Возрождение РАО страницы истории

 Немножко о политике и поворотах истории

Год 1925. Конференция Русского Академического общества, посвящённая 105-й годовщине создания и 25-летию его воссоздания. Тридцать четыре года Второй независимой, а фактически Третьей Эстонской республики. Официально так не говорят. Годы второй, Эстонской Советской Социалистической Республики (1940-1991), принято называть временем оккупации, советской, коммунистической или русской. За отрицание периода оккупации могут привлечь к ответственности. Независимо от причин такого понимания истории. Демократия. Свобода совести и мысли. На бытовом уровне, в народе, слово оккупация звучит реже. Чаще встречается – «русское время». Проще и понятнее.

Цензуры, или государственного надзора за содержанием печатных и других изданий,  как таковой в стране нет. Есть то, что называется самоцензурой издателей или авторов. Как автор и редактор ряда статей, сборников материалов научно-практических конференций и трудов преподавателей, учебников для гимназий и вузов тоже обращаю на это внимание. И не только по этой, но больше по другим, морально-гражданским причинам. Порочащие страну материалы, где живём и являемся её гражданами, тоже не пропускал, советовал авторам подбирать более мягкие тона. Ведь они не одни. Сказанное, разумеется, не относится к здоровой критике решений правительства или законодательных актов.

Как учёный, употребляю, когда необходимо, название Третья Эстонская Республика. Логично и исторически это факт. Вторая существовала более 50 лет. В составе большого союзного государства, сохраняя свой язык, особенности эстонской культуры, имея определённую самостоятельность, свои выборные органы власти, систему образования и т. д. В ней вырос, закончил школу и аспирантуру, работал на предприятиях промышленности, в науке, вузах. Всегда рядом с эстонцами. И никогда не видел какого-то рабского уныния на их лицах. Среди наших политиков, бывших пионеров и комсомольцев, однако, такие высказывания иногда встречаются. Мы были равными. Так нас воспитывали. Да, свою историю, события 1940-1945  годов, они знали, понимали что-то иначе, защищали. Мы могли спокойно обсуждать её разные вопросы, политические и экономические, например, почему в Финляндии, Канаде или Швеции живут лучше. У кого-то из наших эстонских друзей или сотрудников там жили родственники, сохранялись связи, присылались письма, посылки. Вспоминаю, как в конце пятидесятых одному из знакомых по двору отец прислал из Швеции или Канады блистающий яркой красной краской и никелировкой мотоцикл «Ява» чешского производства. Не только полюбовались, но и нежножко покатались на нём.

Сейчас Эстония вошла в состав другого союза, Европейского. Но также вынуждена снова подчиняться принятым в нём законам, директивам, принимать мигрантов, поддерживать политические решения, участвовать в военных экспедициях. Даже когда большинство населения не одобряет их. Переход в другой союз не принёс желанной полной независимости. Тоже факт. И тоже – уже история. Чем-то похожая и непохожая на прошлое и всё же другая. Ничего страшного и необычного в этом нет. Так всегда было в истории и останется во взаимоотношениях людей и народов. В маленьких группах, на предприятиях и в организациях мы тоже подчиняемся принятым в них нормах. Добровольно. С пониманием необходимости. Это – наш выбор.

Сфера высшего образования в то время была двуязычной. При этом обучение на эстонском языке оставалось преобладающим. При более трети русскоязычного населения страны в семидесятые–восьмидесятые годы прошлого столетия доля обучающихся на русском языке в вузах не превышала 10-14 %. И никто не ставил вопрос об её значительном увеличении: при желании все могли получить высшее образование на русском языке в России или в других союзных республиках. Если кто-то у нас сегодня и приводит такие цифры, то только в «политически грамотном ключе», поругивая русификацию. Хотя поругивать правильнее следовало бы политизацию, действительно имеющую место. За незнание или слабое владение русским языком с работы никого е увольняли, отказывали в приёме на работу. В школах и вузах обучение эстонскому языку было обязательным.

Из многих вопросов, связанных с положением русскоязычного населения в Третьей республике, малоизученной остаётся судьба русскоязычных учёных. Многие из них по разным причинам (семейным, экономическим, жилищным и др.) остались в стране, были вынуждены приспосабливаться к новым условиям. В данной небольшой статье автор останавливается на одном из таких интересных с исторической точки зрения вопросов – истории воссоздания Русского академического общества Эстонии. Как один из его достаточно активных участников и свидетелей. Она интересна ещё и тем, что в других бывших республиках Советского Союза таких объединений не было создано.

 Предпосылки возрождения
 
Слово «Академия» своим рождением обязано имени древнегреческого героя Академоса (Академа), в честь которого была названа посаженная им вблизи Афин оливковая роща, где по преданию находился его дом. В ней позднее древнегреческий философ Платон (428/7 - 348/7 до н. э.) вёл занятия с учениками. Основанная им в роще школа по её имени получила название «Академия». В современном понимании академия это прежде всего сообщество ученых, берущих на себя задачи по поддержке продвижения научных исследований и распространению в обществе научных знаний. Оно может иметь различные формы. Академиями нередко называют и высшие учебные заведения, подчёркивая качество обучения в них. Русское академическое общество Эстонии (далее – РАО) как сообщество учёных в таком понимании тоже своеобразная академия. Таким оно создавалась в 1920 г., таким воссоздавалась через 79 лет, в 1999 году. Правда, уже совершенно в других условиях. Когда мы переходим к истории его возрождения, первыми логично встают вопросы:
        а) сколько было русскоязычных учёных в Эстонии накануне победы «поющей революции» в 1991 г.;
        б) что заставило их объединиться в научное сообщество?

1. Ко времени провозглашения 20 августа 1991 года восстановления независимости республика обладала широкой сетью научных институтов, объединяемых Академией наук Эстонии, а также значительным числом отраслевых НИИ, научных центров, филиалов общесоюзных научно-исследовательских институтов и проектно-конструкторских организаций. Научная работа широко велась в Тартуском университете и в 5 других вузах. Отдельные учёные работали на предприятиях, в органах партийного и государственного управления. Общее число научных организаций составляло 75, где было занято немногим меньше 7000 сотрудников.

В большинстве из них работали русские учёные, но были представлены в них непропорционально национальному составу страны. Что нигде не требовалось: такой была национальная политика в Советском Союзе. Если доля русскоязычного населения Эстонии  к началу 90-х годов составляла более 36 %, эстонцев - 61.5 %, то, по данным статистики, в научных организациях 86 % работающих составляли эстонцы. Русскоязычных научных работников было около 12 %. Здесь автор учитывает также долю лиц, для кого родной язык не совпадал с их национальностью.

Приведу ещё одну интересную цифру. Доля лиц с высшим образованием в республике к этому времени оказалась выше среди русскоязычного населения. Тоже как наследие прошлого: поступательное развитие промышленности и других сфер экономики требовало большого числа высококвалифицированных работников. Недостаток собственных рабочих рук покрывался за счёт миграции, привлечения специалистов со всего Советского Союза. По переписи населения 2000 года к образованию Русского академического общества (1999) доля лиц с высшим образованием среди лиц трудоспособного возраста (15-74 года) стала немножко выше у эстонцев - 11,9 и 11,6 % соответственно. Среди безработных же она была в 2 раза выше у русскоязычных. Последнее, к сожалению, наблюдалось практически за всё время после восстановления независимости Эстонской республики. Как результат уже другой национальной и языковой политики.

Среди русскоязычного населения страны ко времени возрождения РАО насчитывалоь более 51 тысячи специалистов с высшим (вузовским) образованием. Среди них докторскую степень по статистике, ранее - докторов и кандидатов наук, имели 276, магистерскую - 258 человек, что составляло в обоих случаях около 10 % от их общей численности в стране. К 1990 году русскоязычных докторов и кандидатов наук было больше, примерно 330 человек, из них 30-32 доктора и около 300 кандидатов наук. Как видим, бо;льшая часть русскоязычных учёных после восстановления независимости осталась в стране и разделила участь всего русскоязычного населения. Многие из них позднее стали основой профессорско-преподавательского состава частных русскоязычных вузов, членами Русского академического общества. Можно сравнить, в годы Первой Эстонской Республики (1918-1940), по оценкам, было немногим больше 40 русскоязычных ученых, в подавляющем большинстве эмигрантов из Советской России. В этом плане ситуация несравнима. К тому же мы не были эмигрантами и кто-то даже родился в Эстонии.

2. Положение большинства из нас в годы великих потрясений 90-х оказалось нелёгким. Развал страны. Кризис. Политический, экономический, моральный. После выхода законов о языке, о высшем образовании, переходе вузов на эстонский язык обучения, реорганизации Академии наук и переводе части академических институтов в вузы, закрытия большинства предприятий и организаций союзного подчинения многие из-за недостаточного знания эстонского языка потеряли возможность работы, а русскоязычные дети – обучаться в вузах на родном языке. Если раньше большинство научных кадров было занято в институтах Академии наук, то после её реорганизации, а они, как правило, сопровождаются сокращением кадров, сегодня 60-70 % эстонских учёных занято в вузах. Кто сокращался в первую очередь – понятно. Это не значит, конечно, что из-за слабого знания языка, как квалификационного требования (его ввели и для уборщиц и дворников) везде поспешили расстаться со всеми такими высококвалифицированными специалистами. Подчеркну, что сокращали не по национальности, а по знанию государственного языка.

Возрождение РАО

Принятие новой Конституции страны (1992), Закона о культурной автономии (1993) подняло волну создания многих национальных культурных и других объединений русскоязычного населения. Поощряемую во многом правительством. И не из принципа «разделяй и властвуй». В частности, возродился «Союз славянских просветительных и благотворительных обществ» (1923-1940; 1992). Еще раньше были созданы Русский клуб (1990, Е. Хапонен),  Общество русской культуры (первый председатель правления – к. т. н,  Ю. Мальцев), Автор входил в нём в правление. В 1993 г. образовано объединение национальных культур «Лира» (зарегистрировано в 1996 г.), русскоязычные художники в 1993 создали объединение «Око», преобразованное в 1998 г. в «Объединение русских художников Эстонии», появились объединения русских литераторов, Русская партия Эстонии (1993) и т.д. К 1999 году в Эстонии действовало более 120 только национальных культурных обществ. К этому времени относится и создание объединения четырех частных русскоязычных вузов «Балтикум» с  общим научным советом.

Частные вузы с русским языком обучения, давшие работу и возможность сохранения и развития научного потенциала значительной части учёных, начинают создаваться в стране с 1992 г., отдельные факультеты рождаются ещё в 1989 г. (факультет международных отношений Эстоно-Американского бизнес-колледжа). По оценкам автора, в них нашли работу не менее 150 русскоязычных магистров, кандидатов и докторов наук. Во многих вузах образовываются учёные или научные советы. Добавим, что любой вуз по его задачам тоже объединение учёных. По стандартам высшего образования научная работа является одним из критериев его оценки при аккредитации, показателем современности и качества обучения. Как ректор (1993-2004) Эстоно-Американского бизнес-колледжа  (позднее – бизнес-академии), могу сказать, что для меня она была одной из первоочередных задач. Нелёгкая, но мы справились. Мы первыми среди частных вузов провели республиканскую научно-практическую конференцию (1995), издали первый сборник тезисов, начали издавать труды преподавателей (1998), учебники на русском языке. Не случайно в числе первых 5 эстонских вузов, наравне со знаменитым Тартуским  и Таллиннским техническим университетами, прошли аккредитацию. Это, несомненно, стало крупным событием для всей русскоязычной общины: только что созданный русский вуз в числе первых аккредитованных в стране![1].  К 1999 г. в Эстонии насчитывалось уже порядка 14 частных вузов, где велось обучение на русском языке. И это при менее 3000 выпускников русскоязычных школ. Судьбу большинства их только по этой причине предсказать было несложно. Государство не препятствовало их созданию, но не поддерживало финансово.
 
О возможности возрождения РАО, по памяти автора, в русскоязычной научной среде начинали говорить уже в 1992 г. в Русском культурном обществе и в Русском клубе при обсуждении проекта Закона о культурной автономии национальных меньшинств. На это обратил внимание к.т.н. Ю. Мальцев, хорошо знавший картину с положением русских в довоенной Эстонии. Но дальше простого обмена мыслями дело тогда не пошло. Ещё не созрели условия, от растерянности и потрясений 90-х многие ещё не пришли в себя, не было и большого количества вставших на ноги русских вузов. В 1999 г. предложение о его создании, по словам члена первого правления РАО, доктора физико-математических наук А. Пуро, было сделано канд. исторических наук Олегом Сидельниковым. Он занимался историей Русской академической группы в годы Первой Республики. Идеей загорелся председатель правления Высшей школы ЭМОНО-Р, канд. пед. наук А. Кузьмин. Предложение было одобрено академиком М. Бронштейном, читающим в нём курс логистики, поддержали другие ректора вузов, учёные. Основные организационные хлопоты по возрождению РАО взял на себя ЭМОНО-Р.

24 мая\ 1999 г. в  Таллине, в помещении Высшей школы ЭМОНО-Р на улице Пюхавайму 8 (в переводе - улица Святого духа!) на учредительном собрании русскоязычных учёных, общественных деятелей и преподавателей вузов было принято решение воссоздать Русское академическое общество Эстонии. Приглашение от организаторов было разослано, в частности, во все русскоязычные вузы, в которых нашла новое место работы почти половина русскоязычных докторов наук  . Присутствовало примерно 60-70 человек. Я с моими преподавателями участвовал как учёный и ректор вуза, заинтересованный в ведении научной работы, более тесном общении учёных, особенно в области общественных наук, повышении научной квалификации преподавателей, привлечении к научной работе студентов.

Возрождение РАО произошло в день «Славянской культуры и письменности» в честь братьев Кирилла и Мефодия, просветителей и создателей славянской письменности, что очень символично и накладывает на всех членов РАО особую ответственность по несению миссии просветительства в нашей стране, защите русской культуры и языка. Выступая на юбилейной конференции РАО не удержался от шутливой и в то же время серьёзной реплики: «Сегодня на конференции РАО мы не просто выступающие или докладчики, а подросли до уровня спикеров, говорунов по-русски. Так стояло в разосланной нам повестке дня. Гордости, правда, не испытываю, но спикаю, спикаю, понимаю - страна ведь нацелена на всё западное. Мне, правда, хочется продолжать говорить на родном языке». Кешбеканье на российском телевидении также наводит на грустные мысли.

Примечание: В России праздник Славянской письменности стал отмечаться с 1866 г., в СССР объявлен праздником в 1985 г., а отмечаться начал в 1986 г. в Мурманске, самом северном городе страны. На моей малой родине, чем могу гордиться.

На собрании в мае 1999 г. было избрано правление в составе 7 человек, принят устав общества, подготовленный организаторами. Вспомним их имена. Это академик. М. Бронштейн, д. э. н. Л. Голуб, д. т. н. В. Григоренко, к. пед. н. А. Кузьмин, д. ф. н. В. Пароль, д. м. н. А. Пуро, Б. Пиллар. Председателем правления РАО был избран профессор Игорь Владимирович Пароль. Из 7 членов в правлении 5 были докторами наук. Этот состав правления оставался неизменным до 2007 г. Ведущую роль в создании и деятельности Русского академического общества, как и в годы Первой республики, играли вузовские ученые. 9 сентября 1999 г. устав РАО был официально зарегистрирован в ;riregistre (букв. бизнес-регистр) Эту дату можно считать датой нашего официального рождения. Членами РАО  стало более 100 человек.

По уставу о направлениях деятельности говорилось: «Общество поддерживает все начинания и убеждения, которые помогают развитию науки и образования и просветительской деятельности, а также способствует становлению обучения в магистратуре, аспирантуре и докторантуре для творческого и научного развития людей русской культуры в Эстонии» (п. 32). В новом Уставе (2007), когда уже был накоплен опыт работы, цели деятельности РАО были уточнены.

В отличие от довоенного в уставе РАО не было принято деления членов по их научной квалификации, на действительных и членов-сотрудников. Много отличий стало и по направлениям деятельности. Это регулярное проведение научно-практических конференций, подготовка по ним  предложений для правительства и других организаций, выпуск сборников научных работ, поддержка подготовки выпуска учебников для школ и вузов, привязанных к условиям Эстонии, другие формы просветительской деятельности членов РАО. Подробнее с этой работой членов РАО можно познакомиться в статьях автора [1, 2, 3].

Значительный вклад в становление и развитие общества внесли руководители ряда частных вузов с русским языком обучения: В. Кручинин, А. Лукьянов, Д. Перович, Х. Барабанер. Но это уже отдельный вопрос. Как отметил академик М. Л. Бронштейн «воссоздание Русского академического общества, существовавшего в Эстонии до 1940 года, было одной из лучших идей, возникших в русскоязычной среде». Думаю, вы все согласитесь с ним. Добавлю: РАО стало и остаётся единственной такой организацией на постсоветском пространстве. Выдержав многие испытания временем.

Литература

1. Лукьянов, А. С. Просветительская деятельность русской интеллигенции в годы восстановления независимости Эстонии // Русская интеллигенция – 90 лет на благо  Эстонии:  По мат. междунар. конференции РАО Эстонии, Тлн, 18 ноября 2010  г. Вестник № 3. – Тлн.: РАО Эстонии, 2010.
2. Лукьянов, А. Русскоязычное население: потенциал, вклад, политика государства // Вовлечение русскоязычной профессиональной среды в процессы развития экономики страны: Сборник тезисов международной конференции, Тлн., 21 ноября 2014 г. – Тлн.: Русское академическое общество, 2014.
3. Лукьянов, А. Диалог общин: проблемные вопросы, роль Русского Академического Общества // Анализ и перспективы развития экономики и социума Эстонии: Сборник статей по материалам юбилейной конференции РАО «Русская интеллигенция - 95 лет на благо Эстонии», Тлн., Национальная библиотека Эстонии, 15 декабря 2015 г. – Тлн.: РАО Эстонии; MISA, 2016.
4. Сидельников, О. К истории Русской академической Группы // Учитель, 2000.
5. Мальцев, Ю. П. Русское академическое движение Эстонии: некоторые моральные императивы переходного периода // Сбор.: Социум, наука и проблемы образования переходного периода: Материалы конференции, Тлн., РАО Эстонии, Объединение частных вузов «BALTICUM» и др. 25 января 2001. – Тлн.: СГИ, 2001.
6. Вестник № 1. 90-летие Эстонской Республики и Русское академическое общество (социально-исторический аспект): Материалы научно-практической конференции. – Тлн., РАО, 2008.
7. Материалы переписи населения Эстонии 1989, 2000 гг. – Statistikaamet: https://www.stat.ee/.