Джигитовка

         
               

   Был конец июня, и уже неделю лил холодный дождь.
  Казачий донской полк проводил ежегодные манёвры в районе Гатчины. Вымокшие мундиры солдат и офицеров, нужно было сушить на биваках. Похудевшие кони не хотели ложиться на мокрую землю и не выедали положенную норму овса.
 
На восьмой день дождь, наконец-то, прекратился. Густой туман стлался над самой землёй. «Солнце будет и жара!» - говорили бывалые казаки.
 
 К вечеру разбили биваки на берегу реки, и командир полка полковник Платонов Виктор Викторович назначил днёвку в этом месте.
 
 Утро выдалось прекрасное! На безоблачном небе появилось яркое и жаркое солнце.
  Вахмистры подняли людей уже в пять часов утра. За день нужно было успеть сделать много дел: почистить лошадей, постирать, а затем высушить обмундирование и бельё, а также смазать ружья.
 
Трубачи  сразу же  принялись начищать позеленевшие от сырости трубы. Потом доставали ноты и тут же начали проигрывать упражнения.
 
Казаки в речке купали своих лошадей и стирали обмундирование, сушить которое развешивали на кустах на берегу.
  Часов в одиннадцать к полковнику, на коне, прибыл управляющий имением графа Во
ронцова, расположенном в трёх верстах от бивака.
 Он вручил Платонову письмо, в котором граф  Воронцов  Андрей Александрович с супругой приглашали полковника и всех господ офицеров сегодня  к ним на обед.
 - Передайте его сиятельству, что мы непременно будем! - незамедлительно ответил Виктор Викторович.
 
Полковник Платонов познакомился с четой  Воронцовых ещё в прошлом году в Санкт-Петербурге, но так и ни разу не был в их доме в столице или имении.
 
- Алексей Иванович, - приказал он своему адъютанту, есаулу Подберёзкину, стройному с ухоженной бородой и карими глазами мужчине, - оповестите всех офицеров, что сбор для всех желающих отобедать у Воронцовых возле штабной палатки в два часа пополудни.
 
Таких набралось десять человек. Три командира сотни и семеро командиров взводов.
 В половине третьего они въезжали верхом в красивые ворота парка, в центре которого стоял высокий двухэтажный деревянный дом.
 
Впереди на гнедом жеребце сидел Платонов с нагайкой на плече. Грузный в широких шароварах, мягких сапогах с фуражкой на затылке с длинными седыми усами и крупным носом он был похож на Тараса Бульбу.
 
За ним на гнедой кобыле ехал есаул Подберёзкин, а потом уже сотенные командиры.
  Их встречали граф Воронцов, худой высокий мужчина лет пятидесяти пяти, с бритым лицом и длинными узкими бакенбардами на щеках. Рядом с ним  стояла его супруга Татьяна Сергеевна, очевидно, в молодости бывшая красавицей, а сейчас  уже поблекшая женщина, одетая в белое с кружевами платье.
 
Андрей Александрович поправил свой светлый смокинг и протянул руку спешившемуся Платонову.
 - Очень рад вас, Виктор Викторович, видеть в наше имении! - Широко улыбнулся он.
 - Взаимно! - полковник ответил на рукопожатие, а затем поцеловал руку графине.

 После Платонова хозяевам  стали представляться офицеры, прибывшие на обед.
 Столы были накрыты на лужайке в тени старых раскидистых лип.
 - Прошу вас, господа офицеры, рассаживайтесь так, как вам будет удобно! - радушно пригласил Воронцов.
 За один стол сели хозяева и Платонов с адъютантом.
 За соседним - удобно устроилась старшая дочь Воронцовых, Мария и трое сотенных командиров.
 
«Старшая дочь очень похожа на своего отца. Ей, наверное, лет двадцать пять, а может и поболее. А вот, Александра, младшая, ей думаю и семнадцати ещё не исполнилось очевидно - копия своей матери в молодости. Красавица!» - отметил про себя полковник.
 
- Итак  почти наша семья вся сборе! Нет только зятя, он служит  по министерству иностранных дел и сейчас в отъезде с дипломатической миссией, - мило улыбаясь, объяснила Татьяна Сергеевна.
 - Графиня, прошу прощения за любопытство, а можно узнать в какой стране? - поинтересовался Платонов для того, чтобы начать разговор.
 - В Персии, - вновь мило улыбнулась Воронцова, и на её щеках стали явственно видна сеть морщин.
 - Очень интересно! Восток, - убедительно сказал Платонов, и его серые с желтизной  глаза оживились.
 
- Мне приходилось два раза бывать в Персии. Впечатления остались на всю жизнь, - начал рассказывать адъютант, но не закончил фразу, потому что поднялся граф Воронцов и предложил первый тост за здравие государя.
  Все встали и выпили.
 Затем произносились тосты за здоровье членов императорской семьи, за Россию, Батюшку Дон...
 - Вы ведь знаете, Виктор Викторович,  что я до выхода в отставку тоже служил по министерству иностранных дел, а в последние годы работал в посольствах стран Северной Европы, - сообщил граф Воронцов. - К чему это я говорю? К тому, что почти на всех приёмах или встречах наших дипломатов с местными властями  мне часто задавали вопрос о казаках. Их интересовал вопрос какой национальности эти люди. Я всегда отвечал, что казаки - это русские. Рассказывал историю о том, как они появились на границах нашего государства. И что я слышал в ответ, Виктор Викторович?
 
- Что? - заинтересовано спросил Платонов.
 -  Все меня уверяли, что я ошибаюсь! Одни говорили, что казаки произошли от гуннов! Ха-ха! Другие утверждали, что казаки - это потомки скифов!
 - Скифов? - переспросил полковник и, не стесняясь, громко и раскатисто засмеялся:
 -Ха-ха-ха! Ха -ха -ха!
 
 За столами притихли и с недоумением смотрели на своего командира, которого душил смех.
 - Ох, ваше сиятельство,  я чуть было не помер от такого веселья! - полковник достал из кармана шаровар  платок и принялся вытирать им глаза.
 
Протёр... Открыл глаза и увидел, что на столе сидит пушистый чёрный котёнок, который своей когтистой лапкой тащит из его тарелки  кусочек мяса. «Откуда эта сатана взялась»? - Виктор Викторович  уже замахнулся своей правой рукой для того, чтобы швырнуть котёнка на землю, как рядом  раздался радостный детский крик:
 - Китти! Китти!
 
 Девочка лет пяти - шести в светлом платье и белой шляпке, схватила котёнка, прижала к груди.
 - Вот она, бабушка! Вот она! - девочка бросилась к Татьяне Сергеевне, - я думала, что Китти пропала! Искала её и искала... А Китти, оказывается, обедает с тобой!
 - Виктор Викторович, это Лизонька! Наша внучка, пока единственная. Наше счастье! - сентиментальным тоном тихо объяснил Воронцов.
 - Хорошая девочка! На бабушку похожа! - едва выдавил из себя Платонов.
 - Виктор Викторович, вы единственный кто это заметил! - обрадовалась графиня, - держа внучку на коленях. - Лизонька - точная моя копия!
  Татьяна Сергеевна поцеловала внучку в щёку:
 - Иди, моя красавица, к няне! Побудь с ней!
 - Китти нашлась! Варвара, Китти нашлась! -  девочка проворно слезла с колен бабушки и  побежала к дому, прижимая к себе котёнка.
 
- Виктор Викторович, у меня однажды спросили также, что обозначает странное слово «джигитовка». Я объяснил, что это акробатические упражнения  на конях. Все казаки учатся их делать с раннего детства. Джигитовка приучает наездника презирать опасность, развивает его смекалку. Кроме всего этого делает казака отважным и развязным на коне. Прав ли был я? - Воронцов внимательно смотрел на полковника.
 
- Совершенно верно, Андрей Александрович! Вы очень правильно подобрали слова и довольно точно объяснили цель джигитовки! - одобрил Патонов.
 - Очень хорошо! - искренне обрадовался граф. - Тогда вы мне расскажите имеет ли джигитовка в действительности какое-либо военное значение, или она только лишь является набором акробатических упражнений на лошади?

- Конечно же имеет! Очень значимое, кстати! Скольким нашим казакам обладание навыками джигитовки спасло жизнь! Я знаю очень много случаев.
 - А вам, Виктор Викторович, приходилось применять в бою умение джигитовать ? - Воронцов с любопытством посмотрел на полковника.
 
- А как же! Был со мной такой случай в последнюю турецкую войну, когда я был молодым, - вздохнул Платонов. - Был бой с башибузуками. Жестокий бой... Их было раза в два больше, чем нас. И вот скачет прямо на меня башибузук, размахивает своей кривой саблей. Я ловко подставил клинок моей шашки и она... - полковник замолчал.
 - Что она? Что случилось с вашей шашкой? - Татьяна Сергеевна привстала и не отводила глаз от рассказчика.
 - Клинок был златоустовский, но рассыпался в одно мгновение словно стеклянный.   Башибузук занёс над моей головой саблю, чтобы отрубить её...
 - Ой! Ой! - испуганно произнесла графиня и встала, - а дальше?
 -  Думаю, что закалка у моего клинка оказалась плохой. Что же мне оставалось?
 
- Действительно, что вам оставалось, Виктор Викторович? - дрогнушим голосом, поинтересовался граф.
 - Я тогда мгновенно снизился за лошадь, как на джигитовке, когда землю достают. Сильный удар саблей башибузука пришёлся по воздуху. Я же, свисая вниз головой, вынул берданку из чехла,притороченного к седлу снизу, приподнялся и выстрелил в башибузука. Попал ему прямо в грудь. Он мешком и рухнул на землю.
 
- Ох! - облегчённо вздохнула Татьяна Сергеевна.
 - Вот это да! - прошептал её супруг.
 - Виктор Викторович, разрешите мне рассказать? - попросил молчавший  всё это время Подберёзкин.
 - Да, конечно! - кивнул полковник.
 - Пожалуйста! - графиня перевела свой взгляд на есаула.
 
- С моим отцом приключился такой случай ещё в те времена, когда мы воевали с горцами.  Их казачья полусотня стояла на биваке, когда из балки неожиданно появились конные черкесы и бросились на казаков. Все наши успели сесть на лошадей и стали уходить, только мой  родитель почему-то замешкался. Подбегает он к своему коню, а тот уже поскакал  за другими. Отец только и успел ухватиться за луку. Джигит он был хороший! Повис, поджал ноги, висит на луке, а конь скачет... Выждал отец, дал толчка ногами о землю и очутился в седле. Сорвись он, не сумей вскочить и порубили бы его горцы на мелкие кусочки! - поведал  есаул семейную историю и почему-то сильно покраснел.
 
 Воронцов покачал в головой, а его супруга прошептала:
 - Какой ужас!
 - Ни разу не видел джигитовки! -  огорчённо вздохнул Воронцов.
 -  Андрей Александрович, вы действительно не видели джигитовки? - у Платонова от удивления глаза стали большими и круглыми.
 - Так не было никакой возможности, - словно оправдываясь,  пожал граф плечами.
 - А вы, Татьяна Сергеевна, тоже не видели? -полковник смотрел на смутившуюся графиню.
 - Нет... Никогда... А очень бы хотелось посмотреть - призналась она.
 - Так если есть желание увидеть, то мы сейчас же организуем! - Платонов встал из-за стола. - Алексей Иванович, немедленно скачите в полк и срочно возвращайтесь с нашим лучшими джигитами!
 - Слушаюсь! - Подберёзкин с сожалением бросил взгляд на свой бокал с недопитым шампанским и встал.
 
- Потерпите совсем немного, господа! Скоро вы сможете насладиться этим зрелищем! Я тоже приму участие в джигитовке! - сообщил Платонов, - для этого, графиня,  хотел бы попросить ваш платок. Он мне очень понадобится! - полковник поклонился Татьяне Сергеевне.
 Пятнадцать казаков джигитов приехали через час и спешились на окраине лужайки.
 
Лихой вахмистр с окладистой чёрной, как смоль, бородой галопом вплотную подлетел к полковнику и осадив своего вороного коня, приложил руку к фуражке.
 - Честь имею явиться, ваше высокоблагородие! - доложил он.
 
 - Господа офицеры, по коням! Джигитовать! Вы - первые! Затем - нижние чины! Есаул Подберёзкин распорядитесь джигитами! - крикнул Платонов и вручил своему адъютанту платок Татьяны Сергеевны. -  Положите на землю! Это для меня!

 Отодвинули столы, за которыми уже ели десерт и пили ликёры.
 Платонов, правой рукой, по-калмыцки взялся за переднюю луку и легко, одним движением, сел в седло.

 Он и начал джигитовку. Проскакал к дальнему концу лужайки, легко согнулся, несмотря на свою полноту, и кончиками пальцев поднял с земли маленький ажурный платок графини. Развернул коня и через несколько мгновений ловко спрыгнул с седла, стал на одно колено, протягивая платок Татьяне Сергеевне.
  Щёки графини стали розовыми. Её супруг и дочери захлопали в ладоши.
 
Затем , совсем ещё юный, хорунжий галопом промчался на коне мимо хозяев, вскакивая и соскакивая с него на полном  карьере.
 
 Потом группой, стоя на сёдлах, с винтовками в руках проскакали казаки, стреляя вверх.
 
Свист, топот копыт, крики придавали неведомому в этих местах зрелищу, какой-то степной и дикий колорит.
 
Началась одиночная джигитовка.
 Быстро скакал невысокой жилистый урядник, поравнявшись со зрителями, он быстро перекинул ногу через переднюю луку, соскочил на землю коснулся её ногами и очутился сидящим задом наперёд на шее лошади. Немедля он соскочил снова, только уже на правую сторону лошади и вскочил прямо в седло. Так он проделал несколько раз.
 - Этого просто не может быть! - тихо выдохнул Воронцов и принялся аплодировать искусству наездника.
 
Графиня с дочерьми не переставали хлопать в ладоши.
  Другой казак скакал вниз головой, упёршись плечами в подушку седла, вытянув чуть согнутые в коленях, ноги.
 
Третий казак соскакивал с коня, давал сильный толчок о землю и перелетал через седло. Вновь давал толчок и перелетал через седло. Он, словно бабочка, порхал над конём ни разу не коснувшись седла.
 - Фантастика! Фантастика! - неожиданно закричал  сдержанный в эмоциях граф. - Это действительно скифы!
 
Заходило солнце... Запахло  лесной свежестью...
 - Виктор Викторович, наездникам из цирка Чинизелли очень далеко до ваших казаков! Я признаюсь, что сражён наповал их талантом! Эффектно... что ещё можно сказать. Их умение джигитовать сродни искусству! Одно вот только жалко, - огорчённо признался Воронцов полковнику, - что, кроме военного, нет  джигитовке  никакого практического применения.

 " А какое  практическое применение может иметь искусство? Оперное пение, например?" - с обидой подумал Платонов и хотел было уже сказать это графу, как откуда сверху донеслись громкие звуки.
 - Мяу! Мяу! Мяу! - истошно орал где-то кот.
 
Мимо них с длинной лестницей пробежали двое мужиков, очевидно работников имения Воронцовых.
 - Китти! Китти! Она сейчас упадёт! - пронёсся над лужайкой плач Лизоньки. - Бабушка! Она сейчас упадёт!
 - Я иду, моё сокровище! - графиня бросилась к внучке, стоящей у стены дома.
  Навстречу ей уже бежал худой лысый управляющий.
 
- Татьяна Сергеевна! Татьяна Сергеевна! Котёнок на крышу забрался! Как?  Да откуда же это  я знаю! Вон видите на самом краю сидит, у самой водосточной трубы! - управляющий  рукой показал на крышу дома.
 
Теперь и Платонов увидел чёрный мохнатый комок на белой кровле.
 - Китти! Китти! Не прыгай! Китти! - рыдала девочка.
 - Мяу! Мяу! Мяу! - истошно вопил котёнок.
 - Прошу прощения, Виктор Викторович! - глухо произнёс  граф и быстро зашагал к управляющему.
 Платонов пошёл за ним.
 
- Успокойся, моё счастье! Успокойся, Лизонька! -  Татьяна Сергеевна прижала  к себе внучку и гладила её по голове. - Сейчас спасут Китти!
 
- Карл Францевич, чего вы тянете! Давайте устанавливайте лестницу и снимайте этого котёнка! - с нотками раздражения в голосе, обратился  граф к управляющему.
 - Ваше сиятельство, лестница короткая! Длинной у нас в имении нет. Нужно искать ещё одну и связывать их! Видите! управляющий вздохнул.
 Лестница действительно достигала только окон второго этажа.
 
- Мяу! Мяу! - плакал на крыше чёрный комок.
 - Китти! Китти! - билась в рыданиях Лиза.
 - Так связывайте! - в сердцах бросил Воронцов управляющему.
 -  Уже начали искать, ваше сиятельство. Не припомню где у нас ещё одна есть, - Карл Францевич озабоченно погладил свою лысину.
  Воронцов изменился в лице. По лицу Татьяны Сергеевны потекли слёзы...
 
 Платонов развернулся и быстрым шагом пошёл к группе казаков, которые совсем недавно продемонстрировали своё умение джигитовать.
 - Хоменко, ко мне! - крикнул он.
 - Слушаюсь,  ваше высокоблагородие! - через несколько секунд перед ним уже стоял невысокий жилистый урядник.
 Полковник наклонился к казаку и что-то ему прошептал.
 - Слушаюсь, ваше высокоблагородие! - козырнул тот, сунул два пальца в рот, резко и громко свистнул.
 - Мяу! Мяу! Мяу! - орал с крыши котёнок.
 
По двору бестолково бегали рабочие. Промчался управляющий, протирая  носовым платком свою лысину. Появились несколько служанок, которые показывали друг другу пальцами на крышу, где на самом её краю сидела Китти.
 -Мяу! Мяу! Мяу! - жалостливо кричала она.
 
Граф Воронцов, с бледным от гнева лицом, молча наблюдал за происходящим.
 Вдруг к стене дома к тому месту, где на крыше сидел котёнок, подъехал верхом  казак. На его плечах стоял другой, высокий и сухощавый. Появился Хоменко. Урядник быстро, в одно движение, прыгнул на круп коня позади верхового, а потом ловко встал на ноги и умело вскарабкался по стоящему  высокому казаку. Теперь Хоменко и сам стоял на его плечах, Перед лицом урядника на краю крыши сидела Китти. Урядник взял котёнка и посадил его себе на плечо. Затем быстро спустился на землю. Подошёл к всхлипывающей девочке и протянул ей котёнка.
 - Держите, барышня! - широко улыбнулся Хоменко.
 - Китти! Китти! Моя Китти! - Лиза схватила чёрный, уже притихший мохнатый комок и принялась его целовать.
 
Раздались аплодисменты. Хлопали в ладоши графиня, граф, их дочери и вся челядь...
 - А вы, Андрей Александрович, сетовали на то, что у джигитовки нет никакого практического применения, - тихо сказал Воронцову полковник и удовлетворённо засмеялся, теребя пальцами кончики своих седых усов.