8. Контрольный выстрел

8. КОНТРОЛЬНЫЙ ВЫСТРЕЛ. Добить агонизирующую Западную Империю взялся соратник Рецимера, выходец из Ругиланда, Одоакр, которого одни исследователи считают ругом, другие – свевом, третьи – скиром. Подробности биографии этого первого варварского самодержца Италии до сих пор покрыты завесой тайны. Германцы всегда считали его своим. Эти ребята вообще склонны считать германцем всякого, кто не может документально подтвердить свое славянское или, скажем, фракийское происхождение. Русские, естественно, были с этим в корне не согласны и потому отвели Одоакру место в собственном эпосе под именем Дани-царя. Говорят, что его отец верой и правдой служил самому Аттиле. Одоакр же, пользуясь покровительством Рецимера, сумел сделать неплохую карьеру в римской армии.

После того, как Рецимер был отравлен недругами, Одоакр собрал ругов, аланов и скиров и отправился мстить за смерть своего покровителя. Поход этот закончился у стен Равенны, где укрылся от лихолетья последний римский император Ромул Августул. Традиционно считается, что именно с падением Равенны в 476 году закончилась и история Римской Империи. Император Ромул был низвергнут. Жизнь ему сохранили только в виду его малолетства. Одоакра, как наследника Рецимера, солдаты провозгласили своим императором.

У власти в Италии Одоакр сумел продержаться целых 17 лет – срок для человека, у которого не было поддержки в обществе, более чем солидный. Не имея возможности опереться на какое-нибудь сильное племя и, уж тем более, на старую римскую знать, он решил заручиться покровительством византийского императора и с согласия сената отправил в Константинополь знаки императорской власти, тем самым фактически признав себя вассалом Византийской Империи. В Константинополе, разумеется, от этого подарка отказываться не стали, но, как только запахло новой войной с остготским королем Теодорихом, продали Одоакра со всеми потрохами остготам, желая тем самым отвести их удар от себя.

В середине 80-х годов очередная междоусобная смута расколола на два враждующих лагеря обитателей Ругиланда. Не имея возможности разрушить родной Ругиланд своими собственными силами, руги решили подключить к драке сначала Одоакра, а затем и кроля остготов Теодориха. И, что называется, понеслась! Первыми от войны побежали сами руги: в 488 году несколько ругских родов покинули дунайские берега и переселились куда-то на север, возможно во владения лужицких сербов, где на границе Тюрингии и Верхней Саксонии вскоре появилась «Русская земля», упоминания о которой появлялись во всевозможных хрониках в течение всех последующих столетий. Сразу вслед за ругами побежали «итальянцы». В 489 году Теодорих ворвался в Италию, разгромил войско Одоакра и три года безуспешно осаждал Равенну. Победить «Дани-царя» германцам помогло их знаменитое вероломство. Сначала остготам удалось усыпить бдительность Одоакра переговорами о мире, а затем при первом же удобном случае его порешили, чтобы впредь он не путался под ногами у истинного повелителя Италии.

При поддержке Византии Теодорих более 30 лет оставался «королем готов и италиков». Взяв на себя функции «старшего» среди варварских королей, он пытался выступать в роли третейского судьи, беззастенчиво вмешиваясь в дела соседних с ним королевств. Особенно его беспокоило усиление франков, которые под руководством династии Меровингов сумели значительно расширить свои владения за счет бургундов и вестготов.

Таким образом, к концу 5 века территория Западной Римской Империи была окончательно разделена между несколькими варварскими государствами: Вандальским, Вестготским, Свевским, Бургундским, Франкским и Остготским. Именно с этого момента главными носителями «западной идеи» стали варвары, создавшие на территории Римской Империи свои королевства. В наследство от прежних хозяев им достались: старый административный аппарат и крайне заразный римский образ жизни. Ни то ни другое варварские «короли» даже и не пытались менять, они лишь добавили к этому часть своей грубой «деревенской» специфики, да перераспределили земельные владения между своими приближенными. Зачастую завоевание того или иного участка имперской территории заключалось лишь в том, что очередной племенной вождь садился на подходящее по размерам кресло, объявлял его своим троном и заявлял своим новым подданным: «Теперь я ваш господин, жратву и золото складывать вот здесь». Крестьяне покорно продолжали ковырять землю, купцы продолжали торговать, а чиновники продолжали собирать подати. Менялся только хозяин, а во всем остальном все было по прежнему, если конечно не считать всеобщего обнищания, упадка экономики и торговли, поголовной безграмотности и, как следствие, почти полного прекращения всяческой научной деятельности. Кроме всего прочего в среде варварских правителей очень популярной стала традиция получать свою корону из рук не кого-нибудь, а  самого римского императора. Римское благословление считалось главным подтверждением легитимности власти варварских королей, даже не взирая на то, что власть эту они чаще всего добывали себе силой. Когда же императоров в Риме не стало, эти функции плавно перешли к императору византийскому или, опять же по традиции,  к «главному западному христианину» - римскому папе, ибо к этому времени почти все «цивилизованные» на западный манер варвары успели «заразиться» еще и христианством. В итоге, Западная Церковь очень скоро стала инструментом большой политики, сначала в руках всевозможных варварских императоров, а чуть погодя и в цепких лапках епископов, кардиналов и пап, изрядно поднаторевших во всевозможных интригах и дворцовых переворотах. Это одно из главных отличий их от нас. Если у нас на Востоке Церковь все время пытались отделить от государства, то у них на Западе государства столетиями пытались отделиться от Церкви. Вот из такой вот римско-варварско-церковной каши и сформировалось то, что мы сейчас называем Западным Миром. Этот мир испокон веков был населен созданиями, ненавидевшими друг друга лютой ненавистью. Их войны за обладание какой-нибудь угольной шахтой или парой гектаров строительного леса могли продолжаться десятилетиями, но в худшем случае все заканчивалось тем, что на отполированный царственными задницами трон укладывалось седалище очередного победителя, и окрестным обитателям приходилось складывать жратву и золото уже к его ногам. Образ жизни подданных оставался прежним. Гораздо страшнее было, когда прожорливые «западники» бросали вдруг свой алчный взор на богатства Востока. Их вонючие клыкастые пасти тут же наполнялись жадной слюной вперемешку с желчью, они немедленно прекращали мутузить друг друга и, объявив «дранг нах остен», всем скопом лезли к соседям, которые жили по-другому, не так как они, а значит, жили неверно. И вот тогда на смену рекам крови, пролитым в войнах королей, приходили моря крови, пролитые в войнах двух европейских миров: Западного и Восточного.