История вторая - Как я не поехал в Судак

«На море! Ура! Мы едем на море!» – восторженно восклицал я, прыгая от радости на своей кровати. Мама только что сообщила нам с братом эту прекраснейшую новость. Мне девять лет, и мы собрались на курорт к родственникам в Феодосию. Почему именно в Феодосию? Потому что туда уже давно уехала мамина сестра, тётя Галя – она вышла замуж за крымского моряка, дядю Севу. Когда они приезжали к нам в гости, он всегда привозил удивительные для того времени гостинцы: иностранные шоколадки и жевательные резинки в красочных обёртках с вкладышами внутри. А ещё у тёти Гали и дяди Севы есть два сына: Саша, старше меня года на три, и совсем маленький Никитка. И теперь мы едем к ним в гости. Событие без преувеличения выдающееся. Вы не подумайте, это не первая моя поездка в Феодосию. Однако во время первой мне не было и двух лет, и о том путешествии я не помню ровным счётом ничего. Все мои воспоминания основываются лишь на рассказах моих родственников: родителей, бабули и дедули. Правда, и этих историй не так уж много: что я был очень милый малыш и в самолете во время снижения самолета повторял: «Ой, паля!» (видимо, это означало мое переживание о том, что мы все куда-то падаем). А ещё, что меня по дороге от дома до пляжа папа и дедуля носили в большой спортивной сумке Adidas с двумя ручками, в которой я восседал словно персидский шах в своем роскошном паланкине.

На всех фотографиях с той поездки я по какой-то причине непременно голышом, но всегда в светлой панамке: вот я стою у кустика, видимо, собравшись сделать свои дела; вот все играют в карты на пляже, а я  тут же рядышком на песочке жую одну из  карт; или вот я в море на руках у бабули зажмурился от разлетающихся брызг солёной морской воды. Сложно назвать эти фотографии кладезью полезной информации. Но теперь все будет иначе. Мне уже девять, я совсем взрослый, и теперь все воспоминания и впечатления будут мои и только мои.

На большом семейном совете был определен состав выезжающих на отдых: бабуля, взрослая двоюродная сестра, мама с братом и со мной. План поездки был следующим: мы летим на самолете до Симферополя, потом нас встречает дядя Сева и везет на машине в Феодосию.

И вот мои воспоминания уже переносят меня в Симферополь, я помню суматоху в аэропорту и стеклянную бутылку пепси у меня в руках, а еще автомобиль «Москвич», который унес нас навстречу  отдыху к морскому побережью.

Чем мне запомнилась Феодосия? Воспоминаний не слишком много. В моей памяти это город небольших тенистых улиц, утопающих в зелени акаций, тополей и каштанов, и, конечно же, винограда. Вьющиеся лозы винограда были везде: на окнах, на воротах и даже на стенах малоэтажных деревянных и кирпичных домов. Сами дома в большинстве своем выглядели старыми, с облупившейся краской и потрескавшейся штукатуркой, однако некогда красивые каменные наличники и балконы с  ажурными замысловатыми металлическим ограждениями выдавали их богатую историю. Дорога на пляж проходила мимо местной достопримечательности в виде большого здания кинотеатра, возле которого была огромная площадь с самыми разными детскими аттракционами. Сам пляж был песочный и, как мне тогда казалось, совершенно нескончаемый по своей протяженности.

На улице, где мы жили, я быстро подружился с местными, хотя и более старшими, ребятами. Мой двоюродный брат Сашка был настоящим заводилой в компании своих ровесников. Мы играли в футбол, лазили по деревьям, играли в прятки и догонялки. Как-то раз, когда я догонял других мальчиков, они забежали в подъезд углового одноэтажного, очень старого дома. Я был уверен, что теперь-то они точно от меня никуда не денутся. Однако, забежав внутрь, я к своему удивлению обнаружил, что на другую сторону, во двор, выходит еще одна дверь. Для меня, жителя обычного панельного микрорайона, такая местная архитектурная особенность была весьма удивительной и необычной. Разумеется, местные ребята знали все проходные подъезды в округе, и этот факт еще сыграет свою роль в нашей истории.

Проходили дни нашего отдыха. Днем мы ходили на пляж, купались в море и загорали, а по вечерам я проводил время со своими новыми друзьями. В один из выходных дней дядя Сева предложил нам поехать на экскурсию в Судак, чтобы посмотреть на настоящую средневековую крепость. Моя семья с радостью согласилась с этим предложением. Мне тоже было очень интересно увидеть настоящую крепость, но тут неожиданно Сашка отказался от поездки, аргументировав свой отказ желанием остаться и поиграть со своими друзьями. И в этот момент я тоже твердо и безоговорочно решил, что никуда не поеду, а останусь с Сашей и его компанией. Меня, разумеется, уговаривали, но я был непреклонен – мне уже девять лет, и это мое личное решение. После долгих разговоров и увещеваний было решено, что мы с Сашей остаёмся, а вместе с нами остаётся и бабушка, чтобы присмотреть за нами. Кстати, в Судаке я так и не побывал.

Наступило утро следующего дня. Проводив всех своих в дорогу, мы с Сашкой отправились к друзьям. Поиграв немного возле дома, Сашка вдруг предложил: «А давайте пойдем на закрытую базу отдыха здесь неподалеку. Там идет ремонт, но сегодня выходной и никого нет. Я знаю, где можно перелезть через забор и посмотреть, что там делается внутри». Конечно же, все согласились и отправились в путь. Я не знал, хорошая ли это идея – лезть через забор на закрытую базу, но, само собой, пошел вместе со всеми. Пропетляв по городским улочкам, мы вышли к высокому бетонному забору, вдоль которого шли еще некоторое время, пока, наконец, не упёрлись в металлическую серую калитку. Сашка подёргал ее и, убедившись, что она закрыта, показал нам на высокое раскидистое дерево неподалеку. Ветви дерева свисали по обе стороны забора, и Сашка первым быстро и ловко забрался по стволу, и через мгновение уже сидел верхом на заборе. Он махнул рукой, призывая всех остальных последовать за ним, и ребята по очереди полезли наверх. Я тоже попытался забраться на дерево и уже повис на ветке, но в этот момент раздался громкий звук разбивающегося стекла. Я не понял, что случилось, но буквально через минуту металлическая калитка отворилась, и с территории базы, вышел высокого роста, полный и грузный мужчина лет сорока с выпирающим животом из-под короткой засаленной майки. На нем были шорты и сланцы. Я помню его круглое небритое лицо, светлые взъерошенные с рыжиной волосы, густые брови и сердитый, скорее даже разъярённый, взгляд. Мужчина, увидев нас, начал кричать, размахивая кулаками, а потом побежал в нашу сторону. Сашка моментально слетел с забора и рванул к ближайшим домам, а следом за ним и все остальные. Я, разумеется, побежал с ними, не понимая, что происходит. Мальчики были старше меня, они удирали быстрее, поэтому почти сразу я отстал от них. Оглянувшись назад, я увидел, что мужчина бежит в шагах десяти позади меня, крича ругательства и всё так же размахивая кулаками. Он гнался за нами не слишком быстро: полнота и неудобные шлепанцы не позволяли ему ускориться, но, тем не менее, он продолжал свое преследование. Сашка и местные мальчишки, бежавшие впереди, достигли первых домов и вдруг исчезли из виду. Как я узнал позже, они успешно ретировались через знакомые им сквозные подъезды. Я же бежал по незнакомым мне улицам, не понимая, где нахожусь. Мужчина, гнавшийся за мной, вероятно, решил, что непременно хоть кого-то, но догонит, и этим хоть кем-то им по всей вероятности был выбран я. Мне стало очень страшно, сердце мое бешено колотилось, по щекам катились слезы. Я в чужом городе, за мной гонится какой-то огромный дядя, но самое обидное, было то, что меня бросили мои друзья. Утирая с глаз и лица пот и слезы, я уносил ноги куда глаза глядят по незнакомым улицам и переулкам, время от времени оглядываясь на преследователя, пока в какой-то момент мне не посчастливилось оказаться возле того самого кинотеатра, мимо которого проходил наш ежедневный маршрут на пляж. Я понял, что  дом тёти  Гали совсем неподалеку, и мне достаточно, пробежав до конца улицы, свернуть за угол, и тогда я окажусь в нужном мне переулке. Я снова оглянулся и увидел, что большой рыжий мужчина чуть отстал, он тяжело дышал, но все же не оставлял своих попыток догнать меня. Я тоже запыхался, но из последних сил, спотыкаясь от усталости, рванул к нашему дому, и вот, наконец, увидел знакомые синего цвета деревянные ворота, а еще свою бабулю, которая стояла возле калитки и о чем-то беседовала с соседкой. Я добежал до нее и, с вытаращенными глазами, не в силах что-то сказать, всхлипывая и задыхаясь, пробежал мимо нее в дом, и, не снимая обувь, влетел в самую дальнюю комнату, где стоял большой и старый платяной шкаф на ножках. Я, не раздумывая, забрался под него и там замер без движения и, затаив дыхание, пролежал так неизвестно сколько времени, пока в какой-то момент в комнату не зашла бабуля, которая уже обыскалась меня по всему дому. Она сказала, чтобы я вылезал, и мне уже ничего не угрожает, а потом стала расспрашивать, что случилось. Я ответил, что мы играли около какой-то базы, но вдруг за нами побежал дядя, наверняка, это был какой-то местный сторож. Бабуля меня успокоила, сказала, что дядя убежал дальше, и мне ничего более не угрожает, но  успокоиться у меня ещё долго не получалось. Весь оставшийся день я просидел дома, с опаской выглядывая из окна на улицу: не появится ли там этот огромный рыжий мужчина.

Вечером вернулась моя семья из Судака. Они были полны приятных  впечатлений от путешествия. К этому времени дома появился и Сашка. Он рассказал, что мы играли возле строящейся базы отдыха, но кто-то чужой, не из нашей компании, кинул камень и разбил стекло. С территории базы выбежал сторож, который решил, что это сделали мы, и побежал за нами.

Бабуля тоже поделилась своей историей: «Стою я возле калитки, вижу, мой внучок бежит, а за ним какой-то огромный и злой рыжий дядька. Мой-то в дом сиганул, а дядька ко мне подбегает и спрашивает, не видела ли я убегающего мальчишку. Ну, неужели я ему отдам своего внука? Я сказала ему, что видела, как какой-то мальчишка пробежал дальше по улице и свернул налево за угол. Дядька туда и убежал».

Я же не стал ничего рассказывать, мне было страшно и неприятно вспоминать о случившемся. Но все же после ужина я подошёл к Сашке и спросил его, почему они убежали без меня. Он ответил, что они были уверены, что я с ними, и только по прошествии  времени обнаружили мое отсутствие.

Так бы и закончилась эта история, если бы спустя некоторое время, я не узнал, что стекло разбил сам Сашка метким броском камня, сидя на заборе. Так я понял, что веселая компания и настоящие друзья совершенно необязательно означают одно и то же.