Тревожность

   

               Тревожность 


Тореадор, рыдающий над грудью им убиенного огромного быка,
страдает искренне к нему большой любовью..., а пока, он сожалеет о
содеянном поступке…,
Что называется работой в мясорубке и быть кудесником для подготовки
шашлыков, мясных разделочных и упаковочных цехов…,
Где смысл бессмысленно отрезанных хвостов теряет логику всех
жертвоприношений во имя упомянутой любви…

Но что-то не сошлось в любви и смерти, которые смеются над тобой,
Рисуя мир дальнейших испытаний и абсолютных недопониманий,
Зачем любить, чтоб после умереть, ну а потом вернуться, оглянувшись…
на весь свой путь, и снова умереть во имя бесконечных возвращений,         
Чтобы любить и снова умирать…, в тревожности своей осознавать
нелепость кем-то созданного мира и хитроумность безысходности
основ…

Пить время ведрами, рекАми запивать и, наслаждаясь призрачностью
счастья, о том, что происходит рассуждать, смирившись с
неизбежностью участья в чужом театре скоростных ролей,
Где безгранично любят, много говорят и умирают все в границах
сцены…,
Чтоб снова повторять жестокие уроки святой любви иль
не святого безразличья для удовлетворенья «царского» величья, что
распирает чьи-то животы в помпезности уже отрезанных хвостов…

Держа в спине изогнутое жало, лежат в любви раздавленные пчелы,
укрывшись крыльями и лепестками одеяла, напоминают старо верные
иконы, что в перламутре избегают лунный свет, предпочитая
ультрафиолет…

Так велики пчелиные «могилы», что некому их в поле закопать… и
некому их медом отмывать и отпевать любовными стихами,
Для продолженья жизни всех цветов, акаций и фруктовости садов…
Для всех, кто любит пчел, пока они летают и собирают время для часов
придуманных какими-то людьми…
            
Застывших мумий разнобой, любовных писем радужный покой,
патрульный ветер пробует на вкус прекрасных, лучезарных, умных Муз, 
Где камень мертв, но он еще живой, где фразы о любви живы на веки, но
нажимают на ресницы и на веки
И провожают в пустоту красивых фраз, чтобы вдохнуть любви последний раз,
целуя смерть в прозрачные глаза…


И с безупречностью смертельных разъяснений для поколений-
жертвоприношений и постоянным возвышением себя
В тревожности пустующих пустот…