Пролог

« Оно как…  Всё равно, что с незнакомой скалы, в холодную воду прыгнуть, без разведки дна и течений… »- выдохнув, определилась я;  разобравшись с собственными ощущениями, и с необходимостью – шагнуть за пределы квартиры...
И такое самоопределение,  не наций с их правом на него*, но конкретно – меня, как отдельную, но довольно смышлёную и симпатичную часть мироздания, и тоже с правами;  позволило  взять,  некоторое количество,  вдруг засуетившихся в организме нервов, под контроль.
Впрочем, правды ради, хочу заметить, что волновалась не столько я, сколько все остальные, участники отбытия в космопрот, потихоньку собирающиеся в холле кластера.
Особенно, Белоглазый. Кротко поджидающий меня,  в межлестничном закутке.
Ни…
Никто ничего,  не говорил вслух. 
Генерал лишь коротко глянул на меня, абсолютно бесцветными глазами. И тут же отвернулся, подхватывая с пола рюкзак, и нейтральным тоном уточняя:
- Здравствуй. Всё в порядке? Ты в норме?
-Да – а… Ага.  Здравствуй. - пофигично и  уверенно, поведала я ему  в ответ, шустро сбегая по ступенькам вниз. Но,  тем не менее, всё же,  слегка притормаживая рядом с напарником.
( В смысле – не проскочила мимо, а чуть подождала его.)
Ула вновь посмотрел на меня, уже более пристально.
Впрочем, на его физиономии, так и  не проступило, даже тени  эмоций.
Мимики – ноль. Взгляд – отрешённый. Голос – звучит ровно. Расслаблен… Малословен. Но вопросы задаёт - дурацкие. Медкомиссию то,  я прошла. Вид у меня, нормальный. Я в зеркало смотрелась…
Короче, мой - почти штурман,  слегка нервничает.
И в принципе, я его понимала.
Нам с Генералом, предстояло сосуществовать:  в тесном, и в очень тесном  пространстве, 24/7. А ему, ещё и на незнакомой станции, в малознакомом коллективе. Это, при его необщительности и привычке – быть одному.  К тому же, работать Белоглазому   придётся -  с девушкой.  И… - вторым номером в паре.
Да. Тут занервничаешь…
В смысле: всё новое..,  оно всегда - волнительно.
Впрочем, очутившись внизу, я осознала, что и парни, чувствуют себя: слегка,  не в своей тарелке.
Дошло, что я опять с ними, что ли?
Но, на их не совсем уверенное, но дружное:
- Доброе утро!  Генерал…  Рафика…  Как дела? – я безапелляционно ответила, естественно, переждав сухое Ула ( генерал всё же):
- Доброе… В норме.
- И вам,  доброе… Отлично. А вы, как?
И выслушав в свою очередь их заверения в том, что всё и  у них: зашибись;  я  убедилась в факте наличия,  некого беспокойства, не только у  Белоглазого, но и  у коллектива. Толики неуверенности, нежданно свалившейся на их психику, я бы сказала.
Папочка вообще, смотрел на меня,  не по - доброму.
Судя по всему, ближайшие перспективы нашего совместного пребывания, взаимодействия и  времяпровождения, были не только для  Ула, но  и  для  мужчин – туманны. И волновались они, судя по молниеносным  переглядкам, явно,  не только за себя, но и за  Белоглазого.
Один Чижик – не парился, а радостно стучал по полу хвостом, при виде меня. Мой ты ж,  зайка!
С тем мы и отправились в космопорт…
Где нас со штурманом,  уже ждали: инженеры и «Призрак». Парней – дальнемагистральный  челнок…  Который мы с Генералом,  собирались сопровождать, взяв на борт своих бортовиков. Плюс, пришли приятели Белоглазого и вылез – лично,  нач о. к., решившие нас проводить.
Не знаю, зачем?
Но,  они все,  припёрлись…
Так что, объявления «старта»,  дожидалась целая куча народа. Правда, без цветов и оркестра. Но, похоже с надеждой, что всё рассосётся…
Не знаю. Это чувствовалось…
То ли они верили, что Белоглазый плюнет и передумает,  лететь со мной?  А  может…
Я  без понятия, что там,  в их головах,  роилось?  Не стала и напрягаться, анализируя.
Мы ушли со стартового стола,  вовремя…
Всё!  Это – главное!

_________________________________________________
• « О праве нации на самоопределение.» - В. И. Ленин, статья 1914г.