В разрыве облаков Цветник Глава 6

Глава 6.

На вокзале в Москве по просьбе Ярослава их встретила Алла. Она по-очередно развезла их по домам, но доставив последним Ярослава, спросила:
- Ничего не хочешь объяснить?
- Произошла утечка из Москвы, мой агент был раскрыт и подвергнут жесткому давлению. Агент ошиблась, не заблокировав телефон для связи лично со мной. В результате чего был спровоцирован мой приезд для ее выручки с командой: «При задержании - не церемониться!» При необходимости разрешалось открыть огонь по конечностям. Кто отдал команду, я не смог узнать, хотя и догадываюсь. Перед тобой честно признаюсь, что я перегнул палку и рано почувствовал себя большим начальником. Тем самым нажил всесильных врагов.
- Переживаешь?
- Да не очень, хотя и корю себя, что был в обращении с Наливайченко чрезмерно заносчивым. Меня беспокоит догадка, что сдал моего агента кто-то из нашей группы.
- Устроишь поиск «крота»? Я уверена, что ты с моей помощью сможешь сделать это!
- Алла, друг, чтобы найти «крота», надо всех подвергнуть проверке! Всех подозревать? Как я потом буду смотреть ребятам в глаза, когда они узнают, что я в них предполагал предателя? Ты сама понимаешь, что тогда конец тому братству, что я с помощью тебя и Татьяны выстраивал в группе.
Алла задумалась, желая что-то возразить, но потом согласилась:
- А ты прав! Некоторые поймут твои действия, а некоторые наверняка обидятся. Такой идеальный климат в группе, что есть сейчас, тогда уже не сохранить.
- Вот я о том же!
- Так все-таки, что будешь делать?
- Пока вижу только два варианта: первый - сделать вид, что ничего особенного не произошло, формировать отдел и в дальнейшей работе вести себя предельно скромно; второй – радикально рассечь этот  Гордиев узел и уволиться со службы. И второй вариант мне все больше и больше нравится своей естественностью решения, так как такие подставы, как открытие огня по мне при моем задержании, – это уже сверх разума и отдает настоящим безумием. У меня такое ощущение, что я наступил на хвост змеюке со смертельным укусом, и она теперь будет ползти за мной до тех пор, пока по-настоящему не прокусит мне кожу и не впустит яд. Да, вдобавок, я беспокоюсь не только о себе…
- Ты имеешь в виду Валерию?
- Ее, потом мать свою. Я теперь даже не знаю, какой очередной выпад можно ждать в свой адрес!
- А ты знаешь, что Лера беременна?
- Конечно, знаю. Алла, дружище, неужели ты думаешь, что я такой глазастый, не смогу понять, что моя женщина, теперь уже жена, беременна?
- Ну, я так, на всякий случай… - смутилась Алла.
Они попрощались рукопожатием, и он вышел из машины. Собираясь с мыслями, он еще постоял немного, потом задрал голову, взглянув на чистое небо после дождя, и решительно шагнул в подъезд, чтобы подняться к Лере в квартиру. Она открыла ему дверь и ее большие умные глаза помимо радости, что он вернулся, еще светились тревогой.
- Ну, как ты? Все хорошо? – спросила она и прижалась к нему, обняв его за талию.
- Конечно, хорошо! Кроме отдельных нюансов. Но это потом.
- Нет! – Лера проявила твердость. – Рассказывай в подробностях прямо сейчас!
Ярослав повторил свои рассуждения,  которыми он десять минут назад поделился с Аллой, и, усевшись на кухне на диван, попросил:
- Сделай мне, пожалуйста, кофе!
Она принесла ему кофе, и он попросил:
- Сядь рядом со мной! Я так соскучился по теплу твоего тела.
Лера заглянула ему в глаза, и следующий вопрос вырвался сам собой:
- Устал? Может, вздремнем немного?
- Давай вздремнем. Только я схожу в душ…
Ярослав был предельно нежен с ней, осыпая ее поцелуями, и она поняла, что на всякий случай он прощается с ней, матерью своего будущего ребенка. Он открылся ей, что обо всем доложит курирующему его служебную деятельность заместителю Директора и поступит так, как генерал посоветует.
- Позволит уволиться – уволюсь! Отправит куда-нибудь в длительную командировку – значит, поеду. Но я буду стоять на одном: личным составом группы или теперь уже отдела, руководить отказываюсь наотрез!
Лера, как аналитик группы, хорошо понимала создавшуюся ситуацию - Ярослав по-другому поступить не может.
- И кто мог это сделать? – выждав некоторое время, спросила она. - Серафима?
- Мою наблюдательность ты хорошо знаешь. Я долго раздумывал, пока ехали из Петрозаводска, и решил, что Митрофанова не причем. Хотя вначале тоже подумал на нее. Ее специально насильно подсунули в группу, чтобы я в подобном случае, который случился в Петрозаводске, мог заподозрить именно ее, как новичка, а «крот», внедренный ранее, должен был остаться вне подозрений. Но проанализировав события, я снял с нее подозрения. Серафима просто выполняла мои поручения. А «кротом» может быть – мне это трудно говорить! – человек с доступом к информации, которой я делился только с хакерами, программистами и аналитиками. То есть из той категории специалистов, кому я на сто процентов доверял свои разработки и обменивался информацией. Остальные сотрудники, включая группу Жихарева, лишь исполняли мои указания по реализации операций.
- И когда ты пойдешь к заместителю Директора?
- Я уже договорился с секретарем генерала. Она записала меня на прием на завтра на четырнадцать часов. К концу дня решение будет принято…
Разговор с генералом получился тяжелым. После выяснения отношений тот долго смотрел на Ярослава, прежде чем сделать окончательные выводы.
- Итак, ты свое мнение, как я понял, не хочешь менять?
- Нет, товарищ генерал!..
- И что делать с твоей группой или уже теперь с отделом? Расформировать?
- Товарищ генерал, ни в коем случае! Назначьте начальником отдела толкового преданного вам офицера, и отдел заработает не хуже, чем, если бы я командовал. В отделе каждый офицер в профессиональном плане – это мастер очень высокого уровня. Ими разбрасываться нельзя.
- А что делать с «кротом», если он внедрен в твою группу?
- Аккуратно выявить и аккуратно перевести на другую работу.
- Но как это сделать?
- Надо проанализировать, кто и как переводился в группу, откуда при-шел, кто предлагал, с кем знаком из высших руководителей службы, я отбирал или мне рекомендовали взять. А в конце года провести выборочное тестирование подразделений на полиграфе, в число которых случайно попадет мой бывший отдел. По результатам всего этого аналитики вычислят «крота».
- А с тобой что делать? Неужели майор Пшеничный, обладающий уни-кальными умственными способностями просто так возьмет и уйдет со служ-бы? Пойми, это нонсенс, если хочешь – настоящее ЧП в службе! Офицер у нас увольняется только после грубого провала на грани преступления, но не уходит добровольно, тем более характеризующийся до этого только положительно. Да и для меня это настоящая потеря имиджа в глазах Директора службы. Он может посчитать, что я, не сумев разобраться в офицере, неоправданно двигал тебя по служебной лестнице, а ты, хорошо изучивший тонкости организации службы, можешь стать опасным для нашего ведомства. Ты понимаешь, что тебе грозит в этом случае?
- Не хочу предполагать, но, возможно, один из вариантов – со мной может произойти несчастный случай.
- Правильно! – генерал даже облокотился на стол локтями, нагнувшись к Ярославу. – А я не хочу, чтобы так произошло! Я тебя, Ярослав, нашел, и я тебя постараюсь сохранить для службы.
Генерал некоторое время буровил недовольными глазами  своего подчиненного, допустившего слабость, недостойную офицера ФСБ, а потом сделал эмоциональное, не свойственное ему заключение:
- Возможно, я поторопился и начал тебя назначать на высокие должно-сти, не дав тебе заматереть психологически. Могу даже сказать проще – не дав загрубеть, а в некоторых вопросах даже стать более жестким и жестоким. А ты мне сейчас из-за того, что тебе неудобно в своем отделе искать «крота», так как сотрудники обидятся твоих подозрений, пустил слюни. А я хочу видеть в тебе другие черты сотрудника ФСБ, безжалостно искореняющего зло, мешающее тебе и мне в нашей службе. Пойми, ты мой резерв на высокую должность и должен дальше этим резервом остаться!
- Но, товарищ генерал, мне все равно надо уйти в тень на время!
- А вот в этом я с тобой согласен! – воодушевился генерал, увидев, что Ярослав больше не настаивает на своем увольнении. – Пожалуй, я тебя назначу своим представителем куда-нибудь на периферию… ну, скажем, в Свердловск. Что скажешь?
- Слишком близко, товарищ генерал! Могут легко достать и снова под-ставить. А если бы вы назначили меня своим представителем в Забайкалье и Дальневосточном федеральном округе, то я согласен! Территория огромная и я бы за год изучил обстановку, не влезая конкретно в повседневные  дела местных отделов нашей службы. Работая самостоятельно, даже нелегально, с удостоверением, в котором за вашей подписью говорилось бы, что в случае необходимости при моем обращении в региональные подразделения нашей службы мне оказывалась бы всесторонняя помощь, я уверен, что, извините, нарыл бы много интересного, что находится сейчас вне поля зрения местных сотрудников. Считайте, что я буду нелегальным разведчиком с регулярным докладом об изучаемой мной обстановке в этих территориях. Да и найти меня окажется просто невозможно, так как я буду периодически перекочевывать из региона в регион.
Генерал снова облокотился на стол и уставился своим пронзительным взглядом на Ярослава, пытаясь понять, что является центральным в его просьбе.
- Ты кого-то на год хочешь от себя удалить? Ведь я, зная тебя, не могу представить, что ты откажешься от поиска того, кто организовал провал твоего агента в Петрозаводске и жестко подставил тебя.
- Вы правы, не откажусь! Вопрос в другом. Я не хочу, чтобы через меня упала тень еще на одного человека.
- И на кого? Кто это тебе так дорог, что ты готов пожертвовать карьерой, чтобы не подставить этого человека?
- Мы уже больше года, хотя и скрываем, живем вместе с капитаном Кормилицыной Валерией Антоновной. У нас через несколько месяцев дол-жен родиться ребенок. Поэтому я, в создавшейся ситуации, отбрасываю мысли о регистрации брака и хочу на время исчезнуть из ее жизни. Иначе она, согласно классике жанра, в дальнейшем станет моим слабым местом, да и сама может пострадать.
- Что ж, снова вынужден согласиться. Ты получишь полномочия моего личного представителя. Денежное содержание у тебя останется прежним в соответствии с нынешней должностью. Связь будешь держать только с Ольгой Ивановной или другим человеком, которого она назначит для связи с тобой. Завтра к вашему начальнику управления прибудет офицер, которого я сегодня подберу на твою должность. Но, поддавшись твоим сомнениям, я отдел оставлю в подчинении начальника управления, так как подразделение в моем личном распоряжении с офицером, который работает на другого начальника, мне не нужно.
Потом генерал сощурил глаза и ехидно улыбнулся:
- А ведь признайся, наверняка у тебя в указанных регионах есть свои агенты, конспиративные квартиры, закладки оружия и липовые документы?
- Вы могли не спрашивать! Конечно, есть. Я же готовился к работе, как вы мне поставили задачу, в любом регионе России.
- А как с денежными средствами? Много накопил?
- Товарищ генерал, у меня до сих пор нет собственной квартиры, личного автомобиля и накоплений в банке имеется всего пара миллионов!
- Уже обиделся! - с досадой заметил генерал. – Я тебя не о личных накоплениях спрашиваю, а о тайниках для работы сотрудников твоей груп-пы. Для них, если возникнет потребность, в твоих закладках денежные средства найдутся?
- По Сибири и Дальнему Востоку имеется семь тайников. За каждой за-кладкой наблюдает завербованный агент. В тайниках выбранных мною населенных пунктов хранится до десяти миллионов рублей в различных номиналах, документы, транспорт, оружие без заводских номеров, форма одежды разных ведомств и сняты на длительное время минимум по одной конспиративной квартире.
- Солидно, однако! А как это тебе удалось столько накопить так, что никто не знает о твоих тайниках?
- По-разному. В основном все перевозилось фельдъегерской связью, иногда обычными грузовыми контейнерами. А транспорт закупался на ме-сте... Закладки я делал вместе с агентами на месте лично, никого не привле-кая из своей группы. Так что о каждом тайнике знаю только я, да закрепленный за ним мой агент. Больше никто. Примерно через год я был бы готов работать самостоятельно, не привлекая сотрудников из других подразделений. Но не успел…
- Не иронизируй! – успокоил его генерал. – Главное, еще не опоздал! Все еще впереди. Я вот что подумал: штаты в отделе расширим, но до твоего возвращения из так называемой ссылки заполнять не будем. Через год вернешься, снова займешься своим отделом и заполнишь пустующие клетки лично.
- А преемник как?
- Он будет временным начальником, и знать об этом будет уже с самого начала. Когда ты вернешься через год, то я твоему преемнику найду другое место. Ну что, вроде все обговорили? Тогда даю команду Ольге Ивановне, чтобы она изготовила для тебя необходимые документы. За ними к ней подъедешь завтра к четырнадцати часам. Еще разрешаю дня три-четыре провести вместе с семьей, а потом ты должен исчезнуть из Москвы так, чтобы никакая «наружка» не смогла встать на твой след. Понятно? И через месяц жду первую информацию. Каналы связи получишь от Ольги Ивановны.
Генерал приподнялся и протянул руку:
- Желаю удачи, майор!
- Спасибо, товарищ генерал!
В этот день Ярослав не поехал в свой отдел, предупредив об этом Аллу.
- Сегодня я занят, а завтра буду в отделе как обычно с утра. Работайте над оргштатной структурой отдела.
- Как все прошло? – спросила она, намекая на встречу с генералом.
- Почти хорошо, но все узнаешь завтра, - ответил он скупо.
Потом, боясь, что Алла, как друг, может обидеться, сообщил:
- Уезжаю в командировку. Надолго!
- Как?!
- Не задавай лишних вопросов. Лучше подумай, как нам с тобой выстроить связь.
Дома, в ожидании со службы Леры, он сначала повалялся на диване, приводя в порядок мысли. Потом, собравшись с духом, к ее приезду приготовил шикарный ужин с красной рыбой, которую она очень любила. Отдельным сюрпризом должно было быть картофельное пюре на молоке и сливочном масле. Центр стола украшала бутылка вина и подсвечник с тремя свечами, что означало трехлетие их знакомства.
Услышав скрежет ключа в замке, он встретил Леру у дверей и принял плащ из ее рук, чтобы повесить на вешалку. Она, откинув голову, тряхнула волосами и пронзила его коротким взглядом все понимающих темных глаз.
- Как дела? – спросила она. – Хотя, что я спрашиваю! Пахнет вкусно, ты готовился к моему приходу, но это может означать одно: ты виноват передо мной и поэтому хочешь смягчить обстановку романтическим ужином.
- Ты одна видишь меня насквозь! – подтвердил Ярослав, обнимая Леру и касаясь ее щеки губами. – Но виноват в одном – я не написал рапорт об увольнении со службы.
- И?!..
- Если коротко, то уезжаю в командировку минимум на год представи-телем заместителя Директора службы в Дальневосточный Федеральный округ. Денежное содержание останется прежним. Связь только с секретарем генерала.
Лера снова сверкнула глазами и, ничего не говоря, ушла в комнату, чтобы переодеться. Ярослав понял, что она расстроена до чрезвычайности, и уселся на кухне на диван, чтобы ей не мешать. Он знал, что разговор с ней будет трудным и заранее обдумал свои доводы. Но все пошло немного не так, как он ожидал.
Переодевшись и умывшись, она немедленно перешла в атаку:
- А о нас ты подумал?
Он догадался, кого она имеет в виду, говоря «о нас». Конечно, она говорила о себе и о будущем их совместном ребенке.
- Я догадываюсь, что ты бежишь от своих всесильных врагов в службе, брак мы не регистрируем, ребенок родится безотцовщиной! Верно?
Ярослав понял, что надо проявить твердость, пусть даже в отношении любимой женщины.
- Ты правильно догадалась, что брак мы не регистрируем пока! Я не хочу подставлять тебя. Но у ребенка есть отец, поэтому в свидетельстве о рождении отчество можешь смело записывать мое. Потом, когда я вернусь, документы исправим как нужно. Я даже не хочу уговаривать тебя, так как уверен, ты сама понимаешь, что так нужно сделать, чтобы обезопасить тебя, меня и нашего ребенка! И прости, что я повысил голос, излагая свои мысли.
- Ладно! Ты меня тоже прости. Идет гормональная перестройка орга-низма…
Она уселась за стол напротив него и потребовала:
- Так чего сидишь? Если устроил романтический ужин, так угощай меня. Кстати, а почему три свечи всего? В чем их символ?
- Три года назад я впервые увидел тебя. Поэтому три свечи.
- А что еще помнишь?
- Я помню все! Я помню, как ты на меня «глаз положила» и сказала при всех сотрудниках, что такой парень не должен оставаться один ни на минуту. А тебе Ирина заметила, что я уже занят. А потом…
Он остановился и взял бутылку вина, чтобы налить его в бокалы.
- И что было потом?
- Потом ты засела в засаду, чтобы исподтишка перехватить меня у своих соперниц, но я через год сам подошел к тебе и предложил выпить кофе вместе. Причем, заметь – я не навязывался! Я просто предложил выпить кофе.
- Ярик, я тоже гордая женщина и нисколечко не навязывалась тебе!
- Лера, хватит препираться! Ну, я-я, я начал оказывать тебе внимание первым, но сейчас скажу что-то, что тебе не понравится!..
- Ну, давай, давай, что ты можешь вспомнить такое, что может мне не понравиться?
- Хотя при каждом свидании со мной ты прикидывалась сдержанной, но я видел, как радостно сверкали твои глаза, когда мы встречались с тобой. Поэтому я весьма уверенно предложил тебе жить вместе, и ты не от-ка-за-лась!
- Да ты до этого мне уже дважды намекал, а я делала вид, что не пони-маю тебя! Но у тебя всегда хватало скромности не повторять своих неуклю-жих намеков типа «как хорошо просыпаться вдвоем!» А на прямое предло-жение я не отказалась! Это точно!..
- Тогда поднимем бокал за наше взаимное согласие!
Они коснулись бокалами, и тонкий звон пронесся в воздухе, а потом сделали по глотку вина. Поддерживая Леру в ее положении, он не стал пить вино и тоже отставил бокал после одного глотка. В этот вечер они долго ужинали, рано легли спать и поздно уснули. Они уже задремали, когда Лера неожиданно призналась:
- Знаешь, мы оба офицеры ФСБ и в нашей деятельности создаются раз-ные ситуации, в которых по-другому поступить невозможно, если только не нарушить моральные устои. Тем более, что женатый мужчина не сможет вытерпеть год воздержания без ущерба для собственного здоровья из-за отсутствия отношений с женщиной. Не знаю, как ты среагируешь, но я тебе, подумав, разрешаю, когда будет совсем невтерпеж, можешь нарушить верность в отношении меня.
Когда прозвучали ее последние слова, то Ярослав приподнялся и шепотом зашелестел, словно змея перед укусом:
- Лера, о чем ты говоришь!! Ты долго думала, чтобы сказать эту чушь!?
- Ярик, я тебя очень люблю! Но я хорошо знаю жизнь! Обними меня!.. Мне всегда хорошо засыпается, если ты меня обнимаешь…
После таких слов они уснули не сразу, но больше к этой теме возвра-щаться уже не собирались. Утром на службу они уехали вместе на машине Валерии, и первые два часа Ярослав вместе с другими сотрудниками кропотливо работал над новой структурой отдела. Алла несколько раз пытливо смотрела на него, но он сказал, догадываясь о ее нетерпении:
- Потом! Уже скоро.
Он не ошибся. В половине одиннадцатого в помещение вошли началь-ник управления и неизвестный им мужчина в звании подполковника. Яро-слав скомандовал:
- Товарищи офицеры!
Но генерал поднял руку:
- Сидите, сидите! Не надо вставать. Времени у меня в обрез. В связи с реорганизацией вашей группы и превращения ее в отдел к вам на должность начальника отдела назначается подполковник Неверов Василий Яковлевич. Майор Пшеничный, постарайтесь за сегодня передать дела Василию Яковлевичу.
На некоторое время у всех сотрудников перехватило дыхание, и они молча переводили взгляды то на начальника управления, то на Ярослава, то на нового начальника отдела. И только как всегда импульсивная Митрофанова буквально выкрикнула:
- А Ярослав? Простите, а майор Пшеничный куда уходит?!
- А вы разве не знаете? Пшеничный разве еще не поставил вас в извест-ность? Он переходит в распоряжение Заместителя Директора и направляется его представителем в Дальневосточный федеральный округ. Больше служить в нашем управлении он не будет. Приказ об исключении его из штатов отдела будет отдан с завтрашнего дня.
Потом генерал повернулся к Ярославу и протянул ему руку:
- Спасибо за службу, Ярослав Ярославович! Я не сомневаюсь, что и в другой должности вы быстро проявите себя. Удачи!
- Спасибо, товарищ генерал!
Все это время в комнате стояла гробовая тишина, но как только генерал вышел, офицеры загалдели, не обращая внимания на нового начальника.
- Ярослав, почему? Что случилось?! – за всех спросил майор Жихарев.
- Товарищи офицеры, так надо! Вы же умные ребята и со временем все поймете. Всем спасибо за совместную службу. Мы с вами создали уникаль-ное подразделение, в котором каждый специалист на вес золота. Поверьте, я буду скучать по общению с вами, а особенно о тех днях, когда мы для тренировки раз в неделю разговаривали только на иностранном языке. Берегите себя и свой коллектив. Я вас всех обнимаю!
- Так не пойдет! – возмутилась Серафима. – Обниматься по-настоящему!
Прощаясь, Ярослав некоторым офицерам шептал на ухо разные пожелания. Алле он сказал, что завтра вечером заедет к ней домой поговорить, у Жихарева потребовал, чтобы тот берег коллектив, так как он знает истинную цену каждому офицеру, а Серафима сама шепнула ему несколько фраз:
- Не прячься! Я найду тебя! Я хочу служить только с тобой!..
Перед тем, как покинуть помещение, Ярослав сказал новому начальни-ку:
- Василий Яковлевич, ты меня извини, но нет настроения, чтобы рутинно передавать дела тебе, как новому начальнику. Мой заместитель капитан Алла Демидова в курсе всего и она постепенно введет тебя в курс дела. Просьба: береги ее! Она мозг работы отдела. Потеряешь ее – потеряешь отдел.
И когда он уже выходил из комнаты, новый начальник отдела подпол-ковник Неверов скомандовал:
- Товарищи офицеры!
Все, как соответствует воинскому уставу, встали, а потом в нарушение устава захлопали в ладоши. И Ярослав почувствовал, как в груди что-то сжалось – он прощался с друзьями!
- Я не говорю: «Прощайте!», я говорю: «До встречи!»
Выйдя из здания, он позвонил секретарю генерала и спросил:
- Ольга Ивановна, скажите, есть ли возможность мне раньше назначен-ного времени получить у вас документы?
- Да, можете. Документы уже готовы. Подъезжайте!
В приемной генерала никого из посетителей не оказалось, да и по пове-дению Ольги Ивановны можно было предположить, что генерал в данный момент отсутствует. Она забрала у него удостоверение начальника отдела и жетон, подписанный начальниками силовых структур:
- Тебе для маскировки придется обойтись без него. Жетон будет хра-ниться у меня до лучших времен. В новом удостоверении указано, что ты являешься личным представителем Юрия Николаевича в Дальневосточном федеральном округе и все наши структуры должны при необходимости оказывать тебе любое содействие, которое ты только попросишь. Один раз в месяц обязательно будешь выходить на меня, чтобы я, уж извини – такой порядок, удостоверилась, что с тобой все в порядке. Если я не смогу держать с тобой связь, то заранее предупрежу, кто будет твоим связником вместо меня.
Она некоторое время пытливо разглядывала Ярослава, стараясь разо-браться в эмоциях, что наверняка кипят в нем, но тот был невозмутим, даже приветлив и в отдельные моменты добродушно улыбался отдельным ее словам.
- Ты хотя бы понимаешь, что Юрий Николаевич выводит тебя из-под дальнейших ударов?
- Конечно! Моя слабость в том, что я не знаю общую картину отноше-ний в службе. Но это даже к лучшему. В своей работе на Дальнем Востоке я буду свободен в выборе.
- Ярослав, тебе не надо стараться работать! Главное, ты должен сохра-нить себя в целости и сохранности, то есть уйти пока в тень и не раздражать некоторых генералов в службе. Через год, возможно, о тебе забудут, и ты снова вернешься в Главк. Передаю со слов генерала, что твоя задача – это неторопливо и, не привлекая внимания к себе, прощупать обстановку от Байкала до Владивостока, а если у тебя получится, то лишь вычислить каналы движения контрабанды. Отдыхай, живи мирной гражданской жизнью, изучай социум, наслаждайся свободой и своевременно обязательно выходи на связь. На, держи картонку с паролями для связи и карточку для получения денежного содержания. Пароли постарайся запомнить, а картонку уничтожь. Деньги на карточку я буду лично перечислять в начале каждого месяца. Твою семью я буду держать на контроле, чтобы никто не обижал. Валерии оставишь мой московский номер, и если что-то будет не так, то пусть обязательно звонит. Я обязательно разрешу все проблемы. Ты меня понял?
- Да, Ольга Ивановна! Спасибо!
- И знай: если обстановка поменяется, то вызов о возвращении полу-чишь раньше.
- Я все понял, Ольга Ивановна! Еще раз спасибо за все! До свидания!
В свой бывший отдел он не стал звонить Лере, чтобы не привлекать к ней лишнего внимания. Еще дома они договорились, что после расставания с отделом, он съездит к матери, чтобы с глазу на глаз объяснить ей обстановку, а потом, вернувшись домой, снова приготовит романтический ужин. Но помимо свечей, Лера потребовала, чтобы на столе обязательно стояли цветы.
- Ярик, ты мне очень редко до этого дарил цветы! – с показной обидой заметила она утром. – И теперь я требую, чтобы в оставшиеся до отъезда дни ты мне дарил цветы!
- Каждый день свежие?
- Каждый день разные! Пусть до твоего отъезда в нашей спальне каждый вечер добавляется аромат новых цветов. Можешь считать это моим капризом, но – это мое желание любящей тебя женщины!
- Ты такая требовательная, что не могу отказать тебе в твоих желаниях…
К матери на городском транспорте он добрался уже после обеда. Дарья выслушала сына, а затем прокомментировала создавшуюся ситуацию:
- А не лучше ли тебе было уволиться? Ты бы в любой фирме со своими способностями стал бы лучшим аналитиком, а это - положение в обществе, зарплата в несколько раз больше нынешней, и полная независимость в жизни.
- Мама, мне моя работа нравится! Но тебе честно признаюсь, что сооб-щил куратору о том, что, как один из вариантов, хочу уволиться. На что мне было заявлено, что мое увольнение может быть негативно воспринято Директором службы и может повлиять на авторитет куратора, продвигавшего до этого меня, совсем молодого офицера, по служебной лестнице на высокие должности. При личной встрече мне было указано, что иногда возникают такие форс-мажорные обстоятельства, что поступить по-другому нельзя. То есть я на время должен уйти в тень, но обязательно должен остаться в службе, так как меня в будущем якобы ждут «великие дела». Словом, а это уже я сам придумал, возникла неподвластная реальность, с которой я не могу справиться и должен подчиниться ее силе.  Если проще, то я уже не могу уволиться, потому что нахожусь встроенной ячейкой в схеме реконструкции службы, и на меня определенные силы рассчитывают как на боевую и преданную единицу!
- Хорошо! – согласилась Дарья. – Я вижу, что ты уже не поменяешь решение. Лере я помогу, встречусь с ней и ее мамой. И не волнуйся: с ее беременностью и будущим ребенком будет все в порядке. Но, как твоя мать, прошу - находи способы, чтобы нам сообщать, что с тобой все в порядке.
- Мама, я обязательно буду названивать. Можно, я тебя обниму?
Дарья даже вздрогнула, так как сын никогда сам не предлагал обняться. Его невозмутимость ее поражала, хотя она понимала, что в отдельных случаях в его душе наверняка бушуют бури. Обняв мать, он постоял так немного, а потом, отстранившись, попросил:
- Мама, возьми рождение внука на личный контроль!
- Ты не волнуйся, все будет в порядке.
Он предупредил мать, что в Москве пробудет еще два дня, но попросил:
- В эти дни мне уже не звони! Думаю, что каждый звонок в мой адрес будет под контролем.
Он ушел: высокий, стройный и гибкий, как гимнаст, с кошачьей поход-кой хищного зверя, и она мысленно пожелала ему: «Удачи, сынок! Мы будем ждать тебя!..»
Учитывая, что он был ограничен во времени, на ужин Ярослав приготовил курицу. Потом подумал, что курица, возможно, не совсем подходит для романтического ужина, но искать другие варианты уже было поздно. Зато тарелками с различными фруктами, зная, что Лера любит фруктовую экзотику, он заставил почти половину стола.
Как и вчера, она стремительно вошла в квартиру и метнула в него свой пронзительный взгляд, выискивая в нем что-нибудь, похожее на то, что он страдает, расстроен или даже растерян. Но ее избранник был, как всегда, спокоен и собран, лишь более внимательно, чем обычно, заглядывал ей в глаза, ожидая ее одобрения того, что он настроил из тарелок что-то неимоверное на столе.
- Кого ждешь? На сколько человек наготовил? Почему-то вина не наблюдаю, свечи не зажжены… Ярик, ты ведешь себя так несмело, как буд-то, не успев еще уехать, уже проштрафился!
- Лера, через два часа, когда ляжем спать, я исправлюсь! – смело заявил он.
Но спустя минуту спохватился:
- Я это высказался не слишком прямолинейно?
- Учитывая, что, несмотря на твой невозмутимый вид, ты явно нервни-чаешь, я прощаю тебе твою мужскую прямолинейность. Хотя я знаю, что ты в словах можешь быть изысканным философом, а в физических действиях по отношению к женщине настоящим волшебником, но должна признать, что ты сегодня немножко неуклюж. Ладно, не буду придираться!.. Но признаюсь, что мне нравится вредничать и нравится наблюдать, как ты покорно все это сносишь…
Улеглись в постель они вскоре после ужина, и Ярослав в этот вечер был самым неутомимым любовником, отвечая движениями тела на все новые и новые просьбы Леры: «Ярик, я хочу еще! Еще!.. Обними меня! Крепче!..»
Утром Лера  была серьезной, как никогда.
- К Демидовой не ходи! Она сама просила. Причину не знаю. Я вчера забыла отдать тебе три симки, переданные ею. Она предупредила, чтобы ты их в течение месяца активировал. Одна обеспечивает связь через «финку», вторая через Эстонию, а третья – через Казахстан. Она сказала, что все, что ты попросишь, сделает лично, никого не посвящая, через запасной сервер. Пока ты будешь отсутствовать, она попытается сузить круг подозреваемых, кто может потенциально являться «кротом».
- А вот этого делать нельзя! Передай ей, что я запрещаю заниматься поисками крота. Так она может выдать себя, как сотрудник, который имеет связь со мной, и навлечь на себя неприятности. Скажи ей, что если не будет явных попыток отдельных сотрудников связаться со мной, то через два-три месяца «крот» сам переведется в другое подразделение, так как он сделал свое дело – помог убрать меня из отдела.
Лера внимательно слушала Ярослава и понимала, что он взволнован, но не растерян.
- Ты в своих суждениях резковат, - заметила она. – И мне это не нравится – ты нервничаешь! Я давно заметила, что когда ты в «деле», то работаешь спокойно, как машина. Знаешь, как мне ни горько осознавать это, но ты, наверное, не выжидай несколько дней, как тебе предложил твой куратор, а соберись сегодня и уезжай. Я не хочу, чтобы ты перегорел и совершил какую-нибудь фатальную ошибку в самом начале своей «командировки».
В ее словах звучала правильная обеспокоенность, Ярослав был согласен с Лерой, но покидая ее одну на такой длительный срок, не мог лично предложить подобное решение. Он знал, что она чувствует и понимает его за прожитый совместно год уже достаточно хорошо, и когда они встретились глазами, то прочитал в них: «Ну чего ты стоишь? Обними, поцелуй, как ты умеешь на прощание…»
Он шагнул вперед и обнял ее, целуя. И когда они оторвались друг от друга, то она прижалась щекой к его груди и застыла, не в силах сделать шаг, который разлучит их надолго. За год должно было произойти множество событий. Непонятно было, все ли у них будет хорошо в конце года, каким вернется из командировки Ярослав и напрашивался явный вопрос: «А не придется ли им с Ярославом снова привыкать друг к другу? А вернется ли к ним то взаимопонимание, которое существует сейчас? Да и вернется ли он…»
Последнюю мысль, тряхнув головой, словно избавляясь от наваждения, она мгновенно отбросила, но разве что-то могло ускользнуть незамеченным от Ярослава?
Он снова обнял ее и сказал:
- Не переживай! Все у нас будет хорошо! Даже не сомневайся.
Она улыбнулась и, пряча неожиданно возникшую влагу в глазах, заме-тила:
- Вот так и успокаиваем один другого! Все, я пошла!.. А то наше расставание затянется на неопределенно долгое время, я опоздаю на службу и получу замечание от нового начальника отдела.
Уже в дверях она снова оглянулась, как бы проверяя его, но уже больше ничего не сказала. Они оба знали, что за ними могла быть выстроена цепочка наблюдения и оба должны были вести себя естественно, как обычно, стараясь запутать «наружку».
Немного посидев, Ярослав вынул из кармана телефон с повседневно используемой симкой и положил его на стол. Через несколько дней Лера выключит телефон, и Ярослав исчезнет со связи. Потом вытащил из шкафа небольшую дорожную сумку и сложил в нее заранее подготовленные смену белья, бритвенные принадлежности и контейнер с бутербродами. В отдельных пакетах уложил спортивный костюм, запасную рубашку и легкий свитер. Он посчитал, что для дороги такого минимума вещей вполне будет достаточно, а когда выберет населенный пункт для остановки, то уже на месте купит все необходимое для повседневной жизни.
Через полчаса он получил на телефон сигнал в виде цифры пять, быстро собрался и, оставив ключи на столе, захлопнул за собой дверь. Выйдя из подъезда, он, не оглядываясь, неторопливо зашагал в сторону магазина «Пятерочка». Если работала «наружка», то обязательно кто-то должен был пойти вслед за ним. Но, войдя в магазин, Ярослав действовал предельно стремительно. Он подошел к работнику магазина, перекладывающему на стеллаж помидоры из ящика, и попросил:
- Дружище, выручай! За мной гонятся нехорошие люди. С меня пять рублей – выведи меня через черный ход.
Остолбеневший от неожиданности грузчик через пару секунд скосил взгляд на оранжевую купюру в руке Ярослава и тут же согласился:
- Пошли! Только быстро, чтобы директор магазина не заметила. А то скандал будет жесткий!..
Выйдя из магазина, Ярослав прошел через небольшой скверик на соседнюю улицу и уселся в припаркованный к обочине Ниссан на заднее сиденье, поздоровавшись с водителем:
- Привет! Можем ехать.
- Привет! – отозвался водитель, молодой парень. - Мы ждали твоего сигнала еще вчера. Дальнобойщик весь исстрадался от того, что теряет время.
- Не мог вчера! С женой прощался.
- Тогда понятно! Это святое…
Еще через полтора часа Ярослав уже ехал в кабине фуры в качестве пассажира  по маршруту Москва-Казань. Довольный водитель пересчитал деньги и даже пошутил:
- Будешь ехать обратно – звякни, еще раз подвезу!
- Тогда давай номер телефона! А когда поедешь обратно?
- Состыкуемся! – ответил водитель. – Я за этот месяц еще раз пять туда-сюда сгоняю…
Из-за бессонной ночи Ярослав через пару часов задремал, в душе раду-ясь, что начало командировки прошло без сучка и задоринки. Да и водитель попался не особо разговорчивый, позволяя ему спокойно обдумать план дальнейших действий.