Печалька и ее дядя 2

-Вероника! Подойди-ка сюда… - говорит дядя Джон, выбирая один прут, а остальные откладывая в сторону.
Ники вздыхает, смотрит на меня тоскливо, как бы хочет сказать: «Ой, что сейчас мне будет…». Она встает из-за стола, подходит к дяде. Дядя Джон выдвигает длинную лавку на середину столовой, говорит своей дочери:
-Ложись, Вероника, сейчас я тебя…
-Папочка, за что? - всхлипывает Ники.
-Дома матери не помогаешь - это раз, я тебя просил прополоть оранжерею, ты не соизволила, это два! - строго говорит дядя Джон, - ложись на лавку, и не спорь! Дюжина розог по голой попе, а будешь спорить, я тебе еще вечером ремня дам!
Провинившаяся Ника ложится на лавку, и тетя Рита задирает ей юбку, спускает вниз ее трусы.
-Вероника готова для розог, приступай, Джон! - сурово говорит тетя Рита, - Ника, во время порки не вертись, а то я тебя привяжу!
-Хорошо, мамочка! - покорно говорит моя кузина.
Дядя Джон с розгой в руке подходит к Нике, говорит ей:
-Будешь слушаться или нет? А?
Сказав так, он поднимает прут, и сечет мою провинившуюся кузину по ягодицам. Ники вздрагивает всем телом, кричит:
-Папочка, прости! Я все сделаю, не надо меня стегать, ай! Папа!
Но дядя Джон и не думает прощать Веронику, он продолжает сечь ее прутом и выдает ей ровно дюжину розог, как ей и было обещано. После Вероники, задницу под прутья подставляет Сэм, мой самый младший кузен. Дядя Джон выдает ему полторы дюжины розог, ягодицы у него становятся красные, а по его лицу струятся слезы. После порки двух младших, моя матушка подходит к дяде Джону, и что-то говорит ему на ухо, при этом кивая на нас. Мы с сестрами замираем.
-Сьюзанн, твоя мать хочет, чтоб я тебя высек… так что ложись на лавку, подставляй  свои ягодицы… - говорит между тем дядя Джон.
-Мама, за что?! - кричит моя старшая сестра.
-А вот не будешь одна в город уходить без разрешения… - объясняет ей матушка, - Выдай ей дюжину горячих, Джон… совсем распустилась, да еще и дерзит мне!
-Дядя Джон, не надо… - говорит моя сестра, и ее глаза наливаются слезами.
-Что ты плачешь, тебя еще не высекли! Вот высекут, тогда будешь реветь! - строго говорит тетя Рита, берет мою сестру за локоть, выводит ее на середину столовой.
-Не надо по голой попе… пожалуйста… - всхлипывает сестра, но ее никто не слушает. Тетя Рита укладывает Сьюзи на лавку, поднимает ей подол, приспускает ее панталоны. Она держит щиколотки Сьюзи, а дядя Джон заносит розгу над голой попой моей сестры, розга со свистом разрезает воздух, и Сьюзанн получает прутом по ягодицам. Она дергается от неожиданности и всхлипывает:
-Дядя Джон… пожалуйста… не надо меня сечь… ай! Ай!
Мы с моей младшей сестрой в ужасе переглядываемся и понимаем, насколько мы близки к тому, чтобы тоже оказаться на лавке.
-Мамочка, не вели дяде Джону нас сечь! - умоляет моя младшая сестра.
-Что вы, девочки, так испугались? Сегодня розги только для Сьюзи, не для вас! - обещает нам матушка, гладя Мэри по голове.