Публицистика - люди х из города n

  Как-то одним майябрьским вечером собрались на скамеечке возле нашего подъезда бывшие участники джаз банды: Доремишкин, Ремифашкин и Мифасолькин. По этическим соображениям имена и фамилии изменены. Раньше они и сотоварищи играли в одном оркестре, однако получили дисциплинарные взыскания вкупе с последующим увольнением за неподобающее поведение на мероприятиях. Отлучённые от музыки, они по привычке продолжали собираться вместе и вспоминали былые "гастроли". Но теперь темы разговоров у них поменялись. Вот и сегодня, у них на повестке дня стояло несколько серьёзных вопросов: как выжить в условиях картофельной инфляции, какой на сегодня курс лука в рублях и как преодолеть яичный коллапс. Однако беседа не клеилась - опаздывали основные высоколобые аналитики, владеющие самыми последними новостями - это три соседа: Фасольляжко, Сольлясисько и  Лясидошко - так же бывшие  работники околоискусства. У них была существенная причина для оправдания: диванинг напротив любимого ящика, где они жадно впитывали в себя последние события мирового масштаба. Ну, наконец, почти вся компания была укомплектована. Можно начинать консилиум.
  Уникальные на всю голову собеседники несли лингвистический бред, сменяющийся  фонетическим поносом. Однако их уровню знаний могли позавидовать владеющие ситуацией телевизионные ведущие-интеллектуалы в брендовых пиджаках. Наблюдающий это высокое собрание с пятого этажа, болеющий бывший руководитель коллектива и клавиатурный ковбой Сидоренко даже выключил телевизор, чтобы не пропустить ничего важного: ведь участники процесса обладали более достоверными познаниями в области ценообразования, чем их конкуренты в высоких кабинетах.
  Наступил антракт после первого акта собрания. Ведь отдых - это инвестиция в самочувствие. Питьёминутка затянулась и превратилась в дегустацию домашнего вина, любезно предоставленного дядей Пашей  из третьего подъезда. На бодрящий запах нектара стали подтягиваться соседи с других подъездов. Отведав отменной бормотухи, группа товарищей перешла ко второму акту совещания и  возобновила спор. На повестке стоял следующий актуальный вопрос: как дальше жить в условиях постоянного удорожания предметов первой необходимости? Но отсутствие закуски быстро повышало градус встречи. В качестве жаропонижающего средства выступил никогда не пьянеющий Лаврентий. Он стал рисовать прямо на асфальте ёлочной шишкой таблицу роста цен на продовольственные виды горючего на ближайшие полгода. Однако умудрённый жизнью местный аксакал Пантелей Яковлевич тут же обрушил на выступающего весь свой жизненный опыт в формате отборного диалекта. Он вдавил одним взглядом Лаврентия в лавочку, отчего речь последнего потеряла форму и содержание, превратившись в одни междометия оправдательного характера.
  Разгорячённые организмы собеседников требовали дозаправки, и на сцене, вдруг откуда не возьмись, появился шмурзяк в картонной упаковке, принесённый из ближайшего "ВАУ-центра". Его приберегли для финальной стадии консилиума. Принятый на душу элитный напиток стал оказывать действие на вестибулярный аппарат горе рабутыльников. Интоксикация медленно, но верно делала своё дело. Речь оппонентов стала невразумительной, приходилось по несколько раз повторять одно и тоже, что ещё больше раззадоривало спорящих.
  На весёлое дворовое собрание смотрели соседи с балконов. Кто-то отпускал шутки, кто-то давал советы. Про картошку, лук и яйца все уже забыли. Чтобы не сбивать жильцов с привычного ритма жизни и не создавать проблем ни себе, ни окружающим, не нарушать внутренний распорядок двора и режим тишины, участники симпозиума стали потихоньку расходиться по своим квартирам.
  От чего ушли? К чему пришли? Кто вёл протокол собрания? Никто уже и не помнил. Главное - культурно провели время и соседей повесели. Жилкомплекс "Бухатино" готовился ко сну. Только изредка доносились отдельные возгласы удаляющихся спорщиков. Последними уходили зачинщики собрания - музыканты погорелого оркестра. Они долго прощались, но договорились встретиться уже завтра на том же месте в тот же час.