Казачья тропа Язгулема

События разных времен, в которых участвовали оренбуржцы, порой удивляют своей неожиданной взаимосвязью. В полной мере относятся к ним   произошедшие за добрых две тысячи километров от берегов Урала боевые действия, которые разделяет более сотни лет!

«Дабы помешать повторению резни»

Нашим читателям конечно известно, какую роль сыграли оренбургские и уральские казаки в присоединении к России огромного пространства Средней Азии. Но мало кто знает, что это грандиозное движение нашей страны вглубь чужого, казалось бы, для нее региона было связаны с титаническими усилиями сотен казаков из станиц Кардаиловская, Самарская, Лапазов и других, ныне исчезнувших либо забытых современниками. Здесь, на территории 1-го Отдела Оренбургского казачьего войска, многие годы формировался состав 6-го Оренбургского казачьего полка - главной ударной силы присоединения Памира и охраны границы империи с Китаем и Афганистаном.
Этой воинской части повезло: история создания, а также будни ее нелегкой воинской судьбы были подробно описаны в 1911г. есаулом Вениамином Водопьяновым. Большая глава в этой редкой книге посвящена боевым действиям полка против афганских войск на Памире в 1891-1895гг.
В 1876г. международное право потребовало включить в состав Российской империи всю территорию бывшего Кокандского ханства, куда входил и Памир. Однако, как часто бывало в истории нашей страны, руки до дальней окраины долго «не доходили» -  целых тринадцать лет там не было русской администрации. В итоге «бесхозной» территорией сразу заинтересовались соседние Китай и Афганистан, начавшие здесь   строительство крепостей и назначение «власть предержащих», не только собиравших налоги с местного населения, но попросту истребляющих его, дабы освободить территорию для своих единокровных переселенцев.
В начале 1893г. Туркестанский генерал-губернатор В.Вревский получил от правительства в Петербурге телеграмму: «В 1883 и 1889 годах афганцы вырезали все население таджиков-шугнанцев по рекам Вахан-дарье и Гунту. Поэтому сейчас назначен особый резерв, чтобы помешать повторению резни, если афганцы вздумают переселять жителей Шугнана и Рушана на левый берег Пянджа, оставляя нам голую землю». Необходимо было предупредить намерения афганцев вторгнуться в пределы этого края весной или осенью с целью грабежа и насилия над туземным населением в отместку за его преданность России.

Дорогой Александра Македонского

Вся тяжесть этой задачи легла на оренбуржцев. Для разведки памирских областей Рушана и Шугнана был сформирован разъезд под командой гвардии штабс-капитана Ванновского. Его движением вглубь Рушана было необходимо показать афганцам, что Россия не отказывается  от своих прав на это владение; нужно было также выяснить продовольственные средства этой области. Отряду вменялось в обязанность избегать всякого вооруженного столкновения с афганцами. От 6-го полка в нем участвовал сотник Игорь Репин, урядник Афанасий Смирнов, восемь  рядовых казаков, медицинский фельдшер Костенков, два конных стрелка 2-го линейного батальона, а также три человека казенной прислуги и два джигита.
В свое время этой дорогой прошла часть армии Александра Македонского, направлявшегося после завоевания Согдианы в Индию. Легендарная память об этом осталась в фольклоре памирских таджиков. Однако, как с юмором замечали русские  офицеры, - «во времена Александра дороги были пошире!».
Путь маленького отряда пролегал по узкой долине р.Бартанг, сдавленной с обеих сторон громадными скалами, которые во многих местах подходили вплотную к ее берегам. Горная тропинка, извиваясь у подножья этих громад, часто перебрасывалась с одного берега на другой, заставляя путника переходить бурную реку с ледяной водой вброд или перебираться вплавь.
Преодоление всех этих препятствий сильно замедляло движение казачьего отряда: постоянно приходилось расседлываться, развьючиваться и переносить тяжести на руках. По воспоминаниям участников, таджики всеми силами старались услужить неведомым пришельцам. Кто-то из их подряжался в проводники, кто-то на своих плечах переносил тяжести и тюки, а кто -  доставлял запасы продовольствия и фуража. И все это (несмотря на стремление штабс-капитана Ванновского щедро оплатить их труд) делалось безвозмездно. Связано это было с тем, что местные попросту не знали ценности русских денег. Немаловажно для них было и расположение русских, заслужив которое своим бескорыстием, они надеялись получить их покровительство и защиту от поработителей-афганцев.
Наконец отряд подошел к занятой сильным афганским гарнизоном крепости Калаи-Вамар. Она «запирала» выход в Дарваз - своеобразный коридор на пути в равнинную часть дружественного России Бухарского ханства.
Афганцы выдвинулись навстречу, захватив на пути все кишлаки с запасами продовольствия и фуража. Заняв затем высоту за карнизом нависающей над горной дорогой скалы, они предложили русским отойти обратно и ожидать разрешения на пропуск в Дарваз от афганских властей. Как выяснилось через два дня бесплодного ожидания, это их предложение было  уловкой для выигрыша времени: за это время  численность афганского отряда достигла ста тридцати человек. 30 августа он перешел в наступление, открыв огонь по патрулю малочисленного казачьего отряда. Бой продолжался двенадцать часов. Ответный огонь девятерых казаков из только что поступивших на вооружение  винтовок Мосина сильно «проредил» ряды атакующих, и ночью пораженные ружейным огнем на непривычно большой дистанции, афганцы бежали на левый берег Пянджа. Ушли они вовремя, так как на помощь отряду Ванновского выдвинулась группа казаков-оренбуржцев с пулеметом Максима и ракетным станком! Вскоре подошел еще один отряд из восемнадцати казаков и двадцати солдат-пехотинцев.
Не отступивших же в схватке с превосходящими силами противника, девять казаков-оренбуржцев во главе с урядником Афанасием Ивановичем Смирновым «за отличие в схватке с афганцами» вскоре были награждены серебряными медалями «За храбрость» на Георгиевской ленте.

Связь времен

В этом есть что-то мистическое, но через сто два года подвиг  казаков-оренбуржцев на Язгулеме повторился!
В июне 1991г. в Таджикистане была создана казачья община «Амударьинская линия», костяк которой составили оренбуржцы. Вскоре она пополнилась солдатами и офицерами Группы погранвойск России в Таджикистане и 201-й мотострелковой дивизии, большинство из которых также были оренбуржцами. В условия разгоревшейся в республике гражданской войны практически все они были вынуждены участвовать в боевых действиях на тысяча трехсот сорока четырехкилометровой таджикско-афганской границе, ставшей с лета 1992г. сплошной линией фронта! Немного позже - в 1995г. - резко обострилась обстановка на ее памирском участке: исламские группировки Таджикистана перешли в наступление в наиболее гористой части. Долина р.Язгулем оказалась для них удобным коридором проникновения вглубь республики.
В конце марта 1995г. российские пограничники выбили небольшую группу боевиков на правом берегу Пянджа и выставили пост «Дашти Язгулем». Ущелье вглубь страны было перекрыто, а находившаяся в тылу, на таджикской территории, мощная группировка бандглаваря Зайнитдина лишилась коридора через государственный рубеж.
В гарнизон поста вошла и Душанбинская десантно-штурмовая группы (ДШМГ), в состав которой было и четверо казаков «Амударьинской линии»: старший сержант Константин Гаврилов и рядовые Алексей Литвинов, Сергей Рыжов и Иван Глякин. Десантники первым делом окопались, оборудовали блиндажи. Предполагая, что задержаться здесь им предстоит надолго, они, помимо боевых позиций в опорном пункте, построили все, что необходимо для длительного автономного пребывания: кухню, склад и даже баню, которую разместили на берегу реки. Все подходы к опорному пункту заминировали. Как оказалось, такое решение спасло не одну жизнь.
8 апреля бандиты ударили по Язгулему. На позиции пограничников обрушился дождь из снарядов и мин. Его дополняли очереди из крупнокалиберных пулеметов. При этом противник бил как с тыла, с таджикской стороны, так и из Афганистана. Одновременно противник пытался захватить и позиции на высоте, над ущельем. Однако находившиеся там четверо казаков - бойцов ДШМГ - сумели отбить нападение. Выручало групповое оружие: два бронетранспортера, две боевые машины пехоты, минометы, зенитная установка, крупнокалиберный пулемет «Утес». Подавляя вражеские огневые точки на противоположной стороне Пянджа, они в основном били по афганскому берегу. Моджашеды поняли, что одним лишь артогнем пограничников не сковырнуть, и в полночь пошли в атаку -  не таясь, в полный рост, волна за волной. Секрет их «храбрости» выяснился после боя, когда осматривали трупы. Почти все погибшие были обколоты наркотиками.  Погибшие боевики представляли собой подлинный террористический интернационал. Среди них были не только таджики, но и афганцы, арабы, чеченцы. Был даже один гражданин Франции!
Исламисты предусмотрительно взорвали скалы с обеих сторон дороги, чтобы отрезать пограничников от помощи по земле, выбрав при этом время сильных туманов, не позволявших подойти вертолетам. Только за вторые сутки боя было отражено восемнадцать атак! Четыре раза дело доходило до рукопашной. Боевики врывались на позиции ДШМГ, где их встречали десантники. Если бы бандитам удалось тогда захватить этот господствовавший над ущельем пост, исход боя был бы не в пользу пограничников - все остальные позиции были как на ладони!
На третьи сутки у защитников поста стали заканчиваться боеприпасы. Кроме того, вышла из строя почти вся техника: одной БМП оторвало башню в самом начале боя; затем были подбиты оба БТРа. К тому же у пограничников к вскоре закончилось продовольствия - они только пили воду.  Когда боеприпасов  осталось на час активного боя, командир поста, майор Игорь Комаров, отдал приказ: «Готовим к подрыву все, что можно уничтожить. Раненых и убитых распределяем среди личного состава и будем вдоль берега Пянджа прорываться к своим. Если сможем пробиться, хорошо; нет - значит, поляжем геройски. Сдаваться не будем!».
Но тут пришла помощь: по ущелью, со стороны Калайи-Хумба, шли две «вертушки». Вздымая клубы рыжей пыли, пятнистые туши вертолетов поочередно зависли над позициями пограничников на высоте одного метра, сбросили груз, приняли раненых и убитых. Затем ведущий звена спросил: «Командир, куда стрелять?». Комаров дал цели на территории Афганистана и в Язгулемском ущелье. К вечеру третьего дня к посту «Язгулем» пробилась и  шедшая из Хорога колонна. 
Все казаки-пограничники за трое суток боев остались живы, хотя и получили ранения. Ребята были представлены к наградам. Одну из них получил Иван Глякин, крестник автора этих строк. Так, через сто с лишним лет, казаки Оренбургского казачьего войска продолжили славу своих предков.