Окончательный диагноз

Когда,  по окончании Университета, я по распределению поступил на «Цикламен», Юрий Дронов был уже ведущим разработчиком предприятия. Это был видный молодой мужчина с фигурой и осанкой греко-римского борца, с обширной - не по возрасту - плешью над мужественным красивым лицом, на котором выделялись большие глубоко посаженные глаза.
Он сразу обратил на себя внимание известной строптивостью, не боясь открыто вступать в споры по техническим вопросам с начальником отделения Адамантовым, на что решались немногие.
Профессиональная деятельность Дронова была настолько успешной, что в середине шестидесятых в составе группы сотрудников «Цикламена» он был удостоен Государственной премии.
 Но не только этим был знаменит Дронов; во всем институте он был известен, как непременный участник, а то и организатор, коллективных туристических походов по необъятным простором нашей страны. Где путешественники только не побывали: в список входят Русский Север, Урал, Горный Алтай, Сибирь, Дальний Восток; они скитались по тайге, сплавлялись на плотах, ходили на байдарках, ездили верхом.
Об этой стороне  жизни Дронова я знал лишь понаслышке, так как у меня были другие хобби, но я с интересом следил за его профессиональной деятельностью. За тридцать с лишним лет, что мы были сослуживцами, Дронов создал полтора десятка электронных приборов, носивших отпечаток его индивидуальности; они отличались свойственной Дронову грубоватой простотой.
Прямота и смелость Дронова были подспорьем в его работе, помогая создать для нее необходимые условия: свою «территорию» он защищал, аки лев. Но, после того, как, в начале 90-х в нашей отрасли разразился глубокий кризис, строптивость Дронова больше не приносила ему пользы; разругавшись  с начальством, он ушел на пенсию.
После этого я виделся с Дроновым лишь единственный раз. Было это так.
К пятидесятилетнему юбилею «Цикламена» была издана солидная книга, посвященная его «славной истории и блестящим перспективам». Поскольку направлению электронного приборостроения, в течение многих лет возглавлявшемуся Дроновым, в книге была посвящена целая глава,  я взялся доставить ее экземпляр Дронову на дом.
Созвонившись, я приехал к нему на квартиру в Беляево. Против всякого ожидания, за прошедшие 15 лет Юрий внешне почти не изменился. Получив книгу, он пригласил меня к себе, чтобы напоить чаем.
И здесь мне предстало ранее нигде не виданное зрелище: все стены и потолки квартиры, включая кухню и санузел, были оклеены изображениями, представлявшими собой любительские фотографии, снятые во время прежних путешествий увеличенные в десятки раз.  Одну из комнат почти целиком занимал профессиональный принтер формата А0, на котором увеличенные фотографии распечатывались на специальную пленку.
Увидев мое изумление представшим зрелищем, Дронов, на манер экскурсовода, принялся рассказывать, - где, и когда были сделаны те или иные снимки, и кто на них изображен. По обилию нюансов можно было заключить, что он полностью погружен в то отдаленное прошлое, в которое стремился уйти из настоящего, и это была, как оказалось, не его профессиональная деятельность, а туристические походы.
С тех пор прошло больше пятнадцати лет; Дронов давно уже умер, но моя последняя встреча с ним все не выходит из памяти. Мы  с ним похожи тем, что, написав 800 текстов,  я, видимо, занимаюсь тем же, чем тогда был занят он: - воспроизвожу то прошлое, которое  для меня наиболее значимо. Отсюда следует, что, проведя контент-анализ всего мною написанного, можно понять, - как в моей жизни были распределены приоритеты.
                Февраль 2025 г.