Странствия дураков

СТРАНСТВИЯ ДУРАКОВ В ПОЛЯХ МУДРОСТИ
Пьеса (то ли комедия, то ли трагедия)

Представим дымную таверну где-нибудь в Падуе или Флоренции, около 1480 года. За столом, среди шума, кубков с вином и объедков, спорят двое гуманистов: Лоренцо (ярый плавтианец) и Марчелло (адепт сократической мудрости).
Их диалог показывает, как Ренессанс одновременно наслаждался юмором Плавта и боготворил мудрость Сократа, не всегда находя между ними согласие…

ЛОРЕНЦО:
(Стучит кубком по столу, проливая вино на испанский плащ)
Марчелло, друг мой! Опять ты уставился в потолок, будто истину ищешь? Выпей! Жизнь – комедия, а лучший ее учитель – Плавт! Его пьесы – как это вино: крепкие, веселые, земные! Где твой кумир так за сердце взял, как хитрый раб из "Философа без штанов"? Помнишь, как он "философию" продавал, чтобы влюбленного балбеса с гетерой свести? Ха! Вот она, humana vita во всей красе!

МАРЧЕЛЛО:
(Отодвигает кубок, с достоинством поправляя римскую тогу)
Vinum veritatem, Лоренцо? Вино открывает уста, но не разум. Хитрый раб Давн – лишь тень подлинного слуги Мудрости. Взгляни на Сократоса из "Энхиридиона"! Там есть раб? Нет! Его даймонион – внутренний голос! Он не мошенничал с "принцессами индийскими", а стоял перед Калликлом и говорил: "Истинная сила – в разуме и справедливости!" Разве не это virtus, о которой твердил Цицерон? Твой Плавт смешит живот, а Сократ – пробуждает душу!

ЛОРЕНЦО:
(Хватает кусок хлеба, жестикулируя перед носом Марчелло)
Пробуждает? Да он усыпляет своими вопросами! "Что есть благо?" – бормочет твой Сократос, пока Давн действует! Действие, Марчелло! Интрига! Любовь! Помнишь сцену в таверне из "Хрисиса" Пикколомини? Там кипит жизнь: гетера поет, глупец тратит наследство, раб хитрит! А что у твоего Сократоса? Споры с властями да... чаша цикуты! Величественно? Может быть. Но где радость? Где смех? Твой "Энхиридион" – это проповедь. А "Хрисис" и "Философ без штанов" – праздник жизни!

МАРЧЕЛЛО:
(Озадаченно)
Ну-ка, напомни мне комедию нашего папы…

ЛОРЕНЦО:
Да вот же она! (Достает ворох бумаг)
Комедия в стиле Плавта «Хрисис». Не шедевр, конечно... но что ты хочешь от папы?


Действующие лица:

ЕЛИСЕЙ: Отец. Добрый, милосердный, но строгий вначале.
 
МАНАССИЯ: Младший сын. Легкомысленный, жаждущий удовольствий, раскаивающийся в конце.

ИСАВР: Старший сын. Трудолюбивый, честный, но завистливый и негибкий.
 
СИРО: Хитрый, лукавый раб младшего сына.

ХРИСИС: Красивая, но корыстная гетера, живущая в «дальней стране».

ГНАФОН: Паразит, прихлебатель, льстец. Сопровождает младшего сына в кутежах.

ПАВЛИН: Раб старшего сына. Простоват, верен хозяину.

ХОР: Соседи, слуги (могут комментировать действие).


Место действия:
Богатый дом Елисея и его владения;
таверна в «дальней стране» во втором Акте.


ПРОЛОГ
Появляется ХОР, обращаясь к зрителям.

ХОР:
Здравствуйте, почтенные граждане!
Сегодня пред вами разыграется
Не басня древняя, а притча, всем ведомая ныне!
О двух сынах отцовских и о любви безграничной.
Здесь будет и глупость юная, и гнев старшинства,
И милосердие, что затмевает любую неправду.
Младший сын, Манассия, – ума неразумного дитя,
Возжелал свободы ложной от отцовского крова.
Старший, Исавр, – труженик, но сердцем суров.
А раб Сиро... о, Сиро! Хитрейший из слуг!
Он умудрится и тут запутать все нити.
А Хрисис... Ооо! Златокудрая гибель юнца!
Так смотрите же, слушайте, смейтесь и думайте!


АКТ I. Просьба и отъезд

Сцена 1. Двор дома Елисея.

МАНАССИЯ: (Падая на колени)
Отец! Дни мои в тени твоей крыши тяжки!
Дай мне часть имения, что причиталась бы ныне!
Хочу я вкусить жизни, покуда я молод!

ИСАВР: (Вскрикивая)
Безумец! Ты слышишь, отец? Он просит наследства,
Как будто ты умер! Нет в нем ни стыда, ни рассудка!

ЕЛИСЕЙ: (Грустно)
Сын мой... зачем спешишь ты? Имение цело.
Трудись здесь с братом, расти в благодати.

МАНАССИЯ: (Настойчиво)
Нет, нет! Дай мне долю! Клянусь, не вернусь я,
Пока не познаю мира! Дай долю, отец, отпусти!

ЕЛИСЕЙ: (Тяжело вздыхая)
Пусть будет по воле твоей. Сиро! Павлин!
Отмерьте ему третью часть имения. (Уходит, печалясь).

ИСАВР: (Кричит вслед Манассии)
Иди же! Пропей, проиграй все с блудницами!
Увидишь, свиньи тебя примут радушней отца!

Манассия гордо удаляется.

Сцена 2. Тот же двор. Появляется СИРО, неся узел.

СИРО: (Оглядываясь, потирая руки)
Ну вот и свершилось! Молодой сорванец
Рванул на свободу! А я, старый Сиро,
Как тень его верная! Ха! «Свобода»!
Ключ от нее – в кошельке толстопузом!
Нам светит разгул! Гнафон! Эй, паразит!

Появляется ГНАФОН, жуя.

ГНАФОН: Я здесь, о щедрейший Манассия!.. Ой, Сиро!
Это ты? А где наш фонтанирующий источник благ?

СИРО: Собирай манатки, толстяк! Мы в дорогу!
В страну, где вино льется рекой, а девушки – слаще меда!
И главная там – Хрисис, Златокудрая пчелка!
Ее благосклонность – дороже царства! Ха-ха!

ГНАФОН: (Облизываясь)
Хрисис! Слыхал! Говорят, поцелуй ее – как амброзия!
А взгляд – золото чистейшей пробы!

СИРО: (Хихикая)
Да уж! А кошелек наш – ключ к ее сердцу! Ну, пошли!

Уходят, предвкушая удовольствия.


АКТ II. Кутеж и Падение

Сцена 1. Таверна в «дальней стране». Шум, музыка. МАНАССИЯ, СИРО, ГНАФОН пируют. ХРИСИС рядом с Манассией

ХРИСИС: (Льстиво, поправляя Манассии венок)
О мой щедрейший Адонис! Твое вино –
Нектар! Твои дары – сиянье солнца!
Еще кувшин! Спойте все в честь Манассии!

Все поют похабную песню. Сиро разливает вино.

МАНАССИЯ: (Затуманенным взором)
Хрисис... Ты прекрасна... Всё мое – твоё!
Сиро! Дай ей... дай ей эти браслеты! Все!

СИРО: (Доставая из ларца)
Вот, о дивная Хрисис! Истинный перл Востока!
(Шепчет Манассии) Юноша, полегче! Казна-то тает...

ГНАФОН: (Набивая рот)
Тает? Ха! Река щедрости неиссякаема!
Манассия – сам Плутос! Еще жаркого!

ХРИСИС: (Берет браслеты, целует Манассию в щеку)
О мой герой! Твоя любовь – моя жизнь!
(Шепотом злобно Сиро) Скажи этому моту: скоро конец золотому дождю.

СИРО: (Кивнув Хрисис, громко) Гнафон! Не пора ли умерить пыл? Деньги... они, знаешь…

МАНАССИЯ: (Машет рукой) Деньги? Ерунда! Веселись, Сиро! Всё – моей Хрисис!

СИРО: Аааа! Пропадай же, юноша!  Чужую голову тебе не приставишь.
Сцена 2. (Та же таверна, позже. Видны следы разорения. Пустые кувшины. Голодный ГНАФОН копается в углу. Манассия в рваной одежде).

МАНАССИЯ: (Жалобно)
Хрисис! Любовь моя! Дай хоть кусок хлеба!
ХРИСИС: (Холодно, поправляя прическу)
Хлеб? Ха! Твой кошелек пуст, как твоя голова!
Сиро! Гнафон! Вышвырните этого оборванца!
Где мои браслеты? Пропил? Подавись!

СИРО: (Притворно скорбно)
О юноша! Я ж предупреждал! Теперь Хрисис
Ласкает нового щедрого осла. А нас...
Нас ждет работа у свиней, коль повезет!

ГНАФОН: (Хнычет) Свиньи? А что они едят? Желуди? Я голоден! Я хочу желуди!

МАНАССИЯ: (Ударяя себя в грудь)
Рабы отцовские едят досыта!
А я... я страдаю от голода! Ем свиной корм...
Грехи мои тяжки! Вернусь к отцу! Скажу:
«Согрешил я пред небом и пред тобою!
Недостоин зваться сыном! Возьми меня рабом!»

СИРО: (Подмигивая Гнафону)
Ну вот, прозрел наконец! Пора в путь!
(К Манассии) Давай, юноша, кайся! А мы... мы найдем путь обратно!


АКТ III. Возвращение и прощение

Сцена 1. Дорога к дому отца. МАНАССИЯ, оборванный, босой. СИРО и ГНАФОН чуть поодаль, тоже в лохмотьях.

МАНАССИЯ: (В изнеможении)
Далеко ли еще, Сиро? Ноги не слушаются.
Страшусь взора отца... Примет ли?

СИРО: (Бодро, хотя сам еле идет)
Иди, иди! Помни свою речь: «Я недостоин... рабом...»
А там... отец твой – не камень! Простит. Увидишь!

ГНАФОН: (Ноет) Рабом? А я? Я есть хочу! У свиней хоть желуди...

МАНАССИЯ: Молчи, пиявка! Вот уж и дом... О, отец!..

Сцена 2. Двор дома Елисея. ЕЛИСЕЙ стоит на возвышении, смотрит вдаль.

ЕЛИСЕЙ: (Прислонившись к посоху)
Каждый день гляжу я на дорогу...
Сын мой... Манассия... Где же ты?
(Вдруг вскрикивает, прикрыв глаза рукой)
Призрак?.. Нет! Это он! Облик его... изможден!
Рваньё! Босой! Сын мой! Любовь моя!

Срывается с места, бежит навстречу, забыв о достоинстве.

МАНАССИЯ: (Падая на колени в пыль)
Отец! Согрешил я пред небом и пред тобою!
Недостоин зваться сыном твоим! Возьми...

ЕЛИСЕЙ: (Обнимая его, плача)
Сын мой! Сын мой вернулся! Мертв был – и ожил.
Пропадал – и нашелся. Эй, слуги!!
(Появляются слуги)
Скорее! Лучшую одежду – ему!
Перстень на руку! Сандалии на ноги!
Зарежьте откормленного теленка! Пируем!

СИРО: (Толкая Гнафона, довольный)
Ну? Говорил я тебе! Пронесло! Телятина! Ура!

ГНАФОН: (Ликуя) Телятина! Слышишь, Сиро? Жирная телятина!
Ура! Ура! Ура! (Танцует).


АКТ IV. Ревность и наставление

Сцена 1. Поле. ИСАВР работает. ПАВЛИН подбегает к нему.

ПАВЛИН: Господин! Господин Исавр! Новость!
Брат твой, Манассия, вернулся!
Отец зарезал откормленного теленка!
Пируют! Музыка! Веселье!

ИСАВР: (Швыряет мотыгу)
Что?! Вернулся? Этот мот? Этот позор семьи?
А я? Я годы пахал, сеял, берег!
Ни козленка мне! Ни пирушки! (Гневно идет к дому).
Что за хрень?!

Сцена 2. Двор дома. Пирующие ЕЛИСЕЙ с МАНАССИЕЙ. ИСАВР врывается во двор.

ИСАВР: (Громко, не подходя)
Отец! Что это значит?! Я служил тебе
Верой, правдой, не преступал приказа!
Никогда козленка ты мне не дал,
Чтоб с друзьями повеселиться!
А этот! Растратчик имения…
Пропил всё с блудницами!
(Указывает на Хрисис, которая скромно стоит в стороне с Сиро и Гнафоном, теперь одетыми в ливреи слуг времен Пикколомини).
Вернулся – и ты закалываешь теленка?!

ЕЛИСЕЙ: (В расшитом золотом камзоле. Подходит к Исавру, кладет руку на плечо)
Сын мой... ты всегда со мною. Всё мое – твое.
Но разве не должно нам радоваться?
Брат твой был мертв – и ожил! Пропадал – и нашелся!
Любовь и прощение – выше справедливости счетов.
Иди же, раздели с нами радость!

Исавр стоит, смущенный и недовольный, но гнев спадает. Елисей берет его за руку, ведет к столу. Манассия робко смотрит на брата.

СИРО: (Толкая Гнафона, указывая на Исавра)
Видишь? Старший брат... с кислым лицом.

ГНАФОН: (Жуя) Зато телятина была сладкая! Ты гений, Сиро!

ХРИСИС: (Тихо Сиро) А меня... меня здесь оставят? В передней?

СИРО: (Ухмыляясь) Молчи, Златокудрая! Иди, работай! Тебе ли роптать?
Может, и тебя простят... со временем. Ха-ха-ха!

Все садятся за стол. Музыка играет тише. Елисей смотрит на сыновей – одного кающегося, другого смиряющего свою ревность.


ЭПИЛОГ
(Появляется ХОР или СИРО, обращаясь к зрителям)

ХОР/СИРО:
Вот и финал! Комедия сыграна!
Младший блудный – в отчий дом возвращен.
Старший ревнивый – смириться принужден.
Отец прощающий – всех нас судья.
А Хрисис? Златокудрая плутовка!
Теперь моет посуду! Таковы уж порядки.
Мораль же проста, почтенные зрители:
Любовь отца глубже, чем гнев справедливый,
А путь домой открыт, покуда мы дышим!
Смейтесь над глупостью, плачьте о падших,
Но помните: прощение – высшая мудрость!

Занавес


ЛОРЕНЦО:
Вот видишь! Всё закончилось к всеобщей радости!

МАРЧЕЛЛО:
(Поднимает палец, глаза горят)
Радость? Где же здесь радость? Истинная радость – в познании! В победе духа над глупостью и тиранией! Разве не ликовал Хор в конце "Энхиридиона", провозглашая: "Истина сильнее смерти!"? Твой "праздник жизни" – это пир Сима и Каллия в "Философе без штанов" – где глупец плачет, гетера меняет покровителя, а мудреца тащат за ухо! Где тут торжество разума? Где свет истины?  Тьфу! Это не жизнь, Лоренцо, это ее карикатура! Пикколомини ловко рисует человеческую глупость. Сократ же учил превзойти ее! Не забыл еще? Вот лучше послушай!


"ЭНХИРИДИОН, или Странствия Сократоса"


Действующие лица:

СОКРАТОС: Бедный афинский философ, босой, в простом трибоне (плаще). Говорит иронично, задает коварные вопросы.

ГАУКЛИД ("Шут"): Верный, но простоватый ученик. Искренний, но часто не понимает учителя.

КРИТИЙ Младший: Богатый аристократ, честолюбивый политик, позер.

АНФИСА ("Цветущая"): Гетера, известная красотой и цинизмом. Позже раскаивается.

КАЛЛИКЛ: Влиятельный оратор и политик, циник, верит в право сильного.

МЕЛЕТ: Поэт, завистливый и мстительный доносчик.

ХОР АФИНСКИХ ГРАЖДАН: Комментирует действие, выражает мнение толпы – то восхищается, то осуждает.

Место действия:
Афины: Агора (рыночная площадь), Дельфийский храм (условно), дом Калликла, суд.


ПРОЛОГ

Появляется ХОР. Торговцы тихо беседуют друг с другом.

ХОР:
О, Афины! Матерь мудрости и сплетен!
Где Платон мыслит, а толпа судачит!
Сегодня предстанет пред вами не герой,
Не царь, не полководец в пышных латах,
А босой чудак, зовущийся Сократос.
Он ходит меж лавок, вопрошает, смущает,
Твердит, что знает, что ничего не знает,
Что богатство – тлен, а добродетель – клад.
Одни смеются, другие в ярость входят,
Третьи… задумываются. Смотрите же,
Как правду простую, что всем нам известна,
Но забыта в суете, он напоминает вновь!
Комедия? Трагедия? Судите сами!


АКТ I. Призвание и искушение

Сцена 1. Агора. Шум торговцев. СОКРАТОС беседует с рыбаком. ГАУКЛИД спит на ступенях.

СОКРАТОС: (Рыбаку)
Скажи, друг, что есть благо? Улов обильный?

РЫБАК: (Недовольно)
Благо? Когда сеть полна, а шторма нет!

СОКРАТОС:
А если сеть пуста, а душа спокойна?

РЫБАК: (Пожимая плечами)
Душа? Кальмар жареный – вот благо!

Уходит. Появляется КРИТИЙ в богатой хламиде, с рабами.

КРИТИЙ: (Громко, позируя)
О, Сократос! Бедняга! Всё с нищими?
Слушай: я молод, богат, умен (как все думают!).
Хочу стать совершенным. Что мне делать?

СОКРАТОС: (Смотрит на него)
Совершенным? Прекрасно! Но сперва ответь:
Что есть совершенство? Красота? Богатство? Власть?

КРИТИЙ:
– Всё это вместе! Жить в роскоши, повелевать!

СОКРАТОС:
– А душа твоя? Голодна ли она?
Продай все, что имеешь, раздай бедным –
Будет тебе сокровище внутри!
Пойди за мной! Познаем истину вместе!

КРИТИЙ: (Смеется)
Продать? Раздать? Ха-ха-ха!
Ты шутишь, философ!
Мои поместья, рабы, вина? Ну уж нет!

Уходит с важным видом.

ГАУКЛИД: (Просыпаясь)
Учитель! Он ушел? Эх, жаль! Богатый был бы ученик! Нам бы на обед…

СОКРАТОС: (Грустно улыбаясь)
Гауклид, Гауклид… Легче верблюду… прости, ослу!.. пройти в игольное ушко,
Чем богачу войти в царство Разума.

ХОР:
Смотрите! Богач отверг призыв!
Смешон Сократос? Или мудр?
Один твердит: "Продай добро!"
Другой кричит: "Безумец! Нет!"
Кто ж прав? Афины, рассудите!

Сцена 2. У Дельфийского храма. АНФИСА в роскошных одеждах за столом, окружена поклонниками.

АНФИСА: (Насмешливо)
О, Сократос! Говорят, ты ищешь истину меж пыльных свитков и босоногих дураков! Не здесь ли она? (Указывает на себя, смеется).

ПОКЛОННИКИ: (Хохочут)
Истина в красоте Анфисы! В ее лоне! В ее ласках!

СОКРАТОС: (Подходит спокойно)
Анфиса! Твоя красота – дар богов. Но скажи: счастлива ли твоя душа?
Не пуста ли она, как этот кубок? (Берет пустой кубок со стола).

АНФИСА: (Внезапно серьезнея, отмахиваясь от поклонников)
Молчи! Что тебе до моей души? Ты, нищий…

СОКРАТОС: (Тихо)
Потому что и твоя душа жаждет света. Она устала от этой позолоты. Кто без греха? (Смотрит на ее поклонников). Пусть первый бросит в тебя камень!

Поклонники смущенно отводят глаза, отходят. Анфиса сидит одна.

АНФИСА: (Тихо, со слезами)
Никто… Никто не бросил…

СОКРАТОС:
И я не осуждаю. Иди. Живи иначе. Заботься о душе. Твоя красота обретет истинный смысл.
Анфиса молча сбрасывает дорогие украшения на стол, уходит. Гауклид подбирает их, глаза круглые.

ГАУКЛИД:
Учитель! Золото! Мы богаты!

СОКРАТОС:
Оставь, Гауклид. Это – цепи, которые она сбросила. Истинное богатство – ее свободная душа. Раздай это нищим.

ХОР:
О чудо! Гетера раскаялась!
Красавица презрела злато!
Сократос словом души коснулся!
Он маг? Философ? Или… опасен?

Занавес


Акт II. Испытание властью

Сцена 1. Дом КАЛЛИКЛА. Роскошный стол. КАЛЛИКЛ пирует с друзьями. СОКРАТОС приведен ими  как "диковинка".

КАЛЛИКЛ: (Снисходительно)
А, Сократос! "Знаток души"! Развлеки нас! В чем твоя мудрость? В отрицании удобств? В босых ногах?

СОКРАТОС:
Мудрость, Калликл, в познании самого себя. А власть твоя… истинна ли она?

КАЛЛИКЛ:
Власть сильна! Сильный повелевает слабым – закон природы! Твои речи о "добродетели" – химеры для толпы…

СОКРАТОС:
А если сильный ошибается? Если его сила – лишь в золоте и мечах стражников? Истинная сила – в разуме и справедливости. Кто из нас служит Афинам лучше: ты, пирующий, или я, бродящий по агоре и пробуждающий мысли?

КАЛЛИКЛ: (Раздраженно)
Ты сеешь смуту! Твой "разум" подрывает устои! Кто ты такой, чтобы учить меня?

СОКРАТОС:
Говорят, Дельфийский оракул назвал меня мудрейшим… лишь потому, что я знаю, что ничего не знаю. А ты, Калликл, знаешь ли ты границы своего знания?

Гости смеются. Калликл в ярости.

КАЛЛИКЛ:
Довольно! Ты надоел, софист! (К стражникам). Выведите его! И пусть его "мудрость" кормит его на агоре!

ХОР:
Власть предержащий гневен стал!
Слова Сократоса – как стрелы!
Он истину властителю изрек:
Ты слуга народа, а не господин!
Опасно, философ! Очень опасно!

Занавес


АКТ III. Суд и истина

Сцена 1. Афинский суд. Собрался народ. МЕЛЕТ обвиняет. КАЛЛИКЛ наблюдает с трибуны.

МЕЛЕТ: (Истерично)
Афиняне! Сей Сократос виновен! Он не чтит богов полиса, вводит новых демонов – "внутренне голоса"! Он развращает юношество! Учит их сомневаться в отцах, в законах, в правителях…
Его вопросы – яд! Его бедность – укор нашим святыням!

КРИТИЙ: (Выходя)
Да! Я свидетель! Он советовал мне бросить добро отцов! Подрывал устои!

АНФИСА пытается пробиться, но ее не пускают. ГАУКЛИД плачет в толпе.

СОКРАТОС: (Спокойно, к судьям)
Афиняне! Мелет обвиняет, но не доказывает. Я чту богов иначе: слушая голос совести (внутренний голом), который велит мне искать истину.
Да, я задаю вопросы. Чтобы вы задумались! Что есть добро? Что справедливость? Разве не это делает нас людьми?
Развращаю ли я юношей? Я учу их думать, а не слепо повиноваться. Что страшнее: юноша, задающий вопросы, или юноша, слепо следующий за дурным примером?
Я беден? Да. Но богат внутренне. Вы можете убить меня, но не убьете истину, которую я пытался пробудить в вас.

ХОР:
Речь его сильна и проста!
Страх ли, зависть движет судьями?
Мелет желает смерти ему!
Мудрость льется из уст философа,
Но толпа глуха…

Народ негодует. Слышатся крики: "Смерть! Смерть ему!"

Сцена 2. После вынесения приговора. Тюремная камера. ГАУКЛИД и АНФИСА пришли проститься.

ГАУКЛИД: (Рыдая)
Учитель! Несправедливо! Мы спасем тебя! Подкупим стражу! Убежим!

СОКРАТОС: (Твердо, но с нежностью)
Успокойся, Гауклид. Бегство? Это было бы признанием вины. Я жил по законам Афин. Если они осудили меня – я приму их приговор. Не бойся за меня. Заботься о своей душе. Помни всё, чему я учил.

АНФИСА: (Тихо)
Учитель… твои слова… они изменили меня. Я нашла путь. Благодарю тебя. Твоя истина не умрет никогда.

СОКРАТОС: (Улыбаясь)
Анфиса… Гауклид… Друзья мои. Смерть не страшна тому, кто жил ради истины и добра. Бойтесь не смерти, бойтесь несправедливости и душевной пустоты. Идите. Живите достойно.

Гауклид и Анфиса уходят, потрясенные. Сократос берет чашу с цикутой, поданную тюремщиком. Он смотрит на нее спокойно.

СОКРАТОС: (Про себя, глядя вдаль)
Яд! Мы должны богу смерти... А раз так, кто лучше приготовлен к этому путешествию, чем тот, кто искал истину всю жизнь? (Пьет).

Сцена медленно темнеет. Звучит только голос ХОРА.


ЭПИЛОГ

ХОР:
О Афины! Что ты сделала?
Мудрейшего казнила!
Но разве умер Сократос?
Его слова – как семена!
Взойдут в сердцах Гауклида, Анфисы,
Во всех, кто слышал призыв его:
"Познай себя! Заботься о душе!
Истина сильнее смерти!"
Так мудрость босоногого странника
Переживет мраморные статуи
И золоченые речи власти!
Помните, люди: не внешнее, но внутреннее делает человека!

Занавес


ЛОРЕНЦО:
(Смеется, разливая вино по кубкам)
Ха-ха! Это же… (Пауза) тоже карикатура! Да, то было зеркало, Марчелло! Вечное зеркало человеческой глупости, жадности и похоти! И Плавт, и наш папа держат его так, что видно все морщины! Твой Сократос в "Энхиридионе" – это идеал, прекрасная статуя в нише. И только! Но кто узнает себя в статуе? Никто не хочет быть занудой! Все узнают себя в пьяном паразите, в ворчливом Каллии, в хитром Давне! Комедия Плавта исцеляет смехом! Помнишь, как Ксантиппа вылила помои на старика? Ха! Вот оно, очищение! Вот что такое – катарсис!

МАРЧЕЛЛО:
(Хмурясь)
Очищение помоями? Per Baccho! Истинный катарсис – в осознании трагедии несправедливости и в силе духа перед лицом смерти, как у твоего Сократоса! Твой смех – как вино: согреет ненадолго. Мудрость Сократа – как огонь: согревает и освещает путь. Плавт учит нас жить среди людей, со всеми их пороками. Сократ учит нас возвыситься над ними, искать лучшее в себе! Разве не этого хотели древние? "Познай себя!" – звучит громче всех шуток твоего Давна!

ЛОРЕНЦО:
(Выпивает кубок)
Нет, Марчелло, вот послушай правдивую пьесу о Сократе!


"СОКРАТ, или Философ без штанов"

Действующие лица:

СОКРАТ: Афинский философ. Вечно бос, в дырявом плаще. Говорит загадками, вечно ищет "истину". Не замечает хаоса вокруг.

ДАВН: Хитрый раб Сократа. Весьма предприимчив, мечтает о свободе. Главный двигатель интриги.

КЛИНИЙ): Богатый юноша, влюбленный до безумия. Сын Каллия.

МЕЛИТТА: Хитрая и красивая гетера. Объект страсти Клиния. Умеет крутить мужчинами.

КАЛЛИЙ: Отец Клиния. Скупой, вспыльчивый старик. Ненавидит Сократа.

КСАНТИППА: Сварливая жена Сократа. Вечно с метлой и ведром помоев.

СИМ: Сводник, хозяин Мелитты. Жадный и трусливый.

ПАРАСИТ: Прихлебатель Клиния. Вечно голоден.

СТРАЖНИК


Место действия:
Афины. Дом Каллия, улица перед домом Сократа, таверна Сима.


ПРОЛОГ

Появляется ДАВН, обращаясь к публике.

ДАВН:
Мир вам, почтеннейшие! Давн я, раб Сократа!
Да-да, того самого, что бос и голоден,
Вещает всем подряд: "Познай себя!" да "Истину ищи!",
А сам не знает, куда пропал его ужин!
Но дело не в нем! Видите юнца вон там?
(Указывает на кулисы)
Клиний, сын Каллия – богач, дурак влюбленный!
Втюхался в гетеру Мелитту – кралю хоть куда…
Но жадную, как сводник Сим, её хозяин.
Старик Каллий грозит: "Женись на богатой! Или пеняй на себя!"
А Клиний: "Умру без Мелитты!" – ревмя ревет…
Мой господин, Сократ, болтает с ним о "доблести души".
Ха! А я придумал план! Как Мелитту стащить,
Старика одурачить, башмаки себе купить,
А Клиния с кралей свести! Но... (оглядывается)
Тссс! Ксантиппа с метлой! Берегитесь все! Начинаем!


АКТ I. Любовь, философия и пустой кошелек

Сцена 1. Улица в Афинах. СОКРАТ стоит, уставившись в небо. КЛИНИЙ мечется.

КЛИНИЙ: (Рвет на себе волосы)
Сократ! О, мудрейший! Помоги! Отец грозит,
Женить на Феогниде – рожа как амфора треснувшая!
А я люблю Мелитту! Без нее – смерть!

СОКРАТ: (Не глядя на него)
Любовь, Клиний... Это движение души к прекрасному...
Но истинно ли прекрасное в Мелитте? Или лишь видимость?

КЛИНИЙ:
Видимость?! Да она сама Афродита! Глаза – звезды! Грудь...

ДАВН: (Вкрадчиво)
Господин философ прав! Надо "сущность" познать! А для этого... (понижая голос) Мелитту надо купить у Сима!

КЛИНИЙ:
Купить?! Да у Сима цена – как на Парфенон! Отец последний обол просчитал!

ДАВН: (Хихикая)
А вот тут я и вступлю! Слушай план, юный влюбленный...

Шепчутся. Сократ тем временем пытается поймать свою тень.

СОКРАТ:
Стоп, тень! Ты – лишь отсутствие света... Или сущность... А?

ДАВН: (Клинию)
...Вот и скажем старику, что Мелитта – дочь царя... индийского! Потерянная! Богатая!

КЛИНИЙ:
И он поверит?!

ДАВН:
Поверит! Особенно если Сократ подтвердит! Он же "мудрец"! (К Сократу). Господин, скажешь Каллию, что Мелитта – царских кровей?

СОКРАТ: (Отвлекаясь)
Кровь... Все люди одной крови... Красной... Это факт. А царская ли? Кто знает? Знание – это...

ДАВН: (Терпеливо)
Да, господин! Знание – что она царских кровей! Ты знаешь это!

СОКРАТ:
Знаю ли? Я знаю, что ничего не знаю... Но если ты утверждаешь, Давн... (Пожимает плечами). Возможно.

КЛИНИЙ:
Ура! Давн, ты гений! Бежим к отцу!

Сцена 2. Таверна Сима. МЕЛИТТА вертит зеркальцем. СИМ считает деньги.

МЕЛИТТА:
Сим, Клиний опять пуст как амфора! Когда же он заплатит за прошлый месяц? И за этот?

СИМ:
Терпение, дитя! Юнец влюблен! Отец у него – мешок с золотом! Выдоим! А если нет... (Злобно потирает руки). У меня есть богатый вавилонянин...

МЕЛИТТА: (Надувшись)
Вавилонянин? Да он воняет верблюдом! Я хочу Клиния! Он молод, глуп и... (видит входящих Давна и Клиния) О, солнышко мое!

КЛИНИЙ: (Бросаясь к ее ногам)
Мелитта! Радость! Скоро ты будешь моей! Свободной! Богатой! Мы придумали...

ДАВН: (Толкая его, шепчет)
Молчи, осел! (Громко Симу). Почтенный Сим! Удивительные новости! Мелитта – не кто иная, как... потерянная дочь Великого раджи Индостана!

СИМ: (Уронив кошель)
Ч-что?! Индостана?! Да она у меня с Киклад!

МЕЛИТТА: (Быстро сообразив)
О да, отец мой, раджа несчастный! Я всё вспомнила! Бирюзовые слоны... золотые пагоды... Я принцесса!

СИМ: (Загораясь жадностью)
Принцесса?! Так почему же молчала? Цена теперь... вдесятеро! Нет, в двадцать раз больше!

ДАВН:
Именно! Но сначала надо убедить старика Каллия, что она – клад! Завтра Сократ ему все разъяснит! А пока... (достает тощий кошель Клиния) задаток за "принцессу".

Сим хватает деньги. Мелитта целует Клиния. Давн потирает руки.

Занавес


АКТ II. Старик, мудрец и ведро помоев

Сцена 1. Дом Каллия. КАЛЛИЙ бранится с приказчиком.

КАЛЛИЙ:
...И скажи тому торговцу оливками: или вдвое дешевле, или пусть тонет в своем масле! Экономия, дурак! Основа богатства! (Видит входящих Сократа, Клиния и Давна). Ты опять здесь, бездельник? И этот... босоногий шарлатан?!

КЛИНИЙ:
Отец! Я нашел невесту! Богатейшую! Принцессу Индостана! Мелитту!

КАЛЛИЙ: (Удивляясь)
Мелитту?! Ту гетеру?! Да ты рехнулся! Я тебе Феогниду сосватал!

ДАВН: (Выталкивая вперед Сократа)
Почтенный Каллий! Выслушай величайшего мудреца Афин – Сократа! Он подтвердит!

СОКРАТ: (Рассеянно глядя на потолок)
Принцесса... Индостан... Интересно. А что есть "принцесса"? Социальная роль или состояние души? И где находится Индостан? За Геракловыми столпами? А существуют ли они?..

КАЛЛИЙ: (Разъяренный)
Что он несет?! Где доказательства?!

ДАВН: (Торопливо)
Доказательства?! Ее царственная осанка! Ее... бирюзовые глаза! Как у слонов индийских! Сам Сократ скажет: она – воплощение истины и блага!

СОКРАТ:
Благо... Да, стремление к благу присуще всем... Но что есть благо для Мелитты? Свобода? Золото? Любовь Клиния? Истина в том, что...

В дверях появляется КСАНТИППА с ведром помоев.

КСАНТИППА:
Ага! Нашелся, муженек! Весь день истину ищешь, а дрова не колоты, масло не куплено! И кто это? Опять этот богатый балбес и его пройдоха-раб?! Получайте!

Выплескивает ведро помоев на Каллия, Клиния и Давна. Сократ отскакивает.

КАЛЛИЙ:
Аааа! Какая гадость! Я тебя, мегеру! А Сократа в суд! Я...

КСАНТИППА:
Судись! А я тебе ночью все окна камнями побью! Иди вон, жирный мешок!

Каллий, кряхтя и ругаясь, уходит. Клиний и Давн, вытираясь, бегут за ним. Сократ смотрит на лужу.

СОКРАТ:
Помои... Символ тленности материального мира... Или они просто воняют? Глубокий вопрос...

Занавес

АКТ III Разоблачение, пир и... свобода?

Сцена 1. Та же таверна. СИМ бьет ДАВНА требует денег с перепачканного КЛИНИЯ. МЕЛИТТА хихикает. ПАРАСИТ доедает крохи со стола. В углу сидит вавилонянин.

СИМ:
Где золото, принц Индостанский?! Где выкуп за принцессу? А не то она уезжает с вавилонянином!

КЛИНИЙ:
Но отец... Помои... Он не верит!

ДАВН: (Потирая ушибленное место)
План "Бета", юноша! План "Бета"! (Шепчет Симу). Видишь ли, почтенный Сим... Насчет принцессы... Это была... метафора! Понимаешь? Философская! А истина в том... (Внезапно хватает Мелитту за руку и тянет к выходу). ...что Клиний ее любит, ты – жадный козел, а мы – бежим!!!

Все в смятении. Сим вопит. Клиний и Давн тащат Мелитту. Врывается разъяренный КАЛЛИЙ со стражниками. Давн исчезает.

КАЛЛИЙ:
Держи их! Мошенники! Осквернители! Особенно этого босого псевдомудреца! Где он?

Стража хватает всех. Входит СОКРАТ, не замечая хаоса.

СОКРАТ:
...и так, заключим: Добродетель есть знание. Знание же... (спотыкается о связанного Давна). Давн? Почему ты связан? Это новый метод познания истины через лишение свободы?..

СИМ: (К стражникам)
Вот он, главный обманщик! Он подтвердил, что Мелитта принцесса!

СОКРАТ:
Принцесса? Ах, да... Я говорил? Возможно. Но разве каждый человек не принц своего внутреннего царства? Клиний – принц любви, Мелитта – принцесса красоты, Сим... (оглядывает Сима) принц наживы? А истина...

СТРАЖНИК: (Устало)
Молчи, философ! Все ясно! (К Клинию). Юноша, отец простит тебя, если женишься на Феогниде. (К Симу и Мелитте). За обман – штраф в пользу города. (Ищет глазами Давна). Раб – битье розгами. (К Сократу). А ты... иди и ищи свою истину подальше отсюда!

КЛИНИЙ: (Плача)
Но Мелитта...

КАЛЛИЙ:
Молчи! Женишься на Феогниде! А то лишу наследства! И заплачу штраф за этих проходимцев! (Указывает на Сима и Мелитту). Только чтоб их не видеть!

МЕЛИТТА: (Смотря на богатого вавилонянина в углу)
Хм... А у него, кажется, полный кошель... (Идет к нему).

СИМ: (Радостно)
Штраф заплачен! Дело закрыто! Эй, вина сюда! За счет Каллия!

Начинается пир. Клиний плачет в углу. Давн радуется, что избежал розог. Сократ пытается вести разговор о сущности справедливости с наевшимся Параситом.

ПАРАСИТ:
О мудрец! Скажи, есть ли в мире высшая справедливость?

Врывается КСАНТИППА с метлой.

КСАНТИППА:
Сократ! Домой! Истина ждет – ужин стынет!

Тащит его за ухо. Сократ уходит, бормоча о "бремени бытия". Все смеются и пьют.


ЭПИЛОГ

Появляется ДАВН, слегка подвыпивший.

ДАВН:
Вот и финал! Клиний женится на уродине,
Мелитта с вавилонянином укатила вдаль,
Сим пропивает штраф, старик Каллий злится,
Сократ с Ксантиппой вечно бранятся!
А я? Я избежал розог! И что это нашему философу
В голову пришло среди белого дня, говорит:
"Давн, ты слишком хитер для раба...
Не хочешь ли свободу... за три мины серебра?"
Денег нет, но... он всё истину ищет! Авось найдет!
Так что смейтесь, граждане! В жизни, как в комедии:
Любовь, деньги, глупость и пара тумаков!
А философия? Она где-то рядом... воняет помоями!
До новых встреч!

Убегает под опускающийся занавес, якобы спасаясь от метлы Ксантиппы.
...

К Лоренцо и Марчелло подходит хозяин таверны с кувшином вина.

ХОЗЯИН ТАВЕРНЫ:
(Ставя перед ними новый кувшин)
Signori! Спор ваш звонче, чем колокол на кампаниле! Выпейте моего лучшего! Пусть ваш Плавт добавит веселья в вино, а ваш Сократ – мудрости в голову! In vino veritas, но и in taberna hilaritas! За мир между комедией и философией! С вашего позволения…

Разливает вино по кубкам. Лоренцо и Марчелло, улыбнувшись, чокаются. Спор не окончен, но вино и уважение к учености друг друга торжествуют.


КОНЕЦ