Наш друг Андрей Туманов

В нашей семье, впрочем, как и в других, имеются семейные традиции. Неписанные, но соблюдаемые с постоянством. Со временем традиции расширяются, не становясь обременительными. Недавно появилась еще одна, возникшая случайно, но ставшая главной. Она органично вошла в нашу жизнь, создав впечатление возникшей даже до нашего рождения. Появилась неожиданно, когда однажды во время завтрака я оставил включенным приемник, где была передача главного дачника страны – Андрея Туманова. Обычно в это время мы общаемся, делясь друг с другом впечатлениями о том о сем, или намечаемыми на день планами. Поэтому приемник молчит.
Но в этот раз, я слушал новости и находился под впечатлением. Сами знаете, нынешние новости никого не оставят равнодушным. После новостей диктор объявил, что в студии находится знаток дачных дел, и от него нет тайн при выращивании любых растений, которые высаживались, высаживаются или будут высажены на шести сотках. Лена в это время держала тарелку с кашей из пяти злаков, которая, по ее мнению, самая полезная. Услышав слово «дача», она замерла, всем телом повернувшись в сторону приёмника. Понимая, что есть опасность не дождаться самого полезного завтрака, осторожно взял тарелку из ее рук. Сомнабулическое состояние нарастало. Лена уже не обращала внимания на окружение. Важно было лишь то, что вещалось из приемника. А там происходило нечто, мне совершенно непонятное. 
Осторожно, чтобы не нарушить гармонию, в которой я со своей кашей был инородным телом, она села за стол, взяла блокнот и начала что-то писать. Напоминая ученицу, которая пишет под диктовку, внимательно слушая учительницу.  Из радио раздавались непонятные мне слова, как я догадывался – названия удобрений. И все конспектировалось с величайшей тщательностью.
Понимая, что меня не заметят даже если я буду стучать в бубен, барабан или играть на трубе, принялся за кашу. Погруженность Лены в откровения, несшиеся из приемника, была полной. Судя по увеличивающейся скорости записи в записной книжке, содержательность информации возрастала. Я спокойно ел кашу. Удивление и даже некоторое беспокойство прошло, уступив место уверенности, что Леночка попала в хорошую компанию. А. Туманов плохому не научит.
Я съел кашу, отнес тарелку в посудомойку, налил себе чаю и вернулся за стол. Лена писала, уже половина блокнота была исписана ее учительским почерком. Пытался прочитать, но не получилось, страницы блокнота листались с невиданной скоростью. За неудачу вознаградил себя эклером. Так, удивляясь сосредоточенности Лены при конспектировании дачной мудрости, выпил чай, съел эклер и ушел к себе за компьютер.
В течение часа из кухни не раздавалось звуков, кроме скрипа ручки и перелистываемых страниц. Я полностью погрузился в работу. И тут в дверях появилась Лена со словами: «Иди завтракать». Я понял, что последнего часа для нее, как сознательного человека, не было. Она находилась под гипнозом в результате чего большая часть блокнота была исписана рецептами касательно ведения дачного хозяйства. Совесть не позволила ответить, что я уже позавтракал и даже выпил чаю с эклером. Пришлось еще съесть тарелку каши из тех же пяти злаков – самой полезной каши и выпить чашку чаю с эклером.
Лена была неразговорчивой, перелистывая блокнот и что-то там подчеркивая. После завтрака сказала, что бочка Либиха просто необходима в дачном хозяйстве, и ее придется завести в ближайшее время. Затем она высыпала на меня еще несколько ботанических, биологических и агротехнических   терминов. Нельзя сказать, что воспринял это с восторгом, но исправно делал вид, что очень внимателен. Не хотел, чтобы мое поведение было истолковано, как безразличие. Кто знает, как поведет себя дачный фанат, только что получивший объем информации по любимому предмету, который существенно превосходит способность усвоения средним умом.
После часового выслушивания всего, что сообщил Лене Андрей Туманов, мне все-таки удалось присесть за компьютер .
С тех пор, каждое субботнее утро, в промежутке между восемью и девятью часами я никогда не иду завтракать. А Лена никогда меня не зовет, тщательно конспектируя мудрость, которую доносит до нее А. Туманов на волнах радиостанции Вести.