Кто лучше

   Тишину ласкового июньского утра прорезал протяжный звон будильника. «Наконец-то, — радостно встрепенулся Олег, — можно вставать, лёгкий завтрак и пулей за Пашкой. Впереди нас ждёт насыщенный день: зоопарк и ярмарка народных ремёсел».
   С тех пор как они с Кирой расстались, Олег жил в режиме от одного воскресенья до другого, от одной встречи с сыном до следующей. И только эти свидания наполняли его смыслом, преображали монохромно-безрадостное существование в многокрасочный и многомерный мир. Всё вокруг становилось чётким, осязаемым, желанным, Олег впадал в состояние невероятной эйфории, казалось, его подхватывал какой-то вихрь, кружил, вертел, уносил высоко в небо. Но стоило воскресенью подойти к концу, как Олег снова погружался на дно беспросветной, немой тоски.
   Если с сыном он виделся хотя бы один раз в неделю, то с Кирой не общался и вовсе. Вряд ли можно было назвать общением те ничтожные пять – десять минут, когда он забирал у неё Пашку утром, а потом возвращал его вечером. Но даже эти мимолётные мгновенья Олег ждал с нетерпением, а потом часами прокручивал их вновь и вновь в своей голове. Он изнывал от любви к Кире, вдруг ставшей безответной, ненужной, будто это была какая-то вещь, отслужившая свой срок и выброшенная на помойку. Олег не знал, почему так произошло, и от этого мучился ещё больше, а ведь когда-то им было невероятно хорошо друг с другом, и казалось, так будет всегда.   
   Кира пришла в их шестой класс в середине учебного года. Её представила сама директор школы: «Знакомьтесь, Кира Комарова, будет теперь учиться у нас. Проходи, садись на свободное место в первом ряду». Вообще-то, место принадлежало другу Олега, но тот накануне заболел, и оно временно пустовало. Олег стал украдкой разглядывать новенькую: густые тёмные волосы разделены пробором на две стороны, лоб высокий, сосредоточенный, а нос слегка вздёрнутый кверху. «Зазнайка, — решил про себя Олег, — и несимпатичная». Внезапно новенькая повернула к нему голову и посмотрела спокойным, твёрдым взглядом, будто нырнула в душу Олега. У него всё похолодело внутри, а сердце, наоборот, учащённо забилось. Он покраснел и отвернулся. «Нет, симпатичная», — почему-то обречённо подумал он.
   С того самого дня они стали сидеть на уроках вместе, а после он всегда провожал её домой, и только друг Олега, вернувшийся после болезни, оторопел: «Ты, Прусаков, променял меня на какую-то долговязую девчонку? Таракан ты запечный, а не друг мне сердечный!» Однако со временем и он оттаял, ведь на Киру невозможно было долго обижаться. Она была невероятно обаятельной, все одноклассники хотели с ней дружить, но она выбрала Олега. Он был ниже её ростом, полный и смешной, с торчащими в разные стороны непослушными рыжими волосами, которые издалека напоминали тараканьи усы. Но Кира разглядела в нём что-то такое, чего не было в других.
   К окончанию школы она превратилась в длинноногую красавицу, а Олег так и остался пухляком со взъерошенными волосами, но рядом с Кирой он чувствовал себя настоящим героем. Может потому, что таким его видела она? После окончания школы они поступили в один институт, спустя год поженились, потом устроились на работу в одну больницу. И лишь когда в их семье появился Пашка, Кира перешла на новое место, там было меньше нагрузки, а оклад был выше. Не успели они оглянуться, как Пашка заговорил, потом пошёл, затем выучил алфавит, научился читать, и вот он уже ходил во взрослую группу детского сада.
   Жизнь бежала вперёд, дни мелькали один за другим, и в этой беззаботной суете их счастье внезапно дало осечку. Вернувшись как-то из очередной командировки, Кира, уставшая и бледная, юркнула под одеяло и просила её до утра не беспокоить. «Вот тебе и график полегче», — подумал с досадой Олег, — что-то совсем она стала пропадать на своей фирме». Накормив и уложив Пашку, Олег сел за компьютер поработать. Из глубокого раздумья его вывел настойчивый звук мобильного, он сигналил о новых сообщениях. Это был Кирин телефон. «Что у них могло случиться в столь поздний час?» — Олег всегда отвечал на свои сообщения, у них так было заведено в больнице, но правил фирмы, в которой работала Кира, он не знает. «Ничего, подождут до утра», — решил он, но мобильный продолжал пикать. Не отрываясь от монитора, Олег протянул руку, взял телефон и нажал на иконку «Ватсап».
   В прошлом году он купил на годовщину свадьбы два одинаковых телефона, не удержался, уж больно была хорошая скидка при покупке двух аппаратов одной модели. Потом сам же их настроил, сделал одинаковые меню, установил похожие мелодии звонка, а чтобы не путаться, подобрал разные чехлы. И телефон Киры он знал, как собственный. На экране высветилось несколько сообщений: «Спасибо за чудесные мгновенья», «Надеюсь на продолжение», «Уже скучаю», «Пообедаем завтра?» Дальше Олег не стал читать, его жизнь рухнула в чёрную пропасть.
   Он не знал, сколько часов просидел с зажатым в руке телефоном. Под утро в дверях комнаты показалась Кира, она встала попить воды и заглянула к нему: «Ты что так и не ложился?» Но увидев выражение его лица, она сразу всё поняла. Как она могла оставить свой мобильный рядом с Олегом? Кира долго стояла молча, потом стала сбивчиво что-то объяснять. Но Олег будто оглох и онемел, он положил её телефон на место и ушёл, в чём был одет. Через пару дней он заехал за своими вещами. Обмолвился, что снял студию неподалёку, что она всегда может на него рассчитывать. Потом тихо добавил, что не будет мешать её счастью.
   Однако на развод Кира подавать не стала, и про размолвку никому ничего не сказала. Она делала вид, что между ними ничего не произошло. Олег же ушёл с головой в работу и просто ждал. Он не знал, чего именно, надеялся, что эта неопределенность когда-нибудь развеется. А что, если это был всего лишь кошмарный сон? Как это было бы здорово… С момента той злополучной ночи Олег не пропустил ни одного свиданья с сыном. Он тщательно планировал каждое воскресенье, а поход в зоопарк всего лишь ждал подходящей погоды. Наконец, этот день настал.
   Пашка обожал всё живое, даже список заранее приготовил, каких зверей посмотреть. Сначала львы, тигры и волки. Затем слоны, крокодилы и медведи. Далее – жирафы, бегемоты и верблюды. Попутно он засыпал Олега нелепыми вопросами: «Кто сильнее – крокодил или лев? А умнее кто – слон или волк? А кто хитрее ¬– жираф или гиппопотам?» В последнее время он постоянно всё сравнивал, Олег устал ему объяснять, что соотносить следует лишь подобное с подобным, и решил в этот раз предложить сыну игру: находить между животными сходства и различия. Конечно же, в ней победил Пашка, но Олегу пришлось изрядно поддаться.
   Сын был похож на него, те же растрёпанные волосы, которые не дружили ни с одной расчёской, тот же невысокий рост, и та же «сливочная» комплекция: круглый животик и пухлые щёки. Кира категорически запрещала ему фаст фуд, поэтому Олег с сыном пообедали в кафе «Му-Му», расположенном на территории зоопарка. Потом отправились в контактный уголок знакомиться с ручными обитателями: ёжиками, кроликами, козлятами и поросятами, которых вдоволь накормили морковкой и капустой, продававшейся тут же в пакетиках. Пора было ехать на ярмарку ремёсел, Олег взял такси, и через полчаса они были уже на новом месте.
   Там было шумно: выступление народных музыкантов, мастер-классы, красочные торговые ряды с сувенирами и игрушками, но Пашка, изрядно уставший от прогулки за день, уже вяло на всё реагировал.
   — Поехали-ка, дружок, домой, а сюда мы вернёмся в следующее воскресенье, — предложил ему Олег, но у самого выхода они наткнулись на павильон со странным названием. Пашка по слогам прочитал:
   — «Ми-лы-е тва-ри». Это кто такие? Пап, давай зайдём, а потом домой.
   Павильон был заставлен стеклянными витринами, в которых размещались насекомые всевозможных видов и размеров, выполненные из различных материалов. Здесь были жуки и пауки, мухи и комары, пчёлы и стрекозы, бабочки и муравьи, бронзовые и кованые, глиняные и деревянные, игрушечные и декоративные. От такого изобилия у Пашки разбежались глаза, он восторженно переходил от одной витрины к другой, не переставая ахать.
   — Может, купим что-нибудь на память? — предложил ему Олег.
   Пашка мгновенно определился с выбором: маленькая бронзовая статуэтка таракана, сидящего на шишке. Символично, подумал Олег, не зря сын носит фамилию Прусаков.
   Они подошли к кассе, Олег поднёс банковскую карту к терминалу, но в этот момент услышал за спиной восторженный возглас.
   — Вот это да-а-а!
   Олег проследил за взглядом сына и увидел на верхней полке за спиной продавца большую кованую фигурку комара с размером в человеческую ладонь.
   — Пап, а как ты думаешь, кто лучше: маленький таракан или большой комар? — в очередной раз попытался сравнить несравнимое Пашка. 
   В этот момент в беседу вступил продавец магазина.
   — Это смотря для чего, — пояснил он, глядя на мальчика. — Для детских игр ни таракан, ни особенно комар, не подойдут, потому что это интерьерные статуэтки. А для игр у нас есть другие, например, герои из «Мухи-Цокотухи», выполненные из дерева, их можно приобрести целым набором или по отдельности.
   Но Пашка не сводил восхищённого взгляда с комара.
   — Можете нам его показать? — попросил Олег продавца.
   Когда комар оказался в Пашкиных руках, сын с придыханием произнёс:
   — Это комариха, потому что у неё большое брюшко. Комариха по имени Кыха, — добавил он.
   — Богатая у вашего сына фантазия, — улыбнулся продавец, — теперь и мы будем знать, что у нас не комар, а Кыха. Ну а таракана как ты назовёшь? Придумал уже? —продавец кивнул в сторону маленькой бронзовой фигурки на шишке.
   — Рыжик, — не раздумывая ни секунды, выпалил Пашка.
   — Значит, Кыха и Рыжик. Забавно! — продавцу стало самому интересно. — И что же они у тебя друзья?
   — Нет, они у меня семья, — уверенно ответил Пашка.
   Продавец рассмеялся.
   — Это вряд ли, ведь они не пара друг другу, — парировал он.
   — Почему же? — насупился Пашка.
   — Потому что они разных мастей, хоть и насекомые, — стал объяснять продавец, — Кыха летает и кусает, пьёт кровь. Таракан же бегает, хотя крылья имеет, и никогда никого не кусает, хотя вполне мог бы. Слишком разные они, чтобы быть семьёй.
   Пашка насупился ещё больше, опустил голову вниз, долго подыскивал нужные слова, потом тихо, но уверенно произнёс:
   — Почему Муха-Цокотуха с маленьким комариком могут быть семьёй, а Рыжик с большой Кыхой нет?
   — Тебе видней, — сдался продавец, — похоже, ты разбираешься в этом вопросе лучше меня. Ну что вы решили? Кого всё-таки будете брать? — на этот раз продавец обратился уже к Олегу.
   Они взяли обе фигурки.
   — Каких странных тварей вы купили, — недоумевала Кира, глядя, как её сын любовно расставляет статуэтки в большой комнате.
   — Правда, они милые, мам? — повернулся к ней довольный Пашка. — Чем-то на вас с папой похожи. Хорошо, что папа купил мне две фигурки, не пришлось выбирать, кто из них лучше.
   Вряд ли Пашка осознавал, насколько тяжело он переживал размолвку родителей, постоянно терзаясь, почему его папа и мама раньше были одной семьёй, а сейчас стали чужими, будто два разных, несовместимых друг с другом существа. Он неосознанно всё вокруг себя сравнивал, оценивал, выбирал, и самым сложным для него был вопрос, кто из родителей лучше.
   Но с уходом Олега мучилась и сама Кира. Она безумно хотела вернуть всё обратно, только не знала как. Конечно же, она всегда любила Олега, но её чувства к нему были спокойными, уравновешенными, трезвыми. В школе они дружили, а потом сразу стали парой. И произошло это без особых переживаний и бессонных ночей, просто их детская привязанность переросла в семейные узы. А на новой работе Кира неожиданно увлеклась, загорелась, засветилась от предощущения огромного счастья. Но счастья не случилось, её избранник был в возрасте, женат, двое детей, и для него отношения с Кирой стали всего лишь мимолётным развлечением. Она же с горечью осознала, что вместе с Олегом ушло ощущение тепла, комфорта и надежности. Всё то, что окружало её с самого детства, к чему она так привыкла и чего совсем разучилась ценить. Она тосковала по Олегу, а мысль, что он никогда её не простит, точила её изнутри как червь. Услышав слова сына о выборе, она решила, что пора вносить ясность, что дальше так жить нельзя, и робко, будто извиняясь, предложила:
   — А хочешь, мы сходим куда-нибудь втроём в следующее воскресенье: ты, папа и я? Если, конечно, вы с папой не будете против.
   Они были за, и следующего воскресенья ждали уже все трое: Пашка – с радостью, Олег – с волнением, а Кира – с желанием начать всё с чистого листа. Постепенно жизнь семьи стала налаживаться. Кира вернулась в больницу, где работал Олег, и его дни превратились в одно бесконечное воскресенье. Пашка же перестал всё между собой сравнивать и выбирать. Может, он повзрослел, и время нелепых вопросов прошло. А может потому, что его папа и мама снова стали жить вместе, и вопрос «кто лучше» отпал сам собой.

10 июля 2025
Фотографии из Яндекса(в открытом доступе).