Дом у моря

Окна этого дома открывались не просто на пейзаж — они открывались на дыхание.;Море дышало в такт с сердцем хозяйки, ветром шуршало по зелёным ставням,;и каждый день начинался с того, что тёплый воздух входил в комнату, как старый друг, без стука.
Дом стоял на утёсе, в котором было больше терракоты, чем камня,;и больше истории, чем стены могли удержать.;В углу окна — два горшка.;Как ни странно, в них тоже было что-то живое, почти разговорчивое.;Один — сдержанный, колючий, но надёжный, как давний друг.;Другой — шаловливый, вечно вытягивался к свету,;словно хотел убежать за горизонт.
Хозяйку звали Марта. Она была тиха, как чай в глиняной чашке,;и улыбалась в полголоса, чтобы не расплескать утреннее спокойствие.;Каждое утро она садилась у окна с блокнотом.;Ничего не писала. Просто держала.;И мир сам начинал в неё входить — строчками, тенями, солёным светом.
Когда-то в этом доме жила её бабушка.;Та собирала водоросли, сушила апельсиновые корки и знала,;как разговаривать с ветром.;Марта этого не умела, но она чувствовала:;если долго смотреть в даль, там, где синева моря сливается с небом,;бабушка кивает ей — мол, всё правильно, доченька.;Дыши.
Иногда мимо проходили туристы.;Фотографировали ставни, лепили хештеги.;Но ни один из них не догадывался,;что этот дом не для фотографий, а для молчаливых разговоров.;С собой. С воздухом. С теми, кто ушёл и всё ещё живёт в том,;как скрипит пол под босыми ногами.
А по ночам окно оставалось приоткрытым.;Чтобы луна знала — её здесь ждут.;Чтобы море не забывало — у него есть свидетели.;И чтобы колючее и шаловливое в горшках продолжали свой маленький спор;о том, что важнее — устойчивость или стремление.
Так и жил дом у моря.;Незаметно. По-настоящему.;И каждое утро, когда солнце касалось края рамы,;он снова становился сердцем мира.