Coldplay

Я занес уже руку над тем, чтобы репостнуть очередной смешной мемчик, которыми моя лента забита до отказа, словно фейсбук знает, и конечно же он знает, как мне важен дофамин, этот наркотик, на который подсажен каждый из нас с рождения, так нужный мне сейчас, особенно сейчас, безусловно сейчас, в эту минуту, когда я уже собрался репостнуть эту банальную как будни бухгалтера шутку про Coldplay, и внезапно я почувствовал, что на моем лице, обвисшем и застывшем, словно жопа моржа в мерзлоте синевы волн северного океана, каждая складка и каждый мускул устремляются вниз, словно сама гравитация стремится стащить плоть с костей моего черепа, оставляя нагую угрюмость, которую показывать постыднее, чем свой член, потому что член штука такая — похихикали и баиньки а угрюмость  она только твоя, только для тебя, интимнее чем чистка зубов, фото из сортира, мокрая слюна на подушке, чат с близкой подругой, рождение ребенка и первый поцелуй жарким июньским летом с той, которую ты знаешь всего пару часов, но уже лезешь всей ладонью в ее трусы, стараясь хоть наощупь познать то, чего еще никогда не знал и не видел, а она не сопротивляется и молчит, то ли от стыдливости, то ли от неловкости, и чувство первых ласточек любви в животе, которые щекочут мягкими перьями изнутри — все это лишь пыль воспоминаний измельченных жерновами тоски по тебе, тоски, неспособной сравниться с тобой, тумана, брызгов дождя на лобовом стекле, жизни, прожитой для смеха, материала в чьем-то стендапе, жизни, что требует усилий, даже если это не та жизнь, которую ты хотел, и это вдвойне несправедливо — прикладывать усилия жить жизнь, которую не хотел и не хочешь жить, не думать кто там тебя трахает и не надеяться, что у него маленький и кривой член и что тебе смешно, а не приятно, не знать слова миклат, не завидовать двум пенсам, поедающих круассаны с кофе, держась за руки, не надеяться, что они встретили друг друга в период обрюзгших тел и стали встречаться от безвыходности, а не потому, что они прожили счастливую жизнь в укор нам, в укор мне, не чувствовать боль острую, как нож в селезенке от мальчишки, палестинского араба, с глазами цвета гречишного меда, смотрящего на тебя со смешанным чувством страха и наслаждения своей местью за убитого отца, выбравшего в жертву тебя по случайно выпавшему на рулетке мойр числу, и нисползти вниз по стене, покрытой белой известью, оставляя на ней отпечатки кровавых ладоней, избавиться наконец от жизни, в которой человеческое предназначение создавать себя, а твое — разрушать себя до состояния взбитой в блендере однородной массы и радоваться когда удается поспать, потому что сон — это хорошо, это как быть мертвым, только не расстраивать семью и друзей, и в этом настроении я решил, что репост картинки с шуткой из Coldplay не в полной мере передает мое минорное настроение после послеобеденного сна, в который я занырнул как есть: в вонючем влажном от пота после тренировки нестиранном три дня тренировочном костюме.