К Стелле

До крошечного провинциального городка, где уже неделю ждала её одну вся съёмочная группа, оставалось километров тридцать, и она надеялась добраться туда до наступления темноты. Но как только холодное вишнёвое солнце коснулось  краем чёрной щетины  лесистых холмов, до её слуха донёсся   какой-то равномерный  глухой стук. Пару минут она тревожно внимала этому звуку, каждую секунду ожидая, что он прекратится,   но напрасно. Она сбавила скорость, и удары под капотом стали реже, зато громче и отчётливее.  Её маленькая «Рада» начала подрагивать всем корпусом, но всё ещё послушно, хоть и с трудом, двигалась вперёд.  Но едва остывающий красный диск завалился на горизонт,   машина   сильно дёрнулась   пару раз,    словно по ней прошла судорога,  и   встала.
- Чёрт! – Ксения  с досадой ударила обеими ладонями руль,   потом, после нескольких безуспешных попыток снова завести машину, потянулась за телефоном. Сети, конечно же, не было. -  Вот чёрт!
Так оно и бывает. Именно то, чего она всегда опасалась, но чего ещё ни разу с нею не случалось,  всё-таки произошло.    Но всё   ведь когда-то бывает в первый раз. 
Впрочем, паниковать  ещё рано. Она может пойти пешком, пока её не нагонит какая-нибудь попутная машина и не подвезёт  до городка.  Правда, последние полчаса  путешествия она была на этом асфальтированном просёлке совсем одна, чему  и удивлялась,  и радовалась: любое уединение приносило  её душе такой долгожданный и необходимый покой.  Только уединение  позволяло погрузиться в то особое медитативное состояние, из которого  она  могла легко  войти в проживание новой роли.
Вытащив с заднего сиденья рюкзак, сунув в него бесполезный сейчас телефон и полупустой термос  с  кофе, она несколько секунд с надеждой смотрела на  уходящую за поворот ленту дороги, и потом, накинув капюшон,  решительно зашагала вперёд.  Всё равно где-то поблизости должно быть какое-то селение,  или ферма, или дачный посёлок, - хоть что-нибудь, где есть люди, транспорт, или, возможно, каким-то чудом ловит сеть.  Впрочем, в это чудо верилось с трудом:   за последние десять лет Единый мобильный  оператор  оставил свои  передающие станции только в крупных городах.   В том захолустье, куда она ехала, сети не было точно: когда Макс  звонил ей оттуда, высвечивался короткий номер стационарного телефона гостиницы.

Дорога тянулась вдоль притихших,  уже совсем голых полей,  зябнущих от подступающего  дыхания ночи.   Небо слева от неё,  на западе, ещё подсвечивалось алым на горизонте  и постепенно выцветало ввысь до жемчужной белизны,  а справа, на востоке,  было  бархатно-синим, и там  уже  робко  мерцала одинокая, голубоватая звезда.
Когда они с Максом расстались ровно год назад, стояли такие же бодряще свежие, кристально-прозрачные ноябрьские дни. Та самая пора, когда уже понимаешь и чувствуешь, что зима совсем близко, но всё ещё не веришь до конца в её неизбежность. И только первый снег – то ли саваном, то ли подвенечной фатой укрывающий землю, - наконец, заставляет расстаться  с надеждой на вечное продолжение ласковой, тёплой осени.
Расставание их после двухлетних отношений  не было ни долгим, ни мучительным, -  напротив,  произошло, как  что-то  само собой разумеющееся,  изначально ожидаемое, естественное, обыденное даже. Поздним утром своего последнего дня вместе   они  пили кофе  в его просторной квартире-студии с видом  на сизую рябь канала, а потом он проводил её с одним чемоданом  и вот этим же тёмно-вишнёвым рюкзаком   до   такси   у парадного.   
С тех пор  они виделись только на редких вечеринках у общих друзей   и коллег по киноцеху. 



За очередным поворотом просёлок  неожиданно нырнул  в редкий низкорослый лесок.  И не успела Ксения пройти и сотни шагов вглубь его, как  большая серая тень   мягко и бесшумно заметалась  под низким  сводом чёрных,  обнажённых ветвей.   Она сразу же, по описаниям, которые читала и слышала не раз  ещё в детстве, узнала лесную сову.  Лесок не сгущался, но и не собирался заканчиваться. Асфальт под ногами  сменился обычным каменистым грунтом, и  дорога постепенно превратилась в тропу, уже плохо различимую в опустившихся сумерках.   
Путешественница было подумала, а не повернуть ли ей назад, да переночевать в машине, только ноги  будто  сами собой  несли  её дальше и дальше. Становилось уже совсем темно, но страха  не было, как не было и усталости, - одно лишь стремление идти вперёд.  Ей  почему-то казалось, что сразу за этим лесочком должно быть шоссе, ведущее прямиком в городок Н., и даже если  не будет попутных машин, она к утру дойдёт туда сама.  Но скорее всего, Макс, обеспокоенный её отсутствием, догадается поехать ей навстречу.

Недели три  назад, совершенно неожиданно,  Макс позвонил ей и предложил главную роль в своём новом фильме.
-  А как же Сабина? – искренне удивилась Ксения.
-  Сабина не справится, - уверенно ответил он. -  Когда прочитаешь сценарий, сама увидишь, что роль Стеллы  – только для тебя.
Сценарий в большом и плотном, ярко-жёлтом конверте ей привёз мальчишка-курьер, и она, проведя над его страницами  ночь без сна,  в ментоловом тумане сигаретного дыма,   рано утром позвонила Максу и дала своё твёрдое согласие.  Только перед началом работы  над ролью   ей всё-таки хотелось прочитать первоисточник. 
-  А вот с этим как раз проблемы, -  сказал Макс. – «Волчье сердце» -  один из самых ранних романов Марии Еланской, и кажется, был только один бумажный тираж:  тогда ведь    все   читали электронные книги.  Единичные экземпляры разбросаны   где-то по частным библиотекам.
- Погоди, а разве у Германа   её нет?
-  Ха! Ты не поверишь,  но   он    писал сценарий по памяти. Говорит,  когда-то давно  наткнулся на этот роман   Еланской  у своей знакомой, и тогда перечитал его дважды, так был впечатлён. Ещё тогда и сделал наброски сценария.   Но ни знакомой той,  ни, разумеется, книги теперь уже не отыскать.
-   Понимаю. Как жаль!   
-  Да, очень жаль.  И я знаю, как это важно для тебя.   Поэтому  постараюсь найти.

Ксения была уверена, что постарается. И скорее всего, найдёт. Одному богу известно, где и как, но об этом она уже  не задумывалась, потому что знала:  для Макса нет ничего невозможного, если ему нужно исполнить желание актрисы, тем более, своей бывшей возлюбленной.   
Однако съёмки    уже начались, а книги она   так   и  не   получила. Даже всемогущий Макс не сумел её отыскать.  Поэтому истинный характер её будущей героини,  Стеллы, во всей его глубине и сложности, все мысли и переживания  этой девушки с непростой судьбой,   оставались  для   неё  загадкой. И это, конечно же, вызывало страх  перед новой  ролью.  Ксения  взяла в библиотеке и буквально проглотила, а потом ещё раз перечитала не спеша два самых известных романа Еланской, по которым уже были сняты кинокартины, и это позволило ей прочувствовать стиль автора.    Но всё-таки  там были другие героини,  а ей нужна была Стелла, её  Стелла -  и именно такая, какой   видела её сама  Еланская. Она боялась, что  без книги, только со сценарием, даже таким прекрасным, как  у Германа, она не сумеет быть убедительной на экране.

Ксения  всё   шла  и шла  вперёд   среди обступивших  её со всех сторон деревьев, уже в полном мраке,  но пока не включала фонарик на телефоне: её кошачьи глаза так же быстро привыкали к темноте, как душа привыкала к одиночеству.  И даже если бы она совсем не различала просвета между корявыми стволами, и сереющей под ногами, ставшей совсем узкой тропинки,  она спокойно и уверенно двигалась бы на ощупь, -  точно так же  она   всегда  и  жила.  Единственное, в чём  ей  нужна  была  полная ясность - это  в понимании своих героинь.   
Вдруг  за плотным чёрным узором ветвей, немного слева,  мелькнул какой-то слабый свет.   Ксения,  сразу сойдя с тропинки,  повернула туда и, чутко прислушиваясь к сухому шелесту опавшей листвы под ногами,  чтоб не провалиться в какой-нибудь овражек,  пошла к источнику света.  Деревья становились реже, жёлтое мерцание между ветвями -  ближе и ярче, и наконец, она  вышла  на открытое место. Высоко в небе  висел уже   лимонный   фонарь   луны,  и Ксения увидела, что стоит на берегу небольшой речки.  В тихой, почти неподвижной   воде отражался свет   из окна дома  на противоположной стороне.   Через речку был перекинут  деревянный мостик без перил, - неплотно прилегающие,  узкие  брёвнышки   глухо  забормотали под  её осторожными шагами,  переговариваясь  с  едва   слышным лепетом  течения.   Как только она   ступила  на другой берег, снова прямо над головой   беззвучно метнулась большая  мягкая тень, овеяв её   разгорячённое  лицо  лёгким дуновением, и девушка, едва переводя дыхание от  радостного волнения и   быстрого шага,  пошла прямо к дому.


***

-  Ещё пару лет назад здесь  не было сов,  а может, я  просто  их не замечала,  -   улыбка   спокойным, ровным  светом озарила чистое, смуглое лицо женщины   и  утонула, погасла  в больших, почти   чёрных озёрах  глаз.
-  Наверное, эта   сова и   привела меня к вам, - Ксения с наслаждением вытянула ноги под столом  и сделала ещё один глоток  горячего, душистого напитка  с каким-то незнакомым, очень свежим и немного терпким вкусом.
-  Знаете, вполне могу  поверить!  И  ведь известно: совы не те, чем кажутся! -  Хозяйка дома, приютившего Ксению  в этот поздний ноябрьский вечер, поднялась из-за стола,  чтобы убрать посуду после ужина.
- Это же из какого-то фильма, да? Очень-очень старого… - Ксения пыталась вспомнить название, но никак не могла.
-  Ну, я бы не сказала, что очень старого, - откликнулась  хозяйка из другого конца большой, ярко освещённой   кухни. 
Она быстро  и ловко, но без суеты двигалась в этом уютном, хоть и немного загромождённом  пространстве:  методично  переставляла  большие  разноцветные тарелки   из сушилки   на полочки шкафа, доставала из выдвижного ящичка и энергично встряхивала чистое полотенце,  снова наполняла из большого прозрачного кувшина  чайник.  Похожие чайники  Ксения видела только на старых фотографиях,  впрочем, как  и такие свитеры, какой носила дома эта молодая женщина.  Свитер был длинный,  просторный и мягкий,  крупной вязки, а его глубокий   бордовый  цвет очень шёл к чёрным волосам   и  золотистой  коже  женщины.
   Ксения  ещё  напрягла память,  мысленно повторяя фразу: «Совы не те, чем кажутся», и наконец, вспомнила: ну, конечно, «Твин Пикс»  Дэвида Линча, -  его фильмы они  смотрели и разбирали ещё на первом курсе.   Очень-очень старый  фильм,  классика.
Огромная,  тёмно-рыжая пушистая  кошка    неспешно и грациозно  зашла на кухню.  Осторожно приблизилась к гостье и, подняв узкую  мордочку,  долго нюхала её руку. Потом снова двинулась вперёд  и,  подойдя к занавешенному окну, негромко хрипло мяукнула.
- Мелисса, солнышко моё! – хозяйка поспешила к окну. -  Сейчас открою, моя девочка. Пойдёшь гулять?
Кошка легко запрыгнула на  подоконник и через мгновение исчезла в темноте, только кончик рыжего хвоста мелькнул.
-  Такая красавица! -  сказала Ксения.
Она знала, что для хозяев животных нет лучшего комплимента, чем похвала в адрес их любимцев. 
-  Да, Мелисса - красотка. А видели бы вы её брата! Тот был ещё краше, - хозяйка снова задумчиво, теперь уже с грустью, улыбнулась. –  Но его мы потеряли в прошлом году. Онкология.  Не смогли спасти.  Наш красавец Симба…
Ксения смотрела на неё во все глаза, недоумевая.  Но удержалась от вопросов. Сказала только необходимое,  вежливое:
-  Бедняжка.  Мне очень жаль.
-  Спасибо!  Мы все  очень скучаем по нему, а Мелисса особенно. Они с Симбой были друзья - не разлей вода.  Хотя, - она вдруг тихо засмеялась, -   оба совершенно не боялись воды!  Мелисса обожает купаться и даже  с удовольствием плавает в нашей речушке. 
Хозяйка, казалось, будет рассказывать и рассказывать, но она вдруг спохватилась, всплеснула руками,   виновато  взглянула на свою гостью:
-  Вы уже, наверное, устали.  А я болтаю!  Давайте, я вам  постелю.  И будете отдыхать.
- Да, пожалуй.  Спасибо! – Ксения глубоко вздохнула,  поставила на стол большую кружку.  Таких массивных, тяжёлых кружек она никогда не видела.  Ароматный и терпкий оранжево-красный напиток она выпила до дна, и казалось, даже  чуточку опьянела от него.
-  Я постелю вам в комнате дочки, в мансарде.  А она поспит сегодня со мной, - пояснила женщина, убирая её кружку в раковину. -  Ой, может быть, вы ещё чаю хотите? Налить?
- Нет-нет, -  замотала головой Ксения. –  Я  наелась и напилась, и правда, хочу уже спать. Только мне так  неловко  вас стеснять.  Я вполне могу лечь здесь, на диванчике, с какой-нибудь подушкой и пледом.
- Вот ещё придумали! – искренне возмутилась хозяйка дома. -  Никаких пледов и диванчиков,  будете спать сегодня, как принцесса!  У Алисы  там, правда, может быть небольшой бардак, но сейчас  мы его  мигом  устраним.
-  Давайте я  тоже помогу вам, - Ксения  поднялась было со стула, но хозяйка остановила её:
- Сидите и отдыхайте. Мы всё сделаем сами.

Она ушла наверх, оставив Ксению одну в этом очень красивом, но  немного странном помещении.  Каком-то непривычно ярком, и как будто избыточном: здесь было слишком много вещей, слишком много цветных декоративных элементов, но в то же время,  вся эта аляповатость, вся эта  чрезмерная наполненность пространства создавали чувство надёжности и безопасности.    
Через несколько минут на кухню спустилась девочка лет четырнадцати: длинноногое и большеглазое создание с такими же тёмными, как у матери, волосами    и в таком же широком, мягком и уютном свитере, только тёмно-зелёном. В носу её, и в немного выдающейся вперёд нижней губе были продеты тонкие металлические колечки.   С простодушным и чуть нахальным любопытством  разглядывая  гостью, девочка протянула ей  маленькую стопку белья:
-  Вот тут полотенце и пижама.  Пойдёмте, я покажу вам ванную!
Ксения  послушно последовала за девочкой, попутно с не меньшим любопытством разглядывая  ярко-красные пряди на  её затылке.   Её очень удивило, что  девочка-подросток живёт с мамой, но она снова удержалась от каких-либо вопросов из деликатности.  Впрочем,  её  врождённая  деликатность была не просто привлекательной чертой характера, но и гарантией безопасности:  за любой нескромный вопрос  другому человеку можно  понести наказание.
В ванной  Ксения  долго возилась,  прежде чем понять, как открыть кран, и долго с удивлением глядела на воду,  бегущую из него  непрерывным потоком, прямо как водопад.  Этот дом и его обитатели  каждую минуту заставляли её  изумляться  всё больше и больше, и моментами ей казалось, что она просто спит и видит сон. Только  как же её угораздило уснуть за рулём?   А если она сейчас не проснётся, то ведь может попасть в аварию?  Ксения изо всех сил зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, снова открыла глаза и посмотрела  в зеркало. Оттуда на неё глядела молодая, светловолосая женщина, с ясными, немного усталыми серо-зелёными глазами, с родинкой над верхней губой.  Да, это она, и вот теперь на ней эта  забавная  пижама с котиками, которую вручила ей дочка хозяйки. Но она точно не спит,  и почему-то  ей кажется даже, что сонливость, которую она чувствовала, сидя за столом, начинает отступать,    как  море  отступает   от   берега  во время отлива.

Комнатка в мансарде была крошечной, но очень уютной и так же  забитой мебелью и вещами, как и весь дом.  Хозяйка уже  перестелила   постель  и опускала шторы на окнах.   Алиса притащила гостье  её  рюкзак из прихожей  и теперь снова с интересом рассматривала  Ксению, стоя около матери.
- Ну, вот и всё, - хозяйка ещё раз внимательно оглядела комнатку, поправила какую-то рамочку на письменном столе. - Надеюсь, вам  будет удобно.  Отдыхайте.
-  Спасибо вам огромное!  Мне, правда, так жаль, что я потревожила вас.
- Пустяки!  Знаете, здесь так тихо всегда, что вот такие внезапные гости это даже какое-то развлечение. Правда, Алиса?  Ну, пойдём, не будем мешать…  А!  Я ведь и  не спросила, как вас зовут!...
-   Ксения.  А вас?
-  Маша.  И думаю, можно уже на «ты».  Если вы не против.    Пойдём, Алиса.
-  Мам, а мы  тоже сразу спать?
-  Нет, я ещё поработаю, лисёнок. А ты можешь пока посидеть в телефоне: завтра ведь  суббота.
 
Они удалились,  бесшумно  прикрыв за собой дверь.  Ксения опустилась на край непривычно  высокой,  узкой кровати  и сразу же так  глубоко  провалилась во что-то  мягкое,  что её позвоночник сложился пополам, а  руки и ноги сами собой взлетели чуть не под самый потолок.  Она рассмеялась от неожиданности.  Потом, не без труда расположив своё тело более-менее ровно на этой ненадёжной поверхности,  полежала пару минут  неподвижно, с интересом   разглядывая  комнатку.
Сна уже не было ни в одном глазу.  Наверное,  от обилия новых впечатлений.  Или   так подействовал оранжевый напиток с терпким вкусом?  Хозяйка называла его «чай».  Но он совсем не  похож на тот чай, к которому Ксения привыкла.   И потом, чай это ведь роскошь, его пьют только по праздникам, и совсем маленькими чашечками, а не такими громадными кружками, какую ей налили здесь.  А то, что вода просто бежит из крана, а не подаётся  небольшими  порциями?  Наверное, эта Маша  -  какая-то невероятная богачка.  И почему её четырнадцатилетняя дочь сейчас  с ней, а не в пансионате для подростков?  Не похоже на то, что девочка нездорова.  Хотя, кто её знает!  Выглядит она так,  словно немного не в себе – с этими кольцами в носу и губе, с красными локонами.  «Можешь посидеть в телефоне», - сказала ей мать.   Интересно, что она имела в виду? 
А что это такое странное она сказала про своего кота:  он умер от онкологии.  Как это может быть, когда онкология прекрасно лечится?  Более того, если сделать прививку в первый год жизни – хоть животному, хоть человеку  - она и не появится никогда.  Как-то непонятно  всё это. И очень странно.
Ксения не без труда выбралась из мягкой постели и подошла к столу, над которым висели книжные полки.  Интересно, что читает эта Алиса?  Она с любопытством разглядывала разноцветные корешки,  удивляясь мешанине   авторов,  жанров и эпох:  Толстой стоял рядом с  Мураками,  Чехов соседствовал с Голдингом,  Тургенев прильнул к Фаулзу,  а Достоевский подпирал мадемуазель Саган. Чуть выше – Бунин и  Маркес,  Замятин и  Фицжеральд,   Булгаков и Киз.     Вряд ли девочка читала их всех,  но кто её знает?  На верхней полке теснились  увесистые тома  всё ещё популярного  «Гарри Поттера», а из-за них выглядывали  несколько книжек со сказками: Андерсен, Туве Янссон,  Линдгрен, Кэрролл…   Современных авторов  не было совсем.   Всё только старые, классика. 
Ксения перевела взгляд на фотографию в рамке на письменном столе:  с неё улыбалась девочка лет десяти  с двумя  рыжими котятами на руках.  Прямо за фотографией, в самом углу  стола тоже приютилась стопка книжек. Ксения  слегка отодвинула  рамку и замерла: на яркой   обложке верхнего томика  крупным чёрным шрифтом, похожим на готический,  было   набрано -  «Волчье сердце». А  чуть выше,  буквами поменьше,    имя автора – Мария Еланская.
Ксения на пару секунд забыла, как дышать. Медленно провела пальцами по глянцевой   поверхности обложки.   «Так вот куда привели меня  совы», - мелькнуло в её возбуждённом мозге. Она осторожно взяла томик в руки и открыла его на титульном листе.  Место издания:  Москва. Год издания:  2024.  Всё верно, Макс говорил, что  именно тогда  и  вышла эта книга Еланской.  Более известные  романы появились уже в конце 30-х    и в  40-е годы. Бестселлер «Сад сновидений» напечатали в конце 50-х, за пару лет до смерти писательницы.  Только  бестселлером-то    он стал   ещё позже,  лет десять назад.  И тогда же по нему сняли фильм.   За роль главной героини  тогда бились лучшие актрисы.  Никого не испугало даже, что на съемки придётся ехать в Восточную Сибирь: только там остались такие сады, что описаны в романе Еланской. 
А  сейчас Ксения держала в руках книгу,  которую не  найти ни в одной библиотеке. Которую не смог раздобыть  даже вездесущий и всемогущий Макс.    Книгу, которая была ей так нужна, чтобы понять свою новую героиню. Чтобы воплотить её на экране  именно так, как ожидал от неё   Макс. 
Когда первое  волнение и изумлённое  ликование  улеглись и Ксения  расположилась с книгой в  низком  кресле у окна, чтобы начать читать,  её вдруг насторожила ещё одна вещь.  Книга была совершенно новая. Глянец обложки так и блестел. Страницы – белоснежные и абсолютно гладкие, с ровными, острыми краями.   Она развернула томик на середине, поднесла  к лицу  и ощутила свежий  и  чистый запах  новой бумаги, типографской краски.  Если книгу напечатали  в 2024, а сейчас 2077,  как она могла остаться такой новой?   Может быть, в издательстве просто указали  год первой публикации?  Ксения снова заглянула на титульный лист, чтоб посмотреть   название   издательства.  Но оно было совершенно незнакомым.
«Да и бог с ним!» - Ксения  прогнала прочь своё недоумение  и  начала читать.  Самые первые строки пролога показались ей немного робкими и бесцветными, но она продолжила чтение,  и вскоре  сама не заметила, как увлеклась повествованием  и совершенно забыла обо всём. 

***

Несмелый бледно-розовый   рассвет  только-только занимался  над ещё скованной сном землёй, когда Ксения  перевернула последнюю страницу книги.  Всё тело её занемело  от долгого, неловкого сидения в  кресле, глаза устали от многочасового напряжения,  но в душе царили  светлое умиротворение и  прозрачная ясность:   Стелла  теперь  стояла перед ней, как живая, и была   такой  же неотъемлемой частью её мира, как   все реальные люди,  кого она  близко знала в жизни.
Потянувшись   и  с трудом поднявшись из кресла, Ксения шагнула к окну.    Окно выходило на задний двор, а за ним снова начинался лес -  более высокий и густой, чем тот, что привёл  её  сюда от  просёлка.  На заднем дворе, на  небольшой поляне с  давно пожухшей,  жёлтой травой, виднелись три или четыре плоских  серых камня, стоящих вертикально.  На каждом из них  было что-то написано, но даже со своей дальнозоркостью  отсюда Ксения не могла различить, что именно.  Она чуть приоткрыла окно, с наслаждением вдохнула холодный воздух, и ей ужасно захотелось выйти и подышать, не дожидаясь, пока хозяйки дома проснутся. 
Она бесшумно спустилась вниз,  накинула куртку прямо поверх пижамы и  выскользнула из  душного тепла  в прозрачную свежесть  ноябрьского раннего утра.  На дворе стояла  затаившаяся, загадочная  тишина. Ни одна веточка, ни один сухой лист, ни одна травинка не шелохнулись. Не было слышно птиц.  И всё вокруг –  ступеньки и перила крыльца,  стволы и  ветки деревьев,  последние рыжие листья на кустарниках,  каждая  былинка,  -  всё было затянуто  тончайшей,  полупрозрачной  голубоватой   вуалью, тускло мерцающей под  лучами уже  встающего   над  горизонтом  солнца.
Ксения  прошла мимо узких клумб, на которых угасали  последние тёмно-бордовые звёздочки хризантем, -  тоже   все  в инее,  -  и, обогнув  дом, очутилась на заднем дворе. 
Серые камни, привлекшие её внимание  из окна мансарды, оказались маленькими  надгробиями над такими же  крошечными могильными холмиками.  У Ксении  холодок пробежал по спине.  Семейное кладбище?  Но здесь могли быть погребены только малыши, новорождённые младенцы,  или… Она подошла вплотную к одному из камней, присела на корточки,  смахнула пальцами  густой  иней   и прочитала:

Наш любимый Симба.  Июль 2019   -  октябрь 2023

«Да,  Мелисса - красотка. А видели бы вы её брата! Тот был ещё краше, -  зазвучал в её голове голос хозяйки  дома. -   Но его мы потеряли в прошлом году.  Не смогли спасти.  Наш красавец Симба…»
В прошлом году?  Ксения  не могла отвести глаз от чёрных цифр, выбитых   на сером  гладком  камне.  Мысли в голове закрутились бешеным хороводом.  Год издания книги, год смерти Симбы, -  теперь эти даты,   вместе со всем, что казалось ей удивительным   и странным в этом доме,  будто выстроились  в один чёткий узор.  Пазл сложился.  Получается, она  попала в прошлое!   
Её заглохшая посреди просёлка, в тридцати километрах от   города Н.  машина осталась там, в 2077 году,  а сама она пересекла  населённый совами лес, перешла по бревенчатому мостику  через речку    и  оказалась…  в 2024-ом?   
Она чувствовала, как сильно  заколотилось  сердце,  как   озноб   снова  и  снова пробежал по всему телу.  Что ей делать?  Как вернуться в своё время?  Бежать назад в дом, рассказать обо всём хозяйке?  А какой смысл? Помочь она не сумеет, но  может решить, что  её гостья  не в себе, испугается, или ещё, чего доброго, вызовет  полицию,  врачей… Нет, это не вариант.   Сейчас же, сию секунду, прямо как есть в пижаме,  без рюкзака   мчаться  к  мостику через речку, и потом  через лес  - к шоссе?  А что, если никакой машины там уже нет? И шоссе нет.   Неужели ей суждено остаться здесь навсегда? 
Так, отставить панику.  Надо взять себя в руки, надо постараться успокоиться,  всё будет хорошо. Ксения  закрыла глаза, сделала глубокий вдох,  медленно выдохнула до предела, потом ещё и ещё раз.  Дыхательные упражнения всегда помогали ей прийти в себя, какая бы ни была ситуация. Правда, теперь ситуация была, прямо скажем, из ряда вон. 
«Итак, - мысленно сказала себе Ксения, - если я всё-таки останусь здесь, тогда – что?   Но как я могу жить здесь, если я ещё не родилась? Меня ведь ещё нет. И тем не менее, я всё-таки здесь».   Она заворожённо глядела на чёрные цифры на сером камне,  стараясь дышать глубоко и ровно, пытаясь поймать и успокоить   скачущие в голове мысли.  Где-то в лесу проснулась  и  тоненько, задорно запела какая-то пичуга.  Солнце уже поднялось над верхушками деревьев,  иней сверкал и переливался под его холодными, яркими лучами.

-  Ксения!
Она вздрогнула всем телом, словно от выстрела, быстро обернулась.
-  Доброе утро!
Окно  в первом этаже дома было открыто, и хозяйка приветливо махала оттуда рукой  своей гостье.  Тот же бордовый  свитер, только на плечи  накинут ещё  серый плед.
- Решили прогуляться с утра? Не замёрзли? 
 Светлая, искренняя  улыбка этой женщины, её  весёлый голос  как-то сразу привели Ксению в себя,  усмирили  её душевное смятение.   Она  улыбнулась в ответ, запахнула  поплотнее куртку:
-  Немножко замёрзла! 
-  Так идите скорее в дом! Кофе уже готов!
Ксения  кивнула послушно, как ребёнок,   и  быстрым шагом пошла к дому.

Кофе был такой ароматный и вкусный, что Ксения, против обыкновения, решилась на вторую чашку.
-  Я варю только в турке, - объяснила хозяйка, - и добавляю немного корицы и гвоздики.  Сегодня, правда, сделала крепче, чем обычно:  надо взбодриться, не спала всю ночь…
- Маша, я хотела спросить вас,  -  гостья  поставила чашку на стол и провела ладонью по чуть шершавой льняной  скатерти. -  Я тоже сегодня не спала всю ночь.  Читала книжку.  «Волчье  сердце». Я нашла её на столе у Алисы.  Скажите, откуда она у вас?
Хозяйка с улыбкой смотрела на Ксению поверх своей чашки. Казалось, с каждым словом  гостьи  улыбка эта  всё ярче освещала лицо, губы подрагивали, словно в предвкушении   готового вот-вот сорваться  радостного смеха,   а в  тёмных глазах её  так и прыгали искорки.   
-  «Волчье сердце»?   Это мой роман,  -  просто сказала она. И  всё-таки засмеялась,  счастливо и немного смущённо.
-  Ваш?
-  Да, мой.
«Маша.  Мария Еланская. Ну, конечно!  Как я сразу не догадалась! Так вот куда привели меня лесные совы!» -  молнией промелькнуло в голове у Ксении.
-  Он потрясающий! – выдохнула она, во все глаза глядя на хозяйку. – Правда!  Я оторваться не могла!
- Ох, мне очень, очень приятно это слышать!  - Маша  вся прямо светилась от радости.
-  Я ведь искала эту книгу, и нигде не могла найти!  И вот… -  Ксения осеклась.

Она вдруг поняла, что не может,  просто не имеет права выдать себя.  Нельзя  сказать  сейчас Марии всё, как есть, потому что прошлое – это прошлое, и если хоть что-то неосторожно изменить в нём, а главное – в сознании тех, кто его населяет,   - то и настоящее,   в котором она живёт сейчас,   может стать немного другим. Или совсем другим.
-  А где же вы о ней узнали?  Вы подписаны на меня в соцсетях? -  живо заинтересовалась Маша.
-  Н-нет, я… Мне рассказала одна знакомая, а она… да, где-то читала и… - залепетала Ксения, соображая, как же ей вывернуться.   
Не могла же она сказать сейчас Марии, откуда она узнала о её книге. И того, что никаких соцсетей  давным-давно уже нет и в помине, как  и электронных книг  в свободном доступе, -  только Единый Цифровой Архив,  закрытый для праздных любопытствующих.  Правда,  и в нём сохранилось далеко не всё, что издавалось в ту пору. По крайней мере, когда Макс подал туда запрос на «Волчье сердце»,  ему пришёл отрицательный ответ.

-  Наверное, ваша знакомая читала  электронный вариант, - предположила Маша. - Я опубликовала роман на нескольких платформах.  И вот бумажный тираж выпустила в этом  году.  За свой счёт, правда.
-  За свой счёт? – не смогла скрыть удивления Ксения. – Почему?
- Ну, вот пока так, - вздохнула  Маша. -  В издательствах  рукопись не взяли.  А мои читатели хотели бумажную книжку, -  она засмеялась. -  Знаете, некоторым всё еще нравится читать именно в бумаге!

«То есть, она имеет в виду, что в то время можно  было самому   опубликовать и даже напечатать книгу? -  думала Ксения. -  Невероятно просто! Макс рассказывал, что  сейчас,  прежде чем опубликовать какой-то свой опус, даже небольшой,  нужно  предоставить  его для   контент-анализа  в  Главное Бюро Текстов  и получить  официальное разрешение.  А  что касается книг,  тут  всё ещё сложнее.  Но если книгу всё-таки  утверждают в Бюро, то её издают за счёт государства».

Ксения снова взяла в руки  чашку с кофе  и сделала несколько глотков,  лихорадочно соображая, как бы попросить у Маши её  книгу.  В подарок? Или, наверное, она должна купить её.  Но как?  И всё же она решилась:
-  Знаете, я очень хотела бы вашу книгу. Себе. Чтобы как-нибудь перечитать.
Маша улыбнулась:
-  Правда?  Я вам подарю. У Алисы в комнате мой авторский экземпляр, последний.   Я  заказывала минимальный тираж, сто штук, и очень боялась, что книжки не раскупят, что так и лягут они у меня мёртвым грузом, но, как ни странно, всё  раскупили.
-  Да как же их могли не раскупить? –  удивилась ещё больше Ксения.  – Книга ведь чудесная!
- Ох! Ну, а кто же знает, что она чудесная?  Кто вообще о ней  узнает без рекламы? Пока имя автора не на слуху, мало кто отважится покупать его книжки.   Если ты уже  знаменитая писательница,  как например, та же Роулинг, или Донна Тарт, ну или наша  Дина Рубина, или Наринэ Абгарян, -  тут совсем другое дело.  А с  чего   вдруг люди станут читать   какую-то    никому  не известную  Марию  Еланскую?  - она  засмеялась, помотала головой.  -   Пока обходимся старым добрым сарафанным радио!  А на рекламу пока нет денег.   Честно говоря,  мы с Алисой   и так сейчас еле сводим концы с концами.  На тираж «Волчьего сердца»  я   рискнула потратить все отпускные!

Гостья не понимала и половины того, о чём  говорила  Маша. Реклама,  отпускные, издание книги за свой счёт… Что это вообще такое?  И как это она говорит, что еле сводит концы с концами, когда они живут в отдельном,  таком красивом доме, и  пьют чай, который  стоит так дорого, и могут себе позволить держать кошку, да не одну!  Из всех родных и знакомых Ксении  только два-три человека держат  дома животных:  чтобы получить сертификат на содержание питомца, надо пройти тысячу комиссий, а для продления его оплачивать ежегодный взнос, очень немаленький.  И да, хоронить животных возле дома, разумеется, никто бы не позволил.  Видимо, тогда, полвека назад всё было  совсем иначе.

Маша удалилась  на пару минут и  вернулась  на кухню  с книжкой в руках.
-   Подписать её вам?
- Да, конечно!  -  Ксения с любопытством и  трепетом наблюдала, как Маша быстро и размашисто пишет  слова пожеланий   на титульном листе.
-  Вот, держите! 
-  Спасибо!
Рыжая Мелисса появилась на кухне,  деловито  проверила содержимое своих мисок   и направилась к подоконнику. Обе женщины следили за ней взглядом. 
-  Я сейчас заканчиваю черновик  нового  романа, -  сказала Маша после недолгого молчания. –  И вот,  знающие люди говорят, что продавать  книгу надо ещё до того, как она  написана.   Мне самой кажется, что это не совсем правильно. Но надо слушать знающих людей!  Поэтому я  и делаю, как они говорят.  Пытаюсь.
- И что же вы  делаете? –  заинтересовалась гостья.
- Рассказываю о книге в соцсетях. Каждый день,  каждый день, каждый день! Стараюсь трубить на каждом углу!   Пишу о ней, снимаю видео.  Столько уходит времени и сил, но что поделаешь!    Если хочешь что-то продать, нужно постоянно шевелиться. Самому. Никто другой за тебя это  не сделает.
Маша поднялась из-за стола и налила себе ещё чёрного, как дёготь, кофе.  Мелисса устроилась  на подоконнике  и,  чуть сощурив жёлтые глаза, внимательно слушала хозяйку.
-  Когда я закончила «Волчье сердце»,  помню,  мне казалось, вот я опубликую его  и сразу стану популярной!  Что проснусь на следующее утро, открою свой личный  кабинет на сайте, а там – сто тысяч просмотров, десять тысяч  скачиваний, тысяча отзывов! -  Она засмеялась. – Знаете,  все начинающие писатели так   думают,  просто не все признаются в этом!
Она отпила кофе, снова помолчала немного.
- Но вскоре наступает отрезвление… Дни проходят, и ты вдруг понимаешь, что никакие сто тысяч просмотров тебе не светят,    не то что за день, но и за ближайшие  годы.   Просто потому,  что  никто тебя не знает!   С чего это  вдруг люди будут  брать кота в мешке?  Да если   бы они  знали,   что   есть  этот кот  в мешке!  А  то  они  ведь  и  мешка самого не видят!
-  То есть, книга опубликована, а её никто не видит? –  уточнила Ксения, недоумевая.
-  Кто-то видит, но единицы,  просто  случайно.
-  Но как же так?
-  В общем-то, это судьба всех писателей, которые публикуются через самиздат, -  объяснила Маша.  -   Мне посоветовали заказать отзывы у книжных блогеров… Мол, от них читатели валят толпами. Я поверила!  Заказывала.  И что, вы думаете, хоть один читатель  через эти отзывы пришёл? -  она замотала головой, засмеялась. - Нет! Ни одного! Честно!  Все усилия – коту под хвост!
Мелисса что-то тихо и недовольно муркнула с подоконника, словно подтверждая её  слова. Широко раскрыла и снова погасила свои янтарные глазищи.

-  Мало уметь создавать что-то новое, что-то оригинальное, даже талантливое.  Надо уметь продавать то, что ты создал. Умение продавать – это самое главное. – Маша горько усмехнулась.  -   Знаете,  многим это кажется  нормой, чем-то само собой разумеющимся, но мне пока трудно к этому привыкнуть.
- А мне кажется,  главное  - что вы всё-таки можете писать и свободно публиковать свои тексты, - возразила Ксения, не выдержав. -  Это ведь просто удивительно, что можно вот так самому выйти к людям со своими мыслями, идеями, свободно поделиться тем, что ты создал!
Маша задумчиво глядела на неё.
- Ну да, верно, – согласилась она.  - Ведь так не всегда было…

«И так не всегда будет!» - мысленно воскликнула Ксения.  А вслух сказала, с улыбкой и надеждой в голосе:
-  Что же  касается известности…  Конечно, не ко всем она приходит. Однако  бывает ведь какое-то случайное,  счастливое стечение обстоятельств.
«Если бы ты знала!  - думала она, глядя на Машу. – Если бы те издатели, что не взяли твой роман, знали, что будет потом, много лет спустя!»

- Да, бывает, – Маша  кивнула. - Но бывает так  редко!  Это уж кому  выпадет в жизни  выигрышный лотерейный билет… Ой! – спохватилась она.  – Я  тут  болтаю и болтаю, а вам   уже, наверное,  идти пора!
-  Пожалуй, пора! - согласилась Ксения,  вставая.
Наверняка, Макс уже добрался до того места, где она бросила машину, и просто с ума сходит, не зная,  куда она делась   и   как её искать. Вчера вечером она с огромным удивлением обнаружила, что сеть ловит в этом уединённом домике на самом краю маленького  посёлка, но куда бы она ни пыталась позвонить, в ответ высвечивалось лишь: «Набранный вами номер не существует».   Конечно, теперешних номеров ещё не было в то время.  В то время, когда люди могли свободно, из любого места, в любое время суток позвонить или написать кому угодно  и куда угодно. Когда могли свободно держать дома кошек. Могли не отправлять своих взрослеющих детей в пансионат.  Могли писать и сами публиковать  свои книги, и даже продавать их.  Когда они были так свободны во всём, но не понимали и  не ценили своей свободы.
 

***

Ноябрьское  солнце высоко стояло над  склонами пологих лесистых холмов, и  пробудившаяся  ото сна земля   уже скинула сверкающую вуаль утреннего инея,  когда Ксения вышла из низкорослого редкого лесочка  на  влажный  асфальт просёлка. Было довольно тепло,  птицы громко щебетали в ветвях деревьев, и сквозь их весёлый щебет из-за поворота дороги доносились  голоса и приглушённый шум мотора.  Скинув с  головы капюшон, Ксения поправила  свободной рукой растрепавшиеся  волосы и ускорила шаг.
Её маленькая «Рада» терпеливо дожидалась её на том же самом месте, где она оставила её   вчера, а чуть поодаль, на обочине  стоял тёмно-синий  «Витязь» Макса.  Ксения подошла, широко и светло  улыбаясь навстречу  удивлённым взглядам и взволнованным  возгласам друзей.

- Я  уж было думал, всё:  накрылся мой проект «Волчье сердце» медным тазом! – смеялся Макс,  выруливая с просёлка на шоссе, ведущее прямо в город Н.
-  Когда   это твои проекты  накрывались  медным тазом? – весело отвечала ему Ксения с заднего сиденья: Сабина великодушно предлагала ей есть рядом с водителем, но она отказалась  -  место штурмана всегда занимает любимая женщина.
-  Никогда. Но у меня  ещё ни разу не  пропадала столь загадочным образом исполнительница главной роли! Может быть, ты всё-таки расскажешь нам, где ты была?
-   Где была, где была…  Пошла прогуляться, заблудилась.  Шла-шла, пирожок нашла, - смеялась Ксения.
Она знала, что Макс не станет допытываться, -   ведь  кому, как не Максу  была так хорошо знакома её   авантюрная натура.   Так же,  как и  её упрямство   и   скрытность. Возможно,  именно поэтому он увидел в роли  Стеллы  именно её. И теперь она точно не разочарует своего режиссёра. 
Слава богу, они решили поехать на поиски  только утром. Иначе Макс уже вернулся бы в  Н.  и  поднял на уши службу спасения.  Ну, а что служба спасения?  Конечно, спасатели   умело вытаскивают     тысячи   людей из огня, из  воды, из-под завалов,  да хоть из-под земли, они возвращают даже из состояния клинической смерти. Но вряд ли им удалось бы  вытащить  хоть одного человека из   прошлого!  Оттуда можно было вернуться только самой:  по шаткому бревенчатому мостику над  речкой,  и потом – по тропинке, усыпанной палой листвой,   через лес,  населённый совами. 
Час назад, когда Ксения перешла через мостик  и обернулась, чтобы помахать рукой провожавшей её Алисе,  на противоположном берегу не было ни длинноногой  девочки,  ни двухэтажного деревянного строения  с мансардой. Только пустая  широкая поляна с сухой пожелтевшей травой  и дальше – густой и высокий лес.
На дне её рюкзака лежал совсем новый, ещё пахнущий типографской краской экземпляр  «Волчьего сердца», который она  сохранит в тайне от всех, как и свои воспоминания о  черноволосой женщине  в просторном тёмно-бордовом свитере – хозяйке   дома   на  окраине  давно   не существующего   посёлка.
И когда их с Максом новый фильм выйдет на большие экраны и получит высшие награды   Академии  Кино,  она снова подумает об этой милой  женщине, вспомнит  их разговор   и  представит,   как  вечером  сидит   она  за  ноутбуком,  работая  над своим очередным романом   и  упрямо рассказывая    о нём миру через призрачный мир соцсетей.   Не зная и не ведая, что ждёт её творения в будущем. На столе рядом с ней стоит букет срезанных в саду  поздних  хризантем.  На подоконнике  дремлет пушистая рыжая кошка, а за окном  сгущаются  холодные сумерки   и  в темнеющем, уже облетевшем, печальном   лесу  гулко  ухают,   что-то пророча,  серые совы.