Кое-кто бродит по Европе Часть четвёртая

(Продолжение саги об одесской девочке)

                Головокружительная дорогаиз Франции в Италию

Сегодня 7 мая,  мы в последний раз завтракаем у сумрачного бровастого трактирщика, который проигнорировал моё «оревуар», и покидаем роскошную Ниццу. На выезде из неё наши водители немного поплутали, прежде чем выехать на нужную дорогу в Геную, и мы ещё раз проехались по восточной части Ниццы, снова увидели модерновый культурный центр в виде огромной кубической головы, но вскоре пошли туннель за туннелем.

После каждого туннеля следует виадук на головокружительной высоте, от которой дух захватывает, кажется, что несёшься по воздуху, потому что с высокого сидения ограждения вообще не видно. Под нами проплывают городки Итальянской Ривьеры, где когда-то жили благословенные лигуры: Империя, Сан-Ремо, Финале-Лигуре, Савона; их омывает Лигурийское море. Когда мы «пролетали» над фестивальным Сан-Ремо, водитель включил знаменитую «Феличиту».

                Генуэзское каприччио

К полудню мы уже были в Генуе, откуда родом Христофор Колумб и Николо Паганини. Татьяна быстренько проволокла нас по припортовому району, подвела к самому старому в городе собору св. Лоренцо и оставила наедине с тёмными узкими улицами, заполненными портовым людом. Наверное, у Генуи есть красивый исторический центр, дворцы и музеи, но мы ничего этого не увидели, а слонялись по этим зловонным улочкам неведомо зачем. Решили хоть пообедать обещанными рыбными деликатесами, но пока искали рыбный ресторан, все заведения закрылись, так как с 13 до 15 часов поголовно все итальянцы сами обедают. Мы едва успели купить по куску жареной трески и полбуханки хлеба, чем и пообедали в автобусе, безмерно удивлённые тем, что 2.40 евро – это цена 100 граммов рыбы, а не килограмма, как мы думали.

Не знаю, почему так плохо было организовано знакомство с Генуей, это вина гида, конечно. Накопилось раздражение и против постоянно опаздывающих туристов, из-за которых отправление всегда задерживалось на 20-30 минут. Вот и на этот раз моя противная соседка появилась гуляющей походкой с 40-минутным опозданием, а мы давились треской всухомятку, чтобы не опоздать.

                Макароны по-милански

Но вот всё позади, и мы катим по автобану на север, в столицу Ломбардии Милан. Прощай, Средиземное море! По сторонам тянутся какие-то болота, потом догадалась – рисовые чеки. Вскоре пейзаж стал индустриальным, пошли предместья, и мы въехали в большой город, напоминающий Одессу.
Как водится, нас привезли к городской цитадели с остатками рвов, с большой площадью в центре. На прекрасных лошадях по площади гарцевали ненормально красивые полицейские (а может быть, карабинеры). За воротами цитадели в радуге пылил большой фонтан, к которому хотелось припасть. Красивый проспект привёл нас к Миланскому собору, чуду пламенеющей готики. Внутри собора теплились стайки свечей, уходили ввысь витражи, звучал орган, очень серьёзные молодые люди о чём-то шёпотом убедительно просили бога или благодарили за исполненную просьбу. Мне понравилось, как молятся католики и протестанты. Они не бьют исступлённо поклонов, вскидывая кверху зады и стукаясь лбом о пол, не целуют замусоленные иконы, не смотрят свирепо и не шипят на туристов, зашедших полюбоваться храмом. Они с достоинством сидят на своих привычных местах, слегка преклонив колени, молятся или слушают негромкую проповедь.

От собора нас повели к несравненному Teatro alla Scala, или по-нашему – Театр ля Скала (на лестнице), где пели Малибран, Патти, Карузо и Шаляпин. В отличие от грандиозного собора, театр оказался совсем небольшим, без богатого декора, словом, драмтеатр в губернском городе.

Жаль, конечно, что мы не попали на спектакль и даже не зашли в музей театра, нет, просто стыдно, но после ста граммов трески и двухсоткилометрового переезда как-то очень захотелось познакомиться со знаменитыми итальянскими спагетти, которые необразованные итальянцы почему-то называют пастой.

Рядом с собором расположился пассаж имени короля Виктора-Эммануила, такой увеличенный ГУМ, очень импозантный, с дорогими магазинами, весь обклеенный рекламой с Водяновой. В одном из его отделов мы отыскали демократичное кафе, где на втором этаже можно было попробовать эту самую пасту. Присмотревшись, как аборигены сами накладывают себе в тарелки макароны, поливают их разными соусами и кетчупами, в глубокие плошки набирают салатов, мы тоже расхрабрились, но, помня опять же про сто грамм трески, поделикатничали. Каково же было наше горе, когда оказалось, что касса берёт плату за тарелку, независимо от количества положенной в неё еды! Иди знай, как говорят в Одессе… Впрочем, паста в виде завитушек и вправду оказалась очень вкусной, что несколько утешило нас. В баре на первом этаже все ели мороженое, но нам попалась мороженщица подстать нашим продавщицам восьмидесятых годов. Через весь зал она переругивалась с коллегой (а может итальянки просто так громко разговаривают) и долго не обращала на нас никакого внимания. После такой увертюры миланское мороженое показалось нам гораздо хуже авиньонского.

Оставшееся до отъезда время мы прогулялись по улицам Милана, в дешёвой лавочке накупили сумочек и очков, срисовали с витрин понравившиеся платья с милыми нашему сердцу оборочками и сфотографировались возле памятника Данте, которого все уважают, но почти никто не читал. Потом оказалось, что это и не Данте вовсе, а какой-то другой просветитель, но очень похож.

                Когда же будут Альпы?!

Жаль было расставаться с  Италией, но надо было продолжать наш круиз, следующим пунктом которого был Нюрнберг. Чтобы попасть в него, надо было перебраться через Альпы. Это было бы само по себе очень интересно, если бы мы ехали днём и если бы все дороги не были упрятаны в туннели. Опять наши водители долго кружили по Милану, возвращаясь всё к одному и тому же огромному щиту с рекламой Рено, а когда, наконец, выехали, уже совсем стемнело. Я изо всех сил таращила глаза, но тут через три часа опять досадная сорокаминутная санитарная стоянка с тысячами ярких ламп, из-за которых окрестностей не видать. Когда тронулись, я, кажется, разглядела вдали заснеженные вершины, но вскоре стала дремать, а, вскидываясь, видела мелькание огней в бесконечном туннеле и мчащиеся рядом фуры, снова засыпала, и так постыдно проспала все Альпы.

Проснулась я, а за окном уже Бавария с огромными полями жёлтого рапса, с чистенькими перелесками и картинными городками в отдалении. Утро ясное, свежее. Вот и Нюрнберг с бесчисленными шпилями кирх. Он очень уютный и приветливый, все старые улицы отданы пешеходам, лишь возле домов видны иногда крошечные микролитражки.Умылись мы в туалетах какого-то отеля, куда нас впустил недоумевающий, но добрый администратор.

 
                Бавария - это тоже Альпы

Наверное, нашей Татьяне наскучило ходить с нами, поэтому, показав нам магистрат и пару кирх, она предоставила нам полную свободу до двух часов дня, когда мы должны будем посетить аквапарк с разными водными чудесами: саунами, минеральными ваннами, джакузи, надувными горками и бассейнами. И мы начали гулять по Нюрнбергу, увековечивая себя возле достопримечательностей. Я пыталась запоминать увиденное, чтобы в автобусе занести в записную книжку, но где там!

На городской площади раскинулся рынок с горами съестного и цветов, а рядом примостилась чудная золотая часовенка с острым шпилем. Зимой, показывая мне снимки, сделанные в Нюрнберге, Лера рассказала, что горожане пожалели ставить высоко на кирхе золотое навершие и сделали из него часовню. И правда, часовенка веселит глаз, ей приписали разные чудесные свойства, и все норовят за неё подержаться. Ох, жарко! Кто придумал название для тура: «Зимняя Франция»??

                Нюрнбергские неожиданности

Ещё во Франции мы заметили, что народ там ездит, в основном, на микролитражках, ну, а в Баварии – поголовно. Куда ни глянь – вот он, маленький «Рено», самый типичный автомобиль Нюрнберга.Ну, это можно было ожидать, город старинный, небольшой. А вот неожиданное.

В сувенирной лавке нас встретила злющая старуха, которая не спускала с нас глаз, пока мы перебирали безделушки, а когда Люся обрадованно взяла с полки тирольскую шляпу с пёрышком, она просто вырвала её из рук оторопевшей Люси. Вспомнился бровастый. Да, не везде нас встречают любезными улыбками…

 Зато на рынке весёлая пекарша в баварском платье с оборками пригласила нас попробовать её вкусного серого каравая, испечённого на поду. Мы попробовали и немедленно попросили четверть ковриги, которую нам бережно завернули и вручили с чарующей улыбкой (четыре евро не в счёт).

Наш энтузиазм подсказал, что пора и пообедать. Нашли открытое кафе и долго растолковывали официантке, что нам нужны сосиски и тёмное пиво не в кружке, а в фужере. Я и не думала, что это будет так трудно. Дородная девица, похоже, никогда не слыхала ни по-русски «пиво и сосиски с капустой», ни по-английски «dark beer and sausages», а мы по-немецки – увы! Даже слово «коль» (капуста) не сработало. Половина посетителей кафе стало помогать нам. Прозвучало что-то вроде "вюрстхен", надо запомнить... Наконец, заказ был принят, сосиски поджарены, тушёная капуста положена, пиво налито – едим!

При расплате по счёту официантка, в свою очередь, озадачила нас, поинтересовавшись, сколько кусков хлеба мы съели. А мы и не считали… У нас, в России хлеб на столе бесплатно! Почувствовали прилив патриотической гордости.

Люся и Женя не захотели ехать в аквапарк. Поколебавшись, я решила не отрываться от своих. Люсе надо было обменять застрявшие у неё 50 марок. Все клерки в банках дружно отсылали её в какой-то земельный банк, где ещё меняют эти марки. Пока мы искали этот банк, время подошло к трём часам, а все банки, как оказалось, работают до полтретьего. Неплохо живут немецкие клерки! Тогда пойдём тратить все оставшиеся еврики!

 Тут нам на глаза попался какой-то большой универмаг под вывеской «Вулворт». Прохаживаясь среди ворохов дешёвой одежды и галантереи, я всё думала, где я много раз встречала это слово? Вспомнила потом:

                Барышня и Вульворт

Бродвей сдурел.
Бегня и гуллево.
Дома
с небес обрываются
и висят.

Но даже меж ними
заметишь Вульворт.
Корсетная коробка
этажей под шестьдесят.

Да, это же Маяковский о своих американских впечатлениях! Мы цитировали это стихотворение в сочинениях «по Маяковскому», с жаром повторяя за поэтом совет продавщице: «Выдь, окно разломай, а бритвы раздай для жирных горл», и по детской глупости не осуждали его за такую же глупую кровожадность. Пламенный Маяковский погиб, а прозаический Вульворт процветает по всему миру.

                Это было 8 мая

На последние девяносто евро я купила модерновое кольцо белого золота для зятя. Мы с Лерой в Москве безуспешно искали такой подарок  в ответ на его работу по благоустройству дачи. Я уже видела его довольное усатое лицо… Люся и Женя тоже присмотрели какие-то симпатичные коробки.

На оставшиеся центы мы дружно полакомились нюрнбергским мороженым с клюквенным вареньем, умилив одну старую немку, вызвавшуюся сфотографировать нас. На прощанье она сверкнула новыми зубами и сказала «Дозвиданя, карашо!» Тут мы почему-то вспомнили, что сегодня 8 мая, день капитуляции Германии, и поняли, что европейцы давно забыли про эту войну: ни флагов, ни речей, ни шествий, сидят себе в кафе, наслаждаются жизнью и ни на кого не обижаются.

                Домой!

Вечером того же дня мы уже были в Польше, в городке Згоржелец. Цитирую свой дневничок: «Приехали поздно, нас сильно задержали на границе. Так как дверь автобуса всё это время была заперта, нетерпеливые писюны вскрыли её и сломали. Ремонт на дороге не получился, несчастная дверь в пути непрерывно открывалась и закрывалась. Гостиница «Под орлем» чистая, номера одноместные, постели батистовые, завтрак не французский: с ветчиной и сыром. Утром 9 мая дверь починили, снова едем Польшей, только теперь южнее, через Вроцлав, бывший немецкий Бреслау. Дорожные знаки стоят посреди цветочных клумб. Вдоль дорог кресты и мадонны. Рекламируются кролики и форель. Проехали земли магната Мазовецкого.»

Стоп, значит, это Мазурия, места, где в болотах гибли наши солдаты в первой и второй мировых войнах. Отсюда знаменитый польский ансамбль «Мазовше», песни и танцы которого мне так нравились когда-то. Только болот что-то не видно, всё поля, луга да сады. Ещё и ещё раз говорю себе: надо обязательно готовиться к поездке, запасаться подробными картами, читать о местах, где будем проезжать, а так - многое потеряно. До пограничного городка Терезполя остались считанные километры. Снова белорусско-польская граница, снова стоим, но теперь слушаем соловьёв, которые заливаются в зарослях над пограничной речкой. На белорусской стороне автобан съёжился и превратился в нашу родную бетонку. Прогулка по Европе закончилась.
Продолжение следует.