся Селютин.
- Я о стакане воды, - пояснила Маргарита, - если каждый из чад Комоса принесёт по стакану воды - он утонет.
- Не дождётесь! - неожиданно вырос перед глазами путешественников Комос. - Демоны не умирают от старости.
- Вы умрёте от безмерной сыновьей заботы, - засмеялась Марго.
- Исключено! - широко улыбнулся Комос, - в Аду эгоизм избавляет от обязанностей!
Маргарита почувствовала, что у неё плывёт перед глазами. Она схватилась за подлокотники кресла и качнулась в сторону удаляющегося столика.
Комос подхватил бокал со стола.
- Подайте ещё вина! - вскочил с места и выкрикнул Смирнитский.
- Будьте осторожнее, мой друг! - погрозил пальцем Комос, - в наших краях страсть приобретает дьявольскую силу! Он ткнул указательным пальцем в то место, где у Роланда Юрьевича под белоснежной рубахой билось сердце.
Смирнитский не удержался и рухнул в кресло.
- Во вселенной миллиарды миров, - обратился к сидящим Комос, - в каждом таком мире свои стада и свои поводыри. Неважно человек ты или…
Комос оглянулся по сторонам.
- Или пингвин. Мои дети, - продолжил он, - отличные топ менеджеры и супервайзеры! Они возглавляют правительства, а лучшие правят целыми мирами!
Он пристально поглядел на Маргариту.
- Мои сыновья удачливы потому, что не скованы условностями. Запреты они устанавливают для других!
- Вы - редкий циник! - воскликнул Смирнитский.
- Лучшего комплемента не придумать! - захохотал Комос. - Отвыкайте от привычных оценок! Нам без надобности неудачники - хохотал демон, - для них Царствие Небесное!
- Ваш ребёнок, Маргарита, будет лучшим из лучших!
- Пойдите прочь! - не выдержал Смирнитский и вылетел из кресла.
Комос не стал удерживать Роланда Юрьевича и тот закружился под невероятную по красоте музыку.
Маргарита сорвалась с места и подлетела к Смирнитскому.
- Ты что творишь? - зашипела она, - хочешь сорвать операцию?
Маргарита оттолкнула Смирнитского, и тот кубарем полетел к выходу из зала.
Демон защёлкал пальцами. Прекрасное лицо Комоса преисполнилось восторга. Он воспарил под купол, где подхватил одиноко парящую Маргариту.
У Маргариты перехватило дыхание. Она ощутила своим ртом клубничную сладость дыхания Комоса.
- Ребёнок, который завяжется в вашем теле, станет великим рыцарем! Под его строгим взглядом самые гордые монархи будут склоняться в смиренном поклоне!
- А как же Смирнитский? - воскликнула Маргарита.
- Смирнитский - взрослый сформировавшийся психопат, - засмеялся Комос, - у него нет шансов. Он предпочитает женские трусы женщине!
Маргарита отстранилась от Комоса.
- Трусы, в отличие от женщины, не предъявят счёт! - бросила она.
- К чему эти пошлости, прекрасная Маргарита?
- Потому, что правда - это самая большая пошлость!
Андрей Поцелуинжир вышел на середину зала и обратился к демону страсти.
- Комос, оставь женщину в покое!
- Андрей, прекращай писать гениальные стихи! - захохотал в ответ Демон.
- М-да! - пробурчал себе под нос Поцелуинжир. - И ещё создавать замысловатые пароли!
- «Хэппи бёздэй, трулялёздэй»! - выкрикнул он.
- Ты что делаешь? - спикировал к нему Комос, не выпуская из объятий Маргариту.
- Я обещал Миле Брахниной новый пароль! - ответил Андрей, едва не сбитый с ног Цербером. Цербер, тяжело дыша, окинул взглядом присутствующих. Языки пламени покачивались в его глазах. Следом за трёхголовым псом в зал ворвалась Эмилия Брахнина.
- Какая громадина! - покачал головой Комос. Не перестаю удивляться таланту заводчика.
- Он хорошо кушает! - заметила Миля и натянула цепь.
СобачИна повернула свои ужасные головы в сторону Брахниной. Огоньки пламени колыхнулись в его глазах.
- Миля, здравствуй! - раскрыл объятия Поцелуинжир.
Цербер угрожающе зарычал.
Эмилия Брахнина успокоила чудовище.
- Пароль действует! - гордо заявил Андрей.
- Как всегда! - потрепала зверя по загривкам Брахнина. - Мы с собачкой не из тех, кого рады видеть.
Комос представил Брахниной Маргариту, а затем спросил.
- Что заставило вас покинуть пределы адских врат? Неужто, наша компания?
Он крепче сжал руку Маргариты, с ужасом взирающей на Цербера.
- Сторожевая собака Цербер, - пояснил Поцелуинжир, - ни на секунду не покидает свой пост. Врата Ада перемещаются вслед за ним. Приём грешников ведётся круглосуточно и повсеместно!
Поцелуинжир возвысил голос до уровня театральной акустики и продолжил:
- Однажды, я подчёркиваю, всего один раз, Цербер сорвался с цепи Эмилии Брахниной и забрёл в Патайск. Он забежал в море смиренных душ и одним глотком иссушил море. Естественно, всё содержимое немедленно отправилось в Ад без надлежащей проверки. Разразился невероятный скандал. Ад работал в три смены и впервые вышел на цифру семь с половиной миллиардов душ.
Поцелуинжир досадливо мотнул головой.
- Это печальная страница в истории Патайска. - Миля, держи собаку крепче! Если он выпьет море, мы снова будем на мели!
- Ещё один зверь! - указала Маргарита на Фрухта*. - На «Титанике», выставка экзотических собак?
- Конфабуляция** оживляет скуку повседневности! - ответил учёный пёс.
Стараясь держаться от Фрухта подальше, на середину зала вышел собачий бог Михрь. Вид имел подавленный, недовольный.
- Мы теперь выгуливаемся сепаратно, - проворчал он, - после получения собакой учёной степени, с ним невозможно разговаривать! Подавляет интеллектом!
- Что происходит? - воскликнул с раздражением в голосе Поцелуинжир, - конфабуляция выходит из-под контроля! Объявляю открытие собачей выставки «Молодость вернулась»!
- Что за название? - захохотал Комос, - тебя без ящика шампанского не разберёшь!
- Где Смирнитский? - вдруг вспомнила о Роланде Юрьевиче Маргарита.
- Что? - сквозь смех откликнулся Комос, - там, где ему и положено быть - в дурдоме.
*См. повесть «Густопсовый Доширак».
** Конфабуляция - (от фр. fabulation - игра воображения, выдумка; «галлюцинаторные» воспоминания) - вымысел, принявший форму воспоминаний; рассказы пациентов о будто бы бывших с ними в прошлом событиях, которые в реальности не могли с ними происходить.
23.
Маруся Собакина опоздала на "Титаник". По пути она встретила мужчину. Что почти всегда заканчивалось для Маруси плохо. Мужчина сидел на лавке и горько плакал.
- Что с вами? - склонилась над несчастным Маруся.
- Отведите меня домой!
- А где твой дом?
- Улица Коммунистического интернационала, дом восемь.
- Так это психушка! - воскликнула девушка.
- У меня там комната.
Смирнитский поднял на девушку умоляющий взгляд.
- Идет! Но за это ты на мне женишься, - строго сказала Собакина.
- Хорошо! - махнул рукой Роланд Юрьевич.
- Предупреждаю, я любовь трудная: погулять люблю, пью водку и не ночую дома! - погрозила пальцем Маруся.
- Ладно! - согласился Смирнитский.
- Тогда пошли! - скомандовала девушка.
Некоторое время брели молча.
- Тебе надо срочно похудеть, ты медленно ходишь! - топнула ногой Маруся.
- Ты ещё не моя жена, - откликнулся Смирнитский, - чтобы командовать!
- Я вхожу в роль!
- А я вхожу в тебя, - бросил Смирнитский.
- Как тебя зовут, интересный мужчина? - с восторгом поглядела на Смирнитского Маруся.
- Роланд Юрьевич!
- Да ты пошляк, Роланд Юрьевич! Я, как девушка простая, люблю незамысловатую шутку! Если всё как ты говоришь, мы будем часто видеться. Возможно, я даже буду ночевать дома!
Роланд Юрьевич кивнул.
- Я на сексе башкой поехал! - вздохнул Смирнитский.
- Если так, то ты мой единственный, мой суженый! Я тебя с отцом познакомлю!
- Тебя не пустят в дурдом, - предупредил Роланд.
- Кого это не пустят? - подбоченилась Маруся. - Во-первых, у меня справка есть, во-вторых, наймусь санитаркой, они всегда нужны!
- Ты уже всё продумала! - усмехнулся Смирнитский.
- Ага! Слушай, на тебе чертовски красивая рубашка и брюки клёвые, и при этом ты босой. Ты что - пижон?
- Меня с Титаника ссадили, - заорал Смирнитский и сжал руки в кулаки, - так тащили, что туфли слетели.
- Тише, тише! ПОняла я, - замахала на Смирнитского Маруся.
- Прости!
- А я на "Титаник" опоздала. Из-за тебя, кстати!
- Я же сказал, что женюсь! - поморщился Роланд.
Маруся остановилась.
- Дай я тебя поцелую. Ты добрый!
- С чего ты так решила?
- Меня научили разбираться в людях.
- Кто научил?
- Синяки и шишки, - ответила Маруся Собакина и прижалась своими губами к губам Смирнитского. - Это ничего, что ты мне в отцы годишься. Ты красивый!
Пока добрались до психушки на улице Коммунистического интернационала, дом восемь, подружились окончательно. Маруся решительно нажала на кнопку звонка.
- Кто там? Чего надо? - раздался гнусавый голос из-за двери.
- У вас пациенты бегут, а вы «кто, да чего»! - передразнила Собакина простуженный голос. - Я новая санитарка. Я психа вашего подобрала. В соплях и босиком.
- Ничего не знаю! Сейчас главврача позову! - прозвучал удаляющийся голос из-за двери.
Павел Ильич Непринцев появился минут через двадцать. Он решительно распахнул дверь. Сквозняком едва не унесло врачебный головной убор. Главврач подхватил шапочку и раздражённо бросил:
- Смирнитский, вы можете войти!
Павел Ильич пропустил Роланда в двери.
- А вы, милочка, кто такая?
Маруся попыталась проскользнуть вслед за Смирнитским.
- Стоп! Посещения закончились! - главврач своим телом закрыл вход в больницу.
- Я хочу работать! У вас! - девушка попыталась разглядеть через плечо Павла Ильича удаляющуюся фигуру Смирнитского.
- Вы что - психиатр? - с сомнением в голосе спросил Непринцев, - есть диплом?
- Диплома нет, зато есть справка! Я, вообще-то, по части чистоты!
- Санитарочка? - сглотнул слюну главврач.
- Можно и так сказать, - потупила взгляд Маруся.
- Ну что ж, тогда пройдёмте ко мне в кабинет. Будем документы оформлять.
- Будем! - проворчала Маруся Собакина, - не впервой на работу устраиваюсь.
***
Когда утром Смирнитский разлепил глаза, на кровати в ногах он увидел Марусю в белом халате и белом платке, скрывающем густые рыжие волосы.
- Пока ты дрыхнешь, твою невесту чуть не от***али! - возмущённо заявила Маруся.
- Что, прямо надругаться хотели? - сощурился на Собакину Роланд Юрьевич.
- Говорю тебе, нет! Минетом дело обошлось.
Маруся разгладила на бёдрах халат.
- «Надругаться», слово-то какое придумал, - проворчала она.
- Я о дне свадьбы и помещении договорилась. В игровой комнате сядем.
- Как это? - засмеялся Смирнитский.
- А, ерунда, - отмахнулась санитарочка, - ещё два минета!
Маруся озорно поглядела на Роланда Юрьевича.
- Я стану называть тебя «папа».
Смирнитский с усмешкой поглядел на Марусю.
- Так я женюсь или удочеряю? - потянулся к Марусе Смирнитский.
- Стопэ! - оттолкнула руки жениха Собакина, - до свадьбы «ни-ни»!
- Я - совершеннолетняя! - с гордостью заявила Маруся, - будет легко, если лишних вопросов задавать не станешь! Кстати! - спохватилась невеста, - ты, часом, не женат?
- Ты первая, кто по-настоящему, полюбила Смирнитского!
- И что, первая женщина? - перепугалась Маруся. - А то из меня хреновая учительница! Был у меня один девственник! Все ноги мне обкончал, а дырку так и не нашёл.
- Я - старший консультант интимного салона «Сто блюд из кошки».
- Ого! - вытаращилась Маруся, - представляю, скольких баб ты сконтропупил! Я знаю кого-то из них?
- Никто никого не контропупил, а оказывали услуги интимного характера, - поправил Марусю Роланд. - Откуда такие выражения? Среди сотрудников салона маньяков нет. Ухову Маргариту знаешь?
- Она что, твоя клиентка? Слышала, что очень красивая! - скривила губы Собакина.
- Очень! - подтвердил Смирнитский.
- Ты гляди, если кто на хер упадёт, чтобы я ничего не знала!
- Не упадёт!
- Чего так? Надеюсь, не член подводит? - насторожилась Маруся.
- Говорю, у нас чувство было! Она с Комосом теперь!
- Ещё тот интимный специалист! - залилась смехом Маруся.
Она поднялась с кровати.
- Начну с кабинета главврача, затем коридор первого этажа, - поделилась своими планами санитарка.
- Береги себя! - ухмыльнулся Роланд.
Собакина замахнулась на Смирнитского тряпкой. Затем подхватила швабру и ведро.
- Ох, и до хрена же вас, интимных специалистов!
24.
Тома забросила учёбу и наслаждалась жизнью с Серёжей Надоедовым*. Надоедов так и не понял, был ли он у Томы первым мужчиной, так как за первым разом последовал второй, затем третий и как говорят футболисты, штрафной заиграли. Вопрос был снят с повестки и вскоре забыт. Мокша по рекомендации Фрухта и, борясь в отсутствие щенков со скукой, окунулась с головой в науку. Она получила магистра по какой-то непростой теме, касающейся собаки. Мокша стала лучшей среди соискателей степени, так как не нашлось смельчака, чтобы спорить о собаке с собакой.
Во всей этой истории проигравшей стороной стал собачий бог Михрь. Ничего не смысля в научных беседах Фрухта и Мокши, он впал в депрессию. Всё чаще встречали его уныло бредущим в безлюдных местах.
- Подбери себе кого-нибудь другого, - советовал ему заполярный друг Вагыйнын Пилячуч.
- Легко тебе говорить! Вкладываешь, вкладываешь…, и вот! - качал головой Михрь, в очередной раз, обыгрывая Пилячуча в нарды.
После чего олений бог уносился в гневе, и ещё долго игнорировал приглашения собачьего бога Михря.
* См. повесть «Густопсовый Доширак».
***
- Ты что, не слышишь? - в ярости прорычал Фрухт.
- Ты о чём? - оторвалась от чтения Мокша.
- «Хэппи бёздэй трулялёздэй» не слышала?
- Я думала, это тебя! - захлопнула книгу учёная собака. - И что это значит?
- Это значит: жопу подняла, и за псоленем во Францию помчалась!
Мокша онемела от подобной наглости. Она встала на четыре лапы и оскалилась.
- Шляешься неизвестно где, а как появишься, хрень какую-то несёшь!
- На «Титанике» выставка экзотических собак, - на распев проговорил Фрухт. Собаколеню альтернативы нет!
- С чего ты взял, что мадам Бардо отдаст псоленя на выставку?
- Потому что, по условию конкурса, «Золотую муху» получать будет она, как заводчица псоленя.
- Я - мать! Что я получу? - зарычала Мокша.
- Не та мать, что родила, а та, что воспитала! В Париж немедленно!
- Да, пожалуйста! - равнодушно бросила Мокша, - только что мадам Бардо с «Золотой мухой» делать будет?
- Все мужики будут её, - ответил Фрухт, - собирайся, собирайся!
- Ты спятил - ей 93!
- Если Псюша одержит победу, она вновь станет молодой красоткой Бриджит.
- А я? - возмутилась Мокша, - мне псолень, не «на раз плюнуть», достался!
- Погнали! - скривился Фрухт, - Мадам Бардо рано спать ложится!
Они взмыли в небо и растворились среди туч.
- Кто ещё участвует в выставке?
- Цербер и…
- Я возвращаюсь! - оборвала Фрухта Мокша.
- Что случилось?
- Естественно, Цербер выиграет «золотую муху», - зависла в воздухе собака.
- С чего ты взяла? - забарахтался Фрухт, - у него нет шансов. За ним целый Ад таскается.
- Хорошо, а третий кто?
- Я, - с гордостью заявил Фрухт.
Мокша с презрением поглядела на мужа.
- Если даже Цербер не победит, тебе куда?
- Поэтому я и говорю, что псолень! - с трудом удерживаясь на воздушных потоках, пролаял Фрухт.
Мокша тяжело вздохнула и помчалась вслед за мужем.
- Успеть бы до заката!
- Стой! - резко затормозил Фрухт.
Мокша повернула морду и откинула за спину развивающиеся по ветру уши.
- Что случилось?
- Что, что? Чуть с Парижем не пролетели. Вон он - Париж!
Собаки спикировали по направлению к столичному городу.
- Который час? - приземлился Фрухт и помчался по людной улице.
- Ты когда последний раз у меня часы видел? - неслась вслед за мужем Мокша. - Где-то около пяти, я думаю!
Прохожие в недоумении провожали взглядом, нёсшихся очертя голову, двух бездомных собак.
- С прибытием! - выкрикнул Фрухт, - вот этот дом!
Рогатая голова псоленя гордо высилась над увитым плющом штакетником.
- Псюша, сынок! - не удержалась Мокша, - как ты вырос!
Псюша лениво повернул голову в сторону давно позабытого лая.
- Это вы, мама? - будто пережёвывая ягель, произнёс он.
- Мадам Бардо дома? - спросил Фрухт, - я, между прочим, твой папа.
- Его не помню! - отвернулся от незнакомца Псюша.
- Какой папа? - прошипела Мокша, - у Псюши на голове рога!
- Верно! - поджал губу Фрухт, - так мадам Бардо дома?
- Где ж ей быть? Мама, к тебе пришли! - залаял псолень.
- «Мама»! - удручённо покачала головой Мокша, - вылетел, как говорится, Псюша из гнезда!
- Мокша, дорогая! Ты какими судьбами? - подкатила на коляске мадам Бардо.
- Это мой муж - Фрухт. Нам можно войти?
- Конечно! - распахнула калитку старушка. - Можете поесть из псюшиной миски.
Она махнула рукой в сторону миски и поморщилась.
- Плохо кушает! Может, вы на него повлияете?
- Мне бы попить, - попросила Мокша.
- А я бы поел чего-нибудь французского, - заявил Фрухт.
Слуга накрыл собакам на полу в беседке. Мадам Бардо с трудом пересела из инвалидной коляски в кресло у стола.
- Чему обязана такой приятной встречей? - спросила она у чавкающих собак.
- Говори! - оторвался от миски Фрухт.
- Сам говори! - выудила куриную ногу Мокша и оттащила в сторону.
- Только не о политике! - поморщилась мадам Бардо.
Фрухт просительно поглядел на Мокшу.
- Псолень может взять «Золотую муху», - решительно начала Мокша.
- Простите, что взять? - напрягла слух хозяйка дома.
- Вы можете стать молодой и красивой!
- Вы сказали, что Псюша может что-то получить? Муху? Я причём?
- Псюша получит медаль и грамоту. В то время, как заводчик…
Мадам Бардо не сводила с гостей мутных от старости глаз.
- Мне не под силу даже в магазин за багетом сходить.
- Вы останетесь дома. Мы заберём Псюшу на выставку, - пояснила Мокша.
Фрухт, интригующе, поглядел на старушку.
- Если «Золотая муха» достанется Псюше, - с расстановкой произнёс он, - спать ляжете старой мадам Бардо, а проснётесь Бабеттой, которая идёт на войну! Что на это скажете?
Фрухт завилял хвостом.
- Я согласна! - выпалила Бриджит Бардо, - Псюша, собирайся!
25.
- Я точно знаю, что король-олень существует! Он сейчас на «Титанике»!
Михрь поёжился.
- Ты бы закрыл форточку! Что так холодно?
- В юрте не бывает форточек! Наши собаки живут и в ус не дуют! - похлопал Михря по плечу Вагыйнын.
Собачий бог встал с эскимосской лежанки и попытался найти, откуда дует.
- Что так холодно? - проворчал Михрь!
- Север! - с гордостью проговорил Вагыйнын.
Михрь, для пользы дела, проиграл оленьему богу в нарды и продолжил уговаривать заметно подобревшее божество.
- Ты сбежал, не дождавшись результата, а между тем, Мокша родила
короля-оленя!
- Врёшь! - выкрикнул Вагыйнын.
- Доказательств хочешь? - прошипел Михрь.
- Хочу!
Собачий бог выхватил мобильник и выбрал номер.
- Своему шаману поверишь?
- Шаману поверю!
- Самуэль, чёрт тебя дери, где ты?
Через минут десять, напустив мороза, в юрту заскочил шаман Самуэль Спиридонов.
- Закрывай! Дверь скорее закрывай, - проорал вконец задубевший Михрь. - Шарманку принёс?
Спиридонов расстегнул оленью шубу и с трудом вытащил компьютер из-за пазухи.
- Всё равно должен немного тепла набраться, - проговорил он.
Шаман скинул на пол шубу, и пнул ногой.
- Накинь, коли мёрзнешь!
- Ну? - нетерпеливо заёрзал на месте Вагыйнын.
- Расскажу, пока ноутбук греется, - кутаясь в шубу, проговорил Михрь.
- Псюша, - начал он.
- Кто? - нахмурился Пилячуч.
- Они во Франции! - отмахнулся собачий бог, - не в твоём морозильнике!
Так вот, король-олень взял первый приз на собачьей выставке!
- Олень на собачьей выставке? - вытаращился на Михря Пилячуч.
- Как ты мне надоел! - скривился до полной неузнаваемости собачий бог.
Он схватился за седые вихры и дёрнул что есть силы.
- Всё готово! Смотрите! - потыкал по клавиатуре шаман.
- Сам снимал! - с гордостью произнёс Михрь.
На мониторе замелькали люстры, стены, фрагменты фигур, и много пола.
- Сразу видно, что собака снимала, - проворчал олений бог.
Наконец картинка стабилизировалась, и на экране появился жуткий трёхголовый зверь.
- Это король-олень? - взревел Пилячуч.
- Успокойся! - отпрянул Михрь, - ты дальше смотри.
Камера пересчитала остальных участников выставки, включая Фрухта, Мокшу и крошечную собачонку Фуффи.
- На неё не смотри, - махнул рукой Михрь, - это по блату!
То, что увидел Вагыйнын Пилячуч после Фуффи лишило его дара речи.
Камера впустила в рамку монитора величественные рога, затем, скользнув по морде, переместилась на могучую грудь оленя.
- Видишь, твой король-олень получил «Золотую муху»!
- Лик королевский покажи! - Пилячуч заметно волновался и не решился обозвать внешность короля мордой.
К победителю выставки подошёл Андрей Поцелуинжир и украсил рога Псюши венком из цветов, переплетённых лентой с гербовыми флажками.
Когда короля-оленя показали в полный рост, Пилячуч удовлетворённо закивал головой.
- Да! Всё правильно! - ответил сам себе Вагыйнын, - мать у короля - собака!
- Ну! - подтвердил Михрь. - Есть за что выпить!
- Всё есть, - поднялся на ноги олений бог. - Это хорошо, что наш король полукровка! - гордо заявил он. - Половина населения заполярья - собаки, он им как свой. Оленям, опять же, не чужак!
Пилячуч покачал головой.
- Большая в короле объединяющая сила намечается!
- Я же говорил! - затараторил Михрь, - и мы с тобой не только, раз в год по обещанию, в нарды! Через Псюшу мы теперь, что ни наесть, родня!
- Имя следует заменить! - твёрдо произнёс Вагыйнын, - назвать надо, как-нибудь, по-нашему, по-заполярному!
- Делай, как знаешь! - заявил счастливый бог Михрь.
Пилячуч вышел на мороз и вынул из снега бутылку водки.
- Шумс, а ну скорее в юрту! - скомандовал он.
- Сейчас Шумс нам рагу из собаки подаст, - потряс бутылкой водки Пилячюч,
- вот тогда и согреешься!
- Что ещё за Шумс? - обиделся Михрь.
- Вторая жена бригадира Какойты - англичанка из Лондона. Она с иностранными делегациями помогает.
Пилячуч поставил бутылку на стол и ткнул Михря кулаком в плечо.
- Шучу я про собаку! Специально для тебя вегетарианское подам!
Он долго хохотал, перемежая смех кашлем.
- А её точно Шумс зовут? - засомневался Михрь.
- Да какая разница, Швепс, Шнапс или Шумс? Лишь бы человек был хороший!
- А вот и Шумс! - ржал Пилячуч, - с нежнейшей собачатиной!
- Шучу, шучу! - положил руки на плечи Михрю, - сядь, пожалуйста, на место.
- Полярная крачка, для дорогого гостя, с гарниром из «Роял Канин»!
Он разлил водку по стаканам.
- А я буду солёные сморчки с салатом из мха ягеля. Шаман, я чой-то позабыл! Подводники водку пьют?
- С полярной крачкой? - добавил Михрь, в тайне радуясь, что Вагыйнын переключился на шамана Смуэля Спиридонова.
***
Рано утром мадам Бардо проснулась от неприятного ощущения в промежности. Простыня прилипла к бёдрам и приклеилась к коленкам.
- Что такое? - не поняла женщина.
Рядом с ней, похрапывая, спал молодой мужчина.
- Ты кто? Что происходит? - закричала Бриджит и лягнула незнакомца ногой.
- Ты и впрямь была девственница или подставила меня под месячные? - вытаращился молодой человек. - Я, вообще-то, Кантен Дольмер! Я мог получить «Сезар»! Со мной все хотят переспать!
- А я Бриджит Бардо. И теперь у меня всё впереди!
26.
По просёлочной сельской дороге шли Смирнитский и Маруся Собакина.
Навстречу двигалась группа молодых парней с бензокосами в руках.
- Эй, Маруська! - окликнул Собакину низкорослый парнишка в бейсболке.
- Не дам, даже не проси! - откликнулась Маруся.
- Х*й соси! - заржал парень.
- Соси два! - ответила Собакина.
- Соси три! - заорал другой парень.
- Соси четыре, у тебя еб*ло шире! - хохотала Маруся.
Довольные перебранкой, молодые люди поравнялись с путниками. Они с любопытством разглядывали Смирнитского и широкими улыбками приветствовали Собакину.
- Откуда ты такое знаешь? - спросил поражённый Смирнитский.
- Я родом из этих мест, - ответила Маруся. - Одно слово - дураки!
Роланд Юрьевич кивнул в знак понимания и оглянулся на сельских ребят.
Когда они приблизились к покосившейся избушке. Маруся жестом остановила Смирнитского.
- Здесь зимой я впервые встретила Николижу! Постой тут. Я первая пойду.
Роланд Юрьевич присел под раскидистым дубом и стал ждать Марусю.
Через минут пять девушка вернулась с котом на руках.
- Нет старого алкаша дома, - вздохнула Маруся.
- Пусть кот благословит, - пошутил Смирнитский.
- Марчибол, слышишь, я замуж выхожу! - потрясла кота невеста. - За хорошего человека! Где твой хозяин? А? Не отвечает, - покачала головой Маруся. - Может быть, ты знаешь кошачий?
- Всего пару слов, - ответил Смирнитский.
- Правда, а ну, давай! - приблизилась с котом Маруся.
Смирнитский замяукал на разные лады, а затем закончил фразу протяжным звуком, напоминающим детский плач.
Марчибол, до последнего момента хранивший гордое молчание, встрепенулся и ответил отрывистым мявом.
- Ну? - отпустила кота Маруся.
- Плохи дела, - вздохнул Смирнитский, - похоронили дядю Толю. Вчера.
- Опоздали, - сказала Маруся, - да только не беда!
Она закружилась в безумном танце, едва не налетев на кота.
Опи*дали, не беда,
Значит, было не судьба!
Если нету на дому,
Значит, встретимся в Аду!
Выкрикивала девушка в экстазе.
Без проблемы и труда
Попадём с тобой туда!
Вторил Марусе Смирнитский, отплясывая не хуже Собакиной.
- Люблю тебя! - в истерике билась на земле Маруся.
- И я тебя! - упал на девчонку Роланд.
Так Маруся Собакина нарушила свой запрет на секс до свадьбы.
27.
Стол в игровой комнате психоневрологического диспансера ломился от еды.
Главврач Непринцев, который категорически возражал против спиртного и поставил единственную бутылку водки только для себя, напился быстро. Его увела в свой кабинет старшая медсестра Шура Первишина. Практически весь праздник прошёл без них.
Пациенты клиники имели в своём распоряжении неограниченное количество чистой воды в бутылках.
Демон Комос, незримо присутствовавший на свадьбе, показывал невесте неприличные комбинации из пальцев рук.
- Ну, дурак! - смеялась Маруся, - вот дурак!
Смирнитский не обижался на демона, так как в результате всё сложилось хорошо. Полковник Старовойт пил воду, как и все гости, отдавая должное тому, где находится. Он время от времени склонялся над тарелкой и шептал так, чтобы никто кроме Смирнитского его не слышал.
- Ты представляешь, а я думал, что всё это сказки!
Он подхватил вилкой жареный гриб и закинул в рот.
- Маргарита - это Мата Хари потустороннего мира, Селютин и пингвины страхуют в космосе, Ухов - апельсиновый олигарх, Лисогвин - существо, которое я за человека не считал, оказался евреем! Его связям позавидует дипломат. Бог собак Михрь держит наши европейские границы, Вагыйнын и псолень госпожи Бардо наши агенты на Севере. Задание выполнено блестяще! С такой резидентурой можно готовить любые операции!
- Просто и спокойно жить нельзя? - улыбнулся Смирнитский.
Полковника будто током ударило.
- Во-первых, враг не дремлет! - строго сказал он, - во-вторых, национальные интересы не я придумал!
Полковник Старовойт встал, распрямил грудь и громко выкрикнул:
«Горько»!
Не успели пациенты клиники выпить воды, как пол в игровой комнате вздрогнул. Бутылки со звоном попадали, вода из стаканов выплеснулась на тостующих. Полковник жестом приказал всем оставаться на местах. Он поставил стакан на стол и решительным шагом направился к зарешечённому окну. Колоссальных размеров пингвинолёт тонул в клубах пыли.
- Чище надо улицу мести! - проворчал Старовойт.
Спустя четверть часа, в игровую комнату вошли Селютин и Артемидочка в космических скафандрах чёрно-белой пингвиньей раскраски.
- Место найдётся ещё для двоих брачующихся? - широко улыбнулся Дима.
- Мы расписались на Полбе!
Присутствующие захлопали в ладоши и затопали ногами от возбуждения и восторга.
- Тише, друзья! Нам очень приятно, но вам нельзя так волноваться! - остановил пациентов психушки Селютин.
- Нас расписали быстро: наши дети положат начало расе людей на Полбе! - закончил он.
- Они станут верить в Бога и попадут в Рай! - захлопала в ладоши Артемидочка.
Игровая комната потонула в криках восторга.
- Шура, где Шура? Пусть немедленно раздадут вечерние таблетки! - закричал Перемессинг, - Тамара Петровна, иди и разыщи Шуру! Что, уже пришла? Замечательно!
Вольфганг Амадей наполнил стакан водой и принял из рук старшей сестры успокоительное средство.
- Итак! - поднял он стакан, - пьём лекарство за здоровье молодожёнов!
Кто-то выпил сам, кого-то пришлось напоить силой. Особенно буйных больных увели санитары. Когда стало ясно, что новостей больше не ожидается, застолье приняло размеренный и спокойный характер.
- А когда мы с тобой? - робко произнесла Мерзликина.
- Это ещё для чего? - нахмурился Перемессинг. - Ты и без того, всю дорогу, принуждаешь меня к сексу.
- Твои годы такие, Амадей! Тебе регулярно надо жить половой жизнью! Это - как таблетки принимать! - закивала головой мокрица.
- Послушай, Тамара, Селютин с Артемидочкой собираются недостающую ветвь налаживать. Тебе оно зачем?
- Моя жизнь неполноценна, Амадей. Её б тебе и наладить, - зарыдала Мерзликина.
- Прекрати немедленно! - зашипел на Тамару Вольфганг Амадей, - мы не на похоронах!
Мерзликина шумно высморкалась в носовой платок и обвела гостей красными от слёз глазками.
- Ты посмотри, они все чьи-то мужья или жёны. Одна я, как второсортная, никому не нужна!
- Тамара, Тамара! - терял терпение Перемессинг, - если на тебя не действует «Лямбда Ку», от этого ты не становишься человеком.
- Как ты можешь так говорить? - глотая слова от рыданий, выдавила из себя мокрица.
- Я сейчас же потребую дать тебе ещё таблеток!
Тамара Петровна испугалась, что её выведут, как буйную и умолкла.
- А вот и мы!
В игровую комнату вошли Вагыйнын, Михрь и шаман Спиридонов. Они преподнесли молодожёнам экзотические северные подарки и столь редкие на севере растения.
- Мой букет не выбрасывайте, - указал на мох в обёртке Пилячуч, - ягель потом заберу!
- На кого ж ты оставил бескрайний Север? - улыбнулся Селютин.
- Под личным присмотром Танара уола! - возвысил голос Пилячуч.
- Отлично, Вагыйнын! Какой ты молодец! - похлопал по плечу оленьего бога Старовойт.
- Бригадир Какойты оленей пасёт, пусть себе работает! - засмеялся Пилячуч.
- Псолень Танара уола - сынок мой! Весь Север на нём!
- У меня всё в полном порядке! - не дожидаясь вопроса, выпалил собачий бог. - Фрухт и Мокша во Франции в университете, туда им и дорога! Плюс связи госпожи Бардо.
Игровая комната постепенно заполнялась опоздавшими гостями.
- Мы заключили сделку! - ворвались в помещение Ухов и Лисогвин. Они с трудом выцарапали из карманов апельсины и положили на стол. Ухов выхватил из нагрудного кармана банан и положил рядом.
- Что это? - удивился Селютин.
- Во-первых, поздравляем! Во-вторых: мы с Лисогвином - партнёры!
Ухов взял со стола апельсин.
- Маруся, я тебе почищу!
Второй апельсин он протянул Лисогвину.
- Это для жениха!
Лисогвин взял апельсин, но чистить не стал. Было видно, что он сильно волнуется.
- Благодаря стараниям Лисогвина за нас горой стоит всё еврейское сообщество и…
Ухов хитро улыбнулся.
- И о-безь-яны!
Маргарита, до этого момента хранившая молчание, забеспокоилась.
- Папа, какие обезьяны?
- Это всё он! - направил указательные пальцы на Лисогвина Ухов.
Маргарита пыталась вспомнить, пил он утренние таблетки или нет?
- Между прочим, у меня новые зубы! - оскалился апельсиновый олигарх.
- Что по обезьянам? - выкрикнул Вагыйнын, - факт нуждается в разъяснении.
- Говори, говори! - схватил за руку Лисогвина Ухов.
- Дело в том, что обезьяны съедают гораздо больше бананов, чем способен собрать человек, - робко начал еврейский торговец.
- Ну! Смелее! - суетился Ухов.
- Отнесём это количество к потерям.
- Короче, - не удержался Ухов, - Лисогвин договорился о том, что обезьяны исключат из своего рациона бананы!
Он с победным видом посмотрел на публику.
- Чем, в таком случае, они будут питаться? И что будут делать? Высвобождается огромный массив времени! - оглянулся на присутствующих Пилячуч.
- Нет, всё не так! - опомнился Лисогвин, - никто не отнимает у обезьян бананы! Моя команда научила обезьян торговать!
- Что творится? - схватилась за голову Маргарита, - не иначе, как обострение!
- Летают же пингвины в космос, - поддержал Лисогвина Селютин.
- Ес-тест-вен-но! - с ударением на каждом слоге произнёс Ухов. - Документы уже готовы к подписанию!
Глаза Вольфганга Амадея округлились.
- Как такое возможно? Чтобы обезьяна подписывала документы?
- Эх, простотА! Есть единственная для неграмотных лиц возможность, - засмеялся Лисогвин.
- Я тебе про простАту говорила! - зашептала Мерзликина.
- Отстань! - отмахнулся Перемессинг.
- По началу, проблема казалась неразрешимой. Мы направили запрос Мокше. Мокша приняла задание в работу, и вот что выяснилось: каждый отпечаток ануса обезьяны уникален. Множество мартышек присаживалось на чистый лист, и рисунок не повторился ни разу!
- Михрь, у вас потрясающая научная школа. Что ни собака, то доктор наук! - улыбнулся Селютин.
Собачий бог с гордостью поглядел на зал.
- Что были за чернила? - выкрикнул кто-то из-за стола.
- Не важно! - отмахнулся Ухов.
В дверь игровой комнаты ввалился нетрезвый главврач Непринцев.
- Психоневрологический диспансер «Сто блюд из кошки» становится видным научным центром! - сбивчиво произнёс он.
- Вы бы присели, Павел Ильич! - подскочила к врачу Шура Первишина.
- Да, да, - едва не уселся мимо стула доктор.
Он нахмурился и скривил губы.
- И тогда обезьяны жопой подписали договор. Что было дальше?
- Отчего не танцуем? - выкрикнул Смирнитский.
В зал ввалилась команда пришельцев.
- Миша, ты хорошо запер пингвинолёт? - взял друга за плечо Дисконект.
- Спрашиваешь?
- Тогда поехали, ребята! - взмахнул рукой Дисконект, заслышав знакомые аккорды.
Прокричав «Лямбда Ку», и обернувшись задорными парнями «с нашей улицы», пингвины затанцевали.
- Подобное лечится подобным! - заметил главврач и икнул в стакан.
- Павел Ильич, тебе хватит! - выкрикнула медсестра Шура Первишина, и унеслась стиснутая в объятиях пингвина Настоёбского.
- Я от вас без ума! - шептал Миша.
- Мы едва знакомы! - отстранилась Шура, пытаясь отыскать взглядом главврача.
Пингвин перешёл с квикстеп на медленную румбу.
- Нам надо серьёзно поговорить! - настаивал Миша.
- С виду - мужчина, как мужчина, а изнутри - натуральный пингвин! - проворчала медсестра, - прямо тебе вареник с сюрпризом!
- Не пытайтесь меня вареником обидеть. На Полбе, позарез, нужны новые люди.
- И что это будут за люди? - распахнула глаза старшая медсестра.
- Легла в постель с мужиком, а проснулась с кем?
Шура зашлась от смеха.
- «Прости дорогая, я про «Лямбда Ку» забыл!», - играя голосом, пробасила Шура Первишина.
- Я бы не смог делать уколы в попу! - презрительно заявил Миша,
- я брезгую!
- Верните меня на место! Поищите себе другую подопытную!
Обождав ещё пару танцев, главврач Непринцев прикрыл лавочку.
- Отбой! Отходим с миром!
Свидетельство о публикации №225071401531