de omnibus dubitandum 44. 438

ЧАСТЬ СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ (1701-1703)

Глава 44.438. ДЕПЕШИ О ЛЕЖАЛОЙ ТЫКВЕ СТОИЛИ ГОЛОВЫ НАШЕМУ РАЗВЕДЧИКУ…

1703 год

    Давайте согласимся, пишет журналист Татьяна Щербакова в своей статье «СТРАСТЬ МОНАРХОВ И СЛУГ. ЛЮБОВЬ СМЕТАЕТ ПРЕСТОЛЫ» на Проза.ру, - что обычному священнику, пастору Глюку, такую  обширную деятельность без поддержки шведского двора, а также немецкой лютеранской церкви,  было бы вести не по силам. Значит, у Глюка, была сильная поддержка – но лишь в  случае его непростого происхождения.

    Какого? Не Вельфов - Ольденбургов ли, то есть, впоследствии Глюксбургов, чью сокращенную фамилию он носил?

    Почему сокращенную? Может быть, потому, почему носили сокращенные фамилии русских аристократов их, знаменитые бастарды, иностранные наемники клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]: Ронцовы – Воронцовы, Лицыны – Голицыны, Ловины – Головины, Рукины - Долгоруковы, Агины – Елагины, Умовы – Наумовы, Тёмкины - Потёмкины, Умской – Разумовский, Пнины – Репнины, Умянцовы - Румянцевы, Бецкой – Трубецкой.

    Интересно посмотреть, продолжает далее журналист Татьяна Щербакова, на  знаменитостей под фамилией Глюк. Их немного: Глюк, Кристоф Виллибальд (1714-1787) — австрийский композитор. Глюк, Луиза (род. 1943) — американская поэтесса.  Глюк, Эрнст Готлиб (ок. 1698-1767) — российский государственный деятель. Глюк, Фемистокл (1853-1942) — немецкий медик, врач-хирург, профессор, автор ряда научных трудов по медицине. Глюк, Христиан Фридрих фон (1755-1831) — немецкий юрист, профессор университета Галле и Эрлангенского университета.
      
    Первый – великий композитор Глюк, тоже с интересной биографией-мифом. Ее до сих пор еще никто не подтвердил точно. Однако знаменитый реформатор итальянской оперы, директор Венской оперы, любимец всех королевских дворов Европы, был, как  предполагается … сыном лесника. И вот "прямо из леса" начал он свой взлет в мировом искусстве и в мировой истории. Забавно, конечно.
      
    Так вот и с Мартой Скавронской, пишет далее журналист Татьяна Щербакова, забавно – из маленького домика пастора Глюка в Мариенбурге взлетела она, подобно волшебной птичке, всего за год на российский царский трон к Петру Первому (на самом деле клону лжеПетра [Исаакию (Фридриху Петеру Гогенцоллерну) – Л.С.].
       
    Уже будучи его женой, став Екатериной Первой, признала сына Пастора Глюка  Кристиана Бернарда своим названным братом и, осыпала его всевозможными милостями. Этот Кристиан на четыре года старше Марты Скавронской, он родился в 1780-м (?) году, она – в 1784-м (?)[на самом деле Марта Скавронская (она же Екатерина I Алексеевна, она же Анна Монс, она же Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байрейтская – Л.С.) родилась в 1671 году – Л.С.].

    И сегодня, пишет далее журналист Татьяна Щербакова, доподлинно неизвестно, откуда попала в дом пастора эта девочка.

    А, может быть, она – его внебрачный ребенок, и Кристиан не названный, а ее сводный брат? Или Эрнсту Глюку поручили воспитывать чью-то «высокопоствленную» бастардку, имея определенные виды на ее определенную карьеру.

    Какую? А вот того самого «еврейского придворного фактора», который позволил сесть на  английский трон Ганноверской династии. Но только все зашло гораздо дальше, чем предполагали те, кто готовил Марту к ее миссии при, каком-то из правящих дворов. И это  мог быть не обязательно условно руский двор Романовых. Но так получилось (фантазиями лукавых романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, заслуженных, дипломированных, продажных горе-историков, в основном еврейской национальности – Л.С.), что Марта оказалась вместе со своим воспитателем и его семьей в плену у Бориса Шереметева, взявшего крепость Мариенбург в войне со шведским королем Карлом Двенадцатым в 1702 году.
         
    Плен – это очень хороший способ внедрения агента. Так произошло и с Глюком и Скавронской. Сначала их разделили, Глюка отправили в Псков, а Марту оставили в штабе армии Бориса Шереметева, который одновременно возглавлял и армейскую разведку. Наверное, полученные от нее сведения, находящиеся, в перламутровой раковине у не между ног, были настолько интересны, что вскоре Скавронскую забирает к себе в штаб армии начальник ее разведки Александр Меншиков.
      
    Чем могла юная 32-летняя девушка так заинтересовать столь высоких армейских чинов - матерых разведчиков? Отбросим, пишет далее журналист Татьяна Щербакова, скабрезные антиисторические  россказни о ее сексуальных похождениях. Это сочинил глубоко непорядочный бастард "лжеграф" Толстой для непосвященной и доверчивой советской публики. А глубоко непорядочные, хотя и весьма известные, советские актеры изобразили  всю эту гадость в популярном фильме о Петре Первом. А Сталин, который, безусловно, пользовался, вслед за Лениным, этим самым "еврейским придворным фактором", будучи сам горским евреем, в отношении остальных евреев, включая членов своей семьи, всегда был настороже, позволил известным актерам и режиссеру всю эту мерзость о Скавронской, Меншикове и Петре.
       
    Здесь и сомневаться не приходится – Марта Скавронская (она же Екатерина I Алексеевна, она же Анна Монс, она же Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байрейтская – Л.С.), продолжает далее журналист Татьяна Щербакова, представляла те круги «еврейского придворного фактора», которые в своих интересах могли на тот момент финансировать деятельность якобы русского царя, который тратил колоссальные  деньги на войну со шведами и на строительство кораблей и новой столицы России – Санкт-Петербурга, обживая завоеванные европейские берега.

    И, неизвестная плененная 32-летняя девушка из крепости Мариенбург отправилась в Москву вслед за пастором Глюком, которого пока что держали там под арестом, но недолго. Вскоре он занялся привычным делом – образованием молодежи, преподавал им тонкости шпионской (дипломатической) деятельности в специально открытой гимназии. А Марта (она же Екатерина I Алексеевна, она же Анна Монс, она же Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байрейтская – Л.С.), сменившая имя на Екатерину (наверное, по ассоциации с первой еврейкой-королевой Франции Екатериной Медичи) уже была беременна от русского царя, который (фантазиями лукавых романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, заслуженных, дипломированных, продажных горе-историков, в основном еврейской национальности – Л.С.) решил на (этой лежалой тыкве – Л.С.) жениться!

    Это было невероятно и для России, и для Европы – «еврейский придворный фактор» не просто  проводил финансирование проектов Петра (на самом деле клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.], он «сам (фактор – Л.С.) сел на трон рядом с условно русским царем, а впоследствии и вовсе два года правил самостоятельно под именем императрицы Екатерины Первой. В качестве «еврейского придворного фактора» Марту Скавронскую сменил еврей Петр Шафиров, ставший главным придворным финансистом Петра Первого (на самом деле клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.].
    
    Но все-таки, почему Петр (на самом деле клон лжеПетра [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн) – Л.С.] женился на Марте? Может, быть, причиной – зов крови, который "по наследству" передал ему отец - царь Алексей Михайлович «Тишайший»? Ведь по матери Натальи Нарышкиной, Петр-то наш, как говорят историки Карамзин и Ключевский, наполовину еврей. Как же так получилось?
 
    А давайте рассмотрим историю  второй женитьбы русского царя Алексея Михайловича Тишайшего. В предшествующие ей годы Россию сотрясали: Польская война, неудачная денежная реформа, вызвавшая  «медный» бунт, война со Степаном Разиным и война с Турцией за Украину (на самом деле гражданская война между западниками в лице Артамона Матвеева, Василия Голицына и иже с ними и, старыми ордынско-казачьими потомками бывшей Золотой Орды, настоящим претендентом на престол был Степан Тимофеевич Разин – Л.С.). Все это требовало огромных денег. А «еврейским придворным фактором» в то время при дворе Алексея Михайловича, несомненно, был его ближайший сподвижник, первый «западник» в России,  Артамон Матвеев. В 1671 (на самом деле 1664 – Л.С.) году царь женится на его племяннице и воспитаннице Наталье Нарышкиной, еврейке из иудейской секты  караимов. В этом же году Матвеев сменил Ордина-Нащокина и в заведовании Посольским приказом, после чего вся внешняя политика России (Московского государства – Л.С.) перешла в его руки.

    В последние годы царствования Алексея Михайловича Матвеев - самый влиятельный из приближенных царя. За время управления Малороссийским и Посольским приказами он "учинил, - по его собственному выражению, - прибыли великие" государевой казне: построил аптеку и кружечный двор, и из доходов от них "сделал дворы каменны - Посольский, Греческий, лавки", и, сверх того, ежегодно доставлял в Тайный и другие приказы по 60 тысяч рублей. Важным делом его была новая организация продовольствия московских войск, расположенных в Украине: вместо хлебных запасов туда стали посылать из Москвы деньги, что было много экономичнее и удобнее. Матвеев же расширил операции Московского монетного двора. В 1672 году  заключил новый договор с армянской компанией по торговле персидским шелком, предоставлявший по сравнению с договором 1667 года значительные выгоды казне и гусским купцам. При нем также был отправлен в Китай Н. Спафарий с поручением, составить подробное описание пути от Тобольска до китайской границы.
         
    Но даже при всех своих романтических чувствах едва ли прагматичный и жестокий правитель сделал бы исторический шаг к алтарю, если бы не узнал о происхождении Марты Скавронской (она же Екатерина I Алексеевна, она же Анна Монс, она же Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байрейтская – Л.С.), что-то такое, что заставило его отбросить все сомнения и соединиться с этой неизвестной никому женщиной.

    И все-таки остается загадкой, почему биография Марты Скавронской (она же Екатерина I Алексеевна, она же Анна Монс, она же Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байрейтская – Л.С.) так и не была рассекречена? Более того, она, еще сильнее была засекречена именно в тот период, когда, Марта (фантазиями лукавых романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, заслуженных, дипломированных, продажных горе-историков, в основном еврейской национальности – Л.С.) выехала из штабов армий Шереметева и Меншикова с Петром (на самом деле клоном лжеПетра [Исаакием (Фридрихом Петером Гогенцоллерном) – Л.С.].

    И есть у меня подозрения, продолжает далее журналист Татьяна Щербакова, что жертвой этого секрета стали лучшие разведчики России того времени -  Иоганн Рейнгольд Паткуль и Андрей Яковлевич Хилков. Иоганн Рейнгольд Паткуль - разведчик, швед,  руский резидент. Был выдан  шведам польским королем Августом Вторым, братом клона лжеПетра и первым мужем Марты Скавронской (она же Екатерина I Алексеевна, она же Анна Монс, она же Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байрейтская – Л.С.), казнен шведами - заживо колесован, а затем четвертован (это одно и то же – Л.С.), несмотря, как пишут историки, на  "горячее участие" в его судьбе Петра Первого (на самом деле клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]. А ведь Август Второй был союзником Петра (на самом деле клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.] (сначала в осуществлении государственного переворота и гражданской войне, а затем и – Л.С.) в войне со шведами.

    Непонятно, почему они не могли договориться об освобождении русского дипломата Паткуля, который  шпионил и в пользу России, и в пользу ее союзника на тот момент – Польши? А, может, именно Петру (на самом деле клону лжеПетра [Исаакию (Фридриху Петеру Гогенцоллерну) – Л.С.] нужно было, чтобы Паткуль, продолжает далее журналист Татьяна Щербакова, навечно замолчал?

    Андрея Яковлевича Хилкова (1676-1718) — князя, резидента  Петра I (на самом деле клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.] при дворе Карла XII в Стокгольме, шведское правительство арестовало  после начала Северной войны (в 1703 году, когда Петр {на самом деле в 1690 году во дворце у Лефорта в Голландии, клон лжеПетра [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн) – Л.С.] познакомился с Мартой} и. объявило князю Хилкову, что оно согласно разменять его на шведского резидента в Москве Книпера, но впоследствии отказалось от этого, и князю Хилкову пришлось прожить в плену 15 лет и умереть на чужбине. Шведы очень сурово обращались с ним. Но даже будучи под арестом он слал депеши Петру Первому (на самом деле клону лжеПетра [Исаакию (Фридриху Петеру Гогенцоллерну) – Л.С.] о положении шведов. И не было ли в тех депешах сведений о еврейской шведке - латышке-немке (кого там еще)(лежалой тыкве – Л.С.), которые никогда и нигде не должны были прозвучать?