Треугольник или школьные подруги

        Как вы думаете, где могут случайно встретиться школьные подруги спустя очень много лет после окончания школы? Вот один из ответов: на общем собрании по реновации домов.

         Актовый зал гудел, жильцы спорили о цвете фасада, о лифтах, о том, кто кому платит. Я устала от выступлений и заскучала. Стала рассматривать собравшихся.  Разглядывая затылки в соседнем ряду, вдруг узнала её - Иру. Почти сорок лет мы не виделись. Сразу, какое-то чутье подсказало, что это она сидит, склонив голову, как будто прислушиваясь к чему-то своему внутреннему. Я махнула ей рукой, и она улыбнулась. Когда собрание стало расползаться, мы выбрались в коридор и сразу пошли друг другу навстречу, и, сюрприз - неожиданно столкнулись с Ольгой-нашей школьной подругой. Как три точки сошлись в треугольник, после разлуки.
 
        Мы искренне обрадовались: после собрания никуда не спешили и могли поболтать.

          -Давайте в кафе, здесь через двор. Чай возьмём? - предложила Ольга. Мы с Иркой согласно кивнули. В кафе было уютно, пахло кипятком, как в школьной столовой. Мы сели у окна.

       Сначала долго по-детски смеялись, вспоминали одноклассников и учителей - и хороших, и забавных. Откуда только взялась энергия? Был уже вечер, позади - рабочий день. Постепенно начальное возбуждение улеглось. Наступила пауза: странно было расходиться, не рассказав о себе. Разговор плавно перешёл от общих воспоминаний к личному.

       Я поделилась первой, совсем немного о себе: "После школы - институт, тринадцать лет в оборонке. С началом перестройки нашу лабораторию сократили. Нашла работу в отделе кадров гостиницы, но после науки перейти в гостиничный быт так и не смогла. Затем рынок, попытки в бизнесе… В семейной жизни тоже не сложилось: развод, с годовалым ребёнком осталась одна. Жизнь "приложила". Дальше о себе говорить не хотелось.

      Ира выглядела уставшей, но внимательно меня слушала. Она была самой моей близкой подругой: до восьмого класса мы были неразлучны.
      
      Ирка дёрнула меня за рукав:
-Помнишь, как я тащила тебя домой "на палтус"?
-Помню.
      
      Она любила звать меня в гости, особенно после визита родственников с Севера.
- Сегодня на обед палтус холодного копчения, морошка свежая и черника в сахаре! - весело шептала утром в школе. - И много чего будет ещё! Вчера родственники уехали.

        Мы после уроков мчались к ней домой и наслаждались этими деликатесами, "портили себе аппетит", как говорила моя мама. А ещё, у Ирки отец работал водителем в каком-то иностранном посольстве и в доме у них было много диковинных вещей. Например, кубинские сигары, пустые бутылки от джина, виски, еще каких-то напитков, которых мы никогда не видели на прилавках наших магазинов. Но, главное - толстенные каталоги модной одежды OTTO! Мы, затаив дыхание, пролистывали их, часами не могли оторваться от этой заграничной красоты.

       Ирка улыбалась, вертела чашку разбухшими пальцами.

       Я вспомнила, что как-то случайно встретила Ирку на автобусной остановке. Мы только успели друг другу сказать: "Привет!" А она, запрыгивая в автобус, крикнула: "Если будет время, приходи ко мне на работу в "Вешняки", буду ждать!"

         Спустя несколько лет, мне что-то понадобилось купить торговом центре, где она работала. Я ехала и думала, "хорошо бы нам встретиться".
 
         И вот передо мной стеклянные двери торгового центра. Я прошла уже несколько этажей, заглядывая в секции, но нигде её не увидела. Уже порядком устала и подумала, что сегодня не её рабочий день. Потом остановилась около витрины натуральных шуб и стала их рассматривать. Передо мной были шикарные норковые шубы, надетые на манекены, их утонченные пластиковые пальцы в манжетах выглядывали из струящегося меха.  От очень яркого света я немного отошла в сторону. Оказавшись перед входом в секцию, перевела взгляд и, вдруг, увидела Ирку, стоящую за столом у кассы. Наклонив голову, она что-то писала. Потом подняла голову и передала чек покупателю… Я испугалась и отпрянула назад.
 
          Это была не Ира. Вернее, я не могла поверить, что это была она. Я помнила её другой. Сразу после окончания школы, я возвращалась из института и случайно встретила её у метро. С блестящими от счастья глазами, воздушная, она бежала на свидание.  Я очень порадовалась за неё. Потом ещё была короткая встреча на автобусной остановке …  А сейчас, я увидела старую распухшую женщину с отекшими пальцами. С измученным чужим лицом. У меня навернулись слезы. Я испугалась, что она меня увидит, повернулась и резко пошла к выходу. Выбежав на улицу, вдохнула холодный воздух и уже не вернулась.

        Прервав мои мысли, неожиданно заговорила Ольга:
-Представляете, мама пятый раз вышла замуж официально. Сейчас у нее муж художник. Замучилась подарки ей на свадьбу дарить. А, главное, она каждый раз меняет фамилию. Не понимаю, зачем ей это нужно? Ольга улыбалась.
       Она постарела. Её лицо портит сильно искривленный нос и это бросается в глаза.  Ольга встряхнула головой - сломанным носом повело в сторону, она как ни в чем не бывало улыбнулась:
-Никак не сделаю нос. Сломан после аварии, уже семь лет. Зато дышу.
 
       Я не перестаю ей удивляться: "Это же не палец или что-то ещё. Как можно с таким носом жить?"
 
       Она держится прямо, аккуратно выглядит и ни капельки не комплексует. 
На память мне приходит школа, наши незамысловатые игры во дворе. Слышу, как зовет её домой бабушка, одна воспитывающая Ольгу и её младшую сестру.

        Ольгину мать никто из нас не видел. Она редко появлялась в их доме. Ольга говорила, что мама где-то с новым мужем. Поэтому они живут с бабушкой. Бабушка была крикливая и глухая. Она приходила на родительские собрания всегда раньше, чтобы поговорить с учителями. И уходила до начала собрания. Кроме неё в школу никогда никто не приходил.

        Про отца никто ничего не знал, пока Ольга не пригласила нас с Иркой на свой день рождения в кафе "Метелица", что находилось на Калининском проспекте. Вот это был шик! Во-первых, мы ещё ни разу не были в кафе, а во-вторых, у Ольги никогда не было таких денег. Тогда ей исполнилось 16 лет. Она нам сказала, что деньги ей дал отец, который иногда их навещал. Бабушка очень волновалась, провожая нас, поправляла ярко-бирюзовый платок и шептала Ольге: "Смотри кошелёк!"

      Наверное, Ольга поняла, о чём я задумалась и сказала:
-У меня дочка Кристина живет в квартире бабушки. Она привела её в такой порядок…
-Ты знаешь, - она обратилась ко мне: "Я когда-то вышла замуж за литовца и уехала к нему. Жила несколько лет в Прибалтике".

-А ты давно вернулась?
-Вернулась? Сбежала с двумя детьми.
-Как это?
-Я после замужества переехала жить в Литву. В деревню. Муж привел меня в дом, где жили его мать и отец. В деревне не было никакой работы, кроме фермы. Вот и пошла работать дояркой.

         Тесть с мужем ругались целыми днями. Я просто мечтала вернуться домой Москву. Денег у меня не было, не поверишь, соседи помогли. Ночью, пока все спали,  посадили меня на поезд и дали денег на билет.

- А что же, муж? - спросила я.
- Потом муж приезжал за мной, уговаривал вернуться. Говорил, что без меня и детей жить не может. Я отказалась. Не хочу больше с ним жить. Ещё поняла, что совсем чужая страна, никогда моей не станет.

         Ольга вздохнула с облегчением, видимо и вправду там натерпелась.
-Да. Ничего себе история. Прямо детектив.

       Ира молчала. Мне показалось, что она эту историю знает и вдруг прервала её рассказ:
-Подожди, Оль, но разве ты не знала, куда едешь? Про его семью?
- Но, любовь сильнее здравого смысла, - подмигнув, весело сказала Ольга.
        "Нос ей правда не мешает, что-то никак не могу переключиться", - подумала я.

-Да, ладно уже много лет прошло. Сейчас все нормально. Старшая Кристина, уже взрослая, замуж собирается. Правда, чересчур убираться любит, порядок наводить. Замучила чистотой. Настоящая литовка. Смеется. А сын спортом занимается. У меня тоже все нормально, работаю. Помнишь Борьку, все девчонки по нему сохли, булочную открыл. Меня взял на работу, я у него год работала. 
Потом немного помолчав, сказала:
-Мой папа до сих пор мне помогает и деньгами тоже.

      Меня ее слова очень удивили. Оказывается, её отец никогда про неё не забывал.
      Ирка все время слушала рассказ Ольги немного отстраненно. Было видно, что у неё самой на душе тяжело. Потом вздохнула:
- Да, это было давно.

      Почему-то вспомнилась школьная форма. Темно-коричневый цвет платья, которое я надевала десять лет. Каждую неделю мы с мамой кипятили, а потом пришивали белые воротнички и манжеты, чтобы сделать её наряднее.

      А ещё в восьмом классе с нами приключилась одна история. Мы с Иркой поссорились. Ольга, к тому времени, уже примкнула подружкой к нам, умело раздула конфликт: вынесла спор "на обсуждение класса". По-деловому стала разогревать образ обиженной Ирки. Ирка молчала. Я не оправдывалась. Таким образом, все карты в общем классном сознании сложились против меня. Мне объявили бойкот, хотя о настоящей причине нашей ссоры никто толком не знал.  Ситуация была неприятной. Я держала удар и не сдавалась. Бойкот продержался недолго и провалился по смешной для меня причине. Ребята, привыкшие списывать у меня уроки, быстро нарушили "обет". Подошли ко мне и сказали, что ссора с Иркой, "в принципе" не их дело и "извини". У меня тоже не нашлось принципов для этих беспринципных ребят. Тогда я впервые увидела и поняла, как легко может разрушить дружбу третий лишний.
        Это был конец учебного года. Мы заканчивали восьмой класс и расходились навсегда. В школе набирали только два девятых класса.
        Ирка и Ольга тоже собирались уходить из школы. Они стали подругами. После восьмого класса поступили в училище работников службы 09. Поработав немного в профессии, уволились. К тому времени всё стало меняться в этой службе и её упразднили. Больше я о них ничего не знала.

        Я отвлеклась: чай у меня совсем остыл.

- Как ты живёшь, Ира?

        Я помнила ту встречу в торговом центре, но твёрдо решила молчать о ней.

        Она заговорила тихо, словно исповедуясь:
-Я вышла замуж в восемнадцать лет и стала жить у мужа. Думала-вот оно счастье. Свекровь "грызла" меня всё время. Муж все время болтался где-то то по бабам, то без работы. А то все это вместе совмещал.
 
        Ирка что-то ещё тихо произнесла про аборты. От цифры, которую она назвала, мне стало не по себе. После услышанного, у меня в животе похолодело, я даже подумала, «может она не в адеквате».
 
        Ира продолжала:
-Сестра мужа постоянно шипела: "Мечтаешь прописаться?" 
Только тесть заступался и подбадривал, чтобы я не обращала внимания.
 
        В конце концов я ушла. Домой вернуться не смогла: сестра только привела мужа и сказала, что места нет.
        Возникла пауза. Она громко вздохнула:
- Тестя больше нет. Мужа тоже. Так и осталась со свекровью. Теперь она старая и совсем тяжело больная. Просит меня, чтобы я её не бросала.  Ухаживать за ней будет некому.
        Ира всегда была тихой, немного слабой, но сейчас она мне показалась невероятно сильной. Я подумала: "Как она все это выдержала? Может у неё терпение адское или нервы огрубели?"

       Я хотела обнять её, сказать, что видела её когда то… Но промолчала.

      "Нет, надо срочно перевести тему, пауза затянулась", - подумала я.
       Вдруг я озвучила то, что сидело у меня в голове:
- Помните бойкот в восьмом? Как поссорились?
        Ольга заморгала. Это было для всех неожиданно. Сама не знаю, почему я об этом спросила? Просто ничего подходящего, чтобы разрядить обстановку не нашла.
 
        Ира подняла глаза: в них блеснули мокрые точки. Ольга смутилась и постаралась добавить лёгкости в этой ситуации:
- Да ладно!  До сих пор зло держишь? … Но было дело, немного я была неправа - вдруг она призналась, а потом, смеясь, добавила:
 - Я просто захотела тогда дружить с Иркой. Думала, если класс отвернётся, вы не помиритесь. Но это же был детский заговор. Как сейчас говорят, бизнес-план: отделить и присвоить.
- Бойкот провалился, так называемые "отличники" не выдержали без моих конспектов.

         Я почувствовала, как внутри меня зашевелилась старая боль, и вместе с ней, наконец, правда была названа. Все засмеялись: будто смылось какое-то пятно в душе и нам стало легче.

        Мы никуда не торопились, сидели и говорили. О наболевшем, о личном, которое может понять человек, знающий тебя с детства. Ничего друг другу не советовали, только понимающе слушали. Надо было выговориться взрослым людям, которых объединял кусочек почти забытой прошлой жизни.
        Чай закончился, толкаться в пустых словах не хотелось. Мы затихли, сидели молча, как будто каждый из нас принимал какое-то серьёзное решение, и ,вдруг, дружно засобирались домой.
 
        Уходя, никто не предложил встретиться или созвониться. Сил на обещания уже не было. Было ясно, продолжения не будет, мы не встретимся.

        Я брела по потемневшей улице; фонари отливали жёлтым светом, будто передо мной была старая выцветшая фотография. С этой фотографии мне улыбались школьные подружки. Нежное, беззаботное детство и его маячки - красные пионерские галстуки, все ушло навсегда.

          «Ира, я же видела в уголке твоих глаз спрятанную слезинку? Я часто жалела, что наши пути с тобой разошлись, - говорила себе: ну что делать, так получилось!  Почему я тебя не искала? А почему ,ты, не остановила Ольгу, чтобы она прекратила мою травлю?» Много тяжёлых вопросов крутилось у меня в голове, но больше их было к самой себе.
 
          Я думала: каждый из нас свернул "как надо", а не "как хотел". Не всё сложилось, как мечталось, но мы выжили, пусть каждая своим терпким способом.

          Легкий ветерок немного спутал мои волосы и остудил голову. Я себя опять увидела школьницей. Вот окно в классе на наш школьный двор. Какие красивые там стоят красные клёны! Я слышу звонок и бегу с портфелем на выход. Закончился школьный урок под названием "Треугольник".