Из старой записной книжки 141

                ИЗ  СTАРОЙ  ЗАПИСНОЙ  КНИЖКИ /141/.


     Когда-то Эдуард Семёнович был солидным мужчиной, завкафедрой в пединституте, кандидатом филологических наук, но теперь по утрам болтает как балаболка. Eго жена даже говорит, что у него «рот до ушей, хоть завязочки пришей.»
      - Помнишь, у Хармса, в «Елизавете Бам»: « - Вы - незабудка! – А вы – тюль-пан!»? – оживлённо, как бы в бреду, кричит Эдуард Семёнович, крутясь на утренней кухне вокруг жены и мешая ей жарить яичницу с помидорами. – И ты тоже незабудка! Как это ни парадоксально!
     - Ой, а ты уж такой будяк, - отмахивается жена, давно уже привыкшая, что живёт с малоумным, - что хуже не придумаешь!
     - Да! – кричит Эдуард Семёнович. – Да! А он растёт, этот будяк, у вас под ногами, такой невзрачный, такой вшивый, что вы и плюнуть не захотите, а он – панацея! И не от какого-то там рака, а - от смерти!
     - Как же, - говорит старая Наташа, энергично орудуя «венчиком», - а то бы наука не знала.
     - Наука? – кричит Эдуард Семёнович с ненавистью. – Наука?! Наука – перхотинка на левом яйце Бога!
     - Не богохульствуй, - говорит жена.
     - Я не богохульствую! – горячо восклицает Эдуард Семёнович. – Но ты почитай Библию, тогда сама всё поймёшь: «… и кто умножает познания, тот умножает скорбь»!   
     - Отчепись! – говорит жена, которой уже надоело. – Ням-ням  димедрольчик и забудься.
     - А-а!!! – кричит Эдуард Семёнович. - Димедрольчик!!! Аллопатия! Инопланетяне! Миром управляют какие-то жиды!
     - Tебе не один хрен? – говорит жена, которой давно уже всё надоело.
     - Да я не хочу жить под Ротшильдами! Опять Столетняя война! – кричит Эдуард Семёнович, как будто Наташа в этом виновата или что-то может с этим поделать.
     Но тут тошнотворно, всё больше раскочегариваясь, начинает выть сирена, и Эдуард Семёнович, заткнувшись на полуслове, садится и тихо-мирно кушает.