Судьба дикого гуся - подранка. Глава. 62 Роман

Глава. 62                Время пробуждения природы.


Иногда удача предупреждает стуком о своём приходе, но в большинстве случаев она подкрадывается исподтишка, а затем также незаметно ускользает.

Дуг Ларсон — американский обозреватель и редактор.


На грязных дорогах и тропинках у Викторова покоса чётко отпечатывались следы проходящих зверей. Вот прошёл крупный медведь: отпечатки больших лап с длинными когтями были глубоко вмяты в глину у Камышевки.

По пути он разворошил два придорожных муравейника у силосных ям, полакомившись муравьями, слизывал их со своих лап.

Проходя у старой пихты, он поднялся на задние лапы, а острые когти передних глубоко вонзил в кору и рванул вниз – на мягкой пихтовой коре остался след - метка.

Эта метка стала наглядным напоминанием другим собратьям - медведям, что территория занята, а также о исполинском росте, могучей силе и остроте когтей её хозяина.

Прошло по таёжной тропинке у Дальнего Кульстана стадо косуль, оставив на грязи характерные следы, так похожие на следы домашних овец.

Барсук вблизи местечка «Тёплый» ключ отпечатал на пригретом солнцем пригорке свои когтистые лапы.

Могучий лось в два шага перешёл дорогу у Викторова покоса, глубоко оставив следы огромных копыт.

Бурная владычица весна, наконец - то полностью отвоевала у суровой зимы широкие сибирские просторы. Весна – красна в разгаре.

У Камышевки справа и слева весело журчали ручьи. Пахло прелой, сырой прошлогодней листвы и землёй. Тихо - тихо в утреннем лесу, только лист прошлогодний с ветки падал тонким жалобным стоном.

С утра бекас в небо поднялся. Бекас - барашек. Забрался он высоко - высоко и камушком вниз падал ! Короткий хвост у него растопыркой, как веер, и перышки в хвосте гудели.

Не то жужжали, не то блеели ! А вот и журавли проснулись на болоте Камышевке !

Сначала один как - то нехотя заголосил, спросонья.
Потом к нему другой пристал, потом третий, и разом вся большая стая дружно запричитала, закричала радостно, встречая рассвет нового дня.

Стая кряковых уток с криками:
- Кря ! Кря ! Кря ! – приземлилась на водную гладь Долгого озера в Татарке.
А журавли без перерыва голосили - курлыкали. Светлее стало.

Туман, будто густое молоко пришёл в движение зашевелился как маленький грудничёк спросонья...

На Викторовом покосе на макушке высокой берёзы чуфыкнул одинокий тетерев:
-  Чуф – ф – ф !… Чуф – ф - фшыть !…

Ему ответили собратья в соседнем подлеске. Из ближайших кустов выскользнул большой косач.
- Чуф – фш – ш – шыть ! Чуф – фш – ш – ш – шыть ! - зашипел он и прихлопнул тугим крылом.

Будто услышав его призыв, прилетел чёрный, стройный, на коротких ножках тетерев - межняк. Приземлился рядом с толстой елью, напыжился, забормотал.

Шею свою гнул, словно ретивый жеребец скачет, бороздя землю тугим крылом. Тёмный хвост с косицами развернул с белым подхвостьем. Вот он внезапно пригнул шею к земле и заворковал.

Вот он поднял голову чуфыкнул, а затем запрыгал. Птица не птица, конь не конь. И вдруг он помчался в сторону берёзы, где ворковал одинокий собрат маленькими, быстрыми, шажками - на ногах - коротышках.

Продолжение следует …