Глава 31. Сирия. Лейла и Тимур

  —  Бомбить  Дамаск…  Они  посмели  бомбить  Дамаск…   —   Робот  с  ИИ  Тимур  П.  догадался,  что   речь  пойдёт  про  Сирию,  что   директор  Федеральной  Канцелярии  Безопасности   Пахом  Афанасьевич   Б.  начнёт  про  шакалов,  которые  намерены  разорвать  по  частям  Сирию.  —  Шакалы….   Они  готовы  разорвать  Сирию    на  кусочки.  Бомбить  Дамаск…  Древнейший  город…   А  ты  был  в  Дамаске?   

   —   Что  же?  Нетаньяху  нужна  война.  Без  войны  ему  не  усидеть  в  кресле.  И  потом,  он  якобы  защищает  друзов.   На  деле  расширяет   пространство…     Ещё  они  планируют  построить  «Третий  храм».  —  Обстановка  в  Сирии  была  сложной.   Возможно,  фрагментирования  Сирии  не  удастся  избежать.



            «Сирия.  Лейла  и  Тимур.
           (Версия  робота  с  ИИ  Тимура  П.)


  Пустыня,  состоящая  из  бескрайней  каменной  поверхности   с  грядами  холмов  и  песчаных  участков,  сползала  оранжевыми  и  бежевыми  дырявыми  коврами   к  подножью    взлётно-посадочной  полосы  и  ангарам  военной   авиабазы  Эн – Насирия   (Дамаск).

  Вооружение  и  военная  техника  по  большей  части   было  произведено  во  времена   холодной  войны.

  Ветер  заметал  песком    начертанные  на   поверхности     знаки  и  сгустки  крови.

  Низко  над  каменной  поверхностью  Эш – Шам   пронеслись,   рассекая  воздух,  три  израильских  истребителя.

   —  Посмели    бомбить  Дамаск…  Шакалы…  —    Сирийский  пилот   истребителя 
Миг-23  смотрел  в  небо.  —   Аш – Шараа   должен  объединить  Сирию …   Только  это  спасёт  её.  Если  они  убили  Лейлу,  оставаться  в  этом  мире   я  не  смогу.   Мне  не  нужен  мир  без  Лейлы.


  Он  не  помнил,  как  оказался  в  пустыне.

  Поднимаясь  на  бархан,  он  постоянно  проваливался  в  осыпающийся  песок.

  До  заката  оставалось  немного  времени.

  Огромная  бархатистая   масса  песка   переливалась  каждой  своей   частичкой  в  лучах  уходящего  солнца.

  Мы  будем  песком.

  Оранжевые  ковры  заката  нависли  над  пустыней.

  На  небе  зажглись  звёзды  и  идущий  караван   Млечного   Пути…

  Наступила  холодная  ночь,  и    ветер  заметал  знаки  и  слова,  начертанные   на  песке.

  И  только    бедуин,  знающий  язык  пустыни,    идущий  с  караваном  мимо,     мог  прочитать   на  бежевой  поверхности  бархана   начертанные  ветром  слова:  «Я,  Лейла».