Сепары

Тук, тук-тук, тук.

Я с трудом поднялся, услышав условный стук, чтоб отпереть засов. Нога совсем не слушалась. Пару дней назад я получил пулю в бедро, благо, что навылет и не задела артерий, но бедро очень болело, и рана, похоже, начинала гноиться.

Засов скрипнул привычной противной мелодией и вечерний солнечный свет ворвался внутрь подвала, я невольно прищурился, не видя того, кто стучал.

- Ну, проходи, это дядя Толя, - услышал я знакомый голос Санька. С кем это он разговаривает?

Я сильнее прищурился, прикрыл рукой солнце, чтоб не слепило и обнаружив рядом с товарищем пацаненка лет семи, протянул ему руку намереваясь в приветствии пожать детскую ладонь.

- Привет, ты откуда тут взялся? - я пытался выглядеть непринуждённо, но получалось плохо, во рту пересохло, голос дрожал, колени подкашивались.

- Здрасьте, - только и сказал паренёк, коротко пожав мою руку и совершенно проигнорировав мой вопрос, тут же прошествовал внутрь нашего подвала, - а ничего так у вас тут, уютно, не хуже, чем у меня, - продолжил пацан, - обувь снимать?

- Не обязательно, - ответил Саня, проходя в убежище, - чай будешь?

- А кофе есть? - с надеждой спросил паренёк.

- Есть, а тебе не рановато? - Саня с укоризной посмотрел на мальца.

- Мне девять уже. Ничего не рановато.

- Что-то ты на этот возраст не выглядишь, - не унимался Санёк, - от силы лет семь, ну ладно, кофе так кофе.

- А ты воды принёс? - обратился я к другу.

- И то верно, не принёс, давай мы тебе лучше лимонада дадим, - видно было, что Саня сильно расстроился, - с водой сейчас совсем плохо, полбаклажки осталось, надо экономить.

- Ну ладно, давайте ваш лимонад, - парень, кажется, совсем не переживал.

- Где взяли? - спрашивает, - я здесь всё обшарил, лимонада не находил.

- В магазине, в паре кварталов отсюда, но сейчас туда нельзя, там лютейшие бои начались, - я вспомнил, как на прошлой неделе, когда в той стороне ещё было спокойно, я пробрался в раскуроченный магазин и вытащил оттуда огромную сумку консервов и упаковку лимонада, еле дотаранил. Эх, сейчас такое не получится, пулю схлопотал, Санька один отдувается в поисках провианта.

- Ещё есть? - паренек мигом прикончил бутылку шипучки, - я Ярослав, живу недалеко отсюда.

- Держи, - я передал предпоследнюю бутылку лимонада, - один что ли живёшь?

- С бабкой, тоже в подвале, нас во время эвакуации снарядом накрыло, мамка с папкой подевались куда-то, бабка говорит, что видела, как они убегали от бомбёжки, а нас завалило, не сильно, так синяки одни. Пока выбрались, тут уже и стрельба началась по полной. Она меня в охапку схватила и в соседний подвал, так там и сидим до сих пор. Старая она, только я и спасаю, - парень рассказывал жуткую историю так обыденно, что невольно пробивала дрожь.

- А мы целенаправленно тут спрятались, - сказал Саня, русских ждём.

- Сепары, получается? - Ярик посмотрел с улыбкой.

- Получается, - ответил я, - вместе с тобой и бабкой твоей.

- Понимаю, - кивнул малец, - много тут таких.

- В смысле, много? - Саня удивлённо уставился на парня, две недели никого не встречал уже.

- Да как же? - удивился Ярослав, - тётя Света с дочкой Оксанкой через пару домов от вас живут, четыре старика тоже тут неподалеку, да много кого ещё. Так что нас, сепаров, тут завались, - парень улыбнулся грустной совсем не детской улыбкой.

- Слушай, Саня, а вы как нашлись-то друг с другом? – я с интересом уставился на товарища.

- Да как нашлись, - начал Саня, - всё просто. Шарился я в частном секторе по домам в поисках провианта или, думал, вдруг, колодец какой не заваленный встретится, а тут, как назло, обстрел начался, я нырнул в соседний сарай, а там малец уже прячется. Так и нашлись. Потом, как стихло, я его в гости и привёл, благо до нашей пятиэтажки три квартала. Да и парню, я так понял, что по дороге.

- А ты-то там что делал? - обратился я к Ярику.

- Как что? - удивился паренёк, - то же что друг твой. Поесть искал, да попить, бабку-то надо кормить, старая она совсем. Да и самому голодом не очень-то.

- Ну, я пойду, спасибо за лимонад, - Ярослав встал, намереваясь выходить из подвала, - надо до темноты успеть.

- Да куда ты на ночь гладя? - заспорил Саня, - оставайся у нас, переночуй, а утром пойдешь к себе.

- Не, не могу, бабка волноваться будет, - парень был непреклонен.

- Давай тогда провожу, - Саня определённо хотел хоть чём-то помочь.

- Не надо, я один привык, так незаметнее, - Ярик отнекивался, поглядывая на последнюю бутылку лимонада.

- Держи тогда лимонад, - я передал заветную бутылку пареньку, - и консервов возьми, у нас ещё много.

Я заглянул в сумку, там оставалось три банки сардин, я достал две и передал их мальцу. Саня, явно зная сколько у нас еды, не возражал.

- Спасибо, - шепнул напоследок Ярослав, - дай Бог свидимся.

Минут через десять после ухода Ярослава началась сильная бомбежка. Очень сильная. Сколько здесь сидим, не припомню такой. Саня благим матом ругал себя за то, что не заставил Ярика остаться до утра, ну, или на худой конец, чтоб он проводил его. Иногда доставалось и мне, за то, что я сижу тут и молчу.

А на утро пришли наши, в смысле русские. Саня дошёл сам, а меня, с простреленным бедром, пришлось тащить. В военном грузовике я разместился на жёсткой солдатской скамье, поднял глаза, чтоб оглядеть соседей и увидел напротив себя Ярика со своей старой бабкой, а ещё там были и четыре старика, и женщина с дочкой, и много кого ещё. Не мало же нас, сепаров, выжило. Ну и Слава Богу.


***

Месяц сидим в подвалах,
Гложет невольный страх.
Рваное одеяло
Вымокло, всё в слезах.
Нам бы чуть-чуть водички,
Нам бы немного сна,
Хлебушка бы и спичек,
Правда ведь, старина?
Друг мой совсем тяжёлый,
Пуля сидит в бедре,
Неукротима воля,
Парень ещё в игре.
Месяц живём без солнца,
Прячемся тут вдвоём.
Русских бойцов дождёмся!
Только тогда помр;м.
Время наступит скоро,
К нам постучатся в люк
Русские волонтеры.
Надо терпеть, мой друг.