Глава 17. Алёна. Никто не заберёт тебя, и точка!

После тяжёлого рабочего дня я мечтала окунуться в горячую ванну, а потом лечь спать. Два дня я как одержимая вспоминала поцелуи Мацкевича в клубе, они мне даже снились. Как оказалось, во снах я умела быть роковой дамой. Соблазняла лучше любой девочки по вызову. Даже вспоминать стыдно. Валя постоянно донимала меня вопросами, после моего рассказа о своём ночном визите в клуб «Полночь». Её интересовало, встретились ли мы с Матвеем, о чём говорили, и что могло между нами приключиться. Вначале отнекивалась, но потом призналась, что да была короткая встреча, но больше ничего необычного. Валя кивнула, хитро прищурилась, явно не поверила. Её вообще сложно провести. Благо доставать меня в плане подробностей она не решилась. Тогда я бы точно сначала покраснела как помидор, а потом рухнула в обморок. Уж больно для меня эта тема личная. Не умею обсуждать свою жизнь с другими людьми.

Льдов, то есть Миргородский на меня совсем перестал обращать внимание. Когда в понедельник я с ним поздоровалась, он лишь равнодушно взглянул и пошёл по своим директорским делам. Не совсем мне понятна его позиция после короткого, но интересного похода в клуб, но ладно. Возможно, ему хочется абстрагироваться и вести себя так словно ничего дружеского между нами и не мелькало. Где-то я даже согласна с ним. Да и некогда мне думать о других парнях, когда в голове засел Матвей.

Несколько раз я пыталась дозвониться до него с телефона Вали, и своего левого, но он тактично игнорировал неизвестные номера. Подруга спрашивала: а почему я не наберу со своего личного? Что ответить я не знала. Просто трусила.

Со всеми этими мыслями я вернулась домой. Уже предвкушала, как окунусь в тёплую воду с пеной под звуки успокаивающей музыки, как планам было суждено разбиться о внезапный визит Разиной. Лиля с ней мило ворковала и обещала заглянуть в гости, а та держала мою сестру за руку как любимую внучку.

— Буду ждать с нетерпением девочка моя, жаль, что мы так редко общаемся, — елейным голосом произнесла Аглая Тимофеевна.

— С этого момента станем настоящими бабушкой и внучкой, — вторила ей сестра.

Заметив меня, обе замолчали. Лиля опустила глаза, чувствуя, наверное, замешательство. Я давно перестала её понимать, так что точно сказать не могу какие бури в ней бушевали в данный момент времени. А вот Разина задрала подбородок выше некуда, показывая кто тут у нас уважаемая личность. Кажется, Мацкевич клялся уничтожить её? Так, где исполненное обещание? Надо бы припомнить ему, в нашу следующую встречу, если таковая произойдёт.

— Алёнушка, — пропела бабушка, — а вот и ты. Думала, не дождусь. Как же вовремя ты вернулась с работы.

Да уж, жалко, что в пробку не попала. Сейчас было бы в самый раз.

— Какая приятная встреча, — с воодушевление произнесла я, естественно лживым. Видеть Разину, ещё и в своей квартире кошмар наяву. — Зачем пожаловали? Пообщаться с Лилей? Смотрю вы стали подружками.

— Скажешь тоже, — отмахнулась Аглая Разина. — Вы обе мне подружки. Не делю своих внуков.

— Как здорово, — улыбнулась Лиля, чувствуя накал страстей.

— Лиля, деточка моя, нам с Алёной надо поговорить наедине. Ты не оставишь нас на пару минуточек? — говорила с сестрой бабушка как с детсадовцем. Все эти словечки разили какой-то тонкой издёвкой.

— Хорошо, тогда я пойду готовиться к семинару, — сестра поцеловала Разину в щёку, и, попрощавшись, ушла.

Сняв с себя верхнюю одежду, я с насмешкой уставилась на Аглаю Тимофеевну.

— Теперь вы прощаетесь с Лилей так? С каких пор?

— Что завидуешь? — вернула она себе своё истинное лицо. После того как мы остались одни, Разина не старалась показаться «заботливой бабушкой».

— Чему? Я всю жизнь без вас жила, и ничего, ещё столько же проживу, — почувствовала я в себе уверенность перед этой женщиной. Она казалась мне старой маразматичкой, ведущей какую-то свою игру, чисто ради того чтобы не скучать, ведь в её годы заняться особо и нечем.

— Острая на язычок внучка, — поцокала она. — Порой это может сыграть злую шутку. Например: ты всё же осталась с носом? Упустила из коварных лап богатого мальчика.

Я театрально рассмеялась. Разина пришла ко мне домой показать, что она победила. Совсем старая спятила. Тоже мне провидица.

— Я сказала что-то смешное? — насупилась Аглая Тимофеевна. Моё поведение поставило её в неловкое положение.

— Вы пришли сюда только для этого? Считаете, меня унижает тот факт, что я рассталась с парнем? П-ф-ф, подумаешь, что здесь такого необычного? Люди расходятся каждый день. Это не новость. Да и как вы можете быть уверены, что между нами с Матвеем всё кончено раз и навсегда? — хотела я послушать очередные бредни молодящейся старушки.

Теперь усмехнулась она. Чёрт, похоже, я теряю хватку.

— Так ты ничего не знаешь? Глупая моя внучка, от глупой дочки. На днях Дана, позвонила мне, и мы встретились. Она снова желает видеть Машу своей невесткой. И вот-вот состоится сватанье, — ехидно подчеркнула она последнее слово.

Я не поверила. Этого не может быть. Пару дней назад Матвей целовал меня в клубе, и мы принадлежали друг другу, и как мне принять то, что после этого он мог согласиться на подобного рода авантюру? Мацкевич терпеть не может Машу, и это неизменно, а сама Маша вроде как поняла, когда я объяснила ей что вместе им не быть. Что в этой цепочке могло надорваться? Где я просчиталась?

— Всё это в ваших фантазиях Аглая Тимофеевна, однако, какого мнения сам Матвей? Этого вы мне, конечно, не скажите, потому что мы все и так знаем, — не показывала я своих сомнений. Старалась убеждать себя сама: бабка мне врёт, и пытается показать, что я пустое место. Не надо принимать её слова близко к сердцу. Матвей любит меня, и никто этого не изменит.

— Ну конечно. Ты же всё моя радость сама решила. Но, чтобы не быть многословной, я скажу: мы созванивались с Матвеем Юрьевичем, и он нам не отказал. Факт! Шах и мат, — включила она свою артикуляцию на полную катушку.

— Если это всё попрошу покинуть мою квартиру, — отошла я, от прохода пропуская нежеланную гостью.

— Что появились сомнения? Ты, чтобы убедиться, милая, позвони своему бывшему, уточни, — победоносно прошла мимо меня Разина и наконец, покинула пределы квартиры.

Принятие горячей ванны не помогло избавиться от назойливых мыслей. Я не могла принять факт, что Матвей мог согласиться на предложение той, кто меня раздражает. Я думала мы с ним заодно. Выйдя из ванной намного раньше, чем планировала, я стала набирать номер Мацкевича. Один раз, второй, третий. Понимаю его, когда звонила с незнакомых номеров, но теперь-то в чём проблема ответить? Он что игнорирует меня? Пытается наказать?

Написав ему, сообщение я полночи ждала ответа, и снова тишина. В итоге отрубилась, число из-за усталости. А когда мне приснился кошмар, с участием Маши и Матвея я подскочила на кровати. Разина так глубоко влезла ко мне в голову, что начала сниться всякая чушь по типу свадьбы этих двоих.

Лёжа в темноте и пялясь в потолок, я думала. Раз нет сна, значит, есть прекрасная возможность хорошенько поразмышлять. Главное что не давало покоя: Мацкевичи снова устраивают цирк с приёмом Разиных. Чудесно. Главная цель не позволить Матвею сделать неправильный выбор. А быть с Машей, очевидно, всем, идея провальная. Да и не отделается он от них, потом когда поймёт, что принял импульсивное решение. Стоит открыть ему глаза, и объясниться. Из-за паршивки Кати я не стану жертвовать возможным счастливым будущим с Матвеем. Насколько я успела понять он намного сильнее и могущественнее в плане денег, чем его сестрица, и вдвоём мы вполне сможем быть на шаг впереди неё.

Рассказать о заговоре Кати или позволить Матвею быть с Машей? Выбор не велик и ясен как солнечный день. Оставшуюся ночь я пыталась составить план действий. Утром, к девяти часам я собралась его реализовать.

Лиля странно косилась на меня, но не проронила ни звука, а потом ушла на учёбу. А я, попробовав дозвониться до Мацкевича ещё раз, поняла, придётся идти в лобовую атаку. В нём видимо взыграла гордость, и мне срочно требуется её сломать. Звучит, конечно, грубо, но как иначе добиться желаемого? У нас нет времени на обиды, пора бы работать сообща. Я кашу заварила, мне и расхлёбывать.

На улице сегодня было довольно тепло. Снег вовсю таял, а люди спеша сменить зимнюю неудобную одежду, ходили в ветровках. Я не далеко от них ушла, потому что моя весенняя одежда выглядела намного лучше, или даже приличней. В свой выходной, я помчалась на остановку, и поехала в центр города. Если гора не хочет идти к Магомету, Магомет пойдёт к горе.

Я впервые в жизни оказалась в шикарном здании, где находился офис компании Мацкевичей, и мне стало не по себе. А может всё зря? Я так смело кинулась в бой, что сама теперь не уверена, а если оно на самом деле того не стоит? Нет! Нельзя давать слабину, надо научиться наконец-таки, быть стойкой, не смотря ни на что. Плевать на слова помешавшейся бабки, я сделаю по-своему.

Куда идти и у кого спросить, я понятия не имела, но ресепшен упростил мне жизнь. За ним стояла высокая девушка блондинка. Эффектная, наверное, многим мужчинам нравится, боже даже думать об этом не хочу.

— Добрый день, чем могу помочь? — не дав мне проронить и слова, девушка первая начала диалог, стоило мне подойти.

— Добрый! Мне нужно срочно поговорить с вашим начальником, — мямлила я, стесняясь.

— С каким именно из директоров?

— Директоров? — повторила я, как попугай.

— Да. У нас их много. Назовите имя, фамилию и отчество. Я посмотрю, на какое время вас записать на приём, — обезоружила она меня окончательно.

Что значит записать? Мы же не в поликлинике.

— А в целом представителем, какой компании вы являетесь? — одновременно что-то печатала в своём компьютере девушка, и расспрашивала меня.

— Погодите, погодите! Я не являюсь представителем. Мне нужно поговорить с вашим начальником Мацкевичем Матвеем Юрьевичем, — наконец, смогла я внятно объяснить.

Девушка медленно подняла на меня свои карие глаза, и тихо спросила:

— А кем вы приходитесь Матвею Юрьевичу?

Это представление мне немного надоело, и было желание просто сбежать. Подумала: подожду до вечера, когда рабочий день кончится. А с другой стороны, откуда я знаю, когда освобождается Мацкевич? Он же начальник может и до утра просидеть в своём кабинете над бумажками.

— Подруга. Меня зовут Алёна.… То есть, — прочистила я горло, — Елена Чижова.

— Минуточку, — и она снова опустила глаза в компьютер.

Пока девушка что-то искала, я осмотрелась. Большое помещение, много людей, три лифта (неужели ими пользуются так часто?), и огромные золотые буквы названия компании. А Мацкевичу есть смысл вести себя высокомерно. Будь моя фамилия покрыта золотом, я бы тоже не удержалась.

— Идёмте, я вас провожу, — покинула она своё рабочее место, и пошла к лифтам.

— Не стоит, — побежала я за ней. — Вы можете просто объяснить мне куда идти, я сама найду.

— Нет, не найдете, — приветливо улыбнулась мне девушка нажимая на кнопку «вызова» лифта. — У нас большая компания, и соответственно большое здание. Я сама тут часто путаюсь.

Милое признание. Не стала спорить, если так положено, о’кей, я потерплю. Тем более так даже лучше, самой не придётся бегать по этажам. На десятый этаж мы доехали быстро, лифт у них новый и скоростной. Неужели всё здание принадлежит Матвею и на каждом из этажей трудятся работники? Я такое только в фильмах видела.

— Прошу, кабинет генерального директора, — поводив меня по длинным коридорам, мы, наконец, оказались возле нужной двери.

— Спасибо большое, — поблагодарила я девушку, и та, кивнув, направилась обратно.

Мне оставалось только постучаться в дверь. Не став оттягивать, я сжала руку в кулачок и пару раз стукнула, а после вошла. Кабинет, где я оказалась, выглядел типично. Много пространства, большой стол, стул, навороченный макбук, стеллажи с документацией. Но что меня впечатлило сильнее всего, так это окно. Огромное, оно придавало шик окружению. Матвей стоял возле него и пил кофе, а я так и застряла в дверях.

— Мне сообщили, что ты пришла, проходи, — радушно пригласил он, показывая на явно удобный диван.

Промолчав, я сделала несколько шагов вперёд, но так и не присела.

— Хочешь чего-нибудь? Чай, кофе?

— Нет, — отказалась я.

Он кивнул, и снова отпил из чашки.

— Что тебя привело сюда? — поставил-таки он её на стол, и, обойдя его, встал напротив меня.

— Я пришла поговорить. У меня есть несколько вопросов к тебе, а так же имеется несколько ответов и для тебя, — поведала я для начала.

— Допустим. Почему я обязан слушать тебя и отвечать в своё рабочее время? — не был он расположен на дружелюбные посиделки.

Об этом я как-то не подумала. Но прямо ведь не признаешься.

— Всю ночь не спала, а утром поняла, что надо увидеться. Звонила тебе и писала, ты проигнорировал, поэтому я тут, — вкратце прошлась я, не вдаваясь в подробности.

— М-да, весомый аргумент, — устало произнёс Мацкевич, переминаясь с ноги на ногу. — Ладно, давай быстро и по существу. Может и не зря приехала.

— Конечно не зря! Мне важно объясниться с тобой.

— Начинай, — выглядел он совсем не заинтересовано, это пугало меня. А вдруг Разина не лгала, и на самом деле я больше его не волную.

Стараясь звучать самоуверенно, я приступила к важным переговорам:

— Для начала я взвесила все «за» и «против». И поняла, что с тобой лучше сотрудничать, чем враждовать. Вообще я по натуре человек спокойный и не люблю ссор, но пару недель назад меня буквально принудили пойти против себя и своих чувств. И когда я говорю: принудили, я имею в виду, заставили угрозами жизни близких людей. В том числе и тебя. Я испугалась, ведь со мной не каждый день происходит подобное, поэтому согласилась играть по правилам одной психопатки, — подбирала я каждое слово, и всё равно проскальзывали жаргоны.

— Кати? — сходу догадался Мацкевич. — Это я понял давно, только не мог вытащить из тебя. Чем ещё удивишь?

Меня возмутило его равнодушное выражение лица. Я почти, что покаялась пред ним, а он так холодно реагирует. Пережить спокойно такое отношение я не смогла.

— Где были твои хвалёные люди, когда эта стерва сначала обещала вспороть мне брюхо своим тупым ножом, а потом перешла на горло. У меня до сих пор ощущение удавки на шее, — инстинктивно провела рукой по горлу я. — Понимаю, тебе обидно, но пойми и ты, каково было мне в тот миг. Я думала, она меня убьёт.

— Катя угрожала тебе ножом? — бинго, лицо его помрачнело.

— А ты как думал? Скажет: я прикончу твою сестру и своего брата и хватит? Нет, она была куда убедительнее, — стала разговаривать я на повышенных тонах.

— Где это случилось?

— В одном из дворов. И никто не пришёл мне на помощь, — но на этом я не остановилась. — А недавно она явилась снова. Затащила меня в тёмный угол моего подъезда и дала задание пойти в твой клуб с Антоном. А когда я отказалась, помчалась на мой этаж, благо номер квартиры не знала. Но Катя была готова напасть.

Матвей промолчал. Задумался. Кулаки его сжались, а на скулах заходили желваки. Он злился, но сдерживался.

— То, что я скажу, ты и так знала: надо было не лгать мне! Проще было слушать угрозы? А теперь, что ты от меня хочешь? — пожал он плечами, говоря: не понимаю.

— Я испугалась. Ты не понимаешь что такое страх? В твоей жизни его не было? Ну конечно, ты же всесильный. Я простая девушка, наивная и кое-где глупая. В этом и только в этом можешь меня обвинять. То, что я испугалась за своих близких: а вас у меня только двое, не смей, — решила выговориться я, потому как, мне было необходимо доказать свою точку зрения.

— Я тебя не обвиняю.

— Тогда найди свою сестру, и пусть она отстанет от нас, — потребовала я, приблизившись к нему. — Я рассказала, потому что боюсь её следующих «приказов».

— Только поэтому? — внезапно удивил он меня вопросом.

— Не совсем, — пришлось признать. — Что там с Разиными? Вчера у меня в гостях побывала Аглая, и думаю не просто так.

— Ну, была и была, чего ты так волнуешься, — на лице появилась улыбка, ему пришлось боком выходить из моего «захвата».

Мацкевич начинает меня бесить. Хоть бы посочувствовал для начала.

— Ты собираешься искать Катю? — сменила я тему.

— Да. Раз она является к тебе как фантом, поймаем её. Придётся потратить время, но оно того стоит, — подошёл он к шкафу с документами и стал по очереди просматривать папки.

— Она перекрасилась. Волосы теперь светлые, и похудела, щёки впалые. Одежда больше похожа на подростковую, — стала описывать я новый имидж сестры Матвея.

Он молчал.

Игнорирование достало меня, и я подошла к нему снова и отобрала папку, вернув на место.

— Скажи мне что-нибудь!

— Прости, — не смотря мне в глаза, произнёс Мацкевич. — Всё это из-за меня. Катя угрожала твоей жизни. Я виноват.

Не этого я ожидала, но ладно.

— Не надо себя винить, просто твои охранники плохо делают свою работу.

— Но нанял-то их я. Нечего перекладывать вину. Ты не переживай, я поменяю людей, будет всё на высшем уровне. Скоро Катя поедет туда, где ей давно место. Я больше не стану её жалеть, — и опять он, отвернувшись от меня, пошёл к окну, а я как дура следом.

— Посмотри на меня, — попросила я. — Почему избегаешь?

— Стыдно Алёна. Ты же прекрасно знаешь что такое «стыд»! Не надо задавать такие бестактные вопросы, — перед ним был шикарный вид на центр города, но смотрел он себе под ноги.

— Тебе-то чего стыдиться? — не поняла я. — Мне, что тебя умолять не винить себя? Я же тоже пошла на поводу у Кати. Считай мы квиты.

Боже мой, я спятила.

— Считай!

И как разрядить обстановку?

О я знаю. Чудесная возможность задать новый неловкий вопрос.

— Мне тут одна шельма на хвосте принесла, что у вас снова званый ужин с Разиными. Поговаривают даже, что ты женишься, — смотрела я по всем углам, было ужас, как неудобно говорить такие вещи.

Послышался тихий смех. Оставалось надеяться, что не истерический.

— Вот из-за чего ты явилась. Я ждал этого, признаюсь, в последний момент занервничал, но ты умница, не подвела, — обернулся-таки он, с абсолютно новым настроением. Более светлым.

— Это байка? — начала было возмущаться я.

— Нет. Моя мать и Аглая Тимофеевна сговорились. У нас снова романтический ужин. Маша предупредила, сам бы я не узнал, — признался Матвей.

— Маша?

— Она самая. Оказывается приятная девочка, — с улыбкой прошёл он мимо.

Злит меня. Хорошо!

— И что ты намереваешься сделать? Пойдёшь и примешь Машеньку как невесту? — раздражалась я. Если он продолжит, не выдержу, накинусь с кулаками.

— Пока не решил. Что посоветуешь? — уселся он на свой дорогущий стул и сложил ногу на ногу. Ну, прям король не дать, не взять.

— Советовать не стану. Потому что у нас новый план, — прошлась я по кабинету, а он наблюдал. — Мы идём к тебе домой вместе. Надо показать бабушке, что я всё ещё здесь! Пусть губу не раскатывает.

— С чего взяла, что я хочу этого? Откуда такое высокомерие? — с насмешкой в глазах полюбопытствовал Мацкевич. Бог высокомерия!

— Ты научил. Подойдёт такое объяснение? — хотела уточнить я.

— Ты подчерпнула самое лучшее, — с издёвкой согласился он.

— Учитель был неплох. Да и в генах как оказывается у меня кое-что заложено, — припомнила я бабку. — Когда ужин? Надо выходной взять, событие вселенской важности как-никак.

— В субботу. Они не изменяют своим привычкам. Но Алёна, будет сложно начать всё заново, — предупредил он, опять вернувшись в апатию.

— Правда? Ты так считаешь?

— Да.

— Матвей ты вроде взрослый мальчик, умный, но не видишь очевидного. Я никуда не денусь, потому что я от тебя не уходила, — заявила я самоуверенно. — И я, правда, в тот день хотела пойти за тобой. Пошла. Но не успела, а сосед сказал мне, что ты был зол.

Упоминать про кровь я не стала.

— Если бы я задержался, ты бы призналась?

— Во всём! Без исключения, — подошла я к парню, нагнулась и поцеловала в щёку, а потом прошептала на ухо. — Я не ответила в первый раз: я тоже люблю тебя.

Матвей резко повернулся ко мне, и наши лица замерли друг напротив друга. Его глаза светились, наверняка, как и мои.