Вредоносная живучесть шаблонов профориентации

Шаблоны социальной жизни, сложившиеся в Советском Союзе на этапе, завершившем его краткое семидесятилетнее историческое существование, во многом числе продолжают существенно влиять на умы россиян, хотя со времени распада СССР прошло уже 32 года, почти половина срока, в течение которого этому социально ориентированному государству удалось просуществовать на арене мировой истории. Сфера профориентации молодого поколения – это одна из тех областей жизни страны, в которой весьма сильно реальное проявление этих социальных шаблонов из культурного наследия Советского Союза. При всём при том, данные шаблоны вопреки массе кардинальных изменений в этой сфере, произошедших за тридцатилетний период существования неокапиталистической России, продолжают обильно цвести в головах россиян из нижних страт общества. Если более конкретно охарактеризовывать эти шаблоны, исходя их реалий настоящего времени, то для этого потребуется всего одно слово – «вредоносность».

Как бы кто ни освящал наследие советской эпохи, однако же, судьбоносность процесса профориентации молодых членов общества, соотнесённого с объективной реальностью сегодняшних дней, чрезвычайно вредно приносить в жертву ностальгическим иллюзиям об эталонной незыблемости государственной системы профессионализации советской молодёжи – на самом деле, одной из самых эффективных в мировом масштабе во времена существования СССР.

С тех уже далёких времён в стране произошли кардинальные пертурбации. Прежде всего, изменился политический строй – с социалистического на капиталистический со всеми вытекающими из сего факта последствиями социального характера. К слову сказать, переходный период от одной общественно-экономической формации к другой не завершился и по сию пору, да и вообще невозможно представить себе, чтобы всё то огромное общенародное достояние СССР, обретённое благодаря ударному труду его народов, могло бы одномоментно кануть  в небытие.  И, тем не менее, многие неоспоримые достижения в различных направлениях жизнедеятельности Советского Союза всё же требуют постоянной корректировочной актуализации в соответствии с веяниями жизни.

Такая актуализация напрямую касается и сферы существующей на сегодня профориентации молодого поколения россиян, для характеристики которой в качестве приоритетных можно выделить пять важных факторов,  чрезвычайно актуальных для современных условий трудовой деятельности людей.

Первый фактор. На порядки возросшая степень интеллектуализации профессий, которые доминантно востребованы развивающимися в ускоренном режиме технологиями производительных сил страны.

Второй фактор. Массовое замещение людей системами искусственного интеллекта на рабочих местах, связанных с физическим трудом или с выполнением стандартных технологических процедур информационно-управленческого и контрольно-учётного характера.

Третий фактор. Необходимость владения базовыми навыками глубинного погружения в компьютеризированную среду обеспечения современных технологических процессов.

Четвёртый фактор. Развитая креативность и способность к непрерывному обучению и самообразованию соискателей современных и перспективных рабочих мест.

Пятый фактор. Ограниченность возрастного периода технологически обоснованной дееспособности человека.

Первые четыре фактора – это новые требования к современным профессиям, которые, естественно, не присутствовали в советской системе профориентации, шаблоны которой в значительной мере влияют только на пятый фактор. Так, при советском типе производственной деятельности на одном месте можно было отработать весь период своей трудовой биографии, выполняя одну и ту же технологическую операцию с постепенным повышением своей квалификации при её выполнении. Часто люди функционировали на своих рабочих местах и в возрасте 65-80 лет, на гарантированность чего многие рассчитывали как на само собой разумеющееся действо. Такой полувековой период востребованности дееспособности человека в существовавших производственных отношениях позволял ему без суеты и нервотрёпки переквалифицироваться на другие профессии, на освоение которых у него было и время, и возможности для переучивания, и всемерная поддержка на общественном уровне. Безработицы в стране не существовало в принципе, поскольку везде было множество вакантных рабочих мест, в связи с чем работники были нарасхват.

При таком положении дел особая критичность первоначального предпочтения  молодым человеком той или иной профессии не предполагалась, так как и он сам, и его родители чётко отдавали себе отчёт в том, что в случае осложнений со своей профессионализацией молодой человек спокойно и без напрягов мог переключаться на другие профессии вплоть до тех пор, пока не найдёт ту специальность, которая ему по душе. Именно этот шаблон и застрял в головах современных родителей, дети которых доросли до возраста выбора своей профессиональной деятельности.

Вредоносность этого шаблона заключается в том, что такие родители, погрязнув в проблемах с собственным священным индивидуализмом, фактически бросают детей на произвол судьбы, оставляя их один на один с нынешним капиталистическим рынком труда, по-советски уверенные в том, что с их ребёнком, как с писаной торбой, кто-то будет заниматься профориентацией. Почему-то они не понимают (думается, просто не желают понимать из-за личного страха перед неведомым будущим), что в капиталистическом обществе всё продаётся и всё покупается без каких-то других вариантов. И их ребёнок согласно этой концепции становится живым товаром, трудовые способности которого выставляются на рыночную продажу. Если повезёт с покупателем, то у него появляется шанс обрести хорошо оплачиваемое рабочее место. К сожалению, везёт очень малому числу молодых, ничего не знающих о звериных повадках участников рынка труда, о чём родители не позаботились заранее предупредить своих детей.

Помимо этого, родители не желают воспринимать такую реальность рынка труда, согласно которой период доминантной востребованности человеческой дееспособности в среде интеллектуально насыщенной трудовой деятельности на сегодня сократился до 35 лет (для особо одарённых существует возрастной люфт примерно в десять лет). Другими словами, у современного молодого человека имеется всего лишь около двадцати дет на выбор профессии, обучение её азам и достижение высокой квалификации в данной профессиональной сфере с тем, чтобы ему было позволено доработать хотя бы до 45-47 лет. То есть молодой человек, достигая совершеннолетия сразу же оказывается в состоянии трудового цейтнота при том, что цена его ошибочного выбора стала для него невообразимо высокой, ибо выбор профессии – это его право на один-единственный выстрел. Если он не попадёт этим выстрелом в десятку, его профессиональная карьера попросту не состоится. По серьёзному освоить какую-либо другую профессию ему уже не удастся, поскольку для этого у него не будет ни времени, ни сопутствующих ресурсов.

Такой молодой человек, которого родители не натренировали в стрельбе по мишеням профориентации, так и пойдёт по жизни в качестве  разнорабочего, на временной основе подряжаясь на подворачивающиеся ему под руку подсобные работы. Ну а в безработные периоды он вынужден будет сидеть на иждивении своих родителей, в результате чего они сполна хлебнут последствия своего неразумного следования устаревшему шаблону о советской системе социально ориентированной профориентации, существовавшей в давнишние времена социалистического общественно-политического строя совсем иной страны и для совершенно иного типажа людей.

В соответствии с доминирующим в современной экономике пятым индустриальным технологическим укладом таких работников, по тем или иным причинам не обладающих какой-либо востребованной рынком специальностью, ныне относят к классу лишних людей, то есть бесполезных для использования в экономике высокого уровня развития производственных технологий. С лёгкой руки французских социологов этот класс называется «прекариат». Судьба прекариатовцев крайне незавидна, поскольку они опоздали или были не способны найти своё место в интеллектуально ориентированной экономике.


20.10.2023



Сергей БОРОДИН