Морис Метерлинк - Будущее Земли

/Эссе, опубликованное в 1918 году в американском журнале Cosmopolitan. Перевод мой. Иллюстрация из журнала - художник Владислав Теодор Бенда, "Вид на Землю и Млечный Путь с Луны". Источник картинки - Википедия./

--
 БУДУЩЕЕ ЗЕМЛИ

Взгляните на Землю во время ее зарождения: поначалу — бесформенная туманность, которая постепенно уплотняется; затем — огненный шар со вздыбленными скалами, кружащийся в космосе миллионы лет без какой-либо цели, кроме уплотнения в некую массу и остывания — непостижимо раскаленный, ибо такого жара не может достичь ни один из доступных нам источников тепла; сущностная, научно доказанная, абсолютная пустынность, которая могла бы считаться неизменяемой и вековечной. Кто бы подумал, что из этих извергающихся потоков материи, которые вроде бы изничтожили малейшие живые зародыши, возникнут всевозможные формы жизни, от самых огромных, самых могучих, самых долговечных, самых стремительных, самых изобильных, вплоть до самых неприметных, самых непрочных, самых эфемерных, самых ничтожных?.. Кто бы дерзнул предсказать, что они породят нечто, на вид совершенно несовместимое с кромешным месивом скал и металлов, из которых сплошь состояла поверхность, ядро и самая сущность нашего земного шара?.. Я подразумеваю наш человеческий разум и самосознание.
Можно ли вообразить себе более неожиданную эволюцию и более непредвиденный конец? Что еще способно удивить нас после столь огромного изумления, и на что мы не имели бы права уповать в мире, который, будучи таковым, каким он был, произвел на свет то, что мы видим и чем являемся сами?
Учитывая, что всё началось со своеобразного отрицания жизни, с полнейшей пустоты, с того, что хуже, чем небытие, дабы завершиться на нас, и где бы оно закончилось, если начать с нас? Если ее рождение и формирование произвело такие чудеса, то каких еще чудес не способно породить ее существование, ее бесконечная продолжительность, и ее подразумеваемый распад? Налицо несоизмеривая дистанция и непостижимые трансформации между первичной устрашающей материей ранних дней и человеческой мысли о том моменте и о том, что последует далее в бесконечном времени.
Кажется, будто бы в начале своего существования наша Земля не знала, что ей делать со своей материей и своей мощью, которые пожирали друг друга. В обширном, пустом пламенеющем пространстве, внутри которого это происходило, не мелькало даже тени какого-либо предмета или идеи. Сейчас же их такое множество, что наши ученые тратят свою жизнь на то, чтобы вести их поиск наобум, и утопают во множестве их загадочных и неистощимых сочетаний. В свое время она обладала всего лишь одной, самой разрушительной из сил, известных нам —  огнем. Если всё родилось из огня, который, похоже, возник лишь для того, чтобы уничтожать, то чего же не может родиться из того, что кажется нам возникшим лишь для того, чтобы производить нечто на свет, рождать и преумножать? Она оказалась способной сотворить столь многое с помощью лавы и пламенеющего пепла — единственных имевшихся у нее элементов, — так чего же она не сможет сделать, обладая всеми возможностями достижения конечной цели?
Хорошо иной раз говорить самим себе, особенно в эти дни тяжелых переживаний и разочарований, что мы живем в мире, который еще не исчерпал свое будущее и находится гораздо ближе к началу времен, чем к их концу. Он был рожден лишь вчера, и едва сумел преодолеть свой первозданный хаос. Он находится в первоначальной стадии своих надежд и испытаний. Мы убеждены, что он движется в сторону смерти, хотя все его прошлое, наоборот, показывает нам, что, вероятнее всего, он устремлен к жизни. В любом случае, по мере того, как проходят его годы, количество, и, что еще важнее, качество той жизни, которую он порождает и поддерживает, постоянно возрастает и совершенствуется. Он дал нам только первые плоды своих чудес, и, по всей вероятности, то, чем он когда-то был и тем, чем он стал, гораздо менее похоже на то, чем он стал и чем он станет. Несомненно, когда его величайшие чудеса прорвутся в реальность, мы больше не будем обладать нашими нынешними жизнями, но перейдем в другую форму. Мы все-таки продолжим существовать где бы то ни было, на поверхности планеты или в ее недрах, и вовсе не кажется невероятным, что одно из последних чудес застигнет нас в виде праха, пробудит нас и призовет к жизни, дабы разделить с нами счастье, которого мы доселе не испытали, и дать нам понять, что мы ошибались, не интересуясь, находясь по другую сторону могилы, судьбой нашей Земли, хотя никогда не переставали быть ее бессмертными отпрысками.