Троянская тыква Дикобраза

Дяде Страусу подарили на день рождения подзорную трубу. Надо признать, что в силу своего роста он и так видел дальше Суслика и Дикобраза, но теперь конкуренцию в заданиях «разглядеть что-то вдалеке» ему не мог составить даже верблюд Сеня. Уже на следующий день утром дядя Страус проснулся раньше будильника, так сильно было его желание испытать новый оптический прибор. Потянувшись и накинув плащ, он вышел в свой сад и направил окуляр в пустыню – песчаные барханы словно волны в море терялись в утренней дымке. Затем вчерашний именинник посмотрел в сторону дома Суслика – крыша его домика была видна за небольшим холмом. Из трубы шел еле заметный дымок, Суслик любил рано утром затопить печку, чтобы подремать еще пару часиков под легкий треск сучьев саксаула. Наконец, дядя Страус направил свою трубу на дом Дикобраза, но вместо дома увидел огромную оранжевую тыкву.

- Вот это дааа – опустил трубу дядя Страус – как же мы проморгали такую громадину!

Дикобраз действительно никому не говорил о своих успехах, чтобы явить сюрприз и выиграть тыква-батл этого сезона.

- Пойду-ка будить Суслика – решил дядя Страус и, заварив в термос чая, взял оставшиеся со вчерашнего дня рождения кексы и направился к Суслику.

Как оказалось, тому тоже не спалось. Подкрепившись кексами, друзья взяли хлопушки с конфетти и пошли будить своего друга Дикобраза, благо что солнышко уже поднялось высоко, остатки тумана выпали утренней росой.

Когда Дикобраз вышел на крыльцо, друзья открыли хлопушки и засыпали его конфетти.

- Вообще-то день рождения был вчера и был он у тебя – кивнул в сторону дяди Страуса Дикобраз – к чему это веселье?

-Сэр великий огородник – придал своему голосу торжественность Суслик – пришла пора признать ваши невероятные достижения в области бахчевых.

- Бах…че?

- Победа твоя – подытожил дядя Страус – за оставшуюся неделю наши тыквы твою не обгонят.

- Аа, - улыбнулся Дикобраз, ему было приятно такое признание от друзей – да ладно, мне просто повезло.

- Везет тому, кто шарит – заметил Суслик – рассказывай уже свои секреты)

Оказалось, что Дикобраз не только угадал с расположением грядки, не только поливал с подкормкой и обрезал усы, но и ставил днем зеркала вокруг, чтобы на тыкву падало еще больше света.

И надо признать, что оранжевая красавица ответила Дикобразу взаимностью и выросла размером с небольшой дом.

Было решено не затягивать с праздником урожая и провести его на неделю раньше, ведь победитель очевидно был уже известен.

Когда тыкву выкатили на середину лужайки и гостям стали разносить свежайший зефир, вдруг на торжественную публику упала тень и раздался хриплый голос:

- Карр, чего веселитесь?

- Каррр, плакать вам надо, карр! – прокричала невесть откуда взявшаяся ворона и сбросила в толпу сверток с печатью.

Дядя Страус подхватил упавший фолиант, развернул его и прочел во всеулышанье:

«Слушайте внимательно все обитатели оазисов! Хан Мормыш по своей милости дарует вам жизнь в обмен на дань. Приносите самое дорогое, что у вас есть на стоянку верблюдов у родника Маруна».

- Вот это поворот! – присвистнул Суслик.

- Что позволяет себе этот Мормыш, ни копейки наглецу, будем держать осаду! – затараторили суррикаты.

Тем временем Дикобраз подозвал к себе Суслика и дядю Страуса, они о чем-то начали шептаться.

Довольные придуманным друзья прогнали ворону и подозвали к себе суррикатов, чтобы посвятить их в детали хитрого плана. Затем Суслик с помощью мачете аккуратно вырезал в тыкве окно, через которое залезли внутрь суррикаты и стали вынимать мякоть и съедобные куски тыквы. Лакомства оказалось так много, что его положили на хранение в недавно открытый погреб набатейцев. Семечки же разложили сушить под солнышком, накрыв тонким ситцем, чтобы не поклевали птицы.

Когда от тыквы осталась одна толстая оболочка, суррикаты снова залезли внутрь и Суслик аккуратно приладил вырезанную дверь обратно.

Тыкву погрузили на телегу. Еле-еле смог ее сдвинуть с места верблюд Сеня, но деваться была некуда, над оазисом витала угроза хана Мормыша. Сопровождать друга как всегда вызвался Суслик. Выехали ближе к вечеру, чтобы добраться до ставки хана уже в сумерках.

Подходя к ручью Маруна, путники увидели как много воронья кружится над ставкой хана. Переглянулись друзья от такого зрелища, поежились и потащили телегу к стойбищу.

На входе им преградили дорогу воины хана. Это были гиены, вооруженные кривыми саблями и круглыми щитами.

- Везем дань хану – ответил Сеня на вопросительные злобные взляды, друзей пропустили к шатру.

Когда Мормышу доложили о прибытии путников с данью, он довольный вышел наружу. Рассмеялся, увидев тыкву, и тут же заорал истошным криком:

- Вы издеваетесь над ханом?? Это разве драгоценности? Это разве монеты или алмазы? Как вы посмели разгневать хана!!?

- Это лучшее, что у нас есть, о великий Мормыш – поклонились Суслик и верблюд Сеня.

- Марш за золотом и серебром!! Или я сожгу ваш оазис – разъярённо закричал хан и добавил – тыкву оставьте, скормим ее завтра лошадям.

А друзьям только это и нужно было. Притворившись огорченными пошли они прочь, в спину им полетели клочья грязи. Но как только ставка хана-разбойника скрылась из виду за ближайшими барханами, Суслик и Сеня присели отдохнуть, развели небольшой костерок. Они знали, что хан Мормыш не учился в школе, а значит и не читал повести Гомера о троянской войне.

Как только совсем стемнело и ставка хана погрузилась в храп, суррикаты тихонько вылезли из тыквы и молниеносно связали всех караульных так, что те даже не успели и пикнуть. Затем храбрые друзья собрали все оружие, какое было у ханских воинов. Только хану оставили его именной кинжал, чтобы спасти его от позора и насмешек. Тыква наполнилась круглыми щитами, кривыми саблями и изрядно потяжелела. Еле-еле суррикаты погрузили ее на телегу и потянули домой уже вместе с Сусликом и верблюдом Сеней.

Рано утром компания достигла оазиса. Каждый суррикат выбрал себе щит с понравившимся орнаментом и кривую острую саблю. Такой грозный вид так их вдохновил, что тут же суррикаты устроили боевые пляски прямо на месте праздника урожая. Теперь у всех обитателей оазиса появились надежные защитники – отряд быстрого реагирования боевых суррикатов (ОБРБС).

Хан Мормыш, проснувшись утром, удивился необычной тишине. Выйдя из шатра, он увидел, что все войско разбежалось, а из всего награбленного богатства остался у него только хромой ослик. Чтобы избежать гнева соседей, Мормыш переоделся в бедного купца и побрел в Александрию с надеждой обрести еду и кров в портовом городе.