Парабеллум. Гл 7. Ангелы и демоны ч. 1

Шел второй день пребывания в Порт Рояле. Капитан Белчер был с головой поглощен оснащением корабля к дальнему походу. Закупались скот, птица, сушеные фрукты и овощи. Он как раз разговаривал с коком, когда на борт подняли двадцать мешков сухарей. Тот взволнованно потирал запястья.
– Капитан, я слышал, на борту будет свыше трехсот ртов? Как я один справлюсь с такой кучей народа?
Белчер улыбнулся.
– На военном корабле, мистер Кобл, моряки делятся на группы по восемь-десять человек в каждой. Они сами себя обслуживают и готовят себе по очереди. Ваша задача – выдавать рационы питания и следить за тем, чтобы еда расходовалась равномерно и употреблялась поровну. В основном вы будете готовить только для офицерского состава. Надеюсь, что вы не против.
– А, ну так-то оно лучше, капитан. А что же будут себе готовить моряки?
– Завтра на борт с Кингстонской фермы прибудут сыр, засоленная свинина и говядина. Овсянку мы погрузили еще вчера. Вот и основа всего рациона военного моряка. Ваша задача – варить кашу, печь хлеб и бисквиты на всю команду. В остальном они справятся самостоятельно.
– Капитан, – кок замялся, – сэр. Я хотел спросить, а можно мне помощника? Народу-то на корабле немало. А я один на всех.
Было видно, что мистер Кобл, ранее ходивший лишь на малых судах, сильно нервничал, наблюдая за тем, как на корабль прибывало все больше и больше людей. Белчер улыбнулся.
– Вам полагаются два помощника, мистер Кобл. Оба опытные коки. Они прибудут сегодня днем и сразу же поступят в ваше распоряжение.
Старый моряк немедленно просиял от такого радостного известия и облегченно рассмеялся.
– Ну, тогда у меня гора с плеч, капитан. А то я уж было пригорюнился.
– Отлично, мистер Кобл. Я был рад разрешить вашу проблему, – Белчер с улыбкой кивнул коку и тут же переключил свое внимание на другого члена команды.
– Мистер Делейни, кажется, так?
– Точно так, сэр, – ответил польщенный моряк.
– Вы, если я не ошибаюсь, наш новый рулевой?
– Да, сэр. Я служил на «Альгроссе», но, как и ее капитан, подхватил лихорадку. Я вот выжил, а капитан наш нет.
– Рад слышать, что вы в порядке, мистер Делейни. Позвольте взглянуть на ваше назначение?
– Да, сэр. Вот мои бумаги, – моряк протянул бережно перевязанные документы. – Все здесь. Официальная должность – военный рулевой с двадцатитрехлетним стажем.
– Отлично, отлично, – пробормотал Белчер, внимательно изучая бумаги. – Вот тут сказано, что вы служили на «Мэри Роуз»?
– Да, сэр. Давно это было, но я действительно начинал на этом корабле.
На «Мэри Роуз» старпомом служил отец Белчера, и сначала он хотел рассказать об этом, но затем передумал, не желая разводить панибратство.
– Спасибо, мистер Делейни. Доложите о своем прибытии мистеру Беллами, он наш главный рулевой. Вы будете поочередно с ним держать штурвал. Добро пожаловать на борт.
Белчера радовали темпы, с которыми оснащался корабль. Порт Роял оказался для этого идеальной колонией. Здесь в избытке можно было не только приобрести провизию и боеприпасы, но и быстро набрать команду даже на такой внушительный фрегат как «Консепсион». Порт Роял, в котором проживало более семи тысяч человек, мог легко предоставить людей для целой флотилии. Если капитану требовались моряки на торговое судно или же он решил поднять черный флаг и искал вольную пиратскую братию, то ему всего лишь следовало пройтись по многочисленным тавернам города. Между тем, для найма моряков на военную службу капитану нужно было подать заявку в судебное адмиралтейство, что и сделал Белчер, и уже со следующего дня на борт фрегата стало прибывать пополнение. С каждым новобранцем Белчер беседовал лично, скрупулезно отбирая нужных ему людей.
Поскольку «Консепсион» оставался частным судном на службе его величества, то есть по сути дела являлся наемником, Белчер оставил на фрегате двойное жалование, так щедро предложенное им ранее морякам с «Тике». Этим он примерно уравнивал доходы своей команды с той прибылью, которой могли похвастаться особо удачливые пираты, без необходимости становиться по другую сторону закона, а также без риска вообще остаться без награды в случае неудачных походов. Более того, в дополнение к жалованию команда фрегата имела право на половину всей добычи в качестве премии. Этим самым Белчер не только давал дополнительный стимул, но и создавал беспрецедентное соглашение, не знавшее аналогов в истории пиратства и каперства.
Выходило так, что люди, нанимавшиеся на «Консепсион», пользовались лучшими условиями, на которые мог рассчитывать любой моряк того времени. Это вкупе с мгновенно облетевшими столицу Ямайки подробностями о его смелых действиях на море позволило капитану Белчеру очень придирчиво выбирать себе команду, ибо желающих пойти к нему на службу оказалась половина моряков Порт Рояла.
Каждый член команды подписывал контракт, где основными пунктами обязывался служить верой и правдой своему капитану, соблюдать дисциплину и субординацию, избегать азартных игр на борту корабля и во время плавания, не красть у других членов отряда и не конфликтовать с ними, блюсти личную гигиену и содержать свое оружие в чистоте и порядке. Члены команды, включая ее офицеров, не имели права голоса, как это водилось среди пиратов. По контракту их служба приравнивалась к военной. Звания, ранги и выслуга лет засчитывались и признавались в официальном порядке английским адмиралтейством. Об этом, по настоянию Белчера, позаботился губернатор Порт Рояла.
Верный своему слову, Морган не только выдал шестимесячное жалование для всей команды «Консепсиона», но так же ссудил необходимую сумму для его оснащения. Факт сей тоже немало способствовал популярности капитана Белчера в Порт Рояле. Шутка ли, сам Морган лично покрыл все расходы. По городу поползли слухи, что Белчер, мол, протеже бывшего пирата и собирается грабить испанских торгашей в пользу губернатора. Слухи эти, разумеется, были безосновательны, но таков уж народ. Если дать ему лишь пищу для размышления, но не прямые ответы, это родит несметное количество толков и пересудов. Подлило масло в огонь и то, какой вид фрегат приобрел после обновления.
Белчер решил, что раз основным занятием «Консепсиона» станет охота за врагами короны, будь то военные или пиратские корабли, то необходимо не только переименовать судно, но и придать ему вид хищника. Одним из новых членов команды был опытный плотник, которому Белчер поручил переделать носовую фигуру греческой богини Афины. Под руководством мастера работа над преображением фрегата кипела три дня, и, когда Генри Морган и сэр Джордж Бинг появились в порту, чтобы оценить результаты работы, то сначала не узнали корабль, который неделю назад бросил якорь в Карлайлской бухте. Перед ними стояло грозное судно с бортами, выкрашенными в черный. Лишь по линии над портами пушечной палубы проходила узкая красная полоса, словно подчеркивая суровое предназначение фрегата, да на носу красовался обнаженный торс греческой богини охоты.
– «Артемида», – прочитал Генри Морган новое название корабля и одобрительно прицокнул языком. – Что скажешь, Джордж? Такой корабль устрашит любого, как ты думаешь?
– Не слишком ли мрачно? – усомнился тот.
– Ничуть! Пусть враги знают, что от смерти с косой им не уйти, когда за ними гонится этот грозный фрегат.
Джентльмены поднялись по трапу на борт корабля, где их встретил капитан Белчер.
– Отлично выглядите, сэр, – похвалил его Морган вместо приветствия, показывая руками на корабль. – Мне нравится настолько, что аж свербит в одном месте, а не тряхнуть ли самому стариной и отправиться в этот поход? – и он громогласно рассмеялся.
На борту фрегат выглядел совсем не так мрачно и устрашающе, как снаружи. Лафеты пушек, как и весь рангоут, щеголяли мягким коричневым цветом. Светлая тиковая палуба дышала свежестью краски, а латунные части: предметы архитектурных украшений, крышки люков и портов – ослепительно сверкали золотом на солнце. Детали такелажа, штурвал, палубные решетки и перила квартердека покрасили в темно-красный, словно подчеркивая этим контрастом элегантность отделки. Если наружный вид фрегата наводил страх на врагов, то его внутреннее убранство, как и фигура капитана, облаченная в изысканный черный с позолотой костюм, поражали своей роскошью.
– «Артемида»? – спросил Бинг, подняв бровь.
– Да, сэр, – ответил ему Белчер. – Раз нашим основным занятием станет выслеживание пиратов и военных патрулей, то пусть нас и ведет греческая богиня охоты.
– Ну, что ж. Недурно, совсем недурно, – Бинг одобрительно склонил голову. – В этом есть не только здравый смысл, но и намек на то, что вы хищник, а ваш враг – жертва. От этого любой преследуемый вами противник придет по меньшей мере в замешательство, а скорее всего – в ужас. Вы получили мое одобрение, капитан!
После осмотра корабля было решено отпраздновать его перерождение в дорогом трактире, где подавали исключительно хорошую еду и питье. Морган понимал в этом толк. Однако добраться до заведения им было не суждено – губернатора окликнули на улице. Это был уже известный Белчеру чиновник, который выполнял для местного правительства мелкие поручения.
– А! Мистер Эллерби! – воскликнул бывший пират. – Идите, идите сюда!
Чиновник перебежал улицу и зашептал что-то на ухо губернатору, лицо которого быстро помрачнело. Когда мистер Эллерби отступил, Морган повернулся к остальным и угрюмо оповестил:
– Час от часу не легче. Только что пришло известие о том, что испанский капер напал на Порт-о-Пренс. Город разорен, и погибло много его жителей. Черт бы побрал этих негодяев!
При этих словах кровь отхлынула от лица Джека Белчера и тревога сжала его сердце стальной хваткой.

* * *

Три дня спустя после того, как переименованный в «Артемиду» «Консепсион» бросил якорь в Карлайлской бухте, испанский капер «Санта Ана» прибыл в гавань Сантьяго де Куба. Его капитан дон Иларио де ла Кардосо и посланник Мадридского Алькасара Эмилио Мора обедали в уединении в каюте капитана на борту «Санта Аны».
– Скажите, дон Иларио, – тихо спросил агент, – когда мы сможем вернуться в Порт-о-Пренс?
Эти слова заставили идальго поморщиться.
– Вы все еще настаиваете на том, чтобы возвратиться в эту дыру?
Сеньор Мора не ответил. Он лишь вопросительно изогнул бровь, всем своим видом показывая, что настаивает на ответе.
– Зачем вам это нужно? Мы только зря потеряем время! – испанский капитан позволил себе раздражение в голосе.
– Хочу напомнить вам, сеньор, что вы и ваш корабль подчиняетесь мне, – спокойным ровным голосом заявил Мора, но взгляд его черных глаз был тяжелее булыжников. – Вам не следует сомневаться в моих распоряжениях, и любые ваши вопросы должны быть связаны только с тем, чтобы как можно лучше их выполнить.
Дон Иларио закусил губу и сдержал резкий ответ, который хотел дать этому высокомерному наварру. Родословная семьи де ла Кардосо шла параллельно генеалогическому древу самих Габсбургов, и дон Иларио считал, что заслуживал того, чтобы с его словом считались. К тому же он был капитаном «Санта Аны», а значит, имел право решать, куда и когда этот корабль должен идти. Однако он тут же вспомнил, что его отец в настоящее время пребывает в мадридской тюрьме, обвиняемый в государственной измене, и сам дон Иларио только чудом избежал наказания тем, что отвернулся от родителя и отказался от своей связи с ним. Ему сейчас следовало вести себя крайне сдержанно.
Поэтому капитан быстро взял себя в руки и примирительно ответил:
– Не горячитесь, сеньор Мора. Клянусь небом, это все проклятый климат! Он заставляет меня быть чересчур резким и нетерпимым. Разумеется, я и мой корабль находятся в вашем полном распоряжении в соответствии с указаниями Хуана Франциско де ла Серда. Я получил четкие инструкции от первого министра содействовать вам во всем, что вы посчитаете нужным, и оказывать вам всяческую поддержку.
Он прочистил горло под застывшим на нем взглядом Эмилио Мора.
– Ну да. Порт-о-Пренс. Мы сможем уже послезавтра выйти обратно к этой французской колонии. Необходимо только пополнить команду и припасы, чем мои офицеры уже занимаются в городе, да нанять дополнительные корабли сопровождения. В порту стоят несколько каперов, готовых выйти в море в любую минуту. Поэтому с этим также не будет никаких проблем, уверяю вас.
Наварр кивнул и вернулся к поглощению еды. На какое-то время в каюте повисла тишина.
– Скажите, сеньор Мора, – немного спустя нарушил молчание дон Иларио. Он чувствовал себя неуютно в присутствии агента, который вел себя так заносчиво, словно это он командовал кораблем. Капитан находился в весьма неудобном положении и подбирал слова, чтобы наладить контакт и хоть немного пробить брешь в отстраненности своего пассажира. – Почему вы решили, что Белчер вообще вернется в Порт-о-Пренс? Если я буду знать больше о ходе ваших мыслей, то, несомненно, смогу лучше выполнять ваши поручения.
– Он вернется туда из-за девушки.
– О, из-за этой француженки? Не слишком ли вы доверяете всему, что разболтал вам этот предатель? Как его там? Андре Лоран.
– Несомненно. Я больше доверяю страху, чем смелости, а этот чиновник терял сознание от испуга.
– Ну хорошо, но почему вы думаете, что Белчеру станет известно о нашем рейде так скоро?
– Это очевидно. Вы помните все те корабли, что разбежались при нашем появлении в Порт-о-Пренсе? Совсем скоро весть об этом долетит до Порт Рояла, можете в этом не сомневаться. И тогда капитан Белчер пожелает лично убедиться в том, что с девушкой все в порядке.
Дон Иларио подавил смешок.
– Я представляю его лицо, когда он доберется до плантации. Ему совсем не понравится то, что он увидит. Зато понравится наша ловушка, в которую он непременно попадет!
И капитан «Санта Аны» громко расхохотался, но смеялся он один. Наварр не поддержал его веселья. Он продолжал методично расправляться со своей едой, и лишь в уголках губ можно было прочитать раздражение и неприязнь.
Когда с обедом было покончено, Эмилио Мора вышел на палубу корабля. Он с трудом переносил общество капитана. За спиной неслышно вырос его помощник. Если бы столь многое не связывало этих двух, то по горящему взгляду Амадо можно было бы подумать, что он, как хищник, подкрался сзади к своей жертве и вот-вот готов пронзить ее кинжалом. Но доверенный стоял неподвижно в ожидании того, когда господин заметит его.
– Пригляди за капитаном, чтобы он в точности выполнял мои поручения, – сказал Мора, не поворачивая головы. – Белчер нужен мне способным дышать и говорить. Он сейчас – наша единственная нить к хронометру. Вы все сделали как надо на плантации?
– Да, сеньор. Все еретики мертвы.
Эмилио Мора кивнул и задумчиво уставился на постройки Сантьяго де Куба. Столица южно-восточной части острова кипела жизнью. В порту сновали толпы людей и груженые телеги. Те, что направлялись в сторону порта, везли провиант и прочие запасы, другие везли в город груз с кораблей.
– Повесьте ядро на шею этому Лорану и скиньте в море. Это лишний свидетель того, что произошло на плантации.
– Прямо здесь в порту?
– Прямо здесь и прямо сейчас. Хорошо, если он будет без сознания. Сделайте это тихо.
Амадо Флорентин молча поклонился и исчез так же бесшумно, как и возник.

* * *

– Мне кажется, что вы поступаете опрометчиво, – безучастно сказал Эрин Кейн, разглядывая убранство каюты капитана через стекло винного бокала.
Капитан Джек Белчер мерил шагами комнату. С тех пор, как были доставлены новости о нападении на Порт-о-Пренс, он не находил себе места от волнения. Он считал, что необходимо немедленно сняться с якоря и отправиться на помощь французской колонии. Его мучило сознание того, что Адель де Кюсси могла пострадать во время этого грабительского рейда, поэтому он желал немедленно выйти в море, гонимый волнением за судьбу девушки. Однако обычно циничный и насмешливый Эрин Кейн проявил необычайную резонность, остановив его естественный порыв. Ирландец указал Белчеру на то, что если он выведет в море неподготовленный корабль, то рискует не только потерять судно, но и провалить спасательную миссию. Последний аргумент заставил Джека взять себя в руки и более трезво взглянуть на положение дел.
Он рассчитывал на то, что «Артемида» сможет выйти в море в середине следующего дня. За это время он успеет набрать всю команду, а также полностью закончить оснащение корабля. Несмотря на то, что испанцы оставили приличные припасы, на борту отсутствовали мушкеты, абордажные приспособления и другие атрибуты ближнего боя, которые дон Иниго де Перес, бывший капитан фрегата, собирался пополнить в Санто-Доминго. Белчер распорядился, чтобы были закуплены сабли и палаши, пистолеты и мушкеты, а также изрядный запас пуль. Все это, как и провизия, должны были доставить на корабль уже сегодня вечером.
Эрин, который делал вид, что всецело посвящен дегустации вина, краем глаза наблюдал за перемещениями друга.
– Мне кажется, –повторил он, – что вы, во-первых, слишком торопитесь, а во-вторых, вообще не должны идти в Порт-о-Пренс. У нас с вами есть задание. Для этого губернатор выделил вам немалую сумму, и, отправляясь решать свои личные дела, вы тем самым подвергаете опасности всю операцию.
– Этот корабль принадлежит мне, – жестко отрезал Белчер. – Я не только его капитан, но и хозяин. Я наемник, и мы все приняли такое положение дел, а значит – мне решать, как и куда я пойду и каким образом буду выполнять возложенные на меня задачи. Поэтому прошу вас воздержаться от подобных советов. Любая задержка может привести к тому, что мы опоздаем прийти на помощь французам.
– Какое нам дело до французов? Если поселение пострадало, то оно уже пострадало, – невозмутимо возразил Кейн. – Своим присутствием вы ничем им помочь не сможете.
Ирландец полулежал на сундуке и притоптывал по полу ногой, отбивая какой-то такт.
– Если девушка погибла, – философски добавил он, – то даже если вы придете туда, она останется погибшей.
При этих словах желваки на скулах Белчера начали перекатываться от сдерживаемого им гнева. Эрин привстал со своего места. Внезапно его взгляд изменился, и от прежней меланхоличности не осталось и следа.
– Джек, тебе не следует идти в Порт-о-Пренс, – холодно и жестко произнес он.
Белчер встал на месте и посмотрел на друга. Он неожиданно вспомнил их первую встречу в таверне на Бермудах и то, какое впечатление тогда произвел на него Кейн.
– Я должен.
– Нет, не должен, – ответил ирландец с нажимом. – У тебя на борту будет хронометр. Из-за него уже полегло немалое количество людей, и ты поступишь верно, если не станешь подвергать его излишней опасности.
Белчер отвернулся и уставился в окно каюты. Да, Кейн был прав и он сейчас поступал не как опытный капитан, несущий ответственность за корабль, за жизни людей на его борту и за выполнение миссии. Его действия сейчас скорее напоминали порывы влюбленного мальчишки. Он это понимал, но ничего не мог с собой поделать. С появлением Адель все перевернулось в душе Белчера. Море внезапно стало для него не единственным смыслом существования.
– Эрин, – он повернулся к другу и посмотрел ему в глаза. – Если я ее потеряю, мне будет уже плевать на все миссии, задания и хронометры в мире. Понимаешь? Я почти достиг грани безумства.
Он смотрел на Кейна такими горящими глазами, что тот не выдержал и отвернулся. Какое-то время ирландец задумчиво смотрел в угол помещения, прикидывая все за и против.
– Я помогу тебе, друг, – наконец промолвил он. – Сперва мы найдем ее, потом отправимся на Вэтлинг. Время у нас есть.
Они встретились взглядами. Один с выражением благодарности, другой с неожиданной теплотой.
– Если для того, чтобы вернуть тебя в строй, – теперь глаза Кейна улыбались, – нужно вытащить эту смазливую девчонку, то так тому и быть. Идем в Порт-о-Пренс.
И уже открыв дверь, перед тем как выскользнуть из каюты, Кейн оглянулся.
– Как же я ненавижу море.