Находка сотника Шнырова

Среди множества снятых Голливудом фильмов-катастроф  повествования о них в космосе занимают почетное место. Как правило, речь идет о встрече нашей планеты со способным уничтожить все живое на Земле или (в лучшем случае) отбросить человечество в средневековье огромным астероидом или кометой. Не отстают в своих «катастрофических» версиях и ученые-палеонтологи:  по их мнению, именно падение загадочного космического тела некогда привело к началу Ледникового периода и к гибели динозавров. Справедливости ради следует признать, что свидетельствующие о падении метеоритов их оставшиеся на нашей планете следы-кратеры действительно - не редкость по многих ее уголках.  Крупнейший из них на просторах СНГ есть, к примеру, на Памире - в самой высокогорной части Республики Таджикистан. 

След «огненной звезды»

О гигантской яме посреди высокогорной пустыни Восточного Памира упоминали еще русские офицеры и казаки 6-го Оренбургского казачьего полка, несшие службу в 1893-1907гг. на построенном на стыке российской границы с китайскими и афганскими владениями Памирском посту. Огромная воронка примерно в сорока верстах от русского укрепления явно не соответствовала окружающему ландшафту, потому появление ее требовало объяснения. Однако военные топографы на картах ее никак не называли; среди же солдат и казаков этого гарнизона она была известна просто, как «Шнырова яма»; так как именно сотник Александр Шныров впервые описал ее во время рекогносцировки. Свое название давало ей и многие века населяющее эту горную пустыню местное киргизское население: они называли  «яму»  более определенно - Чолган Тумшу («место, где упала огненная звезда») - и явно считали ее «гибельным местом». По словам состоявшего на русской службе киргиза Муратбека Салбара, его отец примерно в начале XIXв. был свидетелем падения «огненной звезды». Он-то и рассказал сыну о том, что однажды утром высоко в небе вспыхнул огненный шар величиной с кутаса (памирское название яка). С ближайшего киргизского становища видели, как он со страшным треском разделился на несколько частей. Один крупный светящийся осколок упал на землю, «испустив острое копье красного цвета». Потом послышался гул, раздался взрыв и «земля задрожала, как от падающей скалы». В глубокой ямы на месте его падения некоторое время светились голубоватые огни. К ней долго не решались подойти, так как снизу шел «большой огонь и пар».
Много позже в кратер упал отбившийся от стада як. Его попытались достать, но веревка из двадцати арканов (один аркан - девять метров) дна так и не достигла. Согласно рассказам киргизов, где-то с семидесятых годов XIXв. стенки кратера стали осыпаться, и он постепенно начал заполняться землей.

Ленивый исследователь

Впервые на «Шнырову яму» ученые обратили внимание в 1926г., когда здесь провел замеры и описал ее бывший короткое время руководителем партийного бюро Памира геолог Христиан Клявин. Благодаря его исследованиям на месте, выяснилось, что Мургабский кратер расположен на высоте трех тысяч шестисот восьмидесяти шести метров над уровнем моря на северо-западе долины Коо-Шагыл (в Восточном Памире) в восьмистах тридцати двух метрах на запад от левого, пологого берега реки Аксу. То есть в 28,6 километрах на юго-восток от поселка Мургаб. Из его записей следует, что кратер воронки, имеющей диаметр около восьмидесяти метров и глубину до восемнадцати метров, округлой формы. Примерно в километре по ее периметру все горные породы окрашены в бурые тона и оплавлены. В них очень много железа, а в порах камней содержится образованная, вероятно, под воздействием громадной температуры стекловидная масса. По-видимому, кратер появился при ударе о землю большого железного метеорита.
С каждым годом Мургабский кратер вызывал все больший интерес у ученых. В1929гг. на Памир, по инициативе АН СССР, была снаряжена советско- германская экспедиция. В ней участвовало более сорока ученых. Основным направлением работ отрядов экспедиции было исследование географии и геологии Памира и Припамирья. Но, вместе с тем, в состав экспедиции входили и специалисты общественно-научного профиля: филологи-иранисты, а также этнографы. Группу последних, проводивших исследование в долине Хуф в Бадахшане, возглавлял бывший в то время профессором Среднеазиатского Государственного университета (САГУ) известный этнограф Михаил Степанович Андреев. Ученый предположил, что, если знаменитый аризонский кратер «Каньон дьявола» был открыт учеными Америки по легендам аборигена Иду Дайера, то  дорогу легенд могут использовать и советские исследователи «огненной звезды».
Весной 1929г. он обратился к начальнику экспедиции - Николаю Горбунову - с предложением исследовать дно кратера с помощью шурфа и собрать возможные осколки метеорита. В своем письме он писал: «У меня есть проект послать в июне месяце из Ташкента студента,  чтобы он проехал через Ош на Памирский пост, захватил бы там пару чернорабочих и отправился бы с ними в яму и стал рыть колодец. В случае неудачи первого - второй, третий. Беды от этого большой, полагал бы, быть не может, а польза, случайно, может очутиться очень большая. Ташкентская астрономическая обсерватория обещала снабдить студента всеми нужными инструментами и обучить с ними обращаться. Думаю дать ему буссоль с треножником и еще некоторые инструменты».
Конечно, с современной точки зрения, «набор инструментов» для поиска метеорита был более чем скромным, равно как и личность самого исследователя – студента; что, в конце концов, и показали результаты. В феврале 1930г. М.С.Андреев докладывал Н.П.Горбунову: «… оставленный на самостоятельную работу на Памире студент Юрий Бекаревич оказался изрядным лодырем. Между прочим, яму он прокопал только на 12 аршин в глубину. Грунт встретился и там легкий, наносной. Следовательно вопрос все еще остается неразрешенным.  Объясняет тем, что пришлось работать в очень трудных условиях и что взятые им местные рабочие, под влиянием трудности добывания съестных припасов, работали очень плохо. Думаю, что главная причина все же - недостаточная распорядительность...». Единственным положительным результатом бесполезных раскопок, стоивших бюджету экспедиции более пяти тысяч рублей, было обнаружение этим «ленивым студентом» вблизи кратера месторождения селитры!
Когда в начале 1950-х годов на Мургабский кратер была организована новая экспедиция, исследователи обнаружили в северо-западном углу округлое углубление, по их мнению, вырытое «на счастье» одиночкой-золотоискателем, где-то лет двадцать назад:  история со студентом-лентяем была уже забыта…   

Умножение загадок

Именно в этот период - в начале пятидесятых - Мургабский кратер на Восточном Памире был внесен в список метеоритных кратеров СССР.  Он считался одним из крупнейших в стране. Но загадок вокруг находки сотника Шнырова появлялось все больше и больше. Неожиданно выяснилось, что у основного кратера есть еще и небольшой «спутник» - расположенная в двухстах пятидесяти метрах к югу чашеобразная воронка глубиной в полтора и диаметром в шестнадцать метров; и теперь оставалось лишь найти хотя бы осколки, мелкие частички виновника происшествия - метеорита. Однако ни первая экспедиция, ни вторая, предпринятая в 1953 году и оснащенная, кстати говоря, магнитометрическим оборудованием, метеорного вещества так и не обнаружила. Правда, с помощью миноискателей было найдено несколько кусков «сильно железистых» пород; повышенное содержание железа и никеля было зафиксировано и в пробах, взятых непосредственно из днища и стенок кратера. Все это наводило на мысль о том, что метеорит мог быть из группы железных, для которых примесь никеля является обычной.
Отсутствие же самого метеоритного тела, в конце концов, пришлось объяснить полным его испарением в момент удара о землю. Любопытно, что именно этой точки зрения придерживался известный специалист по метеоритам Л.А. Кулик, который сравнивал мургабскую загадку с тунгусской катастрофой, разразившейся в сибирской тайге 30 июня 1908г. Падение тунгусского метеорита, наблюдавшееся издалека, на расстоянии многих десятков и даже сотен километров, вызвало массовый повал деревьев и крупный лесной пожар. И это не удивительно, поскольку температура раскаленных газов при взрыве метеоритов достигает нескольких тысяч градусов. В таком случае и «мургабский пришелец» должен был нанести какие-то «ожоги» пусть не растительности, которой на Восточном Памире, практически нет, то хотя бы близко расположенным скальным породам.
Тайна происхождения находки оренбургского казака - «Шныровой ямы» - остается нераскрытой полностью до наших дней, и ее глубины ждут новых исследователей и гипотез!