3. Алтарь забытых Богов

Лекарь сидел на древней стене Храма Равновесия Тьмы и Света, свесив ноги в тёмную бездну. Внизу, в непроглядной тьме, угадывались лишь острые очертания скал, словно каменные клыки, жаждущие добычи.
Пальцы сжимали старый посох. Руны мерцали призрачным светом, будто переговаривались между собой на забытом языке.
Позади, свернувшись массивным кольцом, лежал Азгар.
Чешуя дракона поглощала лунный свет, превращая его в живое воплощение ночи.
Лишь глаза, горящие как два ярких костра, выдавали его присутствие.
Дракон слушал, слегка склонив голову, и его ровное дыхание напоминало горный ветер. Спокойное, но таящее невероятную мощь.
— Сегодня приходила ко меня женщина… — начал Лекарь, его тихий, но твёрдый голос был словно сталь, закалённая в огне. — Молодая женщина, но её глаза... Её глаза были полны страха, как у зверя, загнанного в угол. Её дом проклят. Все мужчины в её семье умирают молодыми, будто от сердечного приступа, но никто не знает причины. Прадед построил этот дом, и когда родился её дед, прадед умер. Дед умер, когда родился её отец. Она ждёт ребёнка, и её муж... — Лекарь замолчал, глядя вдаль, где тьма сливалась с горизонтом.
Дракон медленно моргнул, и его веки опустились, словно тяжёлые занавесы.
— И что ты ей сказал? — спросил Азгар, и его низкий голос, подобный гулу подземного грома, заставил каменные плиты слегка вибрировать.
— Сказал, что помогу, — ответил Лекарь и помолчал, вглядываясь в темноту. — Но это не просто проклятие. Тут что-то большее… Что корнями уходит глубоко в прошлое. И она... она боится не только за мужа. Боится за будущее, которое может и не наступить.
Дракон задумчиво провёл когтем по камню.
Камень с шипением оставил светящиеся царапины, будто бы это был раскалённый металл.
— Для людей их личное зло всегда страшнее мирового. Оно рядом. Оно осязаемо.
Лекарь лишь кивнул, сжимая посох.
— Именно. Ей нет дела до войн за горами или чумы в дальних городах. Она боится того, что может забрать её дом, мужа, ребёнка. Вот что для неё реально.
Азгар поднял голову, и глаза его сверкнули, как молнии в грозовом небе.
— Тогда будь готов. Если за этим стоит не просто тень прошлого, тебе понадобится моя помощь.
— Знаю, — Лекарь твёрдо встретил его взгляд. — Но я не могу остаться в стороне. Моя семья всегда защищала людей от того, что они не в силах понять. И я не нарушу этого.
Дракон медленно выдохнул, и струйка дыма растворилась в ночном воздухе.
— Будь осторожен, Лекарь. Корни проклятий часто прячутся в человеческих сердцах. Порой самое страшное зло — то, что люди создают сами.
Лекарь поднялся, опираясь на посох.
— Пойду на рассвете. Может, найду там ответы.
Азгар кивнул, и в темноте вновь сверкнули его глаза.
— Я буду рядом. Но… иногда зло, которого мы боимся, — всего лишь тень того, что прячется внутри нас.
Не дожидаясь ответа, Лекарь повернулся и шагнул под своды Храма, где его силуэт мгновенно растворился в тени.
Дракон остался на своём камне, и лишь его глаза, полные вековой мудрости, неотрывно следили за луной, холодной и безмолвной, как сама вечность.
----
На рассвете Лекарь покинул древний Храм.
Плащ развевался на прохладном утреннем ветру. В руках он  сжимал посох.
Свежий воздух наполненный запахом свежей травы и далёкого дыма из деревенских труб приветствовал его.
Шаги были твёрдыми, а мысли — ясными.
Решение помочь женщине только укрепилось за ночь.
Деревня встретила его тишиной.
Ещё не все люди проснулись. Только несколько кур копошились у заборов. Да старый пёс лениво поднял голову, провожая Лекаря задумчивым взглядом.
Женщина ждала его у ворот своего дома. Глаза на бледном лице были полны надежды и страха.
— Ты пришёл! — прошептала она, едва сдерживая слёзы. — Я боялась, что ты передумаешь.
Лекарь спокойно кивнул. — Я помогу. И сделаю всё, что в моих силах. Показывайте дом.
Она провела его внутрь.
Дом был старым, но крепким, с толстыми стенами и низкими потолками.
Воздух в нём стоял тяжёлый, будто сами стены хранили боль.
Лекарь прошёл через комнаты, пальцы скользили по стенам, а глаза искали подсказки.
Он чувствовал, что здесь что-то не так.
Что-то, что не принадлежало этому миру.
— Расскажите мне о вашем прадеде, — попросил Лекарь, останавливаясь в центре комнаты. — Кто он был?
Женщина задумалась, нервно теребя край платья.
— Он был... строгим. Говорят, дом этот он построил своими руками, но... — она замолчала, не решаясь продолжать.
— Но? — мягко подтолкнул он.
— Был жестоким. Враги у него были.... Говорят, эту землю он отобрал у соседа, который тоже хотел здесь строить. Прадед был сильным, он выиграл спор... А потом... потом сосед просто исчез. Никто не знает, куда.
Лекарь кивнул, и глаза его сузились.
— Зависть, — прошептал он. — Она бывает сильнее любого заклятья. И переживает тех, кто её породил.
Он подошёл к камину, где на полке стояли старые семейные портреты, и взял в руки один.
Посеревший от времени, с изображением сурового мужчины с тёмными глазами.
Прадеда.
От рамки будто веяло холодом.
— Он здесь, — тихо, но твёрдо сказал Лекарь. — Его зависть, его гнев... Они всё ещё здесь. Это они питают проклятие.
— Но что мы можем сделать? Он же давно умер! — лицо женщины исказилось от страха, она сжала руки.
Лекарь поставил портрет на место и повернулся к ней.
— Зло не всегда умирает вместе с создателем. Оно может остаться, как тень. И жить, пока его не остановят. Я знаю, что делать!
Он поднял посох, и символы на древке вспыхнули слабым голубоватым светом.
— Нужно разорвать связь! Найти то, что держит его здесь, и уничтожить…
Женщина решительно кивнула.
— Что бы это ни было, я помогу. Не хочу, чтобы мой ребёнок рос в страхе.
Лекарь грустно улыбнулся.
— Иногда самое страшное зло мы создаём сами. Но и самое сильное добро — тоже. Начнём!
-----
В доме повисла тяжёлая, звенящая тишина.
Казалось, сами стены затаили дыхание в ожидании исхода.
Лекарь стоял в центре комнаты, до белизны сжимая костяшки пальцев на посохе.
Древко слабо светилось, словно чувствуя приближение решающего момента.
Он взял женщину за ледяную, дрожащую ладонь.
Её муж, молча и с решительным видом, взял её за другую руку.
Образовавшийся круг был связан не только физически — в нём сплелись воедино. Их общий страх, надежда и любовь.
Лекарь закрыл глаза, и его голос зазвучал низко и монотонно. Но каждое слово обладало такой силой, что будто впитывалось в самые стены.
Посох в его руках затрепетал. Свечение усилилось, а руны на нём вспыхнули, словно оживая. Они пульсировали в такт словам, наполняя комнату нарастающей магией.
— Разорви цепи прошлого, освободи души, скованные тьмой! Пусть зависть, что поселилась здесь, уйдёт в небытие! Пусть свет жизни вернётся в этот дом, а тени исчезнут навсегда!
В углах комнаты зашевелились тени.
Это были не просто клочья мрака.
Они выглядели живыми, зловещими и явно сопротивлялись заклинанию.
Лекарь почувствовал, как посох наливается тяжестью, впитывая энергию для решающего удара. Он продолжил, и голос его зазвучал громче и настойчивее.
— Я призываю силы предков, силы земли и неба! Пусть они разорвут узы, что связывают этот дом! Пусть зависть, что породила это зло, растворится, как дым на ветру!
Тени сгущались, образуя бесформенные фигуры, которые закружились вокруг них.
Женщина впилась пальцами в руку мужа, словно боясь, что реальность вот-вот рухнет. Её дыхание стало частым и прерывистым, но пальцы не разжимались.
Держаться нужно было ради мужа. Ради себя. Ради жизни, что теплилась у неё под сердцем.
Посох пылал в его руке, как раскалённый докрасна металл.
Кожа на ладони покрывалась волдырями, но эта боль была знаком — древняя магия делала своё дело, выжигая скверну из самого основания дома.
Но и тени не сдавались.
Раздался шепот.
Голоса, похожие на скрип гнилых половиц, сочились из каждой щели в стенах. — Мы — плесень на стенах твоего рода... — шипели они. — Мы — скрип по ночам...
Лекарь распахнул глаза.
В них не осталось ничего человеческого — лишь ярость священной бури.
— Ваше время истекло! — прогремел он голосом, в котором звучали все предки его крови. Лекарь ударил посохом об пол — и вспышка света, яркая как молния, затопила комнату.
Тени взвыли от боли и ярости, но уже начинали таять, как чернильные кляксы под ливнем. Комната наполнилась теплом. А гнетущая атмосфера, висевшая здесь годами, наконец стала рассеиваться.
Женщина глубоко вздохнула — впервые за долгие месяцы её грудь не сдавливал знакомый гнёт. Она встретилась взглядом с мужем, и без слов поняла. Он чувствует то же самое.
Проклятие отступило.
Лекарь устало опустил посох.
Кожа на ладони была красной и вздувшейся. Он вытер пот со лба.
— Готово! — выдохнул он, и в этом слове был не только вес снятого проклятия, но и всё, что ему пришлось через себя пропустить.
— Благодарю! — женщина не сдержала слёз. Голос её дрогнул, но она продолжила. — Ты вернул нам жизнь.
Лекарь кивнул, но во взгляде его читалась настороженность.
— Зло часто рождается из человеческих слабостей. Зависть, гнев, страх... Они оставляют след, что переживает своих создателей. Но есть вещи и сильнее… Ваша любовь, ваша семья. Держитесь за них.
----
Лекарь шагал по тропе к Храму Равновесия.
Плащ мягко развевался на ветру, что приносил с собой ароматы сосен и свежесть приближающегося вечера.
Он чувствовал усталость, но вместе с ней — непривычную лёгкость, будто тяжёлый груз наконец отпустил его сердце.
Проклятие было снято, и это приносило чувство выполненного долга.
Когда он приблизился к Храму, луна уже плыла высоко в небе, омывая древние камни серебристым светом. Дракон ждал.
— Ты вернулся, — произнёс Азгар, и его низкий голос был спокоен, как отдалённый гром. — Чувствую, ты сделал то, что должен был.
Лекарь кивнул, подходя ближе.
— Да. Проклятие было... сильным. Но и вера этой семьи тоже.
Азгар медленно моргнул, и глаза его сверкнули в темноте.
— Зависть, — прошептал он, словно читая мысли Лекаря. — Оставляет самые глубокие шрамы.
— Именно! — Лекарь встретился с ним взглядом. — Это заставляет задуматься… Сколько ещё таких проклятий таится в мире? Сколько душ страдает из-за того, что кто-то когда-то не справился со своей тьмой?
Глаза дракона, полные мудрости, были подняты к небу.
— Ты не можешь спасти всех, Лекарь. Но каждый, кому ты помог, — это шаг к свету. И это важно.
Лекарь вздохнул, глядя на звёзды.
— Знаю. Но иногда это кажется таким... малым.
— Малое? — Азгар усмехнулся, и из его ноздрей вырвалась струйка дыма. — Для тех, кому ты помог, это не мало. Для них это — всё. Даже самое маленькое добро способно изменить мир.
Лекарь на мгновение коснулся посоха, ощущая его тепло и нерушимую связь с силами, что были древнее его самого.
— Ты прав, — наконец сказал он. — Просто я иногда забываю об этом.
Дракон опустил голову, его дыхание стало размеренным и глубоким.
— Отдыхай. Ты сегодня сделал много. Завтра будет новый день.
----
Измождённый долгим днём, Лекарь лежал на каменном полу Храма.
Веки сами слипались, но сон, едва наступив, оказался иным.
Он очутился в месте, где тьма и свет, смешиваясь, рождали пульсирующие узоры. Воздух был густым, словно насыщенным незримой силой.
И вдруг он увидел её. Элисетра.
Девушка-вампир с кожей бледной, как снег, и глазами, холодными как лёд.
Длинные чёрные волосы развевались в такт невидимому ветру.
Она стояла перед ним, и её губы растянулись в ледяной улыбке, обнажая острые клыки.
— Думаешь, можно вот так просто вмешаться? — её шёпот проникал прямиком в душу, заставляя содрогнуться. — Вы с драконом нарушили равновесие. Свет и тьма должны быть в гармонии, а ты... ты возомнил себя богом?
Лекарь попытался отступить, но ноги будто вросли в землю.
— Я не играю в богов, — сквозь зубы проговорил он. — Я помогаю тем, кому нужна помощь.
Вампир рассмеялась — этот звук напоминал бьющееся стекло.
— Помогаешь? Ты всё рушишь! Ты хоть понимаешь, что у каждого твоего действия есть последствия? Думаешь, можно взять и снять проклятие? Нет. Ты лишь усугубляешь всё.
Она сделала шаг вперёд, и в тусклом свете блеснули её ногти.
— Вы с драконом будете уничтожены. Я позабочусь об этом. Тьма не прощает тех, кто пытается её обуздать.
Холод сковал тело Лекаря. Он попытался поднять посох, но руки не слушались.
— Ты меня не остановишь! — в его голосе прозвучала неуверенность.
— О, я уже остановила, — улыбка Элисетры стала шире. — Ты просто ещё не понял этого. Но скоро... скоро ты всё увидишь. И будет слишком поздно.
Она протянула руку, и её ногти почти коснулись его лица.
В этот миг Лекарь резко сел на холодном полу.
Тело покрылось испариной, сердце бешено колотилось. Рядом лежал посох, а в углу, свернувшись, спал Азгар.
Было это сном? Или явью? Лекарь не знал. Но он понимал одно. Угроза Элисетры была реальной, если она права насчёт равновесия, последствия будут ужасны.
— Азгар, — тихо позвал он. — Мы, кажется, ввязались во что-то куда более серьёзное…
Дракон приоткрыл один глаз, и в его взгляде читалось понимание.
— Ты видел её? Она приходила?
— Да. Говорит, мы нарушили равновесие и будем уничтожены.
Азгар медленно поднял голову.
— Возможно, так оно и есть. Но это не значит, что мы должны сдаваться. Если мы отступим сейчас, те, кому мы хотели помочь, погибнут. А тьма... она всегда ждёт своего шанса поглотить свет.
Лекарь сжал посох, чувствуя, как в нём пробуждается древняя сила.
— Тогда мы продолжаем. Она не остановится.
— Мы справимся! — твёрдо кивнул дракон.
----
Бледный утренний свет едва пробивался сквозь туман, окутавший Храм.
Лекарь стоял на древней стене, судорожно сжимая посох.
В воздухе витал запах влажного камня и чего-то ещё — слабый, но до жути знакомый, запах тления.
Видение не отпускало его даже при свете дня.
Бледное лицо, губы, шепчущие о разорванном равновесии, — всё это будто отпечаталось в самом воздухе.
Тяжёлый скрежет чешуи о камень заставил его обернуться.
Азгар поднимался на стену. Его массивное тело двигалось с неожиданной лёгкостью. Лучи восходящего солнца играли на чешуе, и дракон казался самим воплощением рассвета.
— Ты принял решение, — произнёс Азгар. Это прозвучало как констатация факта. Его голос был похож на грохот камней в осыпи.
Лекарь кивнул, сглотнув ком в горле.
— Она не просто угрожала. Она что-то знает...
Азгар выпустил струю дыма, которая на мгновение закрутилась в причудливый узор.
— Тьма всегда знает слабости врагов. Но она ошиблась.
— Куда нам идти? — Лекарь повернулся к нему. — Болота? Руины?
— В город.
Лекарь невольно поморщился.
— В город?
— Где же ещё ей прятаться? — Азгар фыркнул, выпуская новый клуб дыма. — Среди людей. В их страхах, в их злобе. В том городе... уже началось. Люди исчезают. Дома стали ловушками, улицы — смертельными лабиринтами.
Лекарь провёл рукой по лицу.
Он привык к глухим лесам и заброшенным руинам — там всё ясно.
Но город... Там каждый угол, каждый дом таил угрозу.
Слишком много невинных, которые могли пострадать.
— Ладно, — он поднялся, отряхнув плащ. — Но как мы её найдём? Тьма просто так не покажется.
Азгар оскалился, и в его глазах сверкнули огоньки.
— Она оставляет следы. Я их почую. Но беда не только в ней. Найдутся и те, кто добровольно служит тьме... за власть, за золото или просто из страха.
— Значит, действуем тихо…  — сказал Лекарь. — Чем быстрее двинемся, тем лучше!
Дракон наклонился, позволяя Лекарю взобраться на спину.
— Лететь далеко, но к вечеру будем на месте…
Лекарь устроился между чешуйчатых пластин, крепко ухватившись. Он понимал, впереди не просто бой, а проверка всех его убеждений.
С мощным взмахом крыльев Азгар взмыл в небо. Храм быстро скрылся из виду внизу.
— В путь!
----
Азгар снизился, планируя над городскими стенами, и у Лекаря сжалось сердце.
Узкие улочки, высокие шпили, шумная рыночная площадь — всё это было до боли знакомо.
Они уже бывали здесь. Не так давно.
И город оставил в душе Лекаря горький осадок.
— Азгар... — он сжал посох так, что пальцы побелели. — Мы же уже были тут. Те самые маги и жрецы... они охотились на тебя, как на диковинку.
Дракон ответил глухим ворчанием, словно где-то под землёй перекатывались валуны.
— Помню. В их глазах читалась лишь жадность. Словно я — безделушка для их коллекции. — Он резко выдохнул струю дыма. — А ты в это время лечил их людей.
Лекарь молча кивнул, глядя на зажигающиеся в окнах огни.
— Лечил. Но за каждой улыбкой скрывалась злоба. Вряд ли нашему возвращению кто-то обрадуется.
Азгар плавно опустился на пустынную площадь на окраине. От удара его лап по камням поднялось облако пыли.
— Будь настороже. Тьма уже здесь и делает своё дело.
Лекарь спрыгнул на землю — и сердце его упало.
Город, когда-то полный жизни, теперь выглядел пустынным и мрачным.
Даже воздух стал тяжёлым, словно пропитанным самой тьмой.
— Они боятся, — тихо сказал Лекарь. — Чувствуют, что что-то не так, но не понимают, что именно.
— Тьма всегда начинается с малого, — кивнул Азгар. — А этот город — благодатная почва.
Сделать шаг вперёд Лекарю помешала тень, из которой возник старик. Лицо его было измождённым, а глаза полными отчаяния.
— Лекарь... — прошептал старик, и голос его дрожал. — Вы вернулись. Люди умирают... и никто не знает почему. Вы нужны нам.
Лекарь подошёл ближе, чувствуя, как сердце сжимается от жалости.
— Расскажи, что происходит.
— Началось несколько недель назад. Люди умирают... не от болезней и не от ран. Они просто... уходят. Один за другим. Никто не понимает, почему. Сначала думали на проклятие, но маги и жрецы... они ничего не делают. Только твердят, что такова воля богов.
Лекарь переглянулся с Азгаром.
— Это не воля богов. Это тьма. И мы здесь, чтобы остановить её.
Старик посмотрел на дракона, и в его глазах, помимо страха, вспыхнула надежда.
— Вы... вы поможете?
— Сделаем всё, что в наших силах. — Лекарь положил руку на плечо старика. — С чего всё началось? Где умер первый?
Дрожащая рука указала в сторону центра города.
— Там. В доме купца. Он сам был первым... а потом беда покатилась дальше.
— Значит, начнём оттуда. — Лекарь кивнул. — Будь осторожен. Тьма может быть ближе, чем тебе кажется.
Старик кивнул и поспешно скрылся в переулке, оставив их одних на пустынной площади.
— Что думаешь? — тихо спросил Азгар, и в его голосе слышалась напряжённость.
— Думаю, маги и жрецы знают больше, чем говорят. И если тьма здесь, то, возможно, они уже у неё на крючке.
Лекарь вздохнул и крепче сжал посох.
— Идём. Время не ждёт.
----
Толпа расступилась, будто наткнувшись на невидимую стену.
На площадь вышли трое в серых плащах, их шаги были скользящими и беззвучными. Глубоко под капюшонами мерцали лишь тусклые огоньки глаз.
Первый маг поднял руку с полупрозрачными, будто янтарными, пальцами.
— Ты лишний здесь, Лекарь, — его голос звучал сладко и ядовито. — Разве что... принёс нам дракона? Похвальная рассудительность.
Гнев горячей волной подкатил к горлу Лекаря, но он стиснул зубы.
Они не должны узнать об истинной связи.
Азгар был не просто союзником.
Он был частью древнего триединства - Храм, Дракон, Посох.
Три нити, сплетённые в один канат.
Лекари сменяли друг друга, но союз оставался нерушимым.
Ведь Посох без Дракона мёртв, Дракон без Храма слеп, а Храм без Посоха беззащитен.
Посох с глухим стуком ударил о камни.
— Уходите! Вы не понимаете, с чем играете!
Второй маг издал сухой, похожий на треск сучьев, звук.
— О, мы понимаем лучше тебя! — его тень дёрнулась и поползла отдельно от тела. — Мы видели Силу за Гранью. Она обещала нам власть над этим жалким миром. Дракон — последнее, что нужно. Отдай его.
— Азгар — не ключ! — голос Лекаря звенел, как сталь. — Он — страж. И вы не выдержите его гнева.
Третий маг сбросил капюшон. Там, где должно было быть лицо, зияла пустота.
— Тогда мы возьмём его из твоего пепла, — проскрежетал из ничто ледяной шёпот.
Лекарь поднял посох. Руны вспыхнули синим огнём. Азгар поднял голову, и его глаза зажглись ослепительным светом.
— Вы рвёте равновесие! Следующий шаг станет для вас последним!
Маги замерли.
Сама тьма вокруг, казалось, дрогнула. Затем, не сказав больше ни слова, они растворились в воздухе.
— Слова — как сталь, — медленно проговорил Азгар. — Но кинжалы они припрячут до следующей встречи.
— Знаю! — Лекарь опустил посох. — Но и мы не будем просто ждать.
Дракон кивнул, и в его взгляде застыла решимость.
— Тогда в путь!
----
В центре города, несмотря на кажущуюся суету, царила гнетущая атмосфера.
Люди спешили по своим делам, но их лица были искажены страхом, а взгляды устремлены в землю.
Вдруг сквозь толпу к Лекарю и Азгару пробилась женщина с знакомыми чертами — мать того самого ребёнка, которого он когда-то спас.
— Лекарь! — её голос дрожал от волнения. — Вы вернулись... я так молилась! В городе творится нечто ужасное.
Лекарь мягко улыбнулся, стараясь её успокоить. — Расскажи всё по порядку. Мы здесь, чтобы помочь.
Женщина глубоко вздохнула, нервно теребя край платья.
— Всё началось несколько недель назад. Сначала кто-то жаловался на странные сны... а потом люди начали умирать. Просто засыпали и не просыпались. Сначала это были старики, потом болезнь добралась до молодых, а теперь... — её голос сорвался, — теперь гибнут дети.
— Что за сны? — нахмурился Лекарь, чувствуя, как сжимается сердце.
— Тьма... — прошептала женщина. — Все говорили, что видят во тьме нечто, что зовёт их. А те, кто... — она оглянулась и понизила голос, — но это ещё не всё! Маги что-то скрывают. В подземельях под Храмом они проводят какие-то обряды. Те, кто туда спускается... пропадают.
Лекарь и Азгар обменялись понимающими взглядами.
— Подземелья под Храмом? — переспросил Лекарь. — Ты знаешь, что они там делают?
— Нет! — испуганно покачала головой женщина. — Но ходят слухи, будто они ищут что-то древнее... что даст им власть над жизнью и смертью.
По спине Лекаря пробежал холод.
— Тьма... — тихо прошептал он. — Они разбудили её.
Азгар глухо заворчал:
— Вот почему тьма распространилась так быстро. Они вскрыли то, что должно было оставаться запечатанным.
— Ты поступила правильно, что рассказала нам, — Лекарь положил руку ей на плечо. — Но если маги узнают...
— Знаю, — женщина с решимостью кивнула. — Но я не могу просто смотреть, как гибнет мой город. Помогите нам!
— Обещаю, мы сделаем всё возможное, — твёрдо сказал Лекарь.
— Спасибо... — её глаза наполнились слезами. — Я знала, что вы не откажете.
Когда женщина скрылась в толпе, Лекарь повернулся к Азгару.
— Значит, источник в подземельях под Храмом. Нам нужно туда спуститься.
— Будь готов к худшему, — предупредил дракон. — Если маги одержимы тьмой, они не остановятся ни перед чем.
Лекарь крепче сжал посох, и в его глазах вспыхнул огонь решимости.
— Мы не дадим тьме поглотить этот город.
----
Лекарь замер у подножия лестницы, ведущей к вратам Храма.
Его взгляд скользнул вверх по мрачным стенам из чёрного базальта, покрытым мхом и трещинами.
Где-то там, за резными арками, ждали маги. Он почти физически чувствовал их холодные взгляды.
— Слишком просто, — прошептал он, сжимая посох. Деревянная рукоять привычно легла в ладонь, но сегодня казалась невыносимо тяжёлой.
Азгар, притаившийся в тени колонн, медленно повернул голову. Чешуя дракона переливалась в лунном свете.
— Идти через главный вход — играть по их правилам, — Лекарь провёл рукой по влажному камню, пальцы наткнулись на едва заметную вмятину — след от старой битвы. — Должен быть другой путь. У таких храмов всегда есть потайные ходы.
Азгар издал низкое ворчание.
— Река, — прошипел он, выпуская струйку дыма. — Вода веками точит камень. Ищем проход у воды.
Они двинулись вдоль обрывистого берега, где чёрная как смоль река яростно билась о скалы.
Лекарь раздвинул заросли папоротника, пахнувшие сыростью и металлом.
Пальцы нащупали в камне узкую трещину — слишком ровную, чтобы быть естественной.
Он резко остановился у края обрыва. Внизу, среди валунов, вода пенилась, словно разъярённый зверь.
Что-то мелькнуло между кустов — слишком быстро для светляка. Лекарь сжал посох.
— Здесь, — указал он на едва заметную расщелину. — Но нам туда не пролезть.
Азгар наклонил массивную голову, его ноздри вздрагивали.
— Пахнет смертью и старой кровью, — голос дракона звучал глухо, будто доносясь из-под земли.
— Посмотри, — Лекарь показал на странный изгиб скалы, где вода образовывала затон. — Видишь эти камни у корней ив? Слишком правильной формы.
Он провёл рукой по чешуйчатому боку дракона, ощущая под пальцами тепло и мощь.
— Проверим. Но осторожно — если у главного входа есть ловушки, то и здесь могут быть.
Азгар опустился, позволяя Лекарю взобраться на спину.
Крылья, похожие на перепончатые паруса, расправились с глухим шумом, поднимая вихри пыли.
Лекарь вцепился в гребень на спине дракона, когда могучие мышцы под ним напряглись для прыжка.
С первым взмахом крыльев земля ушла из-под ног.
Воздух засвистел в ушах, огни города превратились в россыпь светлячков внизу.
Лекарь прищурился от ветра, не сводя глаз со скалы.
В лунном свете стены храма казались вырезанными из ночного неба, а река внизу — жидким серебром, кишащим тенями.
----
Они летели вдоль извилистой реки, и Лекарь внимательно вглядывался в скалистый берег.
Стена была испещрена трещинами и пещерами — одни казались естественными, другие явно выдолблены инструментом.
Но все входы были либо слишком узкими, либо вели в тупик. Пока они не достигли дальнего выступа скалы.
— Смотри! — Лекарь наклонился вперёд, указывая на едва заметный провал, почти скрытый свисающими ветвями ив.
Вода лишь слегка заливала порог, оставляя большую часть прохода сухой. — Вот он. Похоже, это то, что нам нужно.
Азгар плавно снизился, его лапы с глухим стуком коснулись земли. Лекарь спрыгнул на влажную почву и осторожно подошёл к тёмному проёму, крепче сжимая посох.
Оттуда тянуло запахом древности и чего-то безвозвратно забытого.
— Чёрт возьми... — он провёл рукой по мшистому камню у входа. — Этому месту не одна сотня лет. И ведёт оно прямиком в сердце подземелий.
Дракон фыркнул, выпуская струйку дыма.
— Тогда вперёд. Но такие места редко бывают без охраны.
Лекарь кивнул и шагнул во тьму.
Посох в его руках вспыхнул мягким светом, отбрасывая на стены пещеры дрожащие тени.
С каждым шагом становилось холоднее, а на камнях под ногами проступали странные знаки, слабо светящиеся в темноте.
— Азгар... — Лекарь замедлил шаг, чувствуя, как по спине бегут мурашки. — Ты чувствуешь? Как будто за нами следят.
Дракон остановился, его глаза пылали в темноте.
— Не за нами. Вокруг нас. Тьма здесь живая. И она уже знает, что мы пришли.
Лекарь сглотнул, чувствуя, как учащённо бьётся сердце.
— Тогда пойдём быстрее. Чем глубже зайдём, тем меньше путей для отступления.
Он двинулся вперёд, стараясь не думать о том, чьи глаза могли следить за ними из боковых туннелей.
Посох светил ровно, но этого света хватало всего на несколько шагов вперёд — дальше всё равно зияла непроглядная тьма.
----
Пещера неожиданно расширилась, открывшись в огромный подземный зал.
Воздух здесь был спёртым, пропитанным пылью веков и чем-то сладковато-гнилостным.
Стены покрывали фрески, изображавшие бесконечную войну света и тьмы.
Краски на них переливались неестественно, будто были написаны не пигментами, а кровью под лунным светом.
На одной стене гигантский дракон, вылитый Азгар, сражался с чудовищным змеем. Глаза змея пульсировали алым светом, и, когда Лекарь задержал на них взгляд, зрачки сузились, следя за ним.
С соседней фрески на него смотрел древний страж с посохом — его губы шевелились, беззвучно что-то говоря.
Внезапно каменная рука изображения дёрнулась, указывая вглубь зала.
В центре на возвышении из чёрного базальта стоял алтарь.
Он не был простым камнем — скорее живым образованием, покрытым рубцами, будто его вырезали из самой плоти подземелья.
На нём лежал... нет, извивался предмет, покрытый струпьями и наростами.
Сквозь трещины в его поверхности сочился липкий чёрный свет, наполнявший зал почти осязаемой тьмой.
Лекарь почувствовал, как что-то холодное и скользкое пробирается в его сознание.
Перед глазами поплыли кровавые видения. Камни, залитые кровью. Крики. Падающие тела...
Он с силой тряхнул головой, сжимая посох до хруста в костяшках.
— Вот что они пробудили... — его голос прозвучал хрипло, будто горло сдавила невидимая рука.
Слова повисли в воздухе, и эхо исказило их, вернув шёпотом на забытом языке.
Азгар оскалился, обнажив ряды кинжалообразных зубов.
Чешуя на загривке вздыбилась.
— Эта тьма старше самого Храма! — проревел дракон. — Она питается страхом. Чем сильнее боишься, тем могущественнее она становится!
Лекарь сглотнул ком в горле, чувствуя, как потная ладонь прилипает к древку посоха.
— Значит, нужно действовать быстрее! Пока она не...
Внезапно фрески вокруг них зашевелились. Дракон на стене повернул голову, а древний страж сделал шаг вперёд, сжимая в каменных пальцах копию посоха.
Со всех сторон зазвучал шёпот — сотни голосов, нашептывающих одно и то же слово.
Пол под ногами задрожал, и из трещин пополз чёрный дым, принимая форму человеческих фигур.
— Сейчас или никогда! — крикнул Лекарь, поднимая посох.
Руны вспыхнули ослепительным светом, но тьма в ответ сгустилась, стала плотной, почти осязаемой.
Они сделали несколько шагов к алтарю, как из тени появилась она. Элисетра.
Её бледное лицо освещалось светом посоха, синие глаза горели холодным огнём.
Длинные чёрные волосы развевались, будто в невидимом вихре.
А губы растянулись в ледяной улыбке, обнажая острые клыки.
Платье из чёрного шёлка сливалось с тенями, а движения были плавными и грациозными, как у хищницы.
— Какая трогательная сцена! — её голос был сладким, как испорченный мёд. — Лекарь и его дракончик. Вы даже не понимаете, насколько смешно выглядите!
Лекарь почувствовал, как по спине побежали мурашки.
Посох в его руках стал ледяным.
— Это была ловушка? — с трудом выговорил он, сжимая древко так, что пальцы занемели.
Элисетра рассмеялась — звук напоминал бьющееся стекло.
— О, милый... Разве не очевидно? — Она сделала шаг вперёд, и Лекарь увидел, что её тень движется отдельно от тела, извиваясь по стенам. — Ты думал, что найдёшь артефакт? Нет. Это он нашёл тебя!
Она повернулась к темноте зала:
— Возьмите их! Дракона — живым!
----
Из трещин в камнях и из самих теней выползали фигуры.
Маги.
Их глаза были пусты, как у мёртвой рыбы. А рты, растянутые в одинаковых улыбках, были зашиты чёрными нитями.
Они двигались рывками, словно марионетки.
Лекарь почувствовал, как холодный комок страха подкатил к горлу.
— Азгар... — его голос сорвался на шёпот.
Дракон встал рядом, раздувая бока.
— Я здесь! — его рык был низким и угрожающим. — Их слишком много!
Элисетра отступала в тень, её фигура расплывалась, как чернила в воде.
— Прощайте, герои! Надеюсь, вам понравится то... что ждёт впереди...
Тьма сомкнулась за ней, и в тот же миг маги ринулись в атаку.
Их пальцы вытянулись и искривились, превратившись в когти.
Первый взвыл, когда посох Лекаря вспыхнул ослепительным светом. Кожа мага лопнула, как перезревший плод, выпуская клубы чёрного дыма.
Дым потянулся к Лекарю, обвивая его запястье.
Второй маг впился в руку ледяными пальцами, пронзив плоть до кости.
Боль... к удивлению Лекаря, вызвала странное удовольствие.
— Вместе! — проревел Азгар, и из его пасти вырвалось пламя — тёмное, с кровавыми прожилками.
Новые фигуры выползали из трещин. Их зашитые рты растягивались в беззвучных криках.
Внезапно Лекарь почувствовал не страх, а жгучую ярость — желание разорвать их голыми руками.
— Азгар... Их... — голос сорвался, когда посох в его руке стал тёплым, почти живым.
Дракон бил хвостом, но его крыло уже кровоточило чёрной кровью.
Лекарь закрыл глаза, пытаясь найти опору в посохе, но вместо голосов предков услышал иной шёпот. Он пел о ярости, о сладости клинка, входящего в плоть...
Один из магов рванулся к нему.
Почти не отдавая себе отчёта, Лекарь парировал удар древком, а затем выхватил нож и вонзил его в грудь противника.
Чёрная смола, хлынувшая из раны, обожгла руку. И он понял — жжёт не она.
Жжёт его собственная тьма, вырвавшаяся наружу.
Азгар дёрнул его назад, раздался хруст, но боль казалась далёкой.
— Они мертвы, — рычал дракон, и в его глазах читался скорее страх, чем гнев.
Лекарь тяжело дышал, осознавая, в груди не пустота. Там что-то шевелилось.
— Интересно, — Элисетра лизнула его ухо, — ты слышишь, как алтарь тебе аплодирует?
Нож в его дрожащей руке был покрыт узорами — точно такими же, как на алтаре.
А в углу его собственная тень всё ещё наносила удары по уже мёртвому телу.
----
Азгар тяжело дышал, его бока ходили ходуном.
— Ты... как ты это сделал? — выдохнул дракон.
— Это был не я... — Лекарь смотрел на свои дрожащие руки. — Они... те, кто был до нас. Они помогли.
В этот момент по стене скользнула тень — тонкие пальцы схватили уцелевший среди пепла осколок артефакта.
Элисетра появилась на мгновение. Её глаза светились тем же зловещим светом, что и артефакт.
— Мой подарок принят, — прошептала она, исчезая в тенях вместе с осколком.
Лекарь с трудом поднялся.
Посох в его руках был липким от пота и крови.
Алтарь перед ними пустовал, но от него исходило зловещее мерцание — будто из пустоты за ними наблюдали невидимые глаза.
Обугленные останки магов хрустели под ногами, рассыпаясь в пепел.
Воздух был густым и спёртым, пахло горелой плотью и чем-то сладковато-гнилостным, как запах увядающих лилий.
— Это место заражено до самых оснований, — голос Лекаря хрипел. — Если не очистить его сейчас, тьма вернётся. Она всегда найдёт лазейку.
Азгар тяжело дышал. Из его пасти капала густая чёрная слизь — живая и вязкая, как свежий дёготь.
— Ты... — Лекарь кашлянул, горло саднило. — Ты в порядке?
Дракон ответил глухим ворчанием.
Его левое крыло безжизненно висело, а из-под потрескавшейся чешуи сочилась тёмная субстанция.
Они медленно повернулись к алтарю.
Камень не просто треснул — он разверзся, как гниющая плоть.
Из трещин сочилась та же чёрная масса, что и из пасти Азгара.
Она собиралась в пульсирующие нити, тянущиеся друг к другу, словно пытаясь залатать рану мира.
Элисетра стояла в тени, в трёх шагах.
Её контуры дрожали, как мираж. В руках она сжимала осколок алтаря.
— Думали, сломали дверь? — её голос звенел. — Вы лишь приоткрыли её.
Она вонзила осколок себе в ладонь. Крови не было. Только тьма, обвивающая руку как живая змея.
Азгар попытался зарычать, но получился лишь хрип.
Лекарь сделал шаг вперёд — и что-то хрустнуло под ногой.
Череп мага раскололся, обнажая нечто маленькое, слизистое и слепое. Оно шевелилось среди почерневших костей.
— Тьма... — Лекарь отпрянул.
Элисетра рассмеялась. — Миленькие вы мои слепые котята...
Она шагнула назад и растворилась. Но её тень осталась, поползла по стене и слилась с тенью Лекаря.
На мгновение его собственная тень повернула голову и улыбнулась.
Потом всё вернулось на свои места.
Воцарилась тишина.
— Это... — Азгар попытался подняться, но снова рухнул. — Это ещё не конец.
Лекарь посмотрел на посох. Трещина на древке слабо светилась.
— Нет, — он сжал древко так, что пальцы побелели. — Это только начало.
Где-то в глубине пещеры, среди обломков алтаря, что-то зашевелилось.
----
Когда они выбрались наружу, стало ясно — мир изменился.
Это не была ни победа, ни поражение.
Солнце висело на небе бледным пятном, словно прикрытое чёрной вуалью.
Воздух стал густым, каждый вдох давался с усилием.
Азгар хромал, с трудом переставляя лапы. Повреждённое крыло оставляло за собой чёрные нитевидные следы.
Это жидкая тьма сочилась из раны и пульсировала на камнях, будто живая.
— Нужно вернуться в Храм, — голос Лекаря звучал странно, будто говорили двое — он и кто-то другой. Чей-то голос всплывал изнутри, как пузыри из болотной трясины.
Он посмотрел на ладонь. Кожа вокруг посоха почернела, будто пропитывалась чернилами.
И холод — такой, что кости ныли, словно он держал в руке обломок ледяной звезды.
Тропа перед ними изменилась.
Камни покрылись странным налётом, похожим на паутину, но слишком правильной формы.
Каждый шаг отдавался глухим эхом, будто они шли по коже огромного существа.
Кусты по краям дороги шевелились без ветра.
Не просто шевелились — следили.
— Ты слышишь? — Азгар замер, его ноздри вздрагивали.
В глазах дракона, всегда таких уверенных, мелькнуло нечто новое. Нечто, от чего кровь Лекаря застыла.
Тишина.
Потом... шёпот. Его собственный голос, но слова были чужими. - Мы всегда с тобой...
Лекарь резко обернулся.
Никого.
Только на земле, где секунду назад была пустота, теперь лежало... это.
На первый взгляд — цветок.
Но приглядевшись, Лекарь понял. Лепестки были слишком правильными, слишком анатомичными.
Каждый — точная копия человеческого пальца, с суставами и бледным ногтем.
В центре углубление, заполненное чёрной пульсирующей субстанцией.
Азгар фыркнул — звук больше походил на предсмертный хрип. — Это не растение. Это... отпечаток.
— Чей? — спросил Лекарь, хотя часть его уже знала ответ.
Дракон медленно поднял взгляд.
Ветви над ними сомкнулись, образовав на мгновение форму огромной ладони с растопыренными пальцами — точь-в-точь как "цветок".
— Его. Того, что живёт в алтаре. Оно помечает нас.
Ветер внезапно завыл, и в нём ясно слышался смех.
Множество голосов.
Все — его собственные.
По тропе один за другим начали прорастать новые "цветы". Каждый — чуть больше, чуть человечнее.
Последнее, что увидел Лекарь перед тем, как они улетели — самый большой бутон медленно раскрывался, обнажая в центре яркий глаз с вертикальным зрачком.
Глаз дракона.
----
Первые лучи солнца медленно окрашивали древние камни Храма в золотой цвет.
Лекарь сидел на краю стены, ноги свесив над пропастью, где ещё прятались ночные тени.
Ветер трепал его волосы, неся запах дыма и чего-то древнего — словно от пыльных фолиантов в забытом склепе.
— Азгар... — его голос звучал хрипло. Пальцы, покрытые шрамами от невидимых ожогов, сжимали посох так, что руны впивались в кожу. — Сколько ещё секретов ты хранишь? Сколько людей должно погибнуть из-за моих ошибок?
Дракон медленно открыл один глаз. В утреннем свете его чешуя переливалась, как раскалённая лава, а в глубине зрачков мерцали отблески сотен таких же рассветов.
— Если бы я водил тебя за руку, — гулкий голос Азгара раскатился эхом по стенам, — научился бы ты мудрости поражений?
Из ноздрей дракона вырвался дым, который на мгновение принял форму воина — не сломленного, а поднимающегося с колен с мечом в руке.
Лекарь вцепился в древко, чувствуя, как пульсируют шрамы на ладонях. — Каждая моя ошибка оплачена чужой кровью.
— Каждая твоя ошибка — камень в фундаменте твоей силы, — поправил дракон. Его глаза, подобные расплавленному золоту, вспыхнули ярче. — Видишь эти стены? Знаешь, почему они стоят тысячелетия? Потому что каждый раз после разрушения их не просто восстанавливают — а делают крепче. Так и с тобой.
Ветер донёс горький запах пепла. Лекарь закрыл глаза, вспоминая лица тех, кого не спас. — Но цена...
— Цена всегда высока, — Азгар ударил хвостом по камням, и искры разлетелись во все стороны.
Они застыли в воздухе, превратившись в крошечные видения. Воин, поднимающий товарища. Мудрец, изучающий обломки артефакта. Сам Лекарь месяц назад — на коленях перед руинами, но уже сжимающий посох с новой решимостью.
— Поражение — не конец пути, а поворот, — прошипел дракон. — Падаешь, чтобы научиться подниматься. Проигрываешь битву — чтобы выиграть войну.
Лекарь глубоко вдохнул, вспоминая слова отца -  «Кто не знал поражений, тот не знает настоящей силы».
Он посмотрел на свои иссечённые шрамами, но всё ещё крепкие руки.
На потрескавшийся, но не сломанный посох.
На старого воина, чья чешуя хранила следы сотен битв.
— Значит, это тоже часть пути, — констатировал он.
— Самая важная, — подтвердил Азгар.
В его глазах вспыхнули искры, сложившись в руну, что означала и поражение, и возрождение.
Где-то внизу, в ущелье, зашевелилась тень.
Но сейчас это не имело значения.
Солнце взошло.
Битва была отложена — но не отменена.