Временная жизнь

 глава 61.
— Пора возвращаться в реальность, — сказала себе Марта.
Собирая свой рабочий портфель, она аккуратно складывала туда компьютер, блокноты, тетради, книгу. Весна была в самом разгаре. Уже не нужно было кутаться в шарфы и тёплое пальто. Марта оделась по-весеннему и отправилась в своё любимое кафе — к фонарю.

По дороге солнце светило так ярко, что Марте приходилось щуриться — очки она не взяла.
Разглядывая прохожих, Марта заметила, как жизнь возрождается. Дети бегали во дворах, люди гуляли с питомцами. Никто никуда не спешил — как будто наслаждались сменой сезона. Сменой жизни. На деревьях появлялись листочки, почки. Возрождение.

Зайдя в кафе, она сразу заметила Костю. Он одарил её нежной улыбкой — как будто не видел её очень давно.
Марта подошла, поцеловала его в щеку.

— Я скучала, — начала она своё приветствие.

— А как я скучал, — так же тихо и тепло ответил он.

Они обнялись и на мгновение замерли, наслаждаясь моментом.

Костя взял её портфель и донёс до столика.

— Усаживайся, я принесу завтрак, — заботливо сказал он.

Марта села за свой любимый столик, разложила компьютер и блокнот. Она не открывала ноутбук все эти дни. Теперь, когда открыла, — сразу погрузилась в работу: проверка почты, сортировка писем, ответы.
Приглашение на конференцию вызвало ажиотаж — Марта не ожидала такой реакции. Писем было много. Она отвечала на них одно за другим, составляла список гостей. Работа кипела, и Марта даже не заметила, как прошёл день.

Костя наблюдал за ней всё это время. Приносил чай, уносил пустые чашки. Его завораживало просто смотреть на неё. Её лицо — как открытая книга, полная оттенков и эмоций.

Марта допила остатки кофе — он уже остыл, но это не имело значения. Важно было не вкус, а сам процесс. Как будто чашка в руках помогала собрать мысли и не расплескать усталость.
Она закрыла ноутбук, потянулась, размяла пальцы. За окнами уже сгущались сумерки, и уличный фонарь напротив кафе зажёгся мягким янтарным светом.

Тепло от экрана сменилось лёгкой прохладой — как будто воздух напоминал: день заканчивается.

Костя появился из темноты, будто вырос из тени деревьев. Он шёл легко, чуть улыбаясь, и Марта поняла, что ждала его — даже не осознавая этого.

— Ну как, уложилась? — спросил он, кивая на ноутбук.

— Почти. Осталось только вычитать и загрузить — но это завтра. Сегодня я уже ни на что не способна, — вздохнула она и потёрла глаза. — У меня внутри как будто кто-то всё время нажимает на тревожную кнопку.

— Тогда предлагаю выключить её. Пойдём немного прогуляемся? Или… — он склонил голову, — может, поужинаем где-нибудь? Я знаю место — не пафосное, но вкусное. И у них лампы, как в поездах, в окнах — жёлтые, уютные. Всё, как ты любишь.

Марта улыбнулась, чуть устало, но искренне.

— Звучит заманчиво. Но… — она замялась, отвела взгляд. — Костя, я переживаю. За конференцию. За Елену. За себя. Я боюсь, что всё сорвётся. Что зря втянула её во всё это. Что вдруг она не выдержит. Или я не выдержу.

Он подошёл ближе, сел рядом, не касаясь, но очень близко.

— Ты всё правильно делаешь. Это важная история. И она важна не только для Елены. Она важна для тебя. Ты не просто работаешь над книгой — ты заново собираешь себя. А это всегда страшно. Но ты не одна.

— Это тоже пугает, — призналась Марта. — Я так привыкла справляться сама… А сейчас — ты, Юлька, Елена, даже Наталья Степановна… Как будто я снова в каком-то круге. Не наблюдатель. Не журналист. А часть. А вдруг я подведу?

Он посмотрел на неё серьёзно, мягко.

— Тогда подведём вместе. Но не сегодня. Сегодня — просто вечер, фонари, и я рядом. Пойдём?

Она медленно кивнула. Поднялась. Он взял её за руку — легко, почти незаметно, но этого касания оказалось достаточно, чтобы стало чуть спокойнее.

Они выбрали маленькое кафе на углу — с плетёными стульями, цветами в жестяных банках и занавесками на половину окна. Внутри пахло запечёнными томатами, тёплым хлебом и орегано. Свет был тёплым, мягким — точно как обещал Костя.

Они сели у окна, где лампа отбрасывала медовое пятно на стол. Марта сняла куртку, вздохнула и позволила себе облокотиться на стол — с ощущением, будто сегодня сдала важный экзамен.

— Ну вот, — сказал Костя, разглядывая меню. — Сегодня ты герой. Завтра — снова герой. А послезавтра ты станешь легендой.

Марта рассмеялась — устало, но искренне.

— Лучше бы я просто спала. Хотя бы три дня подряд.

— Только если в гамаке. Или на веранде. С пледом. И чайником чая. А я буду рядом, охранять покой.

— И с книжкой в руках? — уточнила она, подыгрывая.

— Конечно. Но не читаю. Просто держу. Чтобы создать нужную атмосферу.

Они сделали заказ — запечённые баклажаны с сыром и домашнюю пасту. Пока ждали, Костя продолжал говорить — будто бы нарочно уводил разговор от её тревог.

— Ты когда-нибудь пробовала делать лимончелло сама?

— Нет, — Марта усмехнулась. — Но однажды сделала ликёр на вишнёвых косточках. Вся кухня потом пахла как аптечка.

— Это звучит как магия. Или зелье. Ты вообще немного колдунья. Только вместо метлы — ноутбук.

Марта покачала головой, но на губах осталась улыбка.

— Костя, спасибо, что ты здесь. И за то, что не давишь. Мне правда сложно сейчас.

Он посмотрел на неё спокойно, не отводя взгляда.

— Я рядом, Марта. Несмотря ни на что — рядом. И не потому что должен. А потому что хочу.
Ты справишься. Даже если будешь сомневаться. Даже если что-то пойдёт не по плану. Всё равно справишься. Потому что ты такая.

Она опустила глаза, чтобы скрыть внезапную влагу. Свет фонаря дрожал в стекле, будто подтверждая его слова.

— Ну всё, — бодро сказал он, подталкивая её локтем. — А теперь давай поговорим о чём-нибудь глупом. Например, как ты относишься к людям, которые режут пиццу ножом и вилкой?

Марта фыркнула.

— Это как пить чай через соломинку. Без души.

— Ага. А ещё — класть кетчуп на макароны. Вот это преступление.

И пока официант приносил еду, тревога в Марте потихоньку отступала. Не исчезала — нет. Но как будто становилась не врагом, а частью пути. Рядом сидел человек, с которым можно было есть пасту, говорить ерунду и не бояться быть уязвимой.

Они вышли из кафе, когда улица уже совсем утонула в ночи. Фонари светили редкими оазисами, а между ними растягивалась тишина. Лёгкий ветер шевелил листья деревьев, и Марте показалось, что город стал мягче, добрее — как будто устал вместе с ней.

Костя шёл рядом, не торопясь. Иногда их плечи чуть касались — ненавязчиво, будто случайно, но в этих прикосновениях было больше поддержки, чем в тысяче слов.

— Хочешь, просто пойдём молча? — предложил он. — Или будем обсуждать, например, топ-5 запахов детства?

Марта усмехнулась.

— Детства? Так… Свежие огурцы с грядки. Горячая резина от качелей. Таблетки от простуды, — она скривилась. — Варенье из смородины. И… мокрая собака после бани.

— Великолепный набор. Особенно собака.

— А у тебя?

— Стружка в мастерской. Горячий хлеб из пекарни, когда мимо шёл в школу. Мята. Клей «Момент» — не смейся, — он поднял палец, — я ничего не нюхал специально, просто вечно что-то чинил. И ещё... шершавые страницы новой книги.

Они свернули на тихую улицу, где асфальт под ногами был неровным, а окна домов светились по-домашнему.

— Знаешь, — сказала Марта, — мне бы сейчас только одного хотелось. Чтобы завтра кто-то сказал: «Не переживай. Всё уже получилось. Просто ты пока не видишь».

— Тогда я скажу, — ответил он просто. — Всё получится, Марта. Оно уже получается. Просто не видно сразу.

Она кивнула. Не потому что сразу поверила — а потому что захотелось поверить. Захотелось опереться.

Они остановились у перекрёстка. Было тихо. Ни машин, ни людей. Только воздух, фонари и он рядом.

— Идём дальше? — спросил Костя.

— Да, — ответила Марта. — Пока не кончится ночь.