Солнце, золотом расшитое

Вроде бы ничего не изменилось в подсолнечном мире, однако…
С Ангелами легко и летят они высоко…
— Летим высоко…

Самое страшное, это когда у людей, оставшихся покинутыми, приходит осознание того, что водораздел наконец-то произошёл. Ни раньше, ни позже, а именно сейчас для вашего героя закончился лимит пребывания на грешной земле — дедлайн или временной предел. Так распорядилась судьба.
Вот и всё. Согласен, для угнетённой невинности трудное познание самого себя ненастоящего, невыносимо обидное, до слёз горькое. Придётся ещё сорок дней мытариться на просторах любимых грёз. А с близкими по духу, вполне вероятно, удастся встретиться позже.
Но сейчас-то неуёмная харизма всё ещё здесь и вполне даже видит сверху, чувствует, любит близких сердцу соисполнителей земных проектов. Хотя грустно наблюдать со стороны за их тягостными страданиями, траурной суетой, удручающими прощаниями…
Непереносимые видения. Как бы хотелось неотразимой силе всех обнять, поблагодарить за счастливые мгновения жизни, но теплоты протянутых рук им уже никогда не ощутить…
С Ангелами легко и летят они высоко…
— Летим высоко…

Когда личность умирает безвозвратно, не стоит беспокоится о теле. Родственники, приближённые сослуживцы, рядом живущие друзья-товарищи, прибежавшие на сигнал SOS, сделают всё что нужно для такого драматического случая — не нами придумано или заведено. Так положено.
Наиболее инициативные, самоуравновешенные вытрут в уголках губ остатки пузырящихся остатков жизни, снимут с плеч помятую одежду, оботрут влажной салфеткой похолодевшее лицо с отхлынувшей кровью, убитым голосом сообщат о ЧП в местный РОВД.
Чуть позже объявится нарядный участковый с алыми кантами в отглаженных суконных брюках, начищенных ботинках и дорогущими часами на запястье. Представитель власти с недоверием будет осматривать белковую конфигурацию, распластанную на диван-кровати, которая ещё совсем недавно имела свои регистрационные обозначения в виде ФИО и даже цифровые маркировки — ИНН, СНИЛС и пр.
Горюющие люди буквально вздрогнут, когда через полчаса неожиданно в квартиру позвонят. Это проворный менеджер из похоронки. Неприятные кудесники тёмных наваждений всегда не кстати, но сегодня как раз в тему. И что тут поделать: «Милости просим, предлагайте свои услуги».
Ухоженные ребята деловито пройдут в залу к столу и разложат на скатерти многочисленные ценники, удивительные прайс-листы. А в этом случае куда запропаститься, не водой же смыться. Где спрятаться от умопомрачительных цифр? Однако не стоит паясничать, это ритуальные, повсеместно недешёвые услуги. Придётся смириться с данностью. Тем не менее вопрос, повисший в воздухе, так и останется нераскрытым: «Как в ближайшем похоронном бюро так быстро узнали о наличии усопшего в бескрайнем, городском человейнике?..»
 Эти же оборотистые молодые люди позвонят по мобильнику «кому надо» и немедленно объявится дружный коллектив «Скорой помощи» или труповозки с крепкими мужиками. Новопреставленному уже без разницы: качество услуг оценивается не его персоной. Упорхнувшей душе предстоит только созерцать со стороны, как безжизненное тело выносят из дома и с мигалками транспортируют на новый адрес расквартирования.
Обычно судмедэксперту и без активного вмешательства всё бывает ясно — профессиональный опыт, наработанный годами, не разбазарить, не пропить, не прокурить. Контрольные надрезы по синюшному телу эскулап всё-таки произведёт. Так положено.
Выводы, причинно-следственные связи в обязательном порядке отметит в гроссбухе и даже компьютер здесь не в помощь. На века, словно в камне топором будет вырублено, что объективные причины породили бесстрастный результат с печальными последствиями. Кто бы спорил.
В современной жизни всё поставлено на поток, время — деньги. Поэтому никто канителиться не будет. Ответственные и не брезгливые калымщики — вольнонаёмные личности обмоют, подсушат от влаги, оденут в соответствии с ритуалом в цивильную одежду, обуют в картонные ботинки и положат увядший кокон на сохранение в ячейку холодильника.

Прощание с близким человеком всегда очень сложное и эмоционально насыщенное событие. Похороны — не просто ритуал, это возможность выразить свою скорбь и почтить память ушедшего. Многие ритуальные агентства сейчас имеют свои траурные залы для сакраментальных прощаний. И здесь тоже всё, как всегда.
Некоторые придут на похороны, чтобы почтить память и ещё раз утвердиться в точке невозврата. Кое-кто даже изменит личные планы и попросится, чтобы отпустили с работы. Пусть будет так, ведь их совестливые души будут проводить параллели не в свою пользу, если не случится сходить на непреднамеренное прощание.
Отдельно отмечу тех, кого можно отнести к «малодушной сволочи». В отличие от живого, от усопшего уже не получить важных бонусов. Насквозь фальшивых, двуличных тоже наберётся немало и причины одни и те же: «нездоровится», «машина сломалась», «на работе замениться некем», «голова болит», «боюсь покойников…»
Кому положено или особо переживающие принесут традиционные венки «от группы товарищей», «от одноклассников», «от друзей». Стоит приметить, что слов «директор», «президент», «управляющий», «начальник отдела» серебром на лентах написано не будет. У Создателя все равны — имя и отчество, фамилия. А цветочки-то что? И с ними тоже традиционно — в букетиках красных гвоздик обязательно чётное количество.
Если народ всё-таки соберётся, некоторые напоследок скажут прощальные речи. Но это будет не искренне: грустно и натянуто, через силу, без привычной расслабленности. Некоторые всплакнут. Большинство после прощания разъедется по домам и только самые близкие, преданные идеям когда-то живого человека, усядутся в катафалк и тронутся в сторону городского кладбища.
Там тоже будет всё в порядке. Трезвые и молчаливые копальщики могил приготовят последнее пристанище аккурат ко времени, останется только по традиции бросить в яму несколько горстей земли.
Организаторы подсуетятся и над свежим холмиком разольют по стопочке беленькой — это обязательно, надо же помянуть. Закусывать придется румяной выпечкой — тоже обычаи. Если пути-дорожки приведут в недорогую кафешку, здесь будет тоже без изысков. Немногословно, печально и не пьяно. Как говорится, простились, и на том спасибо.

Чуть позже, уже после Сорокового дня, одежда, которую носил бывший человек и не доносил, в большей своей части, будет отдана малознакомым людям. Это потому, что для друзей знакомые вещи навевают мысли о скоротечности жизни, ведь хозяин тряпья примерно в одном возрасте с одаряемыми, или кореша имеют аналогичные болячки.
Лучшее из гардероба будет презентовано или продано, или сожжено на малохольно тлеющем костре возле садоогородной грядки. Мусорка во дворе тоже в помощь. Некоторые пустят лоскуты одежды по шустрым потокам соседней, малознакомой речушки — не жалко, опять же так положено.
В ближайшем, обозримом будущем книги, сформировавшие характер, ранее нужные, сейчас бесполезные гаджеты, технические штучки-дрючки, девайсы, коллекции увлекательных предметов, любимые игры, обыденный спортинвентарь, бытовые механизмы, инструменты, музыкальная аппаратура, дорогие вещи, ювелирка теперь окажутся в чужих руках и будут принадлежать уже другим людям. И чего тут ерепениться, канитель разводить — пусть служат человечеству. Хотя немного обидно, конечно.
И ещё по части производственных, коммерческих или чиновничьих обязанностей. Не стоит неистово сопротивляться текущему положению дел. Вакансию после несчастья, начальники без сожалений заменят на работе — ничего личного, только бизнес. Благие и перспективные начинания, возможно, получат продолжение или будут забыты навсегда, без малейших возможностей на реанимацию.
Кто-то с точно таким же умозрительным, творческим, физическим потенциалом и не худшими возможностями займёт опустевшее место в жизненном пространстве, предназначенном для далеко не счастливого существования или перспективного созидания. Как говорится в мудрой присказке: «Свято место пусто не бывает».

В большинстве случаев уход совершается незапланированно, и родственники вступят в конкурентную схватку по разделу наследства. Здесь в полной мере проявятся низменные похоти человека. Кому-то достанутся квадратные метры жилплощади, кто-то огребёт в задел изнурительным трудом возделанные загородные «роскошества», автомобиль на ходу — предел мечтаний для обывателя.
Но будут в родстве и такие, кто в наследство получит дырку от бублика. Опять же обида на весь белый свет будет грызть человека до последних дней существования, а ведь камнем преткновения в судьбе недотёпы получилось стать именно персональному виновнику радикальных преобразований.
Эх, надо было раньше обдумывать пути отхода. Хотя горевать тоже не стоит, даже великие в противоречивых метаниях зачастую придерживаются дискуссионных постулатов: не ты первый, не ты последний в цепочке случайностей.

По заведённому порядку добрые друзья, может быть, даже коллеги по экстремальным видам отдыха: банно-развлекательным, рыбалке-охоте, клубно-дискотечным, в конце концов «мармеладным» и т.д. от всего сердца всплакнут в течение нескольких часов после похорон, допускается даже, что будут искренне горевать в течение нескольких дней.
Скорее всего, глубокие переживания по случаю отсутствия близкой личности в повседневной суете будут продолжаться неделю-другую. В те же сроки удачно вписывается и Девятый день. Вполне может статься, что дружественно-родственная урбанистическая агломерация в едином порыве опустошит за упокой полулитру-другую и даже не одну — так положено у русских людей.
Но рано или поздно жизнь возьмёт своё и до боли знакомые физиономии подобреют, рты растянутся в традиционных улыбках — хорошие, добрые, умные и мировые физлица вновь непринуждённо засмеются.   
Домашние животные, которых беззаветно и бескорыстно любил герой дня, совершенно искренне привыкнут к новым хозяевам. Будут ли чтить и помнить, шестым чувством подглядывая за горизонт — неведомо, всё равно не скажут. Чем дальше, тем больше будут лежать невидящим взором глядя в одну точку. И многозначительно помалкивать…
Кстати фотографии, считавшиеся вечными, некоторое время будут висеть на стене, стоять в шкафу за стеклом. Но рано или поздно, даже не прикрыв газеткой, выцветших свидетелей прошлых дел положат куда подальше на мебельную верхотуру. В крайнем случае, их участь хранения в дальнем, невостребованном складском ящике. 
Кто-то другой неизвестный или же ранее страждущий человек усядется в любимое хозяйское кресло смотреть телевизор. У него не заржавеет уютно расположиться на боготворимом диване. Сакральное место возле компьютера будет освоено им в кратчайшие сроки.
Кто-то вроде бы ненароком, невзначай займет козырное место за кухонным столом, в руки возьмёт ту самую мил-сердечную чайную кружку, подаренную на юбилей когда-то горячо желанным человеком.

Для простых людей терять кого-то из близких безвозвратно — это безумно тягостно, впору на стенку лезть. Хоть криком кричи — белый свет не мил. Пока не отболит, удручающую потерянность и пустоту не заполнить ничем. Хочется спрятаться, закрывшись от всего мира и всего мало-мальски напоминающего радужные краски продолжающегося праздника жизни. 
Можно было бы сказать: «Поплачь и станет легче, ведь слёзы — это реки благих желаний». Но легче не станет, испытано неоднократно. Даже слёз не будет, возможно, высохнет всё влажно-солёное до мышечного нутряка.
Со смертью близкого будто умирает часть животворящей аорты, кусочек сердца, когда-то отданного близким в пользование со всей искренностью. Эпоха взаимностей, альянс общих интересов с ужасающей неизбежностью закончится.
Только и свету в окошке, что вторая половинка блеснёт мокрыми глазами при оплавленной свечке возле зеркала, укрытого дешёвым, вафельным полотенцем. Многие тысячи слов о жемчужной любви уже не сказать. Но с посланниками от центральной фигуры унылого биеннале пережить драму будет легче… Ведь Ангелы летят высоко…
— Летим высоко… 
Влачить существование с этой болью станет настолько невыносимо, что между сухожилий всё лучшее замрёт от мертвецкого холода. Или замерзнет. Или наоборот — остынет, отпустит возле миокарда. Иногда проще не чувствовать ничего, чем ощущать, как бередит душу, саднит вершина чувственного айсберга.
Потому и слёз нет. И вольготно не становится. И в этот момент неизвестно и непонятно, станет ли когда-нибудь и хорошо, и легко, и в какой такой час «Х» полной грудью вздохнуть захочется.

Никто не спорит, что жизнь удивительным образом переплетена совершенно неожиданными метаморфозами. Чем дальше, тем меньше драмы в событиях, связанных с уходом не простившейся персоны. На Сороковой день чувства улягутся, редко кто приложит платочек к уголкам раскрасневшихся глаз.
Суета-сует неизбежно возьмёт власть над свидетелями происшедших дел и практически полностью овладеет их чувствами, снивелировав остроту ощущений. Нельзя же страдать всю оставшуюся жизнь.
Вон и лето цвета ивы — зеленое, красивое. И небо цвета счастья — огромное, лазурное. И практически неуловимое чувство высшей радости чуть ли не в руках. И солнце, как никогда кстати, — цвета большой любви, золотом расшитое. 
Чуть позже упорхнувший лёгкой бабочкой бывший станет только для некоторых, небезразличных людей далёким воспоминанием. На этом уникальная хронология его планово закончится. В народе, среди когда-то себе подобных, благополучная или беспутная биография точно завершится.
В новой ипостаси, в иной реальности, в жизни после смерти обнулённая история птицей Фениксом устремится к истокам мироздания.
Жизнь земная, где имелась возможность двигаться телом, когда придавались значение вещам, которые имелись на просторах отчего дома, потеряют фундаментальный смысл или прикладное значение.
Исчезнут красота фигуристой плоти, болячки рассосутся, глазки уже никогда не восстановят свою первоначальную зоркость. Имя, фамилия, имущество, кредиты, рабочая должность, банковский счёт, все дензнаки и банковские карты потеряют свою актуальность. Автомобиль, квартира, посаженные деревья в саду, Почётные грамоты и Благодарности, которыми наградило общество, друзья и подруги, семья и домочадцы, дети, внуки — всё это невостребованным грузом бесследно перемелется во времени и пространстве…

Вот мы и пришли потихоньку к завершению философских размышлений. Совершеннейший факт, что из плотской жизни невозможно забрать в попутчики материальные ценности, да и карманами виртуальное создание не обеспечено.
Среди мышиной возни никчёмностей, вокруг фейерверков и праздничных серпантинов, в обстановке унылой суеты трудовых будней, никто и не вспоминал о меркантильной составляющей отхожего промысла жизнедеятельности. Даже мысль не шевельнулась припасти на дальнюю дорожку железом обитые сундуки, кожаные чемоданы, хайтэковские рюкзаки.
В совершенно новом, необычном существовании будет востребована только харизматичная душа. Всё, что с течением неуёмного житья-бытья вложено в энергетическую харизму своего «Я» останется в надзвёздных куполах. И цена от Создателя — это уровень мыслительного совершенства, уютно расположившемся среди извилин в килограмме серого вещества за надлобной костью, называемого в народе разумом.   
Можно бесконечно скулить или скучать по прошлому, но свершившийся факт не приостановит потоки эволюции, жизнь с удовольствием продолжится и без означенной самолюбивой персоны. Все удивительным образом переплетённые биографические особенности вне прихотей или состраданий будут низложены без шансов повторения пройденного.
В фаворе окажутся не менее эгоистичные люди, которые тоже нужны друг другу и, как ни странно, таковых полным-полно в округе. Им-то уж точно нельзя оставаться в прошлом, ведь абсолютно каждый обязан быть востребованным в настоящем…
Ну вот и всё о надзвёздных куполах и дорогах к ним ведущим, освещаемых солнцем цвета большой любви, золотом расшитым.

Подытожив, напоследок оставим в плюсе рекомендательные пожелания венцам творения: будьте бесстрашны в стремлении к тому, что зажигает вашу душу. Живите, дерзайте и пробуйте, всё лучшее — впереди!

Вроде бы ничего не изменилось в подсолнечном мире, однако…
С Ангелами легко и летят они высоко…
— Летим высоко…

С праздником, Великая Страна. С Днём города, Ижевск.
12 июня 2025 года